Всадники Перна (№2) - Странствия дракона

Лесса нерешительно повернулась к выходу, собираясь поискать в Нижних Пещерах какое-нибудь стимулирующее средство, способное восстановить силы всадников. Внезапно из прохода донеслись звуки торопливых шагов и тяжелого дыхания, словно кто-то бегом мчался по коридору. Два зеленых файра ворвались в пещеру и, возбужденно чирикая, заметались под потолком. Затем на пороге появилась девочка-подросток с тяжелым подносом в руках.

– Ой! – вскрикнула она при виде Лессы. Глотая слезы, девочка попыталась присесть в вежливом реверансе и одновременно вытереть о плечо мокрый нос.

– Похоже, ты неглупый ребенок, – суховато, но не без симпатии сказала Лесса. Она, придержав край подноса, помогла девочке водрузить его на стол. – Есть тут что-нибудь бодрящее, способное поднять дух? – спросила она, кивнув на многочисленные глиняные бутылки.

– Все, что я смогла найти и… – рыдание оборвало конец фразы.

– Помоги мне. – Кивнув на ближайшего всадника, Лесса протянула ей кружку с вином. Но девочка застыла на месте, устремив взгляд на занавес, прикрывавший вход в спальню. Губы ее дрожали, слезы бежали по щекам. Наконец, она умоляющим жестом сложила ладони, сжав их так сильно, что кожа на костяшках пальцев побелела.

Лесса покачала головой.

– Тебя зовут Миррим?

Девочка кивнула, не спуская глаз с занавеса. Зеленые файры носились над ней, их печальный свист эхом отдавался в огромной пещере.

– С Брекки Манора, Миррим. – Но… но она умрет… Она умрет! Люди говорят, что всадник умирает, когда гибнет его дракон…

– Люди говорят слишком много… – начала Лесса и смолкла. На пороге спальни появилась Манора.

– Она жива. Спит. Сейчас сон – лучшее средство. – Женщина задернула занавес и бросила взгляд на всадников. – Им тоже лучше уснуть. Их драконы вернулись? – Она шагнула вперед и заметила Миррим. – Кто это? Миррим? – Манора ласково коснулась щеки девочки. – Я слышала, у тебя есть зеленые ящерки.

«Миррим притащила сюда целый поднос», – кивнув на стол, шепнула Лесса на ухо Маноре.

– Брекки… Брекки может… – Девочка пыталась справиться с рыданиями.

– Брекки – очень разумная девушка, – бодро сказала Манора и, сунув в руки Миррим кружку, подтолкнула к всадникам. – Оставайся с ними. Этим людям нужна помощь.

Миррим, ошеломленная, заставила себя подойти к всаднику и помогла ему напиться. Пальцы мужчины тряслись, он не мог удержать кружку.

– Моя Госпожа, – прошептала Манора, – надо вызвать Предводителя Вейра. Иста и Телгар сейчас сражаются с Нитями и…

– Я здесь, – произнес Ф'лар, появляясь из коридора. – И я тоже не откажусь от глотка вина. Холод Промежутка проморозил меня до костей. – Кажется, ты делаешь больше глупостей, чем позволяет здоровье, – заметила Леса, но на лице ее мелькнуло облегчение.

– Где Т'бор?

Манора кивнула в сторону комнаты Брекки.

– Хорошо. А где же Килара?

В голосе его ощущался ледяной холод Промежутка.

Только к вечеру в Вейр Плоскогорье вернулось какое-то подобие порядка. Бронзовые драконы вернулись и поели; затем вместе со своими одурманенными лекарствами и вином всадниками погрузились в сон.

Килару тоже нашли. Точнее, ее почти силой привез зеленый всадник с наблюдательного поста вблизи холда Набол.

– Надо послать туда кого-нибудь, – сказал он с угрюмой усмешкой, – только не меня с моим зеленым.

– Рассказывай, С'горал. – Ф'лар одобрительно кивнул, понимая, какие чувства обуревают всадником.

– Она примчалась в холд утром – с какой-то историей о запакощенном озере и бочонках для воды. Мне показалось, что шкура Придиты блестит слишком ярко – ты же знаешь, у нее и раньше бывали нарушения цикла… Однако она устроилась на скале рядом с моим зеленым и, казалось, все было в порядке. Я отправился в холд – обучать жителей, как обращаться с огненными ящерицами… – Судя по тону, С'горал не был уверен, что его уроки пойдут впрок. – Килара поднялась к наболскому лорду. Позднее я увидел их файров – они грелись на солнце… на карнизе его спальни. – Всадник сделал паузу и обвел взглядом присутствующих. Выглядел он еще угрюмее, чем прежде. – Мы как раз решили немного передохнуть… И тут взревел мой зеленый. В небе, высоко, были драконы. Я знал, что это брачный полет… в таких делах невозможно ошибиться. Потом затрубила Придита. Она бросилась в долину, к лугу, где пасутся лучшие стада. Я подождал немного – думал, Килара знает, что происходит. Но ее не было видно, и я пошел посмотреть У дверей стояли телохранители. Лорд, говорят, занят, велел не беспокоить Ну, я так его побеспокоил… и ее тоже… надолго запомнят! Но дело было сделано! Оно-то и спровоцировало Придиту… Да еще брачный полет… так близко. В общем, она тоже поднялась. – С'горал покачал головой. – Мы с моим зеленым ничего не могли поделать. Сообщили в Форт Вейр, их королевам, но… – Он беспомощно развел руки.

– Ты сделал все как должно, С'горал, – сказал ему Ф'лар.

– Мы ничем не могли помочь, – словно пытаясь избавиться от ощущения вины, повторил всадник.

– Хорошо, что ты оказался там, – заметила Лесса. – Иначе мы бы никогда не узнали, где была Килара. И чем она занималась.

– Я хотел бы знать, что с ней теперь будет? – мстительное выражение стерло остатки вины и стыда с лица С'горала.

– Разве потеря дракона – не достаточное наказание? – быстро спросил Т'бор.

– Брекки тоже лишилась дракона, – сердито возразил всадник. – Но она сделала все, что могла!

– Гнев и ненависть – плохие советчики, С'горал, когда надо принимать решение. – Ф'лар поднялся на ноги. – И у нас нет прецедентов… – Он повернулся к Д'раму и Г'неришу. – Во всяком случае, не в наше время… – Да, гнев и ненависть – плохие советчики, – эхом отозвался Д'рам, – но в наше время такие случаи бывали. – Внезапно кровь бросилась ему в лицо. – Нам лучше прислать сюда несколько бронзовых всадников, Ф'лар. Люди и звери Плоскогорья еще и завтра не придут в себя… Но Нити падают каждый день, и ни один Вейр не должен терять бдительности… во всем.

Глава 13

Ночь в Форт Вейре – шестью днями позже

Робинтон устал; утомление, охватившее разум и сердце, было настолько сильным, что мастер арфистов даже не испытывал трепета, обычно охватывавшего его на спине дракона. Ему и в самом деле не хотелось отправляться в Форт Вейр ночью. Эти шесть дней, последовавших за трагедией в Плоскогорье, оказались нелегкими. Иногда Робинтон подумывал, что стоило бы отложить изучение Алой Звезды; для того, чтобы бросить взгляд на ее поверхность, нужно иметь ясный разум. Однако предполагаемая экспедиция была бы лучшим лекарством от депрессии, последовавшей за гибелью двух королев – и, пожалуй, ее лучше отправить побыстрее. Робинтон догадывался, что Ф'лар хочет продемонстрировать лордам искренность намерений всадников покончить с Нитями; но сам он впервые обнаружил, что не имеет об этом четкого мнения. Арфист не мог сказать, мудро ли поступает Ф'лар, начиная подготовку к экспедиции. Особенно сейчас, когда он еще не оправился от раны, полученной в Телгаре. Когда никто не знает, что делает Т'кул в Южном – и намерен ли он там вообще оставаться. Когда весь Перн потрясен битвой и гибелью двух королев. У людей хватало забот с пахотой и посевом, с кормами для скота и с защитой от Нитей, падение которых теперь трудно было предвидеть. Может, лучше выбрать другое время для похода на Алую Звезду?

Драконы вереницей мчались к Форт Вейру, и коричневый, на котором восседал Робинтон, пристроился в хвост их плавно скручивающейся спирали. Они приземлятся у Звездной Скалы, где Вансор, мастер по стеклу из цеха Фандарела, установил прибор для дальновидения.

– Тебе удастся заглянуть в эту трубу? – спросил Робинтон коричневого всадника, который был послан за ним.

– Мне? Сомневаюсь, мастер. Слишком много народа. Полагаю, я подожду своей очереди внизу.

– Вансор разбирал прибор, чтобы доставить его в Форт Вейр?

– Он был найден тут, – с гордостью сообщил всадник. – Ты же знаешь, Форт – старейший из Вейров. П'зар решил, что он останется у нас. И мастер кузнецов согласился. Его человек, Вансор, сказал, что тут есть и более веская причина – что-то связанное с углами, склонениями и высотой окружающих гор. Я этого не понимаю.

«Как и я», – подумал Робинтон. Но он надеялся во всем разобраться. Он пришел к соглашению с Фандарелом и Терри об обмене информацией между их цехами. К сожалению, Перну дорого обходилась атмосфера подозрительности, царившая во многих мастерских. Достаточно потерять Главного мастера, прежде чем он передаст секреты ремесла – и жизненно важные сведения будут навсегда утрачены. Ни сам Робинтон, ни его предшественник не скрывали своих познаний. В их цехе было пять старших арфистов, знавших не меньше Робинтона, и еще трое юношей прилежно постигали науки – чтобы обеспечить надежную преемственность Одно дело – держать в тайне опасные секреты, и совсем другое – предохранить цеховое искусство от вырождения.

Коричневый дракон приземлился на краю скалистой чаши Форт Вейра, и Робинтон соскользнул вниз по теплому плечу. Он поблагодарил зверя. Тот развернул крылья и канул вниз, во тьму чаши, освобождая место для следующего гостя.

Узкая тропинка вдоль гребня была отмечена по краям факелами. Она вела к громаде Звездной Скалы, смутно темнеющей на фоне сумрачного ночного неба. Среди собравшихся Робинтон различил массивную фигуру Главного кузнеца, полного Вансора и тонкую, гибкую Лессу.

На плоской сглаженной поверхности Звездной Скалы арфист увидел треногу, на которую была водружена труба дальновидящего устройства. С первого взгляда его простота разочаровывала – толстый, круглый цилиндр с трубкой-глазком на одном конце. Но разглядев прибор поближе, Робинтон изумился. Кузнецам придется мучиться годами, чтобы выяснить, как он устроен.

– Робинтон! Как ты? Чем занят? – протягивая руку, к арфисту подошла Лесса.

Он сжал ей ладонь, осторожно касаясь задубевшими от струн пальцами мягкой, нежной кожи.

– Размышляю о недалеком будущем, – ответил Робинтон, попытавшись придать голосу шутливый оттенок. Но не смог удержаться – спросил про Брекки и почувствовал, как пальцы Лессы в его руке дрогнули.

– Не так хорошо, как мы надеялись. Ф'нор настоял, чтобы ее перенесли в его вейр. Он очень привязан к Брекки… Не только потому, что она возилась с его раной. Манора и Миррим тоже с ней; она никогда не остается одна.

– А что с Киларой?

Лесса резко высвободила руку.

– Она жива!

Робинтон промолчал, и спустя мгновение Лесса добавила:

– Брекки была бы хорошей Госпожой Вейра… И мы надеемся, что ее способности не пропадут. Теперь уже ясно, что человек может пройти Запечатление не с одним драконом, Брекки попытает счастье с очередным выводком Рамоты. Это случится скоро…

– Я полагаю, – произнес Робинтон, осторожно подбирая слова, – не каждый согласится с подобным изменением обычаев. Хотя арфист не мог видеть в темноте ее лица, но знал, что Лесса смотрит на него.

– Сейчас не времена Древних. К тому же они уверены, что второе Запечатление не удастся, и потому не возражают против попытки.

– Кто же тогда?..

– Ф'нор и Манора. Сопротивляются изо всех сил.

– А сама Брекки?

Лесса неопределенно хмыкнула.

– Брекки не говорит ничего. Она даже не желает открывать глаза. Не может же она все время спать! Драконы и файры говорят нам, когда она бодрствует. Видишь ли, – раздражение, мелькнувшее в голосе Лессы, доказывало, что она гораздо больше беспокоится о Брекки, чем готова показать, – видишь ли, Брекки может слышать любого дракона… Как я. Больше ни одна золотая всадница на это не способна. И все драконы слышат ее. – Лесса беспокойно шевельнулась, и Робинтон заметил в полумраке, как она в волнении всплеснула руками.

– Да, очень редкий дар… И полезный – ведь так можно выяснить, не помышляет ли она о самоубийстве.

– Нет, этого Брекки не сделает. Она родилась в мастерской, ты же знаешь, – в голосе Лессы прозвучала едва заметная нотка неодобрения.

– Я не знал, – прошептал Робинтон, покачивая головой. Он думал, что в подобных обстоятельствах даже сама Лесса не помышляла бы о самоубийстве. И еще ему хотелось знать, каким образом такие склонности могут быть связаны с местом рождения Брекки.

– Впрочем, это ее забота. Я уверена – она не ищет смерти, так что тут не о чем говорить. Другое дело, – Лесса переплела пальцы и прижала руки к груди, – что нам нужно как-то воздействовать на нее. Мне не хочется думать о разных неприятных способах – щипать ее или надавать пощечин, чтобы добиться хоть какой-то реакции. Б конце концов, мир еще не рухнул… И она может слышать других драконов. Она не потеряла с ними связи, как Лайтол.

– Ей нужно время, чтобы оправиться от шока.

– Я знаю, знаю, – раздраженно сказала Лесса. – Но у нас нет времени. Мы не можем ждать, пока она очнется.

– Лесса…

– И ты тоже… «Лесса, Лесса!» – Робинтон увидел, как ее глаза сердито блеснули в свете факелов. – Ф'нор потерял голову, как мальчишка. Манора – вся в материнских заботах о них обоих. Миррим в основном льет слезы, чем приводит в содрогание своих файров… и плохо влияет на детей и подростков в Вейре. Ф'лар…

– Ф'лар? – Робинтон придвинулся ближе, чтобы ни одно ее слово не долетело до чужих ушей.

– У него лихорадка. Не стоило ему отправляться в Плоскогорье с открытой раной. Ты знаешь, что холод Промежутка делает с ранами?

– А я надеялся, что увижу его сегодня ночью…

Лесса рассмеялась.

– Он спит. Я поила его кла… он уже не мог на него смотреть.

– И, наверное, добавила чего-нибудь? – ухмыльнулся Робинтон. Успокоительный отвар из лишайника, полагаю?

– Да. И сделала примочку на рану.

– Он сильный человек, Лесса. Все будет в порядке.

– Ему было бы лучше, но Ф'нор… – Лесса сделала паузу, потом с улыбкой взглянула на арфиста: – Кажется, я плачусь, как всадник, потерявший дракона?

– Нет, нет, моя дорогая Лесса, уверяю тебя. Во всяком случае, мы можем считать, что Бенден представлен здесь лучшей своей половиной, – Робинтон галантно поклонился и был вознагражден еще одной улыбкой. – Знаешь, – продолжал он, – я даже чувствую облегчение, узнав, что Ф'лара сегодня тут не будет. Может быть, удастся что-нибудь придумать и удержать его от немедленной атаки на любую Нить, которую он увидит в этом… устройстве. – Арфист кивнул в сторону треноги.

– Пожалуй, ты прав, – шепнула Лесса так тихо, что Робинтон едва расслышал ее голос. – Я тоже не уверена…

Она не закончила фразу, но так резко повернулась к площадке на краю скалистого гребня, куда как раз приземлялся дракон с очередным гостем, что Робинтону все стало ясно – госпожа Бендена не одобряла намерение Ф'лара совершить немедленный рейд на Алую Звезду.

Вдруг Лесса застыла, дыхание ее стало учащенным.

– Мерон! Кажется, он решил, что здесь без него не обойдутся!

– Успокойся, Лесса! Мне он нравится еще меньше, чем тебе, но я предпочитаю держать его в поле зрения… Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Но зачем он сюда заявился? Его влияние на остальных лордов ничтожно…

– Моя дорогая госпожа, учитывая влияние, которым он пользуется в других сферах, берусь утверждать, что ему не нужна поддержка остальных лордов, – усмехнулся Робинтон.

Однако и его поразила наглость человека, рискнувшего показаться на публике спустя всего шесть дней после того, как он приложил свою руку к гибели двух королев. Повелитель Набола с непробиваемым нахальством двинулся прямо к центру собрания, к треноге с инструментом. Он шагал широко, уверенно, и бронзовый файр на его плече развернул крылья, чтобы сохранить равновесие. Внезапно ящерица зашипела, словно ощутила всеобщую неприязнь, направленную на ее господина.

– И эта… эта нелепая труба – тот самый невероятный прибор, который покажет нам Алую Звезду? – протягивая руку к дальновидящему устройству, язвительно вопросил наболский лорд.

– Не прикасайся к нему, мой господин, прошу тебя, – Вансор рванулся вперед, схватив Мерона за кисть.

– Что ты сказал? – шипение ящерицы было не менее угрожающим, чем тон Мерона. Высокомерное негодование исказило его черты; в пляшущем свете факелов казалось, что властитель Набола злорадно ухмыляется.

Из темноты, оттеснив в сторону помощника, шагнул Фандарел.

– Инструмент установлен в необходимую для наблюдений позицию. Если его сдвинуть, пропадет труд многих часов. – Если он установлен для наблюдения, то почему же мы не наблюдаем? – спросил наболский лорд, вызывающе оглядев столпившихся вокруг людей. Он кивнул Вансору: – Ну? Что ты собираешься делать с этой штукой? Вансор бросил взгляд на огромного кузнеца. Тот едва заметно кивнул головой, и его помощник со вздохом облегчения шагнул в сторону, уступая главенство мастеру. Фандарел осторожно коснулся пальцем маленького ребристого колечка на конце трубы, выступавшей из большого цилиндра.

– Смотреть надо здесь. И пользуйся тем глазом, который лучше видит. Пренебрежительный тон кузнеца – равно как и отсутствие титула – не прошли мимо внимания лорда Набола. Казалось, он готов потребовать объяснений. «Если бы такое позволил себе Вансор, – мелькнуло в голове Робинтона, – этот мерзавец не колебался бы ни секунды.»

Губы Мерона сжались в тонкую ниточку, и он с важным видом шагнул к инструменту. Слегка наклонившись, он прижался глазом к указанному месту. Вдруг лорд всем телом подался назад; на лице его застыло выражение ужаса и изумления. Через силу рассмеявшись, он опять наклонился и трубке и бросил второй, более долгий взгляд… Слишком долгий, по мнению Робинтона.

– Если изображение не очень четкое, лорд Мерон, надо… – начал Вансор.

– Заткнись! – отмахнувшись, рявкнул Мерон. Он застыл у прибора, явно не собираясь уступать место.

– Хватит с тебя, Мерон, – сказал Грох, лорд Форта, когда собравшиеся начали недовольно перешептываться. – Ты смотришь уже вдвое дольше, чем положено. Дай взглянуть и другим.

Мерон повернул голову и на мгновение уставился на Гроха затуманенными глазами. Потом снова приник к инструменту.

– Весьма интересно, весьма, – произнес он тоном, в котором угадывалось плохо скрытое изумление.

– Достаточно, Мерон! – шагнув к треножнику, резко сказала Лесса. Этого наглеца не стоило и близко подпускать сюда!

Наболский лорд уставился на нее с холодной издевкой, словно она была каким-то насекомым.

– Чего достаточно, Госпожа Вейра? – его тон превратил титул в почти непристойное ругательство. Поза и выражение лица Мерона источали такую бесстыдную фамильярность, что у Робинтона сжались кулаки. Он испытывал безумное желание проучить наглеца. Один хороший удар – и эта вытянутая физиономия станет плоской, как сковородка…

Однако мастер кузнецов отреагировал быстрее. Его огромные руки прижали локти Мерона к бокам, затем Фандарел легким движением приподнял наболского лорда – так, что ноги его болтались на добрую ступню дракона над скалой. В таком положении Мерон был доставлен в самый конец освещенной факелами тропинки, подальше от Звездной Скалы. Кузнец так резко опустил его наземь, что лорд охнул от боли и замахал руками, пытаясь обрести равновесие. Маленький файр испуганно свистнул над его головой.

– Моя Госпожа… – Мастер кузнецов почтительно склонился перед Лессой, приглашая занять освобожденное место.

Лесса приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до глазка. «Пожалуй, – подумала она, – кто-нибудь из мужчин мог бы догадаться, что в эту ночь не все наблюдатели будут ростом с Фандарела.» В следующий миг, когда Лесса поняла, что видит Алую Звезду – казалось, на расстоянии вытянутой руки – ее раздражение испарилось. На угольно-черном фоне плыла зловещая планета, многоцветная сфера, похожая на круглый детский волчок. Странные беловато-розовые завихрения являлись, должно быть, облаками. Подумать только, там были облака, словно на Перне! Там, где облачный покров редел, Лесса видела что-то серое – ярко-серое с блестками и искорками. На полюсах облака полностью отсутствовали; полюса светились белизной, как огромные ледяные шапки в высоких широтах Перна. Серое перемежалось более темными массивами… Континенты? Или моря?

Невольно Лесса откинула голову, чтобы взглянуть на крохотный алый диск, сиявший в небе, который в этом волшебном приборе казался детской игрушкой. Затем, раньше, чем кто-нибудь мог решить, что она собирается оторвать руки от инструмента, Лесса снова приникла к глазку. Невероятно! Если серое было землей, как могли они надеяться очистить ее от Нитей? Если же материками являлись более темные области… Смущенная, взволнованная, Лесса ощутила внезапное желание, чтобы еще кто-нибудь посмотрел на вечного врага Перна. Она отступила от прибора. Лорд Грох важно шагнул вперед.

– Сэнджел, будь добр, если желаешь…

«Да, вполне в его стиле, – подумала Лесса, искоса взглянув на владетеля Форт холда. – Играет роль хозяина, хотя П'зар, вождь Вейра, стоит рядом… – На мгновение ей захотелось, чтобы тут был Ф'лар. – Ну ладно, придется считать, что П'зар всего лишь проявляет вежливость. Однако Гроху следовало бы вести себя поскромнее.»

Лесса шагнула к Робинтону; присутствие арфиста успокаивало ее. Тот с нетерпением ждал своей очереди, но судя по всему, дело до него дойдет еще не скоро. Грох, конечно, отдаст предпочтение владетелям холдов перед мастерами – даже перед Главным арфистом Перна.

– Я ничего не вижу, – пожаловался Сэнджел.

– Минуточку, мой господин. – Вансор подошел к треноге и начал осторожно вращать ребристое колечко. – Скажи мне, когда изображение станет четким.

– Какое изображение? – капризно поинтересовался Сэнджел. – Там ничего не видно, только яркий …о! …а! – Лорд Южного Болла отскочил от инструмента, словно обжигающие Нити посыпались ему на голову. Но прежде чем Грох предложил место следующему, Сэнджел вновь приник к глазку.

Лесса удовлетворенно улыбнулась, наблюдая за его реакцией. Если это зрелище так потрясает неустрашимых лордов, что же говорить о ней, женщине…

– Почему она так светится? Ведь сейчас темно… – пробормотал властитель Болла.

– Она в лучах солнца, мой лорд, – ответил Фандарел. Его гулкий бас прорезал полумрак – свидетельство точного знания, разбивающего волшебные чары.

– Каким образом? – запротестовал Сэнджел. – Солнце находится по другую сторону Перна… Даже ребенку это понятно!

– Конечно! Но Перн не закрывает Алую Звезду от солнечных лучей. Если угодно, можно сказать, что наша планета висит ниже на небесной сфере. Сэнджел, кажется, тоже не собирался уступать место у прибора.

– Хватит, Сэнджел, – напомнил Грох, – теперь очередь Отерела.

– Но я только начал… и столько времени ушло на настройку механизма… – запротестовал лорд Болла. Отерел сердито нахмурился, Грох пожал плечами, и Сэнджел с неохотой оторвался от трубы.

– Разреши, я подстрою инструмент к твоим глазам, лорд Отерел, – вежливо шепнул Вансор.

– Да, действуй. Я не полуслепой, как Сэнджел, – заявил повелитель Тиллека.

– Теперь смотри сюда, мой господин.

– Изумительно, не правда ли, лорд Сэнджел? – спросила Лесса, радуясь возможности обменяться с кем-то впечатлениями.

Но ее собеседник раздраженно фыркнул и насупил брови.

– Я бросил только один взгляд… Что я могу сказать?

– У нас впереди целая ночь, лорд Сэнджел.

Властитель Болла вздрогнул и поплотнее запахнулся в плащ – хотя весенняя ночь была не слишком холодной.

– Похоже на детский волчок, – объявил лорд Тиллека. – Немного размытый… Так и должно быть? – оторвавшись от глазка, он вопросительно взглянул на Лессу.

– Нет, мой господин, – сказал Вансор, снова касаясь колечка. – Диск четкий, ярко светится… и на его фоне можно видеть что-то похожее на облака…

– Облака? – повторил Отерел. – Да, я вижу их! Но где твердая земля? Она серого или черного цвета?

– Мы еще не знаем, – прогудел кузнец.

– С такого расстояния земля выглядит совсем иначе, нежели для того, кто поднялся в небо на драконе, – заметил П'зар, впервые вступив в разговор.

– Да, на больших расстояниях все кажется иным, – сухо произнес Вансор; в его словах чувствовалась уверенность человека, знающего, о чем он говорит. – И многое зависит от точки наблюдения. Например, горы Форта, окружающие нас, будут выглядеть по-разному, если вы станете рассматривать их с высот Руата или с равнин Крома.

– Тогда, значит, эти темные области – земля? – лорд Тиллека старался сохранить самообладание. Но, как заметила Лесса, он выглядел обескураженным. Отерел был среди тех, кто требовал немедленно отправить экспедицию на Алую Звезду.

– В этом мы не уверены, – резко сказал Вансор. Он все больше и больше нравился Лессе. Только настоящий мужчина не боится заявить, что он чего-то не знает.

Лорд Тиллека не собирался покидать место у инструмента. Словно надеялся разглядеть нечто, способное ускорить отправку экспедиции. Наконец, после едкого замечания Нессела Кромского он шагнул в сторону. – Ну, Сэнджел, где же там земля, как ты думаешь? – спросил Отерел. – Удалось тебе что-нибудь вообще увидеть?

– Не меньше, чем тебе, – лорд Болла с обидой вытянул губы. – Серые и темные пятна, и эти облака… Там есть облака! Как на Перне!

– Да, на Перне есть облака, – медленно произнес Отерел, словно удивленный этим открытием. – А раз на Перне имеются облака и водная поверхность больше суши, то на Алой Звезде должно быть так же…

– Откуда нам знать! – запротестовал Сэнджел.

– Есть один способ, как отличить сушу от воды, – продолжал Отерел, не обращая внимания на его реплику. – Ну-ка, Нессел, дай мне взглянуть еще раз! – И он попытался оттолкнуть владетеля Крома.

– Сейчас… подожди минуту, Тиллек… – Нессел вцепился в смотровую трубку. Отерел снова дернул его, треножник зашатался, и массивный цилиндр прибора повернулся на самодельном шарнире, изготовленном в мастерской Фандарела.

– Ты виноват! – завопил тиллекский лорд. – Я только хотел посмотреть, как отличить сушу от воды!

Вансор попытался втиснуться между лордами и треногой, прикрывая телом драгоценный инструмент.

– Мое время еще не кончилось, – пожаловался Нессел, явно не собираясь выпускать из рук смотровую трубку.

– Ты ничего не увидишь, лорд Нессел, если Вансор снова не направит большую трубу на Алую Звезду, – терпеливо объяснил Фандарел.

– Ты глупее стража порога твоего холда, Нессел! – взревел Грох, оттолкнув в сторону владетеля Крома.

Вансор склонился над прибором.

– Это Тиллек виноват…

– Я разглядел достаточно, чтобы понять – этих темных пятен на сером совсем немного, – пытаясь оправдаться, сообщил тиллекский лорд. – На Перне воды больше, чем земли. Должно быть, и на Алой Звезде так же.

– С первого взгляда ты можешь сказать столь многое, Отерел? – донесся из темноты язвительный голос Мерона.

Лесса резко посторонилась, когда лорд Набола, по-хозяйски поглаживая своего бронзового файра, шагнул вперед. Ее покорило, что маленькая ящерица при этом посвистывала от удовольствия.

– Нужно вести дальше наблюдения, чтобы мы смогли уверенно сказать, на что похожа Алая Звезда, – раздался гулкий бас Фандарела, – Конечно, облака. Но на этом сходство может кончиться.

– Вполне возможно, – поддержал Главного мастера Вансор. Приникнув к глазку, он медленно поворачивал большой цилиндр.

– Почему так долго? – раздраженно воскликнул Нессел Кромский. – Вот же Алая Звезда! Мы все можем видеть ее невооруженным глазом!

– А ты мог бы попасть в зеленую гальку на айгенском пляже с высокого обрыва? – спросил Робинтон.

– Ага! Я поймал ее! – закричал Вансор. Нессел подскочил к инструменту, но, вспомнив в последний момент о своем промахе, сложил руки за спиной; потом нагнул голову и снова посмотрел на Алую Звезду. Однако повелитель Крома не стал задерживаться у прибора. Отерел шагнул вперед, но теперь Робинтон оказался быстрее.

– Я полагаю, теперь моя очередь. Все лорды уже посмотрели.

– Это справедливо, – бросив взгляд на Отерела, громко произнес Сэнджел.

Лесса пристально наблюдала за арфистом. Она заметила, как напряглись его широкие плечи – древний враг Перна плыл перед глазами Робинтона, и выдержать этот удар было нелегко. Он недолго оставался у прибора; медленно выпрямившись, арфист оторвался от глазка и посмотрел на Алую Звезду, висевшую над ним в темном небе.

– Ну, арфист? – насмешливо спросил Мерон. – Что ты скажешь на этот раз? Проглотил язык?

Взгляд Робинтона скользнул по лицу наболского лорда и вновь вернулся к горевшей в вышине Звезде.

– Я думаю, будет мудрее держаться от нее подальше.

– Ха! Так я и знал! – Мерон торжествующе усмехнулся.

– Прости, лорд, твоя мысль мне не совсем ясна, – быстро ответил арфист.

– Что ты имел в виду, Мерон? – сказала Лесса, голос ее был напряжен, как туго натянутая струна. – Изволь объяснить!

– Как, разве тебе не понятно? – Мерон не собирался смягчать оскорбительно-высокомерного тона. – Арфист делает то, что приказывает Бенден. А так как Бенден не собирается кончать с Нитями…

– Откуда же тебе это известно? – холодно спросила Лесса.

– И на чем именно основано твое заключение, что Главный арфист Перна подчиняется приказам Бендена? – Робинтон положил руку на рукоять ножа. – Я полагаю, ты либо немедленно докажешь это, либо принесешь извинения.

Бронзовая ящерица на плече Мерона тревожно зашипела и взмахнула крыльями. Успокаивающе поглаживая файра, лорд Набола многозначительно усмехнулся.

– Говори, Мерон! – потребовал Отерел.

– Но это же очевидно. Вы и сами можете сообразить. – Мерзкая ухмылка Мерона стала шире, словно он действительно был поражен недогадливостью собеседников. – Все знают, что арфист имеет виды – безнадежные, надо признать – на Госпожу Бендена.

На мгновение Лесса застыла, вперив неподвижный взгляд в лицо наболского владетеля. Да, действительно, многое связывало ее с Робинтоном. Она восхищалась им, она его уважала и любила… можно ли не любить старого преданного друга? Она всегда была рада видеть его – и не собиралась этого скрывать. Но Мерон… Он ненормальный! Пытается подорвать доверие, объединявшее всадников, нелепыми, лживыми сплетнями… Начал с Килары, а теперь… Но Килара была слабой, глупой женщиной… И тем не менее, случай с ней придавал домыслам Мерона оттенок правдоподобия…