Отчаянная Джеми

– Вы очень смелая, дорогая моя. А Ричарду вы все это рассказали?

– Не все, – призналась Джеми. На самом деле она не рассказывала мужу почти ни о чем. Да и когда было разговаривать?

– Надо сказать. Или, если хотите, я могу это сделать.

Джеми помотала головой.

– Не надо, я сама при случае все расскажу. – (Свекровь понимающе улыбнулась.) – А не могли бы вы, поведать мне историю вашей семьи? – попросила Джеми, круто меняя тему разговора. – Ричард говорил, если я попрошу, вы расскажете.

– Странно, – протянула леди Хардинг. – Уж не хотите ли вы сказать, что он не предупредил вас насчет моих глупых суеверий? – Заметив недоумение в глазах Джеми, она продолжала: – Вижу, не говорил. Удивительно! Ладно, я расскажу, а вы судите сами.

Она отпила чаю и поставила чашку па стол.

– Ну вот. Хардинги служили королям Англии на протяжении нескольких веков, кажется еще со времен Вильгельма Завоевателя. – Графиня усмехнулась. – И при этом всегда оказывались на стороне победителя, что, как вы сами понимаете, свидетельствует о недюжинном везении, особенно во время Войны Алой и Белой розы.

Джеми зачарованно кивнула. В Кэлдервуде она прочитала от корки до корки все книги по истории, которые удалось достать, и знала, что в тот период почти каждый род раньше или позже оставался в проигрыше.

– Мне нравится считать, что благоденствие рода объясняется существовавшим в нем обычаем: старший сын обязан жениться только по любви. Это длилось веками, даже нельзя точно сказать, когда возникла традиция. Единственное, что нам известно: как только кто-то нарушал обычай, на его голову обрушивалось проклятие... А еще существует бриллиант Хардингов. Им был награжден майор Ричард Хардинг за услуги, оказанные индийскому принцу. Бриллиант приносит удачу, но не отменяет проклятия.

Джеми молча кивала, слушая свекровь, и на душе у нее становилось все тяжелее. Может быть, затаенная грусть, которая слышится всякий раз в голосе леди Хардинг, когда речь заходит об их с Ричардом женитьбе, объясняется этим? Что же ожидает Ричарда, какая беда обрушится на него за то, что женился без любви? И что будет с ней, согласившейся на этот брак?

Глава пятнадцатая

Джеми решила дождаться мужа, как бы поздно он ни приехал. Ей не терпелось узнать, добился ли он каких-то результатов в расследовании. Но сидеть просто так, ничего не делая, она не могла, потому что тут же наваливались тяжелые мысли об Эмме Фицуильям и проклятии Хардингов. И она отправилась в библиотеку, где, к радости своей, обнаружила книги, которым был заказан путь в Кэлдервуд-холл, поскольку они считались легкомысленными.

Она сама не заметила, как, забыв обо всем, погрузилась с головой в чтение романа Джейн Остин «Разум и чувствительность», и очнулась, лишь когда раздался негромкий стук в дверь их с Ричардом гостиной. Решив, что это дворецкий пришел пригласить ее вниз, встретить мужа, Джеми поднялась, оправила платье и нацепила на лицо любезную улыбку.

Дверь открылась, и на пороге показался не дворецкий, а Ричард, уставший с дороги.

– Дигби сказал, ты не спишь и ждешь меня. Но уже очень поздно, надо было лечь.

Ричард слабо улыбнулся, глядя на Джеми, и поймал себя на мысли, что ей очень идет черный цвет. Ему вдруг захотелось обнять ее и прижать к себе. Он с трудом удержался. Кто знает, сможет ли он потом остановиться...

Они присели на диван, стараясь не касаться друг друга. Ричарду показалось, что жена ничуть не рада его появлению. Мысль о том, что присутствие мужа тяготит ее, была неприятна, хотя он не совсем понимал, почему это его так задевает.

Он взял ее руки, поднес к губам и легко поцеловал ладонь, потом вторую, глядя ей в глаза и видя в них одну только озабоченность.

– Тебе не о чем тревожиться, Джеми, – успокаивающим тоном сказал Ричард. – Ты же моя жена, не забыла?

Джеми отвела глаза в сторону. Его слова были для нее как нож в сердце. Какая она ему жена? Одна видимость. Безотчетно она отдернула руки и сложила их на коленях.

Этот жест, показывавший, что Джеми коробит от одного только упоминания о том, что она его жена, заставил Ричарда сжать зубы. Усиливало удар то, что он напомнил об этом, желая как-то поддержать ее. А ему-то казалось, что они потихоньку сближаются. Ничего подобного. Даже руку поцеловать и то нельзя, время не пришло.

Проглотив огорчение, Ричард улыбнулся.

– Надо сказать, я сегодня, как ни старался, мало чего достиг. Нашего гостя поместили в тюрьму, но даже и там ничего не удалось у него выведать. Честно говоря, я думаю, он сообщил все, что знал. Поиски Калеба тоже ни к чему не привели. – Ричард поморщился. – Вот и весь мой отчет. Полное поражение. Так что, если у тебя есть какие-то мысли насчет того, что нам делать дальше, давай говори, потому что я совершенно иссяк.

Как он устал, бедный, подумала Джейн, с трудом удерживаясь, чтобы не коснуться пальцами морщины, залегшей между насупленными бровями Ричарда, и разгладить ее.

– У меня есть одна идея, – сказала она, безжалостно подавив свой сентиментальный порыв. – У моего отца есть агент в Лондоне. Думаю, Ральф Грейвз тоже пользуется его услугами.

Ричард хлопнул ладонью по ноге.

– Господи, где была моя голова? Я же должен был сообразить. Завтра поеду в Лондон прямо с утра. – Он с широкой улыбкой посмотрел на жену. – Молодец, Джеми. Знаешь, если... – И смущенно умолк.

Джеми понятия не имела, что он собирался сказать, но, ободренная доброжелательной улыбкой, отважилась высказать то, что было у нее на душе:

– Ричард, можно я поеду с вами? – Он настолько удивился, что Джеми, вконец оробев, смущенно забормотала: – Простите, я не хотела... Прошу вас, не...

– Все наоборот! – закричал Ричард. – Я буду просто в восторге, если ты поедешь со мной. Я как раз это и хотел предложить. Да я представить себе не могу лучшего товарища в этом приключении, чем моя находчивая жена. – (От этого неожиданного комплимента Джеми смутилась еще больше и покраснела до ушей.) – Ладно, договорились, – быстро сказал он, переходя на деловой тон. – Не проспишь?

– Вы забыли, милорд, – ехидно проговорила Джеми, с великим трудом сохраняя спокойствие, – что до самого последнего времени я вставала с петухами?

– Ах ты, плутовка! – со смехом воскликнул Ричард и, вскочив на йоги, поцеловал ее в щеку. – А сейчас иди спать, завтра у пас много дел.

Джеми слушала, как он спускается но лестнице, наверное, в кабинет, а в голове ее крутилась одна и та же мысль: ну почему она умудряется осложнить каждую их встречу?

Зайдя в кабинет, Ричард занялся приготовлениями к поездке. Прежде всего он вызвал Дигби и сообщил ему, что они с женой отправляются завтра утром в Лондон. Погода холодная, поэтому пусть распорядится запрячь карету. Еще надо отправить сейчас же лакея, чтобы приготовили к приезду хозяина Хардинг-хаус в Лондоне. Следом пусть едут камердинер и камеристка ее светлости с необходимыми вещами.

– Надолго изволите ехать, ваша светлость? – спросил дворецкий, прикидывая, сколько может понадобиться вещей и кого поставить укладывать багаж.

– На неделю, возможно, на две. В свет выезжать мы не намерены, так что вещей понадобится не очень мдого. Если вдруг мы решим задержаться, то сообщим, что надо привезти.

Дворецкий с поклоном удалился и пошел будить слуг.

Ричард тем временем писал длинное объяснительное письмо матери на случай, если она утром еще будет спать, когда они отправятся в путь. Он на минуту застыл с пером в руке, раздумывая, правильно ли поступает, беря Джеми с собой. Но там, в Лондоне, они смогут общаться чаще, чем здесь, и перед таким соблазном он устоять не мог.

Солнце только-только показалось из-за горизонта, когда леди Хардинг вошла в веселую утреннюю гостиную. Ричард и Джеми сидели за столом, Джеми разливала чай. Сын был в дорожном костюме, а невестка, как и вчера, надела черное платье. Ничего более подходящего у нее просто не было.

Ричард, удивленный, вскочил, чтобы поздороваться с матерью.

– Мама, что вы тут делаете в такую рань? Я оставил вам письмо, где все объяснил.

– Я знаю, ты меня считаешь дряхлой старушкой, Ричард. Только ты ошибался, если думал, что я уже не способна рано встать. Я пришла проверить, подготовлена ли Джеми должным образом к вашему безумному путешествию. В твоем объяснительном письме, – она махнула рукой с зажатым в ней листком бумаги, – говорится о чем угодно, только не об этом.

Ричард с виноватой улыбкой засуетился вокруг леди Хардинг, усаживая ее за стол и успевая при этом беспомощно поглядывать на Джеми.

– Если тебя не остановить, – продолжала графиня, не давая сыну и невестке вставить слово, – ты заморозишь бедное дитя до смерти. Совесть у тебя есть?

Джеми еле удерживалась от смеха.

– Ах, мама, вы так добры и так заботитесь обо мне! Но это лишнее, честное слово. Когда я в прошлый раз ехала с Ричардом, он меня вообще посадил на козлы! Вот тогда я действительно чуть не замерзла до смерти. А сейчас можно не беспокоиться, путешествие будет намного приятнее.

Ричард открыл было рот, чтобы как-то оправдаться, но леди Хардинг остановила его строгим взглядом.

– Это совсем другое дело, Джеми. Муж обязан заботиться о вашем здоровье, но, как я вижу, он с этим не справляется. Ну что вы, скажите мне, собираетесь надеть в дорогу поверх этого платья?

Ответа не последовало, если не считать сдавленного хмыканья, донесшегося с того конца стола, где сидел Ричард.

– Вот именно, – буркнула графиня, бросив на него суровый взгляд, и снова повернулась к Джеми. – Но я все продумала. После завтрака подниметесь ко мне в туалетную комнату. Мы что-нибудь подберем. Например, у меня есть соболья шуба и к пей такая же муфта. Как раз вам подойдет. – Она посмотрела на сына. – Я вижу, ты не возражаешь, Ричард?

– Ни в коем случае, мама, – с веселой ухмылкой ответил Ричард. – Да я и пикнуть не посмею, когда передо мной такая сила – моя мать и моя жена.

Джеми расхохоталась.

– Чепуха! – воскликнула леди Хардинг. – Ты, сынок, плохо кончишь, если только тебя не спасет хорошая женщина.

– Это будет нелегко. – Ричард лукаво посмотрел на жену.

Леди Хардинг обратилась к Джеми:

– Будете в Лондоне, непременно загляните к Селестине, моя дорогая. Закажите себе полутраур, вам это очень скоро понадобится.

– Но, мама, я и так уже потратила целое состояние на одежду. Я не могу... – Джеми умолкла, глядя виноватыми глазами на Ричарда.

– А почему нет? – воскликнула леди Хардинг. – Вы сами решаете, на что потратить свои деньги. Господи, что с вами, моя дорогая? Я не хотела вас расстраивать...

– Как я понял, это все из-за меня, – вмешался Ричард. – Я еще не выделил ей денег. В последние дни столько всего произошло, я закрутился, и это совсем выскочило из головы. – Он повернулся к жене: – Сколько тебе нужно, дорогая?

– Я...

– Ричард! Откуда ей знать, сам подумай! Нет, ну до чего безмозглыми бывают иногда мужчины, я просто поражаюсь!

У Джеми снова защекотало в горле. С трудом сдерживая смех, она отвела глаза, чтобы, не дай бог, не встретиться взглядом с Ричардом.

– Почему бы тебе не начать с суммы, которую я получала от твоего отца? А дальше посмотришь, достаточно ли этого. Только учти, возможно, придется ее увеличить. Молодой жене требуется намного больше, чем дряхлой старушке. – Леди Хардинг допила кофе и поднялась на ноги. – Джеми, жду вас наверху через пять минут.

Она вышла, и только теперь Джеми осмелилась наконец посмотреть на Ричарда, лицо которого дрожало от сдерживаемого смеха. Мгновение – и оба громко расхохотались, безуспешно пытаясь сдержаться.

– Ну какой же вы противный, милорд!

– А вы такая красивая, когда смеетесь, миледи, – отозвался Ричард, глядя на Джеми горящими глазами. И тут же пожалел об этом, потому что в ее глазах вспыхнул страх. Ричард быстро нашелся. – Как бы там ни было, – продолжил он ровно, словно ничего и не случилось, – сейчас вы должны поскорее выполнить требование графини, иначе па мою бедную голову обрушится кара за уклонение он сыновнего долга! Если вы хотите меня спасти, умоляю, идите!

Джеми, повеселев, пошла наверх. Ричард сквозь смех крикнул ей вдогонку:

– Но если опоздаете, леди, пеняйте на себя. Через пятнадцать минут я уезжаю, с вами или без вас.

Джеми подхватила юбки и побежала. Вот так, смеясь, она и появилась в туалетной комнате леди Хардинг.

– Я очень рада, Джеми, дорогая, что вы в хорошем настроении и Ричард тоже. Я давно не видела, чтобы он так смеялся.

– А мне показалось, вы нарочно старались его рассмешить, – заявила Джеми, глядя в глаза леди Хардинг, в которых плясали веселые искорки. – Надеюсь, я не обижу вас, мама, если скажу: теперь я знаю, от кого у Ричарда такое чувство юмора.

На лице свекрови отразилось удовольствие.

– Как я понимаю, мой сын немножко приоткрыл вам веселую сторону своей натуры. Хорошо. По-моему, это нужно вам обоим.

С этими словами графиня открыла шкаф и стала вытаскивать оттуда вещи и бросать их Джеми, не обращая внимания на ее протестующие восклицания.

– Перестаньте, Джеми, вам они понадобятся, по крайней мере пока не будет готов ваш гардероб. А мне все это больше не нужно. Ну, доставьте мне удовольствие!

В конце концов было решено, что Джеми наденет соболью шубу и соответствующую шляпку. Остальное предстояло упаковать и отправить во второй карете, в которой должны были ехать Смидерс и Грег, камердинер графа.

Ровно через четырнадцать минут Джеми, закутанная в шубу, влетела в холл, где и столкнулась с Ричардом, который с какими-то бумагами в руках как раз вышел из кабинета.

– Ну-ну! – произнес он, отступая на шаг и оглядывая ее с ног до головы. – Сдалась, как я вижу! – Ричард усмехнулся. – Но хорошо, что сообразила сделать это быстро. Весьма похвально! Ты просто чудо, моя дорогая. – Он с подчеркнутой учтивостью поклонился и предложил Джеми руку. – Могу я проводить вас к карете, миледи?

Через пять минут они уже ехали. Джеми покойно сидела в углу, уютно закутавшись в соболью шубу. Ноги ее были прикрыты мехом, а ступни грел горячий кирпич. Ни о чем подобном она никогда даже и не мечтала. Все походило на сон.

Ричард сидел напротив и время от времени поглядывал на жену, следя, как меняется выражение ее лица. Порой по нему очень легко прочитать ее мысли. Вот сейчас, например, она по-детски радуется всему, что ее окружает. Пока все идет хорошо. Надо, чтобы так было на протяжении всего пути. Главное, не трогать ее. Он теперь хорошо знает свои ошибки, и не надо их повторять.

– А как мы найдем папиного агента? – Этот практический вопрос прервал его размышления, которые чем дальше, тем больше навевали на него мрачное настроение.

– Ну, у меня есть кое-какие идеи. Не могу же я допустить, чтобы всю мыслительную работу проделывала моя жена, а то ведь и она тоже решит, что я безмозглый.

Джеми, как Ричард и ожидал, хихикнула. А ему невольно подумалось, как она похорошела с тех пор, как перестала маскироваться. Расцвела, словно цветок в умелых руках опытного и старательного садовника.

– Для начала я зайду к своим собственным агентам. Думаю, они назовут нам какие-нибудь имена, а дальше будем действовать сами.

Тут карета покачнулась, Джеми бросило вперед, она потеряла равновесие, их руки соприкоснулись. Даже сквозь перчатки руки Джеми как будто обожгло огнем, она залилась краской и резко подалась назад. Ну почему она не может сдержаться? Что Ричард о ней подумает? Джеми сложила руки на коленях и уставилась на свои лайковые перчатки, изучая еле заметные швы.

Ричард выругался про себя. Такая милая, такая желанная – и боится его! Неужели так будет всегда?

Глава шестнадцатая

На какое-то время в карете воцарилось неловкое молчание. Джеми только теперь пришло в голову, что впервые со дня бракосочетания она осталась действительно наедине со своим мужем. Прежде они хоть и бывали одни, но в любой момент кто-то мог появиться, или по поведению самого Ричарда становилось ясно, что ему надо идти. А сейчас... его присутствие, казалось, заполняло карету целиком. Она вдыхала его запах, и это путало ее мысли. Ну а после того, как она упала на Ричарда, она больше ни о чем не могла и думать, кроме как о нем, о том, что он совсем рядом и она умирает от желания прижаться к нему.

Ричард нарочито шумно пошевелился, но это не возымело действия – Джеми, как прежде, сидела, потупив глаза. Ричард нахмурился. Как вывести ее из этого состояния, развеселить? Почему она шарахается от него? Боится? Из-за того дурацкого случая? Но тогда почему она согласилась выйти за него замуж? Или просто уступила под его нажимом?

Ах, если бы... Ричард тряхнул головой. Никаких «ах, если бы». То, что было, – было, и этого не поправишь. Остается только идти вперед.

Он с улыбкой посмотрел на ее напряженное лицо.

– Надеюсь, тебе удобнее, чем в прошлую поездку в этой карете, – непринужденным топом проговорил он.

Джеми бросила на него быстрый взгляд, ее щеки порозовели.

– Намного удобнее, спасибо, – произнесла она отрывисто. Снова наступила тишина.

Ричард мысленно простонал. Что бы еще такое придумать? Хотя... Их первая встреча вполне годится для разговора, тема не хуже прочих.

– Ты, наверное, и не вспомнила про перчатки, когда убегала из Кэлдервуда, – начал он с добродушной усмешкой. – Но это даже к лучшему, иначе я бы просто не заметил, что ты умираешь от холода. Я же не догадывался, что ты так легко одета. – Ну теперь-то она должна что-то сказать!

– Это в вас сердце заговорило, потому вы и заметили. Другой хозяин так бы и оставил меня замерзать на козлах.

Она была права. Ричард сам себе удивился, когда вдруг посадил мальчишку в карету.

– Сам не понимаю, почему я это сделал. Наверное, на меня подействовали твои глаза. Ты выглядела такой беспомощной, потерянной.

Джеми явственно вспомнилось все, что тогда происходило, особенно обжигающее прикосновение его руки к ее щеке. Она как будто опять ощутила это. И вот они снова в карете, Ричард сидит напротив и смотрит на нее, а ей нечего сказать. Джеми в растерянности повернулась к окну и потерла мутное стекло пальчиком, затянутым в черную лайку.

– А где мы сейчас находимся? Мы довольно быстро едем. Сегодня будем в Лондоне?

Ричард вздохнул. Ну, ладно, все-таки лучше, чем молчание. Он принялся перечислять места, через которые им предстояло проехать. Если все пойдет как надо и на почтовых станциях найдутся хорошие лошади, они доберутся до Лондона уже сегодня. Главное – ехать, не останавливаясь, пока светло, потому что, как только стемнеет, придется тащиться еле-еле.

– Я предлагаю не делать остановок на еду, если ты не против, конечно. Миссис Петерс дала нам с собой корзину со всякими припасами, и если она не изменила своему обыкновению, то там хватит еды на неделю для целой армии. Можем поесть прямо здесь. А на почтовой станции, пока будут менять лошадей, выпьем кофе или вина. – Ричард выжидательно посмотрел на Джеми.

– Меня это вполне устраивает, спасибо, – кивнула она. – Только от волнения аппетит пропал. Я никогда не была в Лондоне.

– Правда? – воскликнул Ричард. Ну, этого нельзя было упустить. – Тогда, я надеюсь, ты разрешишь мне показать тебе столицу?

Джеми заколебалась.

– Для меня это будет большим удовольствием, – добавил он с подкупающей улыбкой.

– О, это было бы замечательно, Ричард, но... Хорошо ли это? Мы же в трауре!

Ричард чертыхнулся себе под нос. Она права. Ему оставалось только с нескрываемым огорчением признать свою оплошность.

– Но кое-куда все равно можно сходить, – сказал он. – Пусть даже мы и в трауре, но вполне можем посетить Вестминстерское аббатство и собор Святого Павла. Если ты, конечно, хочешь.

– Даже очень хочу! – с жаром отозвалась Джеми и, не удержавшись, принялась перечислять, что ей хотелось бы увидеть в аббатстве – гробницу королевы Елизаветы, уголок поэтов и... По тут ей вспомнилось, как отец однажды назвал ее за подобный разговор «синим чулком». Она умолкла.

Ричард бросил на нее удивленный взгляд.

– Складывается впечатление, что ты и так уже все знаешь, – заметил он с улыбкой. – А еще что ты хотела бы посмотреть? Сити? Или, может, парки?

– Ну... да. – И Джеми, сначала сдержанно, потом увлекаясь все больше и больше, начала рассказывать, где она мечтает побывать. Отцовские упреки были забыты. Она со знанием дела говорила об исторических памятниках, о парках в весеннем цвету, словно уже не раз видела их и успела полюбить.

Ричард слушал ее, пораженный. Так вот какая у него, оказывается, жена – не только смелая и красивая, но к тому же еще начитанная и умная.

Он сидел, кивая и поддакивая, подбадривая ее взглядом и улыбкой, и это получалось у него так хорошо, что миля за милей пролетали незаметно. Он уже собрался предложить ей перепланировать часть парка в Хардинге, когда карета вдруг остановилась и Джеми оборвала себя на полуслове.

– Господи! – воскликнула она пристыженно, – Какая же я болтушка!

– Ничего подобного. Это было очень интересно, моя дорогая. Оказывается, наши вкусы во многом совпадают. Это приятно. Я понял две вещи. Во-первых, тебе нужно предоставить полную свободу действий в нашем парке, а во-вторых, твоя любовь к истории и книгам означает, что нам всегда будет о чем поговорить.

Казалось, что к ночи они таки доберутся до Лондона. Однако вскоре карета попала в туман, впереди ничего не было видно, кучер отпустил поводья, лошади перешли па медленный шаг.

Ричард озабоченно поглядывал в окно. Если им удастся преодолеть низину, укрытую туманом, то еще есть шанс добраться до Лондона. Иначе...

Джеми первая высказала сомнение на этот счет.

– Если мы будем так тащиться, то сегодня точно не доедем. Вы знаете, где мы находимся?

– Да. Рядом Мейденхед. Если туман не рассеется, придется где-нибудь переночевать. Не беспокойся. Тут неподалеку есть несколько постоялых дворов, вполне приличных.

– Я и не беспокоюсь, – весело сказала Джеми. На самом же деле у нее на душе скребли кошки.

Она все еще была одна с Ричардом... и бог знает что могло случиться в придорожной гостинице.

Кучер заявил, что дальше ехать невозможно, и свернул к небольшой гостинице неподалеку от Мейденхеда. Хардингам не повезло – оказалось, что они далеко не единственные, кто завернул сюда в поисках приюта.

Хозяйка, увидев важных гостей, всплеснула руками.

– Ой, милорд, миледи, у меня свободна только одна комната! Сегодня наехало столько народа! Не могла же я им отказать по такой погоде. Понимаете, милорд...

– Я все прекрасно понимаю, сударыня. Не беспокойтесь. Нас вполне устроит комната. Может, проводите мою супругу наверх?..

Хозяйка, беспрестанно извиняясь, стала торопливо подниматься. На втором этаже она распахнула перед Джеми дверь номера.

– Прошу, входите, миледи. Камин зажжен, как вы видите, сию минуту пришлю горячей воды.

– При номере есть гостиная?

– К сожалению, нет. Гостиная у меня только одна, и ее уже заняли. Я могу спросить...

– Нет, не надо, – перебила ее Джеми. – Мы прекрасно обойдемся, если вы пришлете нам в номер что-нибудь па ужин.

– Конечно, конечно, – затараторила хозяйка. – А камеристка вашей светлости?.. – Она не договорила. Вопрос повис в воздухе.

– Представления не имею, где она сейчас. Так же, как и камердинер графа. Они во второй карете ехали за нами. Наверное, остановились где-то. А вы...

– О, не беспокойтесь, я все устрою, – мгновенно подхватила хозяйка. – Если они приедут, я им где-нибудь постелю. Если миледи пожелает, я пошлю к вам свою дочь. Она вам поможет.

– Спасибо большое. А как ее зовут?

– Энни, ваша светлость. Джеми усмехнулась.

– Какое совпадение. Я уверена, она все сделает, как надо. Прошу вас, пришлите ее ко мне.

Хозяйка скрылась за дверью, а Джеми оглядела комнату. Она была просторная, но добрую половину занимала огромная кровать с пологом. Еще были два кресла перед камином и маленький столик, за которым, судя по всему, и предстояло ужинать. В углу примостился умывальник, на стене – вешалка для одежды. Никаких дверей, кроме входной, ни туалетной комнаты, пи кладовки. Еще одно спальное место отсутствовало.

Джеми растерянно повернулась к двери, когда та вдруг открылась. Однако это был не Ричард. Пришла дочь хозяйки, Энни, взволнованная тем, что ей доверили обслуживать такую важную госпожу.

– Изволите переодеться, миледи? – несмело спросила девушка, явно намереваясь открыть чемодан Джеми.

Джеми испугалась. Где Ричард? Он же может заявиться в любой момент! Стараясь не выдать себя, молодая графиня движением руки остановила горничную: мол, она решила не переодеваться. Она торопливо умылась, каждую минуту ожидая, что вот-вот дверь откроется и войдет Ричард, и тайком вздохнула с облегчением, лишь когда Энни застегнула последний крючок у нее на платье и стала поправлять ей прическу.

– Сказать его светлости, что он может зайти? – спросила Энни, когда все было закопчено.

– Его светлость придет, когда сочтет нужным, – отрезала Джеми, удивленная такой навязчивостью.

– О нет, миледи! Прошу прощения, но его светлость распорядился, чтобы я ему сообщила, когда вы закончите свой туалет. Он ждет в столовой.

Нет, ну какой же он внимательный! А она-то торопилась...

– Спасибо, Энни. – Джеми виновато улыбнулась. – Скажите ему, пусть идет, и принесите, пожалуйста, еще горячей воды.

Минуту спустя тихий стук в дверь известил о приходе Ричарда. Джеми нерешительно встала с кресла. Комната как будто сразу стала меньше, в ней помещались только Ричард и огромная кровать.

Хардинг мгновенно все понял. Он подошел к застывшей у камина Джеми.

– Ты выглядишь посвежевшей. А еще есть горячая вода? Хотелось бы помыться.

– Я заказала, сейчас принесут. Он улыбнулся.

– Какая ты заботливая. Спасибо. – Ричард снял сюртук, расстегнул жилет, помедлил. – Извини, Джеми, но деваться мне некуда.

Джеми понимающе улыбнулась.

– Ничего, – тихо сказала она и опустилась в кресло спиной к умывальнику.

Принесли горячую воду. Ричард разделся до пояса и стал мыться. В маленьком зеркале на стене он видел застывшую в кресле Джеми. Однако, когда он начал бриться, она чуть-чуть повернулась, почти незаметно, но достаточно, чтобы наблюдать за ним краем глаза. Ладно, подумал Ричард, любопытство все же лучше, чем ничего. Он хмыкнул про себя и продолжал бриться, делая вид, что ничего не замечает.

Джеми не могла удержаться, чтобы не посмотреть на него хотя бы одним глазком. В конце концов, он все равно не видит, а ей предстоит лечь с ним в одну постель. Имеет она право увидеть, что он собой представляет? Однако одного-единственного взгляда оказалось недостаточно. Джеми обнаружила, что не может оторвать глаз от его широкой спины, гладкой кожи. Она видела Ричарда в халате, но это было совсем не то. Джеми ужасно захотелось потрогать его.

Ричард отложил бритву и, взяв полотенце, стал вытирать остатки пены. Джеми с пылающим лицом быстро отвернулась. Что он подумает, если вдруг заметит? К счастью, муж не оборачивался. К тому моменту, когда он надел рубашку и галстук, Джеми была уверена, что ее лицо приобрело нормальный цвет.

Заметив, что Джеми почему-то не стала переодеваться, Ричард решил надеть те же самые жилет и сюртук, которые были на нем в дороге. Одевшись, он с тяжелым вздохом сел в кресло напротив жены.

– Ты, наверное, устала, Джеми. Столько часов тряслась в карете. Зря я настаивал на том, чтобы добраться до Лондона за один день. Надо было заранее заказать места в какой-нибудь комфортабельной гостинице и сделать остановку. Ты уж не сердись.

Его голос звучал на удивление серьезно. Джеми подняла глаза. Ричард ласково улыбался, но во взгляде сквозила тревога.

– Не надо было напускать столько тумана, – сказала она и с радостью услышала его смех.

– Я больше не буду, мэм. Только в следующий раз скажите мне об этом до, а не после, ладно?

Джеми прыснула. Так, обмениваясь шутками и смеясь, они просидели до ужина, который принесла сама хозяйка гостиницы. Ричард предложил выпить вина, Джеми отказалась.

– Я больше не могу, – сказала она через какое-то время, отодвигая тарелку. – Наша хозяйка решила, что мы умираем с голоду.

Ричард с улыбкой посмотрел на нее поверх своего бокала.

– Возможно. Кроме того, ей надо поддерживать репутацию своей гостиницы. Она небольшая, но зато славится своим обслуживанием. Должен сказать, кларет здесь прекрасный. – Он отпил из бокала.

– Может, позвонить и сказать, чтобы принесли бренди? – нерешительно предложила Джеми и потянулась к звонку.

– Джеми, ни в коем случае! – с деланным испугом закричал Ричард.

Она повернулась и посмотрела на него с нарочито недоуменной миной.

Он неторопливо допил вино и поставил бокал на стол.

– Я выпью бренди внизу, госпожа жена, как и полагается джентльмену. Прислать тебе горничную, когда уберут со стола? Ты устала и наверняка захочешь раздеться и лечь.

Улыбка сползла с ее лица. Ричард мысленно выругал себя за неуклюжесть. Неужели нельзя быть поделикатнее?

– Спасибо, – сказала Джеми напряженным тоном, уже столь привычным. – Вы очень добры. Я в самом деле немножко устала.

Хардинг направился к выходу.

– Тогда ложись, – предложил он, оборачиваясь. – Когда я вернусь, постараюсь тебя не беспокоить.

Неизвестно, что он хотел этим сказать, подумала Джеми. Ну, ладно, что будет, то будет. Она ляжет и подождет. Может быть, даже уснет. Возможно, он действительно не станет ее будить...

Прошло два часа, а Джеми все не спала, лежала и думала, сколько еще времени Ричард проведет внизу. Наверное, уже немало выпил. К лучшему это или к худшему, она не знала.

Тени на стене заметались – это подуло из приоткрывшейся двери. Джеми закрыла глаза и замерла. Вот он задул свою свечу, вот он, стараясь ступать неслышно, подходит к кровати. Остановился. Стоит и смотрит на нее. Джеми не выдержала. Она открыла глаза. Ричард улыбнулся.