Мятежный рыцарь

      – Что случилось, Деймиан? С тобой все в порядке? – Шеллон отступил назад, окинув взглядом кузена.
      Деймиан сунул шлем под мышку.
      – Это черт знает что, Джулиан! Сам я в порядке, чего не скажешь о большинстве моих людей. Им срочно нужен лекарь, многие тяжело ранены.
      Когда всадникам помогли спешиться, Тамлин бросилась готовить для них соломенные тюфяки. Раненные стрелами были слабы от потери крови, и если эти стрелы немедленно не вытащить, они умрут, когда яд распространится в их телах. Тогда уже не помогут никакие травы и снадобья. Тамлин была хорошей знахаркой, поскольку училась у Трех Мудрых из Рощи. И все же она никогда не сталкивалась с такого рода ранами. Увидев, что старая Бесса уже пришла и ждет в главном зале, она почувствовала огромное облегчение.

* * *

      Пока Тамлин занималась людьми Деймиана, Джулиан не сводил с нее глаз. Она двигалась очень грациозно, уверенная в помощи своих работников, заставляя их действовать быстро и без лишней суеты. Хотя эти люди были англичанами, она просто делала то, что было необходимо. Он чувствовал гордость за эту женщину, которая скоро станет его женой.
      – Варенн приказал нам преследовать бегущих из Данбара шотландцев. – Деймиан положил свой шлем и сбросил с плеч темно-серый плащ. – Эдуард вознамерился убить двух шотландских птиц одним английским камнем. Я приехал, чтобы принять владения Лайонглен от моего прадеда. Наш король решил, что по дороге сюда мы можем добить остатки клана Коминов. Эти горцы хорошо знают местность и напали на нас на открытом месте. У них были арбалеты, Джулиан, и вышли они не обороняться, а убивать. Там нам повезло. С холмов спустился туман, такой густой, что мы смогли ускользнуть, прежде чем они закончили свое черное дело. Гленроа была ближе, чем Лайонглен, поэтому мы направились к тебе за помощью. Я боялся, что мы не найдем дорогу, потому что как бы мы ни искали, невозможно было найти проход. Слишком густой туман. Потом он вдруг рассеялся, открыв нам путь.
      – Нам сообщили о сражении. Разгром был действительно таким страшным, как сказал гонец? – Джулиан сделал знак слуге подать кузену вина.
      – В кланах, которые не поддержали английскую сторону, большинство дворян были убиты или стали пленниками Эдуарда. Наверное, сто двадцать рыцарей, графов Атолл, Росс и Ментейт, сына Джона Комина из Баденоха, семью Мори и, возможно, еще дюжину магнатов сейчас везут на юг. Армия Бьюкена уничтожена. – Деймиан сел в кресло.
      – Значит, все кончено, – с облегчением произнес Джулиан. – А что твой прадед? Ему сказали, что ты принимаешь титул, как лорд Лайонглен?
      – Трудно сказать… Ведь Эдуард не посылал уведомления, так что они не ожидают моего приезда. И. все же здесь в горах новости распространяются со скоростью ветра. – Деймиан откинулся в кресле. – Я слышал противоречивые рассказы о его состоянии. Одни говорят, что из-за болезни он не может встать под знамена Баллиола. Другие – что он находится дома из-за молодой жены.
      Джулиан выгнул бровь.
      – Вы со старым лордом одного поля ягоды.
      – Скоро увидим. Хотя трудно называть бабушкой женщину моложе меня. – Он потер лоб, его лицо затуманилось болью. – А сейчас я бы поел, а потом завалился в постель. И проспал весь день напролет. Пришли мне какую-нибудь служанку, она как рукой снимет мою усталость. Буду у тебя в долгу.
      Джулиан рассмеялся, но тут увидел, что взгляд Деймиана остановился на Тамлин. В нем закипела ярость, ослепившая его разум, однако он вспомнил, что сам потребовал, чтобы Тамлин помогла ему принять ванну. Как благородному гостю. Деймиану следовало оказать такую же честь. Только Джулиан знал, что, хотя и любил кузена как брата, убьет его, если тот дотронется до Тамлин.
      – Тамлин, – позвал Джулиан.
      Серо-зеленые глаза Деймиана блеснули.
      – Вот женщина, Джулиан, с которой можно прожить всю жизнь, делая с ней детей.
      Убедившись, что всем раненым оказана, помощь, Тамлин подошла к Джулиану.
      – Милорд, все пострадавшие устроены и отдыхают. Старая Бесса говорит, что они выздоровеют.
      – Тамлин, позволь представить тебе Деймиана Сент-Джайлза, лорда Рейвенхока, моего троюродного брата.
      Джулиан взял ее руку в свою.
      – Деймиан, это Тамлин Макшейн, графиня Гленроа. Моя невеста. После объявления о помолвке мы поженимся.
      Ошеломленный Рейвенхок побледнел.
      – Прости меня. После двухдневной скачки без сна я плохо соображаю. Прошу прощения, кузен, если я ошибся.
      Джулиан сурово посмотрел на него.
      – Да, ты ошибся.
      Деймиан попал в дом Джулиана пажом и остался оруженосцем при отце Джулиана, чтобы потом стать рыцарем Он был так похож на сыновей Шеллона, что все считали Деймиана еще одним драконом из приплода Майкла. Джулиан любил Деймиана и относился к нему, как к брату. Поэтому тон Джулиана удивил его. Кузен снова посмотрел на Тамлин.
      На девушке было простое платье. Она не надела никаких украшений, даже ленты не вплела в волосы. И все же ее красота привлекла бы внимание любого мужчины.
      Неудивительно, что Деймиан не сводил с нее глаз. В результате своих бесконечных увлечений он стал отцом трех незаконнорожденных сыновей. Деймиан менял женщин как перчатки. Однако на Тамлин смотрел как-то по-особому Возможно, именно она смогла бы привязать к себе Деймиана так, как уже привязала Джулиана.
      – Добро пожаловать в Гленроа, лорд Рейвенхок. – с улыбкой произнесла Тамлин.
      – Благодарю вас за гостеприимство и заботу о моих людях, леди Тамлин, и желаю счастья в предстоящем браке. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Уверен, с вами все мечты Джулиана сбудутся. Ему очень повезло.
      Охваченный гневом Джулиан не слышал, что ответила Тамлин. Она пробормотала несколько слов и поспешила прочь, чтобы убедиться, что еда готова. Деймиан смотрел ей вслед и не мог отвести от нее взгляд.
      – Я должен кое-что тебе объяснить, кузен. Обычно я не теряюсь в подобных ситуациях. Просто…
      Джулиан резко повернулся к Деймиану.
      – Говори, пока я не отделал тебя как следует.
      – До сих пор я не мог полюбить ни одну женщину, потому что именно такая женщина стояла перед моим мысленным взором. Этот волшебный голос, который я часто игнорирую – и сожалею об этом, – приносит мне видения. Это все шотландская кровь моей матери.
      – И? – У Джулиана болезненно сжалось сердце, он знал, что сейчас скажет кузен.
      – Именно этой женщине суждено стать моей.
      – Только через мой труп, – спокойно произнес Джулиан.
      Деймиан кивнул:
      – Я в этом не сомневаюсь.
 
      Занимаясь ранами людей Сент-Джайлза, Тамлин размышляла. Что ей делать сегодня ночью? Просто лечь в постель с Шеллоном, как будто все уже решено? Потребовать, чтобы они поговорили? Конечно, она могла бы сказать, что ей нужно остаться и присматривать за ранеными, но благодаря снадобьям Бессы все мирно отдыхали, даже те, у кого из ран торчали стрелы. Она не трусиха и не будет впутываться в эту ложь.
      Шеллон по-прежнему сидел у камина, беседуя с оруженосцами и еще двумя рыцарями. Оказавшись поблизости, Тамлин услышала, что они планируют на завтрашнее утро вылазку, с целью очистить окрестности от шотландцев, напавших на отряд Рейвенхока. Дракон не знал, как находящиеся теперь под его командованием шотландцы воспримут эту новость.
      Еще раз проверив раненых, Тамлин набралась смелости, чтобы поговорить с Шеллоном в присутствии остальных.
      Он сидел, ссутулившись, в кресле лорда, скрестив нога. Золотые шпоры поблескивали в пламени камина, также как и его глаза, когда он следил за каждым ее движением. Тамлин весь вечер чувствовала на себе его взгляд. Он делал вид, будто не замечает ее, беседуя с людьми и отдавая приказы.
      Будут ли они спать сегодня вместе? Из гордости этот мужчина не будет форсировать события, опасаясь, что ее пиктский темперамент вспыхнет и они поссорятся на глазах у его солдат и ее людей. Тамлин была не менее гордой, чем он. И все же он мог потерять больше, чем она. Простой момент в их жизни: ее желание удалиться и неуверенность, что делать дальше. Незначительный выбор, да, но у него могут быть значительные последствия – для них, для их людей.
      Что ж, она не ребенок, чтобы дрожать перед неизвестностью. Она должна использовать всю свою смекалку и ловкость, чтобы обрести счастье в жизни.
      Сделав глубокий вдох, она подошла к Дракону.
      Все замолкли и так же лениво повернулись, делая вид, будто ничего важного произойти не может. Все ждали, как поступит госпожа крепости Гленроа.
      Когда подавали обед, Шеллон пришел, чтобы проводить ее к столу. Она знала, что это больше, чем простая вежливость. Он хотел, чтобы люди Гленроа видели ее рядом с ним, приняли ее в роли его леди. Она избежала этого, сославшись на то, что ей нужно заботиться о людях его кузена. Шеллон кивнул, позволив ей выиграть этот раунд. Он устроил своего кузена и пошел патрулировать вместе со стражей.
      Когда пришло время ужина, Джулиан проводил ее к столу, и все поняли, что Тамлин признала его.
      Кто она такая, чтобы подвергать сомнению волю древних богов! Отец тоже считал, что Дракон должен иметь место в ее жизни.
      Она желала Шеллона. Его одного. Ни его братьев. Ни Дсймиана Сент-Джайлза.
      Сходство Джулиана и Деймиана поразило Тамлин. Видения предсказали приход лорда, чей цвет будет цветом воронов. Сент-Джайлз как две капли воды был похож на своею могущественного кузена, и частью его герба был ворон Могло ли предсказание Эвелинор быть ошибкой?
      Тамлин лишь оставалось встать перед обоими мужчинами, чтобы услышать ответ Голоса. Лорд Сент-Джайлз казался ей привлекательным. У него были те же черты прекрасных мужчин рода Шеллонов, те же черные волосы и зеленые глаза. Но желала Тамлин только одного мужчину.
      Может быть, уступить ему было бы не так легко, если бы она не увидела боль у него внутри и жажду покоя. Она желала его. И быть может, именно поэтому разделяла эту боль. В ее власти было предложить ему то, чего он жаждал.
      Тамлин остановилась.
      – Сегодня был трудный день. Я хотела бы удалиться.
      Когда он посмотрел на нее с невозмутимым видом, который так раздражал ее, Тамлин захотелось как следует пнуть его по ноге. Он даже не пошевелился в ответ на ее слова. Они привлекли всеобщее внимание. Именно этого и добивался Джулиан. Пусть все видят, что она пришла к нему.
      Он продолжал молчать. Тамлин кивнула и повернулась, чтобы уйти.
      – Миледи, – остановил он ее, а когда Тамлин повернулась, протянул ей руку.
      Ее янтарные глаза вспыхнули. Он умел скрывать свои чувства, но Тамлин поняла, чего он хочет. Пусть все видят, что они между собой ладят, что она признала его как хозяина Гленроа.
      Отбросив гордость, Тамлин подошла и вложила свою руку в его протянутую ладонь. Напряжение, которое она чувствовала в Джулиане, его страх, что она окажется слишком своевольной, чтобы пойти на компромисс, отступили, когда она сдалась.
      – Ты много работала, ухаживая за людьми Деймиана. Благодарю тебя. – Он привлек ее к себе, так что ее колено коснулось его вытянутой ноги. – Ты хорошо себя чувствуешь?
      – Да, но я немного устала, я хотела бы выспаться.
      Его сверкающие глаза очаровывали ее.
      – Прикажи моему оруженосцу разжечь огонь в нашей спальне. Я скоро присоединюсь к тебе.

* * *

      Расстегивая ремень, Джулиан делал вид, будто не замечает Тамлин. Она беспокойно подвинулась на дальнем краю кровати, притягивая тартан к труди. Изображать безразличие к Тамлин было нелегкой задачей. Она смотрела, как он раздевается и ложится в постель рядом с ней. Он чувствовал, что ее глаза скользят по его обнаженному телу, знал, что нравится ей.
      Это была первая ночь, когда Тамлин не спала в комнате, где у дверей стоял охранник. Она больше не была пленницей. У нее появился выбор. Она могла уйти, сославшись на то, что ей надо заботиться о раненых. Джулиан улыбнулся, радуясь, что она пришла в его постель по собственной поле.
      Тамлин восхищала его все больше. У нее был дух воина – хорошая черта, чтобы рожать сильных сыновей, хотя это всегда раздражало и будет раздражать его. Он чувствовал, что она не привыкла к уловкам и обладает глубокой честностью, которую он редко видел в женщинах при дворе. В ее эмоциях была открытость, которая позволяла ему чувствовать ее мысли. Когда они лучше узнают друг друга и построят совместную жизнь, это только укрепится.
      Он улыбнулся в темноте. Как может одна женщина так влиять на его чувства, возбуждать в нем такие надежды?
      – Тамлин, – проворчал он, подсовывая руку под голову, – ложись. Перестань прятаться в углу, как будто я собираюсь съесть тебя.
      Она фыркнула:
      – Разве драконы не едят прекрасных дев?
      Он застонал, услышав эти слова. Вряд ли Тамлин может понять, какую боль они вызывают. Он желал эту женщину со всей силой страсти. Но в то же время решил сдерживаться, чего бы это ему ни стоило. Чтобы не смущать ее.
      Она должна привыкнуть к мысли, что он станет ее мужем и господином. Ведь он чужак, захватил в плен ее отца, которого она обожает. Не важно, насколько болезненно будет воздерживаться, он решил сделать это ради нее.
      Быть может, в их брачную ночь она захочет его. Священник сказал, что проведет церемонию через две недели после Белтейна. Они с Тамлин могут использовать это время, чтобы лучше узнать друг друга.
      Если только это не сведет его с ума.
      Она снова заерзала.
      – Тамлин, – прошептал он.
      – Шеллон, ты в порядке? Ты говоришь так, будто тебе больно. – Она подвинулась, чтобы положить холодную как лед руку на его напряженный живот.
      Джулиан вздрогнул.
      – Господи, женщина, твоя рука…
      – Прошу прощения, у меня всегда холодные руки, когда я нервничаю. – Однако она не убрала руку, а вместо этого стала водить ею по его рельефным мускулам.
      Его жезл пришел в полную боевую готовность.
      – Просто это мне не пришло в голову. – Он закрыл глаза, борясь с всепоглощающей страстью.
      – Касаться тебя – все равно что касаться огня, – благоговейно прошептала Тамлин.
      Даже в сумраке он увидел, что по щеке Тамлин побежала слеза, и смахнул ее. Вместо того чтобы убрать руку, он оставил ее там – ласкать большим пальцем мягкость ее щеки. Чувствуя… он не знал точно, как определить-то, что переполняло его сердце. Это было навязчивое ощущение чего-то новообретенного и драгоценного, но в то же время как будто это был жест, который он уже делал раньше.
      В других обстоятельствах он был бы в восторге, что она дотронулась руками, пусть и холодными, до его тела. Но когда с трудом сдерживался, чтобы не перевернуть ее на спину и не войти в нее, он почувствовал, что Тамлин нужно утешение.
      – Ложись, девочка. – «Пожалуйста, ляг раньше, чем я встану и разобью свою голову о каменную стену».
      Она повиновалась, но ее рука осталась на нем. Мгновение он думал, что сможет контролировать сводившее его с ума желание, но она придвинулась к нему еще ближе.
      – Шеллон, это так приятно. Когда я вот так замерзаю, бывает очень трудно согреться. Ты не против, если я положу другую руку?..
      Движение Джулиана было таким быстрым, что Тамлин едва ли успела моргнуть. Он рывком опустил ее на кровать рядом с собой и накрыл их обоих одеялом.
      – Больше ни слова! Лежи смирно. Попытайся заснуть.
      – Но я…
      – Девочка, закрой рот, или я заткну его перчаткой. – Он едва сдерживал смех.
      Тамлин высунула лицо из-под одеяла и приподнялась на локте.
      – Ты только и знаешь, что приказывать.
      Он сел и сурово посмотрел на нее.
      – А ты все равно не подчиняешься. – Он взял ее за плечо и снова уложил на кровать. – Выслушай меня, пока я не рассердился.
      Воцарилась тишина. Стиснув зубы, он боролся с желанием, возраставшим с каждой минутой.
      Когда он подумал, что разум может снова возобладать, она пошевелилась. Сначала одна нога случайно коснулась его лодыжки, когда Тамлин вытянулась. Господи, ее ноги были такие же холодные, как и руки! Потом она попыталась перекатиться, чтобы не лежать на своей левой руке. Снова подвинулась, стараясь устроиться поудобнее. Потом коснулась бедром его бока. Проклятие, что за женщина. Неужели не понимает, какому испытанию подвергает его?
      – Тамлин, если тебе хоть немного дорог рассудок твоего будущего мужа, перестань вертеться! – проворчал он и тут же расхохотался.
      – Наш Дракон – ворчливый дракон. Может быть, у него болит зуб?
      Его самоконтроль быстро улетучивался.
      – Да, у меня болит, но гораздо ниже.
      – Видимо, у тебя начинается лихорадка. – Она потерлась лицом о его обнаженную, руку.
      – Ты угадала, у меня лихорадка.
      Тамлин вскочила на колени.
      – Ты ранен? Лихорадка начинается, если в ране поднимается гной.
      – Что-то поднимается, Тамлин, но это не гной.
      Доведя его до абсолютной агонии, Тамлин склонилась над ним, ища рану, которой у него не было. Проклятие, это гораздо больше, чем он может выдержать! Он схватил ее за плечи и притянул ее лицо к себе. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза – его глаза горели желанием, в ее золотых было удивление.
      – Не двигайся и не вертись! – приказал он. Ее сладкое как мед дыхание превратилось в короткие прерывистые вдохи, которые довели его почти до грани. – Вот что мы сделаем… Лежи смирно и не вертись. Ты закроешь свои кошачьи глаза и заснешь, или…
      Она заморгала от любопытства.
      – Или что, Шеллон?
      – Или мы вообще не будем спать, – пригрозил он.
      – О-о, – прошептала она, догадываясь, что он имеет в виду.
      На его губах появилась полуулыбка.
      – Да… о-о.
      Это озадачило ее.
      – Почему?
      – Тебе нужно время, – просто сказал он. – Твой разум еще не примирился со сложившейся ситуацией. Если бы это зависело от меня, я бы дал тебе время лучше узнать меня до нашей свадьбы. Эдуард не окажет нам такой милости. Поэтому я не овладею тобой до нашей брачной ночи. Клянусь. Я буду уважать тебя, Тамлин.
      После смерти Кристиана Джулиан просто существовал Он не чувствовал ничего, кроме пустоты. В каком-то смысле он был даже рад этой пустоте. Но с возвращением весны он словно пробудился от зимней спячки. И ему захотелось жить.
      Быть может, это пришло с возрастом. Он больше не был зеленым юнцом, у которого вся жизнь впереди. Пришло время подумать о будущем, оставить что-то после себя. Он хотел этого так, как голодающий хочет еды.
      Джулиан видел лицо голода. Мужчин и женщин, очень долго остававшихся без еды, с огромными глазами и костлявыми телами. Если предложить им вдоволь еды, они будут есть до тех пор, пока им не станет плохо. От голода их желудки не смогут переваривать столько еды.
      Видимо, сердце Джулиана тоже съежилось. А Тамлин разбудила в нем чувства столь необузданные, что он не мог справиться с ними. Ему тоже требовалось время.
      – Спи, Тамлин, пока я не связал тебя и не пустил в ход перчатку. – Уложив ее под одеяло, он повернулся спиной к ней.
      Тамлин, должно быть, поверила ему и старалась не шевелиться. Пылающий в камине торф превратился в пепел, и в комнате стало холодно. Джулиан притворился спящим.
      Когда холод усилился, Тамлин осторожно придвинулась к нему, стараясь не разбудить. Ее руки опять были холодными. Так же как и ноги. Ему потребовалась вся воля воина, чтобы продолжить изображать сон, когда она положила их на него. Одну руку на спину, другую на талию. Потом ее ледяные ноги втиснулись между его лодыжками. Когда он не пошевелился, она прижалась еще ближе, пека он не почувствовал все ее тело, прильнувшее к нему.
      Теперь, в тепле его тела, она, похоже, успокоилась. Зевнув и вздохнув, она пробормотала:
      – Драконы отлично согревают постель.
      – Спи, Тамлин.
      Ее голова уютно устроилась на его плече.
      – Да, Шеллон.

Глава 13

      На рассвете Тамлин разбудил лязг меча Джулиана о перевязь, когда он застегивал ее на поясе.
      Она спала рядом с ним. Тамлин зевнула, потом потянулась. Ее рука потянулась к тому месту на кровати, где все еще оставалось тепло Шеллона. Она спала всего несколько мгновений, но чувствовала себя совершенно выспавшейся. Она не могла припомнить, чтобы ее постель когда-нибудь была такой теплой. Его жар, его запах окутывали ее, мучая и искушая всю ночь. Словно кошка, свернувшаяся у огня, она прильнула к нему и впитывала его тепло.
      Проснувшись, она лежала и думала о том, что случилось с момента его приезда, обо всем, что узнала об этом человеке.
      Перешептывания, за которыми последовали движения, сказали ей, что оруженосец помогает Шеллону одеться.
      Она, улыбаясь, еще раз зевнула. Им мало, что она должна привыкнуть к присутствию мужчины в своей спальне, ей приходится привыкать еще и к приходам и уходам четырех его оруженосцев.
      Льющийся в окна свет вдруг был закрыт, когда Шеллон подошел к постели. Кровать прогнулась под его весом. Он был одет в тяжелую черную кольчугу и латы. Металл был холодным.
      – Прошу прощения, миледи, я не хотел разбудить вас, – произнес он тихо. – Еще очень рано. Тебе нужно отдохнуть, Тамлин.
      – На тебе кольчуга. – Коснувшись холодного металла, она озвучила свой страх.
      – Мы отправляемся в погоню за теми, кто напал на моего кузена и его отряд. Я подтвердил священнику, что празднование Майского дня пройдет завтра. Мы никак не можем сделать это, когда вокруг Кинмарха рыщут люди Комина. Не знаю, как долго я буду отсутствовать. – Его руки легли на ее плечи. – Оставайся внутри крепости, пока я не вернусь. И не вздумай собирать травы. Обещаешь?
      Тамлин кивнула. Она выполнит свое обещание, но для нее эти люди не представляют никакой угрозы. Они шотландцы, пытающиеся вернуться в свои дома.
      Словно прочитав ее мысли, Шеллон погладил ее по щеке.
      – Война меняет людей, Тамлин. Высокие идеи рыцарства, честь втаптываются в грязь. Не питай верность или симпатию к этим людям, полагая, что они обойдутся с тобой благородно, потому что ты шотландка. В данный момент они в отчаянии. Для них все потеряно – их дома, их земли. Длинноногий передаст каждый замок и крепость английскому лорду, прежде чем уехать. Они это знают. Они не могут вернуться домой, будут скрываться в лесах и красть у других кланов. Эти люди обозлены. Они готовы убить, изнасиловать, захватить в плен тебя или людей в этой долине. Ты владеешь слишком многим. Ты сохранила все, поскольку я здесь хозяин. За это они возненавидели тебя. Понимаешь?
      Тамлин кивнула. Как все это печально!
      – Я знаю, ты смотришь на мой приход как на наказание, но ты все еще будешь хозяйкой этого поместья. Кроме брака со мной, ты никак не пострадаешь от шотландского восстания. Тебе предстоит стать женой Дракона Шеллона. Многие хотели захватить тебя и использовать против меня. Важно, чтобы ты понимала это.
      Тамлин чувствовала, что Джулиан говорит правду, но не могла это осознать. Всего за несколько дней ее жизнь встала с ног на голову и перевернулась обратно. Ворота Гленроа всегда были открыты для ее соотечественников. Теперь на тех же самых людей нужно смотреть с подозрением, даже со страхом. Ворота будут оставаться закрытыми, а враг, которого она так боялась, будет их защитником.
      – Я знаю, все это странно для тебя. Пусть пройдет время, Тамлин. Как только мы поженимся.
      Она попыталась отстраниться от него.
      – Я не выйду за тебя, пока ты не предложишь настоящий компромисс. Во-первых, ты должен жениться на мне по нашим обычаям, не только по христианской церемонии, но и по канонам старой веры.
      – Согласен, – рассмеялся Джулиан, – хотя я понятия не имею, что это такое. А во-вторых?
      – Ты поможешь освободить моего отца.
      – Тамлин, несмотря на то, что когда-то я был первым рыцарем короля, сейчас я практически не могу повлиять на Эдуарда. Никто не может, – признался Шеллон.
      – Попытайся поговорить с ним.
      – Ты просишь о невозможном. Это выше моих сил.
      – Я не прошу о многом, Шеллон. Выполни обе просьбы, и я выйду за тебя замуж, – сказала Тамлин.
      Суета оруженосцев за дверью свидетельствовала о том, что время вышло.
      – Мы еще поговорим об этом, когда я вернусь…..
      – Ты попросил меня пойти на уступки. Я пошла. Теперь уступить должен ты. Пожалуйста, Шеллон!
      Он схватил ее за руки и рывком привлек к себе, чтобы поцеловать, Это была не ласка, а жаркое требование, как будто он мог изменить ее этим поцелуем. Сначала она сдерживалась, ей было больно, что он отказывается помочь ее отцу, но магия Джулиана окутывала ее мощной бурей ощущений.
      Он оторвал губы от ее губ и прижал к груди так сильно, что стало трудно дышать, его рука запуталась в волосах на ее затылке. Через мгновение он отпустил ее и направился к двери.
      Шеллон остановился в тени, чтобы еще раз посмотреть на нее.
      – Мы еще поговорим об этом. – Позвякивая мечом, он ушел.
      Тамлин нырнула под одеяло, впитывая оставшееся от его тела тепло. Водя пальцем по распухшим губам, она ощущала вкус поцелуя Шеллона.
 
      Джулиан стоял рядом с Лашером, нетерпеливо ожидая, пока Джервас приладит длинный щит на его левую руку. Густой туман окутал все вокруг. Он знал, что это обычно для Глен-Шейна. Хаар – так называли его шотландцы. Серые туманы нависали низко, скрывая пейзаж, пока солнце, поднявшись над вершиной скалы, не сжигало его.
      Направившись к тропам, Джулиан снова услышал крики и суету проклятых воронов. Странно, что их живет здесь так много и они держатся ближе ко входу в долину.
      Лашер волновался, беспокойно перебирая копытами. Потом Джулиан понял – почему. В конюшне стояла кобыла, принадлежавшая Тамлин. Он подумал, не начинается ли у нее течка. Если так, то можно скрестить ее с Лашером или с Кровью Дракона. Неизвестно только, не воспротивится ли этому Тамлин.
      Он провел рукой по мускулистой шее жеребца.
      – Хочешь подняться на свою даму, мой красавец? Я понимаю твои чувства.
      Шеллон вставил ногу в стремя. Когда он сел в седло, Джулиан заметил Тамлин в окне господской спальни. Она смотрела, как он готовится к отъезду. На мгновение их взгляды встретились. Он с трудом сдержался, чтобы не спешиться и не помчаться в башню, чтобы овладеть ею. Он снова погладил коня.
      – Да, я хорошо тебя понимаю.
      Деймиан натянул поводья своего жеребца перед Джулианом, его глаза смотрели на тоже, что видел его кузен.
      – Странное утро, да? Эти чертовы вороны, похоже, гнездятся на перевале. Как стражники.
      – Да, никогда не думал, что их соберется столько в одном месте, если не считать тех, что в Белой башне.
      – Странно, они ведь падальщики, а шотландцы считают их священными, – заметил Деймиан. – Моя мать говорила, что они приносят вести о важных предзнаменованиях или смерти. Наверное, поэтому она придумала герб Рейвенхоков для моего отца, как только они поженились.
      Джулиан кивнул Тамлин, но не увидел никакого знака в ответ. Видимо, она расстроилась, что он отказался помочь ее отцу. Если бы он мог! Возвращение человека из тюрьмы Эдуарда – слишком долгое дело, чтобы ставить в зависимость от него предстоящий брак с Тамлин. Он не мог объяснить, что Длинноногий приказал ему жениться на Тамлин не в качестве вознаграждения, а в наказание. Эта реальность не понравится его горской красавице.
      Повернув Лашера, он заметил, что глаза Деймиана не отрываются от женщины в окне. Его кузен не захватывал в плен ее отца. На нем нет этого пятна. Раздраженный Джулиан пришпорил Лашера, выводя свой отряд из двора крепости.
      Деймиан наконец опомнился и догнал его. Удаляясь от крепости, они ехали в холодном молчании. Они выросли как братья, поэтому Джулиану было трудно злиться на кузена.
      Вскоре Деймиан получит во владение Лайонглен. Эдуард мог даровать его кому угодно, но таким способом человек, получивший владение, будет неизвестным внуком человека, которого Лайонглен никогда не видел. Лайонглен останется в семье. Если Деймиан станет бароном древнего поместья в соседней долине, положение Глен-Шейна станет еще более безопасным.
      – Леди Тамлин согласна на этот вынужденный брак? – спросил Деймиан, нарушив молчание.
      Бросив на него взгляд, Джулиан ответил:
      – Тамлин согласна. Проснувшись сегодня утром, она говорила только о приготовлениях к свадьбе.
      Деймиан смотрел на Джулиана из-под полуприкрытых век.
      – Прошлым вечером было видно, что она согласна, но дал ли ты ей на самом деле выбор?
      – Ни у кого из нас нет выбора. Так приказал Эдуард. Я удовлетворен. Она будет хорошей женой! – отрезал Джулиан.
      – Насколько я знаю, ты плохо понимаешь слабый пол. Как и прежде.
      – Слабый? – фыркнул Джулиан. – Женщины Глен-Шейна представляют собой опасность для английских мужчин. При штурме Кинлоха Саймону в ногу попала стрела, выпущенная девчонкой, еще не достигшей брачного возраста. Поэтому даже ты, с твоим шармом Сент-Джайлзов, можешь считать их причиняющими слишком много беспокойства.
      – Какими бы они ни были, обращайся с леди Тамлин помягче. Я люблю тебя как брата, Джулиан, но если ты поднимешь руку на леди Тамлин, я убью тебя.
      – Кузен, мы прошли вместе много длинных и трудных дорог. Будет стыдно, если твое расположение к моей невесте встанет между нами.
 
      Пока Шеллон и Рейвенхок охотились за мятежниками из клана Коминов, у Тамлин было много дел.
      Она размышляла о том, как быстро изменилось все в ее жизни. Никого в Гленроа не озаботило, что Шеллон гоняется за шотландцами. Частью этого было уважение к Дракону как к могущественному воину. Бесса тоже приложила руку к этому согласию. Шейн давно задумал брак между Шеллоном и Тамлин, это подтверждалось видениями Эвелинор и предсказаниями и имело большое значение для того, чтобы его приняли в Глен-Шейне. Она спрашивала об этом старого Ангуса. Его слово, как старейшины клана Огилви, было решающим для мнения остальных.
      – Леди Тамлин, если наш лэрд хотел, чтобы вы вышли замуж за лорда Шеллона, значит, он понимал, что лорд Шеллон станет ей хорошим мужем. Да, он англичанин. Когда он женится на вас, он станет человеком Глен-Шейна. Будет сражаться за Глен-Шейн, не за Англию. Послушайте предсказаний Эвелинор, – отечески советовал ей Ангус.
      Шеллон и Рейвенхок поехали защищать людей этой долины. Ее люди это понимали.