Пантера - инстинкт зверя

      Из головы все никак не выходила мысль о том, что я столкнулась с убийцей, можно сказать, лицом к лицу и не смогла его задержать. Это было так обидно, что из глаз невольно выкатились слезы. И как же это я сразу не сообразила, что убийца все еще может нахо- . диться в палате? Что называется, расслабилась и получила по заслугам! Ладно, в следующий раз буду осторожнее. И как, интересно, киллеру удалось узнать, в какой палате лежит Клементьев? Наверное, он звонил сюда еще вечером и все выяснил. Предусмотрительный гад.
      В "Ординаторской" все было тихо, видимо, влюбленные спали, из палат по-прежнему доносился безмятежный храп. Я подошла к выходу из отделения, протянула руку, чтобы открыть дверь, но та вдруг сама распахнулась, и я увидела двух мужчин в защитной униформе. На груди у них висели таблички с надписями "Служба безопасности". Лица их были суровыми и встревоженными.
      - Что тут у вас происходит? - спросил один, переступая порог.
      - У нас все нормально, - испуганно пролепетала я, отступая назад. - А в чем дело?
      - Нам только что позвонили и сообщили, будто здесь кого-то убили в одиннадцатой палате, - хмуро проговорил второй, включая свет в коридоре. - Вы дежурная медсестра?
      - Да, я дежурная медсестра, - машинально повторила я.
      - Ничего подозрительного не заметили? - первый начал что-то разглядывать за моей спиной.
      - Нет, ничего не заметила. У нас все тихо, - я взяла себя в руки и улыбнулась. - Наверное, кто-то просто подшутил над вами.
      - Может быть, и так. Кстати, где ваше служебное удостоверение? - он кивнул на пустой карман моего халата, на котором не было пластиковой карточки.
      - Ах, это, - я застенчиво прикрыла карман ладонью. - Просто халат свой постирала и забыла нацепить карточку. Если хотите, сейчас принесу.
      - Ладно, идем отсюда, - вздохнув, пробурчал второй. - Я ж говорил, чушь все это. Кому нужно тут кого-то убивать - они и сами скоро окочурятся.
      Они повернулись уходить, я облегченно вздохнула, и тут, к моему вящему ужасу, сзади раздался знакомый писклявый голос:
      - Эй, в чем дело? Зачем свет включили? Обернувшись, я увидела темноволосую медсестру. Она стояла около "Ординаторской" с растрепанными волосами и заспанным лицом и застегивала пуговицы на белом халате, из-под которого выглядывали голые бедра.
      - Мы из охраны, - пояснил один, поворачиваясь обратно. - А вы кто?
      - Я дежурная медсестра, - с вызовом проговорила та, направляясь в нашу сторону, и ткнула пальцем в свою карточку на груди. - Что вам нужно?
      - Вы что, по двое дежурите? - второй удивленно посмотрел на меня.
      - Выходит так, - пролепетала я, отводя взгляд.
      - О чем вы говорите? Я ее знать не знаю! - возмущенно заявила нимфоманка, останавливаясь напротив меня. - Она искала больного из одиннадцатой палаты.
      - Из одиннадцатой палаты? - охранники изумленно переглянулись, потом разом уставились на меня, и не успела я шевельнуться, как оказалась между ними с заломленными за спиной руками.
      - Что вы делаете? - изумилась медсестра.
      - Нам сообщили, что в одиннадцатой палате убит человек, - сказал охранник. - Идите и проверьте.
      - Убит человек?! - она ошалело округлила глаза. - Одну минутку.
      И побежала в другой конец коридора. Стиснув зубы, чтобы не разрыдаться от отчаяния, я стояла, крепко зажатая между здоровенными охранниками, и проклинала ненавистного киллера, успевшего подложить мне такую свинью. Сестра скрылась в палате, и почти сразу же оттуда донесся ее душераздирающий вопль:
      - Мамочка, его убили!!!
      - Вот видишь, я же говорил, что нужно проверить, - злорадно выдохнул первый. - Пошли туда.
      Вцепившись в мои заломленные руки мертвой хваткой, они потащили меня по коридору к злосчастной палате. Сердце мое, обезумев от страха, неистово стучало в груди, пытаясь вырваться на свободу, подальше от этих людей, но все было бесполезно - я попалась, как последняя дура, влипла по самые уши.
      Когда охранники увидели лежащего на кровати в хорошо освещенной комнате окровавленного человека с перерезанным горлом, они на мгновение застыли, опешив от страшной картины, потом втолкнули меня в палату и закрыли дверь.
      - Идите позвоните в милицию, - приказал охранник бледной, как смерть, медсестре. - А мы пока с этой дамочкой разберемся.
      Она стремглав выскочила из палаты. Один цербер отпустил меня, снял с плеча мою сумочку, раскрыл, заглянул внутрь, и глаза его полезли на лоб.
      - Вот это да! Смотри, Юра, что у нее тут есть! Он протянул открытую сумочку товарищу, и мы с ним увидели там гранату, пистолет Макарова, отмычки и лежащий сверху нож Родиона, испачканный засохшей кровью.
      - Да тут целый арсенал профессионального убийцы! Только не трогай руками, - срывающимся голосом произнес тот, еще сильнее заламывая мне сустав. Пусть менты сами разбираются.
      - А я и не трогаю. Вот сука, за что ж ты его так? - стоящий напротив с ненавистью втянул в себя воздух, сверля меня возмущенным взглядом праведника.
      - Да, недурно располосовала, - поддержал другой. - Ну, ничего, теперь свое получишь.
      - Это не я, честное слово, - наконец смогла выговорить я с виноватой улыбкой. - Я просто шла мимо...
      - Заткнись! - он замахнулся на меня локтем. Я инстинктивно пригнула голову и вполне осо знанно наступила острой шпилькой на ногу державшего меня охранника, проколов ему ботинок и всю ступню до самого пола. Тот взвыл от боли и выпустил мою руку. Второго я несильно ударила прямой ладонью по горлу, он сразу выпучил глаза, схватившись за шею, и выронил сумочку прямо мне в руки. Поскольку больше меня здесь ничего не удерживало, я бросилась наутек. Пробегая мимо "Ординаторской", я успела заметить стоявшую у стола медсестру с трубкой в руке и ее устремленный на меня ошеломленный взгляд. Рядом на диване лихорадочно натягивал штаны бой-френд. Теперь они наверняка позвонят в охрану, и та перекроет все выходы из больницы.
      Выскочив из отделения, я побежала по коридору, свернула направо, потом налево и увидела в конце окно. Поскольку выбора особого у меня не было, я выхватила из сумочки пистолет, выстрелила на ходу в стекло и, когда оно с грохотом разлетелось на куски, выпрыгнула в темноту...
      * * *
      Теперь мне нужно было действовать вдвое быстрей. Если милиция станет копать, то они быстро свяжут меня с Родионом и начнут его допрашивать. И кто знает, что он наговорит им, когда придет в себя после обморока. Он ведь понятия не имеет, что случилось на самом деле. А связать все можно было как дважды два.
      Дежурная докторша, с которой я встретилась в кабинете, вспомнит, что я говорила об аварии, санитар, который нас привез в больницу, скажет, что я была вместе с Родионом в разбитом джипе, и все, босса возьмут за жабры и начнут трясти. Единственная надежда была на Валентину - та ни за что не подпустит к своему драгоценному больному супругу кого бы то ни было и уж тем более прилипчивых милиционеров. Они смогут добраться до Родиона только через ее труп, а чтобы заполучить этот самый труп, им придется вызывать на помощь всю московскую милицию. С Валентиной лучше не связываться, когда она в гневе.
      Я ехала на "частнике" по Ленинскому проспекту в сторону площади Гагарина, где находился дом Клементьевых. Ни с того ни с сего вдруг начали ныть ребра, видимо, сказывались последствия аварии. Чтобы отвлечься, я стала думать о вкусном. Представила себе большие и ароматные куски мяса на ребрышках, запеченного на открытом огне, с румяной корочкой и специями, мысленно съела их, а затем Перешла к поеданию прохладного фруктового салата из кусочков киви, бананов, земляники, ежевики, лаймы, залитых сладким арбузным соком, стекающим по моим губам. Насладиться своим любимым молочным коктейлем из холодильника я, к сожалению, не успела, так как водитель, уже немолодой, но еще интересный мужчина с приятной улыбкой, остановил свой "жигуль" и, повернувшись ко мне, сказал:
      - Приехали. С вас сто рублей, - он с хитрым прищуром посмотрел на мою грудь. - Или по-другому расплачиваться будете?
      Мне не жалко было денег, но меня возмутила его наглость.
      - Да, пожалуй, вы правы, расплачусь по-другому.
      Открыв дверцу, я вышла из машины.
      - Постой, ты куда это собралась? Так не пойдет, дорогуша! - он выскочил вслед за мной, подбежал и, схватив за руку, резко дернул на себя. - Плати давай, потаскуха! - и похлопал себя по ширинке.
      Иногда мне становится жалко мужчин, которые думают, что если имеют дело с женщиной, значит, могут делать с ней все, что захотят. А ведь подавляющее большинство мужчин уже давно перестало быть сильным полом, и все же по старинке некоторые все еще. продолжают считать себя королями положения, когда оказываются темной ночью в глухом месте один на один с представительницей прекрасной половины человечества.
      - Выбирай: или уедешь сейчас по своим делам, или прямо в больницу. Считаю до трех, - тихо, но внятно произнесла я, глядя ему прямо в глаза. Раз...
      - Ах ты прошмандовка! - проскрежетал он, схватив меня обеими руками за плечи, и стал давить, пытаясь усадить на колени перед собой. - Сейчас я тебе покажу больницу. Работай давай!
      Если бы я не была уже на взводе после случившегося в больнице, я бы, может, обошлась с ним помягче. Но я была зла, а потому не стала жалеть. Сильно ударила кулаком снизу между расставленных ног, а другой рукой толкнула от себя. Он упал на асфальт, схватившись за больное место, согнулся пополам и стал кричать. Судя по тому, что под моим кулаком что-то явственно лопнуло в его штанах, кричать ему придется еще довольно долго, причем всю оставшуюся жизнь он будет делать это дискантом. Не обращая больше на него внимания, я повернулась и пошла во двор.
      Было уже очень поздно, в доме за темными окнами все спали, горели лишь лампочки у подъездов и предостерегающе мигали красные огоньки сигнализации у стоящих около дома машин. Дом был добротным, старой, середины века, постройки, с башенками по углам крыши и эркерами. Рядом с подъездами висели мраморные мемориальные доски, но в темноте не было возможности разобрать, чьи именно фамилии и профили там высечены.
      Сорок пятая квартира, судя по табличке над дверью, находилась в четвертом подъезде. Я посмотрела по сторонам. Зеленой "Хонды" нигде видно не было, наверное, стояла в одной из "ракушек". В том, что Нина дома, я не сомневалась - где еще она могла быть в столь позднее время? Я также не думала о том, как она отреагирует на мое появление в столь поздний .час и вообще, откроет ли она мне дверь - я знала только то, что мне нужно было с ней поговорить, и я сделаю это, хочет она или нет. Мне даже страшно было представить, что я буду делать, если Нина вдруг скажет, будто ничего и никого не видела около Зоино-го дома. Она должна, просто обязана была что-то видеть. Не могла же Зоя войти в подъезд не замеченной. И убийца тоже ведь не человек-невидимка. Может быть даже, мне повезет и Нина скажет, что запомнила лицо этого человека или номер его машины, а еще лучше - подобрала случайно оброненный им паспорт... Ну да, размечталась, как же.
      Даже если она только запомнила его внешность, это все равно мало что даст. Один шанс из миллиарда, что я смогу его найти в этом огромном городе по одному лишь словесному портрету. На это мог понадобиться не один год. И все же я должна была использовать этот мизерный шанс - других вариантов у меня не было.
      На подъезде был установлен домофон, но двери, к счастью, были открыты, и мне не пришлось пробираться в дом через открытое окошко на лестничной площадке второго этажа. Быстро подсчитав, где должна была находиться квартира, я поднялась на старом лифте с железными дверями на седьмой этаж и вышла на площадку. Кругом стояла тишина, ярко горела лампочка в матовом плафоне, освещая две обитые дорогим дерматином металлические двери, кафельный пол и широкую лестницу.
      Подойдя к двери с латунной цифрой "45", я заглянула в глазок. Свет внутри не горел, значит, Нина спала. Да, нелегкий был день у бедняжки. Сначала муж заявил, что полюбил другую и уходит, потом в больницу попал, затем разлучница пистолет забрала и не дала себя убить, было от чего понервничать.
      Что с ней будет, когда узнает, что Олег все-таки ушел от нее, пусть не к другой, а на тот свет, но все же ушел - трудно было даже представить. Нина, судя по всему, очень любила Олега, и я прекрасно понимала ее желание сохранить свое счастье. Правда, лично я сама никогда бы не стала из-за этого угрожать кому-то пистолетом. Если муж полюбил другую, то все попытки что-то изменить бессмысленны. Можно еще как-то удержать возле себя его тело, но его сердце уже все равно принадлежит другой женщине. Жить рядом с человеком, зная, что каждое мгновение он думает о другой, а тебя ненавидит и мучается от этого, - какая в этом радость?
      Лучше уж отпустить его, перетерпеть боль в гордом одиночестве и постараться забыть. Или страдать до конца дней, но все же зная, что любимый человек счастлив, пусть с другой женщиной, но счастлив. Впрочем, не уверена, что не поведу себя, как Нина, когда сама попаду в такую ситуацию. Кто знает, может быть, буду еще в сто раз хуже. Остается надеяться, что ничего подобного со мной никогда не случится.
      Я три раза нажала на кнопку звонка. Мелодичные звуки колокольчика проникли через дверь и медленно растаяли в тишине, постепенно смолкая. Я стояла с глупой улыбкой на лице и лихорадочно придумывала фразы, которые скажу ей, когда она увидит меня в глазок. Скажу: "Здрасте, я принесла ваш пистолет" или "Хочу извиниться", или: "Можете успокоиться - ваша соперница мертва, как, впрочем, и муж"? Чушь какая-то... Ладно, что-нибудь придумаю, как всегда, на ходу - так у меня лучше получается. Главное, чтобы она проснулась и подошла к двери...
      И вдруг что-то снова толкнуло меня изнутри, страшная мысль пронзила сознание, и я мгновенно покрылась холодным потом; а что, если киллер и ее тоже убил?! Никто ведь не знает, что у него на уме.
      В голове сама собой начала складываться связная картина того, что могло произойти около Зоиного дома, пока я возилась с боссом в машине. Киллер видел, как я разговаривала с Ниной, запомнил номер ее машины, подобрал пистолет, убил из него Зою, чтобы на Нину пало подозрение, а потом, каким-то образом узнав по номеру машины адрес владельца, что в наше время не такая уж и проблема при наличии определенных связей, поехал к ней и тоже убил, чтобы перестраховаться.
      Или же, когда началась гроза, застрелил сначала Нину в машине, а потом уже Зою, после чего сел в зеленую "Хонду" и отогнал ее в какой-нибудь тупик, где и бросил вместе с трупом. Правда, тогда не понятно, киллер он или маньяк? Скорее, конечно, маньяк, психически больной человек, помешанный на бессмысленных убийствах. А иначе как можно объяснить, что он вместо одного человека, которого ему заказали, убил троих, да еще нас с боссом чуть на тот свет не отправил. Да, он определенно маньяк, а работу киллера по заказу использует, как предлог для удовлетворения своей пагубной страсти. Еще и деньги за это получает, сволочь...
      К двери никто не подходил, и мое волнение начало усиливаться. Сомнения мои начали перерастать в уверенность, что в квартире находится труп. Для очистки совести я еще несколько раз позвонила, а потом начала осматривать замочную скважину. Слава богу, замок был не сейфовский - такой я не смогла бы открыть своими отмычками, - а самый обычный, английский. Минуты через три напряженной и кропотливой работы крепость была взята, и я вошла в квартиру, тихонько прикрыв за собой дверь. Свет зажигать не стала, чтобы не привлекать внимания, и, пользуясь фонариком, начала искать труп Нины. Долго не задерживаясь на изучении роскошного интерьера отделанной в европейском стиле квартиры, я обыскала сначала кухню, потом гостиную, затем спальню, рабочий кабинет, еще одну спальню поменьше и ванную с туалетом. Под конец заглянула в кладовку, заставленную картонными ящиками-из-под импортной техники и всяким барахлом, но ни самой Нины, ни ее трупа нигде не было. Квартира была пуста. Значит, негодяй все-таки убил ее в Зоином дворе и затем отвез в пустынное место. Мерзавец как будто знал, что я стану искать его через Нину, и позаботился о том, чтобы разрушить все мои планы, лишил меня последней ниточки, которая могла привести к его неприглядной персоне. Да, ума ему не занимать.
      Застонав от отчаяния, я опустилась в кресло в гостиной, и почти в тот же момент услышала звук открываемой двери в прихожей. Меня словно взрывной волной подбросило вверх и занесло в дальний угол за диван. Сердце радостно заколотилось: неужели удача улыбнулась и киллер сам пришел ко мне в руки?
      Кто-то вошел в квартиру, постоял немного, затем осторожно закрыл дверь и, не включая свет, двинулся в сторону гостиной и остановился, как будто что-то почуял. Было очень темно, и я ориентировалась толь-ко по звукам его шагов. Затаив дыхание, я сидела за диваном и ждала. Интересно, зачем он сюда пришел? Может, решил заодно поживиться банкирским добром? Ворюга несчастный!
      Шаги возобновились, в дверном проеме появилась неясная тень, постояла немного, потом от нее отделилась небольшая часть - рука потянулась к выключателю - и в комнате вспыхнул яркий свет. Я так и обомлела с высунутой из-за дивана головой: в дверях стояла Нина! Слава богу, живая и здоровая. На ней были серые джинсы в обтяжку и желтая кофточка, подчеркивающая полную грудь. Очков на лице не было, и от этого оно только выигрывало в привлекательности.
      - Это вы?! - одновременно воскликнули мы: я с удивлением, она с испугом. И одновременно же продолжили: - Что вы здесь делаете?!
      Чувствуя себя последней дурой, я начала медленно подниматься. Надо же, как неловко получилось, но кто ж знал, что так выйдет...
      - Что вы здесь делаете? - ледяным тоном повторила она, не двигаясь с места, продолжая держать руку на выключателе. - Как вы попали в квартиру?
      - Извините, Нина, я сейчас все объясню, - смущенно пробормотала я, разведя руками. - Мне нужно с вами поговорить...
      - Как вы попали в квартиру, я спрашиваю? - она опалила меня взглядом Мегеры.
      - Кажется, дверь была открыта, - я виновато улыбнулась, пожав плечами. - Я звонила, честное слово, но никто не ответил, а потом я толкнула дверь, и она открылась.
      Выражение ее лица немного смягчилось, она опустила руку и посмотрела по сторонам.
      - Вы здесь одна?
      - Одна. Я ничего не трогала - можете проверить.
      - Бросьте говорить чепуху, - она устало нахмурилась, прошла к дивану, села, достала из сумочки пачку "Кэмэла", закурила сигарету и властно кивнула на кресло:
      - Сядьте.
      Я опустилась в кресло напротив нее, не в силах посмотреть ей в глаза. И зачем только я пошла на эту глупость и залезла в квартиру? Теперь она ничего не станет мне рассказывать, даже если что-то и видела около Зоиного дома. Наверное, выгляжу я в ее глазах ужасно. Еще бы, сначала мужа отбила, потом пистолет отобрала, затем в квартиру среди ночи вломилась...
      - О чем вы хотели поговорить со мной? - она выпустила вверх густую струю дыма и прищурила глаза.
      - Видите ли, Нина, - робко начала я, - дело в том, что я не совсем та, за кого вы меня принимаете...
      - Я в курсе.
      - Неужели? - оторопела я. - Значит, вы...
      - Да, мне известно, что вы не Зоя, - в ее глазах мелькнула холодная насмешка.
      - Как вы догадались?
      - Она сама мне все рассказала.
      - Когда?
      - Хотите что-нибудь выпить? - вместо ответа предложила она с мягкой улыбкой.
      - Не откажусь.
      - Тогда сходите на кухню, если вам не трудно, в холодильнике стоит бутылка водки, а я пока рюмки достану.
      - Конечно же, мне не трудно, - с облегчением улыбнулась я, вставая. - Я так рада, что вы на меня не обижаетесь.
      - Это вы должны на меня обижаться - я ведь вас чуть не убила, усмехнулась Нина, стряхивая пепел в пепельницу из цветного хрусталя. - Тащите бутылку.
      И я пошла на кухню. Лучше бы я туда не ходила. Вернее, лучше бы мне было совсем не заходить в эту проклятую квартиру, не приближаться к этому дому и вообще не ввязываться в это дело. Когда я проходила мимо открытой двери в ванную комнату, оттуда, из темноты быстро появились две мозолистые руки, схватили меня, как клещами, за голову и втащили в ванную. Все случилось в одно мгновение, я даже не успела опомниться, а мне уже зажали лицо тряпкой, я почувствовала резкий запах эфира и, какое-то время подергавшись в сильных руках убийцы, уснула. Последнее, о чем я подумала, это была Нина. Теперь ее, бедняжку, точно убьют...
      * * *
      - Какая милая девочка, - донесся до меня издалека ироничный мужской голос, который был мне явно знаком. - Гранату в косметичке носит. Скоро женщины на танках начнут по городу ездить.
      Я открыла глаза. Мое тело лежало на диване, запястья и щиколотки были туго связаны толстой капроновой веревкой. В кресле, в котором я сидела до этого, развалился... слесарь-сантехник Митя. В моей голове и так болело и шумело, а тут окончательно все перемешалось. Неужели он и есть тот самый киллер?!
      На журнальном столике перед ним горой лежало содержимое моей сумочки, валявшейся теперь на полу.
      Митя или как там его звали на самом деле, не знаю, был одет в цивильную белую рубаху, расстегнутую на груди почти до пупа, из которой выглядывала мускулистая, загорелая, волосатая грудь. Он уже успел побриться, причесаться, и куда-то исчезла с острого носа характерная для алкоголиков красноватость, которую я заметила еще днем, когда встретилась с ним впервые в Зоиной квартире; Интересно, это была настоящая красноватость или он ее нарисовал специально? Скорее всего верно последнее, потому что теперь он совсем не был похож на слесаря, а скорее напоминал того, кем и являлся - убийцу, безжалостного и жестокого. Нины в комнате не было, и мысль о ней обожгла мне душу, я невольно застонала.
      Посмотрев в мою сторону, он заметил, что я очнулась, скорчил противную мину и сказал:
      - Быстро же ты очухалась, дорогуша.
      - Что ты сделал с Ниной, подонок? - я дернулась всем телом, пытаясь вырваться, но путы оказались крепче моих натянутых, как струна, нервов.
      - На твоем месте, я бы интересовался собственной участью, а не чьей-то, - он ухмыльнулся мне в глаза, и я возненавидела его еще больше. Он поднял в воздух отмычки и потряс. - Неплохой экземпляр. Это с их помощью ты вошла сюда? Конечно, а как же еще. Ловко, - он положил отмычки, взял гранату и подбросил в руке. - А это тебе зачем понадобилось? Она ведь настоящая, ты в курсе?
      Стиснув зубы от ярости, я молчала. А подонок продолжал изгаляться. На этот раз он взял в руки окровавленный нож Родиона, раскрыл, с любовью оглядел и сказал:
      - Спасибо, что принесла мне его. Честное слово, жалко было оставлять, но пришлось. Теперь он все же станет моим. Прелестнейшая штучка, должен заметить, давно о таком мечтал, - он отложил нож в сторону и взял брошку со встроенной видеокамерой. - Это тоже мне пригодится - тебе-то она теперь ни к чему, правильно? А мне за такую камеру тысячу баксов без базара дадут.
      Откуда он знает, что это видеокамера, а не простая брошка? Сообразительный какой.
      - Что ты сделал с Ниной, изверг? - снова спросила я, теряясь в мучительных догадках.
      Он удивленно посмотрел на меня, а потом, язвительно осклабившись, громко крикнул:
      - Нинок, слышь? Дама хочет знать, что я с тобой сделал! Иди скажи ей.
      Меня словно громом поразило. Чувствуя себя обманутой и преданной, я ошалело уставилась на дверь, в которой тотчас появилась Нина Клементьева. На ней был голубой шелковый халатик выше колен, он был полностью расстегнут, бесстыже выставляя напоказ абсолютно голое белое тело. Волосы обмотаны полотенцем, в руке она держала баночку с кремом. Значит, они со слесарем заодно?! Невероятно! А как же тогда киллер из Интернета?
      - Ну что ты кричишь на весь дом? - спросила она, подходя к нему и прижимаясь к его плечу обнаженным животом. - Всех соседей перебудишь.
      - Не обижайся, киска, - промурлыкал он, ухватившись рукой за ее грудь. - Наша проблема проснулась и беспокоится о твоем здоровье.
      - Правда? - она глянула на меня, и ее большие серые глаза презрительно сузились. - С чего бы это вдруг?
      - Черт ее знает. Спроси сама. И поторапливайся, а то скоро светать начнет.
      - Успеем, - отойдя от него, Нина приблизилась ко мне и присела рядом на диван, запахнув халатик и поставив крем на столик. - Ну, дорогуша, расскажи нам, кто ты такая?
      Теперь эта женщина мне совсем не нравилась, в отличие от первой встречи, когда она казалась такой несчастной и подавленной и на ней были очки, которые, как выяснилось, сильно смягчали жестокость черт ее лица и хищное выражения глаз.
      - Что вы хотите со мной сделать? - спросила я.
      - Это зависит от тебя. Ты нам и так все карты чуть не спутала.
      - Это точно, - ехидно заметил со своего места слесарь. - Еще немного, и мы бы были в полном дерьме.
      - Заткнись, Эльдар, - не поворачиваясь, бросила она и положила руку на мое бедро. - Ты ответишь на мой вопрос, милая?
      Я уже полностью пришла в себя после анестезии, в голове появилась ясность, ко мне вернулась способность логически мыслить, достаточная для того, чтобы понять, что нас с боссом с самого начала водили за нос и в результате облапошили, как малых детей.
      - Что вы хотите услышать? - спросила я.
      - Хочу узнать, кто вы такие. Ты и тот твой очкастый дружок. Жалко, что вы не разбились насмерть - теперь нам придется с вами возиться.
      - Ничего, мне это даже начало нравиться, - хмыкнул Эльдар. - Это как игра в рулетку - затягивает...
      - Смотри, привыкнешь, потом за уши не оттянешь, - с шутливым упреком произнесла Нина, бросив на него влюбленный взгляд, потом снова повернулась ко мне и с тяжким вздохом сказала: - Да-да, крошка, придется нам еще раз от вас избавляться. С тобой все ясно и просто, а вот до твоего дружка в больнице теперь добраться будет сложнее. Сейчас там повсюду милиция, охрану усилили. Но ничего, никуда он от нас не денется.
      - Это точно, - поддакнул Эльдар, разглядывая мои удостоверения.
      - Если тронете его хоть пальцем - пожалеете, что на свет родились, процедила я, гневно сверкнув глазами.
      - На твоем месте я бы не спешила делать такие грозные заявления, усмехнулась Нина. - Боюсь, что ты сама до утра не доживешь.
      - Ты только посмотри, Нинок, сколько у нее "корочек". И все абсолютно разные. Кажется, я догадался, кто они такие.
      - Кто? - она с любопытством посмотрела на него.
      - Мошенники чистой воды. Банда аферистов. Думаю, они хотели раскрутить твоего олуха на бабки. Все сходится: дорогостоящая аппаратура слежения, оружие, удостоверения на разные фамилии, крутая машина и профессиональная подготовка вспомни, мы четыре раза пытались ее убить, а она до сих пор жива. Говорю тебе, Нинок, они мошенники, причем непростые.
      Вот тебе раз! Оказывается, мы с боссом - банда аферистов! Никогда не думала, что могу пасть так низг ко. Неужели то, что мы делаем, помогая попавшим в беду людям, так сильно смахивает на мошенничество? Нет, наверное, только в больном и извращенном мозгу таких выродков, как этот Эльдар, могут родиться подобные мысли. От возмущения я покраснела, как рак, и не смогла вымолвить ни слова.
      - Кажется, ты попал в точку, - задумчиво проговорила Нина, с интересом разглядывая мое лицо. - Ну, расскажи, милая, как это вы собирались обчистить моего мужа?
      - Сначала вы расскажите, зачем убили его.
      - Он сам напросился, правда, Элик?
      - Тебе лучше знать, - хмыкнул тот неопределенно, и мне стало не по себе от мысли, что рядом сидит женщина, обрекшая своего мужа на такую ужасную смерть.
      - Давайте сделаем так, - пошла я на хитрость. - Коль уж, как говорится, выяснилось, что мы конкуренты и вы победили, то почему нам не открыть свои карты?
      - С удовольствием, - змеиная улыбка расплылась на ее лице. - Только ты первая начинай.
      - Будьте снисходительны - вы ведь победительница, - еще змеинее улыбнулась я в ответ. - Проявите великодушие, если, конечно, оно у вас есть.
      - Не сомневайся, - сердито нахмурилась она. - Мы не какие-нибудь там дешевые мошенники. Так и быть, слушай. Надеюсь, как женщина ты меня поймешь и не станешь осуждать.
      - Я вся внимание.
      - Эльдар, иди сделай нам кофе, - не терпящим возражения тоном проговорила она.
      - Не хочешь, чтобы я слушал? - беззлобно хмыкнул тот, послушно поднимаясь. - Хорошо, я уйду. Только ты недолго - у нас еще полно работы.
      Он скрылся за дверью. Нина задумчиво потеребила пальцами прядь выбившихся из-под полотенца мокрых волос и начала:
      - Мы прожили с Олегом семь лет. Сначала вроде все было неплохо, мы много путешествовали, тратили его деньги и много занимались сексом. Он был моим первым мужчиной, в ту ночь, когда он сделал меня женщиной, мне это очень понравилось. Все было как в сказке, именно так, как я всегда мечтала: красиво, возвышенно и волшебно, - она с грустью вздохнула. - Я не отпускала его от себя часами, никак не могла насытиться, требовала еще и еще, доводя его до полного изнеможения. Иногда он даже не мог утром выйти на работу - не было сил. Надо отдать ему должное, как мужчина он был великолепен, просто гигант, к тому же очень выносливый. Правда, я это только позже смогла оценить, когда у меня появились другие, а тогда мне казалось, что все мужчины такие, как мой Олег. Где-то лет пять мы таким образом наслаждались друг другом, а потом он начал постепенно сбавлять темп. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю. Олег стал часто задерживаться на работе, прекрасно зная, что я жду его дома в постели, вся мокрая от же-.лания, а когда приходил, то сразу засыпал.
      - Что, даже и не прикасался к вам? - невольно вырвалось у меня сочувственное.
      - Нет, почему же, - она кисло усмехнулась. - На два-три захода его еще хватало, но не больше. А мне этого было мало. До сих пор больно вспомнить, как я лежала до утра, не смыкая глаз, и плакала от обиды. Столько тогда передумала всего, такие мысли в голову приходили - жуть. Я его любила и ненавидела одновременно. Мне хотелось задушить его, спящего, разорвать на части, но наутро я, как обычно, улыбалась, а вечером ждала с работы, надеясь, что он соблаговолит уделить мне чуточку внимания. И если он это делал, я была на седьмом небе, сразу забывала о своих обидах. Но потом все повторялось. В конце концов, я поняла, что мой муж стал импотентом...