Русский фантастический боевик 2007

2

      В колыхании бирюзовой маслянистой жидкости действительно было что-то завораживающее. Лафарж сидел в Охотничьем клубе за любимым столиком Волка и молча смотрел в свой ополовиненный бокал. Еще один бокал местного наркопива стоял рядом с ним возле аккуратно придвинутого к столу пустого кресла - традиционное прощальное угощение для погибшего брата.
      - Прошу прощения, пилот, здесь не занято? - донесся из-за его спины вкрадчивый голос.
      Взвившись от негодования, Лафарж резко развернулся в кресле;
      - Ворон, имей совесть! Ты что, не видишь, что я с другом?
      - О. - Ворон изобразил на лице сдержанное сочувствие. - Волк?… - осторожно поинтересовался он после паузы.
      - Волк.
      - Вот как… - Ворон Крейвен понимающе покачал головой. - А ведь я сто раз говорил вам, ребята: только идиоты связываются со спецслужбами…
      - Пожалуйста, засунь свое мнение себе поглубже в задницу.
      - Прости, Ястреб.
      Оторвавшись от созерцания наркопива, Лафарж поднял голову, заметив, что Ворон все еще стоит возле его стола.
      - Какие-то проблемы? - поинтересовался он.
      - Насколько я понимаю, проблемы у тебя, охотник. Утенок Минелли рассказал мне, что ты остался без корабля.
      Лафарж пристально посмотрел на Ворона, который с непроницаемым видом взирал на него сверху вниз.
      - Вот что: пересядем-ка за стойку.
      Они переместились за стойку бара. Ястреб захватил с собой свой бокал, а Крейвен заказал минерализированного сока.
      - Итак, тебе нужен корабль.
      - К черту корабль, Ворон. Знаешь, перед вылетом я никому ничего не говорил… Охотничье суеверие, что ли. Это была моя последняя охота. Я отправляюсь жить в Метрополию, и будь оно все проклято.
      - Ястреб, побойся Неба! Ты же в числе лучших охотников! Твой комбинезон два сезона подряд…
      - Мой комбинезон - это просто старая тряпка, которая несколько сезонов валялась у меня в ящике с инструментами. Я слишком стар для такой жизни, Крейвен. Мне двадцать восемь, я и так задержался в большом космосе дольше других.
      - Послушай, Ястреб, все не так просто. Задета честь Звездного братства. Ты должен выслушать меня, а потом ты решишь, отправляться тебе на пенсию или немного задержаться.
      - У тебя три минуты - пока я не допью это пиво.
      - Тебе известен охотник Родригес? Скорпион Родригес?
      - Я несколько раз видел его в Клубе. Но это было давно, и мы вряд ли обменялись хотя бы парой фраз. Какая помощь требуется Скорпиону Родригесу?
      - Да нет, помощь скорее требуется нам, а не ему… Скорпион нарушил законы Федерации и, кроме того, нарушил вторую заповедь Братства - не обращать оружия против других охотников, если только это не официальный поединок.
      - Так.
      - Он захватил вольфрамовые рудники на Калевале XI. Эта крошечная планета просто нафарширована вольфрамом, она дает два процента годовой добычи по Обитаемым секторам, и потеря ее рудников принесет “Интерстеллар металл” катастрофические убытки.
      - Не делай из меня идиота, - прервал его Лафарж. - Стратегические объекты подобного типа обычно защищены оборонными спутниковыми системами “Аргус”. Насколько я знаю, они весьма эффективны. По крайней мере, до сих пор я не слышал, чтобы кто-нибудь прорвался через “Аргус” в одиночку.
      - Да, ты прав - Родригес будет первым таким человеком. Он проник через спутниковый пояс в трюме танкера-рудовоза, который пришел на Калевалу за очередной партией вольфрама. Пилоты танкера рассказывают, что он захватил их неподалеку от Оливии, но мы все же проверяем их на причастность к этому делу - слишком все гладко вышло… Когда трюм рудовоза раскрылся, Скорпион вылетел оттуда на своем “тираннозавре”, молниеносно уничтожил сооружения наземной системы обороны, после чего под угрозой плазменного залпа собрал весь технический персонал и охрану, погрузил их в танкер и выслал с планеты. Теперь неуязвимость “Аргуса” играет против нас - все попытки проникнуть на рудники оказались тщетными. Мы потеряли на этом два боевых корабля. Защитный пояс надежно оберегает рудники от вторжения извне, но, к сожалению, он оказался бесполезным при вторжении изнутри.
      - Каким же образом следящие системы ухитрились не обнаружить в трюме танкера боевой корабль?
      - Возможно, кто-то из персонала помогал ему. Кроме того, на борту танкера не было зафиксировано никаких агрессивных веществ…
      - За исключением солидного запаса холодной плазмы, - уточнил Лафарж.
      Крейвен пожал плечами:
      - На Калевалу постоянно доставлялись партии холодной плазмы для горнопроходческих работ.
      - Выходит, он удачно нашел слабое место.
      - Точно.
      - Для чего ему понадобились эти чертовы рудники?
      - При помощи автоматизированных систем он добывает вольфрамовую руду и переправляет ее в какую-то отдаленную колонию. После введения санкций на торговлю с мирами, поддержавшими сепаратистов, контрабанда стратегического сырья стала приносить доходы, сопоставимые с космическим пиратством.
      - Он что, в одиночку управляет целым шахтным комплексом?!
      - Нет, задействована только одна шахта. Если не соблюдать техники безопасности, с ней вполне может управиться один человек. Время от времени на Калевалу прибывают три допотопных рудовоза, загружаются вольфрамом и исчезают. Мы приблизительно вычислили сектор, где базируется порт назначения контрабандистов, но это - сто восемьдесят пять обитаемых миров, треть которых составляют мятежные колонии. Более точно проследить путь их следования мы не смогли - они принимают все меры предосторожности, по несколько раз минуя подпространственные коридоры.
      - Вы пытались задержать рудовозы?
      - Разумеется. Но, как ты понимаешь, это реально сделать только в то время, пока они еще не разогнались до шести единиц и не вошли в подпространство - то есть в непосредственной близости от Калевалы XI. А там их охраняет Скорпион. Когда трое армейских пилотов попытались захватить эти рудовозы, Родригес покинул рудник на своем корабле и уничтожил всех троих. Понимаешь, на одном “тираннозавре” за полторы минуты уничтожил трех “орионов”?!
      - Ловко, - усмехнулся Ястреб.
      - Тебе смешно, - горько констатировал Ворон.
      - Ага, - кивнул Лафарж. - Честно говоря, я не вижу повода для вмешательства. Это ваши дела, ребята, вы их как-нибудь между собой и решайте. Ты прекрасно знаешь, что звездные охотники не охотятся друг на друга ни за какие деньги. Мой сезон закрыт, Ворон. Прощай. - Ястреб поднялся.
      - Он нарушил не только федеральный закон! - Крейвен заторопился. - Он обратил оружие против братьев! Когда корпоративный совет понял, что не справляется своими силами, мы наняли и отправили в сектор Калевалы пятерых звездных охотников для патрулирования, чтобы перехватить рудовозы. Однако те больше не появлялись - по-видимому, Родригес каким-то образом сумел их предупредить. Держать без дела такой флот было слишком накладно, и мы отозвали троих. Через двенадцать часов рудовозы появились вновь. Родригес уничтожил обоих патрульных и отправил еще один караван с рудой в неизвестном направлении.
      - Кого убил Скорпион? - поинтересовался Лафарж, снова опускаясь на высокий стул за стойкой.
      - Младенцев. Шмель и Барс. Ты вряд ли их знал. Каждому из них еще не было пятнадцати.
      Лафарж помолчал, гоняя свой бокал взад-вперед по стойке.
      - Рекомендую рассказать об этом Буйволу Мельнику, - наконец нехотя произнес он. - Тогда полклуба бесплатно отправится на Калевалу, чтобы выколупнуть Скорпиона оттуда.
      - Будет бойня, - пожал плечами Ворон. - Калевала нужна “Интерстеллару” целой, а не в виде облака инертного газа. Подумай, сколько твоих братьев останется там навсегда, когда вы начнете штурмовать “Аргус”.
      - Я понимаю. - Лафарж задумчиво побарабанил пальцами по бокалу. - Будет большая и глупая бойня.
      Ворон никак не мог угадать настроение Ястреба. Он вкрадчиво проговорил:
      - Ястреб, ты способен завалить Родригеса. Ты можешь выманить его за пределы спутникового пояса, прикинувшись еще одним новичком-патрульным, охотником за рудовозами. Дальше все решит твое мастерство. Когда ты свяжешь его боем, твои напарники смогут захватить Калевалу. Родригесу приходится отключать “Аргус”, когда он покидает планету, иначе он не смог бы вернуться обратно. А дистанционного управления защитным поясом, разумеется, нет.
      - Хорошо. - Лафарж помолчал. - Что там с оплатой?
      - Я уполномочен предложить тебе любую шестизначную цифру.
      - Иными словами, без одного кредита миллион?
      - Да. Мне велели начинать торг с двухсот тысяч, но я не стану юлить. Мы с тобой знаем друг друга не первый год.
      - Здорово он вас достал.
      - Похоже на то.
      Снова возникла пауза. Ястреб задумчиво жевал крошечного соленого осьминога, запивая его наркопивом.
      - Я не возьму платы за эту работу, - произнес он наконец. - Мне плевать на ваши рудники, но кое-кто растоптал основной закон Звездной Охоты. Через пять минут я переключусь на технический канал - можете закачивать координаты. И Ворон - позаботься о том, чтобы у меня был хороший корабль. Как ты знаешь, свой я разбил ко всем чертям.
      - Доброй охоты, Ястреб, - благоговейно произнес Ворон, еще не веря в свою удачу.
      - Доброй охоты всем нам, - отозвался Ястреб, возвращаясь к Волку Семенову.
 

3

      Продолговатое веретено боевого корабля беззвучно вынырнуло из черного провала “кротовой норы”, которая тут же схлопнулась, исторгнув вслед кораблю гигантский протуберанец лилового пламени. Преодолев за восемнадцать относительных секунд расстояние в восемьдесят пять световых лет, звездный охотник находился теперь в нескольких тысячах километров от Калевалы.
      Пилот мысленно отключил автоматику и принял на себя управление кораблем, как только к нему вернулось зрение. Медленно, словно после тяжелой контузии, восстанавливались слух и обоняние. Чувство осязания вернулось почти сразу, но способность двигаться Лафарж обрел лишь четверть часа спустя. Специалисты называли это явление “охотничий паралич”. Никто не мог сказать с уверенностью, чем вызывается это кратковременное расстройство функций мозга у человека, проходящего через “кротовую нору”, поскольку подключенные к пилотам медицинские приборы не фиксировали никаких физиологических изменений. Ученые могли констатировать лишь последствия охотничьего паралича - при прохождении через подпространство в мозге человека разрушались крошечные капилляры, из-за чего постепенно ухудшалась координация движений и ориентировка в пространстве. Это было профессиональным заболеванием ветеранов Братства и федеральных пилотов, но им гордились, потому что заработать его можно было лишь после тысячи подпространственных переходов.
      Проморгавшись, Лафарж направил свой “кондор” к мерцавшей в правой части экрана серебристо-серой планете, опоясанной цепочками искусственных кратеров - вольфрамовых рудников. Он поднял взгляд на меню программ, мысленно настраивая внешний коммуникационный канал на экстренную частоту Братства.
      Спустя некоторое время в левой части обозримого пространства развернулся темный прямоугольник дополнительного экрана связи.
      - Если это очередная идиотская шутка… - задумчиво проговорил прямоугольник.
      - Скорпион Родригес, я полагаю? - поинтересовался Лафарж.
      - Он самый. С кем имею честь?
      - Ястреб Лафарж. Ты не хочешь включить изображение?
      - Желаешь убедиться, что я не призрак? - Скорпион хмыкнул.
      Экран связи вспыхнул, продемонстрировав Лафаржу сидящего за столом человека в куртке федерального военного пилота.
      - Я видел тебя в “Пьяной Лошади”, Ястреб Лафарж, - сказал он. - О тебе ходят легенды. Если мне не изменяет память, резня на Сириусе V в шестьдесят пятом году, а?
      - Да.
      - И Цербер III в шестьдесят девятом?
      - Точно.
      - И пираты Гидры Диксона тоже на твоей совести.
      - Они слишком медленно двигались.
      - Ясно. Насколько я понимаю, Ястреб, ты явился по мою душу.
      - Да.
      - Тебе не следовало раскрывать себя. На твоем месте я попытался бы разыграть дурачка, выманить меня за пределы защитного пояса и тут навязать мне бой.
      - Я догадывался, что тебя не купить на такой дешевый фокус.
      - Именно. Что ты собираешься делать дальше?
      - Я хочу задать тебе один вопрос, Скорпион. Всего один. На кой черт тебе сдались эти рудники?
      - Ты уверен, что я собираюсь отвечать на вопросы?
      - Мне нужно знать, Скорпион. Я должен понять, по каким причинам один из моих братьев может поступиться честью.
      - Честью? - вспыхнул Родригес. - Что ты знаешь о чести, Ястреб? Перед Братством я чист. Если я и нарушил какие-то законы, то лишь несправедливые законы, установленные Федерацией. Эти рудники мои, ясно? Я открыл Калевалу десять лет назад, и по Торговому соглашению два процента добываемой руды должны были принадлежать мне. И я пообещал, я поклялся отдать эту руду колонистам с одной захудалой планеты, которую я тебе не назову, чтобы они смогли привести в порядок свои ветхие звездные транспорты и сельскохозяйственные системы. Эти жалкие люди подобрали меня, когда я окровавленным обрубком дрейфовал неподалеку от их солнца в оплавленных остатках того, что когда-то было моим боевым кораблем. Они вылечили и кормили меня, пока я не окреп, хотя им не было от этого никакой выгоды, а сами они едва сводили концы с концами. И когда я вновь обрел способность мыслить, я поклялся, слышишь, я дал слово чести, что вытащу этих людей из нищеты. Я отправился в Метрополию оформлять дарственную, и там мне разъяснили, что за время моего полуторагодичного отсутствия случились две колониальные войны, что Торговое соглашение расторгнуто, что вывоз стратегического сырья за пределы Федерации строго воспрещен и что вместо вольфрамовой руды мне положена компенсация в федеральной валюте. Но на кой черт моим колонистам сдались эти кредиты, если за пределами Метрополии они превращаются просто в набор цифр, записанных на инфокристалле?…
      Ястреб молчал.
      - Два процента полуторагодичной добычи… Еще четыре захода рудовозов, я вывез бы остатки своей доли и удрал к черту на рога. Появись ты хотя бы на сорок восемь часов позже - и поединок был бы уже не нужен…
      - Угу, - произнес наконец Лафарж. - Красивая история, Скорпион. Мы все любим рассказывать подобные истории - в Клубе, за бокалом наркопива.
      - Пошел к черту, - угрюмо сказал Скорпион.
      - На самом деле мне наплевать на тебя, на руду, на умирающих с голоду сепаратистов и на всю Федерацию в целом. Я просто хочу знать, какие причины могут заставить охотника убить двух младших братьев.
      - Это те щенки, которые напали на меня? - криво усмехнулся Родригес. - Ястреб, я сигнализировал им на нашей частоте. Я предупреждал их, что перед ними брат. Не знаю, сколько заплатили этим мальчишкам, но наверняка много, иначе они вряд ли осмелились бы нарушить основную заповедь. Я защищался, Ястреб. Я чист перед Охотничьим братством.
      - Наверное, у тебя есть какие-нибудь доказательства, Скорпион? Ты сделал телеметрические записи? Может быть, ты успел перед схваткой посетить Охотничий клуб и рассказать кому-нибудь о том, что происходит?
      Скорпион пожал плечами.
      - Зачем мне записи, если я вне закона. Думаешь, я подробно фиксирую все этапы своего преступления?
      - Значит, мы имеем только твое честное слово против двух мертвых братьев?
      - Пожалуй.
      - Не густо.
      - Брат, мне плевать, густо это или не густо. Хватит болтовни, меня уже тошнит от нее. Ты хочешь предложить мне поединок?
      - А ты, насколько я понимаю, желаешь отказаться?
      - Черта с два, - резко сказал Родригес. - Если только это будет честный поединок. Один на один.
      - Тогда я жду тебя, Скорпион.
      Десять минут спустя от одного из кратеров отделилась блестящая точка боевого “тираннозавра”. Тяжелый звездолет медленно развернулся, блеснув в лучах восходящей звезды.
      - Обсудим условия, Ястреб, - снова ожил коммуникационный канал. - По правилам, поединок должен быть честным и зависеть не от уровня техники, а от уровня мастерства охотника. Твой “кондор” слишком легок, моя огневая мощь превосходит твою. Я думаю, будет справедливо, если я не стану пользоваться излучателями у основания вспомогательных крыльев.
      - Не пойдет, - сказал Лафарж. - Если ты не будешь использовать эти излучатели, твой корабль окажется беззащитным, когда я поймаю его в атаке под углом в шестнадцать градусов.
      - Ты не поймаешь меня на шестнадцати градусах, - сказал Скорпион.
      - И все же, - сказал Ястреб. - Я обещаю не атаковать тебя, когда ты будешь беззащитен.
      - Надо же, какие нежности! - огрызнулся Скорпион.
      - Ну и, разумеется, запрет на ракеты.
      - Этого ты мог бы и не говорить. В честных поединках никогда не используют ракеты.
      - Еще бы - чудовищная детонация. Если у тебя нет дополнительных условий, можем начать.
      Скорпион помолчал.
      - А знаешь, Ястреб, мне будет чертовски неприятно убивать тебя, - наконец произнес он.
      - Мне всегда было чертовски неприятно убивать кого бы то ни было.
      Экран погас.
      Боевые звездолеты начали сближаться, как только прервался сеанс связи. Привыкшие к молниеносным действиям охотники не нуждались в дополнительных предисловиях.
      Сблизившись со Скорпионом на расстояние атаки, Лафарж провел молниеносную разведку, нанеся несколько коротких плазменных уколов. Судя по всему, противник ему попался достойный - он умело уклонился от атак Ястреба, парировал последнюю залпом левого борта и тут же нанес собственный удар из бластеров - энергичный, быстрый и точный. Прежде чем рассеяться в вакууме, быстро остывающий жидкий огонь ласково огладил киммеритовую обшивку “кондора”. Если бы Ястреб клюнул на обманный маневр Скорпиона и не уклонился в последний момент, ему пришлось бы собирать по частям разлетевшийся по всему пространству отсек жизнеобеспечения.
      - Первая боевая царапина! - Лафарж вслух поздравил свой новый корабль, ощущая, как в районе солнечного сплетения начинает закипать радостное предвкушение битвы.
      Обменявшись ударами, звездные охотники разошлись, словно конные рыцари, преломившие копья на ристалище. “Тираннозавр” Скорпиона неторопливо развернулся, блеснув в свете местного солнца зеркальной поверхностью одного из основных псевдокрыльев с излучателями. “Кондор” уже ожидал его на боевой позиции; казалось, он неподвижно висит в пространстве, хотя на самом деле оба корабля стремительно неслись по орбите Калевалы, которая медленно проворачивались под ними, желая продемонстрировать охотникам свою ночную сторону.
      Они вновь начали сближение, и на этот раз первым атаковал Родригес. Проведя несколько неожиданно неприятных атак, Скорпион пронесся над Ястребом, на мгновение выпав из его поля зрения. Лафаржу пришлось перевернуться через голову, чтобы снова поймать его в перекрестье прицела.
      Боевые корабли атаковали друг друга, словно две огромные и стремительные хищные рыбы. Лафарж наносил противнику удар за ударом, но тот умело парировал все его выпады. Между тем Скорпион довольно быстро вдребезги разнес Ястребу кормовую надстройку, уничтожив при этом два орудия кормовой батареи. Лафаржу пока удалось лишь несколько раз поцарапать обшивку “тираннозавра” дальнобойными лазерами. Тусклое оранжевое солнце с интересом следило гигантским фасеточным глазом за ходом поединка, Калевала XI медленно удалялась в его сторону, оставляя в пространстве длинный пылевой шлейф, с другой стороны светила показалась и торопливо побежала по небу крошечная Калевала V. Горящие холодным ровным огнем звезды кувыркались перед глазами охотников, плясала перед каждым, выходя на линию огня, серебристая полоска корабля противника, стремительно перемещались по экранам, расчерчивая их прозрачными разноцветными линиями, предполагаемые траектории магнитных ловушек и ложных целей, вспухали багровыми облаками не достигшие цели плазменные заряды.
      Лафаржу наконец удалось всерьез зацепить “тираннозавр”, и тот, стремительно вращаясь, устремился к оранжевой звезде. Похоже, с одним из двигателей Скорпиону придется попрощаться. Лафарж бросился вслед за ним, но Родригесу удалось выровняться, а через несколько секунд запустить поврежденный двигатель - Ястреб с досадой увидел, как в кормовой части “тираннозавра” снова вспыхнула погасшая было зеленая звезда. Он попытался атаковать ошарашенного Скорпиона, воспользовавшись его замешательством, но тот умелым маневром пропустил Лафаржа под собой, коротко огрызнувшись из орудий правого борта. На мгновение корабль противника показал Ястребу незащищенный бок, но излучатели у основания вспомогательных псевдокрыльев “тираннозавра” молчали - Скорпион четко соблюдал уговор. Лафарж дождался, пока Родригес сменит угол атаки, и снова обрушился на него в ореоле плазменного залпа, однако на этот раз Скорпион уже имел возможность парировать Удар.
      Поединок затягивался: вот уже шесть с половиной минут соперники не могли определить победителя. Они то настороженно кружили в пространстве, выискивая слабое место в обороне противника, то обменивались молниеносными уколами, но ни одному пока не удалось добиться решающего перевеса. “Кондор” потерял одно из вспомогательных псевдокрыльев с излучателями, “тираннозавр” все-таки остался без одного двигателя, что значительно сказалось на его маневренности. Контроллеры выводили на шлемы охотников все новые массивы информации, кроме выполнения боевых маневров пилотам приходилось мгновенно оценивать множество параметров, касающихся поиска Цели, состояния корабля, уровня боезапаса. Зрение поединщиков было загружено до предела, поэтому вспомогательные и второстепенные данные передавались им с помощью звуковых сигналов и тактильных раздражителей. Лафарж понемногу начал уставать - он привык тратить на подобные схватки от минуты до трех. Длительная, изматывающая корабельная дуэль, ведущаяся на пределе всех физических и душевных сил, слишком истощала организм. Обычно после каждой операции Лафарж терял пару килограммов веса.
      Четыре негромких звуковых всплеска, оповещающих о появлении на поле битвы новых участников, раздались за спиной Ястреба в тот момент, когда два обожженных плазмой корабля соперников вошли в очередной убийственный клинч. Поединщики мгновенно прекратили взаимную атаку, оценивая новую опасность и пытаясь выяснить, к кому из них пришло подкрепление. Переключив внешний экран на поиск цели, Лафарж сразу распознал в четырех вынырнувших из подпространства размытых пятнышках федеральные армейские истребители. Не пытаясь сблизиться с охотниками, они устремились к поверхности Калевалы XI.
      - Ты!!! - яростно взревел Скорпион. Заложив резкий вираж, он обогнул корабль Лафаржа, едва не столкнувшись с ним, и бросился наперерез рассыпавшимся веером федералам.
      Ай, Ворон, Ворон, подумал Лафарж. Какая же ты дрянь. Быстро вызвав на дополнительный экран трехмерную карту программного обеспечения, Ястреб нырнул в нее и через доли секунды головокружительного полета по ее структурной схеме обнаружил на оптическом канале небольшое инородное утолщение. Примитивный виртуальный жучок. Вот так вот. Надо было внимательнее проверять оборудование, предоставленное Вороном.
      Ястреб протянул руку и с досадой раздавил жучок. Впрочем, Ворона тоже можно понять. Узнав, что Лафарж не стал набирать команду для этой миссии и отправился за шкурой Скорпиона в одиночку, Крейвен переполошился и решил подстраховаться с помощью федералов. Получив от жучка информацию, что Скорпион отключил спутниковый пояс и покинул планету, они начали второй этап миссии.
      Ворон прекрасно понимал, что Скорпиона можно выманить с рудников только одним способом - предложив ему честный поединок. И он наверняка отдавал себе отчет в том, что Ястреб не пойдет на поединок, если узнает, что в это время федералы попытаются захватить Калевалу.
      Выйдя из программной карты спустя полторы секунды, Лафарж усилием мысли послал свой корабль вслед за быстро удаляющейся точкой “тираннозавра”. На сей раз Родригесу противостояли не три “ориона” и даже не четыре “ската”. Четыре армейских корабля класса “молот” представляли собой полноценное подразделение военно-космических сил Федерации и при согласованных действиях были способны уничтожить звездный дредноут. Сбить одиночный “тираннозавр” для них не представляло никакого труда.
      Скорпион дважды выстрелил в быстро настигавший его “кондор”, затем замолчал. Догнав “тираннозавр”, Лафарж образовал с ним простейший боевой порядок, подстраховывая с левого борта. Бывшие противники, мгновенно превратившиеся в союзников, стремительно мчались навстречу звену неповоротливых “молотов”, прекрасно понимая, что в этом бою шансов у них нет.
      Истребители наружных крыльев армейского звена начали несимметрично расходиться в стороны, образуя створки капкана. Привычно-хладнокровно Лафарж рассчитал, под каким углом следует атаковать крайнего слева федерала, чтобы попытаться на мгновение выключить из игры второго из тех двоих, что должны были достаться на его долю. Проверив Скорпиона в деле, Ястреб не сомневался, что тот уже оценил ситуацию, выбрал оптимальный вариант действий, близкий к выводам своего случайного напарника, и возьмет на себя именно те два “молота”, которые определил для него Лафарж. В противном случае двух ветеранов Братства сожгут в самом начале боя. “Если же он все понял правильно, - усмехнулся про себя Ястреб, - у нас есть хорошая возможность продержаться минуты полторы и даже повредить перед смертью пару федеральных кораблей…”
      Отвлекшись на мгновение, Ястреб традиционно дал себе секунду на то, чтобы мысленно перебрать, словно драгоценные жемчужины, массу чрезвычайно убедительных доводов в пользу того, что жить стоит, осознать, сколько он потерял, поддавшись внезапному порыву охотничьей чести и встав плечом к плечу с тем, кого только что собирался убить, в совершенно безнадежной схватке. В моменты смертельной опасности Лафаржу безумно нравилось дразнить маленького трусливого человечка, который с детства сидел у него в подсознании, глупого человечка, которого он презирал до глубины души и которого тоже звали Лафарж - вот только боевого прозвища у него не было. Весь свой охотничий сезон, без малого полтора десятка лет, Ястреб старался поступать назло трусливому человечку Лафаржу, и бог, хранящий смельчаков и идиотов, еще ни разу не обошел его своей милостью. Ястреб искренне считал, что безвыходных положений не бывает, и даже сейчас собирался не красиво расстаться с жизнью, а вопреки всему расправиться с превосходящими силами противника и одержать очередную победу.
      Бог идиотов явно продолжал хранить его. Сердце Лафаржа радостно дрогнуло, отказываясь верить в удачу, когда он увидел, что створки капкана разошлись слишком широко - у них со Скорпионом появилась реальная возможность на полной скорости разорвать боевой порядок федералов. Более того, центральные корабли строя противника, которые должны были строго держать позицию и сковывать охотников непрерывным огнем, вопреки всякой логике тоже начали расходиться в стороны, понемногу удаляясь друг от друга и позволяя противнику атаковать их под самым удобным для него углом. Изумленный Ястреб машинально сбросил скорость, когда армейские “молоты”, описав огромные дуги, развернулись на 180 градусов и стали удаляться в сторону оранжевого солнца.
      - М-мать вашу! Охотники! - прорвался через коммуникационный канал голос федерального пилота. - Белый флаг! Белый флаг! Давайте поговорим спокойно!
      Федерал говорил невнятно, язык и губы с трудом повиновались ему после охотничьего паралича.
      - Здесь Ястреб Лафарж.
      - Здесь Скорпион Родригес.
      - Хвала Небу! Я уже решил, что вы врежете по нам из всех орудий. Майор федерального флота Отто Вагнер, командир истребительного звена. Получил приказ тайно снимать информацию с системы визуального наблюдения охотника Лафаржа. В случае, если охотнику Лафаржу удастся выманить пирата Родригеса за пределы спутникового пояса, моему звену предписывалось совершить прыжок и захватить планету, а также по возможности способствовать уничтожению Родригеса.
      - Дьявол, - вырвалось у Лафаржа раздраженное.
      - Вот именно. Охотники, я не собираюсь прерывать поединок. Черт побери, должно же оставаться в этом безумном мире хоть что-то святое! Даю слово офицера, что мы не будем вмешиваться. Если победит Скорпион, он получит возможность вернуться на Калевалу. Прошу прощения, что нарушил ход поединка, но охотничий паралич не позволяет сразу после прыжка взять на себя управление кораблем. Прыгнуть же нам с ребятами было необходимо - чтобы сюда не отправили кого-нибудь без романтических комплексов.
      - Спасибо, пилот, - глухо проговорил Родригес. - Но для тебя это - трибунал.
      - Охотник, с трибуналом я разберусь сам! - бодро рявкнул майор. - Возвращайтесь на исходную позицию.
      - Спасибо, Снайпер Вагнер, - сказал Лафарж, разворачивая “кондор”.
      Несколько мгновений федерал молчал.
      - Я думал, в “Пьяной Лошади” меня уже не помнят, - наконец проговорил он.
      - Я не имею привычки забывать людей, с которыми когда-то охотился в одной команде.
      Две серебристые точки охотничьих кораблей неподвижно висели напротив четырех замерших в пространстве армейских истребителей.
      - Надо закончить поединок, - раздался наконец голос Скорпиона. - Человек подставился ради нас.
      - Надо, - согласился Лафарж.
      Длительная дуэль со Скорпионом на пределе возможностей утомила Лафаржа, поэтому после начала второго раунда он постепенно начал допускать ошибки. Возраст и поврежденные многочисленными под-пространственными переходами сосуды головного мозга уже не в первый раз давали о себе знать, однако раньше Ястреб компенсировал свою физическую слабость уровнем мастерства. Теперь же, столкнувшись с более молодым бойцом-виртуозом, Лафарж стремительно терял силы. Он запаздывал с ответной реакцией на доли секунды, но в корабельной схватке этого было слишком много. Скорпион раз за разом доставал его плазменными уколами. Пока обшивки “кондора” достигала лишь полуостывшая, расползающаяся бесформенными разреженными облаками плазма, воздействие которой легко выдерживала наружная броня, однако с каждой новой атакой противник подбирался все ближе и ближе. Сражение переместилось на ночную сторону планеты, корабли охотников ярко вспыхивали на фоне огромного черного серпа, который выглядел еще темнее, чем окружающее его беззвездное пространство.