Командировка во Вселенную (№2) - Злая Звезда

– Я догадался, – кивнул электронщик и сдвинул в сторону небольшую крышечку рядом с дверью. Там находилась кнопка принудительного открытия задраенной двери Обычно ею пользовались аварийные команды, чтобы проникнуть в ремонтируемое помещение.

– Постой! Мы же без скафандров, – предостерег его Сомий.

– Я знаю, – проворчал электронщик и надавил на кнопку. Джог не успел остановить его. Металлическая плита послушно отъехала в сторону Ураганный удар взбесившегося воздуха сбил их с ног. За спиной громыхнула аварийная крышка, отрезая путь к спасению Глухо взвыла сирена. Из-за резкого падения давления звук казался далеким и нереальным. Перепуганный Сомий скреб пальцами по полу и беспомощно разевал рот, пытаясь сделать последний вдох. Ужас сдавил ребра и парализовал дыхание.

Сомий почувствовал, как какая-то субстанция плотоядно обволокла его тело с головы до ног Желеобразное вещество наползло на лицо и забилось в носовые щели и в рот. Раздутую внутренним давлением грудную клетку сильно сдавило, и в легкие непостижимым образом начал поступать воздух. Сомий не сразу рискнул открыть глаза. Время шло, а он всё еще был жив. Слегка приподняв веки, он увидел свою собственную руку. Она была аккуратно завернута в полупрозрачный материал. Сомий удивленно осмотрел себя. Всё его тело оказалось упакованным в аккуратный легкий скафандр. Через тонкую трубочку, откуда-то со спины, подавалась дыхательная смесь. Джог принюхался и отчетливо ощутил запах размокшей заплесневевшей резины.

Невероятно, но Пидл тоже умудрился облачиться в такой же комбинезон. Совершенно непонятно, как ему это удалось. Хитрый электронщик, по-видимому, был прекрасно осведомлен о том, что произошло. Поэтому он не смотрел на себя с таким любопытством, а сразу встал на ноги, подошел к Сомию и взял его за руку.

– Аварийная система спасения, – объяснил он. – Биоактивная резина. При разгерметизации сама находит, на кого надеться. Прекрасно работает. Правда, только в нижних отсеках. – Электронщик показал на потолок. Там, присосавшись к гладкому металлу, висели бесформенные сгустки серого цвета.

– Зародыши, – пояснил Пидл. Его голос звучал очень тихо. Сомий почти ничего не слышал. Звуковые волны с трудом проникали сквозь материал костюмов. Вакуум не пропускает звук, поэтому, чтобы разговаривать, приходилось сохранять столь неприятный Сомию физический контакт. К сожалению, биоактивная резина не могла сформировать даже самое примитивное радиопереговорное устройство. Джог сжал зубы и едва сдержался от того, чтобы не обрушить на своего слабоумного спутника шквал ругательств и оскорблений. Почему эта гридероподобная скотина не потратила пару секунд на объяснения перед тем, как жать на кнопку?

– Воздуха хватит на один час, – сообщил Пидл и улыбнулся. Белозубая челюсть, искаженная полупрозрачным лицевым щитком, выглядела жутковато.

Сомий оттолкнул электронщика и первым вошел в аварийный отсек. Когда-то, в далеком и, несомненно, прекрасном прошлом, это помещение представляло собой образцовый трюм. Вдоль стен высились одинаковые контейнеры, единообразно закрепленные надежными тросами. По широкому проходу к каждому контейнеру мог легко подобраться неповоротливый автопогрузчик и выдернуть нужный ящик. Однако весь этот образцовый порядок давным-давно ушел в небытие, оставив после себя обрывки истлевших веревок, ржавый крепеж и груды обвалившихся контейнеров. Клешня покореженного робота-погрузчика безнадежно торчала из кучи консервных банок, высыпавшихся из разбитых ящиков. Сомий поднял банку и с трудом разобрал надпись на почерневшей от времени этикетке: «Синтетическая человечина с пряностями. Полный аналог натурального продукта». Должно быть, вкусная штука. Жаль, что срок годности истек еще до рождения Джога.

Пока гридер изучал свою находку, Пидл уже вскарабкался на самую высокую кучу ящиков. Его силуэт был едва различим в хилом свете единственной работающей люминесцентной панели. Сомий поспешил наверх, со скрежетом топча жестянки. Электронщик оглянулся и замахал руками, указывая в ту часть трюма, которую Сомий не мог видеть. Неуклюже прыгая по ребрам контейнеров, Джог обогнул завал и посмотрел туда, куда показывал Пидл. Огромная пасть грузового люка была разинута во всю ширь. Погрузочная платформа железным клыком вонзалась в звездную бездну. Корабельный трюм представлял собой открытую смотровую площадку, ничем не отделенную от космоса.

Заглянув в слепые глаза Вселенной, Сомий с содроганием ощутил свою беззащитность перед ликом бездушной пустоты. Хлипкий скафандр слишком непрочен. Дряблую биоактивную резину можно безнадежно испортить, случайно наступив на обычный гвоздь. Гридер быстро глянул себе под ноги, опасаясь проткнуть чем-нибудь свою тонкую оболочку и лишиться ненадежной защиты, ограждающей его от холодного вакуума. Острых краев и штырей вроде бы нигде не видно. Переведя дух, Сомий спрыгнул с контейнеров на пол и осторожно вышел на грузовой пандус.

Величественная тьма очаровывала и гипнотизировалa. Бесконечность влекла в свои мертвые объятия. Джог двигался неторопливо и после каждого шага делал остановку, убеждаясь, что на торчащей из борта корабля платформе есть сила тяжести.

Пустота, подернутая дымкой далеких туманностей, окружила его с трех сторон. Над головой, на невидимых мачтах бессмысленно моргали навигационные огни «Гедабаса». Мохнатые пылинки звезд вмерзли в космическую мглу и казались инородными вкраплениями в благородной черноте небосклона. Звездолет летел в несколько сотен раз быстрее света, но движение совсем не чувствовалось. Корабль будто застыл в беззвучном прыжке.

Сомий окинул взглядом угловатую глыбу «Гедабаса». Серебристый корпус с изящными обводами покрывали безобразные бурые вмятины – следы неудачных встреч с мелкими метеорами. Немного выше уровня пандуса виднелась пробоина, тщательно закрытая гладкой титановой плитой. Судя по размеру заплатки, эту рану нанес главный калибр какого-то крейсера. Похоже, кибермозг корабля в самый последний момент сумел совершить маневр уклонения, и смертоносный луч только чудом не снес командную рубку.

Пидл, несколько минут с завистью наблюдавший за Сомием, прогуливающимся, так сказать, под открытым небом, тоже рискнул переступить порог трюма и подошел к гридеру. Электронщик зачарованно взирал на равномерно пульсирующие огненные вихри, вырывающиеся из дюз корабля, и на яркий клубок звездных скоплений, оставшийся далеко за кормой. «Гедабас» мчался от центра Галактики к ее окраине. Поэтому позади звезд было во много раз больше, чем прямо по курсу, но и с той и с другой стороны яркие точки застыли в мертвенной неподвижности. Казалось, ничто не способно нарушить межзвездное спокойствие.

Внезапно Сомий изо всех сил вцепился в рукав электронщика и начал его дергать. Пидл даже испугался, не разорвался бы скафандр. Он посмотрел в том направлении, куда испуганно тыкал пальцем гридер. Прямо перед носом корабля вспухала огромная сфера красного гиганта. Звезда приближалась с ужасающей быстротой. Еще минуту назад она была ничем не примечательным пятнышком, среди множества подобных ей далеких светил, а сейчас в одно мгновение заполнила половину мирового пространства. Звездолет устремлялся прямо в центр безбрежного бурлящего огнем океана, и никакая сила не могла предотвратить столкновение.

Пидл потрепал Сомия по плечу.

– Салага! – крикнул он, приложив свою ладонь к уху гридера.

– Мы погибнем! – с дрожью в голосе воскликнул Сомий. Он с трудом сдерживал себя от того, чтобы не укрыться внутри корабля, хотя прекрасно понимал, что ему ничего не грозит. Но понимать – это одно, а видеть – это совсем другое.

– При скорости выше световой атомарные решетки приобретают способность к взаимопроникновению! – проорал Пидл и закрыл глаза. Даже с опущенными веками, он мог с наслаждением рассматривать раскинувшееся вокруг сверкающее великолепие. Они были уже настолько близко, что светило перестало выглядеть как сфера и теперь казалось плоскостью. По океанам кипящей плазмы ползли бурые континенты солнечных пятен. Языки протуберанцев жадно облизывали звездолет от носа до кормы.

– Любая материя почти на сто процентов состоит из пустоты, – пояснил электронщик, чувствуя, что Сомий вот-вот сойдет с ума. – При нашей скорости молекулы твоего тела просто проскользнут между молекулами звездной плазмы.

Похоже, Сомий не слышал его, как не слышал доводов собственного разума. Гридер опустился на колени и закрыл свои огромные глаза ладонями. Его прозрачные веки совсем не защищали зрачки от яркого света. «Может быть, он просто бережет зрение?» – подумал Пидл, и в этот миг огромная туша «Гедабаса» вонзилась в плазменный океан. Электронщику показалось, что он слышит громоподобный рокот звездных недр и чарующий плеск звездных волн. Всего лишь обман слуха. Может быть, это кровь стучала в ушах, а может, звезда рождала телепатические волны, воздействующие на слуховой нерв. Это не важно. Главное, Пидл услышал зов звезды. Ради этого стоило жить.

Лишь несколько мгновений фрегат пребывал внутри красного гиганта. Сердце застыло и пропустило всего лишь один удар, и вот огненный океан остался за кормой, и еще через минуту пылающий шар превратился в скромную неяркую точку.

Сомий с опаской убрал ладони от лица и осмотрелся, вокруг всё было по-прежнему. Пылающая солнечная буря промчалась мимо, и пространство предстало в своем обычном мертвенно-неподвижном виде.

– Разве ты не знаешь, что космические корабли могут проходить сквозь звезды? – спросил Пидл, положив руку на голову доктора. – Столкновение опасно только при разгоне и торможении. То есть на скорости, меньше световой.

– Знаю, – буркнул Сомий и сбросил руку Пидла. – Но я даже представить себе не мог, как это выглядит в реальности.

Последние слова электронщик услышать не мог. Контакта между скафандрами не было, а звуки не проходят сквозь пустоту. Пидл вернул свою руку на затылок Сомия, чтобы продолжить уничижительную лекцию о физических основах дальних перелетов, и сразу же получил сильнейший толчок в грудь. Как он мог догадаться, что жест «возложения длани» у гридеров означает демонстрацию превосходства, а Джог отнюдь не считал себя низшим по положению?

– Никогда не клади руку на мою голову, – жестко проговорил Сомий. Пидл лишь пожал плечами. Он опять ничего не услышал. Он только видел, как двигаются губы доктора. Сомию пришлось повторить свою фразу, взяв электронщика за руку.

– Хорошо, – легко согласился Пидл. – Я не собирался тебя обижать. Просто хотел сказать, что нужно поторопиться с ремонтом. Воздух в скафандрах скоро закончится.

Они вернулись в трюм, и Пидл осмотрел механизм поднятия пандуса. Люк нельзя было закрыть, пока погрузочная платформа опущена и выдвинута наружу. Неисправность обнаружилась быстро. Ее удалось найти по большой луже замерзшего машинного масла. Один из гидроприводов лопнул, а стержень в соседнем сместился с положенного ему места. Несколько ударов консервной банкой вернули его куда следует, и он сразу же заработал. Пандус с величавой неспешностью втянулся внутрь звездолета, а тяжелая плита люка опустилась из-под потолка, отгородив трюм от открытого космоса. Ярко вспыхнул свет, и Пидл почувствовал, что скафандр сразу стал ему тесен. Давление повысилось, и биорезина плотно облепила тело. Очень скоро воздуха в трюме стало вполне достаточно для дыхания, и в комбинезоне что-то затрещало. Он задергался, как живой, лопнул в нескольких местах и большими кусками сполз к ногам. Пидл похлопал себя по плечам, будто отряхивался от пыли, и не спеша подошел к переговорному устройству.

– Дело сделано, капитан, – бодро отрапортовал он – Мы пойдем отдыхать.

– Пожар в навигационной рубке, – с издевкой прошипел Дио – Не надейтесь, что ваша доля гравитрона достанется вам слишком легко.

– Включи аварийную систему пожаротушения, – раздраженно буркнул Пидл.

– Помните, вы сегодня перекрывали воду? – спросил капитан. Переговорное устройство не транслировало изображение, но по интонациям Сомий догадался, что Дио улыбается. – Так это и был трубопровод системы аварийного пожаротушения.

Пидл с досадой хлопнул по кнопке выключения переговорника.

– Капитан прав, – вздохнул он. – Через неделю наша доля будет казаться нам справедливой оплатой за тяжелый труд и не более того.

* * *

Виктор в десятый раз выразительно потер ладонями свои уши. Сей весьма распространенный в Галактике жест, означавший мирные намерения, знали практически все разумные создания, хоть раз встречавшие пришельцев с других планет. Жители этого мира просто обязаны были иметь представление об инопланетянах и общегалактическом языке жестов. Ведь у них имеются космодромы и орбитальные крепости. Они воюют с имперцами и даже иногда их побеждают. Однако стоящее перед Виктором человекоподобное чудище решительно не желало проявлять никаких признаков интеллекта. Оно задумчиво склонило голову к плечу, высунуло язык и зачарованно хлопало морщинистыми веками.

– Что ему надо? – испуганно пискнула Тамара спрятавшаяся за спиной Виктора.

– Не знаю, – сквозь зубы процедил он. – Эта скотина не понимает язык жестов.

– Я пришел с миром, – снова повторил он и оттопырил оба слегка покрасневших от активной жестикуляции уха. Монстр с дубленой коричневой кожей переложил тяжелую голову на другое плечо и глубокомысленно пожевал губами.

– Проще договориться с табуреткой, – рассердился Виктор и топнул ногой.

– Попробуем смыться, – предложила девушка, деловито оглянувшись по сторонам в поисках подходящего направления для бегства. – Он не должен быть слишком проворным.

Виктор тоже скосил глаза и осмотрел полянку. Обычная полянка в чаще леса. Путники набрели на нее в результате бессистемных и бесконечных блужданий в поисках интеллигентных неагрессивных туземцев. Виктору солнечная лужайка сразу чем-то приглянулась. Он даже подумал, что когда-нибудь в таком же райском уголке ему придется построить дом. А что остается делать? Жизнь-то продолжается. Планета оказалась слишком дикой. Возможно, где-то на ней есть города и космодромы, но вероятность найти их близка к нулю. Нужно быть готовым навсегда остаться в этом проклятом лесу и заранее побеспокоиться о теплом крове и запасе дров на зиму.

– Ты направо, я налево, – прошептал Виктор. – Встречаемся на тропинке, с которой свернули пять минут назад. Если крикну «Ложись!», падай носом в землю и не поднимай голову.

Существо подозрительно нахмурило кустистые брови и приоткрыло пасть, обнажив желтые, тронутые кариесом, клыки. Виктор брезгливо поморщился. От смрада изо рта этой мерзкой твари должны вянуть листья на деревьях и мгновенно издыхать дождевые черви.

– Побежим на счет «три». Ты направо, я…

– Я всё поняла. – Тамара сделала маленький шажок назад. Монстр зарычал и сдвинулся с места.

– Три! – крикнул Виктор и прыгнул. Тяжелый удар в плечо сбил его с ног. Тамара перепутала право и лево и рванулась в ту же сторону, что и он. Беглецы покатились по траве. Виктор торопливо выдернул из-за пояса лучемет. До самого последнего момента он надеялся избежать стрельбы. Не удалось!

Тамара, громко ругаясь, поползла на четвереньках к кустам. Ее выкрики совсем сбили Виктора с толку. Он зачем-то выполнил несколько ненужных, но очень эффектных кувырков через голову и укрылся за ненадежным трухлявым пнем. Смешное убежище, но в сельской местности в бою с безоружным туземцем вполне сгодится. Виктор улегся поудобнее и выставил ствол навстречу врагу. Однако враг исчез! Закон любого боя гласит: если ты не видишь противника, это совсем не значит, что его нет. Возможно, он спрятался или подкрадывается к тебе с тыла. Виктор крутанулся на месте и прицелился в покрытый лишайником ствол старого дерева. Тишина. Покой. Только листва шелестит в густых кронах.

– Томка! – позвал Виктор и прислушался, не доносится ли откуда-нибудь хруст разгрызаемых костей.

– Где он? – Голова Тамары показалась из ближайших кустов.

– Я думал, он тобою обедает, – буркнул Виктор. – Ползи сюда.

– Зачем ползти? Я так дойду.

Она раздвинула ветви и подошла к пеньку. Виктор смущенно потер нос тыльной стороной ладони и тоже выпрямился. Наверное, со стороны он выглядел глуповато, но, как говаривал незабвенный мичман Мирошниченко: «Лучше грязный гюйс на шее, чем красивый флаг на гробе».

Виктор осторожно, поминутно оглядываясь, подкрался к тому месту, где совсем недавно стоял монстр. Примятая трава и четкий отпечаток огромного ботинка говорили о том, что ему еще рано лечиться у психиатра и непонятное существо действительно только что было здесь, а не примерещилось им обоим. Виктор всмотрелся в чащу. Деревья росли очень густо, и на расстоянии двух десятков метров рассмотреть что-либо было совершенно невозможно. При желании там могли с легкостью скрыться несколько танковых дивизий, эскадрон гусар летучих и небольшой полевой аэродром, а путники спокойно прошли бы между опорными пунктами, секретными постами и окопами и ничего бы не заметили. Заросли скрыли всё.

– Я где-то читала о том, что жители других планет умны, красивы и добры, – вздохнула Тамара. – Ты не находишь, что желтая пресса слишком много врет?

– Нужно найти населенный пункт и сдаться на милость первого встречного, – сказал Виктор, пропустив мимо ушей реплику спутницы.

– Интересно, где ты собираешься искать населенный пункт? В лесу? – саркастически осведомилась Тамара. – Здесь можно встретить только избушку на курьих ножках. Для того чтобы найти людей, нужно идти по дороге.

– По дорогам ездят броневики. Один из них чуть не убил нас, – напомнил Виктор, запихивая лучемет за пояс.

– Мы не знаем, с кем они воюют. Нас просто перепутали с жителями деревни, – возразила Тамара. – Если им объяснить, кто мы такие, не думаю, что кто-то захочет нашей смерти.

– Может быть, ты и права, – Виктор с сомнением покачал головой. Он подумал о том, что его меткую стрельбу по смотровым щелям броневика наверняка оценили по достоинству и будет очень хорошо, если он отделается простым пожизненным заключением.

Они уже собирались покинуть поляну и двинуться дальше в труднопроходимые дебри, когда их остановил громкий окрик. На том самом месте, где они видели чудовище, стоял человек. На этот раз вполне обычный на вид человек самой заурядной внешности. Грубоватое лицо покрыто копотью, кряжистая коренастая фигура твердо опирается на землю. Встретишь такого инопланетянина на улице и не обратишь внимания. Правда, одет он странновато. Не по погоде. Длиннополый тулуп и меховая шапка-ушанка смотрятся противоестественно на фоне зеленой листвы.

В руках мужчина держал взведенный арбалет. Он не угрожал им. Просто держал на виду, показывая, что может пустить его в дело в любой момент. Виктор потянулся к своему оружию. Острие тяжелой стрелы немедленно нацелилось ему в лицо. Туго натянутая стальная тетива подрагивала от напряжения. Только крошечный стопор не давал боевому механизму мгновенно умертвить Виктора. Стопор управлялся курком, а на курке лежал палец незнакомца, хмуро наблюдавшего за всеми его движениями. С таким серьезным человеком невольно приходится считаться. Из леса вышел еще один тепло одетый и хорошо вооруженный мужчина. Он направлял на Виктора оружие, похожее на винтовку Мосина. Виктор убрал руку от пояса. Мужчины опустили оружие.

– Ты направо, я налево? – привычно спросила Тамара.

– Зачем же? – удивился Виктор. – Ты же хотела встретиться с людьми. Вот и встретилась.

– Контакт с иным разумом, – восхитилась Тамара. – Боже, как интересно!

– Интересней не бывает, – вздохнул Виктор. – Объяснил бы кто-нибудь мне, дураку, почему разумные существа при подобных контактах обычно держат в руках не буханки хлеба с пачками соли, а разные смертоносные игрушки.

Один из незнакомцев начал что-то говорить. Виктор помотал головой. Он не понял ни слова. Мужчина замолчал. Тогда начал говорить Виктор.

– Я пришел с миром, – повторил он на всех языках, которые знал. Его лингвистические познания были не очень обширными и для солидности в список языков пришлось добавить русский и ломаный немецкий.

Не сработало. Язык жестов эти ребята тоже не понимали. Вооруженный арбалетом инопланетник сделал знак своему спутнику. Тот подошел к Виктору и вынул у него из-за пояса бластер. Виктор не сопротивлялся. В конце концов, они сами стремились к встрече с цивилизованными существами. И вот, пожалуйста, цивилизованнее и культурнее просто не бывает. Радует уже то, что они не начали палить в космических путешественников сразу. Вот только очень смущает зимняя одежда летом. Может, в местном дурдоме произошел мятеж, и ему вместе с Тамарой повезло попасть в лапы сумасшедших партизан?

Виктор обнял Тамару за плечи. Она не очень уютно чувствовала себя под прицелами, но держалась неплохо. Только губки немного дрожали, но это ничего. Она справится.

Арбалетчик двинулся в чащу. Его приятель встал за спинами Виктора и Тамары. Свою винтовку он закинул за спину и теперь вертел в руке трофейный бластер. Не похоже, чтобы он умел им пользоваться. Во всяком случае, с предохранителя лучемет он не снял. Это пригодится, если ситуация изменится в худшую сторону. Виктор не спеша, пытаясь сохранить остатки собственного достоинства и не очень сильно пасть в собственных глазах, двинулся за арбалетчиком.

– Я бы, конечно, предпочел, попасть в плен к крепким парням с «калашами» и с большой надписью «ОМОН» на спинах, – доверительно поведал он Тамаре. – Даже, если бы они считали, что мы террористы и серийные убийцы милиционеров.

– Почему? – спросила она.

– Было бы больше шансов выжить. Но всё равно не унывай. Когда меня вели на костер, я тоже думал, что всё закончилось, и, как видишь, жив до сих пор. Всё обойдется.

Буквально через пять минут молчаливые спутники вывели их на узенькую дорожку, вымощенную маленькими округлыми камешками. Виктор прилежно запоминал каждый поворот. Кто знает, может быть, через пять минут ему придется бежать по этой дороге в обратную сторону? Густые кусты подходили вплотную к мощеной тропинке, и она не заросла только потому, что кто-то постоянно за ней ухаживал, стриг кусты, обрезал ветви. Свежие срезы виднелись повсюду. Полчаса приятной неторопливой прогулки, и заросли расступились. Путники прошли под высокой зеленой аркой, миновали врытый в землю бетонный дот и очутились на окраине большого поселения.

Вначале Виктору показалось, что где-то поблизости пылает лесной пожар или горят торфяники. Воздух был пропитан дымом. Казалось, поселок построен на жерле действующего вулкана. Столбы дыма поднимались из коротких труб, едва возвышающихся над уровнем почвы. Кое-где даже земля была горячей. Виктор чувствовал это сквозь подошвы обуви. Хлопья пепла грязно-серыми снежинками порхали перед лицом и стремились набиться в рот и глаза. Толстый слой сажи устилал дощатые тротуары. Люди, сопровождающие Виктора и Тамару, привычно уткнули носы в сгибы рук.

Из плотного и волокнистого, как вата, дымного тумана черным облаком возникло человекоподобное существо. Высокий и плечистый гуманоид встал на пути маленькой процессии. Виктор признал в нем близкого родственника той твари, которую они видели в лесу. Монстр внимательно осмотрел всех слезящимися глазками и что-то невнятно пророкотал. Арбалетчик, шедший первым, кивнул и изменил курс. Витя послушно двинулся за ним, таща за руку Тамару.

Поселок оказался гораздо больше, чем показалось Виктору вначале. Пожалуй, этот населенный пункт можно было бы назвать маленьким городом. Чем дальше шли путники, тем шире становились улицы. По приподнятым над проезжей частью тротуарам неспешно двигались согбенные человекообразные существа с черными бугристыми лицами. Многие из них волокли на спинах огромные вязанки дров. Бревенчатые дома, выстроившиеся вдоль улиц нестройной шеренгой, выглядели еще зловещей, чем обитатели странного города. Ни у одной постройки не было окон. Кое-где виднелись двери, обитые толстым войлоком.

– Мамочка моя! – потрясенно прошептала Тамара, провожая взглядом особенно уродливого туземца, груженного толстым бревном.

Впереди послышался скрип ржавых петель, и Виктор увидел, как арбалетчик поднял сколоченный из досок люк, крышка которого лежала прямо на досках тротуара. Сквозь квадратный лаз виднелась лестница, ведущая в неглубокую яму.

– Товарищи, у вас же есть орбитальные крепости и винтовки, – возмутился Виктор – Неужели вы собираетесь держать нас в волчьей яме?

«Товарищ» не услышал его и первым спустился вниз. Только сейчас Виктор разглядел, что это не яма, а вход в подземное жилище. Стены крошечной прихожей были отделаны тонкими деревянными планками, а рядом с лестницей громоздилась несуразно большая вешалка, явно перегруженная зимними меховыми вещами. Полочка для обуви оказалась похороненной под грудой грязных стоптанных башмаков.

Дверь, ведущую в основное помещение, сверху донизу покрывала вычурная затейливая резьба. Изящный орнамент сильно контрастировал с грубыми ржавыми петлями люка и гнилыми ступенями лестницы. Похоже, эту дверь принесли сюда из богатого дома и наспех приколотили к неошкуренным занозистым косякам.

– Только лесных братьев нам не хватало! – вздохнула Тамара. – Не люблю бандеровцев.

Резная дверь распахнулась, и в лицо Виктора ударил поток раскаленного воздуха. Кто-то сильно толкнул его в спину, и он влетел внутрь землянки, едва устояв на ногах. Рядом упала Тамара. Виктор помог ей подняться. Конвоиры торопливо захлопнули дверь и сгрудились вокруг багровой от перегрева печки. Удивительно теплолюбивые существа. Не снимая неуклюжей одежды, они жались поближе к жгучему железу.

Виктор мгновенно вспотел. В освещенной десятком свечей комнате было жарко, как в хорошо протопленной бане. Одежда быстро пропиталась потом. Захотелось выскочить наружу, тем более что сейчас, кажется, никто не обращал на них внимания. Точнее, почти никто. Рядом с печкой, в кресле с облупленной обивкой и обугленными подлокотниками сидел человек, который внимательно наблюдал за землянами. Виктор не сразу заметил его, а он, похоже, не спускал с них раскосых цепких глаз с того момента, как пленники переступили порог его жилища. Изможденное лицо и заостренные черты лица создавали впечатление, что этот человек давно не ел. Сухая и тонкая, как папиросная бумага, кожа, натянутая на кости черепа, казалось, могла лопнуть в любое мгновение. Тоненькие блестящие морщинки покрывали уголки глаз четкой изумрудной сеточкой. Виктор сразу понял, с кем имеет дело. Такие морщины можно заработать только многолетним трудом на гравитронных рудниках.

– Легкой породы, коллега, – произнес Виктор на официальном языке Империи. – Чистого воздуха тебе.

– Удачного дня, пришелец, – спокойно ответил хозяин подземной сауны. Сильный голос не соответствовал чахлому телу. – Я не встречал тебя в норах.

– Я работал на тароканских рудниках, – Виктор гордо приосанился. – Там до сих пор должны помнить мой побег.

– Так ты раб? – Собеседник медленно встал со своего кресла, с трудом разгибая затекшую спину.

– Бывший раб, – поправил его Виктор.

– О чем он говорит? – Тамара подергала спутника за рукав. Жара плохо действовала на нее. Она дышала часто и тяжело, как собака, запыхавшаяся после долгого бега.

– Бывших рабов не бывает, – человек протянул Виктору руку, развернутую ладонью вниз. – Меня зовут Муратон.

Виктор послушно пожал руку, повернув свою ладонь вверх. В соответствии с распространенным ритуалом, таким образом он признавал лидерство Муратона.

– Не бывает бывших свободных людей, а бывшие рабы бывают, – возразил Виктор и представился. – Я – Виктор. А она – Тамара.

– Ты не прав, коллега. У освободившегося раба потребность в свободе в сотни раз больше, чем у рожденного свободным, – Муратон повернулся к конвоирам, которые жадно поглощали неаппетитную зеленую жижу, вырывая друг у друга глиняный горшок, и что-то приказал им. Они быстро поставили посудину на печку и покинули землянку.

– Я вижу, атмосфера моей резиденции тяжеловата для твоей спутницы. Она может выйти на свежий воздух, – распорядился хозяин, не нарушив при этом правила хорошего тона и гостеприимства. – А с тобой, коллега, я хотел бы поговорить.

– Подожди меня наверху, – сказал Виктор Тамаре по-русски. – Похоже, с этим парнем можно договориться.

Женщина с облегченным вздохом хлопнула дверью и прошуршала подошвами по деревянным перекладинам лестницы.

– Надеюсь, ты привычен к жаре. Насколько я знаю, в шахтах Тарока высокая температура, – Муратон указал пальцем на колченогий табурет рядом с печкой.

– Что-то не припоминаю, – покачал головой Виктор и перетащил табуретку поближе к двери. Здесь было хоть какое-то движение воздуха, и разгоряченные легкие могли отловить редкие молекулы кислорода. У печки этого живительного газа не было вовсе. Огонь пожирал весь окислитель.

– Да, коллега. Температурный режим там близок к обычному, – легко согласился Муратон. – Но я собирался поговорить с тобой не о климате в подземельях Тарока. Мне нужна твоя помощь, инопланетник.

– И чем бедный инопланетник может помочь тебе? – Виктор чувствовал, что задыхается. Его потовые железы разверзлись и исторгали мощные потоки жидкости. Еще несколько минут, проведенных в этом пекле, и он растает, подобно сказочной Снегурочке.

– Ты задал неправильный вопрос, – с улыбкой вымолвил хозяин землянки, внимательно наблюдая за лужицей воды шипящей под ногами Виктора. Пот уже переполнил ботинки и растекался по дощатому полу. – Что я могу сделать для бедного инопланетника, если он поможет мне?

– И что же? – Виктор взялся скользкой ладонью за раскаленную дверную ручку.

– Оплачу доставку в любую точку Галактики и подарю сто монет тебе и твоей женщине, – предложил Муратон.

– Что я должен сделать? – Виктор прижался ртом к щели между косяком и дверью. Ему уже было неважно, как этот кощей воспримет столь непочтительное поведение. Легкие натужно, словно кузнечные мехи, втягивали и выталкивали плотный воздух. Еще немного, и несчастного землянина вынесут отсюда на носилках.