Хромосома-6

      – Буду признателен вам за любые усилия. – Джек прижал руку к сердцу.
      – Вот что, я прямо сейчас поднимусь к себе и сегодня же начну, – загорелся Тед. – Тогда уже завтра у меня будут результаты.
      – Какая щедрость! – восхитился Джек. Он вытянул открытую ладонь, и Тед с улыбкой шлепнул по ней своей.
      Когда Тед ушел, Джек выключил лампочку под приборным стеклом микроскопа. Ему казалось, будто лежавший на стеклышке срез дразнит его, манит ставящими в тупик тонкостями. А он и так успел наглядеться на него до рези в глазах.
      Несколько минут Джек сидел за столом, вперив взгляд в кипу незаполненных дел. Папки громоздились стопками разной вышины. Даже по его умеренному счету, их набралось штук двадцать пять – тридцать. Норма явно превышена. Страстью к писанине Джек никогда не пылал, когда же с головой уходил в какое-нибудь особенное дело, писалось еще хуже.
      Понося себя на чем свет стоит за собственную неумелость, Джек резко встал из-за стола и сдернул с вешалки на обратной стороне кабинетной двери короткую кожанку. Хватит: насиделся и надумался до упора. Нужно предаться чему-то, где ума не надо, а сил выложишь немало. Словом, вперед: родная баскетбольная площадка ждет.

* * *

      С моста Джорджа Вашингтона открывался захватывающий вид на Большой Нью-Йорк. Франко Понти повернул было голову, чтобы полюбоваться, но не получилось: в часы пик головой не покрутишь. Франко сидел за рулем угнанного легкового «форда», держа путь на Энглвуд, штат Нью-Джерси. Анжело Фацциоло раскинулся на сиденье рядом с водительским, уставившись неподвижным взглядом в лобовое стекло. Оба были в перчатках.
      – Видок слева – обалдеть, – заговорил Франко. – Глянь, сколько огней. Весь этот охеренный остров видно и даже статую Свободы.
      – Ага, уже видели, – угрюмо отозвался Анжело.
      – Что с тобой? – спросил Франко. – Ведешь себя, будто пыльным мешком стукнутый.
      – Не по мне такая работа, – процедил Анжело. – Напоминает, как Керино когда-то крышей тронулся и послал нас с Тони Руггерио по всему этому чертову городу рыскать и тем же дерьмом заниматься. Мы должны своего дела держаться и связываться с нормальными людьми.
      – Винни Доминик – это тебе не Паули Керино, – назидательно заметил Франко. – И потом, что плохого в том, чтобы лишнюю легкую денежку отхватить?
      – Денежка – это здорово, – согласился Анжело. – Только мне риск не нравится.
      – Ты про что? – вскинулся Франко. – Нет никакого риска. Мы же профессионалы. Мы на риск не идем.
      – Всегда какая-нибудь подлянка да выскочит, какую и не ждешь, – сказал Анжело. – Меня вот взять: всю жизнь чего не жду, на то и налетаю.
      Франко глянул на обезображенное лицо Анжело, силуэтом видневшееся в полумраке салона. Он понимал: напарник говорит не шутя, ничуточки не шутя, – и потому спросил:
      – Ты о чем толкуешь-то?
      – О том, что эта самая Лори Монтгомери влезла, – выговорил Анжело. – Меня из-за нее кошмары по ночам мучат. Мы с Тони хотели посчитаться с ней, да не смогли. Ее будто Бог бережет.
      Франко, несмотря на всю серьезность Анжело, расхохотался:
      – Этой Лори Монтгомери писать кипятком от счастья надо, что мужика с твоей-то славой от нее кошмарит. Смех да и только.
      – Лично я не вижу тут ничего смешного, – угрюмо бросил Анжело.
      – Не заводись на меня, – примирительно сказал Франко. – И потом, вряд ли она замешана в том, что мы тут делаем.
      – Дела связанные, – возразил Анжело. – К тому же она заявила Винни Амендоле, что выяснить, как мы умыкнули тело Франкони из морга, – ее личное дело.
      – И как же у нее это получится? – хмыкнул Франко. – Потом, если будет хуже некуда, сделать черную работу мы послали Фредди Капузо с Ричи Хернсом. Думаю, тут ты с выводами торопишься.
      – Да ну? – Анжело тяжело повернулся влево. – Ты эту бабу не знаешь. Настырная сучка.
      – Ладно! – бросил, уступая, Франко. – Хочешь профилонить – скатертью дорога.
      Добравшись до конца моста со стороны Нью-Джерси, Франко направил машину прямо к межштатной автостоянке у Палисэйдз-авеню. Анжело упорно продолжал дуться, и он, дотянувшись до ручки, включил радио. Понажимав несколько кнопок, отыскал станцию, которая передавала «песни старые, но душевные». Сделав погромче, Франко принялся подпевать певцу, исполнявшему «Милую Каролину». На втором куплете Анжело подался вперед и выключил радио.
      – Твоя взяла, – произнес он. – Буду бодр и весел, если дашь слово не петь.
      – Не нравится, как я пою? – Франко изобразил обиду. – Для меня в этой песне столько милых воспоминаний! – Он смачно чмокнул. – Напоминает, как я с Марией Проволоне любовь крутил.
      – Этого я трогать не собираюсь, – сказал Анжело и, сам того не желая, рассмеялся. Работой с Франко Понти он дорожил. Франко – профессионал. И чувство юмора у него есть, чего сам он – это Анжело понимал – был лишен.
      Франко выехал на Палисэйдз-авеню, миновал дорогу 9W и направился на запад вниз по длинному спуску к Энглвуду. С въездом в Нью-Джерси стала быстро меняться обстановка по сторонам дороги: другие вывески забегаловок и закусочных, иного обличья заправки и фешенебельные виллы.
      – У тебя карта и адрес при себе? – спросил Франко.
      – При мне, – ответил Анжело. Подняв руку, включил лампу, направив ее свет на карту. – Нам нужна Оверлук-плэйс. Слева будет.
      Отыскать Оверлук-плэйс оказалось легко, и спустя пять минут они уже ехали по извилистой улице, обсаженной по сторонам деревьями. Лужайки, простиравшиеся от тротуаров до невероятно вместительных домов, были так велики, что казались проходами меж полями на громадной площадке для гольфа.
      – Представляешь, если жить в таком местечке, а? – проговорил Франко, крутя головой из стороны в сторону. – Черт, да я в тут, из дому выйдя, век бы до улицы не добрался.
      – Не нравится мне это, – бросил Анжело. – Чересчур тихо да мирно. Мы тут торчать будем, как забинтованный палец на руке.
      – Слушай, не дави себе на психику зря, слабину не давай, – сказал Франко. – Мы же пока только разведку ведем и ничего больше. Нам какой дом нужен?
      Анжело сверился с бумажкой, которую держал в руке:
      – Дом восемь на Оверлук-плэйс.
      – Он, стало быть, будет от нас слева, – заметил Франко. Машина проезжала мимо дома номер двенадцать.
      Вскоре Франко сбавил газ и остановился у правой кромки дороги. Они с Анжело молча смотрели на петляющую подъездную дорожку со старинными фонарями по бокам, которая вела к внушительному зданию в стиле Тюдоров. Задником для него служили устремленные ввысь сосны. В большинстве громадных окон горел яркий свет. Участок занимал место под стать футбольному полю.
      – Прямо замок какой-то, черт его подери! – зло процедил Анжело.
      – Признаться, и я на такое не рассчитывал, – в тон ему высказался Франко.
      – Ну и что делать станем? – задал вопрос Анжело. – Не сидеть же тут попусту. Нам ни единой машины не попалось с тех пор, как мы с главной улицы съехали.
      Франко поставил машину на ход. Он понимал: Анжело прав. Здесь им ждать нельзя. Кто-нибудь обязательно засечет их, почует неладное и вызовет полицию. Они уже раз проезжали мимо идиотского щита «Окрестности под наблюдением», на котором был намалеван силуэт малого в косынке, повязанной по-пиратски.
      – Надо побольше узнать об этой шестнадцатилетней птахе, – сказал Анжело. – Вроде того где она в школу ходит, чем любит заниматься, кто у нее друзья. Мы не можем рисковать, беря дом на мушку. Тут глухо.
      Франко, соглашаясь, что-то буркнул. Он уже собирался дать газу, когда заметил крохотную фигурку, появившуюся перед домом. С такого расстояния трудно было понять, мужчина это или женщина.
      – Кто-то вышел, – сказал он.
      – Заметил, – отозвался Анжело.
      Двое в молчании следили, как фигура спустилась по каменным ступеням и пошла от дома к улице.
      – Мужик или баба, а все равно толстый, – произнес Франко.
      – И у них собачка, – добавил Анжело.
      – Святая Мадонна, – воскликнул Франко несколько секунд спустя, – это ж наша девочка!
      – Не верится, – засопел Анжело. – Ты всерьез, что это Синди Карлсон? Не привык я, чтобы все так легко да просто.
      Удивленные, оба бандита смотрели, как девочка шла к тротуару, словно собиралась поздороваться с ними. Впереди нее семенил коричневатый карликовый пудель с торчащим вверх хвостиком-помпоном.
      – Что делать будем? – воскликнул Франко. Ответа он не ждал: так, думал вслух.
      – Может, под полицию сработаем? – предложил Анжело. – У нас с Тони это всегда получалось.
      – Дело говоришь, – кивнул Франко и, повернувшись к Анжело, протянул руку: – Дай-ка я попользуюсь твоим значком полицейского с Озон-парк.
      Анжело залез в жилетный карман дорогого костюма, извлек из него похожую на бумажник оболочку значка и вручил ее Франко.
      – Ты пока посиди, – велел Франко. – Ни к чему ее с панталыку сбивать твоим личиком.
      – Мерси на добром слове, – кисло огрызнулся Анжело. Он очень заботился о своей внешности, одевался с иголочки, тщетно стараясь скрасить впечатление от лица, которое избороздили уродливыми следами и детская ветрянка, и мерзкие подростковые прыщи, и ожог третьей степени от взрыва пятилетней давности. По иронии судьбы взрыв подстроила как раз Лори Монтгомери.
      – Ах, какие мы нежные, – поддразнил напарника Франко и слегка шлепнул того по затылку. – Знаешь же, что мы тебя любим, даром что с такой физией тебе в фильмах ужасов самое место.
      Анжело отбил руку Франко. Рассуждать про свою наружность он позволял всего двоим людям: Франко и боссу, Винни Доминику. Но и в этих случаях радости не испытывал.
      Девочка уже почти вышла на улицу. Одета она была в розовый пуховик, отчего выглядела еще полнее. Одутловатое лицо усыпали мелкие прыщики. Волосы, разделенные ровным пробором, падали прямыми прядями.
      – Как, смахивает на Марию Проволоне, а? – попытался поддеть напарника Анжело.
      – Очень смешно, – парировал тот и, открыв дверцу, вышел из машины. – Прошу прощения, – окликнул он девушку, изо всех сил стараясь быть повежливее. Курил он напропалую с восьми лет, а потому обычно голос его звучал грубо и как бы надтреснуто. – Вы, случайно, не знаменитая ли Синди Карлсон будете?
      – Возможно, – ответила девочка. – А вам какое дело? – Она встала у края подъездной дорожки. Песик задрал ножку у стойки ворот.
      – Мы полицейские, – сказал Франко, вытянув значок так, чтобы свет от уличного фонаря сверкнул на его гладкой поверхности. – Расследуем дело одних ребят из города, и нам сказали, что вы могли бы нам помочь.
      – Правда, что ли? – произнесла Синди.
      – Чистая правда. Будьте добры, подойдите сюда, мой коллега хотел бы поговорить с вами.
      Синди глянула влево, потом вправо, хотя за последние пять минут мимо не проехала ни одна машина. Оглянувшись, перешла улицу, таща за собой песика, который до этого сосредоточенно обнюхивал ствол высокого вяза.
      Франко посторонился, и Синди Карлсон, подойдя к машине, склонилась и глянула в окно у переднего сиденья на Анжело. Слово не успело сорваться с губ девочки, как Франко пихнул ее в машину головой вперед.
      Синди взвизгнула, но Анжело тут же утихомирил ее и втащил внутрь машины. Франко резко выдернул из руки Синди поводок и ногой отшвырнул пуделька. Затем протиснулся на переднее сиденье, вдавив Синди в Анжело. Включил скорость, и машина поехала прочь.

* * *

      Лори сама себе дивилась. После того как ей доставили видеозапись Франкони, она умудрилась отвлечься и полностью отдалась писанине. Работала споро и сделала немало: на уголке стола радовала глаз аккуратная стопка папок с законченными отчетами.
      Придвинув поднос с гистологическими образцами, она взялась за последнее дело, которое могла завершить на основе имевшихся у нее материалов и отчетов. Склонившись к микроскопу, чтобы исследовать первый образец, услышала стук в открытую дверь кабинета. Вошел Лу Солдано.
      – Чем вы тут заняты в такую поздноту? – спросил Лу. Он тяжело опустился на стул рядом со столом Лори, не выказав никакого намерения снять пальто или сдвинутую на затылок шляпу.
      Лори посмотрела на часы и воскликнула:
      – Боже, я даже счет времени потеряла!
      – Я пробовал дозвониться вам домой, проезжая по Куинсборскому мосту. А когда не застал, решил заехать сюда. Возникло подлое подозрение, что вы еще на работе. Знаете, а вы вкалываете чересчур усердно!
      – Кто бы говорил! – ответила Лори с игривой насмешкой. – Посмотрите на себя! Вы когда спали толком в последний раз? Я о нормальном сне говорю, а не о том, чтобы за рабочим столом прикорнуть.
      – Поговорим о вещах более приятных, – остановил ее Лу. – Может, перекусим чего-нибудь? Мне нужно бежать в управление, там на часок работы: нужно кое-что продиктовать, – а потом я с радостью куда-нибудь закатился бы. Дети у тетки, да пребудет с ней любовь Господня. Вы как насчет макарончиков поесть?
      – Вы уверены, что годны для выхода в свет? – пошутила Лори. Круги под темными глазами Лу доходили чуть не до середины носа. Щетина на щеках и подбородке явно превышала допустимую пятичасовую норму. На взгляд Лори, такая дня за два отрастает.
      – Мне надо поесть, – сказал Лу. – Вы долго намерены работать?
      – Последнее дело смотрю. Может, еще на полчасика.
      – Вам тоже надо поесть.
      – Как у вас с делом Франкони, продвинулись? – поинтересовалась Лори.
      Лу вздохнул – тяжко и сокрушенно:
      – Хотелось бы. С этими бандитскими разборками прямо беда: если быстренько не ущучишь, след стынет моментально. Зацепки, на которую я надеялся, так и не получилось.
      – Сочувствую.
      – Спасибо. А у вас как? Есть новые соображения, как тело Франкони исчезло отсюда?
      – След почти такой же стылый. Кэлвин даже мне выволочку устроил за допрос ночного санитара в покойницкой. А я всего-навсего с ним парой фраз перебросилась. Боюсь, начальство хочет, чтобы случай этот забылся.
      – Значит, Джек был прав, советуя вам бросить все.
      – Наверное, – неохотно согласилась Лори. – Только не говорите ему об этом.
      – Жаль, у комиссара нет желания, чтобы случай позабылся, – печально улыбнулся Лу. – Черт, меня из-за этого могут в звании понизить.
      – Одна мысль мне и впрямь не дает покоя, – призналась Лори. – Похоронная контора, забравшая тело в ночь, когда исчез Франкони, называется «Сполетто». Она находится на Озон-парк. Мне это название показалось знакомым. Потом вспомнила, что как раз там было совершено одно из самых гадких убийств, убили молодого гангстера во время дела Керино. Вы думаете, просто так совпало, что именно они приезжали сюда в ту ночь, когда исчез Франкони?
      – Думаю. И скажу вам почему. Мне эта похоронная контора знакома еще с тех пор, как я боролся с организованной преступностью в Куинсе. Есть непрочная и по виду непорочная брачная связь между похоронным бюро «Сполетто» и преступным сообществом Нью-Йорка. Только связь – с другим семейством. Сполетто связан с кланом Лючия, а не с людьми Вакарро, которые убили Франкони.
      – Ну и ладно, – сказала Лори. – Это так, просто подумалось.
      – Послушайте, я же не корю вас за то, что вам пришла такая мысль, – убеждал Лу. – Памятливость ваша меня всегда поражала. Не уверен, что сам я связал бы одно с другим. И все-таки, может, поужинаем где-нибудь?
      – У вас такой усталый вид, что, может, лучше приедете ко мне, поедим спагетти? – предложила Лори. С годами Лу и Лори очень крепко сдружились. Пять лет назад, оказавшись вместе в деле Керино, они попробовали было поиграть во влюбленность. Только ничего из этого не получилось. И тогда они решили: будем друзьями. За эти годы они никогда не забывали пару раз в месяц поужинать вместе.
      – Вы не против? – спросил Лу. Для него мысль о том, что можно будет раскинуться на кушетке в квартире Лори, обещала райское блаженство.
      – Вовсе нет, – кивнула Лори. – Более того, так даже лучше. У меня в холодильнике есть соус и много всякой всячины для салата.
      – Отлично! – воскликнул Лу. – Я по пути прихвачу бутылочку кьянти. Позвоню, когда буду выезжать из управления.
      – Прекрасно, – сказала Лори.
      Когда Лу ушел, Лори вернулась к образцу под микроскопом. Но приход Лу выбил ее из рабочей колеи, вновь напомнив про дело Франкони. Кроме того, она устала смотреть в микроскоп. Откинувшись на спинку стула, потерла глаза.
      – Черт меня возьми! – вырвалось вдруг у нее. Лори вздохнула и обвела взглядом покрытый паутиной потолок. Всякий раз, спрашивая себя, каким образом тело Франкони могло пропасть из морга, она заново впадала в отчаяние. Да еще виноватой себя чувствовала, что практически ничем не сумела помочь Лу.
      Лори поднялась, взяла пальто, защелкнула замок портфеля и вышла из кабинета. Но из морга не ушла. Вместо этого отправилась вниз, решив еще раз побывать в покойницкой. Был вопрос, который ее мучил и который она в прошлый раз забыла задать Марвину Флетчеру, ночному санитару.
      Когда она вошла, Марвин, сидя за столом, деловито заполнял бумаги, нужные для предстоящих вечером вывозов тел. Марвин был одним из тех, с кем Лори больше всего нравилось работать на пару. Он работал в дневную смену накануне трагического убийства Брюса Помовски во время дела Керино. После того случая его перевели работать по ночам. Это означало повышение, поскольку на ночных санитарах лежит куда больше ответственности.
      – Привет, Лори! Что случилось? – заговорил Марвин, едва завидя ее. Симпатичный афроамериканец, он обладал такой изумительно гладкой кожей, какой Лори ни у кого больше не видела. Она, казалось, светилась, будто изнутри светом омытая.
      Поболтав с Марвином несколько минут о том о сем и выведав у него все ведомственные сплетни про день минувший, Лори перешла к делу:
      – Марвин, должна вас кое о чем спросить, только не хочу, чтобы вы обижались. – Лори покоя не давала реакция Марка Пассано на ее расспросы, и она, понятно, не хотела, чтобы еще и Марвин нажаловался Кэлвину.
      – О чем? – поинтересовался Марвин.
      – Франкони. Хотела спросить, почему вы не сделали рентген тела?
      – Вы это про что? – недоуменно поднял брови Марвин.
      – Про то, о чем спросила. В папке для вскрытия не было оттиска с рентгеновского снимка, а здесь не оказалось самих снимков, когда я смотрела, прежде чем обнаружила, что тело пропало.
      – Я рентген сделал, – твердо сказал Марвин. Видно было, как обидны ему слова Лори о том, что он этого не делал. – Я всегда по прибытии везу тело на рентген, если только доктор не говорит, что снимки не нужны.
      – Тогда где оттиск, где снимки?
      – Послушайте, что случилось с оттиском, я не знаю. Снимки – другое дело: они отправились с доктором Бинэмом.
      – Бинэм их взял? – переспросила Лори. Даже это казалось странным, хотя она поняла, что Бинэм, наверное, намеревался сам проводить утром вскрытие.
      – Он мне сказал, что возьмет их к себе в кабинет, – пояснил Марвин. – Мне что прикажете делать, убеждать босса, что снимки брать нельзя?! Ну уж нет! Только не этого пижона.
      – Вы, разумеется, правы, – рассеянно произнесла Лори.
      Ее охватило волнение. Вот и новый сюрприз. Существуют снимки тела Франкони! Конечно, это не так много значит, если нет самого тела, но все же интересно, почему ей об этом не сказали? С другой стороны, с Бинэмом они не виделись до того, как стало известно, что тело Франкони украли.
      – Что ж, рада, что поговорила с вами, – сказала Лори, выходя из задумчивости. – И прошу прощения, что подумала, будто вы способны забыть сделать снимки.
      – Послушайте, уже забыл, – весело ответил Марвин.
      Лори собралась было уходить, как вдруг вспомнила про похоронное бюро «Сполетто». И по какой-то причуде спросила об этом Марвина. Тот пожал плечами:
      – Вы что хотите выяснить? Я не так много знаю. В бюро этом никогда не был, вы понимаете, о чем я толкую.
      – Что за люди приезжают из этого бюро? – спросила Лори.
      – Обыкновенные. – Марвин опять пожал плечами. – Я их, наверное, всего пару раз и видел. А что бы вы хотели от меня услышать?
      Лори кивнула, сказав:
      – Глупый был вопрос. Не знаю, зачем я его задала.
      Выйдя из покойницкой, она спустилась вниз и вышла из морга через грузовой въезд на Тридцатую улицу. Ей казалось, что в деле Франкони вообще ничего нормального нет.
      Она уже добралась до Первой авеню и шагала по ней, но неожиданно еще одна причуда одолела ее. Ей вдруг показалась весьма привлекательной мысль посетить похоронное бюро «Сполетто». Секунду поколебалась, оценивая эту мысль, потом сошла с тротуара и взмахнула рукой, подзывая такси.
      – Куда едем, леди? – спросил водитель. На его лицензии на извоз Лори разобрала имя: Майкл Ньюман.
      – Где Озон-парк, знаете? – спросила она.
      – Само собой, это за Куинсом, – ответил таксист. Он оказался старше, чем ей показалось: Майклу давно перевалило за шестьдесят. Восседал он на подушке из вспененной резины, которая торчала изо всех швов. Спинку водительского сиденья укрывало сооружение из крупных деревянных бусин.
      – Долго туда добираться? – поинтересовалась Лори. Если бы поездка заняла несколько часов, она бы не поехала.
      Майкл, раздумывая, поджал губы, отчего лицо его обрело вопрошающее выражение. Ответил туманно:
      – Не долго. Машин мало. Я, по правде, только что из аэропорта Кеннеди – с ветерком домчали.
      – Едем, – решилась Лори.
      Как Майкл и обещал, поездка заняла немного времени, особенно после того, как они выбрались на автостраду. Пока ехали, Лори узнала, что такси Майкл водит уже больше тридцати лет. Человек разговорчивый и себе на уме, он к тому же был по-отечески обаятелен.
      – Знаете, где в Озон-парк Золотая дорога? – спросила Лори. Она была польщена тем, что ей попался такой опытный таксист. Адрес похоронного бюро «Сполетто» она помнила по справочнику, увиденному в покойницкой. Название улицы запало в память как метафорическое обозначение того бизнеса, каким занималось бюро.
      – Золотая дорога, – приговаривал Майкл. – Нет проблем. Продолжение Восемьдесят девятой улицы. Вам жилой дом нужен или что еще?
      – Я ищу похоронное бюро «Сполетто», – сказала Лори.
      – Домчу в один момент.
      Лори, довольная, откинулась на спинку сиденья, вполуха слушая нескончаемую болтовню Майкла. На какое-то время показалось, что удача улыбнулась ей. Побывать в похоронном бюро «Сполетто» она решила еще и потому, что Джек наверняка ошибался. Контора все же имела связь с гангстерами, и, хотя Лу утверждал, что речь идет о другом семействе, тот факт, что связь все же имелась, вызывал у Лори подозрение.
      Верный слову, Майкл поразительно быстро домчал до трехэтажного обшитого доской и выкрашенного в белый цвет здания, втиснутого между несколькими доходными домами из кирпича. Греческие колонны поддерживали крышу широкого белого навеса над главным входом. Застекленная, освещенная изнутри витрина, установленная на крошечной лужайке, гласила: «Похоронное бюро „Сполетто“, семейный бизнес, два поколения заботы».
      В заведении работа шла полным ходом. Все окна сияли светом. Перед входом стояла кучка курильщиков. В окнах первого этажа были видны группы людей.
      Майкл собирался выключить счетчик, как вдруг Лори попросила:
      – А может, подождете меня? Я, честное слово, всего на несколько минут, а такси тут, кажется, поймать будет трудно.
      – Само собой, леди, – согласился таксист. – Нет проблем.
      – Можно, я портфель оставлю? В нем нет ничего ценного.
      – Все равно будет целехонек.
      Лори вышла из машины и пошла к конторе, чувствуя, как душа уходит в пятки. Она помнила – будто это было вчера – дело, которое доктор Дик Катценберг доложил на дневной планерке в тот давний, пять лет назад, вторник. Мужчину двадцати с лишним лет фактически заживо забальзамировали в похоронном бюро «Сполетто» за его участие в попытке плеснуть аккумуляторной жидкостью в лицо Паули Керино.
      Лори содрогнулась, но заставила себя подняться по ступеням у входа. Ей, видно, так и не удастся полностью отделаться от всего, что связано с делом Керино.
      Курильщики не обратили на нее внимания. Сквозь закрытую парадную дверь доносилась приятная органная музыка. Лори потянула дверь на себя. Та оказалась не заперта, и она вошла.
      Звуков внутри, не считая музыки, слышалось мало. Полы были плотно устланы коврами. Группки людей стояли по кругу у входа в зал, чуть слышно перебрасываясь редкими фразами.
      Слева от Лори находился зал, где были выставлены тонкой работы гробы и урны. Справа – зал прощания, там на раскладных стульях сидели люди. В дальнем углу зала стоял утопавший в цветах гроб.
      – Чем могу служить? – спросил кто-то мягким голосом.
      Лори и не заметила, как подошел тощий мужчина примерно одних с ней лет. Черты его аскетического лица таили печаль. Одет он был во все черное, не считая белой сорочки. Явно кто-то из служащих заведения. Лори он показался живым воплощением пуританского проповедника.
      – Вы пришли сюда почтить память Джонатана Дибартоло? – спросил тощий.
      – Нет, – ответила Лори, – Фрэнка Глисона.
      – Прошу прощения? – переспросил тощий.
      Лори повторила имя и фамилию. Возникла пауза.
      – А вас зовут?.. – выговорил наконец тощий.
      – Доктор Лори Монтгомери.
      – Прошу прощения, я на одну минуту, – произнес тощий и ушел, не переставая отвешивать поклоны.
      Лори оглядела пришедших проститься с покойным. Эту сторону смерти ей довелось пережить всего однажды. Ей было пятнадцать лет, когда от передозировки умер ее девятнадцатилетний брат. Несчастье болезненно сказалось на девочке, но особенно на нее подействовало то, что именно она нашла брата мертвым.
      – Доктор Монтгомери, – напевно зазвучал мягкий, елейный голос, – меня зовут Энтони Сполетто. Насколько я понимаю, вы пришли почтить память мистера Фрэнка Глисона.
      – Верно, – подтвердила Лори. И повернулась лицом к человеку, также одетому в черный костюм. Он был тучен и на вид так же елеен, как и его голос. Лоб его лоснился в ярком свете ламп.
      – Боюсь, что этого вам сделать не удастся, – едва не пропел мистер Сполетто.
      – Я звонила днем, и мне сказали, что прощание сегодня, – сказала Лори.
      – Да, разумеется, – держал ноту мистер Сполетто. – Только оно состоялось днем. По просьбе семьи усопшего прощание проходило с четырех до шести часов – и на том закончилось.
      – Понятно. – Даже эта короткая реплика далась Лори с трудом. Решившись нанести визит в похоронное бюро, она ничего особого не замышляла и надеялась, что прощание с телом даст ей возможность для маневра. И вот – тела нет, а она не знает, что делать дальше. – Возможно, я смогу хотя бы расписаться в книге соболезнований, – сказала она.
      – Боюсь, и этого вам сделать не удастся, – прозвучал знакомый напев. – Семья уже забрала ее с собой.
      – Что ж, нельзя так нельзя. – Лори сопроводила свои слова безвольным движением рук.
      – К сожалению, – в тон ей напел мистер Сполетто.
      – Не знаете, когда состоятся похороны? – спросила Лори.
      – В данный момент – нет.
      – Благодарю вас.
      – Не за что. – Мистер Сполетто любезно открыл перед Лори дверь.
      Лори вышла и села в ожидавшее такси.
      – Теперь куда? – спросил Майкл.
      Лори попросила отвезти ее домой, на Девятнадцатую улицу, и, подавшись вперед, внимательно оглядывала похоронное бюро «Сполетто», пока такси проезжало мимо. Зряшная оказалась поездка. А так ли это? Беседуя с мистером Сполетто, она через некоторое время поняла, что лоб у того вовсе не лоснился. Толстяка просто пот прошибал, хотя температура в траурных покоях была довольно низкой. Лори почесала висок указательным пальцем, соображая, есть ли в этом что или она в очередной раз хватается за соломинку.
      – Приятель был? – спросил Майкл.
      – Приятель? Кто?
      – Да усопший-то.
      У Лори помимо воли вырвался смешок, и она покачала головой:
      – Едва ли.
      – Я вас понимаю, – заговорил Майкл, глядя на пассажирку в зеркальце. – Нынче отношения людей – штука сложная. И, скажу вам, это оттого, что...
      Лори улыбнулась и откинулась на спинку сиденья, слушая. Она любила философствующих таксистов, а Майкл среди своих коллег был сущим Платоном.
      Когда машина остановилась у дома Лори, та через стеклянную дверь подъезда увидела знакомую фигуру в вестибюле. Прислонившись сутулой спиной к почтовым ящикам, там стоял Лу Соддано, тиская в руке бутылку вина в соломенной оплетке. Лори расплатилась с Майклом, не забыв щедро дать на чай, и поспешила в парадное.
      – Не сердитесь, – извинилась она. – Я думала, вы позвоните, прежде чем приехать ко мне.
      Лу моргнул, словно очнулся от сна, и, поборов короткий приступ кашля, произнес:
      – Я звонил. Попал на автоответчик. Ну и оставил сообщение, что уже еду.
      Лори, отпирая дверь в свою секцию, глянула на часы. Обернулась она за час с небольшим, как и рассчитывала.
      – Я думал, вы на работе всего на полчаса задержитесь, – сказал Лу.
      – Я была на работе, – сообщила Лори, вызывая лифт. – Проехалась в похоронное бюро «Сполетто».
      Лу осуждающе сдвинул брови.
      – Только не надо сыпать мне соль на рану, – попросила Лори, когда они входили в кабину лифта.
      – Ну и что вы обнаружили? Почившего в бозе Франкони? – насмешливо поинтересовался Лу.
      – Будете продолжать в том же духе, я вам ни слова не скажу, – обиделась Лори.
      – Ладно, виноват, извините.
      – Ничего я не обнаружила. Тело, на которое я пришла посмотреть, уже убрали. Семья попросила прекратить прощание в шесть часов.
      Кабина остановилась, лифт открылся. Пока Лори возилась с ключами и замками, Лу сделал книксен, приветствуя Дебру Энглер, чья дверь, как обычно, была открыта на длину цепочки.
      – Зато директор вел себя несколько подозрительно, – сказала Лори. – Во всяком случае, так мне показалось.
      – С чего? – спросил Лу, переступая порог квартиры Лори. Из спальни стремглав вылетел Том и, мурлыча, стал тереться о ноги хозяйки.