Играем в поэзию

      Погибали мальчишки в огне.
      Странная радость.
      Саша Ш. (8 класс):
      Спасибо, лето, за сплоченность
      Твоих немеркнущих костров,
      Где нет мальчишек и девчонок,
      А только есть - "Всегда готов!"
      Довольно своеобразные отношения в этом лагере.
      Елена А. (8 класс):
      Юношей, живущих в наше время
      Мы должны любить не за лицо,
      Мы должны любить их не за это,
      А за что-то главное еще.
      Еще-то за что их любить?
      Наш друг Корчагин
      И вот однажды ночью темной
      Пришли к тебе два палача.
      Убить тебя они хотели,
      Увы, убили не тебя.
      Оля В. (6 класс)
      Интересное "увы"...
      Александру Матросову
      Еще ты молод был тогда,
      Когда служить тебя призвали.
      Любил ты Родину всегда
      И Александром тебя звали.
      Лариса В. (4 класс)
      Портрет исчерпывающий, не так ли?
      О войне писали как о чем-то живом, ярком, волнующем, писали так, словно сами были свидетелями этих картин и сцен.
      Возвращение солдата
      Ты идешь по пустынной улице
      И думаешь, что, наверное,
      Мама ждет и, наверно, скажет:
      - Сынко ты мое!
      Сядет и заплачет.
      Ну а ты ответишь: - Мама, не плачь.
      Брат сожжен, отец повешен,
      Но ведь я-то живой остался.
      Положися на меня, мама.
      Жанна К. (7 класс)
      ...И станет она оплакивать тело,
      Которое до Победы дожить хотело.
      Юра В. (5 класс)
      Но помнят о войне, но помнят о войне
      Седые волоса на голове.
      Валерий Р. (6 класс)
      А вот стихи будущего солдата, исполненные сурового восторга все тех же семидесятых:
      Сегодня нам ведь восемь, а завтра восемнадцать,
      А послезавтра двадцать, а скоро сорок пять.
      Сегодня мы мальчишки, а завтра мы солдаты,
      А послезавтра мамы, а также и отцы.
      Андрюша К. (2 класс)
      Сегодня они - "мальчишки", а послезавтра - "мамы". И кто угодно, если Партия прикажет, если Родина велит.
      Родина - слово дороже всех!
      Родина - это уже не смех,
      честно предупреждает третьеклассница Таня Р.
      А Юля Т. (2 класс) радостно живописует бодрую атмосферу бесконечного праздника:
      Флаги вьются над землей,
      Музыка играет.
      Все ребята во дворе
      Ноги поднимают.
      Аня крикнет: - Посмотрите!
      Оля встанет на дубок.
      Первомай идет к вам, дети,
      Значит всем народам мир!
      Такая вот интересная примета.
      Как пишет девятилетняя Галя М.
      Ты - Родина моя,
      И все же ты прекрасна!..
      А какие волнующие детали возникают в стихах, посвященных старинной пионерской забаве - посещению революционных музеев!
      Вот лежит пистолет.
      Пистолету много лет.
      Может, им Буденный
      Воевал хваленый.
      Оля И. (2 класс)
      Вошла Аврора в берега,
      Наставив прошлому рога.
      Зоя Т. (6 класс)
      Вот тот шалаш прославленный,
      Работал где Ильич.
      Он здесь сдружился с многими
      Стреляли вместе дичь.
      Александра Л. (4 класс)
      А добивали эту "дичь" школьники начала восьмидесятых:
      Ты, Ленин, нам заветы дал
      На все года, на все века.
      Ты был везде, и нет нигде,
      Чтоб не было тебя.
      Андрей Н. (5 класс)
      Как клялась десятилетняя Рита Г.
      ...И жизнь отдам я за тебя,
      И постою я головою...
      Любопытно было бы сие увидеть...
      И, наконец, еще два стиха, столь круто заваренных на верности бессмертным идеалам, что их невозможно не привести здесь полностью.
      Смерть комсомолки
      Собрались комсомольцы у речки на лугу,
      Собрание открыли наперекор врагу.
      Секретарем ячейки Надеждою была
      Ребята все ей верили и смелая она.
      Но вот однажды вечером, работая одна,
      В окошко постучался ей кто-то из села.
      Она не разглядела и думала сама:
      "Наверное, девчата из нашего села".
      Но это были подлые кулацкие сынки,
      Решили отомстить ей за сбор тот у реки.
      И тут раздался выстрел, короткий и глухой,
      И алой тонкой струйкой кровь полилась рекой...
      Надежда, ты погибла, но ты жива в сердцах,
      Мы помним тебя, Надя, наш верный друг и брат!
      Лена Я. (5 класс)
      Мересьев
      Товарищ Мересьев летел в самолете,
      С подбитым мотором летел.
      Задел за верхушки высоких деревьев,
      И это спасло ему жизнь.
      Он скоро очнулся в глубоком сугробе,
      Но на ноги встать он не смог.
      Он полз, весь истощий, он полз три недели,
      Пока не увидел народ.
      Его накормили, согрели, одели,
      Отправили тут же в Москву.
      Ему вместо ног поставив протезы,
      Учился ходить целый год.
      Друзья его ждали, но вот он вернулся
      И в самолет понемножку залез.
      На педаль поставив ногу деревянную,
      Ему было больно, но он протерпел.
      Минута, секунда, самолет вдруг рванулся
      И в небо спокойно взлетел.
      Оля Ш. (6 класс)
      Последняя группа "извлечений" посвящена теме трепетной, насущной и тоже весьма популярной.
      "Дорогая редакция, я сочинила стихотворение на тему "мать":
      "Мама" - нет слова нежней.
      Мы сердце ей все отдаем.
      Пусть враги на нее нападут,
      Мы их разобьем, постоим за нее.
      "Берегите, товарищи, маму",
      Завещал нам Владимир Ильич.
      "Мама" - священное слово.
      Люби же и ты свою мать".
      Таня Г. (3 класс)
      Что за "враги" такие? Откуда им взяться? Да, в сущности, неважно. Главное, "пусть нападут", а мы уж как-нибудь "постоим". Так уж нам завещано.
      Нет на свете мамы дороже,
      Чем в семье нашей дружной, пригожей.
      Пусть она будет здоровой и смелой,
      Пусть она бьется за правое дело.
      Слава Г. (2 класс)
      Опять ей, бедной, биться. Такая вот у них любовь. В суровости своей просто удержу не знающая.
      Оберегая нас от зноя,
      Укутывая нас в мороз,
      Порой нередко забывали,
      Что холод уж по ним пополз.
      Алеша М. (6 класс)
      Это опять на тему "мать". И снова сурово. От этих строк "холод уж" по кому угодно поползет.
      По счастью не всегда они так беспощадны:
      Мать я люблю, как растенье,
      Мать берегу, как себя.
      Мать отдает всю заботу,
      Чтоб воспитать мне меня.
      Саша И. (3 класс)
      А пятиклассница Люда В. четко и недвусмысленно формулирует, почему мамы так любимы. Да потому что полезны:
      У грузин и у татарок,
      У таджика и узбека
      Есть от мам большой подарок
      Мамы дарят человека!..
      И, наконец, стихи про дедушку, который хотя и не мама, но в нижеследующем сочинении странным образом ее напоминает:
      Дедушка - это тот, кто родил меня.
      Дедушка - это тот, кого вижу я.
      Дедушка - это символ земной доброты.
      Дедушка - это целое: я и ты.
      Дедушка - это друг мой и это брат.
      Как бы отдать я рад свою жизнь для тебя подряд.
      Витя Б. (5 класс).
      "ЗВЕРИНЕЦ"
      Есть у Велемира Хлебникова большое стихотворение с таким названием. Не стихотворение даже, а целая поэма.
      Я приведу здесь сокращенный вариант этой поэмы.
      "О Сад, Сад!..
      Где железо подобно отцу, напоминающему братьям, что они братья, и останавливающему кровопролитную схватку...
      Где орлы сидят подобны вечности, означенной сегодняшним, еще лишенным вечера днем...
      Где верблюд, чей высокий горб лишен всадника, знает разгадку буддизма и затаил ужимку Китая...
      Где олень лишь испуг, цветущий широким камнем...
      Где черный взор лебедя, который весь подобен зиме, а черножелтый клюв - осенней рощице, - немного осторожен и недоверчив для него самого...
      Где обезьяны разнообразно скалятся и выказывают разнообразные концы туловища и, кроме печальных и кротких, вечно раздражены присутствием человека...
      Где медведи проворно влезают вверх и смотрят вниз, ожидая приказания сторожа.
      Где грудь сокола напоминает перистые тучи перед грозой...
      Где смешные рыбокрылы заботятся друг о друге с трогателностью старосветских помещиков Гоголя...
      Сад, Сад, где взгляд зверя больше значит, чем груды прочтенных книг...
      Сад...".
      Я прочел ИМ эту поэму целиком и спрашиваю: - Понятно?
      - Смотря что, - отвечают ОНИ.
      И тогда я впадаю в незапланированный экстаз и долго и восторженно рассказываю о способах использования заранее разработанного литературного приема, задающего принцип построения метафорического ряда, позволяющего за притчевостью изложения видеть вполне осознаваемые реалии окружающей действительности, которая будучи использованной в качестве рабочего материала для создания предполагаемого произведения... Тут я останавливаюсь и спрашиваю: - Что это вы на меня так странно смотрите?
      - Интересно, - отвечают ОНИ.
      - А понятно?
      - А чего тут непонятного, - говорит один из НИХ. - Надо взять бумагу и написать свой собственный "Зверинец".
      - Правильно, - говорю я. - А чего же мы тут время зря теряем?
      - А вот это непонятно, - отвечают ОНИ.
      - Ну вот и пишите тогда, - говорю я. - Только не обязательно "зверинец". Можно про цирк написать или про сумасшедший дом. Или про школу. Или про рынок. Или...
      Но ОНИ уже давно строчили со страшной скоростью.
      ИМ с самого начала все было понятно.
      О, класс, класс,
      Где моя соседка Яна просиживает
      всю перемену под партой в поисках ручки,
      А потом вылезает и найденной ручкой
      сдувает с меня алгебру;
      Где двоечник Юра по пол-урока простаивает у доски,
      Не в силах сообразить, почему дважды два - четыре;
      Где отличница Наташа сидит за партой с лицом отличницы
      И рисует на клочках бумаги отличниц;
      Где торопливая Настя целый день
      торопится куда-то успеть,
      Чтобы узнать, зачем она так спешила;
      Где задумчивый Саша говорит так тихо,
      Что на другом конце коридора
      приходится переспрашивать.
      Где общеизвестная Ия стоит у окна,
      как памятник неизвестной семикласснице,
      Вырубленный из глыбы известняка;
      Где Сережа и Слава на всех смотрят с презрением,
      А друг на друга с подозрением;
      И где наша учительница тщетно пытается выяснить,
      Сколько все это может продолжаться,
      И если этому есть предел, то почему он не наступает.
      (Марьяна Орлова, 13 лет)
      В оркестре, где есть инструмент,
      Черный, с тигриной пастью,
      Толстый, с тремя ногами,
      То воркующий, то гремящий,
      В оркестре, где есть инструмент
      Рояль;
      В оркестре, где есть инструмент,
      Скрипучий, как дверь в небеса,
      С пустыми, как небо, глазами
      И длинным, как жизнь, языком,
      В оркестре, где есть инструмент
      Скрипка;
      В оркестре, где есть инструмент,
      Изогнутый, как улитка,
      Блестящий, как брошь и слеза,
      С голосом, как у слона,
      В оркестре, где есть инструмент
      Труба;
      В оркестре, где есть инструмент
      Всего на одной ноге,
      Его голос - глухой басок;
      И если задеть по нему
      Прутиком с волоском,
      То будет он долго вздыхать,
      В оркестре, где есть инструмент
      Виолончель;
      В оркестре этом
      Есть еще один инструмент,
      Который может стать скрипкой,
      Трубой и виолончелью,
      Роялем и барабаном,
      Он тоньше тоненькой флейты,
      Проворней смычка и легче
      Самой высокой ноты,
      Главный среди инструментов
      Палочка дирижера.
      (Аня Аврутина, 12 лет)
      О, четыреста сорок восьмая, о восьмая,
      о, сорок восьмая, о четыреста!
      Где Марьяна что-то рисует и пишет рьяно
      И явно стыдится своей гениальности,
      Где Лиза раздраженно говорит по
      телефону "Ну, мама!"
      И кусает трубку, и откусывает ее
      насовсем, и швыряет в окно,
      И злобно ворчит, и лезет на стенку;
      Где Сева сосредоточенно смотрит на розетку,
      Как будто и вправду хочет засунуть
      туда два пальца и засветиться;
      Где Вера мрачно скрипит глазами и вращает зубами
      И вообще производит ужасное впечатление;
      Где Аня так тяжело вздыхает, что другая Аня
      Не выдерживает и тоже вздыхает в ответ,
      И от их совместного вздоха всем становится плохо
      И содрогаются стены, и со стен слетает портрет;
      Где Вова, ох, этот Вова, вечно уж этот Вова,
      которого, впрочем здесь нет,
      Но это ничуть не мешает ему всем мешать;
      Где Вячеслав Абрамович ходит и бродит,
      и стулом скрипит, и хлопает дверью,
      И улыбается во всю четыреста сорок восьмую, восьмую,
      сорок восьмую, четыреста!
      (Сева Зельченко, 12 лет)
      Прошло лет пять. Или даже шесть. И я опять читал ИМ (уже, правда, другим, но все равно - ИМ) стихи Хлебникова и, в частности, этот самый "Зверинец".
      И когда читал, подумал, а почему, собственно, ОНИ должны писать не про "Зверинец", а про что-то другое.
      Пусть про "сад" пишут, ведь у каждого должен быть свой собственный "сад", свой "зверинец".
      Так ИМ и предложил.
      Так оно и получилось.
      1. Сад,
      Где медведи стоят по обе стороны пустого стула,
      Где львы замечают мышей только внутри себя,
      Где слон учит обезьян грамоте, наказывая их хоботом,
      Где лемуры занимаются восточными единоборствами
      и ловлей насекомых,
      Где бараны упорно сидят в своих креслах
      и никакими палками их оттуда не изгнать,
      Где люди ходят между клеток
      и орут на всех, кроме лемуров,
      приговаривая: "Мой лемур меня защитит".
      (Аркаша Абрамов, 12 лет)
      2. Сад,
      Где фонтаны разбивают фонарный свет,
      Где львиные пасти поглощают желания,
      Где белые вороны уединяются в стороне
      от черных соплеменниц,
      Где не нужно быть Пушкиным,
      чтобы тебя застрелили на дуэли,
      Где янтарь превращается обратно в смолу,
      а морские звезды научились менять
      количество своих концов;
      Сад,
      Где вовсе не нужно иметь отличительных знаков,
      чтобы оказаться оскорбленной,
      Где существуют люди, больше похожие на зверей,
      чем сами звери,
      Сад, где живете вы и я.
      (Полина Рапопорт, 13 лет)
      3. О, сад,
      Где шкура с бегемотов слезает слоями,
      Где медведя перекормили сахаром
      и он страдает диабетом,
      Где мохноногий сыч в тайне от всех
      жрет подвальных мышей,
      А гепард соревнуется с "Москвичом" и ломает себе лапы;
      Сад,
      Где на деревьях весной распускаются почки
      и прочие внутренности,
      Где арбузы пахнут ацетоном,
      Где скворца поставили в угол за то,
      что он клюнул скворечник,
      Где корреспондент вечерней газеты
      ныряет в цистерну с пивом,
      чтобы доказать, что пиво плохое,
      но вопрос остается открытым.
      (Дима Давыдов, 10 лет)
      4. Сад, сад, о, сад,
      Где звери, как птицы, а птицы как звери,
      Где каждый зверь, человек, цветок
      чувствует себя богом,
      Сад, где ответом на ласку будет оскорбление,
      а ответом на оскорбление ласка,
      Сад, где кто-то не становится кем-то,
      даже не прикладывая к этому усилий,
      Где луна дружит с солнцем,
      а солнце не дружит ни с кем,
      Это место, где у каждого свой сад, сад, о сад.
      (Полина Махлина, 12 лет).
      "ПОЭТ И..."
      Странное все-таки существо - Поэт. И невероятно сложное.
      Это отнюдь не томный красавчик в белоснежной тоге, который, сидя под миртовым деревом, неторопливо бряцает на позолоченной лире в то время, как над ним жизнерадостно порхают полупрозрачные музы, а вокруг гоняет крыльями мух совершенно ручной Пегас.
      На самом деле, Поэт - это нервный, суетливый тип, измученный бдениями, видениями, неустройством личной жизни и безмятежной разнузданностью лирического героя.
      Это самоуверенный господин, необъяснимым образом соединяющий в себе откровенность с неискренностью, простодушие с изощренностью, трепетность юнца с искушенностью старца.
      Это затейливый лето-, а чаще зимописец, кропотливо фиксирующий радости, а чаще печали, творимые обстоятельствами "быстротекущей жизни".
      И, наконец, это довольно активно действующее лицо (как правило, главный герой) поэтико-драматических миниатюр, где в спорах с другими персонажами он выясняет сущность и направление человеческих намерений, притязаний, пристрастий...
      Александр Сергеевич Пушкин стал развивать этот весьма оригинальный жанр еще в лицейской юности, в "Исповеди бедного стихотворца", где добрый священник благополучно отпускает грехи страждущему и страдающему сочинителю. Затем были написаны "Поэт и толпа", "Разговор книгопродавца с Поэтом", "Чиновник и Поэт".
      После знаменитого некрасовского "Поэт и гражданин" стихи в этом роде стали появляться значительно реже.
      А в наше время направление это вновь расцвело, например, в стихах Давида Самойлова "Поэт и старожил", или же у Олега Чухонцева "Поэт и Редактор"...
      Естественно, сочинители из Четыреста Сорок Восьмой не смогли остаться в стороне и с присущей им живостью и изобретательностью тоже испытали свое неокрепшее, но неугомонное перо в столь блестящем, столь замечательном жанре.
      Оля Рапопорт:
      Поэт и смерть
      Смерть: - Я пришла, ведь ты меня звал,
      Ты со мною жаждал свиданья.
      Ледяное мое дыханье
      В пыльном воздухе ты искал.
      Я пришла. Я покорна тебе.
      Я в руках твоих стала пешкой.
      Обними же меня, не мешкай,
      Не ропщи, покорись судьбе.
      Поэт: - Я не звал тебя, право, нет...
      Не сейчас, подожди немного...
      Недопита бутылка грога,
      Недописан лучший сонет.
      Я хочу и боюсь тебя.
      Дай мгновенье на размышленье.
      Не забвенье страшит, а тленье.
      Но достойно ли жить, скорбя?
      Соня Вечтомова:
      Поэт и продавец
      Поэт: - Отвесьте сыру мне кусман. Продавец: - Ступай, несносный сыроман,
      Сыр просто так не продается.
      А этот еж еще суется...
      Поэт: - Усатый, слушай, я - Поэт. Продавец: - ...Тем более, что сыра нет.
      Поэт: - Вы не хамите, здесь не баня!
      Не усмехайтесь тут в усы!
      Я вам поэт, Капустин Ваня...
      (смотрит на прилавок)
      А может, взять мне колбасы? Продавец: - Несчастный, жизнь побереги,
      Не ешь колбасные круги,
      Не трогай этой колбасы.
      Уж лучше сьешь мои усы...
      Полина Махлина:
      Поэт и акробат
      Акробат: - Зачем поэту голова?
      Ему рука нужна, не боле.
      Слова, слова, еще слова
      Как незавидна эта доля.
      Он в мире мыслей и идей,
      А в кошельке, конечно, пусто...
      Поэт - пройдоха и злодей,
      Он оккупировал искусство.
      Поэт: - Какая глупость! Что за вздор!
      Слова?! - А что еще весомо?
      "В калитке должен быть забор"
      На все готова аксиома.
      "Искусство добрым быть должно"...
      Кому ж еще, как не поэтам,
      Пить славы горькое вино,
      Оставшись трезвыми при этом?
      Акробат: - А что взамен? Мы отдаем
      За славу пот, и кровь, и силы.
      Мы не вино, а слезы пьем,
      Себя доводим до могилы.
      Поэт: - Ну, знаю, знаю - что с того?
      Вы сладость муки не познали,
      Не ненавидя никого,
      Романа с истиной не знали.
      Всю жизнь трудиться. Потерять
      И одиночества награду,
      И вдохновения отраду,
      И радость - в смерти застонать.
      Книг долгожданных не читать,
      От крыльев сделаться горбатым...
      (задумчиво)
      А может, стать мне акробатом?
      Акробат: - (не менее задумчиво)
      А может, мне поэтом стать?
      "КАК Я ПРОВЕЛ ТРИДЦАТЬ ВТОРОЕ ЯНВАРЯ"
      - Сегодня мы будем писать сочинение "Как я провел зимние каникулы".
      - Да вы что?!
      - А что?
      - Нам это "как я провел" в школе-то надоело.
      - То про лето, то про праздники, то про каникулы.
      - А теперь еще и здесь.
      - А вы напишите "провел" в смысле - "перехитрил"
      - А как это?
      - А вы подумайте. Подумали быстро и говорят:
      - Не получается. Их ждешь-ждешь, весь календарь наизусть выучишь, а когда, наконец, они придут, их перехитривать?! Жалко.
      - Хорошо. Тогда напишите сочинение "Как я провел жизнь".
      - В смысле - "перехитрил"?
      - Нет, в самом прямом смысле.
      - Но мы ведь ее еще не провели. Она ведь еще только-только начинается, наша жизнь.
      - А вы как будто?
      - А если "как будто", то времени не хватит. Это же огромная целая жизнь. Да еще придуманная. А у нас на все меньше часа осталось.
      - Ладно, согласен: целая жизнь - это надолго. А если взять один день? Давайте напишем сочинение "Как я провел тридцать второе января".
      - Такого дня и нет.
      - А если договориться?
      - Ну, если договориться...
      - Вот и пишите.
      Марьяна Орлова (12 лет)
      32 января было восьмисенье.
      В школу в восьмисенье мы не ходим, а взрослые на работу ходят, поэтому с утра я не стала есть манную кашу, но зато съела тридцать два пирожных, заодно высчитав их объем.
      После завтрака я пошла искать восьмое чудо света. Нашла. Сначала в сугробе нашла ноги, потянула за них и вытащила восьмое чудо.
      Это была Света из нашего класса. Я взяла ее за руку и мы пошли искать девятое чудо света.
      Пока искали, встретили ребят из нашего класса, которые тоже искали какие-нибудь чудеса света: кто восьмое, кто двенадцатое, а кто уже двадцатое. Стали искать вместе.
      Тридцать второе чудо света - горка - не выдержало и сломалось, потому что нас было много, а оно - одно.
      Потом мы разошлись по домам и я стала обедать. Суп, оставленный родителями, я послала маме по почте, а сама стала есть конфеты.
      Наелась до отвала на диван и захрапела. А когда я захрапела уже под диваном, с которого свалилась, то проснулась и пошла искать сорок восьмое чудо света.
      И нашла. Это были мои папа и мама, которые как раз вернулись с работы.
      Лена Пяткина (13 лет)
      Я проснулась оттого, что по радио объявили - "Сегодня тридцать второе января!" И сразу же стали петь и на гитарах играть. А какой день недели - не сказали.
      Я вскочила и к календарю, а там вообще про тридцать второе не слова. Вот, думаю, идиотское положение: не пойдешь в школу, а это среда или четверг - будет скандал, а пойдешь - и как раз воскресенье окажется. Сама же себя и засмеешь потом.
      Небо было голубое, солнце желтое, снег белый - и отправилась я гулять. Гуляю, а сама все думаю, какой же сегодня все-таки день недели. Думаю, а спрашивать - ни у кого не спрашиваю: вдруг понедельник или пятница. Зачем мне это знать? Незачем. Вдруг настроение испортится. Эх, моя бы власть, я бы в календаре все дни сделала бы такими же - какими-нибудь тридцатьвторниками или междуянварьфевральниками.
      И всем было бы хорошо. И мне тоже.
      Сева Зельченко (11 лет)
      32 января, чтоб не было скучно, объявили новый день недели восьмерду.
      А на дверях Четыреста Сорок Восьмой объявление вывесили - "Занятия с утра до вечера по восьмердам".
      Я обрадовался и побежал туда.
      Прибежал, - а там все спят. Я давай их будить.
      Первой Марьяна проснулась: - Что? - говорит, - Пожар?!
      Я говорю: - Сама ты - "пожар". Сегодня же восьмерда!
      Марьяна так обрадовалась, что даже ручку проглотила.
      Вторым Вова проснулся: - Что такое? Почему? Кто?
      Я ему: - Сегодня восьмерда!
      Он тоже обрадовался и стал под Диму кнопку подсовывать. Тут и Дима проснулся и все проснулись. "Ура! - кричат. - Восьмерда!"
      И началось. Вова вещал что-то гениальное, сидя на лампе. Марьяна надела на голову корзину для бумаг и прикинулась привидением. Сева съел тетрадь и принялся за сумку...
      Потому что была восьмерда.
      И тридцать второе января.
      И всем все было можно и нужно.
      О ЧЕМ ВСПОМИНАЕТ СКЕЛЕТ ИДИОТА
      В один из четвергов в Четыреста Сорок Восьмой появился светленький, худенький, совсем еще юный (лет десяти) Рома Балашевич и прочел следующие стихи:
      О чем вспоминает пушистая кошка?
      О вкусной рыбешке и мышке немножко.
      О чем вспоминает печальный бульдог?
      О кости, когда-то лежавшей у ног.
      Услышав эти стихи, присутствующие мгновенно сделали стойку.
      Знаете, как это бывает у охотничьих собак: передняя лапка поднята, уши торчком, ноздри ходуном, глаза сфокусированы на неведомом пока предмете и полная неподвижность.
      Обитатели Четыреста Сорок Восьмой выглядели очень похоже, но только они не стояли, а сидели - это была сидячая стойка.
      И едва прозвучала команда, как они набросились на листы бумаги с какой-то патологической даже одержимостью.
      Через час с невероятным трудом пришлось их отрывать от стола, от бумаги - пора ехать домой, и они, как сомнамбулы, собирали свои сумки и, не прощаясь, шли за дверь.
      Они брели по редакционному коридору, спускались по редакционной лестнице, одевались в редакционном гардеробе, а сами бессмысленно смотрели по сторонам и бормотали: "О чем вспоминает старик Мефистофель?", "О чем вспоминает корзина с грибами?", "О чем вспоминает певец Розенбаум?", "О чем вспоминает скелет идиота?" и т.д., и т.п.
      А на столах остались листы, торопливо исписанные двустишиями, и каждое двустишие начиналось словами "о чем вспоминает...".
      1. О чем вспоминает бродяга в ночи?
      О теплом и ласковом свете свечи.
      2. О чем вспоминает герой Ахиллес?
      - Зачем я с войною на Трою полез.
      3. О чем вспоминают котенок с собакой?
      О том, что ничто не решается дракой.
      4. О чем вспоминает несчастный Жуан?
      О мире из крови, дуэлей и Анн.
      5. О чем вспоминает несушка в лукошке?
      О кошке с глазами большими как плошки.
      6. О чем вспоминает один мушкетер?
      О том, как он череп кому-то протер.
      7. О чем вспоминает в реке крокодил?
      Хорош был тот малый, что рыбку удил.
      8. О чем вспоминает глухой паралитик?
      О том, как он был знаменитый политик.
      9. О чем вспоминает чудак Иванов?
      О том, как он в школу пришел без штанов.
      10. О чем вспоминает потухший окурок?
      О том, что курильщик - полнейший придурок.
      11. О чем вспоминает старик домовой?
      Как ночью кричал то козлом, то совой.
      12. О чем вспоминает фигура с веслом?
      Как скульптор гордился своим ремеслом.
      13. О чем вспоминает бандит Бармалей?
      Как мучал он в юности учителей.
      14. О чем вспоминает на сахар талончик?
      Что кто-то нахально отгрыз ему кончик.
      15. О чем вспоминает советский народ?
      О том, что когда-то он был патриот.
      16. О чем вспоминает ужасный поэт?
      О том, что прекрасней стихов его нет.
      СКУЧНО
      Бывает иногда: сидят люди, разговаривают, смеются, а на диване кот как зевнет, и вслед за ним люди тоже как раззеваются один за другим.
      Позевают и разойдутся невеселые...
      Вот так и у нас однажды было: стихи свои новые прочли и давай скучать, словно какой-то невидимый кот среди нас объявился, но в отличие от знаменитого чеширского кота у этого заместо улыбки - зевок во всю розовую пасть.
      Я им: - Хотите, стихи почитаю?
      Они мне: - Вы в прошлый раз читали.
      Я им: - Это другие стихи. И поэт другой. Совсем непохожий.
      Они мне: - А все-равно ведь стихи. Свои, чужие - скучно.
      Я: - Тогда давайте играть.
      Они: - А во что?
      Я: - А во что хотите...
      Они стали придумывать, во что они хотят играть, и тут же перессорились: одним одно скучно, другим другое.
      Всем скучно.
      Тогда я рассердился на них и говорю:
      - Возьмите лист бумаги и напишите сверху - "скучно".
      Они взяли, написали и спрашивают:
      - А дальше что?
      - А дальше пишите стихи с таким названием.
      - Cкучно будет, - осторожно говорят они.
      - Конечно. А как же иначе. Ведь если стих называется "Скучно", то он должен быть или скучный, или про скуку.
      Они еще немного поворчали, позевали и принялись писать. И получилось совсем даже и не скучно. Скорее, грустно.
      Я так им и сказал: в следующий раз будем писать стихи под названием "Грустно". Может тогда хоть скучно получится.
      Скучно
      1. Недолгий день подходит к концу,
      И что-то опять недоделано, недокончено,
      Забыто в зыбкой надоедливой суете.
      Хочется все переиначить, все изменить,
      Но усталость съедает мысли и движения,
      И невозможно хоть чем-нибудь утешить себя.
      Появляется желание побродить по улицам
      Или, например, написать стихи,
      Желание что-то изменить, а точнее - все.
      Но смуглый, усталый вечер, лениво потягивась,
      Говорит о невозможности и нереальности желаний.
      И уже не грустно, не больно, а просто скучно.
      (Аня Бернадская, 12 лет)
      2. Звенит звонок,
      Резкий, как пинок,
      И начинается урок,
      Скучный урок скучного языка.
      Учитель меня к доске вызывает
      А за окном проплывают
      Легкие белые облака.
      Я стою и молчу и думаю об одном:
      Хорошо бы взлететь,
      Как те облака, что плывут за окном,
      И под солнцем беспечно блестеть,
      И мчаться туда,
      Куда ветер направил,
      И не знать никогда
      Этих унылых правил.
      Но голос учителя
      Дребезжит однозвучно
      И мне скучно, скучно, скучно.
      (Сережа Егги, 12 лет)
      3. Скучно, когда приходит весна,