Дестроер (№51) - Шок

На экране реклама сменилась изображением одетого в форму военного врача подростка, который продирался через джунгли.

— Иди займись упражнениями, — сказал Чиун, уставившись в телевизор.

— Упражнения? Я только что прогулялся по четырем горящим зданиям!

— В следующий раз пробегись, — хмыкнул Чиун. — Бег рекомендуется тучным людям.

* * *

Зазвонил телефон.

Связь прерывалась пиканьем и щелканьем. Это было предосторожностью, распространявшейся на все телефоны Смита, включая и портативный, который он всегда носил в портфеле.

— Эта линия не прослушивается, — сообщил кислый голос.

— Какая разница, — взорвался Римо. — Вы опять будете говорить загадками, а я хочу встретиться с вами в надежном месте.

— У меня нет времени, — прервал его Смит. — Убиты три международных террориста.

— Не моих это рук дело, — как бы оправдываясь, заметил Римо.

— Я знаю. Убийцы схвачены на месте преступления.

— Тогда о чем речь?

— Вы читали газеты?

— Я был занят.

Смит помолчал.

— Дело в том, что три убийства — в Риме, в Мюнхене и в Бейруте — произошли одновременно. Это означает несомненную связь между ними.

— Звучит так, как будто кто-то решил повернуть мир вспять.

— Советский Союз обвиняет в римском убийстве США, так как убийца — американец. Русские считают, что ЦРУ пыталось ослабить влияние левых в Италии. ПЛО, естественно, полагают, что за нападение Кванузы в Бейруте несет ответственность Израиль. Тем временем израильтяне думают, что палестинцы спланировали покушение на их соотечественника, чтобы толкнуть Израиль на провокацию новой войны. Человек, убивший лидера немецкой банды, был голландцем, и теперь Германия и Голландия на ножах... Этому не видно конца, — подавленно подытожил Смит. — Из всего этого следует, что почти все военные державы мира выведены из равновесия этими покушениями.

— Даже принимая во внимание, что люди, подвергшиеся нападению, — террористы? — недоверчиво переспросил Римо.

— Дипломатия никогда не была простой.

— Так же как и болтовня маленьких детей, — согласился Римо и добавил: — Почему вы беспокоите меня из-за такой ерунды?

— Ничего не решится, пока те, кто организовал эти преступления, не будут найдены, — ответил Смит.

— Что с преступниками? Вы сказали, что они были схвачены на месте.

— Все умерли, даже это было предусмотрено. Двое приняли цианистый калий, третий, американец, был до смерти избит еще до приезда полиции. Я бы хотел, чтобы вы начали с этого.

— С кладбища? Я должен пообщаться с мертвецами?

— С дома вдовы. Детективы ЦРУ выяснили один интересный факт. Оказывается, не только покушения произошли в одно и то же время, но за три недели до этого все трое убийц внезапно исчезли из дома без багажа и не говоря ни слова своим семьям.

— Звучит неправдоподобно.

— Точно. Мне кажется, что методы получения информации ЦРУ в данном случае оказались недостаточно эффективными. Я не совсем уверен... — Смит замялся.

— Разведка, — произнес Римо.

— Бесполезно. Особенно с женщинами. Если бы их мужья сказали им, что они собираются покинуть родной дом и страну, чтобы совершить убийство, то они никогда не сообщили бы об этом представителям ЦРУ. Но, может быть, сообщат вам?

— Я позабочусь об этом, — уверил Римо Смита. — Адрес?

— Огайо, Западный Макомсет. Переулок Голубой и птицы, 2 1. Вдову зовут Арлин Пибоди. Я послал тебе бандероль с фотографией Пибоди и краткой биографией. Скоро получишь. Можете отправляться в Макомсет утром.

— Фотография, надеюсь, не старинная?

— Самая свежая. Какой-то турист фотографировал, когда Пибоди убивал террориста. Полиция конфисковала фото. Как вещественное доказательство, но я достал копию в цвете.

— Идет, — Римо никогда не спрашивал, как и откуда Смит доставал сведения. Они были всегда точными, и большего от него не требовалось. — Посмотрим, что можно раскопать. Потом нужно будет поговорить с остальными вдовами?

— Нет, — отрезал Смит и добавил: — Одна в Венесуэле, другая — в Амстердаме. Если вы узнаете что-либо от миссис Пибоди, мы поймем, куда двигаться дальше. И еще: последнее слово Пибоди было «Абрахас».

— Что это значит?

— Абрахас? ЦРУ ничего не удалось вытянуть об этом из миссис Пибоди. Имейте это в виду. Завтра в 21.00 отчитаетесь о проделанной работе.

— Это во сколько?

— В девять вечера.

— Вы будете в офисе в это время?

— Конечно, — ответил Смит и повесил трубку.

Глава 3

Это был глупый вопрос. Смит всегда был в офисе в девять вечера. Как директор Фолкрофтского санатория, он мог уходить с работы когда вздумается, так как обязанности по ведению дел маленькой лечебницы были незначительны. Но как главе «Кюре» Смиту не хватало двадцати четырех часов в сутки. Он покидал Фолкрофт только для того, чтобы поесть, отдохнуть, словом, удовлетворить человеческие потребности; раз в неделю он спал с женой, чтобы затем спросить, счастлива ли она.

И все равно не хватало времени для выполнения первоначальной функции «Кюре» — подслушивания, всевозможной разведки и ликвидации легально обосновавшейся в Америке мафии. Однако с самого начала «Кюре» расширяла границы деятельности, принимая в расчет даже всевозможные неразрешимые глобальные проблемы. Сейчас же директор «Кюре» был сильно утомлен. Работа в организации превратилась в кошмар. Смит, компьютерный маг, отказавшийся от высокого поста в ЦРУ, был в постоянном напряжении. Президент давно умер, но его детище «Кюре» осталось и росло с каждым днем. Смит тяжело вздохнул. Теперь стало невозможно уследить за всем.

В одиннадцать минут первого он отключил четыре компьютера и, положив последние распечатки в кейс, поехал домой.

Была тихая лунная ночь ранней весны. На лужайке перед маленьким уютным домом Смита начали проглядывать первые нарциссы и крокусы, Он никогда не замечал их. Для Харолда Смита ночь была лишь возможностью подсчитать дневные неудачи. Весна означала лишь то, что прошла зима, прошел еще один год, в течение которого не была закончена обязательная работа «Кюре».

На столе стоял оставленный женой ужин — что-то холодное, приправленное его любимым томатным соусом. Когда-то очень давно жена купила консервированный томатный соус. Теперь она добавляла его практически во все блюда. Выглядели они не очень аппетитно, но Смит был невзыскателен, особенно в том, что касалось его лично, поэтому он никогда ни на что не жаловался.

Харолд доедал капустно-чечевичный сюрприз жены. Он уже начинал клевать носом прямо над тарелкой, как вдруг раздался негромкий стук в кухонную дверь. От резкого звука Смит пробудился, встревожившись.

Человек в форме был ростом около двух футов и двух дюймов. Волосы его были зачесаны на прямой пробор и набриолинены.

— Доктор Смит?

— Я вас слушаю.

— Доктор Харолд Смит?

— Повторяю, это я. Что вы хотите в такое время?

Он посмотрел на часы. Было двенадцать минут второго. Смит загораживал собой дверной проход. В случае, если у незнакомца есть оружие, он успеет захлопнуть дверь, перед тем как противник откроет огонь. Но невысокий мужчина казался безопасным.

Когда он улыбался, его лицо принимало какое-то мягкое выражение.

— Тысяча извинений, доктор Смит. Мне понадобилось время, чтобы найти вас. Я слежу за вами от самого санатория.

— Что вы сказали? — еще более кислым голосом, чем обычно, спросил Смит. — Что вы сделали?

— Я следил за вами. Еще раз извините. У меня не было другого выхода. Нужно было увидеться с вами наедине. Охранник Фолкрофта не пропустил бы меня.

— Он следует инструкциям, — отрезал Смит.

— И вот я дожидался... — Он старался заглянуть в комнату. — Вы один дома?

— Какое вам дело? Выкладывайте, что вам нужно.

— О, конечно, конечно.

Мужчина нервничал, его руки тряслись.

Смит внимательно осмотрел его. Костюм сидел на мужчине как влитой. Харолд решил, что у него нет оружия.

— У вас есть одна минута. Войдите.

— Спасибо. Это и займет всего лишь минутку. Случай необыкновенной важности. Ваше согласие имеет колоссальное значение.

— Нельзя ли ближе к делу, — сухо попросил Смит.

— Я попробую, не вдаваясь в детали. Достаточно сказать, что я человек безмерно богатый и пытаюсь посвятить свою жизнь высоким целям.

— Каким же?

— Мой босс разработал проект, согласно которому с лица земли навсегда исчезнут война и голод и все разногласия.

— Все ясно. Я думаю, что сейчас слишком позднее время для сбора пожертвований.

— О, вы меня неправильно поняли. У босса более чем достаточно денег и средств для осуществления проекта. Мне поручили пригласить вас лично принять участие в работе над ним. Это принесет вам известность. Позвольте добавить: в случае, если вы согласитесь, вы будете работать в содружестве с высочайшими интеллектуалами мира.

— Большое спасибо. Очень жаль, но у меня просто-напросто нет времени для этого. Пожалуйста, принесите мои извинения вашему боссу.

Смит мягко подтолкнул низенького человека к двери.

— Доктор, можно оставить визитку? На случай, если вы перемените свое решение?

— Я не передумаю.

— Все равно.

Незнакомец достал из кармана бизнес-карточку. На ней был написан телефонный номер — 555-8000.

— Позвоните, пожалуйста, если все же решите принять участие в работе над этой программой. Уверяю, что это не принесет вам вреда и неприятностей.

— Я все понял.

Харолд уже почти силой выдворял человека из дома.

— Вы получите дальнейшие инструкции по телефону.

— Конечно. Спокойной ночи.

Смит нажал на дверь, послышался щелчок замка. Он выбросил карточку в мусорное ведро и пошел спать.

Ровно в 7.43 Смит вернулся в Фолкрофтский компьютерный корпус и стал слушать мягкое стрекотание умнейших машин. Здесь он чувствовал себя лучше, чем дома, в своей собственной постели. «Фолкрофт-4» — так секретно назывался этот компьютерный блок — был источником непоколебимой уверенности в будущем меланхоличного доктора Смита.

В работе машины никогда не происходило сбоев. Ей не было свойственно ошибаться. Смит создал на редкость сложную электронную схему «Фолкрофта-4», используя сведения, собранные из банков самых современных и эффективных компьютеров мира, запрограммировав четыре машины посредством сложных и запутанных математических формул и закономерностей. Только талантливый человек с тренированным мозгом мог создать эту стройную систему. Таковым и был Смит.

«Фолкрофт-4» был для него не просто компьютерами. Это были огромнейшие залежи информации, доступные человеку, умеющему лишь нажимать на клавиши. Ценность этой четверки крылась в том, что она была засекречена. Банк информационных данных «Кюре», практически самый полный в мире, оказался никому не доступен и не известен за пределами офиса Смита.

Там содержалось столько фактов, что если все их напечатать, то человеку потребовалось бы более пяти тысяч лет, чтобы прочитать эту информацию.

И все это принадлежало ему. Ему одному. Квинтэссенция знаний всех веков существования человечества была закодирована в четырех компьютерах, и один Харолд Смит знал к ним ключ.

«Доброе утро», — набрал он решительно, как и каждое утро, и стал ждать ответного приветствия.

Компьютеры застучали, зазвенели и запикали, экран из темно-серого превратился в стальной, готовясь к ответу.

«Доктор Смит. Позвоните 555-8000». — Смиту стало тяжело дышать. Это был номер, который дал ему незнакомец прошлой ночью.

«Доброе утро», — напечатал он опять.

«Доктор Смит. Позвоните 555-8000», — опять высветилась запись.

Смит изменил ключ.

«Код 041265124. Ответьте».

«Доктор Смит. Позвоните 555-8000».

Харолд был потрясен. Он был близок к бешенству. Он решил вернуть машины к самым ранним и простым записям.

«Код 0641. Выдайте 100 вещественных чисел из 10-го блока».

Послышался слабый стрекот. Принтер выдал лист: «Доктор Смит. Позвоните 555-8000. Доктор Смит, позвоните 555-8000. Доктор...»

Смит выключил машины. Его ладони были влажными. Кто-то совершил невозможное. Этот маленький ничтожный человечек на кухне или тот, на кого он работает, нарушили абсолютную неприкосновенность компьютеров Фолкрофта.

Харолду стало по-настоящему страшно. Если кто-то проник в компьютеры, значит «Кюре» скомпрометирована полностью. Тот, кто имеет доступ к информационным банкам «Кюре», узнает секретные разработки американского правительства, включая и нелегальное существование самой «Кюре».

Это конец. Много лет назад президент США решил, что есть нужда в создании организации типа «Кюре». Она должна быть секретной, в другом случае ее деятельность не имеет смысла — ее нужно ликвидировать.

И ее директора, Смита, тоже. В подвале Фолкрофтского санатория стояла специально приготовленная коробка. Внутри находились капсулы цианида. Они были предназначены для него. Компьютеры же были запрограммированы на самоуничтожение на двух уровнях. В первом случае разрушение могло начаться с приказа президента США в случае смерти Смита. Во втором случае Смит самолично должен был набрать определенный код, если деятельность компании будет рассекречена.

В течение нескольких секунд после этого огонь должен был спалить все дотла в маленькой комнатке. Другие части санатория останутся нетронутыми, но в офисе Смита все будет уничтожено. После этого Харолду нужно будет спуститься в подвал и закрыть за собой дверь.

— Хорошо, — мягко произнес он. — Значит, пришло время.

Его поверенный передаст заранее составленное письмо, содержащее последнее краткое объяснение, слова нежности и любви его семье. В любом случае, после тридцати лет супружеской жизни он почувствовал бы себя мошенником, позвонив сейчас Ирене и сказав «до свидания». Его дочь выросла, и она сможет о себе позаботиться. Римо и Чиун тоже не пропадут. Смиту осталось лишь набрать знаки кода в определенной последовательности, чтобы закончить существование «Кюре».

Он набрал цифры, соответствующие разрушительному коду, и ждал подтверждения на экране. Это должно быть последнее сообщение «Фолкрофта-4».

Смит ждал, слушая легкое постукивание и пиликание машин. Экран изменился в цвете, и там высветилось: «Доктор Смит. Позвоните 555-8000».

Он уставился на сообщение, не веря своим глазам. Каждая функция компьютеров, включая механизм самоуничтожения, отменялась указаниями извне.

Стуча зубами, Смит набрал злополучный номер.

— Автоответчик, — послышался тонкий компьютерный голос на другом конце провода.

— О, ради Бога!..

— Спасибо за вашу заинтересованность в нашем всемирном проекте. Ваше участие поможет сохранить величайшие достижения человечества. Будьте уверены, вам не будет нанесено никакого ущерба за результаты вашей добровольной деятельности по спасению будущего людей.

— Короче, — зло оборвал Смит. Он начал выходить из себя.

— Слушайте внимательно, доктор Смит.

Моргнув, он уставился на трубку.

— Вы слушаете?

— Д-да, — пробормотал Смит.

— Сейчас вы направитесь прямо в аэропорт «Сандлей», двенадцать миль к юго-западу от Фолкрофта. Самолет, зарегистрированный под номером Т-516, доставит вас в назначенное место. Там и получите дальнейшие указания. Запишите информацию, так как следующий ваш звонок мы не примем. Аэропорт «Сандлей», двенадцать миль на юго-запад.

Смит быстро записал.

— На машине эта дорога займет у вас приблизительно четырнадцать с половиной минут. Отсчет времени ведется с момента окончания нашего разговора. Ровно через восемнадцать минут самолет под номером Т-516 взлетит. Если вас не будет на борту вовремя, функции вашего компьютера не будут восстановлены. Также настоятельно советуем не отказываться от согласия на участие в этом проекте, иначе мы не несем никакой ответственности за любой вред, причиненный вам, и возможную вероятность несчастных случаев. Надеемся, что вы хорошо нас поняли, доктор Смит?

После небольшой паузы последовал гудок, затем голос:

— У вас семнадцать минут. Счастливого пути. — Связь оборвалась.

Смит судорожно нажимал все кнопки подряд. В трубке была полная тишина. Он вызвал секретаршу по селектору. Он тоже был нем.

— Миссис Минулка, ваши телефоны работают? — спросил он, высунувшись из-за двери.

— Нет, сэр, — послышался немедленный ответ. — Как только я пришла, все линии отключились.

— Но я же звонил только что.

— Да, сэр, абсолютно верно. Мне пойти позвонить и вызвать мастера?

Харолд посмотрел на часы. Осталось шестнадцать минут.

— Да?

— Хм... Делайте как хотите, — сказал Смит равнодушно.

«Они думают, что у меня нет выбора. Но если меня убьют, то компьютеры все равно будут уничтожены по приказу президента. Это записано на отдельной схеме. Однако до тех пор я успею узнать, кто и как проник в банк данных „Фолкрофта»". И еще одна мысль занимала Смита. Голос по телефону, передававший распоряжения человека, который все так точно спланировал, предупредил его, что компьютер не восстановит функций. Компьютер — было сказано в единственном числе. Это могло быть просто ошибкой, но Смит сомневался, что кто-либо в этой организации делает простые ошибки. Больше было похоже на то, что они не обладают полной информацией о «Фолкрофте-4».

Слабый луч надежды блеснул перед Смитом. Вспоминая указания, записанные им, он положил записку в конверт и заклеил его.

— Это для человека, имя которого Римо, — сказал он, отдавая конверт миссис Минулке и направляясь к выходу.

— Как мне найти его, доктор Смит?

— Он сам найдет вас.

— А как я его узнаю?

— Он узнает вас, — ответил Смит.

Глава 4

Самолет Т-51 в вел человек, явно любивший выпить. Смит, сидевший в кресле второго пилота с кейсом на коленях, отметил это как можно вежливее, когда пилот приложился к бутылке виски «Джек Дэниелс» и сразу глотнул одну треть ее содержимого.

— Ни о чем не волнуйся, приятель. У меня нет проблем с выпивкой, — откликнулся пилот.

— Да ну? — насмешливо спросил Смит.

— Точно. Проблема не в том, что я пью, а в том, что, когда не выпью, меня начинает трясти — и тогда может случиться непредвиденное.

— Понятно, — глухо отозвался Смит. Он начал чувствовать себя не очень-то уютно в этом самолете.

— До тех пор, пока у меня в баке есть топливо, мы в полном порядке, — пилот погладил живот и глотнул еще немного.

Смит взглянул на бутылку, проверяя, сколько же там осталось. Пилот с такой скоростью поглощал виски, что еще немного, и бутылка опустеет, и тогда может случиться что угодно.

— Как далеко мы направляемся? — спросил Смит, стараясь, чтобы вопрос прозвучал небрежно.

— В сторону Майами, — гордо ответил пилот.

— О-о! — простонал Смит.

— Примусь за следующую, — подмигнув Смиту, мужчина достал еще одну бутылку из-под сиденья.

Смит был близок к тому, чтобы взорваться.

— Хочешь выпить?

— Э-э, что?

— Выпить, — громче повторил пилот.

— Нет, спасибо.

— Смотрю я на тебя, и такое впечатление, что у тебя с головой не все в порядке. Почему же тогда тебе...

— Я в твоих комментариях не нуждаюсь, — оборвал пилота Харолд. — Ты знаешь, кто меня встретит?

— Другой самолет, — ответил мужчина.

— Кто-кто?

— Другой самолет, — раздраженно крикнул пилот. — Глухой, что ли?

— Я спросил про человека, который ждет меня, — чертыхаясь про себя, объяснил Смит.

— Как же так? Разве ты сам не знаешь, с кем встретишься?

— Нет.

— А почему тогда я должен это знать?

— Кто приказал тебе совершить этот перелет? — мягко поинтересовался Смит.

— Телефон.

Смит, все больше раздражаясь, продолжил:

— Вероятно, какой-то человек говорил с тобой по телефону?

— Естественно. Ты что думаешь, телефоны сами разговаривают? Это был диспетчер аэропорта.

— А кто позвонил ему? — угрюмо допытывался Смит.

— Ради Бога, откуда я могу знать? — пилот глотнул несколько раз из бутылки и вытер подбородок тыльной стороной руки. — Какая-то женщина. Я думаю, у нее куча денег.

— Женщина?

— Да ты вообще ничего не слышишь, да? — выкрикнул пилот.

* * *

Самолет стоял в конце взлетной полосы. Для большого аэропорта это место было слишком безлюдным.

— Вот мы и долетели, — таинственно сказал пилот, с глухим стуком спрыгнув на землю.

— Слава Богу, — облегченно бросил Смит.

Дверь для пассажиров в аккуратном маленьком самолете была открыта. Внутри в кресле капитана сидела удивительно красивая женщина с элегантной прической из длинных темно-золотистых волос.

— Добро пожаловать, доктор Смит, — приветствовала она Харолда сочным бархатным голосом.

— Женщина, — тихо сказал Смит, припоминая слова пьяного пилота. — Так вы стоите за всем этим?

— Не совсем, — парировала она с легким средиземноморским акцентом. — Меня зовут Цирцея. — Она повернулась к Смиту. Длинный шрам на лице женщины шокировал его.

— Вам лучше привыкнуть к моему изъяну. Нам придется видеться очень часто, — произнесла она.

— Я бы хотел знать, куда мы направляемся.

— На остров Абако, на Багамы. Малочисленное белое население, солнце, серфинг, уединение.

— Как долго это продлится? — кисло спросил Смит.

— Не бойтесь, вас не будут держать в плену очень долго. Возможно, неделю, — рассмеялась женщина.

— Могу я спросить о цели моего визита?

— Да. Присутствие на конференции. Вы входите в состав ста лучших интеллектов планеты. Вы выбраны, чтобы представить компьютерное искусство.

— Должно быть, вышла какая-то ошибка, — начал было Смит.

— Никакой ошибки. — Цирцея глубоко вздохнула. — В 1944 году, будучи на службе в ОСС, вы принимали участие в разработке проекта машины, хранящей военную информацию, так называемой ИНВИ-АК, по сути первого компьютера. После этого, несмотря на ваше настоятельное желание сохранить анонимность, отдельные заметки, написанные вами на каждую компьютерную операцию для ранних счетно-цифровых машин, а затем первый компьютерный язык вошли в историю развития счетно-вычислительных машин. То, что вы получили степень доктора, после того как уже стали авторитетом в данной области, не удивило тех, кто знал ваши способности.

— Как вы выяснили все это? — беспокойно осведомился Харолд.

— В распоряжении моего босса множество источников. Большая часть из них обладает огромной информацией о прошлом делегатов конференции.

Смит беспокойно заерзал на своем месте.

— Это было очень давно, — сказал он и добавил: — И никогда не было моей основной работой.

Она улыбнулась:

— Да, конечно, Более того, ваше имя не появлялось в литературе по компьютерной технологии. Вы никогда не работали программистом. Вы были директором Фолкрофтского санатория. А Бобби Фишер — пляжным повесой.

— Что-что?

Женщина внимательно посмотрела на Смита.

— Образ жизни не влияет на человеческие способности. Ваши возможности и способности в области компьютеров — это ваша жизнь, а не работа.

— Вы ошиблись, я не тот, за кого меня принимают, — грубо оборвал ее Смит.

— Ошибка исключена, мы выследили вас по компьютеру.

Смит оцепенел.

— Мы рассуждали так: поскольку вы все еще работаете в этой области, то, естественно, имеете дело с компьютером. Это был лучший способ найти вас. Если это вас волнует, то могу вас уверить — информационные банки данных нами не использованы.

Харолд чувствовал, что теряет контроль над собой. Банки данных не пострадали.

— Я вам не верю, — только и смог он выговорить. Цирцея пожала плечами:

— Для меня это не имеет значения. Я только хочу, чтобы вы не думали об этом. В любом случае, проекту, над которым вы работаете, не нанесено ни малейшего вреда. Да мы и не пытались. Ваша система кодов слишком сложна. Именно поэтому мы и поняли, что вы тот человек, который нам нужен.

— Но сообщение?

Женщина подняла бровь:

— Подумайте об этом, доктор Смит, подумайте о телефоне.

Харолд даже рот открыл от удивления:

— Телефоны не работали.

— Полная взаимосвязь. Аварийный генератор вырабатывает энергию, и, если что-нибудь случится, оборудование санатория все равно будет работать. Телефон и компьютер, конечно, связаны.

— Но ваши приказания на экране?

— Специальное проникновение в телефонную систему. Временное. Сейчас там все в порядке.

— А инструкции по телефону?

— Мы создали линию для одного разговора. И после этого сразу уничтожили ее.

Смит долго и внимательно смотрел на Цирцею:

— Вы накличете много бед и неприятностей на свою голову.

Цирцея ни слова не произнесла, до того как самолет приземлился на маленькой площадке на острове. Тропические растения и экзотические деревья беспорядочно росли вдоль взлетно-посадочной полосы. Но в атмосфере этого странного места чувствовалось что-то угнетающее. Воздух был тяжелый и влажный. Высоко над головой облако закрыло маленькое, далекое солнце, заставив Смита почувствовать себя загнанным в угол.

Цирцея выключила двигатель и попросила Смита покинуть самолет, Харолд поднялся, и в это время женщина опустила руку на его кейс.

— Вы не имеете никакого права отбирать мои вещи.

— Нет? — Цирцея достала пистолет из-под сиденья и направила его прямо в лицо Смиту.

Пистолет был двадцать второго калибра, но и этого оказалось бы достаточно, чтобы с такого расстояния превратить лицо в кровавое месиво. Раздраженно сопя, Смит оставил кейс женщине.

— Еще одно. Когда я спросил, не вы ли за всем этим стоите, вы ответили: «не совсем». Так кто же ваш босс?

Она прошла мимо него, открыла дверь. Грязный воздух ворвался в кабину и окружил Смита.

— Вы должны были слышать это имя, доктор Смит, — сказала Цирцея, мило улыбаясь. — Добро пожаловать в пристанище Абрахаса.

Глава 5

— Абрахас, Абрахас...

Чиун стоял на маленькой террасе отеля в Западном Макомсете, всего в полумиле от дома Орвилла Пибоди, и тихо бормотал. Он сосредоточился, его и без того узкие глаза стали еще уже. Руки Чиуна с длинными продолговатыми ногтями спокойно лежали на складках рукавов его длинной зеленой сатиновой накидки. Дул легкий бриз, взъерошивая его седые волосы и мягко касаясь лица.

— Абрахас, — повторил старый кореец. — Вот в чем дело, я уверен.

— Что ты сказал, папочка? — крикнул из комнаты Римо.

Старик не ответил, и Римо высунулся наружу, кладя фотографию Орвилла Пибоди в конверт, и спросил:

— В чем дело?

— Хм. Я думаю об этом имени. Оно приводит меня в замешательство.

Чиун потряс головой. Длинные усы качнулись из стороны в сторону.

— Может, я могу чем-нибудь помочь?

— Ты? Не смеши меня.

— Я не понимаю, что произошло, — весело сказал Римо. — Ну ладно, можешь не объяснять.

— Абрахас, — серьезно произнес Чиун.

— Абрахас? — как эхо, вторил ему Римо.

— Я до сих пор не могу понять, что означает это слово.

— Очень просто. Это Пибоди произнес перед тем, как умереть, — улыбаясь, сказал Римо. — Ты должен был слышать это в ежедневных новостях, Чиун.

— Ты думаешь, в новостях?

— Конечно. Где же еще? Смит тоже говорил мне об этом по телефону.

Чиун выглядел задумчивым и обеспокоенным:

— Какое-то странное имя, я никак не могу выкинуть его из головы. Оно преследует меня даже во сне.

— Абрахас, — в третий раз сказал Римо, — я не слышал его до звонка Смита.

— Меня это не удивляет, — почти крикнул Чиун, резко оборвав Римо. — Большинство мыслей мелькают у тебя в голове, оставляя следа не больше, чем дыхание бабочки.

— Пример корейской благодарности, — обиделся Римо. — Я стараюсь помочь, а ты оскорбляешь меня.

— И вот еще что... — сказал кореец не очень уверенно, снова став задумчивым и хмурым.

— Это ты об Абрахасе или о моей тупости?

— Я не слышу имя, а вижу его. Это похоже на видение. Это как изображение на корейском и английском.

— Видение с субтитрами, — насмешливо протянул Римо.

— Идиот! Само имя — видение. О, почему именно мне нужно учить безмозглого белого мальчишку с сообразительностью буйвола. — Чиун даже запрыгал от злости. — Видение — это просто надпись на ткани в серую полоску.

— Успокойся, папочка. Я понимаю, — смягчился Римо.

— Ничего ты не понял. Ты смеешься надо мной, потому что думаешь, будто я теряю чувство реальности. Вот так наивная молодежь всегда думает о старших, когда сталкивается с чем-то, что не в силах понять.

— Что ты несешь? — Римо даже отступил назад.

— Успокойся. Я не имел в виду тебя. Расскажи лучше, что ты собираешься делать.

— Послушай, ух... Я не думаю, что встреча с миссис Пибоди займет много времени. Почему бы тебе не подождать моего возвращения.

— Я делаю так, как хочу, — упрямо процедил старик.

— Послушай, Чиун, я действительно хочу, чтобы ты дождался меня.

— Римо, я не сумасшедший, — гневно лязгнул зубами кореец.

— О'кей, о'кей, — Римо держал перед собой конверт, как щит.

— Так, может, ты наконец отправишься? Или думаешь, что я, как слабоумный маньяк, брошусь на улицу приставать к несовершеннолетним в твое отсутствие.

— Не валяй дурака, — Римо остановился, — я хочу сказать... я просто...

— Не имеет значения, — отрезал Чиун. — Я собираюсь в библиотеку, и, когда вернусь, ты поймешь, что способности Мастера Синанджу в полном порядке, а ты, как всегда, не прав.

— Что тебе нужно в библиотеке?

— Знание, — спокойно ответил Чиун. — Я намерен исследовать произведение Унга. Поэта великого Ванга — самого главного наставника Синанджу. Если имя Абрахас имеет какое-либо значение, я найду его в их величайших мыслях.

— Интересно, сколько великих мыслей можно почерпнуть в публичной библиотеке Западного Макомсета, — усомнился Римо.

— Если это действительно видение, я хочу знать, что оно означает.

Римо подождал минуту, внимательно наблюдая за корейцем, потом сказал: «Хорошо, Чиун. Увидимся позже» — и вышел.