Переполох с чертополохом

      Присцилла Хант вдруг стала похожу на овечку, которой предложили решить бином Ньютона.
      - Как, неужели ее не известили? - вскричала я. Пусть Ее Величество поежится на своем складном стуле. Лишнее упражнение для спины не помешает.
      - Я уверена, что ей сказали, - пробормотала Королева. - Все-таки бедняга Гилберт доводился ей приемным сыном.
      - Если она ничего не знает, то я готова сама к ней прокатиться, вызвалась я. - Она, кажется, в Пайн-Мэноре проживает? Обожаю эти места.
      Чтобы изобразить улыбку, Присцилле Хант пришлось сделать поистине героическое усилие. Мне показалось, что даже шея ее при этом напряглась. Может, не стоит мне вам об этом говорить... - Она осеклась. - Вы способны держать язык за зубами?
      - О, да - могила!
      - Так вот, моя милая, владеет этим домом для престарелых ни кто иная, как Хортенс Симмс.
      - Да вы что!
      - Ей-богу. В прошлому году я увидела эту запись собственными глазами, когда разгребала архивы нашего муниципалитета. Потрясающе - купить целую богадельню только ради того, чтобы поместить туда свою мать!
      - Чтобы от нее избавиться, - не удержалась я.
      Брови Королевы взметнулись вверх. - Простите, не поняла.
      - А вы способны держать язык за зубами?
      Присцилла Хант пригнулась ко мне. - Ну, конечно, моя милая.
      - Насколько мне известно, Хортенс Симмс посещениями свою мамулю не балует, - наябедничала я. - Более того, по словам обслуживающего персонала, она вообще в приюте не появляется.
      Глаза Присциллы засверкали. - Да что вы! И после этого она еще нос задирает? Ну и ну!
      - Может, вам просто не нравятся спесивые люди?
      Ее Величество поежилась. - Ненавижу снобов. Взять, хотя бы, Хартцев семейку, которая только что поселилась на нашей улице. Мало того, что они хотят устроить своих отпрысков на обучение в шарлоттской частной школе, так они еще... - голос ее понизился до заговорщического шепота, - и спят на простынях из чистого шелка!
      - Что вы говорите! - Я с сожалением допила чай и встала. - Спасибо за гостеприимство, Ваше Вели... я хочу сказать, миссис Хант. Но, боюсь, что мне пора. Как говорится, труба зовет.
      - Вас выбрали в состав жюри присяжных?
      - Нет, мне на работу пора. - В лексиконе Присциллы слово это, несомненно, не встречалось. - Сегодня я решила свою лавку не открывать, но хочу новые поступления рассортировать, а заодно и переучет устроить. Я наняла помощницу, но она приступает к работе только завтра, и мне придется потратить уйму времени, чтобы обучить ее работать с кассой и обслуживать клиентов. Так что до остального просто руки не дойдут.
      Королева понимающе кивнула. - Что ж, как я уже говорила, я готова избавить вас от вашего ужасного приобретения. Вот вам немного возни и поубавится.
      - Ах, я же вам так и не сказала!
      Профессионально выщипанные брови вопросительно взметнулись вверх. Что вы мне не сказали, милочка?
      - Я уже продала эту картину.
      - Поздравляю, милочка. Надеюсь, заработали неплохо.
      Поверьте, это прозвучало как утверждение, а не вопрос. Отвечать я не стала.
      - Не так ли?
      - Откровенно говоря, мэм, вас это не касается.
      Что ж, кровь в жилах Присциллы Хант и правда текла голубая. Лицо ее так побелело, что сквозь кожу проступили веточки вен.
      - Хотя вам я могу признаться: да, заработала!
      Все-таки мне следовало появиться на свет кошкой. Я обожаю консервы из тунца, приучена к туалету и люблю играться с только что пойманной мышкой.
      - И еще добавлю: я стану очень богатой женщиной.
      Выщипанные брови вновь поползли на лоб. - Неужели?
      - Более того, если я вернусь в Рок-Хилл, то стану самой богатой его жительницей.
      - Вы, наверно, шутите? - В голосе Королевы явственно слышалось сомнение.
      - Вовсе нет.
      - Но ведь вы приобрели жалкую подделку!
      - Главное - найти заинтересованного покупателя. - Сущая правда, хотя кое в чем я душой покривила.
      - И кто же ваш щедрый покупатель?
      - Боюсь, что не вправе это говорить.
      - Это еще почему?
      - Да есть, знаете ли, такой пустячок, как соглашение с клиентом о конфиденциальности.
      - Ерунда, - отмахнулась Присцилла Хант. - Вы не адвокат и не врач.
      - Тем не менее, принцип единый, - отрезала я.
      - Ах, вот как. - Королева мстительно сжала губы. - Тогда, если вы не против, я позвоню в торговую палату и выясню это там.
      - Бога ради. Хотя лично я не могу понять, с какой стати это вас так заинтересовало. Правда, еще меньше я понимаю, что заставляет вас совать свой длинный нос во все чужие дела. - Последнюю фразу я произнесла настолько вежливо, с деликатностью истой южанки, что даже простофиля-янки не счел бы ее грубой.
      - Ах, так!
      - Судите сами, - неумолимо продолжила я. - Не все ли вам равно, когда подстригать газон Бену Хантеру, коль скоро в траве на его участке не прячутся львы с тиграми и не ползают гремучие змеи? Может, соседям его и есть до этого дело, но уж никак не вам. И что такого, если Сара Дженкинс повесит на свои окна пурпурные шторы? Это ее окна, и ее любимый цвет. Что же касается беседки на дереве, которую смастерил немецкий иммигрант, то из-за вас у него вообще могло сложиться превратное представление об американцах. Кстати, зарубите себе на носу, что вам никогда не удастся заставить мою маму сменить столь полюбившуюся ей марку туалетной бумаги. Разве что сумеете представить доказательства, что в 1958 году такой бумаги не могло быть и в помине.
      - Господи, при чем тут туалетная бумага? Я вообще никогда и ни с кем...
      - Возможно, в этом собака и зарыта, - поспешила я с ней согласиться. Я ведь тоже два года без мужа сижу - после развода с предыдущим, - но тем не менее в чужие дела не лезу. Не считая своих детей, конечно, но на то у меня есть полное право. Кстати, откуда вы знаете, что ваши соседи спят на простынях из чистого шелка? Вы за ними подглядывали?
      - Мисс Тимберлейк! - Ее Величество прошествовали к парадной двери и лично соизволили растворить ее.
      Я просеменила следом. - Но вы не огорчайтесь, душенька, - проворковала я. - Не все ведь находят в сексе радость и утеху. Вы можете, например, наклейки собирать. Или, скажем, фигурки из киндер-сюрпризов.
      Нет, я не стану утверждать, что Присцилла вышвырнула меня вон. Но за локоть она меня уцепила довольно крепко, так что, окажись рядом адвокат, мы вполне могли бы вчинить ей иск за рукоприкладство. Как бы то ни было, я уже знала: на ежегодное чаепитие в апреле Королева меня не пригласит, это как пить дать. А вот, подтвердит ли она моей маме приглашение на субботний ужин, после моей выходки, оставалось только гадать.
      Просто сообразительная Абби после всего этого помчалась бы домой, заперлась на все замки и засовы и тщательно обмозговала случившееся. Абби, мудрая и предусмотрительная, отдала бы Робу эту чертову картину и умыла свои изящные ручки. Когда вам попадется такая Абби, передайте ей от меня низкий поклон.
      Но взаправдашняя Абби покатила по Селвин-авеню в свою "Лавку древностей". Под прилавком я держу разную справочную литературу, и вот я как раз перелистывала рубрикатор тома по искусству девятнадцатого века, когда в дверь моего магазинчика постучали.
      - Закрыто - крикнула я, не поднимая головы.
      - Абби, это я, Бастер!
      - Кто? - Меня вдруг охватило такое чувство, словно, бредя по пляжу, я встретила какого-то прихожанина нашей церкви. Лицо знакомое, а имя никак в памяти не всплывает.
      - Бастер! - послышалось в ответ. - Твой приятель из Джорджтауна, Южная Каролина.
      - Ах, Джорджтаун! - с этим криком я метнулась к двери. Бастер доводится мне не просто приятелем - мы часто общаемся и довольно неплохо ладим между собой. Поскольку проживаем мы с ним в городах, отстоящих друг от друга на четыре часа езды, то встречаемся мы преимущественно по уик-эндам, хотя и не по каждым. Иногда я сама езжу в Джорджтаун и останавливаюсь у тетки Бастера, иногда он приезжает в Шарлотт и останавливается в отеле. По четвергам мы не встречаемся никогда.
      - Привет, Абби! - радостно прощебетал он, чмокнув меня в щеку. - Я понимаю, что мы не уговаривались о встрече, но сегодня утром у меня было здесь деловое свидание. Ничего, что я так внезапно нагрянул? Или ты сейчас занята?
      Флойд Бастерман Коннелли, которого все мало-мальски знакомые именуют просто Бастером, служит коронером в Джорджтаунском округе Южной Каролины. Кроме того, он состоит в штате врачей Джорджтаунской мемориальной больницы. Последнее я намеренно скрыла от мамы. Стоило бы ей узнать, что я встречаюсь с настоящим врачом, и она в ту же секунду помчалась бы арендовать ресторан для свадебного пиршества. Пока же она считала Бастера всего лишь узаконенным потрошителем трупов, который, таким образом, располагался на пару ступенек социальной лестницы ниже Грега.
      - Ты ведь знаешь, я всегда тебе рада. - Схватив Бастера за руку, я затащила его в лавку. - Ты просто представить себе не можешь, какая удивительная история со мной приключилась.
      Бастер был облачен в зеленую рубашку с короткими рукавами и вертикальными белыми полосками. Благодаря этому, он смотрелся выше своих пяти футов, которыми щедро одарила его природа.
      - Попробую угадать, - со смехом сказал он. - Так, ты победила в лотерее штата Иллинойс, и теперь собираешься приобрести в личную собственность остров Таити.
      - Угадал! Когда поедем?
      - Сейчас же беру отпуск. Надевай травяную юбку, а я пока настрою свою гавайскую гитару.
      Теперь понимаете? Бастер обладает завидным чувством юмора, в то время как Грег его начисто лишен.
      Я заперла дверь. - Вполне возможно, что мне и впрямь захочется прикупить какой-нибудь клочок земли в Тихом океане. А пока, вчера вечером мне посчастливилось приобрести картину, за которую мне могут дать десять миллионов долларов. А то и все двадцать. Причем уплатила я за нее всего сто пятьдесят долларов и девяносто девять центов.
      Бастер присвистнул. - Чтоб мне провалиться! Как тебе это удалось?
      - Это одно из старых полотен Ван Гога. Оно было спрятано за другой картиной - прескверной копией, вставленной в роскошную рамку.
      - Ван Гог?
      - "Поле, поросшее чертополохом". Ты, конечно, о нем не слышал, но...
      - Как же, слышал.
      Сердце мое екнуло. - Правда?
      - Честное конфедератское. Я читал про эту картину, когда готовился к экзамену по истории живописи.
      - По истории живописи? - Мне показалось, что я ослышалась. - Но ведь ты доктор!
      Бастер похлопал себя по чуть наметившемуся брюшку. - Да, причем вполне сформировавшийся, как видишь. Это было на втором курсе колледжа, когда я должен был выбрать какой-нибудь гуманитарный факультатив. Читала нам профессорша из Голландии... фамилия, правда, из головы вылетела. Так вот, по ее словам, после Ван Гога осталась целая куча картин, о которых никто и слыхом не слыхивал. Произведения, которые он продавал за гроши, чтобы не умереть с голода. Многое из его наследия погибло во время войны, а также во время пожаров. Но "Поле, поросшее чертополохом" она упоминала, причем подчеркнула, что это настоящий шедевр.
      - Ур-ра! - завопила я и, ухватив Бастера за рукав, заставила его протанцевать со мной джигу. - Шедевр! Бастер, значит, я и в самом деле разбогатею. Причем стану не просто богатой, но - чудовищно, неслыханно, неправдоподобно богатой!
      Бастер расхохотался. - Богатая ты, Абби, или нищая, как церковная крыса, но с тобой не соскучишься, и это главное. Где твой шедевр? Мне не терпится им полюбоваться.
      - Он дома, в надежном месте. Хочешь взглянуть?
      - С таким же успехом ты можешь спросить у погибающего от жажды, не хочет ли он глотнуть водички. Да, Абби, это просто потрясающе. Мисс... вспомнил - Ван Хурн! Так вот, она даже фотографию этой картины нам показывала. Черно-белую, само собой разумеется. Но даже тогда я понял, что это творение настоящего гения. Винсент Ван Гог умел преображать любую пустяковину, делая ее великой.
      Я уже готова была расцеловать его, когда зазвонил телефон. - Алло, "Лавка древностей".
      - Абби, что ты вытворяешь?
      - Ты о чем, мама? Я вовсе ничего не вытворяю.
      - Голос у тебя счастливый.
      - Я и вправду счастлива, - призналась я и, неожиданно для себя, хихикнула. Но уже в следующий миг вспомнила о своем провале у Королевы. Она отменила приглашение, да?
      - Ты о чем, Абби?
      - Это все из-за меня, мамочка. Не удивительно, что ты так рвешься в Африку - от такой дочери нужно бежать, как от чумы. Но я готова, если хочешь, извиниться перед Королевой. Хотя и сомневаюсь, что из этого выйдет толк.
      - Что ты плетешь, Абби? Ее Величество... Я хочу сказать - Присцилла только что позвонила мне и сказала, что в субботу ждет нас с тобой вдвоем.
      - Да ты что?
      - Только пообещай, что будешь вести себя прилично.
      - Я бы с радостью пообещала, мамочка, но только на субботу у меня совсем другие планы. К тому же, Присцилла вовсе не мечтает со мной встретиться. Не далее, как час назад я послала ее очень далеко.
      - Нет, золотце, она особо подчеркнула, что хочет тебя увидеть. Более того, она добавила, что ты можешь прийти со своим молодым человеком.
      Зажав ладонью трубку, я обратилась к Бастеру. - Тебе когда-нибудь приходилось ужинать с членом королевской фамилии?
      - Да, есть у меня в Сан-Франциско один приятель по фамилии Уиндзор. Но это всего лишь совпадение.
      - Не хочешь в эту субботу отужинать со мной у новой маминой подруги?
      Бастер осклабился до ушей и радостно закивал.
      - Я все слышала, Абби, - сказала мама. - Присцилла вовсе не новая моя подруга. Хотя, будь это и так, я ничего дурного тут не вижу. В конце концов, круг знакомых нужно расширять.
      - Ты, как всегда, права, мамочка, - сказала я тем же тоном, которым объясняются со мной мои детки, когда я пытаюсь наставить их на путь истинный. Не нарочно, ей-богу, так уж само получилось.
      Лишь легкое звяканье жемчужин о телефонный аппарат выдало мамино раздражение. - В семь часов, Абби. Только, будь человеком, надень что-нибудь приличное. Как насчет того очаровательного розового шифонового платья, в котором ты была на свадьбе Лайтнеров?
      - Хорошо, мамочка. - Препираться с ней по телефону я не собиралась. Тем более в присутствии Бастера. Но смею вас заверить, что розовое шифоновое платье на субботний прием я не надела бы и под угрозой электрического стула. Нет, уж лучше вымолить прощение Уиннелл и уговорить ее одолжить мне ее балахон на булавках.
      - И не опаздывай, золотце.
      - Я приеду рано, - пообещала я и положила трубку. Затем посмотрела на Бастера. - На чем мы остановились?
      - Ты собиралась показать мне свой бесценный шедевр.
      Я прикусила язык.
      Глава 13
      - Это точно он, - прошептал Бастер. Вид у него был такой, словно он держал в руках чашу Грааля.
      - Ты уверен?
      - На сто процентов утверждать, конечно, не берусь. Все же я не специалист, да и много воды утекло с тех пор, как я держал в руках эту фотографию. Но, на первый взгляд, схожесть полная.
      - Господи, до сих пор поверить не могу!
      - Поверь, Абби. Смотри, какие мощные мазки, как умело создается впечатление, что это и впрямь чертополох, хотя ни один кустик в отдельности не выписан.
      - Какая ты умница! - вскричала я. В ту минуту ради Бастера я была готова на все, даже на то, чтобы завести с ним ребенка. Хотя и не представляла, что буду делать в шестидесятилетнем возрасте с подростком на руках.
      - А эти синие пятна - цветущий чертополох, - продолжил Бастер. Воистину творение гения!
      Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди от счастья. - Когда он это написал - до того, как отрезал себе ухо или после?
      - После.
      - Тогда вот это красновато-коричневое пятнышко... А вдруг это кровь?
      Бастер пожал плечами. - Могу проверить в своей лаборатории.
      - Правда? Вот здорово было бы... - Я осеклась. Все же лучше сначала показать картину экспертам из "Сотбис", а уж потом возиться с ДНК Винсента. Гмм. Я бы подумала еще разок насчет воспитания подростка, если бы речь шла о ребенке от Ван Гога.
      - Готов проверить хоть завтра, - вызвался Бастер. - Послушай, Абби, ты есть не хочешь?
      Я была голодна как волк. К сожалению, дома из еды ничего не было, кроме пакета сухого завтрака и пары залежалых бананов. Наверно, можно было бы сварганить на скорую руку банановый коктейль с мюслями, однако Бастер заслуживал лучшей участи.
      - Давай куда-нибудь пойдем, - предложила я. - Только, чур, я угощаю. Я ведь теперь миллионерша.
      - Не возражаю.
      Вот еще одна причина, по которой мне нравится Бастер. Грег уверяет, что он чужд шовинизма, однако он ни за что не позволил бы женщине платить даже свои взятки.
      - Что бы тебе хотелось отведать? - спросила я, испытывая острый прилив авантюризма.
      - Ты любишь сюрпризы?
      - Обожаю. - Особенно те, которые по шкале твердости Мооса имеют десять баллов* (*по относительной шкале твердости Мооса, десять баллов имеют алмазы).
      - Что ж, раз ты меня угощаешь, то, может, хоть за руль я сам сяду? предложил Бастер. - Несколько моих знакомых врачей наперебой захваливают одно местечко в Пайнвилле.
      - Прекрасно. Переодеваться нужно?
      Бастер вежливо улыбнулся. Сам-то он, ясное дело, щеголял в костюме и при галстуке. Я же была в белых шортах и маечке с надписью "АДВНЮ" ("Американские девушки, взращенные на Юге").
      - Я мигом, - пообещала я и скрылась в спальне. Пять минут спустя я вернулась, облаченная в короткое черное платье с двумя нитками жемчуга. В отличие от мамы, я ношу искусственный жемчуг, однако столь высокого качества, что он может без труда сойти за настоящий.
      - Ты просто вылитая принцесса, - восхитился Бастер.
      Я просияла. Как жаль, что Грег так и не научился говорить такие комплименты. Я уже давно была бы миссис Грегори Уошберн, а с Бастером тогда не познакомилась бы. Кто знает, возможно, я даже узнала бы, что такое счастье.
      - Но ведь это "Китайский гурман" Буббы!
      Бастер взглянул на меня с удивлением. - Да, это лучший ресторан китайской кухни.
      Я снова прикусила язык. Острый соус - не лучшее снадобье для кровоточащих ран.
      Бастер проворно обогнул машину и услужливо открыл дверцу с моей стороны, однако затем спокойно позволил мне распахнуть перед ним дверь ресторана. Мне это понравилось. Я ценю равноправие.
      Бубба лично встретил нас и проводил к столу. Со мной такое случилось впервые. Когда Бубба не распекает нерадивых официантов, то вечно торчит на кухне, занимаясь стряпней.
      - Обзавелся настоящим шеф-поваром, - пояснил Бубба, словно прочитав мои мысли.
      - Как? Теперь нам больше не удастся отведать салат "айсберг" в салатном баре?
      Массивная голова Буббы закачалась из стороны в сторону. На 90 процентов она состояла из скул.
      - Нет, теперь это настоящий китайский ресторан. Я распорядился убрать салатный бар.
      - Со вчерашнего дня?
      - Вот, - сказал он, вручая каждому из нас копию рукописного меню. Видите, все странички ламинированные. Я уже давно мечтал о серьезных переменах. Господь наконец услышал мои молитвы, и вот на мое объявление откликнулся настоящий китайский повар.
      Я пробежала глазами меню. Суп из акульих плавников, хунан, суши, фудзиан... Даже небольшой тайский раздел появился.
      - А куда подевались му-гу-гаи?
      Бубба холодно посмотрел на меня. - Я же сказал, мы отказались от всей этой ерунды. Наша кухня отныне рассчитана на массового клиента.
      Я обвела взглядом зал. Он был пуст, как сердце Бьюфорда в тот день, когда этот лощеный мерзавец известил меня о том, что изменил мне с молодой моделью.
      - И где этот массовый клиент?
      Бубба насупился. - Народ все время приходит и уходит, - сухо пояснил он.
      - Отлично, значит, бизнес процветает?
      - Нет, мэм. Народ приходит и уходит, но не задерживается. -Бубба заметно увял. - Никто почему-то не заказывает еду. Может, дело в том, что меню написано от руки? Во всяком случае, на следующей неделе я собираюсь отпечатать тираж в типографии.
      - Боюсь, что дело не в меню, милочка. Скажите, прежние ваши клиенты тоже перестали заказывать еду?
      - Да, мэм. Подавляющее большинство.
      - Ясно. Что ж, Бубба, наверно, им не по душе пришлись ваши перемены. В том смысле, что неподалеку отсюда один ресторан классической китайской кухни уже есть. Если вашим клиентам хотелось отведать истинно китайские блюда, они и раньше шли туда. Им же, скорее всего, нравился ваш салат "айсберг", салатный бар, муссы "Джелло" и все прочее, в таком же духе. Не говоря уж о том, что все просто балдели от вашего барбекю по-пекински.
      - Вы считаете? - с надеждой спросил Бубба.
      - Да, хотя случалось всякое, - добавила я, вспомнив о том, как отобедала здесь накануне. - Жаль, Бубба, что вы уже наняли нового шефа. На мой взгляд, было бы куда лучше оставить все по-прежнему.
      - Ну, тогда еще ничего страшного, - оживился Бубба. - Этот новый шеф не всамделишный повар. Ему просто перебиться какое-то время надо, после увольнения. Мы сразу уговорились, что я беру его не надолго.
      - Однако он умеет готовить все эти блюда, что перечислены в меню?
      Бубба зарделся. - Не все, наверно. Но зато он умеет читать, а я снабдил его целой горой кулинарных книг из библиотеки.
      - Очень остроумно. Но хочу напомнить вам одну поговорку, Бубба. Не стоит отдавать в починку вещь, которая еще работает.
      Бубба кивнул, и желваки его скул угрожающе заколыхались. - Возможно, вы правы. Значит, вы все сюда из-за моего барбекю по-пекински приходили?
      Я взглянула на Бастера.
      - Не смотри на меня, Абби. Ты у нас главный гурман, ты и заказывай.
      - Что ж, в таком случае дайте нам барбекю по-пекински, и две порции му-гу-гаи. Да, и еще принесите нам одну порцию яиц а-ля Бенедикт, на двоих.
      - Сию минуту, - расплылся Бубба.
      - Абби, ты просто ангел, - сказал Бастер, когда осчастливленный Бубба скрылся в кухне.
      - Спасибо, Бас... - моя челюсть отвисла, словно грудь женщины племени тсонга, выкормившей пару дюжин тсонганятских младенцев.
      - Абби, в чем дело? - встревожился мой приятель. - Тебе, что, призрак явился?
      - Это он, - наконец выдавила я. - И они вдвоем.
      - Кто?
      - Грег, мой бывший дружок.
      - Симпатичный малый. А кто эта крошка с колоссальным бюстом?
      - Буфер Фон!
      - Ну и имечко. Хотя ей оно вполне даже подходит. Кстати, скажу тебе как профессионал - над ее грудями изрядно попыхтели пластические хирурги.
      - Ага! - восторжествовала я. - Так я и думала! А Грег еще пытался уверить, что они - настоящие.
      - Ты так разволновалась, словно до сих пор к нему не равнодушна.
      - Ничего подобного!
      - Хочешь заставить его взревновать?
      - Нет, конечно! - Я судорожно сглотнула. - А как?
      - Ну, можем с тобой начать миловаться, как пара влюбленных подростков.
      Почему-то это показалось мне смешным. В свою очередь, рассмеялся и Бастер. В итоге мы оба буквально покатились со смеху. Что ни говорите, но, сидя за крохотным столиком, двоим взрослым людям, в любом случае, куда легче хохотать, чем миловаться.
      - Ого! - выдавил Бастер, утирая слезы. - Похоже, мы своего добились. Он тебя просто пожирает глазами.
      Я повернулась вполоборота, продолжая смеяться. Грег выглядел так, как обычно выгляжу я в течение, по крайней мере, пяти дней раз в месяц. Как будто его мучил приступ морской болезни. Буфер, благодарение богу, разглядывала меню.
      - Слушай, как бы у него разрыв сердца не случился, - озаботился Бастер.
      - Думаешь?
      - Представляю, какой для него удар - застать тебя в обществе такого красавца, как я.
      От смеха я чуть не свалилась со стула.
      - Он встал и направляется к нам.
      Я резко развернулась. Грег шел к нам своей уверенной, размашистой поступью. Целеустремленный Кэри Грант* (*знаменитый киноактер, самый романтичный из голливудских красавцев). Я отчаянно надеялась, что он пройдет мимо, но Грег остановился напротив нас. Бастер поднялся. Мне ничего не оставалось, как представить их друг другу.
      - Высокий и смуглый красавец, познакомьтесь с городским остряком. Инспектор Грегори Уошберн, а это - доктор Флойд Бастерман Коннелли.
      В глазах Грега появилась неподдельная тревога. - Абби, ты здорова?
      - Ну, разумеется, здорова! Бастер - мой поклонник, а не лечащий врач.
      - А-аа.
      - Я вижу, вы тоже не одиноки, - игриво заговорил Бастер. - Может, присядете к нам?
      Я попыталась лягнуть его под столом, но тщетно. Чтобы дотянуться до его ноги, мне пришлось бы не только соскользнуть со стула, но и выбросить вперед ногу в стиле карате.
      - Думаю, что Клякса предпочитает только твое общество, - весело сказала я. После развода напускная веселость стала главным моим оружием.
      Улыбка у Грега ослепительная, и сейчас он ослепил нас. - Ее зовут Буфер, - поправил он. - И мы с удовольствием составим вам компанию.
      - Может, ты все-таки ее спросишь, - прохныкала я.
      - Без проблем.
      Я не успела и глазом моргнуть, как он уже вернулся, сопровождаемый своей крашеной мымрой. Представил нас всех друг дружке. Буфер мне приходилось встречать и прежде, но знакомы мы с ней не были. И, сказать по правде, без этого знакомства я бы спокойно прожила. Зато маленькую радость Грег мне все же доставил: свою пассию он усадил рядом с Бастером, а вот сам устроился по соседству со мной. От "аромата Грега" голова моя сразу закружилась.
      - Я поговорила с Джей-Кат, - сказал я, не придумав, о чем разговаривать. - Она уже ждет, не дождется, когда мы сведем ее с сержантом Бауотером.
      Грег кивнул. - Спасибо тебе, Абби, но мне кажется, что и Буфер не прочь познакомиться с Эдом.
      - С каким Эдом?
      - С сержантом Эдом Бауотером.
      - Но ты... Как тебе не стыдно! Ты хочешь, чтобы сержант Бауотер амурничал с твоей...
      - Хорошей знакомой? - голос у Буфер был нежный и певучий, как у отбойного молотка.
      - Подружки, - прорычала я.
      Буфер скривила свою кукольную мордашку. - У нас с Грегори отношения чисто платонические.
      - Ну да, а я - папа римский! - хохотнула я.
      - Нет, честное слово. Я бы никогда не стала крутить роман с мужчиной, который настолько одурманен другой.
      "Одурманен"? Мало кто сейчас употребляет такие слова в повседневной речи. Неужели такое возможно? Неужели под этими пышными вытравленными локонами укрываются мозги крупнее куриных?
      - И кем же, хотела бы я знать, он одурманен? - Наверно, Грег обзавелся целой армией подружек с силиконовыми формами.
      Бездонные васильковые глазищи Буфер уставились на меня. - Как - кем? Вами, кем еще.
      - Ха, подождите, я стряхну лапшу с ушей.
      - Да, ей-богу, - сказала, не моргнув и глазом с накладными ресницами. - Он мне про вас все уши прожужжал, да и вообще ни о ком, и ни о чем больше не разговаривает. А я интересую его, как прошлогодний снег.
      - Он что, заплатил вам, чтобы вы мне этого говорили?
      - Если бы. - Буфер вздохнула, и силиконовые груди угрожающе всколыхнулись. - Да, похоже, все стоящие мужики уже разобраны.
      - Может, не все, - произнес Бастер и подмигнул.
      - Бастер, - вознегодовала я. - Ты садишься на корабль?
      - А разве на нем еще остались места, Абби?
      Прежде чем я успела раскрыть рот, Грег нащупал под столом мое бедро. И мягко стиснул.
      - Боюсь, что все каюты уже заняты, - услышала я свой писк со стороны. Словно от куклы чревовещателя. Что ж, я и впрямь была куклой.
      Грег снова огладил мою плоть повыше колена. - Молодчина, - еле слышно похвалил он.
      Бастер посмотрел на Буфер. - Вам приходилось плавать с маской и трубкой на Багамах?
      - Да, и я наслаждалась, как проклятая.
      - А в Пуэрто-Рико?
      - Кулебра или Вьекес* (*Острова близ Пуэрто-Рико)?
      Пока парочка обсуждала коралловые рифы, барракуд и прочих зубастых тварей, Грег обстоятельно втолковывал, как все это время вздыхал по мне. Я постепенно таяла и лишь тосковала, что не захватила с собой кассетный магнитофон. Более того, я уже собралась попросить его повторить речь на бис, чтобы я смогла ее записать, когда входная дверь в заведение Буббы растворилась.
      И я невольно ахнула.
      Глава 14
      - Абби, в чем дело? - осведомился Грег.
      - Эта женщина!
      - Да, я и сама вижу, что это женщина, ну и что?
      - Вчера вечером я видела ее в нашей церкви.
      - Ну и?
      - Тебе не кажется, что это очень странно?
      - Только потому, что она темнокожая? - Он уставился на очень красивую женщину с лебяжьей шеей и волосами, заплетенными в сотни тонких косичек. На ней было длинное платье из джинсовой ткани с тончайшей вышивкой на лифе. Перетянутое пояском, который завязывался сзади, платье подчеркивало ее потрясающую фигуру. Впрочем, эта особа и в рубище смотрелась бы сногсшибательно.
      - Нет, дурашка, - отмахнулась я. - Странно то, что мы встретились здесь, у Буббы. Она не из числа епископалисток, это я точно знаю. Просто на аукцион заглянула. А теперь вот - очутилась здесь. Какова вероятность такого совпадения?
      Грег пожал плечами. - А какова вероятность, что наша с тобой встреча здесь - совпадение?
      - Вот именно! Но ведь ты живешь в Шарлотте. И ты уже бывал в этом ресторане.
      - А почему ты считаешь, что она не местная?
      - Чутье подсказывает.
      Грег расхохотался.
      - И ее калифорнийский акцент, - поспешно добавила я.
      - Ты уверена?
      - Не на все сто, но готова спорить, что родом она не из наших мест.
      - Может, она из новых янки. Рок-Хилл ведь растет буквально не по дням, а по часам.
      - Да, к неудовольствию моей мамы. Но это лишь подтверждает мои подозрения. Если она в Рок-Хилле недавно, то откуда узнала про это место? А если она из Шарлотта, то каким образом пронюхала про аукцион в Рок-Хилле?
      - Ты хочешь, чтобы я подошел к ней и спросил? Может, еще выпятить грудь, бляху ей показать и рявкнуть, как следует?
      Предложи это Бастер, я бы умерла со смеху, но из уст Грега предложение звучало вполне серьезно.
      - Нет, не надо, - поспешно сказала я. - Просто такое совпадение меня удивило. Забудем о ней.