Иной разум (№1) - Взвод

– А как он объясняет этот факт?

Настя пожала плечами.

– Напрямую я не задавала ему такого вопроса. – Призналась она. – Но я неплохо владею английским, и пару раз мы действительно беседовали с ним по душам. Одиночество угнетает Джона больше чем меня, ведь он оказался в чужой стране… Мне кажется, он узнал о грядущей катастрофе чуть раньше, чем мы. – Добавила она, возвращаясь к затронутой Иваном теме.

– Из своих источников? – Уточнил Лозин.

– Понятия не имею. Когда мы встретились с ним в лесу, неподалеку отсюда, Херберт был напуган не меньше меня. Он показал мне свою машину, сгоревшую на проселочной дороге. Говорит, что загорелась система электропроводки, а он едва успел спастись.

– Но он не объяснял, что заставило его срочно выехать за город?

– Нет. Но его портативный компьютер напичкан разными демонстрационными программами, касающимися освоения космоса, а сам Джон хорошо разбирается в астрономии и небесной механике, по крайней мере, его пояснения показались мне толковыми…

Лозин на некоторое время задумался, потом кивнул и сказал:

– Ладно, Настя, зови его. Постараюсь не цепляться за стереотипы… – Мрачно пообещал он…

Глава 2.

Май 2055 года. Земля. Территория Российской Федерации, дачный поселок расположенный в непосредственной близости от полигонов дивизии ВКС…

Херберт появился быстро, будто все это время специально топтался в сенях со своим драгоценным ноутбуком. Искоса взглянув на Ивана, он сел за стол и откинул плоский монитор портативного компьютера.

– Джон, ты можешь говорить на английском, я буду переводить, – произнесла Настя, пододвигая к столу третий стул. – Так будет быстрее и проще, – пояснила она Ивану, пока Херберт набирал директивы на сенсорной клавиатуре, однако что-то не заладилось в системе, и после нескольких неудачных попыток активации, Джон с досадой вскрыл боковую крышку, извлекая на свет подсевшие аккумуляторы.

– Прошу прощения… Я сейчас исправлю… – Пообещал он.

Настя кивнула и спросила, повернувшись к Ивану:

– Ты слышал что-нибудь об астероидном потоке, обнаруженном в канун нового года?

Иван отрицательно покачал головой.

– Нас погружали в испытательный низкотемпературный сон, в котором мой взвод провел две недели… – Пояснил он, хмуро покосившись на Херберта, возившегося с блоками питания. – Вся программа была полностью автоматизирована: сразу по пробуждении, – прыжок вниз с орбиты. Условия максимально приближенные к боевым.

– Понятно. – Вздохнув, ответила девушка. – Откровенно говоря, я то же слышала о нем лишь краем уха, в каком-то из выпусков новостей. – Она слабо, невесело улыбнулась. – У каждого была своя работа, своя жизнь и никто не думал, что все оборвется в один миг… Основным источником информации для меня стал Джон, когда мы встретились с ним уже после катастрофы.

– Что конкретно он тебе рассказывал? – Иван неприязненно посмотрел на Херберта, который беспомощно вертел в руках севшие элементы питания. – Да постучи ты их друг об друга, – не выдержав, посоветовал он американцу. 

Тот внял его рекомендации, энергично перетряхивая активное вещество внутри герметичных капсул.

– Херберт только стоил предположения, уже задним числом. – Ответила Настя. – Он считает, что необычный астероидный поток включал в свой состав Чужие корабли, которые шли под прикрытием каменных глыб…

– Прошу меня извинить… – Вмешался в их диалог Джон, которому, наконец, удалось активировать систему ноутбука.

– Он просит, чтобы ты посмотрел на экран, – перевела Настя последовавшую за извинением фразу американца. – Он будет показывать и разъяснять.

…

На экране переносного компьютера все выглядело схематично и безобидно.

Рой темных угловатых глыб, обнаруженный земными обсерваториями незадолго до наступления нового 2053 года, двигался в относительной пустоте космического пространства, приближаясь к эклиптике Солнечной системы, как бы "падая" на эту условную плоскость^[3], под углом в тридцать градусов.

Иван молча слушал пояснения Херберта, делая из всего сказанного свои умозаключения, не всегда совпадавшие с оценками бывшего сотрудника НАСА.

Скопление блуждающих в пространстве астероидных масс не такое уж и редкое явление, большинство космических скитальцев давно известны астрономам; все они движутся по определенным орбитам, так или иначе связанным с гравитацией нашего светила, однако, в данном случае ядро, сформированное из различных по размерам твердых глыб, демонстрировало зримое отклонение от привычных стандартов.

Тем, кто следил за траекторией сближения астероидных обломков с Солнечной системой, было ясно, что это пришлый космический мусор, не имеющий ничего общего с классифицированными космическими странниками, периодически появляющимися в зоне обращения внутренних планет, к которым принято относить Меркурий, Венеру, Землю и Марс.

Угловатые тысячетонные глыбы неслись со скоростью, превышающей порог "убегания"^[4], – они прибыли извне, и по всем канонам должны были проскочить эклиптику Солнечной системы в районе Земной орбиты, а затем, преодолевая совокупную гравитацию Солнца и Земли, кануть в бездне космического пространства, чтобы уже никогда более не появляться в границах родной для человечества звездной системы.

Такой расклад предлагала классическая астрономия, но ее незыблемые законы, справедливые для всех материальных тел Вселенной, в данном случае были нарушены вмешательством посторонних сил.

Траектория движения массы пришлых небесных тел пролегала в опасной близости от околопланетного пространства Земли, пересекаясь с ним в зоне высоких орбит, где базировалась сложная система орбитальных платформ, с установленными на них лазерными устройствами, работающими от мгновенной накачки световой вспышки ядерного взрыва. Это искусственное "ожерелье", уже не первый год окольцовывавшее планету, являлось воплощением американской программы "звездных войн". По официальному определению Пентагона данные платформы были основными компонентами противоракетного щита, призванного закрыть от внезапного ядерного удара территорию Соединенных Штатов Америки и их ближайших стран-союзников.

Этот факт, несомненно, сыграл решающую роль в вопросе оценки потенциальной угрозы внезапно объявившихся космических тел. Собранные обсерваториями данные были переданы на носители кибернетических комплексов Пентагона, которые произвели подсчет вероятностей и выдали свой прогноз: ни один крупный астероид не шел на прямое столкновение с Землей, но до шестидесяти процентов устройств "орбитального щита" так или иначе попадали под удар космических странников.

С точки зрения военных этого нельзя было допустить. Речь шла не только о миллиардных убытках, – разрушение системы орбитальных платформ ставило под угрозу национальную безопасность страны.

Земля доживала последние часы обычной мирной жизни, но никто, кроме узкого круга оповещенных лиц, не подозревал о том, что грядут непоправимые для цивилизации события.

Впрочем, слушая пояснения Херберта, Иван понимал: высший генералитет ВКС США вряд ли осознавал, какие последствия повлечет за собой их решение. На это было как минимум три причины. Во-первых, по словам Джона, Чужие корабли до момента атаки скрывало плотное ядро астероидного потока, во-вторых, сценарий разрушения космических скитальцев, грозящих столкновением с Землей, или с орбитальными группировками, не раз отрабатывался вооруженными силами США и России, – то есть результат воздействия казался очевидным и предсказуемым. Ну, и, наконец, в-третьих, по личному убеждению Лозина в принятии Соединенными Штатами одностороннего решения о нанесении превентивного удара, не последнюю роль сыграли те сложные геополитические процессы, что протекали на самой Земле, в течение последнего полувека. 

Политики утверждали, что после кризиса в Персидском заливе на Земле сформировалась новая многополярная система сдерживания, определяющими силами которой являлись Россия, Соединенные Штаты Америки, Европейский Союз и Китай, однако после упразднения института ООН, и затянувшегося внутреннего кризиса НАТО, США все чаще стремились действовать в рамках собственных интересов, считая, что любая из запланированных акций направлена "во благо человечества", а значит, реализация тех или иных решений "сверхдержавы" лежит вне сферы каких-либо обсуждений в рамках мирового сообщества.

Это являлось порочной практикой, и единственным сдерживающим фактором непрекращающихся попыток американской экспансии, по-прежнему оставалась Россия, которая за истекшие пол века сумела не только защитить собственные геополитические интересы, но и пройти бурный путь экономического развития, не уступая иным государствам, как в области высоких технологий, включающих формирование собственной группировки ВКС, так и глобального повышения уровня жизни населения страны…

…Однако, необъявленное противостояние двух держав, напоминающее период холодной войны века двадцатого, не помешало принятию военным ведомством США одностороннего решения в вопросе, связанном с угрозой разрушения собственной системы ПРО^[5]. Скопление астероидных масс, приближающееся к околопланетному пространству Земли, было решено разрушить массированным ядерным ударом, который раздробит тысячетонные глыбы и собьет массу обломков с нежелательного курса, отправив их в сторону Солнца.

Правительства стран, не входящих в так называемый "Американский Альянс", были оповещены о назревающих событиях за два часа до реализации утвержденного и уже принятого к исполнению плана…

* * *

– Джон, тебя предупредили о готовящемся ударе? – Выслушав вступительные пояснения Херберта, спросил Иван.

– Мне позвонили из НАСА и посоветовали укрыться. – Не лукавя, ответил Херберт. – Речь шла о возможном метеорном дожде, который мог вызвать локальные техногенные катастрофы в любой точке земного шара.

– То есть, тебе посоветовали держаться подальше от городов?

– Да. Мои коллеги не подозревали, чем на самом деле обернется попытка вооруженных сил сбить с нежелательного курса приближающуюся астероидную массу.

– Ты внял их совету?

– Да. Я сел в машину и поехал за город… Я не собирался бежать далеко, – через несколько километров остановил машину на обочине, и вышел подышать, когда в небе вдруг разлился ослепительный огонь, потом накатил чудовищный грохот, после которого наступил настоящий ад…

– В чем это выражалось? – Уточнил Иван, сознание которого погасло именно в момент ярчайшей вспышки.

Бледное лицо Херберта помрачнело от нахлынувших воспоминаний.

– Повсюду был огонь. – Повторил он. – Я поначалу перепугался до смерти, но потом, заметив как сверкают молнии, понял, что это не ядерные удары, и не метеоритный дождь… – Джон говорил, глядя в одну точку, заново переживая самые страшные минуты своей жизни. – Я много лет посвятил изучению космических явлений и сразу понял, что такой эффект мог быть вызван лишь массой огромных астероидных глыб, которые, изменив курс, входили в атмосферу Земли по касательной траектории. В моей машине вдруг замкнуло электропроводку, и в моторном отсеке начался пожар. Я едва успел выхватить из салона ноутбук, и отбежать в сторону леса, как она взорвалась… Это было ужасно… Молнии, гром, во время зимы… повсюду сугробы по пояс, а в небе зарево, смешанное с северным сиянием, такое яркое, будто воспламенился сам воздух…

Джон на минуту умолк, а затем, нервно прикурив сигарету, что-то переключил на плоском мониторе компьютера и продолжил:

– У меня было три месяца, чтобы попытаться понять те события… – Он медленно выговаривал слова, чтобы Настя успевала переводить смысл произносимых им фраз. – Вы знаете, что в начале прошлого века над территорией России произошла катастрофа, связанная с падением тунгусского метеорита?

– Ну да, слышал что-то. – Ответил Иван.

Настя лишь утвердительно кивнула, переводя его слова.

– Так вот, ученые разгадали тайну его падения. – Сообщил Джон. – Еще в колледже я увлекался разными загадочными явлениями природы, в том числе и тайной малой Тунгуски.

– Это имеет связь с событиями настоящего? – Усомнился Иван.

– Только в теории. – Ответил Херберт. – От Тунгусского метеорита не нашли ни одного значительного обломка, но, тем не менее, разрушения, причиненные его падением оказались чудовищны, а аномалии, порожденные катастрофой, охватили половину земного шара и проявляли себя в течение многих дней с момента события.

– С чем это связано? – Иван честно пытался собраться с мыслями, и следовать той логике, что предлагал Херберт.

– Здесь имеет место так называемый рикошет, совмещенный с эффектом электроразрядного взрыва^[6]. – Пояснил Джон. – Нужно представить, что космическое тело огромной массы входит в атмосферу Земли по касательной траектории, и тогда, согласно установленным закономерностям, происходит не только его нагрев и замедление скорости полета, но одновременно с этим образуются сверхвысокие электрические потенциалы, что в свою очередь приводит к возникновению гигантского электрического «пробоя» между раскалившейся астероидной массой и поверхностью Земли.

Он замолчала, глядя, как хмуриться Иван.

– Я плохо объясняю, да?

– Да нет… объясняешь ты толково. – Ответил Лозин.

– Хорошо, тогда я буду продолжать… Джон загасил одну сигарету и тут же машинально прикурил другую. – Так вот… – продолжил он прерванную мысль. – После удара военно-космических сил США вся масса астероидных тел внезапно повернула к Земле и, постепенно снижаясь, вошла в атмосферу по касательной траектории, которая сначала пролегала к западу от Гринвича, проходя над территориями обеих Америк, а затем над Восточной Сибирью, Монголией, Китаем…

– Это было падение или управляемая посадка? – Задал Иван, уточняющий вопрос.

Херберт нахмурился, обдумывая ответ.

– Я пришел к выводу, что отдельные, наиболее крупные астероиды управлялась, но… как это сказать… грубо, без точных корректировок. Они снижались, раскаляясь, и вскоре начались упомянутые мной многочисленные электроразрядные пробои, сопровождаемые ударной волной и катастрофическими разрушениями на земной поверхности. Раскаленные астероиды распадались на отдельные части, и пропорционально этому множились причиняемые их воздействием разрушения, охватывающие огромные площади…

– Джон, ответь мне на один вопрос: по твоему мнению падение астероидов было спровоцировано ракетным ударом, или…

Херберт прервал его отрицающим жестом.

– Нет. Я так не считаю. – Категорично заявил он.

– Почему? – Упрямо переспросил Иван.

– Потому что дождь раскаленных болидов и чудовищные электрические разряды на мой взгляд служили оружием. – Ответил Херберт. – Каждый электроразрядный взрыв приблизительно равен пятистам мегатоннам в ядерном эквиваленте, к тому же он является источником мощнейших магнитных возмущений. Теперь нужно вспомнить, что их поворот к Земле и направление входа в атмосферу корректировались с борта Чужих кораблей. Видимо они зафиксировали точки запуска ракет и направили огромные глыбы на мою страну…

Джон горестно замолчал, глядя на экран ноутбука.

Иван попробовал представить, что происходило на территории Соединенных Штатов, Бразилии и Канады, когда этот бич из раскаленных астероидных обломков и порождаемых ими сверхмощных электрических разрядов хлестнул по континенту, но его воображение не смогло отразить и сотой доли действительности.

Наступившую паузу нарушил Херберт.

– Случайность исключена, – убежденно произнес он. На Землю осуществлено вторжение, а эффект электроразрядных ударов, использовался как оружие массового поражения. Превентивный удар, нанесенный по астероидам, лишь указал пришельцам на континент, откуда пытались противодействовать их сближению с Землей.

– Кроме Штатов кто-то пытался ответить на удар из космоса?

– Китай. – Скупо ответил Херберт. – Однако глобальная катастрофа протрясла весь земной шар, – тут же оговорился он. – Можно говорить, что одни континенты пострадали меньше, другие больше, но повсюду в те часы происходили аналогичные явления: огромное количество людей погибли на своих рабочих местах, или же дома, от перенапряженности магнитного поля и многоканальных электроразрядных взрывов. Все электрические приборы, компьютерные сети были уничтожены в течение нескольких минут, – взрывались телевизоры и мониторы, теряли управление самолеты, машины, разряды молний пробивали почву до уровня грунтовых вод и распространялись по ним, поражая током все живое…

Херберт подавленно умолк, а потом добавил:

– Последнее сообщение, которое записал автоответчик моего мобильного телефона, было отправлено через спутник из подземного центра управления в Хьюстоне. В нем абсолютно недвусмысленно говорилось, что в момент поворота астероидов к Земле от общей массы обломков отделилось около сотни объектов, классифицированных как космические корабли неизвестной цивилизации… Они остались на высоких орбитах, в то время как астероидный поток начал входить в верхние слои атмосферы…

– Это сообщение было отправлено тебе лично? – Прищурился лейтенант.

– Нет!… – Резко и неприязненно отреагировал Херберт. – Мой номер зафиксирован в базах данных центра Хьюстон. – Пояснил он. – Сообщение было адресовано тысячам абонентов, в надежде, что кто-то сможет его принять и осмыслить!…

– Извини. – Произнес Иван.

Джон лишь сокрушенно кивнул, покосившись на Настю. 

…Гора окурков в пепельнице росла. Лейтенант, пытаясь осмыслить обрушившуюся на него информацию, так же, не замечая того, курил сигарету за сигаретой.

– А что известно про Китай? – Наконец спросил он.

– Его больше нет. – Ответил Херберт и, не дожидаясь встречных вопросов, пояснил:

– Когда я пришел в себя после первой волны взрывов, то в первую очередь попытался связаться с НАСА. Мой ноутбук был выключен и потому не пострадал. Наладить контакт с агентством не удалось, но я сумел выйти на один из известных мне спутников, который вел орбитальную съемку земной поверхности, и, благодаря его видеосенсорам, смог наблюдать, как над Китаем расползается множество "ядерных грибов". Думаю, что там при попытке запуска взорвалось подавляющее большинство баллистических ракет. Возможно, они сбили несколько Чужих кораблей или астероидов, но не смогли существенно повлиять на ситуацию, только погубили себя. На них, как и на мою страну пришелся основной удар разваливающихся в атмосфере астероидных масс. Менее всего пострадали, Африка и Европа, хотя электроразрядные взрывы, затронувшие восточную часть Евразии, нанесли громадный ущерб всем без исключения странам. Особенно досталось городам-мегаполисам и разного рода техническим сооружениям.

Заметив, что Иван хмурится, не до конца понимая последнего утверждения Херберт пояснил:

– В момент многоканальных электроразрядных взрывов происходило громадное выделение энергии в атмосферу. Это породило не только тепловое излучение, но и множественную ударную волну, а так же мощнейшие импульсные магнитные поля, которые перемагничивали участки земной коры, нагревали до температур плавления вышки высоковольтных линий электропередачи и приемопередающие станции телекоммуникаций.

– Влияние магнитных полей сохранилось до сих пор? – Интуитивно предположил Иван, вспомнив, как неоправданно менялись показания его электронного компаса.

На этот вопрос ответила Настя:

– Два месяца я не видела нормальных ночей. – Сказала она, вставая из-за стола. – В небе постоянно блуждало северное сияние, иногда такое яркое, что не было видно ни луны, ни звезд. Примерно месяц назад эти явления пошли на убыль… – Она что-то сказала Джону по-английски, а затем обернулась к Ивану.

– Думаю, нам стоит прерваться. Нужно хотя бы поесть.

Он кивнул, машинально соглашаясь, хотя его мысли были сейчас далеки от таких мелочей как голод или сон…

* * *

После нехитрого обеда, разговор на прерванную тему возобновился.

– Есть предположение, что мы сами спровоцировали внимание к Солнечной системе со стороны чуждой расы. – Произнесла Настя, убирая посуду.

Иван, все это время пребывавший в плену мрачных размышлений, удивленно вскинул взгляд на девушку.

– Чем мы могли привлечь внимание Чужих? – Скептически нахмурившись, спросил он. – Своими радиосигналами? – Лозин покачал головой, пытаясь рассуждать вслух: – Вряд ли… Самые мощные радиоволны едва ли могут достичь ближайших звездных систем, но даже при невероятном стечении обстоятельств, радиосигналы неизбежно погаснут в пределах гелиопаузы^[7]. – Со знанием дела заключил он.

– Речь идет не о попытках волнового контакта с иными цивилизациями. – Ответила Настя. – Пускай Джон сам тебе объяснит. Мы с ним уже обсуждали эту тему.

– Ну? – Лозин обернулся к Херберту, который внимательно вслушивался в их диалог.

– Да… Я попробую объяснить. – Джон развернул к себе ноутбук, и пробежал пальцами по сенсорным кнопкам, активируя какие-то программы. Судя по мельканию оперативных окон, он распаковывал архивную информацию.

– Вот это… – Наконец, односложно произнес он, разворачивая переносной компьютер так, чтобы Иван мог видеть картинку, появившуюся на мониторе.

– Что это означает, Джон? – удивился Лозин, посмотрев на два фактически одинаковых снимка, где был запечатлен старт древних жидкотопливных ракетоносителей.

– Это самые удаленные рукотворные объекты во Вселенной – "Вояджер-1" и "Вояджер-2". – Медленно подбирая русские слова, пояснил Херберт. – Они начали свое путешествие с интервалом в шестнадцать дней. Двадцатого августа и пятого сентября 1977 года две ракеты "Титан" вывели космические зонды в открытый космос.

Начало космической эры давно уже стало историей, и Лозин, по долгу службы изучавшие современные, практические дисциплины, имел лишь поверхностное представление о стартах той далекой эпохи, а что касается американских программ, то тут он мог лишь развести руками.

Заметив его недоумение, Джон пояснил: 

– К двухтысячному году скорость "Вояджера-1" превысила семнадцать километров в секунду. Он удалился от Земли на десять миллиардов километров и продолжал разгон, используя сохраненный благодаря гравитационным маневрам запас топлива, которого хватило до две тысячи двадцатого года, когда связь с обоими "Вояджерами" была окончательно утрачена, – они покинули границы Солнечной системы.

– Хорошо, это я понял. Аппараты ушли за пределы системы. – Кивнул Лозин. – Но, какую информацию о человечестве могут дать примитивные автоматические зонды, даже если один из них и был обнаружен кораблями Чужих…

– Здесь ты ошибаешься Иван. – Ответил Хьюберт, сокрушенно покачав головой. – То была… как это сказать?… Эра романтизма, мы не до конца осознавали, что Вселенная живет по выверенным, незыблемым законам, никак не соотносящимся с этическими нормами и нравственными постулатами нашей цивилизации. Мы… верили в "братьев по разуму" и это явилось роковым заблуждением. Иные цивилизации, по позднейшим предсказаниям мало отличаются от нас, они по определению должны быть экспансивны: как и мы, они станут осваивать космос, стремиться к захвату новых жизненных пространств и ресурсов, ну а наши этические ценности могут не совпадать в корне…

– Короче, Джон.

– Да, я отвлекся… – Херберт вернулся взглядом к экрану ноутбука и глухо пояснил:

– Ты правильно определил, что оба "Вояджера" являются примитивными с точки зрения современных технологий автоматическими зондами. Они были предназначены для съемки Юпитера и Сатурна, однако миссия "Вояджеров" на этом не исчерпывалась. Ученые семидесятых годов прошлого века предусмотрели все, вплоть до возможного контакта с иной расой: на борту каждой станции были размещены закодированные звуки с Земли, – шум воды и крики животных, музыка – от Баха и Моцарта до Чака Берри, приветствие Джимми Картера, и еще много научной информации, сосредоточенной на золотом диске. Никто, конечно, не рассчитывал всерьез, что одна из автоматических станций на самом деле попадет в руки иной цивилизации. Путешествие "Вояджеров", скорее всего, рассматривалось как вечный полет, сравнимый с присущей тому времени наивной мечтой человечества о контакте с "братьями по разуму"…

Херберт умолк, и на некоторое время за столом воцарилась гнетущая тишина…

От всего услышанного впору было свихнуться.

– Значит, слили информацию о человечестве и Солнечной системе на золотой диск и отправили в космос? – Иван смог только покачать головой, выражая свое отношение к такой "романтике". – А твои ученые "семидесятых" вообще о чем-нибудь думали, Джон?

– Я не знаю. Никто не предполагал…

– Не предполагал?! – С досадой повторил его фразу Лозин. – Можно ведь было посмотреть на самих себя, чтобы понять – отправлять в космос информацию о местоположении Солнечной системы и наших технических достижениях попросту опасно!… Если мы – не ангелы, так что ждать от Чужих?!… – Лейтенант злым щелчком выбил сигарету из полупустой пачки и закурил, вновь глубоко задумавшись.

Спустя некоторое время он встал, чувствуя, что полученная информация уже переполнила его разум, и вот-вот начнет перехлестывать через край. Наступил критический момент, когда отдельные фрагменты мозаики начали складываться в голове, образуя уничтожающую разум картину глобальной катастрофы…

– Пойду, подышу свежим воздухом. – Произнес Лозин, взяв автомат. – Не волнуйтесь за меня. – Добавил он, обернувшись к Насте. – И поблагодари Джона за предоставленную информацию, ладно?

Она посмотрела на его бледное, напряженное лицо и кивнула, не решившись спорить.

Когда за лейтенантом, скрипнув, закрылась дверь, Херберт вопросительно посмотрел на девушку.

– Ему нужно побыть одному. – Скупо пояснила она, отвернувшись к окну.

* * *

Выйдя на улицу, Иван минуту постоял у крыльца, а затем, погасив окурок, пошел в том направлении, где по его расчетам располагались площадки для приземления десантных групп.

Вот ты и узнал правду, лейтенант… – Думал он, шагая по едва приметной тропинке.

Сказать, что скупой, но содержательный рассказ Херберта потряс его, означало выразить лишь тысячную долю тех противоречивых мыслей и чувств, что теснились в голове, сжимали спазмом грудь… а вокруг стояла ласковая теплая тишь, под ногами пробивалась молодая трава, клейкие зеленые листочки уже распустились из почек, покрывая ветви кустарника, и небеса казались лазурными, бездонными…

Жутко…

Глаза видели одно, а разум другое, словно на фон пробудившейся природы кто-то наложил призрачную картину лежащих в руинах городов, где теперь обитали призраки тех людей, чьи незахороненные тела медленно разлагались среди обломков былого величия цивилизации.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.