Предел бесконечности

      Глеб внимательно рассматривал собеседника. Перед ним был молодой человек с ярким "теплом" внутри. "Тепло" не просто лилось, оно пылало, взывало к встречному "теплу" и рвалось ввысь, как юный весенний цветок к солнцу.
      - Не ищи слова, парень. Я смотрю в тебя. И я тебе верю.
      Глеб неспеша зашел за порог. Ворота сию секунду замкнулись, свежий дух весенней ночи сгинул, придавленный пошленьким шелестом кондиционеров, и тьма стерла тени и силуэты. Но остался горячий радостный взгляд.
      - Глебушка! - Тамара кинулась в его объятия.
      Глеб подхватил ее на руки. Ему показалось, что она неуловимо повзрослела. Кошачье зрение могло исказить облик, но в какой-то миг он понял, что смотрит сейчас не глазами, а тем огромным, что скрывалось внутри и пока не имело имени.
      Он ничего не сказал, просто нежно обнял девочку и открылся для нее всем существом.
      Орион как ни старался переключиться на ночное видение, результата не добился. За истекшие сутки он перестал узнавать свой организм и быстро смирился с беспричинной потерей многих необходимых функций. Потеря не казалась фатальной на фоне одного единственного приобретения - распахнутой для него нежной любящей души Анны.
      - Эй, не ломай глаза, - насмешливо сказали из темноты. - У вас тут разве нет освещения?
      Орион опомнился и поспешно нашел панель управления. Дежурные лампы над входом замерцали рыжими разводами.
      - Ой, Глеб, какой ты смешной! - Тамара всплеснула руками.
      Парень провел ладонью по лицу, где основательно прижилась черная жесткая борода, и смущенно пожал плечами.
      - Так получилось. Тебе нравится?
      - Не-а.
      Орион решил, что пора вмешаться.
      - В моей комнате приведешь себя в порядок, - сказал он. - Там поговорим.
      - Это Орион, - гордо представила его Тамара.
      Парень хмыкнул, мол, ну и имечко, и протянул руку.
      - Глеб. Привет, братишка.
      Орион не ожидал, что общение с новым знакомым окажется настолько простым. Он готовился к долгому осторожному разговору, где придется взвешивать каждое слово, а получилась обычная дружеская беседа без тени подозрений, хитростей и сделанных масок на лице.
      Глеб не скрывал, что идея подыграть Филиппу и с помощью Тамары создать новых индивидов ему не по душе.
      - Но почему? - не выдержал Орион после третьей попытки представить обозримое будущее в ярких красках, как это делала Анна.
      Реплика получилась довольно громкой, и оба дружно обернулись на девочку. Она сладко спала на кровати Ориона под мягким ворсистым пледом.
      - Почему? - уже шепотом повторил молодой человек.
      - Тебе ведь это тоже не импонирует. Что-то не так... Или я просто чертовски устал.
      - Извини, я не подумал, - смутился Орион. - Там ванная комната, прими душ, а я пока найду тебе одежду, - и на вопросительный взгляд уточнил. - Ты собираешься ходить по лаборатории в таком виде?
      - Да меня в любом виде засекут!
      - Ничего подобного. Доверься мне, - Орион хитро подмигнул.
      Глеб с удовольствием смыл с себя грязь и без сожаления сбрил бороду. Заросли на лице Тамаре не нравились, значит и следа от них не останется.
      Орион принес чистую рубашку, белье и черные классические брюки.
      - Я ж в этом утону! - Глеб придирчиво оглядел товарища. Молодой человек был на полголовы выше него.
      - Закатаешь рукава, - безапелляционно отрезал тот. - Я постелил тебе на диване. Обычно база просыпается в семь утра. У тебя есть полтора часа.
      Глеб тихо засмеялся.
      - Эй, братишка, и ты все еще считаешь себя индивидом?
      Орион изумленно поднял глаза. Ему казалось, что эту тему уже закрыли.
      - Дай-ка мне руку, - продолжая посмеиваться, сказал Глеб и прежде, чем тот успел возразить, полосонул по его пальцу лезвием опасной бритвы.
      - Зачем? - Орион отшатнулся.
      Из пореза проступила алая жидкость. Он поспешно стер ее ладонью. Сейчас появится бело-желтая масса, загустеет и ранка закроется... Он недоуменно смотрел на палец. Алая кровь вяло проступала из поврежденных капилляров.
      - Другим способам убеждения ты сопротивлялся, как бык, - Глеб положил бритву на место.
      - Как?... Что это? Как?! Глеб, я не ходил по земле, я не вступал в бой, я не был в огне...
      - Зато огонь вспыхнул внутри тебя, парень. Успокойся. Это должно было рано или поздно произойти. Хотя с тобой, пожалуй, это произошло так рано, что ты сам не заметил - когда.
      Орион посмотрел на разбитое накануне зеркало, на порезанный палец и проронил.
      - Зато Стас заметил.
      - Тебе крупно повезло, - Глеб сжал его плечо. - Тебя встретил человек.
      ___________________
      Филипп ликовал. Девчонка нарисует процессоры для новых индивидов! Каким образом? Вопрос больше не имел значения. Даже создание Ориона не вызвало у него столь бурных чувств. Это будут его индивиды, его жрецы, подвластные только ему - доктору Жулавскому. Стас привел несколько бледных возражений и, сказавшись уставшим, ушел. Впрочем одна реплика запала-таки в голову Филиппа. "Свободным человеком управлять невозможно. Мы все зависимы: от государства, от финансовых передряг, от всеобщего мнения, от нищеты и от благополучия. А индивид умен, силен и первозданно чист. Он априорно свободный человек".
      - Пусть думает, как ему нравится, - Филипп бубнил себе под нос эту фразу уже десяток раз подряд. - Пусть думает, как ему нравится. Пусть думает...
      Руки тем временем продолжали трудиться сами по себе. На тонкие стенки трафарета ложился один слой глины за другим.
      - Пусть думает, как ему нравится...
      В ход пошел графит. Черные угольные слои криво опускались на мокрую бурую глину.
      - Пусть думает...
      Текли минуты и часы. Два новых саркофага, зажатые в объятиях пластика, стояли вдоль стены. Филипп работал, как автомат.
      - У меня будут новые и старые индивиды... - доктор Жулавский "сменил пластинку". - Старые индивиды... Новые индивиды... Пусть рисует, а у меня будут старые индивиды...
      Крошечное подсобное помещение основной лаборатории едва-едва вмещало в себя гений доктора Жулавского. Пот градом тек по бледному лицу. Исступленный взор упирался в пустоту. А руки работали, как отлаженный механизм.
      И лишь когда три кристалла-процессора с плеском упали в воду, Филипп пришел в себя. Творение стояло перед ним в виде трех новых наглухо закрытых капсул.
      "Отец никогда бы не смог добиться такого прогресса, - с гордостью подумал доктор Жулавский. - А я могу. Я усовершенствовал технологию! И я достиг цели!"
      Он подошел к столу и зачерпнул из ящика горсть плотных пробирок. В каждой из них плавал кристалл с одним и тем же рисунком. Филипп рассмеялся и высыпал "процессоры" назад.
      - А вот это, дружище Стас, мой маленький секрет! И только мой.
      Он накрыл новые саркофаги пластиковыми чехлами, любовно погладил их и вышел в соседнее помещение, плотно закрыв за собой дверь. Щелкнул невидимый кодовый замок, и дверь слилась с серым полотном стенного покрытия. Четыре капсулы стояли посередине лаборатории.
      "Скоро, - подумал Филипп, но не испытал прежней радости. - Девчонка твердила, что им будет больно... Может быть тут и кроется ошибка, но в новых нет! - он оглянулся на стену, за которой пряталась его единоличная тайна. Отрицательный результат, лучший результат!"
      6:28. Дежурный уже положил диски с записями истекших суток в ячейку курьерской системы. Филипп достал их из приемника, уселся за стол и лениво запустил программу анализа данных. Никаких грандиозных событий вчера не произошло. Запущена в эксплуатацию опытная партия клерков, партии No04 и No06 успешно прошли тестирование. Получены материалы для десяти новых Продуктов.
      - А это еще что? - Филипп спешно остановил прокрутку и вручную вернул страницу.
      Система контроля перемещений персонала зафиксировала использование магнитной карты в замке главного внешнего выхода. Строчка была особо выделена, как наиболее важная в списке. Доктор Жулавский взглянул на номер карты и посерел.
      - Стервец!
      Рука зависла над коммутатором, покачалась в воздухе и вернулась на стол. Филипп недобро усмехнулся.
      ___________________
      Когда Глеб засыпал, Орион сидел за компьютером и сосредоточенно работал. Через час картина не изменилась.
      - Эй, братишка, проблемы?
      Орион встрепенулся.
      - И да, и нет, - он устало поднялся.
      - Тогда начни с "нет".
      Перед Глебом на стул опустились две пластиковые карточки. Он бросил взгляд на документы и застыл.
      - Официальный пропуск в бюрократическое общество. Твой и для Тамары, сказал Орион. - Сделано чисто, не беспокойся. Доступ в инфосеть у меня вполне законный, остальное - ерунда.
      - А имя откуда ты взял? - Глеб поднес к глазам стандартную карту с впаянными кодами и всего тремя словами, начертанными по-человечески: "Глеб Борисович Потемкин".
      - Из твоего рассказа о Борисе Сергеевиче. Ведь он вполне тебе отец, неуверенно улыбнулся Орион. - Я нашел его в базах данных и вписал тебя и Тамару. Я правильно поступил?
      Вместо ответа, Глеб вскочил и крепко обнял друга.
      На второй карточке чернели буквы "Тамара Борисовна Потемкина".
      У Ориона стало легко на душе. Не то чтобы он сомневался в своем решении. Искренняя радость Глеба была для него дороже всяких похвал.
      - Эти ты спрячь, - посоветовал Орион. - А здесь нужна вот такая... - он приколол на рубашку товарища бадж с тем же именем, но уже с приставкой "доктор". - У нас недавно произошло неприятное происшествие, погибли два человека. Пусть считают, что ты прибыл на замену. Держись подле меня и пока помалкивай.
      - Понял! А что у тебя не получилось?
      - Я забыл вовремя уничтожить запись об открытии центрального входа. В шесть утра она была скопирована на диск и теперь лежит на столе Филиппа. А в его компьютер я попасть не могу.
      - Почему же? Ты только что вскрыл государственную базу личных кодов!
      - Компьютер Филиппа не подключен в сеть, - поморщился Орион.
      Завтрак в столовой для сотрудников поначалу показался Глебу плохой затеей. Но случайные взгляды на его персоне не останавливались, и парень понял, почему Орион так уверенно утверждал, что появление нового человека никто не заметит. Люди здесь не интересовались окружающей остановкой. В одиночку, или небольшими - два-три человека - группами, они сидели за столиками, и лишь изредка переговаривались. Тамара уплетала фруктовый салат за обе щеки, поглядывала на Глеба и хихикала.
      - Тут так странно, правда? - проглотив очередную ложку, сказала она. - И очень смешно. Мы невидимки! Я целый день играла в невидимку!
      - Смешно, да не смешно, - Глеб еще раз окинул взглядом столовую. - Легко быть невидимкой, если вокруг сидят слепцы.
      Орион задумчиво теребил палец, на котором еще виднелся след "единственного способа убеждения".
      - Почему он меня до сих пор не вызвал? - пробормотал он.
      - Не заметил, надеюсь, - подсказал Глеб.
      - Ты не знаешь Филиппа, - Орион вздохнул. - Каждое утро он скрупулезно просматривает диски.
      - Он так рано встает?
      - Нет. Поздно ложится. Обычно он засиживается в кабинете до утра, а потом до обеда отсыпается.
      - Филипп плохо думает, - вставила Тамара и потянулась за соком.
      И Глеб, и Орион уловили в привычном для речи девочки слове совершенно непривычный смысл.
      - Тома, ты сказала "плохо"? - переспросил Орион.
      - Ну не плохо, а плохо! - она поочередно посмотрела на мужчин. - Его голова работает неправильно... Не понимаете?
      - Напротив, сестричка, - улыбнулся Глеб. - Ты четко излагаешь свои мысли.
      - А я стала по-взрослому думать. Это трудно, но я хочу быть как ты. Чтобы земля разрешила мне стать взрослой. И я буду думать... Глеб, ты меня научишь правильно... размышлять?
      - Обязательно!
      Несколько сотрудников завернули в столовую и направились к раздаточной стойке, один остался в дверях, внимательно высматривая кого-то в зале. Глеб, не поднимая головы, следил за вошедшим.
      - Это не Филипп Жулавский, случайно? - тихо спросил он.
      Орион напрягся, почувствовав, как холодный взгляд буравит его затылок.
      - Увы. Случайно - он.
      Филипп увидал индивида и двинулся к нему. Ярость красными пятнами сверкала на белых щеках.
      - Орион! - доктор Жулавский навис над помощником. - Живо в мой кабинет!
      Молодой человек медленно поднялся. Дрогнула мышца на шее Глеба. Тамара осторожно отставила пустой стакан.
      - А это кто? - Филипп впился взглядом в новое лицо. - Та-ак. Ты у кого работаешь?
      - Я ввожу доктора Потемкина в курс дела по просьбе Стаса, - встрял Орион. - Он прибыл сегодня в 7:00 и будет выполнять работу в блоке No 6 вместо трагически погибшего доктора Зайцева.
      Привычный чеканный темп ответа свое дело сделал: подозрительность частично съехала с физиономии Филиппа. Он покачался на каблуках, но упрямство не позволило изменить тональность разговора.
      - Я тебя не спрашивал! Оба идите за мной!
      Деваться было некуда. Тамара, хотя к ней распоряжение не относилось, быстро нагнала Глеба и уверенно зашагала рядом с ним.
      В кабинете Филипп грозно водрузился за свой стол.
      - Что ты делал ночью в "мертвой зоне"? - прогремел вопрос. - И почему Стас не поставил меня в известность о новом сотруднике?
      - Вероятно, он не успел вам сообщить. Я встретил господина Потемкина утром, - выдал Орион первое, что пришло на ум, а сам лихорадочно соображал, как будет выкручиваться, когда в кабинет явится первый помощник доктора Жулавского.
      Оставалось надеяться, что Стас догадается, кто такой "господин Потемкин", и поддержит маленький спектакль.
      Глеб, изображая полное равнодушие к происходящему, скроил на лице отсутствующую мину.
      - Меня не интересует, где ты был утром! Что ты в 2:15 делал у ворот, черт тебя дери? - в голосе Филиппа появились ноты неприкрытой жестокости.
      - Он водил меня гулять, - вдруг вступилась Тамара. - Я хотела гулять. Орион отвел меня на улицу, и мы играли в кошек.
      Филипп поперхнулся. Девочка хлопала синими невинными глазками.
      - Хочешь, мы с тобой тоже поиграем в кошек, - продолжала она. - Выключи свет, и я буду кошкой. А ты меня ищи, давай?
      - В другой раз, детка, - Филипп выжал из себя улыбку, не замечая, как Орион кусает губы, чтобы сохранить внешнюю серьезность.
      Накал страстей в кабинете потух.
      - Доктор Жулавский, я могу идти? - тоном деловитой неотложности спросил Глеб.
      - Вали, работай, - махнул рукой Филипп.
      Еще немного, и он отдал бы тоже распоряжение и Ориону, но тут дверь открылась, и Анна поспешно вошла к брату.
      - Привет, - походя объявила она. - Фил, ты не вызывал Стаса? Его нигде не видели, из комнаты он не отвечает. Я не... - и тут ее взгляд натолкнулся на "доктора Потемкина". - Глеб?!
      Имя сорвалось вопреки воле. Анна замерла, сообразив, что сделала несусветную глупость.
      - Кто? Погоди-ка, откуда ты его знаешь? - Филипп привстал. Удивление, смешанное с тревогой, медленно перерастало в очевидный вывод: его ловко водили за нос. - Орион! Ты... - он уставился на Глеба. - Это тот самый?! Да я тебя деактивирую, паршивец! Ты меня уверял, что этого супермена убили, а труп сожгли! Какого черта этот "труп" шляется у меня на базе?!
      У Анны был такой жалкий вид, что Глеб поспешил перейти в наступление.
      - Сделать из меня "труп" не так-то просто, - он уверенно шагнул к доктору Жулавскому. - Я решил, что вам понадобится моя помощь, раз вы взялись продолжать дело моего создателя.
      Глеб покосился на Ориона.
      Что ты делаешь?! - было написано на его лице.
      Все нормально, угомонись, - ответил взгляд Глеба.
      И он продолжал вслух.
      - Я последний индивид Алексея Жулавского. Я знаю, вы стремитесь сохранить знания людей и передать их новым поколениям. Я готов играть на вашей стороне.
      Тамара зашебуршилась возле кресла. Смеяться нельзя, но ей было так весело!
      Филипп вытаращил глаза.
      - Ты... ты Анубис! Я был прав! Все боги Египта!... Я должен подумать. Всё. Всё. Я должен подумать... Он воссоздавал богов Египта! Светлый Сириус, звезда Исиды! Следующей будет Исида! ... Тамара, ты помнишь сказку, которую я тебе рассказал? Ты помнишь?
      Девочка поднялась в полный рост и торжественно кивнула.
      - Я помню.
      - Нарисуй Исиду. Умоляю, нарисуй Исиду!
      - Я нарисую.
      Тамара гордо проследовала к выходу и дернула за руку Анну, мол, идем отсюда.
      Оказавшись в приемной, девочка бухнулась на ковер и рассмеялась.
      - Как там было весело! Ой, Анна! Как там весело! Там все вверх тормашками!
      - Томочка, ради бога, тише! Прошу тебя.
      Глухо хлопнула дверь. Глеб прислонился к стене, всеми силами сдерживая хохот. Орион закрыл рукой лицо. Анна смотрела на мужчин, на пищащую от смеха девочку, и чувствовала себя последней дурой.
      - Да что с вами такое? - взмолилась она. - Глеб, откуда ты?
      - Из бездны Анубиса, вероятно, - парень вытер рукавом влажные от смеха глаза. - Грешно смеяться над больными, но в такое дерь... простите... я еще не попадал. Анна, ты не говорила, что у Филиппа не в порядке с головой.
      - Это у вас обоих не в порядке с головами! - воскликнула девушка. - Зачем ты ему наплел про индивидов? А ты что молчал, Орион? Да прекратите хохотать!
      - Анна, извини, - выговорил Орион. - Кажется, мы бодро прошли по лезвию ножа.
      Анна догадалась, что странное веселье друзей всего лишь маленькая разрядка по завершении щекотливой ситуации, к которой она тоже невольно приложила руку, вернее - язык.
      - Тома, - Глеб поднял девочку с пола. - Как это ты научилась хитрить?
      Тамара переминулась с ноги на ногу.
      - Филипп думал очень плохо, и я испугалась. Я решила, что если Филипп думает так неправильно, а я тоже буду говорить неправильно, то тогда всё получится правильно.
      Лица Глеба и Ориона изумленно вытянулись. Девочка сознательно использовала самый сложный для понимания силлогизм.
      Уставившись в пол, она тихо продолжала:
      - Я не буду рисовать ему Исиду.
      - Тома, ты же сказала... - опешила Анна.
      - Я не умею рисовать. Я вижу портрет, но нарисовать не получается... пока, - она подняла глаза. - Ты опять думаешь про маму, да? Пойми, я и она - совсем разные. Она мне не мама. А тебе - мама. Будь, как она, и ты нарисуешь! Скоро там, - она показала рукой на кабинет, - встанут те, кого нарисовал компутер. Им будет плохо. И земле будет плохо.
      - Тома, мы можем им помочь? - задержав дыхание, спросил Орион.
      - Земля поможет, если захочет. Я землю очень просила.
      - Когда они встанут? - Глеб смотрел на закрытую дверь.
      - Скоро. Мы услышим, Глеб. Мы их встретим! Их обязательно нужно встречать.
      - Стас этого не знал, а меня встретил, - тихо сказал Орион.
      Анна спохватилась.
      - А где Стас? Меня беспокоит его отсутствие.
      Орион ощутил острое прикосновение тревоги.
      - Я схожу к нему, - медленно сказал он. - Подождите здесь.
      Кодовый замок с удовлетворенным писком выплюнул магнитный ключ. Дверь приоткрылась.
      - Стас, - неуверенно позвал Орион в темноту. - Стас, ты здесь?
      Ответа не было.
      Он включил свет.
      На кровати под одеялом покоился человек. Белобрысый ежик на голове принадлежал, безусловно, первому помощнику доктора Жулавского. Но лицо! Орион в первый момент едва не отпрянул. Опухшее посиневшее лицо с оплывшими щеками и черными впадинами вокруг закрытых глаз походило на жуткую маску мифического чудовища.
      - Стас, что с тобой? Стас! - молодой человек в ужасе наклонился над постелью.
      Губы шевельнулись, из горла вырвалось шипение.
      Орион опустился на колени и взял отекшую кисть. Пульс едва прощупывался.
      - Стас! Что это? Стас, прошу тебя!... - он сжал его руку, будто это могло удержать неумолимо утекающую из тела жизнь.
      Веки задрожали. Сквозь ресницы просочился мутный взгляд. Уголки губ чуть-чуть растянулись, рот приоткрылся, хрип превратился в подобие голоса, и Орион разобрал: "Прости... я не успел..."
      - Стас, нет! Подожди, я вызову врачей!
      Голова едва заметно качнулась.
      - Поздно, мой друг, - Стас вложил в слова последние силы. - Ты свободный человек. Живи... и люби...
      Между веками застыла белесая ледяная полоска.
      - Стас! Так нельзя, Стас! Стас, останься... - выкрикнул Орион.
      Тишина. Струя тепла скользнула по щеке и исчезла во тьме.
      Непоправимое обрушилось, согнуло, скомкало мысли и дыхание. Из груди просочился глухой протяжный стон. Орион зажмурился. Горячая капля упала на простыню и расплылась крошечным влажным пятном.
      Ярко горел искусственный свет. Настольные часы с циферблатом тонко просигналили начало нового часа, и минутная стрелка поползла на новый круг.
      - Он ушел, Орион, - послышался за спиной голос Глеба. - Его тепло ушло в землю.
      - Почему?... Почему он? Он был лучше всех, он был...
      Речь смешалась с беззвучным рыданием.
      Глеб опустил ладонь на холодное лицо умершего и медленно закрыл остекленевшие глаза.
      - Орион. Пойдем. Ты сделал все, что мог.
      - Я ничего не сделал, - прошептал тот, не двинувшись.
      - Ты его проводил. Человек не должен рождаться в одиночестве, и не должен в одиночестве умирать. Идем отсюда, сообщим медикам. Идем, Орион.
      Глеб потормошил его за плечо. Молодой человек тяжело поднялся и, автоматически переставляя ноги, вышел в пустой коридор.
      - Почему? - прошептал он, когда в панели щелкнул магнитный ключ. - Это земля предупредила нас, что не желает сносить на себе индивидов?
      - Не городи чушь, - жестко осадил Глеб и вернул на лацкан друга его бадж. - Земля - не убийца. Но злые руки способны сделать из ее сокровищ страшные яды.
      Орион вздрогнул, как очнулся.
      - Ты предполагаешь умышленное отравление?
      - Посмотрим, - суровая складка шрамом рассекла высокий лоб.
      Глава 22
      Враг
      Медики увезли тело. Несколько сотрудников, попавшихся навстречу, пошептались и разошлись. Глеб, облачившись в непривычный белый халат и нацепив маску, вместе с двумя врачами проследовал в помещение, где намеревались проводить вскрытие. Орион мужественно отправился к Филиппу с тяжелой вестью, а Анна и Тамара рука об руку побрели в оранжерею.
      - Страшная женщина думала плохо про Филиппа, - всхлипнув, сказала Тамара, когда обе присели на пластиковой скамье. - Я думала, она сделает плохо Филиппу, а умер Стас! Почему? Стас был... хитрый, но не плохой. Он думал красиво.
      - Он был очень хорошим человеком, Тома, - Анна обняла девочку и прижала ее головку к своей груди. Слезы предательски поползли по щекам. - Он заботился о Филиппе, помогал ему. И Ориона любил... Не плачь, девочка.
      - Я не плачу, - всхлипнула она. - Это ты плачешь.
      Они посмотрели на мокрые щеки друг друга и тихо засмеялись, продолжая ронять на сухой грунт дорожки горячие искренние капли души.
      Катенька долго жала кнопку переговорного устройства. В кабинете не отвечали.
      - Говорят, Стас заболел? - полюбопытствовала она, не прерывая своего занятия.
      Орион решил, что девушка, которая частенько сопровождала первого помощника босса и негласно считалась "его девочкой", имеет право знать, что произошло.
      - Он умер, Катя.
      - Умер?... Вот это да! - с интересом воскликнула она. - А от чего?
      Ориону стало противно смотреть на куколку с рожицей сожаления.
      - Давнишняя болезнь, - без зазрения совести соврал он.
      На его счастье, разговор закончился, поскольку коммутатор выплюнул из динамиков ответ абонента.
      - Кого черти несут? Ты Стасу сказала, что я его жду?
      - Н-нет еще, Филипп Алексеевич. К вам Орион. Он как раз от Стаса.
      - Пусть войдет.
      Сначала Ориону пришлось выслушать длинную речь по поводу богов Египта. Сделав две безрезультатные попытки вставить слово, он вздохнул и терпеливо дождался, когда фонтан Филиппа иссякнет.
      - Мне надо поговорить со Стасом, - заявил, наконец, доктор Жулавский. Мне нужны материалы и еще кое-что.
      - Филипп Алексеевич, Стаса больше нет.
      Продолжить он не смог, сорвался голос.
      - Куда он еще подевался?! Он мне нужен немедленно!
      Орион старался сохранять спокойствие.
      - Он умер, Филипп Алексеевич.
      До доктора Жулавского начал медленно доходить смысл услышанного.
      - Ты что несешь?... Ты не смей надо мной шутить!
      - Такими вещами не шутят! - взорвался Орион и чуть не выпалил в довесок "идиот". Потребовалось усилие воли, чтобы сохранить видимое хладнокровие. Стас умер полчаса назад.
      - О, нет... Как? Почему? - Филипп задрожал всем телом. - Нет... Моя работа. Моя работа!
      Орион отвернулся.
      - Где он? Орион, где он?... Подожди. Ты возьмешь все его дела. Да-да, все дела. А сейчас покажи мне, где он.
      Обезображенное болезнью тело Стаса лежало на столе, закрытое простыней. Филипп стоял подле, его глаза метались по лицам и предметам, но медика он выслушал, не перебивая.
      - Типичная клиника отека Квинке. Если бы он сообщил о плохом самочувствии сразу, мы бы смогли его спасти. Видимо, приступ начался ночью, он не успел позвонить. Филипп Алексеевич, мне очень жаль.
      - Вам же говорят, это не аллергия! - возмутился Глеб. - Почему вы не хотите провести дополнительные анализы?
      - Молодой человек, - врач строго посмотрел на "коллегу". - Вы видели результаты анализов. О чем еще может быть разговор? Доктор Потемкин утверждает, - заметив внимание на лице Филиппа, пояснил медик, - что причиной смерти стал неизвестный яд, проникший в кровь. Это абсолютная ерунда!
      - Я разберусь, - пробормотал Филипп. - Я с этим разберусь! А вы, - он ткнул пальцем в грудь врача, - извольте дать мне полный отчет. Я желаю знать, что вызвало анафилактический шок. И чтоб ни одного дурацкого слуха на базе не гуляло! Ты - за мной!
      Последнее относилось к Глебу.
      Филипп стремительно вышел из блока и развернулся к индивиду.
      - У тебя есть медицинский опыт?
      - В общем да, - ответ сорвался раньше, чем Глеб успел прикинуть свои шансы.
      - Отлично. Делай, что хочешь, но сегодня же дай мне абсолютно правдоподобную картину происшествия. Орион! Обеспечь ему доступ в любые базы. А этих болванов я уволю! - он потряс кулаком в сторону лаборатории. - Всех поувольняю!
      Филипп отмахнулся от Анны и зашагал в свой офис.
      - Ну вот, санкции получены, - хмуро усмехнулся Глеб.
      - И что ты намерен предпринять? - поинтересовался Орион.
      - Для начала тщательно исследовать ткани. Пусть медики делают свое дело, а мы должны изловить гадость, которая убила Стаса.
      - Почему ты так уверен, что это яд? - робко спросила Анна и, нервно передернувшись, уточнила. - Потому что Тамара твердит про "сделали плохо"?
      - Не знаю, но в его смерти есть что-то неприродное. Лучше уж я ошибусь сейчас, чем...
      Он не стал заканчивать фразу, однако за него это сделал Орион.
      - Чем мы упустим убийцу.
      - Анна, прошу тебя, ничего не предпринимай самостоятельно, - продолжал Глеб. - И не теряй из виду Тамару, пожалуйста. Оставайтесь вместе.
      Девушка испустила тяжкий вздох, граничащий со стоном, кивнула и отправилась в жилое крыло базы.
      Прошло не меньше трех часов прежде, чем Глеб оторвался от компьютера. Он откинулся на стуле, механически развязал тесемку в волосах и потряс головой.
      - Нашел? - обернулся Орион.
      - Федот, да не тот, - парень протер глаза. - Дай-ка мне еще раз медицинский раздел здешней библиотеки.
      - Ты разве еще не все прочитал?
      - Меня интересует вирусология. И проверь, пожалуйста, еще раз тесты четвертый и седьмой на предмет целостности клеточного ядра.
      Орион не шелохнулся.
      - Вирус? - выговорил он.
      - Я пока не уверен. Посмотри на тесты, а я займусь самообразованием...
      Электронное табло медленно отсчитывало минуты. Где-то здесь, в лабиринте коридоров и кабинетов, похожих друг на друга как близнецы, ходил человек, сотворивший зло. Он ничем не выделялся среди белых халатов и сосредоточенных лиц. Но, возможно, сейчас, в эту минуту, он хладнокровно обдумывал следующий кровавый шаг. Орион оторвался от гипнотической пульсации секундной точки на часах и решительно вернулся к компьютеру. Генетические последовательности, бесконечные белковые цепочки, образцы собственной крови, крови Продуктов и "подопытного" лаборанта, согласившегося участвовать в тесте, гигабайты информации - и всё это за последние шесть часов. Внимание рассеивалось. Мысли отправлялись в фантастические странствия, и вернуть их к пресловутому компьютеру казалось невозможным. Орион стыдился своей беспомощности, ибо осознавал, что не Глеб, а он, проработавший на базе почти год и замахнувшийся на собственные научные изыскания, должен сейчас скрупулезно изучать клеточные структуры бесчисленных образцов, думать и делать выводы. Он старался сосредоточиться на объекте исследования, но в голове плавали только несуразные идеи, обрывочные фантазии и липкая боль первой страшной потери.
      - Что там делают медики? - вдруг спросил Глеб.
      Орион опомнился. Смысл вопроса добрел до ума.
      - Аллерген разыскивают. Проверяли Продуктов.
      - Орион, знаешь, что тебе не хватает? - Глеб развернул кресло на сто восемьдесят градусов. - Ты не умеешь расслабляться. Доказано, что человеческий мозг, если он функционирует нормально, способен эффективно работать над одной проблемой не более пятидесяти минут. Затем требуется небольшая передышка.
      - И что мне сделать в качестве передышки? - без энтузиазма спросил Орион.
      - Еще раз чисто возьми у себя кровь. Потом под каким-нибудь предлогом сделай то же с Анной и Тамарой.
      Глаза молодого человека округлились.
      - Все-таки вирус?
      - Да, как это ни прискорбно. Хитрая бестия. Но я нашел доказательства. Смотри сюда...
      Перед Орионом на экране потекли формулы. Глеб продолжал пояснять.
      - На мертвой ткани обнаружить его действие невозможно. И я восстановил на модели "живую" картину. Вот эти обрывки РНК видишь? А вот так это выглядело в первоначальном варианте, - кадр смерился, и Орион сразу же распознал типичную структуру нуклеоида.