Проклятие горгулия

      — Однако на меня эти законы не распространяются, — вмешалась Гайла. — Оживший камень, коим я и являюсь, практически не восприимчив к дурацкому шторму. Поэтому я могу заниматься своим любимым делом без перерыва.
      Демонесса взглянула на иллюзорную служанку.
      — Итак, вы концентрируете энергию магии здесь, на островке, где она не способна никому помешать, верно? — спросила Менция.
      — Точно. Этот краеугольный камень — наша единственная защита от всех превратностей судьбы, — ответила Ханна. — Гайла находится на посту уже несколько тысяч лет и прекрасно справляется со своими обязанностями.
      — Точно, в этом-то и заключается обет и проклятие горгулиев! — гордо произнесла Гайла. — Кто-то же должен заниматься грязной работой… В реальном смысле этого слова! — Она пошевелила ушами. — А теперь, если вы не возражаете, я вернусь к своей работе. А не то магия скоро захватит нас врасплох. Здесь уже и так достаточно горячо!
      Гари прекрасно понимал: энергия магии была настолько сильной, что ни один живой человек просто не смог бы существовать в подобной среде. Менция перенесла данное путешествие благодаря своей принадлежности к славной братии демонов, а он… только по причине горгульего прошлого. Но стоит ему пробыть здесь еще несколько минут, и человеческое тело просто не выдержит. «Интересно, что же тогда со мной произойдет? — подумал Гари, — это мне вовсе не хочется».
      — В любом случае позвольте вас поблагодарить за столь упорный труд.
      — Не за что, — ответила Гайла, бросив очередной взгляд на Гари. Затем горгулия открыла пасть, и вверх заструился фонтан чистой воды.
      Стараясь не мешать хозяйке, путешественники выбрались обратно. Ханна и Менция шествовали прямо по воде, в то время как Гари пришлось преодолевать препятствие вплавь.
      — Что вы там видели? — поинтересовался Хиатус.
      — Горгулию, — ответила Менция, принимая вид, в точности соответствующий Гайле. — Она была жирная и мерзкая. Ничего интересного! — Изображение горгулий расплылось в туман.
      — Значит, Гари оказался прав: именно она очищает здешний источник, — задумчиво произнесла Ирис. — В ином случае для любого из нас было бы крайне рискованно пить из него воду.
      В этот момент из воды вылез мокрый Гари. Он чувствовал себя несколько неловко. Конечно, от Гайлы Гойл у него остались самые приятные впечатления, однако даже они не могли объяснить этого ощущения. Магия в значительной степени ослабла, и от этого стало гораздо лучше… Но дело было вовсе не в этом!
      — Решил поплавать в одежде, — едко заметила Ирис. — Ты же весь мокрый!
      Ах, так вот, значит, в чем заключалась загвоздка!
      — Тебе было бы лучше сейчас же раздеться, — заметила волшебница. — А не то подхватишь какой-нибудь гриппи покроешься весь грибами]Тебе это, натурально, не понравится.
      — Верно, — подхватила ее мысль Менция. — Давайте рассмотрим Гари… в натуральномвиде, — продолжила она, со смешком разглядывая Гари.
      — Но я же и так уже практически голый, — возразил он, осматривая свое мокрое одеяние. Кажется, ему кто-то говорил о том, что среди людей не принято находиться без одежды?
      — Не бойся, я облачу тебя в иллюзию, — произнесла Ирис. — А под ней ты сможешь легко раздеться. Идет?
      В ту же секунду вокруг его тела возникла огромная дубовая бочка. Конечно, она была простой иллюзией и не содержала ни одного гвоздя, но выглядела значительно и весомо. Сняв одежду, Гари вынужден был признать, что без нее — гораздо приятнее. «Конечно, — вспомнил он, — настоящие горгулий никогда не носят эти ужасные тряпки… А я начал было забывать об этом».
      Ирис подошла к бочке, наклонилась и попыталась поднять с земли мокрую одежду.
      — Не подглядывай! — развеселилась Менция, чьи глаза вылезли из орбит, как у улитки.
      Волшебница отвернулась и нахмурилась. Гари же показалось, что Ирис действительно была способна совершить столь неблаговидный поступок. На этой площади, защищенной от магии, ее молодое тело начало вновь действовать само по себе. Но ей пришлось взять на свои плечи и обязанности строгой матери, у которой растет весьма смышленая и своенравная дочурка. Если же волшебство усилится… Ирис совсем лишится материнских качеств и вновь превратится в страстную девушку. А волшебство нарастало хотя бы потому, что буря, окружающая их, продолжала крепчать и крепчать.
      Водовороты пыли кружились неподалеку от площади. Через некоторое время они проникли, словно ни в чем не бывало, через его иллюзорную бочку и взялись за плоть. Гари поморщился: только сейчас он испытал такое простое человеческое чувство, как холод.
      — Хм… иллюзия начинает сдавать, — произнесла Менция. — Думаю, тебе требуется теплое одеяло. — С этими словами демонесса растворилась в воздухе и тут же материализовалась в виде теплого стеганого одеяла, которое окутало Гари с ног до головы. Он ощутил блаженное тепло и непроизвольно заулыбался. В этот момент одна из складок одеяла довольно-таки больно ущипнула его за спину. Гари хотел было запротестовать, однако тут же догадался, что действия Менции обусловлены некоей своеобразной игрой, а потому промолчал.
      — В таком случае эта бочка нам больше не нужна, — раздраженно сказала Ирис и хлопнула в ладоши. Подобие деревянного сосуда моментально исчезло. — Кроме того, нужно попытаться где-то высушить одежду.
      — А у нас имеется солнечная картина, — внезапно произнесла Ханна. С этими словами в ее руках очутилась настоящая рисованная картина, от которой во все стороны исходил яркий свет. Дези схватила ее в руки и присела на самой границе безопасной зоны центральной площади.
      — Солнечная картина? — спросил пораженный Гари.
      — А куда, по-твоему, девается солнце, когда оно отсутствует на небе? — риторически спросила Дези. — Оно прячется в солнечном доме, построенном из солнечных кирпичей, и щелкает подсолнечниковые семечки. Мы позаимствовали на время картину из такого дома… вот она, перед нами.
      — Так вы способны забирать вещи у солнца? — спросил Хиатус, удивленный не меньше всех остальных.
      — Мы, иллюзии, не так ограничены в собственных фантазиях, как вы, смертные люди, — произнесла Ханна. — Естественно, это всего лишь иллюзорная копня реальной солнечной картины.
      Одеяло, которое укрывало Гари, открыло рот:
      — Позвольте полюбопытствовать, а каким образом иллюзорная картина способна высушить реальную вещь?
      — Дело в том, что это очень качественная иллюзия, — ответила Дези. — И она способна на многое.
      Гари, вспомнив о лампе Ирис, догадался, что в словах служанки есть доля истины.
      Волшебница пожала плечами и подняла одежду над картиной.
      Солнечный свет стал значительно ярче, а через несколько минут начал нестерпимо слепить глаза. Гари перевел взгляд на свою рубашку, от которой в ту же секунду повалил густой пар.
      Внезапно Ирис не выдержала и бросила одежду на землю.
      — Ой, — закричала она. — Кажется, я чуть не получила хороший ожог!
      — К счастью, его вещи уже сухие, — ответила Ханна, поднимая с земли рубашку Гари. — Иди сюда, дружище, и одевайся, — добавила служанка, постепенно отступая к безопасной границе.
      — Скажите, а каким образом иллюзии способны поднимать с земли реальные предметы? — вновь подало голос стеганое одеяло.
      — Дело заключается в том, что мы очень качественные иллюзии, — ответила Дези, хватая в руки штаны и развешивая их над картиной. Картина вновь начала разгораться.
      Гари двинулся в сторону Ханны.
      — О-о-о, — произнесло одеяло. — Только не забывай, что энергия магии на границе любого объекта значительно сильнее. Это действительно опасно! Очень советую тебе не терять головы и четко следить за поведением иллюзорных служанок.
      — Но ведь рубашка теплая и сухая… — возразила Ханна. — Позволь мне, Гари, одеть ее на тебя.
      Гари рассудил, что в этом нет ничего плохого, а потому выполнил просьбу служанки. Ее руки оказались ловкими и проворными: словно по мановению волшебной палочки, он оказался в застегнутой на все пуговицы сорочке. Одеяло было вынуждено сползти несколько ниже.
      Наконец штаны также высохли. Дези перебросила их Ханне, которая решила помочь ему и с этим предметом гардероба.
      — Ну, моя помощь здесь уже не требуется, — произнесло одеяло и улетучилось.
      Штаны также оказались сухими и теплыми. Гари настоял на том, чтобы справиться с их надеванием самостоятельно. Менция принял свой обычный внешний вид.
      — Что здесь происходит? — властным голосом произнесла она. — Каким образом вы, иллюзии, можете быть настолько реальными? За всю свою жизнь я ни разу не встречала подобного парадокса.
      — Смотри, мы стоим около самой границы площади, — заметила Дези. — Буря усилила магию, и теперь за пределами нашего убежища она настолько велика, что способна уничтожить любое живое существо. Настолько велика, что иллюзии начинают обретать физическую суть.
      Объяснение казалось вполне правдоподобным. Хотя Гари припомнил, как Ханна массировала его спину: пальцы были нежными, но очень сильными и вполне осязаемыми. А затем она уснула в его кровати. И одеяло покрывало ее тело так, будто под ним лежал обычный живой человек. Конечно, Ханна находилась на автопилоте, однако это не мешало ей проявлять все качества обычной женщины. Значит, дело было вовсе не в том, что служанки находились сейчас на самой границе бушующей магии.
      Менция беззаботно подошла к служанкам и высунула руки за пределы площади.
      — Конечно, там достаточно горячо, — произнесла она. — Однако сила этой магии не идет ни в какое сравнение с той, что мы чувствовали около горгульего фонтана.
      — Согласна, — ответила Ханна. — Бедняжке Гайле Гойл приходится испытывать такие нагрузки, которые больше не встретишь ни в одном районе Ксанфа. Вот нам и потребовалась помощь горгулий. Даже из очевидного зла мы ухитряемся извлечь пользу: энергия шторма идет на очистку воды, а площадь остается вне опасности.
      Хиатус тем временем смотрел на город.
      — Вам не кажется, что он какой-то странный? — спросил Хиатус.
      Присутствующие обернулись. Город в самом деле казался очень странным: все оставшиеся здания были охвачены безумием, буря, сметающая все на своем пути, раскачивала их из стороны в сторону, словно молодые деревья. Цвета домов также претерпевали непрестанные изменения, складывалось впечатление, будто какая-то невидимая гигантская рука решила пошалить и поиздеваться над ними всласть. Кое-где сыпался с неба снег, причем всех возможных цветов — зеленый, красный, желтый и шоколадный. Лед покрывал строения, придавая им весьма чудную и неправдоподобную форму. С противоположного края неба начал сыпаться песок… Короче, в городе наступил полный бедлам.
      Шторм то и дело пытался прорваться сквозь границы площади, однако попытки никак не могли увенчаться успехом. Складывалось впечатление, будто над ними образовался огромный купол, о поверхность которого разбивалась вся ярость и неуемная мощь бури. Он скрывал под собой площадь, людей, водоем и даже небольшой островок с фонтаном. Внезапно бушующий ветер превратился в огромную воронку, особенно узкую у основания. Кончик воронки находился как раз над тем островком, где сидела Гайла Гойл. Внутри творился такой беспредел, что Гари даже страшно было вообразить себя внутри подобного безумия.
      — Ваше изобретение — настоящее чудо, — многозначительно произнесла Ирис. — Я никогда не предполагала, что подобный город может существовать.
      — А в действительности его и нет, — призналась Дези. — Раскладушка оказалась просто исключена из королевства снов… Сны — они достаточно безумны, чтобы не поддаться на провокации подобного шторма.
      — И как долго длятся подобные бури? — спросил Хиатус.
      — Недолго, — ответила Ханна. — Например, наш шторм уже пошел на убыль.
      — И я не вижу никакого дождя, — добавил Хиатус.
      — Здесь, в безумии, бури никогда не заканчиваются дождями, — произнесла Дези.
      — Понятно.
      — Вскоре мы сможем вернуться в город и занять привычные апартаменты в замке, — радостно доложила Ханна.
      Гари беспокоил один вопрос, и теперь он позволил себе его озвучить.
      — Все это, конечно, очень интересно, — произнес он, — однако мы ни на дюйм не приблизились к достижению нашей цели.
      — Какой такой цели? — спросила Дези.
      — Мы ищем фильтр, — произнес Гари.
      Обе иллюзии на мгновение просто замерли. Затем они вернулись к жизни.
      — А мы подумали, что вы просто-напросто интересовались историей Ксанфа, — сказала Ханна.
      — Конечно, — ответила Ирис, — однако конечной целью путешествия является именно поиск фильтра — устройства, которое бы заменило непосильный труд горгулия. Кажется, подобное чудо находится где-то поблизости, вы не находите?
      Ханна обменялась взглядом с Дези. Обе казались обеспокоенными и взволнованными. Гари в очередной раз подивился, насколько эти иллюзии были похожи на обычного живого человека. Кроме того, они начали действовать одновременно! Конечно, до совместного разговора пока еще дело не доходило, однако это и так был очевидный прогресс их создателя. «Наверное, все дело заключается в особой разновидности магии, что находится на границе площади», — подумал он.
      — Вообще-то мы ничего не знали об этом устройстве, — сказала Дези. — Тем не менее, думаю, мы сможем вам чем-нибудь помочь.
      — Как? — с готовностью спросил Гари.
      Ханна поймала его взгляд и напустила на себя серьезность.
      — Ты же прекрасно знаешь, что я и Дези — это иллюзии. Не стоит требовать от нас слишком многого! Если вы хотите узнать что-либо еще, нужно как можно серьезнее относиться к своим ролям.
      — О чем это вы там говорите? — спросила Менция, продолжая стоять на границе площади.
      — Дело в том, что на вас возложены своеобразные роли, — ответила Дези, — а вы не хотите воспринимать их всерьез!
      — Типа того, что я — Хиат Гедонист? — спросил Хиатус.
      — Ага, — произнесла Ханна. — Самовлюбленный тип, который преследует свои интересы, однако хочет быть похожим на честного человека.
      — А Ири — властная королева, — произнесла волшебница.
      — Ага, и Менти-Ментор, — добавила Сюрприз. — Самая добрая из известных на свете нянечек для принцессы Супри.
      — Гувернантка, а вовсе не нянечка! — поправила Менция.
      — И Добрый Гар, — произнес наконец Гари. — Только я положительно не понимаю, каким образом ко мне прилепился подобный титул.
      — Все эти люди стояли у истоков создания Ксанфа, — произнесла Дези. — Если вы хотите добиться своей цели, то следует вжиться в роли этих героев, вот и все.
      — Не так быстро! — взмолилась Ирис. — А теперь расскажите нам все по порядку… Откуда, собственно говоря, мы появились? Почему именно вы начали объяснять нам местные достопримечательности и обслуживать как господ?
      — Дело в том, что иллюзии оказались рождены благодаря сумасшествию, — вновь заговорила Ханна. — Мы знаем, что перед вами стоит серьезная проблема… И пришли сюда только затем, чтобы помочь.
      — Что за проблема? — поинтересовалась Ирис.
      — Мы не способны это объяснить, — ответила Дези, — но она крайне важная. В ином случае вы бы ни за что не прибыли сюда.
      — Но единственной нашей задачей являлся поиск фильтра! — повторил Гари.
      Обе иллюзии покачали головами.
      — Возможно, вы так и полагали… Однако на самом деле ваша цель — гораздо серьезнее, — произнесла Ханна. — Вы должны понять ее и гордиться ею.
      Метрия выглядела задумчивой.
      — Твоя работа, Гари, была выдумана Добрым Волшебником, не правда ли? Он всегда славился своей скрытностью, однако теперь превзошел все ожидания… Быть может, у него в мозгу действительно созрела такая миссия, о которой мы и не догадывались.
      Данное предположение имело смысл.
      — В таком случае первоначально нам следует отыскать фильтр, — произнес Гари. — А затем будет видно.
      Обе иллюзии усмехнулись.
      — Наверное, при возвращении во дворец ты будешь несказанно удивлен, — предположила Дези. Затем она метнула взгляд на Хиатуса, и Гари чуть ли не физически ощутил, как в воздухе послышалось хлопанье крыльев аиста. Было понятно, что Дези еще не отчаялась завладеть разумом Лорда Хиата.
      Гари перевел взгляд на Ханну, однако теперь она не производила на него никакого впечатления. Гари нашел свою горгулию.
      Шторм наконец завершился, и на улицах вновь показались огры, которые начали возвращать к жизни сложенные дома. Вскоре весь город предстал перед ними в первозданном виде. Теперь-то по крайней мере они поняли столь странную структуру этих каменных строений.
      Настало время возвращаться. Гари шел последним, то и дело оглядываясь на маленький островок, из которого бил огромный фонтан. Именно там сейчас и скрывалась его любовь Гайла Гойл. Гари верил, что, когда придет время, он обязательно увидит ее вновь.

Глава 11
ВОДОРАЗДЕЛ

      Как только они возвратились в замок, Гари почувствовал, что ужасно голоден: буря началась как раз в тот момент, когда они готовились к завтраку.
      — Думаю, нам следует отправиться прямиком в обеденный зал, — предложил он.
      — Прекрасная идея, — ответила Ирис без тени иронии. В последнее время подобное поведение стало для нее крайне нехарактерно. — Я умираю с голода.
      — Стол будет накрыт буквально через несколько минут, — произнесла Ханна. — А пока занимайте свои места. — С этими словами они вместе с Дези удалились на кухню.
      Пятеро гостей расселись на обычные места вокруг огромного стола. Ири проследила за иллюзиями, а затем приглушенным голосом сказала:
      — Интересно, можем ли мы им доверять?
      — Нет, — решительно ответил Гар, вспомнив предостережение Гайлы Гойл.
      — В таком случае я немного пошпионю за ними, — решила Менти. — По крайней мере следует удостовериться, что они не подслушивают. — С этими словами она мгновенно испарилась.
      Гари пожал плечами, пытаясь опять войти в роль мудрого и всеми уважаемого Доброго Тара.
      — У меня складывается такое впечатление, что любая попытка скрыть наше поведение от истинных хозяев дворца окажется тщетной, — произнес он. — Не понимаю, почему мы должны беспокоиться по поводу их намерений?
      Улыбка Хиата больше походила на усмешку.
      — Но ведь ты больше всех остальных проповедовал ежеминутную бдительность, разве не так? — спросил он.
      Гари подавил поднимающееся раздражение: в конце концов, его репутация была гораздо важнее мелких стычек. При других обстоятельствах он бы с удовольствием представил Хиатуса в виде боксерской груши. Однако сейчас Гари вынужден был произнести:
      — В любом случае мы еще не достигли своей главной цели, а потому не следует идти на обострение отношений, верно? Кроме того, служанки нам еще могут пригодиться… хотя бы в качестве поваров. Говоря по правде, наша компания слишком мала, чтобы представлять для них реальную угрозу.
      — Да, эти адские полукровки, которыми заполнен город… бросают меня в дрожь, — нахмурившись призналась Королева. — Интересно, какой от них прок? Единственным полезным созданием является каменная горгулия, которая снабжает Раскладушку чистой водой. Но и она не является гарантией здешнего благоденствия… В конце концов, какой-нибудь недотепа всегда сможет выйти из города и напиться из любовного источника где-то на стороне. Хотя, наверное, иллюзиям до этих мирских проблем нет никакого дела…
      Хиат пожал плечами:
      — Такова природа молодого поколения… И не важно, реален этот человек или представляет собой плод чьих-то фантазий… — Он испытующе взглянул на Ири. — Ты же сама выглядишь как молодая барышня в расцвете сил, сестричка. Неужели тебя не тянет… на непристойности, а?
      Ири вспыхнула и заметно разозлилась.
      — Нахальство не способно смутить меня, дорогой кузен. Если твое участие в нашем общем деле окажется ненужным… Я найду предлог, чтобы выслать тебя обратно, так и знай!
      Хиат насмешливо вздохнул:
      — Кажется, новый образ начинает тебе все больше нравиться… Появились настоящие королевские замашки! Однако даже королевы… нуждаются в периодическом расслаблении! Когда-нибудь ты не выдержишь — вот посмеемся так посмеемся!
      Королева Ири смерила его холодным взглядом. Принцесса Супри, заметив смущение своей нареченной матери, весело захихикала. Перебранки взрослых действительно казались ей очень смешными.
      В этот момент появилась Менция.
      — Всем приготовиться! — сказала она. — Завтрак прибывает.
      Через несколько секунд со стороны кухни показались Дези и Ханна с полными подносами. Стол моментально покрылся невиданными яствами: фаршированные яйца, печеная тыква, маринованная куропатка и бог знает что еще. В довершение ко всему служанки принесли несколько разновидностей красного, желтого и оранжевого сока. Гар решил приняться за трапезу, не задавая лишних вопросов, в конце концов, Ханна и Дези стали в последнее время не очень хорошими собеседниками. Менция, конечно, не ела, однако для того, чтобы не выглядеть неловко, она начала обучать принцессу правильным манерам поведения за столом. Что же касается Хиата и Ири… То они, кажется, наслаждались прекрасной погодой за окном и сытным завтраком.
      — А теперь, мои повелители, — произнесла Дези, когда с трапезой было покончено, — не пожелаете ли вы пройти в дворцовую обсерваторию для того, чтобы приступить к занятиям?
      — Конечно, — резко ответила Ирис. — Неужели вы полагали, что мы сейчас пойдем собирать урожай?
      — Уверен, что служанки не предполагали ничего подобного, — произнес Хиатус таким тоном, будто видел в королеве настоящую тупицу. — Да и сезон, кажется, уже давно прошел.
      Маленькая принцесса в очередной раз засмеялась, а Лорд Хиат одарил ее заговорщицкой улыбкой. Было понятно, что эта парочка легко находила общий язык, не обращая внимания на разногласия остальных.
      Обсерватория представляла собой купол, расположенный под самой крышей дворца и выполненный в форме гигантского глаза. Находящиеся внутри люди могли лицезреть любое событие, происходящее в Ксанфе: размеры глаза превосходили по высоте даже городские стены. Вот холмы и ручьи, расположенные за границей Зоны Безумия. Здесь на деревьях сидели гарпии, а непонятные существа женского пола собирали урожай… Да, полукровок в Ксанфе было гораздо больше, чем можно было себе представить. Что же касается чистокровных людей… то их действительно не существовало! Оказывается, рассказ служанок был вполне правдивым. Единственные люди, оставшиеся в Ксанфе, находились внутри городских стен.
      В этот момент появилась Ханна.
      — А вот и кабинет моего повелителя, — произнесла она, открывая массивную дубовую дверь. Внутри оказалась небольшая комната, заваленная огромным количеством свитков.
      — Спасибо, — хрипло ответил Гар и обратился к Супри: — Ты помнишь, принцесса, тему нашего прошлого занятия?
      — Нет! — ответила она и вновь довольно захихикала.
      — Очень жаль. Кажется, придется повторить, — произнес он, разворачивая свиток.
      — Честно говоря, я бы с большей радостью пошла собирать урожай, — призналась девочка.
      — Молчать, лентяйка! — прикрикнула Менция. — Гар не заслуживает к себе подобного отношения.
      Супри округлила свои большие ясные глаза и непонимающе взглянула на демонессу.
      — В таком случае как же я должна с ним обращаться, няня? — спросила она.
      — Не няня, а воспитательница, — в очередной раз поправила Менция.
      — Думаю, я способен разрешить ваши затруднения, — произнес Хиат, чья хитрая улыбка не предвещала ничего хорошего.
      — А я думаю, что настала пора тебе двинуть в нос, — фыркнула Королева.
      — Перестаньте, — воскликнул Гар. — Позвольте мне повторить прошлый материал.
      Принцесса открыла было рот, чтобы отпустить в его адрес очередную колкость, однако, заметив негодующий взгляд своей матери, решила сдержаться. Супри поморщилась: видимо, всякая колкость имела не очень хороший привкус, особенно если ей приходилось долго задерживаться во рту девочки. Хиат развернулся спиной, демонстративно проявляя неуважительное отношение к происходящим здесь событиям. Менти расслабилась и ждала, когда же Гар наконец начнет.
      Урок касался правильной формулировки Заклинания водораздела Ксанфа. Ремесленники Каменной Раскладушки работали на протяжении нескольких веков, тщательно воспроизводя все это великолепие, а теперь время дошло и до Заклинания. Водораздел состоял из тонкой отражающей пелены, закрывающей город с запада, юга и с восточного побережья полуострова Ксанф с таким расчетом, чтобы ни один обыкновен даже и не думал попытаться пробраться в город. На самом деле люди не предполагали, что здесь находится что-то интересное, а потому просто не обращали на данную территорию никакого внимания. Со временем следовало сделать так, чтобы окружающие существа не просто не замечали, а даже боялись ступить на эту землю: для этого парочка штормов должна была потопить настырные обыкновенские корабли, идущие сюда с материка. Именно такая защита была признана наиболее правильной.
      — Ску-у-учно, — протянула принцесса и громко зевнула. Она никогда не отличалась прилежностью в учебе, а уж такие заоблачные высоты были явно не по ней. Складывалось впечатление, будто она оградила свою персону собственной отражающей пеленой.
      — Северная часть Ксанфа оказалась присоединенной к злобной Обыкновении после того, как узкий пролив пересох. Именно поэтому там придется устанавливать некую иную защиту, а именно — иллюзию. Мы сделаем так, будто Ксанф и дальше располагается на острове, будучи отделенным от материка глубоким океаном с огромным количеством акул. Акулы, для тех кто не знает, — это обыкновенские эквиваленты морских змей. Настоящих морских змей, к сожалению, использовать не удастся, поскольку они представляют собой магические создания, а некоторые обыкновены — достаточно дальновидные существа, чтобы сделать из этого факта соответствующие выводы. Тем не менее расчеты показали, что избавиться от магии все равно не получится. Следовательно, заклинание будет рассеиваться по всему океану. Новые последствия приведут к еще большему страху среди обывателей…
      — Бр-р-р, мудро! — воскликнула Супри, пытаясь хоть как-то продемонстрировать свою тоску.
      «Мне кажется, что ощущение скуки гораздо лучше, чем полная и беспробудная глупость», — решил Гар.
      — Ты хотела сказать — Бермуды!Ну конечно, бермудскийтреугольник славится в Обыкновении как место, где пропадают корабли. Самое интересное, что никто так и не знает причину их исчезновения. Великолепный ответ, Супри!
      —  Бр-р-р-мудрыйтреугольник, — повторила зардевшаяся принцесса.
      — Тем не менее вы прекрасно понимаете, что человечество, проживающее в Ксанфе, обречено на вымирание. Из-за этого мы должны сохранить возможность сообщения с Обыкновенией, чтобы в случае чего… иметь источник человеческих резервов. Этим местом будет северо-западная оконечность Ксанфа, которая находится на максимальном удалении от нашего города. Данное расположение позволяет предположить, что в процессе перемещения сменится несколько поколений обыкновенов. А ведь каждому из нас известно, что дети, рожденные на этой благодатной земле, обладают магическими талантами. К тому времени, как колонисты доберутся до центральных районов Ксанфа, с ними уже можно будет иметь дело. Многие люди, конечно, будут съедены драконами и прочей нечистью. Но таковы издержки этого плана — тут уж ничего не попишешь!
      — Еда для драконов! — воскликнула Супри, захлопав в маленькие ладошки. — Ням-ням! — Кажется, она начинала прислушиваться к уроку.
      — Но даже этот источник должен быть ограниченным, поскольку в противном случае наша страна начнет напоминать глиняный горшок, из которого постоянно вытекает молоко. Здесь и заключается самая сложная и изощренная часть нашего плана, а вернее, плана Водораздела. Придется сделать так, чтобы проход был очень трудно различим. Кроме того, он должен обладать обманными способностями.
      — Обманными? — заинтересовался Хиат, позабыв о своем высокомерном неприятии происходящего разговора. — Люди просто пройдут через брешь, и все. Скорее всего они и не заметят никаких перемен.
      Гар нашел данное замечание вполне разумным. Он в очередной раз сверился со свитком.
      — Дело в том, что магические эффекты разнятся в зависимости от того, с какой стороны человек проходит через Водораздел, — произнес он. — Когда человек из того мира проникает в Ксанф, он не способен влиять на здешнюю историю. Она как бы развивается сама по себе, понятно? То же самое происходит и в противоположном случае… Человек теряет влияние на события в Обыкновении. Именно по этой причине путешественник может просто-напросто потеряться. Он не способен проникнуть в Ксанф, вернуться домой, обратиться за помощью к своим друзьям и родным. Массовое вторжение людей окажется бесполезным.
      — А что же волны? — спросила Менти.
      — О невежественная нянечка, замолчи, — пробормотала Ири. — В здешних местах не было волн на протяжении нескольких тысяч лет.
      — Воспитательница, — сдержанно произнесла Менти.
      — Конечно, мы не можем отрицать, что в Ксанф все же проникнут группы обыкновенов, — произнес Гар. — Вполне вероятно, что в нашем обществе окажется несколько семей… Кажется, это и есть тот разумный компромисс, который мы пытались найти с самого начала.
      — А мне эта идея вовсе не кажется какой-то обманной, — пробормотал Хиат.
      Ответ обнаружился в свитке: если уроженцы Ксанфа со всеми своими магическими способностями проникнут через Водораздел, то они смогут оказаться в любом времени и любом месте Обыкновении, правда, с некоторыми ограничениями. Кроме того, необходимо обращать особое внимание на море, которое окружает Водораздел и наверняка начнет менять свои цвета. Красный цвет будет означать, что путешественник попадет в Красное Море Обыкновении, черный цвет — в Черное море. Зеленый оттенок подскажет, что дорога путешественника будет лежать через джунгли…
      — А я хочу в Шоколадное море! — воскликнула Супри.
      — Не стоит быть такой анахроничной, — произнесла Ири. — С тех самых пор, как Ксанф избавился от Шоколадного моря, прошло около трех тысяч лет.
      Девочка, которую испугало непонятное слово «анахроничный», решила успокоиться. В конце концов, это могло означать все что угодно.
      — Более того, для нас предусмотрено еще одно преимущество.