Голливудская серия - Красотка

Он продолжал поддерживать контакт с Дэнни, подогревая его интерес всякими небылицами, наподобие истории о каком-то мифическом дружке. Дэнни умел слушать, особенно если Эрик платил за его выпивку. Но главное — Дэнни был болтун, и теперь Эрик знал все о том, как Лиза планирует выставить за дверь неверного мужа, как она готовится к выступлению в Вегасе, как пытается сблизиться с дочерью. Все это Эрика очень устраивало. Чем больше информации он о ней выудит, тем лучше.

Оставалось привлечь к делу троих дружков Арлиса, но Эрик был уверен, что сделает это легко. Предложи приличные деньги — и человек на все пойдет.

В конце концов, такова человеческая натура.

13.

Лиза с горечью смотрела, как Майкл Скорсинни вдвоем с Дэнни методично упаковывают одежду и другие вещи Грега. Несмотря на то что ее уже почти бывший муж оказался подонком и изменником и к тому же обнаружил склонность к насилию, ее угнетало осознание того, что все кончено. Вот уйдет он — и снова она останется одна. Впрочем, Лиза уже решила для себя, что лучше одиночество, чем лишняя минута в обществе Грега Линча.

Она вспоминала, как они познакомились в какой-то компании в Малибу. Грег тогда произвел на нее неизгладимое впечатление широтой натуры, открытостью и сексуальностью. В отличие от большинства мужчин, он не испытывал к ней благоговейного чувства, и, несмотря на десять лет разницы в возрасте, у них начался стремительный и бурный роман. Однако довольно скоро выяснилось, что он точно такой же, как все его предшественники. И даже хуже, потому что если раньше его можно было назвать только мужланом и грубияном, то теперь к списку его достоинств она вполне могла добавить и способность к изнасилованию.

— Вам лучше не оставаться здесь, — наконец сказал Майкл, заметив ее растущую нервозность. — Я бы посоветовал вам на выходные переселиться в отель. Либо пожить у какой-нибудь подруги. К понедельнику Грег Линч уже станет историей, и вы сможете спокойно вернуться домой.

— Вы не знаете Грега, он легко не сдастся, — заметила Лиза.

— Могу дать еще один совет, — сказал Майкл. — Будет нелишне, если на следующей неделе я поживу у вас в гостевой комнате. Чтобы убедиться, что он вам не докучает.

Лиза удивленно уставилась на него, хотя вообще-то эта идея ей приглянулась. С Майклом она чувствовала себя в безопасности.

— Лиза, вы мне платите деньги, и я поступлю так, как вы захотите.

— Правда? — переспросила она с чувственным придыханием, поддразнивая его.

— В разумных пределах, — уточнил он.

— Ах, вот как! — разочарованно протянула она и рассмеялась.

Но Майкл даже не улыбнулся: он был слишком зол. У него чесались руки взять этого Грега Линча за шкирку и выбить из него всю дурь. Мужчина, поднимающий руку на женщину, недостоин носить это звание. Хоть Лиза и отказалась говорить правду о происхождении своего синяка, это можно было понять и без слов.

— Неужели этот сукин сын вас ударил? — спросил Майкл, как только приехал и увидел ее.

— Я наскочила на дверь, — ответила Лиза. Ей было слишком стыдно сказать правду.

В тот момент Майкл с трудом подавил желание протянуть руку и заключить ее в объятия. «Нет, этого делать нельзя, — говорил он себе, — это бизнес, и обо всем личном надо забыть».

«А почему бы нет?» — ехидно спросил внутренний голос.

«Потому что она клиент, и она кинозвезда. С кинозвездами все иначе».

К вечеру Дэнни снял для Лизы номер в отеле под вымышленным именем, а вскоре отвез ее туда.

— Может, мне лучше немного с вами побыть? — волновался Дэнни. Он хлопотал в роскошном номере, желая убедиться, что у хозяйки достаточно цветов, вина и фруктов в вазе.

— Не стоит, Дэнни, — сказала она. — Попроси Майкла потом мне позвонить.

Верный Дэнни нехотя удалился.

Переполняемая противоречивыми чувствами, Лиза бесцельно бродила по роскошному номеру — из гостиной в спальню, потом обратно… Она чувствовала себя тигрицей в клетке. Как странно жить в отеле в своем родном городе! Странно и очень одиноко. Однако она понимала, что должна идти до конца. После вчерашней выходки Грега и речи не могло быть ни о каком примирении. Муж стал ей чужим. И не просто чужим, а чудовищем, которого она боялась. Ей еще повезло, что она отделалась одним синяком под глазом.

— Ты отослала этим людям подарок? — поинтересовался Ларри.

Тейлор сидела за рабочим столом, пытаясь рассортировать присланные за день приглашения. Она подняла глаза на мужа. Поразительно! Единственное, что волнует этого оскароносного гения, — послала ли она что-то каким-то вымышленным соседям.

— Да, — солгала она. — Я все сделала.

— Надо всегда благодарить людей за добро, которое они тебе делают, — поучительно произнес Ларри.

Сегодня он пришел рано, поскольку у его лучшего друга по колледжу, Айзека, был день рождения, и они с женой собирали гостей. Этот Айзек, которого Тейлор и видела-то всего несколько раз в жизни, жил у черта на куличках, в каком-то Калабасасе, но Ларри настоял на том, что они должны поехать.

Тейлор пыталась уклониться, но тщетно.

— Они же не меня хотят видеть! — скромно сказала она. — Всем интересен только ты.

— Тейлор, без тебя я никуда не поеду! — заверил любящий Ларри. — Только ради тебя я каждое утро поднимаюсь с постели. Я тебя так люблю! И ты это отлично знаешь, разве нет?

Как будто она и без того не чувствовала себя виноватой! Если Ларри только узнает, что она ему изменяет, он этого не вынесет. Сегодня она уже ездила к Оливеру, но дома не застала. Она немного покрутилась вокруг — вдруг появится? — а потом, так и не дождавшись, в мрачном настроении вернулась домой.

После этого Тейлор несколько раз набирала его номер. Так и не сумев дозвониться, она впала в еще более угрюмое расположение духа.

— Не пора тебе одеваться? — напомнил Ларри.

— А как принято одеваться в этом Калабасасе? — съязвила она.

Лари как будто не уловил сарказма.

— В приглашении стоит: «Форма одежды обычная». Я бы хотел, чтобы ты надела то белое платье — ну, которое я так люблю.

«Ну вот еще! — подумала Тейлор. — Стану я трепать платье от Валентине в каком-то захолустье!»

Ларри поднялся в спальню, а Тейлор протянула руку к телефону и сделала еще одну, последнюю, попытку. Если он сейчас же не поднимет трубку, она стребует с него гонорар обратно!

Нанятый Ники повар — кто такой, она не знала — явился с опозданием. Это оказался длинный, неряшливого вида мужик с зализанными крашеными черными волосами, в потрепанной, некогда белой поварской куртке и заляпанных белых брюках клеш. На ногах у него были туристические ботинки оранжевого цвета.

«Хорошо, хоть пришел, — подумала Ники. — Хотя это не совсем то, что я себе представляла».

Она была расстроена, поскольку заказанные ею цветы до сих пор не доставили, а вино, которое она купила, Эван назвал дешевой бормотухой. Если любой прием гостей сопряжен с такими сложностями, она заречется еще когда-нибудь кого-то приглашать.

— А вино должен был выбрать ты! — упрекнула она Эвана, который впервые за время их знакомства позволил себе ее критиковать. — Такими вещами должен заниматься мужчина.

— Званый ужин — твоя забота, — ответил он в промежутке между двумя телефонными звонками. — К тому же ты сама это все придумала.

Он еще утром сообщил ей, что у их режиссера нервное расстройство, и он должен будет целый день висеть на телефоне, чтобы как-то это уладить.

Ники было очень обидно. Поджав губы, она вылетела из комнаты, с трудом сдержавшись, чтобы не огрызнуться.

На кухне повар распаковывал пакеты с продуктами из супермаркета.

— Я хотела бы, чтобы гости сели за стол часов в девять, — объявила Ники, делая вид, что это ей не впервой.

— Будет сделано, кисуля, — ответил он и лихо подмигнул. Кисуля? Это еще что за новости?!

Ники поспешила вон из кухни и уединилась в спальне. Там она соорудила себе косячок, хотя Эван — не признававший наркотиков ни в каком виде — просил ее не курить в доме. Ну и черт с ним!

Она придумала этих гостей, чтобы порадовать его, а он посмел ее критиковать!

Ники достала из гардероба свое единственное вечернее платье — короткое, с открытой спиной, пылающего красного цвета. От модного дизайнера. Очень сексуальное — особенно когда она надевала его с туфлями на высоких каблуках. Эван не любил, когда она надевала такие туфли, — говорил, что от этого у него возникает комплекс неполноценности.

Что ж, это его проблема. Сегодня она будет делать то, что ей заблагорассудится!

Около шести Майкл позвонил в отель.

— Здесь все в порядке, — доложил он. — Его вещи снаружи, замки сменили, а вашу экономку я на выходные отослал к родне. Охранник проинформирован, что отныне доступ в дом мистеру Линчузакрыт.

— Вы уверены, что я вправе это делать? — засомневалась Лиза.

— Но вы же говорили со своим адвокатом? —Да.

— Тогда вы должны знать, что в этом нет ничего противозаконного.

— Да, похоже, — вяло согласилась она.

— Лиза, это ваш дом, а не его, — напомнил Майкл мягким, но уверенным голосом.

— Это я понимаю.

— Так в чем тогда проблема?

— Никакой проблемы нет, — быстро возразила она.

— Итак, чем вы занимаетесь в своем роскошном номере? — спросил он, желая разрядить обстановку.

— Превращаюсь в заядлого телезрителя, — сообщила Лиза.

— Что ж, это занятно.

— Если любишь телевидение.

— А вы?

— Я не люблю.

— Послушайте, Лиза, только не впадайте в депрессию! — постарался приободрить ее Майкл.

— Да я и не впадаю.

— Точно?

— Точно.

— И вы нормально себя чувствуете там одна?

— Конечно, — солгала она.

— Иными словами, сегодня я больше ничего не могу для вас сделать?

— Ничего.

— Я оставлю вам номер моего мобильного — вдруг понадоблюсь.

— Не понадобитесь, — вздохнула она, — но номер все равно давайте.

— Хотите, я заеду? — настаивал Майкл, чувствуя, что настроение у нее тяжелое.

— В этом нет необходимости, — отказалась Лиза, хотя если она сейчас кого и хотела видеть, так это Майкла.

— Только не забывайте: ни под каким видом не появляйтесь дома! — строго предостерег он.

— Не беспокойтесь, я не собираюсь этого делать.

Она положила трубку, потом снова ее взяла и заказала себе ужин в номер, попросив, чтобы официант оставил тележку за дверью. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о том, что она здесь. Принесли еду, но аппетита у Лизы она не вызвала. Очень уж неприятна ей была вся эта ситуация, а еще более мрачной казалась перспектива просидеть весь вечер в гостиничном номере в одиночестве. Она позвонила Джеймсу, но секретарь ответил, что тот на выходные улетел в Нью-Йорк.

Лиза предприняла еще одну попытку и набрала номер Киндры. Ее помощник сообщил, что хозяйка засела в студии звукозаписи и распорядилась не беспокоить ее ни под каким видом, разве что в случае разрушительного землетрясения.

Чудесно! Именно тогда, когда она в них так нуждается, лучшие друзья оказываются недоступны!

Лиза подумывала, не позвонить ли Стелле или Тейлор, но отказалась от этой затеи. Стелла, с ее бесцеремонностью, наверняка прочтет ей лекцию о том, что следует потщательней выбирать себе мужчин, а Тейлор настолько поглощена своим кинопроектом, что ничто другое ее не трогает.

К восьми часам Лиза была на пределе. Она уже посмотрела телевизор, сделала попытку почитать, убедилась, что не в состоянии сосредоточиться ни на том, ни на другом, и теперь не знала, чем себя занять.

«Я не могу торчать здесь без дела, — думала она. — Я сойду с ума!»

«Может, вернуться?» — мелькнуло у нее.

«Ни в коем случае! — сказала она себе.

И снова она попробовала сесть и посмотреть телевизор.

Путь в Калабасас был долгий и нудный. Тем более что Ларри настоял на том, чтобы лично сидеть за рулем своего нового спортивного автомобиля.

— Мы разве не можем взять «Мерседес» или мой «Ягуар»? — спросила Тейлор.

— Мне кажется, что эта машина больше подходит к случаю, — возразил Ларри.

Его всегда беспокоило то, что думают и чувствуют другие. А поскольку его друг Айзек был не из высшей лиги, Ларри решил не щеголять дорогой машиной, хотя ни для кого не было секретом, что он — один из самых преуспевающих людей в Голливуде.

Тейлор сидела на пассажирском сиденье и всю дорогу настраивала себя на предстоящий прием. Она не была снобом в чистом виде, но, с другой стороны, она здорово потрудилась, чтобы пробить себе дорогу в голливудскую элиту, и теперь ее мало привлекало общение с не столь преуспевающими друзьями Ларри.

— А что, парковки с обслугой нет? — удивилась она, когда они наконец подъехали к нужному дому. Весьма скромному, надо сказать.

— Тейлор, перестань! — упрекнул Ларри. — Здесь тебе не Беверли-Хиллз. Здесь не принято грабить одиноких женщин за рулем.

Айзек Гриффит был высокий, симпатичный темнокожий актер, снявшийся в нескольких фильмах, но ни разу — в главной роли. Ларри всегда следил за тем, чтобы в каждом его фильме было что-то для Айзека — это лишний раз выводило Тейлор из себя. Находить роли для друзей он может, а для нее и пальцем не шевельнет! В конце концов, она вполне состоявшаяся актриса, с целым перечнем работ. Может, и не самых выдающихся работ, но это лишь следствие обстоятельств… .

Айзек и Ларри бросились обниматься, будто не виделись сто лет.

— Как я рад, что вы приехали! К тому же вдвоем! Ты не представляешь, как много это для меня значит! — Айзек тем самым поприветствовал и Тейлор тоже.

— Ты что же, решил, что я пропущу твое пятидесятилетие? — радостно вскричал Ларри. — Теперь ты официальный член клуба старперов!

— Благодарю, — ответил Айзек со смехом. — Скажу Дженни — на следующий год ее очередь.

Приятели расхохотались.

Жена Айзека Дженни, миниатюрная, худенькая белая женщина с длинными, очень светлыми волосами и необыкновенно белой кожей, была похожа на дистрофика. С Айзеком они познакомились, когда оба играли в какой-то пьесе в небольшом театрике в Нью-Йорке. Они полюбили друг друга, и вскоре Дженни переехала с Айзеком в Калифорнию. Это было двадцать лет назад, и все эти годы они жили душа в душу. У них было двое детей и три собаки. Тейлор знала, что Дженни была дружна с первой женой Ларри, и это ее не слишком радовало.

Ларри с порога окунулся в толпу старых друзей и знакомых. Судя по его виду, он чувствовал себя здесь, как дома, и говорил со всеми, как с равными. Можно было подумать, что он сам не понимает, насколько влиятелен и знаменит!

Тейлор ничего не оставалось, как в одиночестве бродить по большому и весьма уютному дому, пытаясь угадать, как долго Ларри захочет здесь торчать. Было такое впечатление, что дети и собаки повсюду, и это выводило ее из себя.

Круглые столы были расставлены в саду. Там же был длинный стол с закусками, стопками одноразовых тарелок и приборов, пачками бумажных салфеток. Айзек с кем-то из друзей приступил к жарке барбекю.

— Почему ты не сядешь? — отыскав Ларри, спросила Тейлор. — Садись, а я тебе принесу тарелку.

— Не говори глупостей! — ответил он. — Постоим в очереди, как все.

Они вдвоем пристроились в хвост, и Ларри, наравне с «народом», с улыбкой до ушей ждал полагающейся ему сосиски и гамбургера.

— Вот как надо веселиться, — заявил он. — А то наши приемы становятся слишком чопорными.

— Ты так считаешь? — Тейлор вздохнула, вспоминая, как их классно обслужили в прошлый уикенд в ресторане «Спаго»! Что в этом плохого?

Подошел Айзек и подвел к ним еще какую-то пару. Мужчине было за пятьдесят, симпатичный, Тейлор показалось, что есть в нем что-то знакомое. Жена — невысокая, полная женщина с добродушной улыбкой.

— Познакомьтесь с моими друзьями. Их фамилия Рок, — представил Айзек, ослепив всех своей улыбкой в духе «я мог бы стать звездой». — Их сын Оливер только что продал сценарий за миллион баксов. Как вам это нравится?

Тейлор лишилась дара речи. Ей это совсем не нравилось.

14.

К приезду первых гостей Ники уже пребывала в состоянии блаженного кайфа, повар колдовал на кухне, цветы были доставлены и стояли в воде, а Эван все висел на телефоне.

— Милый! — сладко пропела она в трубку внутреннего телефона. — Народ скоро начнет прибывать. Ты не мог бы закончить свои переговоры?

— Не сейчас! — рявкнул он. — Сколько тебе раз объяснять, что у меня срочное дело?

«Если дело такое срочное, почему Брайан не помогает тебе его уладить?» — подумала она.

На самом деле она прекрасно понимала, что в этой парочке бизнесом ведает Эван — Брайан же занимается вопросами творческими. Хотя… разве впавший в безумие режиссер не относится к категории творчества?

Она мельком заглянула на кухню. Мерзкий повар сидел на табурете и почитывал последний номер журнала «Ток». Рядом на стойке стояла пустая пивная бутылка. Никакой еды в поле зрения Ники не обнаружила.

— Все в порядке? — спросила она, стараясь придать голосу интонацию искушенной хозяйки, имеющей большой опыт обращения с персоналом.

— В девять! — подмигнул повар.

— А вам разве… не пора заняться делом?

— В девять часов, кисуля, — повторил тот, даже не повернув головы.

Ники вышла с жутким ощущением, что ее надули и вечеринка под угрозой.

Первой приехала Сэфрон, за ней плелся ее новый кадр. Ники представляла его несколько другим. Это оказался не юный жеребец из актерского цеха, а дяденька за сорок, неприветливый длинноволосый латинос в потрепанном кожаном пиджаке, нелепой красной майке и джинсах в обтяжку, подчеркивающих все его достоинства.

«Гм-мм… — подумала Ники. — Может, в этом что-то есть? С чего-то ведь Сэфрон тянет к взрослым мужикам!»

— Познакомься, это Рамон, — сказала подруга. Вид у нее был довольно экзотический: летящий длинный жакет в стиле ретро поверх трапециеобразного топика с блестками и ярко-синие атласные брюки. — Мой новый близкий друг.

— Привет, новый близкий друг, — поздоровалась Ники, отводя взгляд от его ширинки.

В ответ тот лишь кивнул. Немногословный мужчина.

— Бар вон там, можете сделать себе коктейль, — пригласила Ники, махнув рукой в сторону стойки. — Эван сейчас выйдет. Он говорит по телефону.

Рамон сразу направился к бару, а Сэфрон изъявила желание осмотреть дом.

— Ну что ж, девушка, домик у вас чудесный, — заявила она, досконально обследовав жилище. — Много ждешь гостей?

— Еще будет Брайан с какой-нибудь подружкой. Пара приятелей Звана… Кажется, и все.

— Ну как тебе мой самец, а? — Сэфрон мотнула головой в направлении барной стойки, где устроился Рамон.

— Тебе видней, — равнодушно бросила Ники.

— Можешь мне поверить — настоящий конь! Надеюсь, ты углядела, какое у него хозяйство?

— Да уж. Не заметить невозможно. Ох, совсем забыла — еще может заехать моя мамуля, — сообщила Ники. — Но это очень вряд ли.

— Лиза?

— Нет! — съязвила Ники. — У меня есть еще одна мамаша, которую я прячу в чулане.

— Ас чего бы вдруг ей-то приходить? — разочарованно протянула Сэфрон.

— С того, что я ее пригласила.

— Ты пригласила мамашу?

— А что в этом странного? Сэфрон закатила глаза:

— Ты можешь себе представить, чтобы я пригласила к себе на вечеринку Киндру?

— Да ты сроду гостей не собираешь.

— Да, но теоретически…

— Если бы ты позвала гостей и в том числе Киндру, я бы не удивилась.

— Да опомнись, девушка! Разве в присутствии мамашки можно расслабиться?

— Можно, если это Лиза или Киндра. Они обе вполне современные.

— Ты что, не понимаешь? — Сэфрон начинала раздражать бестолковость подруги. — Общее внимание тут же устремится на них. Они станут королевами вечера, а мы — так, сбоку припека.

— Слушай! Об этом я и не подумала.

— Полюбуйся, например, на моего кавалера, который уже полбутылки вискаря вылакал. Станет он на меня смотреть, если здесь появится Лиза Роман? Да я для него превращусь в невидимку!

— Прости, я и впрямь не подумала.

— Это уж точно, — мрачно подытожила Сэфрон.

— Дело в том, что у Лизы сейчас трудный период… — принялась объяснять Ники, понизив голос.

— Ну да, конечно! — язвительно подхватила Сэфрон. — Это так тяжело — быть суперзвездой, особенно когда твои диски уходят с прилавков влет и миллионы людей поклоняются твоей прелестной заднице. Хотела бы я пережить такой трудный период!

— Ты не понимаешь, — терпеливо продолжала Ники. — У нее кризис личного порядка.

— Еще один? — воскликнула Сэфрон. — Господи, да когда же у Лизы был порядок в семейной жизни?

— Я не сказала, что дело в семейной жизни, — ответила Ники, злясь на себя за то, что проговорилась. — И давай-ка потише, я обещала не трепаться.

— Как скажешь, — вздохнула Сэфрон. — Будем надеяться, она все-таки не нагрянет.

Недовольство Сэфрон по поводу возможного присутствия Лизы рассердило Ники. Хотя она хорошо понимала подругу: мама-звезда — это вам не шуточки. Но она не успела углубиться в свои размышления, поскольку в этот момент вошел Брайан. На нем висела пышнотелая рыжеволосая девица, при взгляде на которую можно было подумать, что она только что со съемки для «Плейбоя», такие у нее были огромные силиконовые сиськи и открытое платье (которое вполне могло сойти и за купальник). Лицо девицы не выражало ровным счетом ничего.

— Привет, Ник! — поздоровался Брайан, как всегда, не балуя ее многословием. — Познакомься, это Люба.

— Привет, Люба, — отозвалась Ники, изображая энтузиазм, хотя девица не понравилась ей с первого взгляда.

— Люба русская, — объяснил Брайан. — По-английски она не говорит, так что можешь себя не утруждать.

Ну что такое в этом Брайане Рихтере, что в его присутствии у нее всегда начинает стучать адреналин в висках? Может, дело в небрежной прическе? Или в томном взгляде? Нет. Ни то, ни другое. Дело во всем сразу.

— И как же ты с ней общаешься? — вежливо спросила Ники.

— Угадай, — в тон ей ответил Брайан, положив руку на тонкую талию своей подружки. — А где Эван?

— На телефоне. Весь день решает какие-то проблемы с вашим режиссером.

— Ах, ну да! — рассеянно ответил Брайан. — Наш режиссер оказался тот еще фрукт. Я Эвана предупреждал, но он, как всегда, меня не послушал.

— А я думала, вы с ним партнеры, — бросила Ники. — Разве не твой долг — помочь Эвану с этой проблемой? Судя по всему, у вас там настоящий кризис.

— Всякое дерьмо я доверяю разгребать ему.

— Как великодушно! — съязвила Ники.

— Это его работа, — пояснил Брайан, обволакивая ее томным взглядом. — Сексуальное платьишко. Ник. У тебя, оказывается, не только язычок остер, но и фигурка что надо. Я и не знал.

— Вот нахал! — нахмурилась Ники, хотя комплимент ей польстил.

— Кажется, я вообще впервые вижу тебя в платье, — продолжал Брайан.

— Очень скоро увидишь в свадебном, — бодро объявила Ники.

Он нагнулся поближе:

— Кажется, я чую запах любимого дымка?

— Угадал.

— Хм-мм… Хочешь сказать, Эван позволяет тебе курить травку? Когда это делаю я, он просто стервенеет.

— В этом наша с тобой разница, — с вызовом ответила Ники. — Мне Эван ни в чем не отказывает.

— Ну, это быстро изменится, стоит тебе выйти замуж на нашего пай-мальчика. Вопрос времени.

Ники старалась не смотреть ему в глаза, уж больно они были похотливые. «Глупо, — сказала она себе. — Как школьница какая-то! Я люблю Эвана».

— Как у вас это получается — все время ругаетесь, а до сих пор работаете вместе? — спросила она.

— Отстань, Ник, — огрызнулся Брайан. — Если у тебе есть заначка, пойдем лучше выкурим по косячку. Если нет, я пойду вдарю по водке.

— А как же Люба? — спросила Ники, показывая на его девушку. — Она с нами?

— Ее я могу брать с собой, куда бы ни шел, — с непроницаемым лицом заявил Брайан.

— А давай лучше ее здесь бросим, — предложила Ники, испытывая угрызения совести. Ну, и что с того?

Они оставили Любу на попечении Сэфрон и Рамона, возле бара.

— Вы куда? — поинтересовалась Сэфрон.

— Сейчас придем, — пообещала Ники.

Брайан прошел за ней в спальню, где Ники полезла в тумбочку и достала уже готовую самокрутку.

— Ого, да ты еще более продвинутая, чем я думал! — удивился Брайан и раскурил сигарету.

— А ты что думал — что я вся такая правильная? — парировала она.

— Не правильная, — ответил он, — а маленькая еще.

— Ну, спасибо!

Он сделал глубокую затяжку.

— И с чего тебе пришло в голову идти замуж? Особенно за Эвана.

— Я его люблю, — просто ответила Ники. — Для тебя это не причина?

— Нет, — ответил он, передавая ей косячок, и прищурился. — По-моему, тебе требуется нечто большее, чем брак.

Ники нахмурилась:

— Зачем ты мне это говоришь?

— Просто я знаю своего братца, вы совсем друг другу не подходите.

— Рада услышать твое мнение, Брайан, — сказала Ники и затянулась, едва не поперхнувшись. — Мне это очень важно. Но мы все равно женимся, нравится тебе это или нет.

— Да мне-то что? — Брайан взял у нее сигарету и снова сделал глубокую затяжку. — За новобрачных! А теперь мне лучше вернуться к своей ослепительной подружке. Небось совсем истомилась, бедняжка.

Господи, какое самомнение!

— Как бы то ни было, спасибо тебе за благословение, — сухо сказала Ники и в спину ему пробурчала: — Пошел ты!

Едва за Брайаном закрылась дверь, как она побежала в ванную вычистить зубы, после чего прошла в кабинет к Эвану. Он как раз закончил очередной разговор.

— Все уже собрались, — сообщила Ники, надеясь, что он не заметит, что она под кайфом. — Ну, почти все. Та пара, которую ты позвал, еще не подъехала, но все равно тебе лучше спуститься.

— О боже! — простонал Эван, запуская пятерню в свою шевелюру. — С режиссерами дело иметь — еще хуже, чем с актерами!

— Удалось уладить? — спросила она, изображая заботливую спутницу жизни.

— Надеюсь, — сказал он и поднялся.

— У нас в гостиной какая-то Лига Наций, — поведала Ники. Она понимала, что чересчур тараторит, но остановиться не могла: ее уже забрало. — Брайан привел какую-то русскую шлюху, которая не понимает ни слова по-английски. Сэфи притащила старика-пуэрториканца, эдакого сексуально озабоченного актеришку, а я изображаю идеальную хозяйку и пытаюсь всех развеселить.

Эван смерил ее оценивающим взглядом:

— Я раньше видел это платье?

— Я его редко надеваю. Это мне мама подарила.

— Очень сексуально. А ты уверена, что эта разношерстная компания его заслуживает?

— Я его не для них надела. Я надела его для тебя.

— Эта девушка всегда знает, как надо ответить!

— Точь-в-точь как ты.

— А вот туфли… — продолжил Эван. — Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты выше меня.

— Смирись на один вечер, — промурлыкала Ники и обхватила его за талию. — А потом, если ты будешь себя очень хорошо вести, я останусь в этих туфлях, а все остальное сниму…

Как Ники и опасалась, вечеринка с треском провалилась. Изрядно наклюкавшийся так называемый повар подал практически несъедобный салат «Цезарь» и угостил их жестким, как подошва, бифштексом. Такой и собака бы не угрызла.

Эван прошел на кухню, расплатился со «специалистом» и выставил его за дверь. После чего они заказали по телефону пиццу.

Сейчас из колонок орал Эминем, и вся комната содрогалась от его женоненавистнических текстов и одурманивающего ритма.

— Что это за музыка? — спросил Эван. Выбор Ники явно пришелся ему не по вкусу.

— Тебе не нравится? — удивилась она.

— Отстой.

— У тебя сегодня все отстой! — надулась она. — Вино — отстой, ужин — отстой… Я же не виновата, что этот повар оказался ни на что не годным пьянчужкой!

К счастью, благодаря кайфу Ники не придала большого значения тому, что Эван недоволен ее усилиями и что их первый званый ужин потерпел фиаско. Ну и компашка подобралась! Угрюмый неудачник Рамон почти ни с кем не разговаривал — в том числе и с Сэфрон. Люба намертво прилипла к Брайану и весь вечер промолчала, развесив над столом свой выдающийся бюст. А приглашенная Званом пара так и не явилась. Счастливчики!

— Может, лучше поставим какой-нибудь блюз или соул? — предложила Сэфрон, откусив кусок пиццы с грибами и томатами. — Я этот рэп что-то не очень понимаю…

— Спасибо за солидарность! — высокопарно изрек Эван. — А то я думал, здесь все оглохли.

Ники с Брайаном переглянулись.

— А мне нравится, — беззвучно произнес он. Она улыбнулась и так же беззвучно ответила:

— Мне тоже!

И тут, как всегда вовремя, появилась Лиза.

Разглядев новую гостью, Рамон чуть не упал со стула. Эван тут же вскочил и захлопотал вокруг будущей тещи так, словно это был сам президент Соединенных Штатов. Сэфрон нахмурилась.

Ничто так не оживляет общество, как появление звезды!

— Мам, ужин мы уже закончили, — сообщила Ники.

— Не беспокойся, я поела, — вежливо ответила Лиза. В черных шелковых брючках и топике на бретельках она выглядела очень сексуально и элегантно. — Просто решила заскочить и поздороваться.

— И мы, очень рады, — сказал Эван, подвинув ей кресло. — Всегда счастлив видеть будущую тещу.

— Только не называй меня тещей! — взмолилась Лиза. — Это звучит чересчур театрально. Как в комедии.

Сэфрон исподтишка бросила взгляд на Ники и ухмыльнулась.

— Что я тебе говорила! — шепнула она.

— Господи, Лиза! — с благоговением воскликнул Рамон, словно они были хорошо знакомы. — Ваши видеоклипы производят на меня неизгладимое впечатление. Просто как удар копытом промеж глаз!

Ники с Брайаном снова переглянулись.

— Кто этот козел? — не веря своим ушам, беззвучно спросил Брайан.

Ники замотала головой, отчаянно силясь подавить безудержный приступ смеха.

— Я рада, что вам они нравятся, — ровным голосом ответила Лиза.

— Особенно тот, который с распятием, черным парнем и тремя белыми кисками, — продолжал Рамон с горящими глазами. — Просто убойное видео!