– В нашем заведении клиент всегда прав, – примирительно отозвался хозяин клуба и отошел на безопасное расстояние.
– Ну и начальничек у вас, – пробурчал Рори. – Хорошо хоть я вовремя заметил, что происходит.
– Спасибо, – неохотно буркнула Эбби, сердясь на него за оскорбительную интонацию, с которой он произнес слова «джентльмен» и «дама».
Рори пожал плечами.
– Надеюсь, этот инцидент послужит вам хорошим уроком. В следующий раз, когда к вам пристанут, рядом может не оказаться никого, кто бы вас защитил. – Его красиво изогнутые брови сошлись на переносице. – Не хочу сказать, что вы его спровоцировали, но вы наряжаетесь так, чтобы возбуждать в мужчинах низменные инстинкты, а когда вам это удается, ведете себя как оскорбленная невинность.
– Вас я, похоже, нисколько не возбуждаю, – съязвила Эбби. – Но вы, без сомнения, святой.
– Скажем так, меня не привлекают девицы, которым надо платить за удовольствие.
– Да как вы смеете? – Ярость ослепила Эбби. Забыв о благоразумии, она размахнулась и с силой ударила его по лицу.
На щеке у Рори появилось красное пятно, он медленно поднял руку и потер щеку.
– Я думал, пощечины вышли из моды, – проговорил он на удивление спокойно. – Вижу, что ошибся.
– А моя ошибка заключается в том, что я приняла вас за сэра Галахада, – парировала Эбби. – В следующий раз, спасая даму, попавшую в беду, проявите побольше благородства.
Чуть не плача, она выбежала в гардеробную и упала на табурет.
Стремление выручить Каролину обернулось настоящим кошмаром. Ее разглядывали, лапали, делали непристойные предложения, оскорбляли, а вечер, между прочим, еще не закончился! Эбби не представляла себе, как переживет оставшиеся часы, но ради кузины придется стиснуть зубы и все выдержать. Надо же получить этот чертов чек!
Тяжело вздохнув, Эбби встала и вернулась в казино.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На следующее утро, войдя в кабинет отца, Эбби повалилась в кожаное кресло у стола.
– Ты очень хорошо смотрелась бы в рекламе средства, снимающего похмельный синдром, – заметил он, откладывая в сторону газету.
– Вот спасибо, – проворчала Эбби. – Ничто так не улучшает настроение женщине, как мужская лесть.
– Только не говори, что до полуночи сидела над контрактом для Смолвуда.
Эбби отрицательно покачала головой.
– Тогда почему у тебя круги под глазами?
Эбби вкратце поведала отцу о вчерашних событиях, ни словом не упомянув о Рори: судя по выражению лица Артура Стюарта, от более подробного рассказа у него подскочило бы кровяное давление.
– Какое непростительное легкомыслие! – раздраженно воскликнул отец. – Как тебе только в голову пришло отправиться в подобное место?
– Хотела выручить Каролину.
– А что, если бы тебя увидел кто-нибудь из наших клиентов?
– Наши клиенты в такие заведения не ходят. Это сущий притон. А если бы кто и забрел случайно, он бы меня ни за что не узнал, – усмехнулась она. Теперь, когда все осталось позади, она воспринимала свое вчерашнее приключение с юмором. – Как бы там ни было, нас должны заботить не клиенты, а Каролина.
– Ты права. Она должна немедленно бросить работу в клубе и переехать к нам – во всяком случае, на то время, пока не подыщет себе приличную квартиру, – тут же подхватил Стюарт. – Мы могли бы пристроить ее в нашей фирме. Если Смолвуд подпишет контракт, нам понадобятся дополнительные сотрудники.
– Мне пришла в голову та же мысль. – Эбби вскочила. – Но я хотела услышать это от тебя.
– Как будто ты во мне сомневалась, – добродушно проворчал отец, и глаза его потеплели. Он с любовью посмотрел на свою единственную дочь. – Но все равно спасибо. Приятно убедиться, что мое слово все еще имеет вес.
Эбби послала отцу воздушный поцелуй.
– Немедленно позвоню Каролине, а потом договорюсь о встрече с мистером Смолвудом.
– Будь с ним осторожна, – напомнил отец.
– Не беспокойся. Обещаю одеться поскромнее и не гладить его против шерсти. Приложу все силы, чтобы обворожить старика.
– Держи меня в курсе.
Войдя в собственный кабинет, отделанный в черно-белых тонах с яркими вкраплениями бирюзового и лимонно-зеленого – такое сочетание смотрелось очень эффектно и резко контрастировало со строгой цветовой гаммой отцовского кабинета, – она первым делом набрала номер кузины.
– Твой чек у меня, – сообщила она. Каролина рассыпалась в благодарностях, но Эбби перебила ее: – Имей в виду, он последний. Из клуба ты уходишь и с сегодняшнего дня работаешь у нас.
– Но…
– Никаких «но». Мы заключаем грандиозный контракт, и нам потребуются новые сотрудники. Установим тебе особый график, сможешь брать работу домой.
– Дядя Артур и ты слишком великодушны, – всхлипнула Каролина. – Я ничего не смыслю в рекламе, ты просто стараешься мне помочь…
– Конечно, – согласилась Эбби, понимая, что хитрить бесполезно. – Но нам действительно придется увеличить штат, а ты сообразительная, в два счета всему научишься.
– А что я должна буду делать?
– Для начала – рассылать по почте информационные материалы. Если заинтересуешься рекламой, попробуешь сама писать тексты. – Эбби помолчала. – Сейчас у меня нет времени на подробные объяснения. Давай пока договоримся, что ты поступаешь к нам на службу.
Возникла минутная пауза.
– Хорошо, – наконец сказала Каролина, – если я вам вправду нужна, я с радостью принимаю твое предложение.
– Вот и отлично. – Эбби уловила облегчение в голосе кузины и порадовалась, что сумела разрешить хотя бы одну ее проблему. – Между прочим, – добавила она, – один парень по имени Кевин искал тебя вчера.
– Да? И… что ты ему сказала?
– Что ты плохо себя чувствуешь и я тебя заменяю. О ребенке умолчала: у меня не было уверенности, что он знает о его существовании.
– Не знает. Какое впечатление он на тебя произвел?
– Он показался мне очень симпатичным, особенно по сравнению с завсегдатаями клуба, – ответила Эбби. – Ты с ним встречаешься? – решила она уточнить, вдруг усомнившись, что информация, полученная от одной из официанток, верна.
– Нет. Я принципиально не встречаюсь с клиентами и вообще ни с кем. Из-за ребенка и Джеффри.
– Джеффри? А ему-то какое дело до твоей личной жизни?
– Никакого, но от него можно ждать любых неприятностей. Лучше соблюдать осторожность.
Эбби была поражена. Она полагала, что кузина окончательно рассталась с мужем, но расспрашивать не стала.
– Мне жаль Кевина, – неожиданно сказала Каролина. – Он кажется таким одиноким. Отец его умер, у него мать и сестра, на год старше.
– Вчера он был не один. Пришел с мужчиной по имени Рори.
– Это его близкий друг, – оживилась Каролина. – Я его никогда не видела, но Кевин часто о нем рассказывал. Он для него как старший брат. Жаль, что меня там не было, я так хочу с ним познакомиться.
Вряд ли угрюмый спутник Кевина обрадовался бы такому знакомству, чуть было не сказала Эбби, но вовремя прикусила язык. За последние двенадцать часов она так часто его прикусывала, что он уже начал болеть!
– Ну и как тебе Рори? Он держался любезно? – спросила Каролина.
– Похоже, он человек твердых убеждений и привык поступать по-своему, – уклончиво ответила Эбби. – Слушай, я должна бежать. У меня масса дел. Ждем тебя в понедельник утром в половине десятого. Если, конечно, найдешь, с кем оставить Чарли, – прибавила она, вспомнив о ребенке. О желании отца приютить у себя племянницу она умолчала: будет лучше, если он сам или мать пригласят Каролину пожить в их доме.
– Попробую пристроить его в частные ясли, – ответила Каролина. – Но если у них не окажется свободного места, я попаду в безвыходное положение.
– А твоя квартирная хозяйка не согласится с ним сидеть? Наша компания оплачивает уход за детьми сотрудников.
– Да ты что? Ни в коем случае.
– Ради Бога, забудь ты о своей гордости. Мы предоставляем тебе возможность сделать карьеру, так воспользуйся этим шансом.
– Я… я не знаю, что сказать.
– Скажи «да». Увидимся в понедельник. Положив трубку, Эбби тут же снова сняла ее и набрала номер. Через полчаса она обзвонила всех, кого нужно, и, вооружившись ручкой, начала детально разрабатывать рекламную кампанию для предприятий Генри Смолвуда.
В шесть часов вечера она закончила работу и отправила документы со специальным курьером домой к мистеру Смолвуду, предварительно предупредив об этом его секретаршу.
– Да, конечно, – ответила та. – Это очень удобно. Изучив дома ваши предложения, он сможет лучше подготовиться к личной встрече.
С чувством выполненного долга Эбби откинулась на спинку стула и облегченно вздохнула. Устав после бессонной ночи и напряженного дня, она радовалась, что сегодня пятница: впереди уик-энд, можно расслабиться и немного отдохнуть. В понедельник ей предстоит важный разговор с новым клиентом.
Выходные пролетели незаметно. В субботу Эбби была в гостях, а в воскресенье Мартин Бьюкенен, ее теперешний поклонник, пригласил ее в кино, а затем в ресторан. Преуспевающий режиссер телевизионной рекламы, он был разведен и не имел детей от первого брака. Эбби познакомилась с ним три месяца назад и, хотя он был привлекательным мужчиной и обаятельным собеседником, точно знала, что он останется для нее только хорошим другом. Беда в том, что это касалось и остальных мужчин, добивавшихся ее благосклонности. Чувствуя себя виноватой перед родителями – те мечтали, что она выйдет замуж и подарит им внука, – Эбби порой задавалась вопросом: не слишком ли она разборчива? Ведь ей уже двадцать шесть, и она слишком трезво смотрит на вещи, чтобы ожидать появления благородного рыцаря в сверкающих доспехах, который увезет ее в волшебную страну любви.
Однако именно на подобное чудо она и надеялась. В век, когда над любовью посмеиваются, превыше всего ставя секс, Эбби придерживалась старомодных взглядов и считала сильное чувство необходимым условием для брака. Ее подруги порхали по чужим постелям с той же легкостью, с какой их матери дарили невинные поцелуи своим поклонникам, и упрекали Эбби в чопорности и ханжестве. Но она не была чопорной ханжой. Попробовав последовать их примеру, она не испытала ничего, кроме разочарования. Правда, это случилось лишь однажды, три года назад, но Эбби до сих пор помнила собственную неспособность ответить на ласки своего партнера и то, как досадливо он отстранился от нее, осыпая упреками и называя фригидной.
Появившись в понедельник утром на работе, она обнаружила, что Каролина уже сидит за отведенным ей столом и разбирает бумаги, связанные с предстоящим контрактом.
– Мне удалось пристроить Чарли в ясли, – улыбнулась она, – а в три часа моя квартирная хозяйка заберет его и побудет с ним до моего возвращения. Если понадобится, я могу задержаться.
– Отлично. Как быстро ты решаешь проблемы, стоит тебя немного подтолкнуть. Нет ничего невозможного, если как следует постараться.
– Не совсем так. Иногда требуется время или удача.
– Для философских споров слишком рано, – усмехнулась Эбби и покружилась перед кузиной. – Как я выгляжу? Правильно я оделась для встречи с мистером Смолвудом?
– В этом костюме ты растопишь сердце самого закоренелого женоненавистника.
Эбби было приятно услышать такую оценку. Она потратила массу времени на изучение содержимого своего гардероба, прежде чем выбрала наряд, представлявший собой нечто среднее между тем, что советовал отец, и собственными понятиями о современной моде: темно-синий в узкую белую полоску костюм. Прямая юбка закрывала колени, но одновременно подчеркивала плавный изгиб бедер и стройность ног. В вырезе жакета виднелась белая кашемировая водолазка, мягко облегавшая полную грудь. Темно-синие туфли и сумка от «Шанель» служили отличным дополнением. В таком наряде Эбби производила впечатление элегантной деловой женщины.
– Только одна деталь выбивается из общего стиля, – осторожно заметила Каролина. – Твои волосы.
Эбби махнула рукой.
– Знаю-знаю. Зря я их распустила по плечам, да?
– Да, если, конечно, не хочешь, чтобы мистера Смолвуда хватил удар.
– Разумеется, не хочу!
Подойдя к зеркалу, Эбби убрала со лба густые пряди золотисто-рыжеватых волос, заплела в свободную косу и закрепила узлом на шее. Да, надо признать, что кузина права. Такая прическа больше соответствует имиджу деловой женщины.
Эбби убедилась, что поступила правильно, последовав совету Каролины, когда познакомилась с секретаршей Генри Смолвуда. Пожилая женщина чопорного вида, проводившая ее в просторный, обитый дубовыми панелями кабинет, окинула гостью одобрительным взглядом.
– Рад с вами познакомиться, мисс Стюарт, – приветствовал ее седовласый мужчина лет шестидесяти. С дружеской улыбкой, осветившей его морщинистое лицо, он подвинул ей стул и, убедившись, что она удобно устроилась, осведомился, что она предпочитает: чай или кофе, после чего уселся напротив.
Рассматривая собеседника, Эбби поразилась, что он является владельцем разветвленной сети универсальных магазинов по всей стране. Его преувеличенная старомодная галантность слегка отдавала нафталином, и если то же самое можно сказать о его стиле работы, становится понятно, почему его компания нуждается в притоке свежей крови и создании более современного имиджа. Да, магазины Смолвуда пользовались отличной репутацией, в них продавались только товары высокого качества, но прибыли за последнее время сократились, причем значительная их часть уходила на содержание чрезмерно раздутых штатов продавцов, среди которых было немало людей пенсионного возраста.
Совершенно успокоившись, Эбби терпеливо ждала, пока Генри Смолвуд просматривал подготовленный ею отчет. Жизненный опыт подсказывал, что она легко найдет общий язык с этим милым старичком, который, как она подозревала, обязан своим высоким положением семейному наследству, а не собственным способностям. Люди такого типа охотнее прислушиваются к советам профессионалов, чем сделавшие карьеру бизнесмены, ревностно охраняющие свои достижения от внешних влияний.
– Здесь есть несколько замечательных идей, мисс Стюарт, – Смолвуд постучал пальцем по папке с отчетом. – Особенно мне нравится ваше предложение создать для наших продавцов новый имидж, приблизить их к покупателям. «Ваши покупки – наши заботы», – с улыбкой процитировал он придуманный ею девиз. – Коротко, ясно и легко запоминается. Но учтите: с моим мнением сейчас не очень-то считаются.
Сердце у Эбби упало.
– В самом деле?
– Увы. Человека, которого вам предстоит убедить, зовут Росситер Хант. Не расстраивайтесь, дорогая. Уверен, он оценит ваши предложения так же высоко, как и я. Он чрезвычайно энергичный и напористый руководитель, нам повезло, что он работает у нас. Я нисколько не жалею, что пришлось купить его компанию, чтобы заполучить такого ценного сотрудника.
– Когда это произошло? – с возрастающей тревогой спросила Эбби. Похоже, дело окажется сложнее, чем она рассчитывала.
– Документы были подписаны в четверг, а официальное сообщение для прессы появится сегодня. Вам повезло: вы первой узнали хорошую новость. – Генри Смолвуд повертел в пальцах чашку. – Наша фирма – семейное предприятие, и некоторые молодые члены семьи почувствовали, что их часть капитала не приносит надлежащей прибыли. Если бы они продали свои акции, нас проглотил бы какой-нибудь хищник, поэтому семья предпочла сама выступить в роли хищника. – Он довольно улыбнулся. – Нам требовалось укрепить руководящий состав, и мы достигли цели, купив магазины «Куперс».
Эбби кивнула. Торговую фирму «Куперс» часто сравнивали с «Маркс энд Спенсер» на заре их деятельности, отмечая превосходное качество товаров и высокий уровень обслуживания. Смолвуду «Куперс», вероятно, обошелся в целое состояние, но игра стоила свеч.
– Мне самой связаться с мистером Хантом или вы предпочитаете представить меня?
– Лучше я вас представлю. – Смолвуд слегка смутился. – Видите ли, договариваясь с вашим отцом, я не знал, что Росситер Хант возражает против идеи привлечения посторонней фирмы в качестве нашего рекламного агента. Он считает, что эту задачу можно решить в рамках нашей организации, это с успехом делалось в «Куперс».
Эбби с трудом сохранила невозмутимое выражение лица.
– Преуспевающую компанию рекламировать легче.
– Да, конечно, – последовал поспешный ответ. – Но «Куперс» не всегда процветал. Пока во главе не встал Росситер Хант, дела у них шли неважно. Росс – юрист по образованию и племянник основателя фирмы. Когда дядя обратился к нему за помощью, он согласился взять бразды правления в свои руки. Возрождение «Куперс» стало настоящей сенсацией в восьмидесятых годах. Умирая, Седрик завещал все племяннику.
Изящные брови Эбби удивленно поползли вверх.
– Значит, Хант бросил юриспруденцию ради крупного бизнеса?
Генри Смолвуд сложил на животе испещренные старческими пятнами руки.
– Поначалу Росситер хотел продать дело и заняться юридической практикой, но чувство вины перед памятью покойного дяди заставило его изменить свое решение. Он не хотел предавать любившего его человека.
– Такой поступок свидетельствует в его пользу, – сделала вывод Эбби, удивленная проявлением подобной сентиментальности со стороны «крутого» бизнесмена. Эта загадочная личность интриговала ее все больше.
– Уверен, Росс сумеет вдохнуть новую жизнь в нашу фирму, – продолжал мистер Смолвуд. – Хотя в данный момент его главная задача – добиться гармоничного слияния двух компаний. Мы специализировались на продаже одежды и товаров для дома, а теперь добавятся еще и продовольственные секции. – Старик покачал головой. – Предстоит многое сделать.
– И создать совершенно иной имидж, – подхватила Эбби. – В этом мы готовы вам помочь.
Чем больше подробностей о новом объединении узнавала Эбби, тем больше радовалась: похоже, это будет самый крупный и важный заказ в ее практике. Прекрасная возможность продемонстрировать свои способности и опыт!
– Я не сказал Росситеру, что нашим рекламным агентом станет женщина, – прервал ее размышления мистер Смолвуд. – Сообщил только, что нанял вашу фирму. Он полагает, что будет иметь дело с вашим отцом.
– Мой отец занимается только государственными предприятиями, – объяснила Эбби, разочарованная тем, что великолепный мистер Хант – незаурядная личность, судя по рассказам Смолвуда, – оказался обыкновенным женоненавистником.
– Росс достаточно умен, чтобы оценить вас по заслугам. Для этого ему понадобится только прочесть ваш отчет, – последовал ободряющий ответ.
– Но недостаточно умен, чтобы пренебречь расхожими предрассудками, – сухо заметила Эбби. Интересно, как Росситер Хант оценивает отношение Смолвуда к бизнесу? Столкновение противоположных поведенческих стилей в одной организации нередко препятствует слаженной работе коллектива, и Эбби не испытывала желания оказаться заложницей чужих разногласий.
– Представив вас Росситеру, я выйду из игры, – сказал старик, словно подслушав ее мысли. – Но поскольку именно моя компания наняла вашу, я счел необходимым предварительно встретиться с вами и ввести в курс дела.
Он нажал на клавишу переговорного устройства и попросил секретаршу соединить его с мистером Хантом. Через несколько секунд комнату наполнил звучный мужской голос, в котором слышалось легкое нетерпение.
– Я вам нужен, Генри?
– Да. Помните, я говорил, что нанял рекламную фирму? Так вот, мисс Стюарт сейчас у меня, и я хотел узнать, есть ли у вас время с ней побеседовать. Я ознакомился с ее предложениями и нахожу, что они заслуживают внимания.
– Попросите ее связаться с моей секретаршей и договориться о встрече, – последовал неохотный ответ. – Я смогу уделить ей не более четверти часа, поэтому предупредите мисс Стюарт, что она должна быть краткой.
– Не возражаете, если я скажу мистеру Ханту несколько слов? – шепнула Эбби и, когда Смолвуд кивнул, перегнулась через стол и заговорила в микрофон: – Это Эбби Стюарт, мистер Хант. Я понимаю, что вы очень заняты, но, честно говоря, если вы сможете уделить мне лишь четверть часа, встречаться не имеет смысла. Мне не удастся изложить мои идеи за пятнадцать минут, если, конечно, я срочно не овладею техникой ускоренной речи.
– Понятно, мисс Стюарт, – кратко бросил ее собеседник.
– Значит, я могу рассчитывать хотя бы на полчаса вашего внимания? – тут же спросила Эбби.
– При условии, что вас устроит раннее утро. Скажем, в четверг в семь тридцать.
– Можно и раньше, если хотите. Обычно я приступаю к работе в семь часов, – солгала она сладким голоском.
– Нет. В семь тридцать. Жду вас к завтраку у себя в квартире, по адресу Рэдли-Хаус, два, Мейфер.
Не дав ей возможности ответить, Хант отключился.
– Обычно он не столь резок, – извиняющимся тоном произнес Смолвуд. – Сейчас у него слишком много проблем.
– Надеюсь, после нашей встречи их у него будет еще больше, – усмехнулась Эбби.
– Похоже, вы нашли к нему верный подход. Желаю удачи, дорогая.
Одной удачи недостаточно, думала Эбби, возвращаясь к себе в контору, чтобы убедить Росситера Ханта в том, что фирма «Стюарт энд Стюарт» способна выполнить требуемый объем работы. Если она потерпит фиаско, он найдет какую-нибудь юридическую лазейку и аннулирует подписанный Генри Смолвудом контракт.
Вихрем ворвавшись в кабинет, она вызвала Каролину по внутреннему телефону.
– Вижу, что встреча прошла успешно, – сказала кузина, входя в комнату. – Ты просто сияешь. Смолвуд произвел на тебя такое сильное впечатление?
– Да нет, он симпатичный, но беспомощный старик, которому давно пора на пенсию. – Эбби вкратце пересказала содержание разговора со Смолвудом, упомянув и о Ханте.
– Тебе не о чем беспокоиться, – заверила ее Каролина. – Прочитав твой отчет, Хант будет есть у тебя из рук.
– Или откусит их. – Эбби нахмурилась. – К сожалению, ни одна из моих идей не подходит к магазинам «Куперс» – у них своя специфика, – и если я хочу произвести впечатление на мистера Ханта – а именно этого я и хочу! – придется показать ему, что достижение успеха собственной фирмы еще не означает, что он знает все на свете. Через три дня я заставлю его понять, что ему есть чему поучиться, черт возьми, а я – тот человек, который способен его научить!
– Чему?
– Как усовершенствовать работу.
– Ты серьезно? Ходить по магазинам «Куперс» одно удовольствие, товары там отличные и цены умеренные.
– В самом деле? – Эбби подхватила сумочку. – Тогда пошли.
– Куда мы идем? – спросила запыхавшаяся Каролина, стараясь не отставать от сестры, шагавшей по коридору энергичной походкой.
– Обойдем как можно больше их торговых точек. Я докажу тебе, что ты не права! Умру, но найду недостатки! Мистеру Ханту нужно преподать хороший урок, и я с удовольствием этим займусь.
К середине дня девушки обошли три самых престижных магазина «Куперс»: на Оксфорд-стрит, в Найтсбридже и Кенсингтоне. Постепенно Эбби пришла к выводу, что великий Росситер Хант, возможно, прав и учиться ему нечему!
– Хватит, я больше не могу, – взмолилась Каролина, сняв туфлю и растирая ступню. – Ноги болят ужасно, а интуиция мне подсказывает, что ты не найдешь никаких недостатков.
– Пока я не собираюсь сдаваться, – твердо заявила Эбби. – В пригородах магазины открыты допоздна. Туда-то мы и направимся.
Однако и в окраинных филиалах придраться было не к чему. Продавцы вели себя вежливо и любезно, стремились помочь, не проявляя при этом излишней назойливости. Ассортимент одежды и продуктов был один и тот же и в Нисдене и в Найтсбридже. Неудивительно, что многие женщины предпочитали «Куперс» прочим магазинам.
– Я не заметила ничего, что следовало бы изменить или улучшить, – устало заметила Каролина, когда в девять часов вечера они вернулись в свою контору.
– Я тоже, – призналась Эбби. – Поскольку мы не можем придраться к тому, что есть, может, придеремся к тому, чего нет? – Бросив сумочку на стол, она села и подвинула к себе листок бумаги.
– Ты что, собираешься работать? – изумилась Каролина.
– Естественно. На свежую голову мне отлично работается.
– Но в такое позднее время голова не может быть свежей.
– Наоборот. В ней сейчас столько адреналина, а стоит мне вспомнить о Росситере Ханте, его становится еще больше!
– Может, выпьешь чашку черного кофе?
– Отличная мысль! Лучше целый кофейник. Будь добра, свари, пожалуйста.
Укоризненно покачав головой, Каролина пошла выполнять просьбу сестры.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Солнечные лучи ярко озаряли зеленую лужайку и рано зацветшие кусты под окном спальни Эбби, когда она раздвинула занавески в шесть часов утра в четверг. Март только начался, но весна уже была в разгаре. Последние дни стояла прекрасная теплая погода, необычная для этого времени года.
Откинув назад спутанные локоны, падавшие на лицо, Эбби прошла босиком в ванную комнату и повернула кран с холодной водой. Сняв ночную рубашку, она глубоко вздохнула и отважно встала под ледяной душ.
Через несколько минут, бодрая и энергичная, она открыла гардероб и осмотрела висевшую там одежду. Предстоящая беседа будет более трудной, чем с Генри Смолвудом. Жаль, что она так мало знает о Росситере Ханте. Ей бы пригодилась любая информация, кроме того, что уже известно: этот человек обладает незаурядными деловыми качествами.
– На прогулку? – восхищенно уставился на нее молодой садовник, пропалывавший цветочные клумбы под окнами ее квартиры, занимавшей два этажа старинного викторианского особняка в Хайгейте.
– Не совсем, – улыбнулась Эбби. На мгновение ее охватили сомнения относительно своего костюма. Правильно ли она оделась? Садясь в машину и стараясь не запачкать белую юбку и серый клетчатый пиджак, она осторожно устроилась на сиденье и пристегнула ремень безопасности. Когда она наклонилась, борта пиджака разошлись и обнажили ложбинку между грудей. Вот досада! Ведь хотела же пришить покрепче внутреннюю пуговицу. Придется все время помнить об этой злосчастной пуговице и за завтраком у Росситера Ханта стараться держаться прямо и не наклоняться вперед.
В такой ранней встрече есть свои преимущества, думала Эбби, сворачивая на Эдгвер-роуд, найти место для парковки будет совсем нетрудно. Оставив машину прямо перед облицованным мрамором домом, она нажала кнопку видеодомофона.
В костюме от Сен-Лорана, стоившем Эбби месячной зарплаты – от финансовой помощи отца она отказалась и жила на собственные заработки, – Эбби казалась воплощением спокойствия и уверенности в себе. Однако ее храбрость таяла с каждой секундой: на звонок никто не ответил. Неужели Хант забыл о назначенной встрече или – что еще хуже – намеренно игнорирует ее приход? Она снова потянулась к звонку, но, прежде чем палец коснулся кнопки, домофон ожил и вежливый мужской голос попросил ее подняться на верхний этаж.
Выйдя через минуту из лифта, она оказалась перед двойными черными дверями, которые тут же открыл слуга-филиппинец в белом пиджаке.
– Прошу пройти за мной, – произнес он почти без акцента.
Эбби последовала за ним по устланному мягким ковром коридору в столовую, выдержанную в белых и зеленых тонах. Украшенные фигурными решетками с вьющимися растениями стены и лакированная мебель ручной работы создавали ощущение, что находишься в саду. Тонко продуманная цветовая гамма наводила на мысль о том, что здесь поработал профессиональный художник-декоратор, однако наличие множества деталей, свидетельствовавших о вкусах хозяина квартиры, говорило об обратном. За раздвигающимися стеклянными дверями в конце комнаты находилась просторная, выложенная плиткой терраса, наполненная сверкающим буйством цветов. С нее открывался прекрасный вид на юго-западный район Лондона и утопающий в зелени Гайд-парк.
Массивный овальный стол со стеклянной поверхностью, достаточно большой, чтобы за ним могли разместиться двенадцать человек, был накрыт к завтраку: на нем стояла минтоновская фарфоровая посуда с характерным цветочным рисунком, кофейник и круглая ваза со свежими фруктами.
– Располагайтесь, прошу вас, мистер Хант сейчас придет, – сказал слуга и скрылся за боковой дверью.
Там кухня, догадалась Эбби: оттуда шел аппетитный запах свежеиспеченных французских рогаликов. Вот было бы здорово, если бы ее новый клиент преподнес ей сюрприз: оказался таким же приятным, как его слуга и убранство квартиры. Может, говоря с ней по телефону, он пребывал в плохом настроении?
Сзади послышались шаги. Эбби обернулась. Выражение изумленного недоверия на лице вошедшего разбило ее надежды вдребезги: его настроение будет не просто плохим, а совершенно ужасным.
– Вы?! – пророкотал звучный баритон. Опомнившись, Эбби пролепетала внезапно охрипшим голосом:
– О Боже, нет!
Перед ней стоял надменный посетитель клуба «Кошечка», обвинивший ее в воровстве!
– Что вы здесь делаете, черт побери? – Хозяин дома, облаченный в белую рубашку и темные брюки, шагнул к ней с угрожающим видом, и она испуганно попятилась. – Если это шуточки Кевина, можете ему передать, что мне не нравится его чувство юмора.
– Мне бы тоже не понравились подобные шутки, – ответила Эбби, немного оправившись от шока. – Я Эбби Стюарт, вы назначили мне встречу.
Крайнее раздражение на лице Ханта сменилось изумлением. Он выпрямился во весь рост. Настоящий Голиаф, мелькнуло в голове у Эбби. Серые глаза, напоминавшие цветом скованную зимним льдом реку, медленно оглядели ее с головы до ног с возрастающим любопытством.
– Вы родственница Артура Стюарта? – осведомился он.
– Я его дочь.
– Как вы оказались в том отвратительном клубе? Папочка мало платит?
Кровь бросилась Эбби в лицо.
– Я являюсь одним из директоров фирмы и зарабатываю больше чем достаточно, – выпалила она. – А мой отец не имеет привычки указывать мне, что я должна и чего не должна делать. Я уже взрослая и все решаю сама.
– В таком случае нам не о чем говорить, – заявил Росситер Хант. – Едва ли вы ожидаете, что я всерьез отнесусь к девушке, подрабатывающей в свободное время в клубе «Кошечка».
