Ад на земле (Doom 2)

      Я набрела на кучу, которая показалась достойной внимания - уж слишком она напоминала серийную модель танка М-2/А-2. Я повернулась, чтобы показать ее Флаю, но он был поглощен разглядыванием высокого административного здания за нашей спиной.
      - Что это там на крыше небоскреба? - спросил он.
      - Небоскреба? - удивилась я. - Детка, ты, наверное, прожил жизнь в деревне?
      - Хорошо-хорошо, - отмахнулся он. - Но что это там наверху? Вон та металлическая штука?
      - Гм... телевизионная антенна.
      - Ты уверена? Посмотри внимательней.
      Я вгляделась, щуря то один, то другой глаз, чтобы уменьшить астигматизм.
      - Ага, поняла, что ты имеешь в виду. Может, ты и прав, но я не уверена. Думаешь, это радиоантенна, да?
      - Не знаю, как выглядит стационарная антенна, потому что видел только переносные, как у нас с тобой.
      - У тебя что, срочное свидание, парень? Давай пойдем и проверим.
      - Надеюсь, там есть лифт, - к моему удивлению заметил Флай - я думала, он и близко не подойдет к лифту после нашего горького опыта на Деймосе.
      У главного входа в здание - которое оказалось всего-навсего пятнадцатиэтажным, тоже мне небоскреб! - стоял вооруженный часовой. Вход со двора был забаррикадирован. Часовой снял винтовку.
      - Не вы ли та парочка неверных, которые утверждают, что покончили с дьявольской заразой на Деймосе?
      - Та самая, - подтвердила я. - Неверные - это мы.
      Флай шикнул на меня. Он утверждает, что в конфликтных ситуациях я все только порчу, но я с ним не согласна.
      - Президент велел нам осмотреться, - сказал он тоном легкой, уверенной лжи, которым я всегда так восхищаюсь, но который мне самой никогда не дается. - Нас обязали ознакомиться с вашими должностными инструкциями. - Он округлил глаза на слове ознакомиться, явно беря его в кавычки. - Будто мы не накушались этой казарменной премудрости на всю оставшуюся жизнь!
      Часовой с сочувствием покивал.
      - Ваша правда. Знаете, кем я был всего несколько недель назад? Поваром в гриль-баре "Элефант"! И кем меня сделали, когда началась война? Часовым!
      - Вы хорошо знаете здание?
      - Мне ли его не знать! Здесь до войны работала моя невеста.
      - Тогда, может, проводите нас и покажете, что к чему? Я сам родом из маленького городка, у нас и в помине нет таких огромных домов. Вы ведь, наверное, не единственный часовой?
      Никакой другой охраны вокруг не наблюдалось, и Флай видел это так же хорошо, как и я.
      - Боюсь, что единственный, капрал.
      - Флай. Флай Таггарт.
      - Боюсь, что так, Флай. К сожалению, я не могу оставить пост. Но здесь не заплутаешь. Это просто вытянутая в высоту коробка. Вон там церковь. Если вдруг потеряетесь, подойдите к окнам и идите по кругу, пока не увидите шпили. Их не пропустишь.
      - Вы уверены?
      - Абсолютно, шпили ни за что не пропустишь. Даже не беспокойтесь.
      - А можем мы позвонить сюда вниз, если вдруг что случится?
      - Конечно, по черному телефону возле лифта. На нем нет кнопок. Просто снимите трубку, и здесь раздастся звонок.
      - Ну спасибо. Нам сюда? Где лифты?
      Услужливый часовой показал, как добраться до лифтов. Мы и впрямь могли искать их... минуты две - они были за переборками.
      Войдя в кабину, Флай самым что ни на есть естественным тоном произнес:
      - Этим лифтам нельзя доверять. Начнем сверху и будем этаж за этажом спускаться, знакомясь с системой управления. Потом доложим Президенту, в чем мы можем быть полезны.
      Мне же он знаками показал: начнем сверху, найдем радиорубку и отправим донесение.
      Антенна на крыше, конечно, имелась, но это вовсе не значило, что непременно будет и радиорубка. Мы обходили этаж за этажом, выдавая себя за служащих. Еще раньше я нашла в закутке с инвентарем для мытья окон висевшую на гвозде папку с вставленным в нее блокнотом. Флай взял папку и, открывая поочередно двери отделов, делал вид, что берет на заметку каждого, кто работает в комнате, а я деловито семенила за ним, изображая помощницу.
      И что вы думаете, прием срабатывал: люди сосредоточивались, бросали болтовню, начинали усердно с чем-то возиться, и хоть бы один возмутился и спросил, какого черта нам нужно! Флай очень кстати промаялся несколько месяцев начальником ревизионной комиссии арсенала - при виде его все просто дрожали со страха и исходили потом.
      Обойдя двенадцать этажей, мы наконец нашли проклятую радиорубку. Два связиста, оба штатские. У одного пистолет. Мы, конечно, безоружные.
      Флай шагнул в комнату - вид у него был, как у вступившего на тропу войны сержанта Гофорта.
      - Встать! - рявкнул он.
      Связисты на мгновение опешили, потом вскочили и неумело вытянулись по стойке "смирно".
      - Срочное секретное сообщение Президента! Смойтесь!
      - Мы не имеем права, сэр...
      - Сэр? Вы что, ослепли? - Флай злобно ткнул в нашивки на погонах. Разве я похож на хлипкого трясущегося офицеришку, этакого подлизу-очкарика со школьной скамьи?
      - Нет, сэр! О-о!.. нет...
      Флай наклонился почти к самому лицу связиста, изображая натаскивающего новобранцев инструктора.
      - Скажи КАП-РАЛ, детка. В следующий раз, когда будешь разевать свой ротик, первым делом говори капрал Таггарт.
      - К-капрал Таггарт, сэр! То есть... я хочу сказать, капрал Таггарт, нам не позволено покидать пост.
      - Вы слышали, о каком донесении идет речь?
      - О секретном! Но сэр... капрал!.. у нас есть допуск ко всем секретным документам.
      - Откуда мне это известно, мой мальчик? У вас есть соответствующая бумага, чтобы удостоверить собственные полномочия?
      - Есть, но не здесь.
      - Тогда смойся, кретин! И возвращайся с бумагой от командира. Мы подождем.
      Бедняга дрожал всем телом, оглядываясь то на дверь, то на оборудование, между тем как его коллега, хлипкого вида коротышка, упорно смотрел в сторону, как бы говоря: "Я тут ни при чем, дружище, это по твою душу".
      - Хорошо, но вы не будете ничего трогать в мое отсутствие?
      - Слово скаута! - глумливо усмехнулся Флай.
      Гм, разве он был скаутом? Что-то не припомню.
      Связист бочком прошмыгнул мимо Флая и чуть не налетел на меня. Я грозно глянула на него - и он исчез за дверью. Флай повернулся ко второму бедолаге.
      - А ты что здесь до сих пор делаешь? А ну отправляйся за своим приятелем!
      Коротышка смиренно покинул свое место.
      - Что будет, Флай, когда они перейдут улицу и обнаружат, что никакого донесения нет? - спросила я.
      - Именно поэтому нам нужно торопиться, А.С., и закончить все до их возвращения!
      К счастью, связисты не вырубили аппаратуру, а то бы я намучилась, пытаясь ее включить. Это было совершенно новое, ультрасовременное оборудование, которого я в жизни не видела. Дисплей рядом с клавиатурой показывал частоту дежурного канала.
      Я попробовала клавиатуру - слава Богу, она тоже не была заперта. Я набрала диапазон, в котором работала Северная военно-воздушная база морской пехоты США, где находилась ставка заместителя главнокомандующего войсками Марса. Невелика мудрость, если оттрубить с мое радистом у майора Бойда.
      Потом прошлась по всему диапазону в поисках нужной частоты. Когда же я наконец я настроилась на нее - она оказалась слабой и прерывистой, словно ретрансляторы полетели к черту и я вышла на сам передатчик. Я повысила напряжение, и мы смогли различить за лавиной помех слова.
      Тогда я подключила обычное шифровальное устройство для компакт-дисков и записала сигнал прямо на произвольные шумы от фоновой радиации - у них там на севере есть такие же диски. Если повезет, они поймут, что сигнал зашифрован.
      "Командир роты "Фокс" четвертого батальона 223-ей воздушно-десантной дивизии капрал Флай Таггарт вызывает заместителя командующего войсками Марса полковника Карапетяна".
      Флай снова и снова передавал сообщение, и я уже начинала нервничать: время поджимало, а ответа все не было. Наконец прорвался голос. Я его узнала - говорил сам полковник, а не какая-нибудь мелкая сошка.
      - Четвертый батальон, соедините меня с лейтенантом Вимсом. Прием.
      - Говорит четвертый батальон, Вимс мертв, ротой командую я.
      - Кто это "вы"?
      - Капрал Тагтарт, сэр.
      - Доложите обстановку, капрал. Прием.
      Флай вкратце описал наши похождения за последние несколько недель. Когда он закончил, последовало столь долгое молчание, что я решила, связь прервалась.
      - Понимаю, - отозвался наконец полковник. - А где вы сейчас, черт возьми? Можете срочно вернуться на базу?
      - В центре обороны в Солт-Лейк-Сити, - ответил Флай.
      Я вдруг почувствовала слабость в животе: стоило ли выкладывать столько информации, пусть даже заместителю командующего?
      - Воспользуйтесь железной дорогой, - приказал Карапетян. - И шевелитесь. Я хочу, чтобы вы были в Пендлтоне как можно быстрее. Мы должны поговорить обо всем с глазу на глаз. Понятно, капрал?
      - Есть, сэр!
      - Отлично. Значит, жду вас завтра в...
      Раздался громкий треск - и система вырубилась. Погасли все шкалы, все диоды, только что светившиеся и мерцавшие.
      Обернувшись, я увидела возвышающегося над нами Альберта с окаменевшим лицом-маской. С одного боку у него стоял наш дружелюбный часовой снизу, с другого - запуганный связист с пультом дистанционного управления в руке.
      У меня перехватило дыхание - в рамке света голова Альберта казалась осененной нимбом.
      - Вам придется пройти со мной, - сказал он.
      - Куда? - спросила я.
      - К Президенту. Только в его власти решать дела государственной измены.
      С тяжелым сердцем вел я двух вероломных бойцов к Президенту Совета двенадцати. Я старался гнать злые мысли: только Господу дано право судить и карать.
      Кроме того, я искренне полюбил Флая Таггарта и даже поверил в его безумную историю о сражении с пришельцами на Фобосе и Деймосе. И мисс Сандерс, а теперь...
      Нет, так нельзя. У меня нет никакого права, я ведь даже не знаю ее.
      Я привел их в Палату правосудия, где уже сидели Президент и члены суда. На Президенте был костюм, и я вознес благодарственную молитву Господу - значит, состоится просто суд, а не военный трибунал, иначе Президент облачился бы в мантию.
      - Садитесь, - скомандовал я, кладя поочередно руку на плечо арестованным и подталкивая их к приготовленным стульям.
      - Кто будет говорить в защиту обвиняемых? - спросил епископ Уилстон, ярый сторонник соблюдения законности.
      - Послушаем, что они сами скажут в свое оправдание, - ответил Президент. - Это не настоящий судебный процесс. Я только хочу понять, что, черт возьми, случилось - и выяснить, не виной ли тому именно черт.
      - Или всего лишь бес глупости, - вставил я.
      Президент посмотрел в мою сторону. Но я привык так вести себя с его предшественником, который готов был выслушать и младенца, если тому хватало ума говорить. Этот новый товарищ приехал из другого штата, но он был наставником старого Президента, мир праху его.
      - Вы позволили себе грубость, - отчеканил Президент, - но, возможно, вы правы. Скажите, капрал Таггарт, что заставило вас, облеченного ответственностью командира, вещать на весь мир из нашей радиорубки?
      - Да как сказать... - Флай покраснел словно рак. - Я думал, что должен это сделать.
      - А с чего это вы так удивляетесь? - возмутилась девушка. - Почему мы не должны были связываться с нашим командиром? Мы только что вернулись с задания. Чего еще вы могли от нас Ожидать?
      На миг я испугался, что с Президентом случится удар. Все присутствующие в раздражении повернулись к Флаю: неужели он не может держать в рамках женщину? Свою подчиненную?
      Таггарт был не дурак и быстро нашелся.
      - Арлин устала и расстроена - вы знаете, как это бывает с особами дамского пола.
      Теперь пришел черед Арлин залиться краской. Она в ярости хватала ртом воздух, словно хотела сказать что-то убийственное, но не могла найти слов. В конце концов она сжала губы, мудро решив промолчать.
      "Покорное слово гнев укрощает", - гласит пословица, и еще: "Когда дурак умен бывает? Когда молчит".
      Президент.
      - Мисс Сандерс...
      - Рядовой Сандерс, если вам угодно, - сказала девушка дрожащим голосом, выдавая бушующие чувства.
      Ее рыжие волосы полыхали, как горящий дом, составляя яркий контраст с зелеными глазами.
      - Могу ответить на ваше "почему", рядовой Сандерс. Потому что вооруженные силы бывших Соединенных Штатов, сверху донизу, примкнули к армии демонов. Наше правительство капитулировало... сдалось, если говорить прямо, две недели назад.
      - Не может быть! Все, кто угодно, но не морская пехота.
      - И пехота в том числе, - мягко возразил Президент.
      Резкий переход от громогласного гнева к тишине и спокойствию добавил ему значительности, приличествующей званию. Должен признать, что все-таки этот человек отмечен Божественной благодатью, сам Господь говорит его устами, когда считает нужным.
      - Вы понимаете, что вы натворили? - спросил епископ. То, что вы вышли в эфир, само по себе взято на заметку. Но прямо так выложить силам тьмы, где мы находимся! Это превосходит всякое понимание!
      - Не спорю, возможно, мы допустили ошибку. Но ведь враги наверняка и так знают, что здесь очаг сопротивления.
      "Не рой себе еще глубже могилу, Флай", - приговаривал про себя я. Однако на лице моем не дрогнул ни один мускул: нет нужды привлекать внимание судей к попытке обвиняемого увильнуть от ответственности.
      - Но капрал, - тишайшим, не предвещавшим ничего хорошего голосом произнес Президент, - они не знали, что вы здесь. Если вы по-прежнему продолжаете утверждать, что вы и ваша... напарница расправились с дивизией, пытавшейся захватить Деймос, то не думаете ли вы, что навлекли на себя особый гнев, гнев, направленный теперь на нас? Возможно, они считают вас противником номер один? Это не приходило вам в голову?
      Флай молчал. И правильно делал. Молчала и Арлин.
      Я пригляделся к ней. Она вовсе не уродка, хотя чего ожидать от женщины-пехотинца? За три года действительной службы мне еще ни одна стоящая не попалась. А эта - крепкая девушка, но никак не гладиатор.
      И женские прелести - грудь и бедра - весьма привлекательные. Из нее получится хорошая, здоровая жена, способная выносить многих детей и бороться с тяготами осадной жизни. Я почти видел Арлин в дверях дома с ребенком на руках и еще обнаженной на кровати - в ожидании меня...
      Ух! Меня как молотком долбануло по голове. О чем ты думаешь, безбожный грешник! И где - в присутствии представителя самого Иисуса Христа!
      Я стал быстро-быстро повторять про себя строки из Библии и Книги Мормона и так увлекся, что полностью отключился и от процесса, и от мисс Сандерс.
      Когда я очухался, Флай с Арлин уже с просветленными, смиренными лицами горько раскаивались в содеянном, вновь нащупывая пути к Господу. Гордыня и высокомерие были наказаны - во всяком случае, на данный момент.
      Президент тяжело вздохнул.
      - Идите и не совершайте больше глупостей, - напутствовал он их. - И готовьтесь к нападению, ибо оно непременно последует через час или два.
      Он кивнул епископу, который как Генерал воинства Божия нес главную ответственность за подготовку обороны. Про себя я все знал: мы с Джерри распределены на позиции у дамбы к западу от города вместе с двумя тысячами других богатырей.
      Внезапно у меня возникла идея.
      - Господин Президент, - позвал я, и Президент обернулся, задержавшись в дверях. - Сэр, хочу предложить направить Таггарта и Сандерс в мой отряд.
      Он хмуро уставился на меня, и мне стало не по себе.
      - Какие для этого основания? Мы дали им шанс, но они прошляпили его.
      - Вот именно поэтому, сэр. Позвольте им искупить вину. Они поставили под угрозу жизни праведных людей, так разрешите им по крайней мере встать бок о бок с этими людьми и точно так же рисковать собственными жизнями. Пусть они обретут покой.
      Посмотрев на Флая и мисс Сандерс, я с облегчением увидел на их лицах благодарность. Я не ошибся насчет них: они сглупили, да, но у них была совесть, и они, наверное, чувствовали себя, как дети, заигравшиеся в жестокую игру и случайно убившие любимую собачку.
      Президент отличался суровым нравом, но был справедлив - иначе Господь не позволил бы ему стать Президентом Совета двенадцати: у Отца нашего есть способы сообщать о Своем волеизъявлении.
      - Боюсь, вы слишком снисходительны, Альберт, - покачал головой Президент, - однако вы знаете их лучше, чем ктолибо еще. Я согласен при условии, что позволит командир.
      - Он позволит, - злорадно улыбаясь, заверил епископ.
      Меньше чем через полчаса мы уже находились на оборонительных позициях. Я проследил за тем, чтобы Флаю и мисс Сандерс выдали оружие - пусть знают, что мы все еще верим им. Это входило в воспитательную работу.
      Пророчество Президента сбылось, хотя и с некоторой задержкой: нашим врагам понадобилось все-таки два часа, а не час, чтобы собраться и атаковать.
      Вглядываясь в даль, я поначалу увидел только столбы пыли на изломанной линии горизонта. Несколько минут мы наблюдали за происходящим, не слыша ни звука, - пустыня Юты хорошо просматривается, здесь десять миль можно принять за одну. Пыль поднималась от колонны БМП "Брэдли" той же модели, что были у нас в лагерях, где я готовился на наводчика, пока не поступил в снайперскую школу. Благодарение Господу, им не хватило времени обзавестись танками М-21.
      Когда ревущая колонна приблизилась, ее поджидал сюрприз - в двух километрах от нас открыла огонь противотанковая батарея. Прозрачный воздух пустыни - самое то, что нужно для артиллеристов: первые же снаряды попали прямо в головные машины. Лазерный прицел, впрочем, тоже полезная вещь.
      Как только враги поняли, что мы не какие-нибудь наделавшие в штаны новички, они разделились и пошли в обход. Я рискнул и, забравшись на дамбу, навел бинокль. В авангарде шла танковая колонна, а сразу за ней, как обычно, ударные части ФБР. Отдавая по радио команды, я поймал взглядом золотой флаг Департамента налогов и сборов и понял, что нам не миновать огнеметов и химическо-бактериологических отравляющих снарядов. Ублюдки. В задачу регулярной армии, видно, входило ликвидировать прорывы и поставлять львиную долю рядовых - пушечное мясо, как мы их называли.
      Эти гады притащили с собой целое подразделение домовых. Слава Богу, хоть молохов нет. Наверное, не оказалось ни одного поблизости. Но я готов поспорить на последнюю пулю, что к концу недели на нас обрушатся орды молохов и шедимов.
      Однако нечистой силы и зомби было не так уж много, большинство солдат - и какое большинство! - составляли самые обычные люди, которые перешли на сторону демонов. Мне хотелось оградить Флая от жуткого знания - что род человеческий с такой готовностью отдает себя в подчинение демонам с другой планеты - но, может, лучше, чтоб он сразу узнал.
      Думаю, он уже понял, как ошибался... но какое страшное прозрение!
      Войска сошлись через четверть часа на севере от СолтЛейк-Сити. Несколько минут - и на позициях закипел бой.
      Флай и Арлин оказались неподражаемы, вот уж кто не трусил! Особенно мне нравилось наблюдать за Арлин. Я так увлекся, что больше не отдавал себе отчета, праведен или греховен такой интерес. Она выскакивала к самой линии огня, пытаясь засечь минометы. Душа уходила в пятки - а что если они засекут ее? В мгновение ока прекрасное тело будет разорвано в клочья.
      Бомбы и снаряды рвались со всех сторон, но наши позиции надежно защищены. Я не переставал радоваться, что запасся ушными затычками; Флай отказался от них, но Арлин взяла парочку.
      Мы отбили атаку - демоны явно не ожидали столь яростного сопротивления. Видно, они не сталкивались ни с чем подобным. Как отважные евреи из Варшавского гетто, которые поднялись против нацистских палачей, мы шаг за шагом теснили ублюдков, пока они наконец не отступили, взяв наши войска в кольцо километра за три от позиций - вне пределов попадания, как они думали.
      Следующие два часа прошли тихо. Арлин и Флай воспользовались случаем и пробрались ко мне.
      Вид у них был потрясенный. Я хотел обнять капрала Таггарта за плечи, чтобы подбодрить, но не знал, как он отнесется к этому моему жесту. Он шел ко мне, переступая через тела погибших. Конечно же, он понял, что наделал, и, наверное, казнил себя. Так и носить ему этот грех до могилы, если не найдется какой-нибудь священник, который облегчит его душу.
      Отчего-то мне казалось, что он католик. В былые времена я бы никогда не простил такого надругательства над учением Христа, но теперь даже просто называться христианином - уже мужественный шаг. Надеюсь, он найдет священника и покается, иначе не будет ему покоя.
      - Мы добились временной передышки, - убитым голосом сказал Флай.
      - Врезали им по первое число! - заспорила Арлин.
      - Вы оба правы, - примиряюще заметил я.
      - Но сколько мы сможем продержаться? - спросил Флай. - Несколько дней? Неделю? Две? В скором времени они получат подкрепление и разобьют нас.
      Он не добавил "а все из-за меня", но наверняка подумал.
      - В скором времени да, - согласился я, - лет через пять, через шесть.
      - Через пять, через шесть? Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
      Я усмехнулся.
      - Мы готовились к этой войне многие годы, мой друг... только никогда не предполагали, что станем воевать с самыми настоящими демонами.
      - Господи... а с кем же вы собирались воевать?
      Его богохульство разозлило меня, но я решил не заострять на этом внимания. Возможно, парень не осознает до конца, что говорит.
      - Всегда и повсюду мы боремся с силами Мамоны. Мы надеялись предотвратить кризис, засылая своих эмиссаров в мир, пытаясь повести его по праведному пути, предначертанному Конституцией 1787 года, которую предписал нам сам Господь. Наши люди были везде - в армии, в ФБР, во властных структурах. С каждым годом нас становилось все больше в Департаменте налогов и сборов и даже в НАСА. Но все наши усилия привели лишь к тому, что мы заранее узнали о готовящемся наступлении и сумели заслать в стан врага некоторое число шпионов и саботажников.
      Флай в изумлении покачал головой, но ничего не сказал.
      - Теперь мы последний форпост благочестия на территории Соединенных Штатов. На планете осталось только одно место, куда стекаются чистые душой люди, готовые бороться до конца. Там центр Сопротивления.
      - И где же он?
      - Даже если бы я знал, приятель, - усмехнувшись, ответил я, - то не сказал бы. На сегодня твои шансы как хранителя секретов не очень высоки.
      Флай горько усмехнулся.
      - Я бы тоже ничего не сказал, навороти ты таких дел, как мы. Вернее, я.
      - Нет, мы, - поправила его Арлин. - Ты забыл, что я стояла рядом и помогала передавать Карапетяну донесение.
      Флай пожал плечами, но не стал спорить.
      - У вас есть планы присоединиться к Сопротивлению?
      - Если и есть, то мы еще не начали их осуществлять. Мы можем посылать своим соратникам по борьбе короткие сообщения - совсем короткие, чтобы враги не успели сделать тригонометрическую съемку или дешифровать их. Но не можем посылать людей.
      - Почему?
      - Существует энергетический барьер, который не дает нам покинуть континент... а иногда даже города. В Лос-Анджелесе, например, есть такой: ты не можешь податься за его пределы, пока демоны не уничтожат стену что они, естественно, делают только для своих надобностей.
      - А если обойти барьер?
      - Пробовали. Никак не удается найти, где он кончается. Такое впечатление, что он повсюду. Единственное, что остается, отыскать источник или центр, откуда он управляется, и вырубить его. По крайней мере на такой срок, чтобы наши люди успели выйти и присоединиться к Сопротивлению. Иначе рано или поздно мы проиграем. У нас есть запасы еды и медикаментов на годы, но не на десятилетия. И потом, демоны в конце концов соберут такое войско, против которого мы окажемся бессильны. В лучшем случае продержимся в осаде месяца четыре, а потом сдадим город, если они бросят против нас всю свою мощь.
      - Ну и перспектива! - с негодованием воскликнула Арлин. - А как насчет ракет? Что если они забросают нас ядерными бомбами?
      - Наши люди участвовали во всех оборонных стратегических программах, - напомнил я подмигнув. - У нас такая система противовоздушной защиты, что о бомбах можно не беспокоиться. Страшнее танки и сами твари. Защитные сооружения не рассчитаны на молохов.
      - Молохов?
      - Кажется, вы зовете их паровыми демонами.
      Вдруг задребезжал радиотелефон. Радист вышел на связь, какое-то время слушал, потом выдал порцию "есть, сэр" и повернулся ко мне.
      - Президент хочет видеть твоих подопечных, Альберт.
      - Сейчас?
      - Сегодня вечером. Капитан говорит, для них есть задание... чтобы они могли загладить свою бездумную выходку... не обижайтесь, ребята, я только цитирую.
      - Никто и не обижается, - буркнула оскорбленная до глубины души Арлин.
      Мои глаза опять задержались на изгибах и округлостях ее тела, и я вынужден был сделать над собой усилие, чтобы перевести взгляд на другие тела, усеявшие поле боя. На позициях уже суетились санитары, собирая раненых для отправки в госпиталь.
      - Время указали? - спросил я.
      - Восемнадцать ноль-ноль, - ответил радист.
      Я не знал его имени, хотя он знал мое, и из-за этого чувствовал себя неловко.
      - Слышали, ребята, - я кивнул, - начинайте мыть шеи. У нас три часа до встречи с Президентом. И знаете что? - Они выжидательно посмотрели на меня. - Постарайтесь хоть в этот раз не свалять дурака.
      Арлин щелкнула меня по лбу, но Флай наклонился и стал старательно счищать с ботинок руками грязь.
      Арлин, Альберт и я сидели в нашей комнатушке, болтая, словно старые друзья.
      - А ты прав, Альберт, - сказал я. - Нам следовало спросить вас, прежде чем отправлять донесение Карапетяну.
      - Да сама необходимость вынюхивать и сочинять идиотские басни уже должна была вас насторожить, - со слабой улыбкой ответил он.
      Я поймал взгляд Арлин, впервые после смерти старика Додда посмотревшей на кого-то с интересом. Неужели она?..
      А-а, дурацкая мысль. С ее-то отношением к религии вообще и к мормонам в частности. После всего, что случилось с ее братом.
      - Альберт, ты можешь объяснить, что здесь произошло? Я имею в виду на Земле, - твердым, уверенным тоном спросила она.
      - Безусловно, - сказал Альберт.
      Городские районы Земли пали, не выдержав натиска даже половинной армии пришельцев. Альберт подозревал, что многие высокопоставленные правительственные чиновники Соединенных Штатов и их собратья в правительствах других стран, федеральных и государственных органах и даже сама армия морская пехота США! - предательски сотрудничали с врагом.
      Мне нечего было возразить, особенно после того, как я видел в рядах наступавших живых людей! Заберись я на крышу, я бы и сейчас мог их видеть. Но что-то не хотелось.
      Монстры поклялись не проливать крови и пообещали каждой стране-коллаборационисту, что именно ее правительство станет командовать объединенными силами. Давно опробованный способ, подтверждением которому служат многочисленные факты человеческой истории: он сработал у Гитлера, сработал у Сталина, теперь сработал у горстки бандюг из другой галактики.
      Естественно, пришельцы плевать хотели на свои обещания и уничтожили сотни миллионов, сровняв до основания Вашингтон, почти разрушив Нью-Йорк, Париж, Москву и Пекин. Мормоны поняли, что захватчики не шутят, когда за два часа были превращены в пыль все фондовые биржи.
      - Сейчас они контролируют все большие города, - продолжал Альберт.
      - Ага, значит, чувства, что мы испытываем, кое-кому знакомы, - вставила Арлин.
      Наш новый друг бурно расхохотался. Он начинал находить вкус в мрачном юморе Арлин.
      - А что из себя представляет движение Сопротивления? - спросила она, подчеркивая каждое слово.
      Я готов был осадить ее за любопытство. Даже если я всего только "старший брат", разве это ничего не стоит?
      - Откуда мне знать! - подняв руки, заявил Альберт. - Нам известно только, что оно существует, что там много разных специалистов, технарей. Они работают не покладая рук... но до сих пор им так и не удалось ничего сделать с энергетической стеной. Единственный способ проникнуть через нее - организовать штурм или... просочиться.
      - Может, именно это нам и хочет предложить Президент, - задумчиво произнес я, прекрасно, впрочем, понимая, что Альберт осведомлен не больше моего.
      К нам снова присоединился Джерри, теперь он тоже был в темном костюме, правда, по-прежнему основательно вооружен автоматической винтовкой "Браунинг". Его вид напомнил мне о "клановой" войне мафии.
      - Ну а как насчет провинции? - спросил я.
      - Сопротивляются на местах кто как может, - ответил Альберт. - По крайней мере мы не одни. Хотя бы на какоето время.
      - Пришельцы, кажется, больше заинтересованы в том, чтобы брать из деревень рабов, чем завоевывать территорию, - поделился своими соображениями Джерри.
      - Нам это только на руку, - добавил Альберт. - Чем медленнее они наступают, тем больше у нас шансов отбиться.
      - А что это за "особая мудрость", которой Президент обещал поделиться с нами перед атакой? - поинтересовался я. - Намекнули хотя бы.
      Альберт и Джерри переглянулись, как старые товарищи по оружию.
      - Об этом можете не беспокоиться, - сказал Альберт. - Его больше волнует то, что вы видите, чем то, что вы знаете.
      Альберт настоял, чтобы мы с Арлин отдохнули и вымылись. Правда, нам могли предложить только холодный душ, но мы и этому обрадовались.
      Затем Альберт повел нас на небольшую экскурсию, галопом по Европам, что называется.
      Сначала мы спустились в сооруженные под молельней катакомбы. Путешествие началось с лифта. Кругом сиял новенький металл, работали кондиционеры. Двери бесшумно расползались в стороны, открывая глазам нечто из последних фильмов о Джеймсе Бонде. Но отчего-то все это роскошество не поражало воображения. Мы шли по нескончаемому туннелю, от которого на десятки миль расходились секретные хранилища. Нам не показывали, что скрывается за закрытыми дверьми, но Альберт сообщил, что у горожан в запасе миллионы патрон, боевые снаряды, тяжелая военная техника, целая фабрика и даже больше того. В общем, сервайвелистский рай.