? Вы врете. Пустите меня.
? Ты можешь спокойно меня выслушать, как разумный человек?
? Нет, ? но в голосе уже не было уверенности. Глаза заволоклись слезами, готовыми вот-вот пролиться. Это был мальчик в обличье мужчины. Я отпустил его.
Он медленно распрямился, потирая затекшую руку. С противоположного конца двора к месту схватки уже направлялись любопытные.
? Пойдем в контору, Алекс.
Он ощетинился.
? Кто меня будет обрабатывать?
? Никто тебя не будет обрабатывать. Пойдем.
? Я не обязан.
? Сколько тебе лет, Алекс?
? Девятнадцать, скоро двадцать.
? Ни в каких делишках не был замешан?
? Я не такой. Спросите у матери.
? Люси твоя подружка?
? Она мне не подружка. Мы собираемся пожениться. ? И он добавил с вызовом: ? Я могу содержать жену.
? Не сомневаюсь.
Его ясный взгляд жег мне лицо.
? Что-то случилось? Почему вы туда вошли?
Я попытался припомнить, что же меня заставило постучать и открыть дверь.
? Чтобы с ней поговорить. Чтобы убедить ее поскорей уехать из города.
? Мы и так уезжаем. Прямо сейчас. Я ее жду. Она пошла забрать вещи. ? Его голова как будто независимо от желания ее обладателя повернулась к закрытой двери номера семь. ? Почему она не выходит? Ей плохо?
? Она не выйдет.
Орава любопытных быстро приближалась, слышались злобные и возбужденные выкрики. Я открыл дверь конторы и пропустил Алекса вперед. Весь он словно окаменел, двигались только ноги.
Толстяк, любивший Этель и больше никого, сидел на раскладушке с полупустой бутылкой колы в руке. Он встал и протопал к стойке, бросив косой взгляд на свое ложе. С обложки журнала, валявшегося на подушке, что-то беззвучно кричала ему вслед красотка с обнаженной грудью. Наплевав на ее призывы, толстяк спросил:
? Вам что-то нужно? ? Наконец он среагировал на черного юношу. ? А ему что?
? Позвонить, ? сказал я.
? По-местному?
? Да, в полицию. Вы знаете номер?
Он знал.
? Несчастье?
? В седьмом номере. Пойдите и взгляните, только не входите. И никого не пускайте.
Толстяк перегнулся через стойку, свесив с нее свое брюхо, похожее на болтающийся в сумке домашний сыр.
? Что случилось?
? Посмотрите сами. Только сначала дайте аппарат.
Он протянул мне телефон и выскочил в дверь. Алекс метнулся было за ним. Я схватил его за плечо правой рукой, продолжая левой набирать номер. Когда бедняга услышал, что я сообщаю дежурному сержанту, он весь обмяк и повалился грудью на стойку, повиснув на ней с безжизненно поникшей головой. Его тело сотряслось от беззвучных рыданий. Дежурный сержант ответил, что сейчас же вышлет машину.
Я положил руку парню на спину. Он дернулся, как будто я ударил его ножом.
? Что ты там делал, Алекс?
? Не ваша забота.
? Ждал Люси?
? Раз знаете, зачем спрашиваете?
? Сколько времени ты там провел?
? Где-то полчаса. Я пару раз объехал квартал и вернулся.
Я взглянул на часы: пять тридцать пять.
? Она вошла внутрь около пяти?
? Да, около пяти.
? Она вошла одна?
? Да. Одна.
? Кто-нибудь входил за ней?
? Я никого не видел.
? Кто-нибудь выходил?
? Вы выходили. Я видел, как вы вышли.
? Кроме меня. Раньше.
? Я не видел. Я объезжал квартал.
? Ты входил вместе с ней?
? Нет, сэр. Я не входил.
? Почему?
? Она сказала, что через пять минут выйдет. Ей даже не нужно было упаковывать чемоданы.
? Тем более ты мог войти.
? Я не захотел. Она не захотела.
? Люси выдавала себя за белую?
? Ну и что? В нашем штате это законом не карается.
? Ты хорошо осведомлен. Учишься?
? Только что поступил в колледж. Но собираюсь бросить.
? Чтобы жениться?
? Я никогда не женюсь. Мне теперь не на ком жениться. Я скроюсь. ? Его голова по-прежнему свешивалась за стойку, и голос глухо отдавался в ее деревянных недрах.
? Тебе придется остаться и ответить на кучу вопросов. Так что соберись.
Я встряхнул его за плечо. Алекс не повернулся и не пошевелился, пока с автострады не донеслись гудки сирены. Тогда он вскинул голову, как загнанный зверь.
Глава 7
Черная патрульная машина затормозила прямо у двери конторы. Из нее выскочил человек в штатском, взбежал на крыльцо и застыл в проеме. Несмотря на мягкую серую шляпу и мешковатый серый костюм, сразу было видно, что этот человек родился полицейским, бренчал вместо погремушек наручниками, учился читать по Уголовному кодексу, повышал квалификацию на разбитых мостовых и в темных переулках. Его изборожденное морщинами лицо, за пятьдесят лет выдубленное солнцем и ветрами, было наглядным свидетельством его жизни в долине.
? Я Брейк, лейтенант сыскной службы. Вы звонили?
Я кивнул.
? Она в седьмом номере, в углу двора.
? Мертвая?
? Мертвей не бывает.
Алекс сдавленно всхлипнул. Брейк шагнул вперед и посмотрел на него в упор.
? А ты что здесь делаешь?
? Жду Люси.
? Ту, что умерла?
? Да, сэр.
? Придется подождать. Ты ее прирезал?
Алекс смотрел на детектива, как на гигантское дерево, на которое ему не по силам взобраться.
? Нет, сэр.
? Ты ведь сынок Энни Норрис?
? Да, сэр.
? И как это понравится твоей мамаше?
Не дожидаясь ответа, Брейк повернулся ко мне.
? Он ее прирезал?
? Сомневаюсь. Он тут болтался после того, как это произошло. Они собирались пожениться, так он говорит.
? Так он говорит.
? Я не резал Люси! ? крикнул Алекс. ? Я бы не тронул волоска на ее голове!
Он по-прежнему лежал на стойке, как будто тело перестало ему повиноваться.
Вошел толстяк администратор и тихо закрыл за собой дверь. Он бочком протиснулся в свой отгороженный стойкой мирок журнальных бюстов, грязных бланков и безмолвных призывов. Зрелище смерти напомнило ему о грехах, покоящихся в могиле его памяти, и он подпрыгнул, услышав за спиной голос Брейка:
? Вы администратор?
? Да, сэр.
? Мне нужен ключ седьмого номера, вернее ключи.
? Ни того, ни другого нет, мистер Брейк. ? Он двинулся к нам, словно отдавая на закланье свое дрожащее тело. ? Один я ей отдал в самом начале, а потом она вернулась и попросила дубликат. Сказала, что тот потеряла. Я сказал, что придется заплатить...
Я перебил:
? Ключ торчит в двери, лейтенант.
? Что же вы молчите?
Брейк выскочил на улицу и позвал шофера, чтобы тот сторожил Алекса. Вторая полицейская машина затормозила рядом с первой. Кружок любопытных разорвался, пропуская ее, и опять сомкнулся. Сержант в форме протолкался к Брейку. Под мышкой у него была камера и сложенный треножник, в руке ? набор инструментов для снятия отпечатков пальцев.
? Где труп, лейтенант?
? Вон там. Вызвали судмедэксперта?
? Он уже едет.
? Она испортится, пока мы до нее доберемся, при таких-то темпах. Спокойно, граждане. Дайте пройти.
Люди расступились и потянулись следом.
Алекс и его страж, здоровенный малый в форме офицера дорожной инспекции, сидели на канапе в угрюмом молчании. Рядом с широкогрудым молодым полицейским Алекс казался маленьким и щуплым. Его взгляд был обращен вовнутрь. Видимо, он впервые ощутил себя таким, каким был в реальности: черным парнем, беззащитным перед законом белых, таким уязвимым, что он едва решался пошевелиться.
Толстяк администратор утешал себя остатками колы. Я опустился рядом с ним на раскладушку.
? Мне бы хотелось прояснить ситуацию с ключами.
? Вопросы! ? Он выразительно рыгнул. Коричневая жидкость стекала из уголка его рта по прыщавому подбородку. ? Ты мне, может, не поверишь, я на вид мужик здоровый, но нервишки у меня ни к черту. Я даже от армии освобожден, могу доказать, и всех этих перекрестных вопросов не выношу. А как этот лейтенант на меня смотрел! Будто я ее замочил! ? Он надул губы, как толстый, странно обрюзгший карапуз.
? Когда вы ее видели в последний раз?
? Где-то около пяти, на часы я не посмотрел.
? Ей понадобился другой ключ?
? Точно. Я спросил, что она сделала с тем, который я ей дал. Она сказала, что, должно быть, его потеряла. Я сказал, что это будет стоить пятьдесят центов, и она тут же заплатила. Потом предупредила, что съезжает. Откуда мне было знать, что она съедет в вечность.
? Она не нервничала?
? Не знаю. Не обратил внимания. Это мне надо было нервничать. Вздумала на кой-то черт притащиться сюда, чтобы ее тут прикончили. На Идальго ей бы оказали такую услугу в любое время дня и ночи.
? Да, о ближнем она не подумала, ? сказал я.
? Как ты прав. ? Жалость к себе пульсировала в нем, как головная боль, не оставляя места иронии. ? Почем мне было знать, что она выдает себя за белую? Что она зальет кровью всю мою комнату? Теперь придется ее мыть.
По другую сторону стойки сидел Алекс со своим стражем. Мне была видна только его макушка, но до меня долетало его шумное дыхание.
? После того, как девушка вошла в комнату, ? продолжал я, ? кто-нибудь еще входил?
? Я не заметил. Обычно я за ними не слежу. Приходят, уходят. ? Ему понравилась последняя фраза, и он повторил: ? Приходят, уходят.
? Вы никого не видели?
? Не-а. Я сидел здесь, убивал время. Они приходят, уходят. ? В нем закипело негодование. ? Хотел бы я увидеть этого парня. Я бы ему показал, как пачкать мой пол...
? Вы считаете, это мужчина?
? Кто сказал?
? Вы сказали «парня».
? Да у меня такая привычка. А потом, зачем женщине резать женщину? ? Наклонившись ко мне, он продолжал громким сценическим шепотом: ? Хотите знать мое мнение? Я думаю, ее порешил этот молодой верзила. Они всегда режут своих баб, точно.
Послышалось шарканье ног. Алекс Норрис перелетел через стойку головой вперед и приземлился на все четыре прямо перед нами. Вскочив, он размахнулся и ударил толстяка администратора по уху. Тот слабо вскрикнул и навалился мне на ноги.
Алекс метнулся к окну. Не имея возможности встать, я завопил:
? Стой, Алекс! Вернись!
Он вышиб защитный экран и перекинул ногу через подоконник. Его синий пиджак лопнул на спине по шву.
Полицейский обежал стойку, на ходу поднимая правую полу своей форменной куртки. Крышка кобуры откинулась, и револьвер, как смертоносная птичка на пружинке, взлетел в его руке. Щелкнул предохранитель. Алекс все еще не мог протащить вторую ногу через узкое отверстие. Ничего не стоило его подстрелить, как сидящую на гнезде утку.
Я свалил толстяка на пол и встал перед дулом револьвера. Полицейский, уже готовый нажать на курок, крепко выругался.
Алекс скрылся за окном. Я бросился за ним следом. Он огромными скачками несся через полосу высокой сухой травы к проволочной ограде, отделявшей мотель от автострады. В высоту в ней было футов семь. Не снижая скорости, юноша оттолкнулся и рыбкой перелетел на другую сторону. Его форд стоял на обочине.
Я вскарабкался на загородку и спрыгнул на дорогу. За моей спиной раздался выстрел. Алекс уже нажимал на стартер. Пуля, как тяжелая дождевая капля, ударила в капот машины, проделав дырку. Форд дернулся, словно ужаленный, взметнув гравий задними колесами. Я подбежал и, сунув руку в открытое правое окошко, зацепился за дверцу.
Алекс, не поворачивая головы, газанул. Пальцы мои соскользнули, и я грохнулся об землю. Пестрый мир стал скучно серым и на мгновение совсем исчез. Молодой полицейский поставил меня на ноги. Форд скрылся из вида.
? Послушай, ты. ? Он незамысловато выругался. ? Я бы его достал, если бы ты не путался под ногами. Чего тебе надо? ? Револьвер в его правой руке с угрозой смотрел на меня. Его левая рука механически стряхивала гравий с моей спины.
? Он вам нужен живым. Если бы ты его пристрелил, вышла бы история. Он не под арестом.
С загорелого лица полицейского сбежала краска, как будто я перекрыл ему артерию. Он смущенно спрятал револьвер.
В воротах мотеля показался Брейк. Он бежал быстро и неуклюже, как медведь на задних лапах. Реакция его была мгновенной:
? Теряешь время, Тренчер. Быстро за ним. Возьми другую машину. Я свяжусь с участком. Какой у него номер?
? Я не разглядел, лейтенант.
? Похвально, Тренчер. ? Брейк махнул рукой, веля ему убираться.
Я назвал номер. Брейк устремился к патрульной машине и, закрывшись в ней, стал разговаривать с участком. Я ждал его рядом.
? Что там, лейтенант?
? Общая тревога. Посты на всех дорогах. ? Он направился к комнате Люси.
Ему пришлось пробираться сквозь толпу мужчин, женщин и детей. Кто-то спросил:
? Парень удрал, шеф?
? Мы его схватим. Попрошу вас оставаться сегодня дома. У нас будут к вам вопросы.
? Это убийство? ? Повисла тишина, в которую ручейками стали вливаться женские и детские голоса.
? Я вам гарантирую, что она не поранилась лезвием, сбривая себе бороду. А теперь разойдитесь, дайте работать.
Люди с ропотом расступились. Повинуясь взгляду Брейка, я последовал за ним к двери седьмого номера. Внутри сержант делал обмеры и снимки. Он суетился вокруг Люси, на лице которой застыло скучающее выражение хозяйки, мечтающей, чтобы гости поскорее выкатились из ее дома.
? Входите, входите ? сказал Брейк. ? И закройте дверь.
Один из чемоданов лежал раскрытый на кровати, и Брейк продолжил его осмотр. Я стоял у двери, наблюдая за тем, как его большие ловкие руки перебирают медицинские халаты.
? Очевидно, медицинская сестра. ? И, как бы между прочим, добавил: ? Как вы ее нашли?
? Постучал и не получил ответа. Дверь была не заперта. Я заглянул.
? Зачем стучали?
? Я ее сосед по комнате.
Его узкие серые глазки вскинулись.
? Вы ее знаете?
? Никогда с ней раньше не встречался.
? Слышали шум? Что-нибудь заметили?
? Нет. ? Я принял внезапное решение. ? Я частный детектив из Лос-Анджелеса. Я следил за ней с полудня.
? Так. ? Серые глаза затуманились. ? Это уже интересно. Зачем вы это делали?
Сержант, снимавший отпечатки пальцев с другого чемодана, обернулся и пристально посмотрел мне в лицо.
? Меня наняли.
Брейк выпрямился и взглянул на меня в упор.
? Хорошо еще, что не сняли. Покажите удостоверение.
Я показал.
? Кто вас нанял?
? Я не обязан отвечать на этот вопрос.
? А вас случайно не наняли, чтобы ее убить?
? Смените тон, если хотите со мной сотрудничать.
? А кто сказал, что я хочу с вами сотрудничать? Кто вас нанял?
? Не лезьте в бутылку, лейтенант. Я мог бы сто раз сбежать, а не торчать у вас под носом, предлагая свою помощь.
? Пустой треп. ? Он был упрям. ? Кто вас нанял? Только, ради бога, не вздумайте отговариваться тем, что вы защищаете интересы своего клиента. Мне нужно защищать весь город.
Мы стояли друг против друга над высыхающей лужей крови. Он был простым провинциальным полицейским, грубым и резким, плевавшим на все приличия. Меня подмывало показать этому деревенскому братишке, как парень из большого города может вежливенько дать ему отлуп. Но сердцем я был не на стороне своей клиентки, а на стороне мертвой девушки, лежавшей на полу, поэтому я раскололся:
? Сегодня утром ко мне в контору пришла женщина, назвавшаяся Уной Ларкин. Она обещала мне заплатить, если я буду следить за девушкой, и сказала, где ее найти в обеденное время. Там я ее засек и последовал за ней к дому Алекса Норриса, где она снимала комнату...
? Оставьте детали для заявления, ? перебил Брейк. ? Что там с именем клиентки? Вы думаете, оно вымышленное?
? Да. Мне придется сделать заявление?
? Как только закончим здесь, поедем в город. Сейчас я хочу знать, чего она от вас хотела?
? Она сказала, что Люси у нее работала и две недели назад скрылась с какими-то драгоценностями, по-моему, рубиновыми сережками и золотым ожерельем.
Брейк взглянул на сержанта, отрицательно покачавшего головой. Тогда он обратился ко мне:
? Это надо будет прояснить. Или история тоже выдумка?
? Думаю, да.
? Женщина живет в этом городе?
? Сомневаюсь. Она очень туманно говорила о том, кто она и где живет.
? Вы ничего не утаиваете?
? Ничего. ? Уна оплатила эту маленькую ложь сотней, которая вольно разместилась в моем бумажнике.
? Хорошо, если так. Вы позвонили нам сразу же, как только ее нашли?
? Через несколько минут.
Во дворе на меня набросился молодой Норрис.
? Он шел к дому или от дома?
? Ни то, ни другое. Он ждал.
? Откуда вам это известно?
? Я его схватил и немножко порасспрашивал. Он сказал, что ждет Люси, которая отправилась за вещами, с пяти часов. Они собирались уехать и пожениться. Он только от меня узнал, что она мертва.
? Вы читаете мысли, а? ? Красное лицо Брейка запрокинулось, подбородок, как потрескавшаяся глыба глины, выехал вперед. ? Что еще вы умеете, господин Помощник?
? Когда я буду делать заявление, я постараюсь не отклоняться. Я знаю, что факты против Норриса. Его побег можно считать признанием вины...
? Надо же, ? буркнул Брейк, а его подручный хихикнул. ? Никогда бы сам не догадался.
? Он сбежал, потому что испугался, что его засудят. И, может, он прав. Такое с черными мальчиками случается, и с белыми тоже.
? Да, вы оказались поблизости. Вы много чего можете порассказать. Только мне не нужны ваши чертовы россказни. Мне нужны факты.
? Вы их и получаете. Может, мне говорить помедленнее, чтобы до вас лучше доходило?
Маленькие глазки Брейка съехались к переносице. Его большое лицо налилось темной кровью. Вдруг дверь за моей спиной открылась и кто-то пропел:
? Кончайте, мальчики. У меня свидание с дамой. Где она?
Это прибыл судмедэксперт, пухлый молодой доктор, просто распираемый радостью, как все те, для кого покойник ? брат родной. Его сопровождали водитель санитарной машины в белом халате и владелец похоронного бюро в черном костюме, соревновавшийся в жизнерадостности с судмедэкспертом. Брейк потерял интерес ко мне и моим фактам.
С пола были взяты образчики крови. Окровавленный нож и мелкие вещи Люси были запакованы. Тело, предварительно очерченное мелом, было уложено на носилки и укрыто холстом. Водитель и владелец бюро вынесли его из комнаты. Брейк опечатал дверь.
Спустились сумерки, и двор почти опустел. Вокруг торчавшего в центре фонарного столба с единственной лампочкой еще толпились женщины. Громкими решительными голосами они обменивались впечатлениями о действительных и вымышленных убийствах, о которых им приходилось слышать или читать. Женщины смущенно притихли, когда кортеж Люси проследовал мимо. Их глаза, резко выделявшиеся на лицах, залитых белым электрическим светом, проводили носилки до задней дверцы катафалка. Небо было грязно-желтым, как закоптившийся потолок.
Глава 8
Отель «Миссионер» был самым внушительным зданием на Мейн-стрит. Он представлял собой бетонный куб с четырьмя рядами окон, увенчанный высокой радиоантенной, с которой посылал сигналы звездам красный огонек. Вертикальная неоновая реклама над входом бросала багровый отсвет на его белый фасад.
Вестибюль был глубокий и мрачный, обставленный сморщенными кожаными креслами. В тех, что стояли у передней стены между окон с приспущенными шторами, застыли в неловких позах старики, словно оставленные здесь схлынувшими водами потопа. Блеклое панно над их головами изображало американских всадников на странных лошадях с человеческими коленями, преследующих еще более странных индейцев.
Администратор, маленький человечек мышиной окраски, лез из кожи вон, стараясь выделиться на этом удручающем фоне. Аккуратно подстриженный и причесанный, с васильком в петлице, тонко перекликающимся с едва различимой полоской костюма и с васильками в вазе у картинно откинутого локтя, он мог бы вдохновить Дебюсси на сочинение музыкальной поэмы. Изысканностью своей речи он как будто намекал, что в этой глуши оказался по недоразумению.
? Я думаю, миссис Ларкин у себя. Я не видел, чтобы она выходила, сэр. Как прикажете вас рекомендовать?
? Арчер. Можете не докладывать. Какой у нее номер?
? Сто второй, мистер Арчер. Полагаю, она вас ждет.
Номер был прямо напротив лифта на втором этаже. В конце коридора виднелась занавешенная стеклянная дверь, над которой горела красная табличка: «Пожарный выход». Я постучал. Лифт за моей спиной взвизгнул и ухнул, как старое сердце, отъезжая вниз.
Послышался слабый голос:
? Кто еще там?
? Арчер.
? Войдите.
Толкнувшись, я крикнул, что заперто.
? Хорошо, хорошо, иду. ? Дверь распахнулась внутрь.
Вид у Уны был больной. Тени под глазами потемнели и расползлись. В красной японской пижаме она походила не на женщину, а на бесполого беса, состарившегося в аду.
Она отступила, чтобы дать мне войти, и бесшумно закрыла за мной дверь. Я оказался в гостиной апартаментов, которые могли бы называться свадебными или губернаторскими, если бы новобрачных и губернаторов когда-либо заносило в эту дыру. На двух высоких окнах, выходивших на улицу, висели вишневые плюшевые шторы. Снаружи на них падал красный неоновый свет, мешавшийся со светом массивного, с огромным шелковым абажуром торшера на крученой металлической ножке. Высокие стулья имели вид девственный и неприступный. Единственным свидетельством пребывания здесь Уны было леопардовое манто, переброшенное через спинку стула.
? Что случилось? ? обратился я к ее спине.
Казалось, она держится за ручку, чтобы не упасть.
? Ничего. Просто жара, ожидание, неопределенность. ? Она почувствовала, что взяла слишком искренний тон, и быстро перестроилась. ? У меня мигрень, черт ее подери. Я им подвержена.
? Плохо. ? Я добавил с намеренной бестактностью: ? У меня тоже головная боль.
Она повернулась ко мне с желчной улыбкой:
? Я уверена, не мигрень. Если у вас не бывало мигреней, вы не можете представить, что это такое. У меня единственное желание, чтобы мне ампутировали голову. Вообразите туловище, гуляющее без головы, разве не оригинально? ? Она попыталась скрыть свою слабость за шуткой. ? Мужчины не заметят разницы.
Уна опять себе льстила. Даже в струящейся пижаме ее тело было похоже на кочерыжку. Я пристроился на краешке негостеприимного стула.
? Вы большая любительница мужчин.
? Они меня забавляют. Ну так что? ? Она нависла надо мной, давая понять, что время шуток прошло.
? Я должен отчитаться. Почему вы не садитесь?
? Если вы так хотите. ? Стул был для нее слишком высок, и ее ноги болтались в воздухе. ? Начинайте.
? Сначала мне нужно кое-что прояснить.
? В каком это смысле? ? Ей было больно ворочать языком, и она зловеще пришепетывала.
? Вы мне один раз солгали сегодня утром, по поводу кражи драгоценностей. Возможно, вы мне солгали дважды.
? Вы называете меня лгуньей?
? Я просто вас спрашиваю.
? Вы с ней разговаривали.
? Нет. А если бы разговаривал, именно это я бы от нее узнал? Что вы лгунья?
? Не передергивайте, мне это не нравится. Я вам объяснила, зачем мне нужна Люси.
? Со второго захода.
? Со второго захода, ну и что?
? Вы не слишком много мне открыли.
? А почему я должна вам что-то открывать? Я имею право держать в тайне свою личную жизнь.
? Утром имели. Теперь нет.
? Это почему же? ? Она в недоумении развела руками, обращая вопрос ко всей комнате, и ее брильянты вспыхнули, отразив красный неоновый свет. ? Я плачу ему сто долларов за работу, и он считает себя вправе интересоваться именем моего дедушки. Его звали Мария, как это ни странно.
? Вы очень откровенны в том, что к делу не относится. Но вы еще не назвали мне своего имени. Я даже не знаю, где вы живете.
? Я же сказала, это вас не касается. За кого вы себя принимаете?
? За отставного полицейского, зарабатывающего себе на хлеб. Я продаю свои услуги на открытом рынке. Но это не значит, что я готов продать их любому.
? Широко шагаете. Я могу двадцать раз купить вас со всеми потрохами...
? Только не меня. Я же вам советовал поискать на черном рынке. Есть ребята, которые за пятнадцать долларов пойдут на любую гнусность, за исключением убийства. Убийство стоит дороже.
? Причем тут убийство? Кто говорит об убийстве? ? Она вдруг понизила голос до шепота, похожего на гудение назойливого комара.
? Я говорю. Я сказал, что убийство обходится дороже, во всех отношениях.
? Но к чему вы клоните? Вы с кем-то разговаривали? С одним из таких ребят?
Она имела в виду Максфилда Хейса. Я отрицательно покачал головой.
? С Люси?
? Нет.
? Но вы приближались к ней?
? Насколько это было возможно.
? Где она теперь?
? Я не знаю.
? Не знаете! Я дала вам хорошие деньги, чтобы вы не спускали с нее глаз. Мне это было нужно!
Она соскользнула со стула и встала передо мной со сжатыми кулаками. Я уже приготовился их схватить, ожидая града ударов. Но вместо того чтобы накинуться на меня, она принялась колотить себя по жестким бокам.
? Неужели все сошли с ума? ? выпалила она в потолок.
? Успокойтесь. По-моему, это вы сошли с ума. Мой диагноз ? одержимость манией убийства...
? Мания убийства! ? Ее голос сорвался. ? Причем тут мания убийства? Вы явно разговаривали с Люси.
? Нет. Но я слышал ваш с ней разговор. Мне он не понравился. Моя профессия связана с насилием, но я не люблю изощренного насилия и людей, которые к нему прибегают.
? А, это. ? Она с облегчением вздохнула. ? Я ударила ее по лицу, не очень сильно. Не смогла удержаться.
? Дальше что?
? Идите к черту!
? Чуть позже. Прежде чем мы полюбовно разойдемся, я хочу получить от вас кое-какую информацию. Кто вы, откуда приехали, зачем преследуете Люси. А главное, что вы делали в пять часов вечера. Начнем с этого.
? В пять часов? Я была здесь, в комнате. Это важно?
Вопрос не был ни риторическим, ни вызывающе наглым, как большинство ее вопросов. Она поняла или почувствовала, к чему я веду.
? Иначе бы не спрашивал. Вы можете это доказать?
? Если будет необходимость. Около пяти я звонила по телефону. ? Ее руки гладили и гладили одна другую, стараясь согреться в холодном огне бриллиантов. ? Вы даже не поставили меня в известность, для чего мне нужно алиби.
? Кому вы звонили?
? Вас это не заинтересует. Я же сказала, что смогу это доказать, если возникнет такая необходимость. Звонок был междугородний, так что у них он зафиксирован.
Она попятилась к кожаному пуфику и неловко присела на его краешек.
? Меня интересует все, что с вами связано, Уна. Совсем недавно я отчитывался перед полицией и в своем отчете не мог обойти вас.
? Вы пошли в полицию? ? В ее голосе звучало недоверие, как будто я связался с силами зла.
? Полиция пришла ко мне. В начале шестого я нашел Люси с перерезанным горлом.
? С перерезанным горлом?
? Да. Я нашел ее мертвой в ее комнате в мотеле. Пришлось объяснять, что я там делал. Естественно, всплыло ваше имя, то есть то, которое вы мне назвали.
? Почему они еще не здесь?
? Я пока не сообщил им, что вы в городе. Решил дать вам время на раздумье. Да и мне самому любопытно, ради кого я так убиваюсь и зачем.
? Пентюх! Они могли пойти следом.
? Спасибо, лучше словечка не придумаешь. ? Я встал. ? Для вас я еще слова не подобрал, но подберу.
? Куда вы идете?
? В участок, делать заявление. Чем дольше я откладываю, тем труднее мне будет выпутаться.
? Нет, вы не посмеете. ? Она вскочила и, протрусив к двери, раскинула перед ней руки, как распятая марионетка. ? Вы работаете на меня. Вы не можете сдать меня полиции.
Я вытащил из бумажника сотню и кинул к ее ногам. Она нагнулась за ней, не спуская с меня встревоженных глаз.
? Нет. Пожалуйста, возьмите. Я дам вам еще.
? Состояния не хватит. За убийства я деру огромные деньги.
? Я не убивала ее, вы... мистер Арчер. У меня же алиби.
? Телефонное алиби легко подстроить.
? Я ничего не подстраивала и не могла подстроить. Я была здесь, в комнате. Спросите на коммутаторе. Я выходила только днем.
? Поэтому вы так невозмутимо спокойны, да? ? Я взялся за ручку двери.
? Что вы собираетесь делать?
Ее холодная рука вцепилась в мою. Зеленая купюра, как сорванный ветром лист, спланировала на пол. Притиснутая к двери, задыхающаяся, Уна этого не заметила.
? Побеседую с девушкой на коммутаторе, если она еще не сменилась.
? Заказ принял администратор, я узнала его голос.
? Отлично, побеседую с администратором. Потом мы все детально обсудим.
? Без полиции?
? Все зависит от вас. Посмотрим, что вы мне поведаете.
? Нет. Останьтесь. Вы не можете так со мной поступить. ? За каждым словом следовал судорожный вздох.
Я повернул ручку и потянул на себя. Тогда Уна сползла на пол и принялась визжать. Открывающаяся дверь свезла ее вбок. Сидя враскорячку в убийственном красном свете, она смотрела на меня снизу вверх, а я смотрел на нее. Ее несмолкающий визг терзал уши, как скрежет металла о металл.
Я захлопнул тяжелую дверь, отрезав от себя невыносимый звук.
При моем появлении администратор засиял. Я был для него удачливым путешественником, чья любовница жила в дорогих апартаментах и носила манто из натурального леопарда и, возможно, неподдельные бриллианты.
? Я веду дела миссис Ларкин, ? сказал я. ? Можно мне посмотреть счет за номер?
? Конечно, сэр. ? Вытащив из выдвижного ящичка, находившегося у него под рукой, большую карточку, он с доверительным видом перегнулся через полированный верх стойки. ? Надеюсь, миссис Ларкин не съезжает? Она щедро дает чаевые. Это хорошо действует на обслуживающий персонал. ? Он деликатно понизил голос: ? Она случайно не голливудская знаменитость?
