Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Повелители теней (№1) - Повелители теней

ModernLib.Net / Фэнтези / Кобли Майкл / Повелители теней - Чтение (стр. 5)
Автор: Кобли Майкл
Жанр: Фэнтези
Серия: Повелители теней

 

 


— Прекайн — ужасное место! Ты не представляешь всей опасности. Может быть, ты откажешься?

В свете ламп его худое лицо показалось внезапно постаревшим и осунувшимся, в карих глазах светилось беспокойство. Она взяла его за руку.

— Как я могу? — спросила она негромко. — Бардоу был моим наставником, а сейчас он Глава моего Ордена. Я не могу обмануть его ожиданий, Икарно, точно так же как ты не смог бы не подчиниться приказу Императора. Она почувствовала, как его рука сжала ее кисть.

— Мое сердце… болит за тебя, — прошептал он.

Волна любви и сожаления захлестнула ее, и она с трудом удержала подступающие слезы.

— Этой ночью, — ответила она. — Я не уеду раньше, чем наступит утро. Обещаю.

Он кивнул, потом отпустил ее и немного отступил, увидев проходившего мимо Бардоу. Архимаг удивленно поднял бровь, она отрицательно помотала головой:

— Глава рыцарей просто говорил, что путь до Тревады полон опасностей.

— Опасностей хватает повсюду, — возразил Бардоу. — Главное, какое зло скрывается за ними. — Он посмотрел на Мазарета. — Вы уже выбрали того человека, который будет сопровождать Таврика?

— Да, мой брат Койрег Мазарет.

— А, тот человек, что прибыл вместе со слугой этим утром.

Сувьель закусила губу, слушая голос Бардоу, полный сдержанного изумления.

— Я помню, что его прошлое не вполне удовлетворительно, но, очевидно, вы не считаете это препятствием.

— Я безоговорочно верю ему, Архимаг, — холодно произнес Мазарет. — А теперь прошу простить меня. Я должен кое-что успеть до завтра.

Он вежливо поклонился Бардоу, потом поклонился Сувьель, которая глядела ему вслед, пока он не ушел. Бардоу тоже подождал, пока он скроется из виду, потом закрыл дверь. Он сел за стол, Сувьель устроилась напротив него. Она выждала некоторое время, потом заговорила:

— Вы понимаете, какова сила Источника?

«Разумеется, знает. Если бы все остальные тоже знали, насколько печально наше положение, мы бы уже проиграли». Его глаза, казалось, старались увидеть что-то скрытое в ней. Темные глаза, не отражающие ни капли их обычного тепла. Сувьель поежилась, когда он снова устремил на нее этот тяжелый холодный взгляд.

— Сувьель, — начал он, — твое настоящее задание будет не просто сбор информации. Как только ты доберешься до Тревады, я хочу, чтобы ты отправилась в Высокую Базилику и достала Хрустальный Глаз.

Ее потрясла нелепость этой фразы. Ей показалось, что она висит над огромной бездной, а не сидит в массивном кресле, положив руку на гладкую поверхность стола. Сувьель не испугалась, просто ощутила пустоту в груди на том месте, где должно было находиться сердце. Она подавила в себе странное желание громко засмеяться. Когда опасность так велика и так далека, разум отказывается воспринимать ее всерьез.

— Я была уверена, что Глаза больше нет.

Бардоу печально улыбнулся:

— Слуги ни за что не уничтожили бы такой ценный предмет. — Он посмотрел в ее встревоженное лицо почти прежним, теплым взглядом. — Я знаю, что с ним все в порядке и он лежит в Базилике. Мы должны получить его, Сувьель. Если Слуги Повелителя Сумерек становятся все сильнее как раз накануне нашего выступления, нам придется полагаться на Низшую Силу гораздо больше, чем мы хотели бы.

— А Хрустальный Глаз увеличивает ее и делает применение эффективней, — пробормотала Сувьель.

— Именно, — подтвердил Бардоу, касаясь ее руки. — Мне очень жаль, что я вынужден возлагать на тебя эту ужасную ношу, но не осталось почти никого, кому я мог бы доверять. Галдамар и Терзис прекрасно владеют Низшей Силой, но они не способны так легко общаться с простыми людьми, как это делаешь ты.

— В Прекайнских горах нет простых людей. — Ей вспомнились белые глаза Слуги в Заводи.

Бардоу вздохнул:

— Страх и зло поселились там, где когда-то жили мир и гармония. Если Беш-Дарок и Сила Корня были сердцем Империи — Тревада была ее разумом, ее уверенностью и спокойствием. Слуги прекрасно понимали, что они делают, когда захватывали наши башни и залы для себя. Они знают, как можно испачкать что угодно, даже символы.

— Они не могут испачкать всего. Они не смогут добраться до всего, — возразила Сувьель.

Архимаг неуверенно улыбнулся и поерзал в своем кресле, словно пытаясь побороть сожаления и печальные воспоминания.

— Теперь ступай отдыхать, приготовь все к утру. Да, я не заставляю тебя ехать раньше завтрашнего утра. Я отложил бы отъезд на несколько дней, но время сейчас работает против нас.

Сувьель поднялась, положила руку ему на плечо и прошептала:

— Я не подведу.

— Я надеюсь, Сувьель. Ради нас всех.


В другой части храма человек в коричневом плаще подошел к тяжелой двери в конце коридора и уже собирался постучать, когда оттуда раздался голос:

— Войди!

Пожав плечами, он вошел, закрыл дверь и прислонился к ней спиной, почувствовав внезапно навалившуюся усталость. Это была небольшая комнатка с двумя низкими кроватями, с сундуком и простым квадратным столом, за которым сидел низенький седовласый старик, сжимающий в руках небольшую чашку с жидкостью, отблескивающей в свете свечей. Старик повернулся и, нахмурясь, посмотрел на вошедшего:

— Ну как?

Койрег нервно рассмеялся:

— Мальчика отправляют с Волином в какую-то дыру, а я его сопровождаю.

— Я еду с тобой?

— Я настоял.

Старик облегченно вздохнул:

— Великолепно. Все пока что за нас. Лорд Истрегул будет доволен.

При звуке этого имени Койрег ощутил, как к горлу подкатывает тошнота, он стиснул зубы, стараясь подавить волну отвращения. Истрегул, Черный Жрец Огненного Дерева. Перед мысленным взором возникло лицо: выступающие скулы, длинные черные волосы, заплетенные в косички, глаза как кинжалы. Потом он вспомнил свои руки и грудь, забрызганные кровью. Кровью отца. Койрега всего передернуло.

Старик пододвинул ногой стул:

— Садись.

Койрег благодарно кивнул и тяжело опустился на сиденье.

— Сефтал, мне жаль, но…

Сефтал поднял руку, делая знак, чтобы он замолчал:

— Сила Источника сперва угнетает всех его слуг, нужно время, чтобы освоиться. Скоро ты станешь сильнее.

Койрег едва не разрыдался. Воспоминание о том, что он убил собственного отца, давило тяжелым грузом, отравляя каждый час существования. Это Сефтал, компаньон-контрабандист, заставил его уехать из Казала, а потом, в заброшенном фермерском доме, открыл ему свою принадлежность к Источнику и обещал освобождение. Потом была встреча с Истрегулом, и она наполнила Койрега ужасом: Черный Жрец тоже обещал ему свободу, но он слушал только Сефтала.

— Расскажи мне, что ты узнал! — потребовал Сефтал.

Койрег пересказал все, что знал, — и происшедшее между ним и братом, и короткую беседу после Военного совета.

— Мальчика будут охранять Дети Охотника и маги. Засада должна быть прекрасно подготовлена.

— Так и будет, — подтвердил Сефтал. — Мы будем в лагере врага и поможем схватить его в нужный момент. — Он улыбнулся. — Ты все сделал правильно, Койрег. И получишь свое место в будущем царстве.

— А мои сны?

— Они станут тихими и светлыми, — мечтательно произнес Сефтал. — Все станет новым и прекрасным, и ты будешь управлять огромной силой.

Койрег тяжело вздохнул, слезы полились по щекам. Он прикрыл глаза дрожащей рукой:

— Когда я говорил с ним в первый раз… когда он сказал, что именно он сделает, я едва не сбежал. Но я посмотрел ему в лицо, сумел. — Он помотал головой. — Я не смог бы перенести это, если бы не твой напиток из семян. Но сейчас его действие ослабевает. Может, ты дашь мне еще глоток, чтобы я дотянул до конца дня?

Сефтал помолчал, глядя на чашку с водой. Сердце Койрега билось в груди медленно и тяжело. Камень свалился с его души, когда он увидел, что старик кивнул.

— Дам, — задумчиво произнес Сефтал, не отрывая взгляда от поверхности воды. — Позже.

ГЛАВА 7

Не укрыться от бед в доме скорби,

Не найти искры жизни в горящем лесу.

Авалти. Предвидение

Проехав за полдня семь лиг к северу от Крусивеля, Сувьель завела лошадь под дерево, растущее на вершине холма, и стала поджидать остальных…

…Ранним утром, когда она уже одевалась, Икарно сказал, что ему удалось уговорить Бардоу, который позволил найти для нее двух спутников. Направляясь в комнату Ордена Магов в Храме, Сувьель старалась ничем не выдать своего беспокойства и страха. Бардоу встретил ее на ступенях.

— Это ничего не меняет, — сказал он вполголоса, отводя ее в сторону.

— Но когда мы доберемся до Тревады…

— Тогда ты им скажешь. — Он махнул рукой. — И что они сделают? Попробуют тебя остановить? Нет, они предложат помощь, и ты сама решишь, годятся ли они в помощники или нет…

Качая головой, Сувьель похлопывала по холке лошадь, жующую траву… Это все потому, что Икарно беспокоится о ее безопасности. Конечно, ведь она ездит повсюду, пока он сидит в Крусивеле. Ее взгляд потеплел, когда она вспомнила прошедшую ночь. Они оба уже не юнцы, но в их отношениях все та же свежесть, что и пять лет назад, когда они только познакомились. Икарно восхищало все в ней, Сувьель знала, что он боится за нее и хочет навсегда сохранить ее в памяти, то же самое чувствовала и она сама. Прошлой ночью она исполняла все, что он хотел, а он полностью принадлежал ей…

Внезапно раздался топот копыт, Сувьель оглянулась и увидела приближающуюся Керен. По ее лицу можно было понять, что она пребывала в самом мрачном расположении духа, так же как и торговец Джилли Кордейл, который трусил следом. Коротышка торговец криво улыбался, глядя на Керен. Сувьель нахмурилась.

— Что-то случилось? — обратилась она к Керен, когда та остановилась рядом с ней.

Воительница бросила короткий взгляд назад и вздохнула.

— Ничего такого, с чем я не могла бы справиться, — сухо ответила она.

— Поезжай вперед, — посоветовала Сувьель. — Но не исчезай из поля зрения.

Керен кивнула и начала спускаться с холма. Сувьель подождала замешкавшегося торговца и поехала рядом с ним.

— Не думаю, что она заинтересовалась, Джилли.

— Да, ты права. Пока еще нет.

Сувьель иронически поглядела на него:

— Ты предвкушаешь перемены в ее отношении?

Торговец важно покивал:

— Открытые переговоры о сделке обычно ни к чему не приводят. На данный момент она полагает, что я дурно воспитанный хам, но дни идут, и я обнаружу скрытые до поры качества: храбрость, понимание, добросердечие и любящую натуру. Она со своей стороны заинтересуется этими неожиданными проявлениями, — он ухмыльнулся, — и сделка состоится.

Сувьель изумленно посмотрела на него. С момента их первой встречи, два года назад, Джилли Кордейл не упускал возможности ее удивить.

— Полагаю, ты недооцениваешь ее способности раскусить тебя и понять, что за комедию ты ломаешь.

Он театральным жестом прижал руку к груди:

— Я задет до глубины души. Почему же ты не допускаешь, что за этой непритязательной наружностью скрывается благородный дух?

— А, так ты хочешь сказать, что представляешь собой нечто большее, чем то, что мы видим?

Он рассмеялся и погрозил пальцем:

— Осторожнее, женщина! И тебя может увлечь моя комедия. — И он проехал немного вперед, а она ошеломленно глядела ему вслед.

Оставив позади Рукангские горы и холмы, поросшие густым лесом, они ехали по широкой торной дороге до того места, где начинался спуск в ущелье. После этого Сувьель повела их за собой по заросшей травой тропе, ведущей на северо-восток, по краю Гронанвеля, огромной долины, начинавшейся за ущельем. После нескольких часов медленной езды они добрались до берега Эррейна, одной из речек, соединяющей между собой многочисленные озера Гронанвеля. Воды этой реки текли неспешно, переправа была легкой, но, пока они перебрались на противоположный берег и оказались под прикрытием деревьев, день кончился. Сувьель предложила разбить лагерь, остальные охотно согласились.

Было почти темно, когда они нашли для лагеря полянку, окруженную косматыми деревьями, чьи свисающие пучками соцветия наполняли воздух едва уловимым ароматом. Невидимые зверюшки, шурша, убегали при их приближении. Когда Джилли спешился и зажег факел, две крошечные коровьи ящерки оставили свой ужин на вершине валуна и бесследно пропали во мху. Сувьель и Керен тоже собирались спешиться, когда вслед за Джилли на поляну вдруг выскочила какая-то хрупкая фигурка. Торговец молниеносно развернулся и поймал ее за руку.

Это оказался ребенок, маленький мальчик. Он кричал и царапался, стараясь освободиться, потом попытался укусить своего захватчика. Джилли выругался, уронил факел, потом перехватил мальчишку свободной рукой, так чтобы тот не мог двигаться.

— Ты, маленький негодяй!

— Пустите… пустите меня…

Сувьель поспешила к ним, а Керен подняла факел. Мальчишка замер, глядя на всех расширенными от ужаса глазами. Сувьель опустилась на одно колено и заглянула ему в лицо.

— Ослабь хватку, Джилли, мальчику больно. Вот так, хорошо. Ты в безопасности. — Она протянула руку погладить его по голове, но ребенок закрыл глаза и затрясся от страха. На нем была холщовая рубаха и клетчатые штаны, и то и другое старое и изодранное. Один рукав рубахи был пропитан кровью, но Сувьель сразу решила, что это не его кровь. Она опустила руку, брови ее сошлись у переносицы. — Как тебя зовут, мальчик? — ласково спросила Сувьель.

Он ответил, не глядя на нее:

— Гевран.

— Гевран, этой ночью ты видел что-то связанное с магией, так? Из какой ты деревни? Это произошло там?

Сувьель не обращала внимания на заинтригованного Джилли, она ждала и смотрела, как мальчишка шевелил губами. Сначала он не мог издать ни звука. Потом заговорил:

— Они все сожгли. Они сожгли наш дом… и… они сказали, что Мать — это зло, и певец — тоже зло… — Его голос прервался, он зарыдал. — Мой отец, они сожгли его тоже…

— Где, Гевран?

— Ханло…

Сувьель выпрямилась и посмотрела на своих спутников:

— Это в часе езды отсюда.

— А мальчик? — спросила Керен. — Кому-то из нас придется остаться здесь с ним?

Сувьель покачала головой, удивляясь собственному спокойствию:

— Он поедет с нами. Никто не знает, что еще приготовила нам эта ночь.

Джилли отпустил мальчика и смотрел теперь на него сверху вниз с каким-то странным сочувствием. Потом он перевел взгляд на Сувьель, и она заметила в его глазах холодную ярость.

— Мальчик будет со мной, — решила она. — Вы с Керен поедете впереди и настороже.

Керен и Джилли переглянулись, потом кивнули и сели на лошадей. Сувьель протянула ребенку руку:

— Идем, Гевран. Со мной ты будешь в безопасности.

Он неуверенно взял ее за руку.

Запах дыма появился задолго до того, как путники увидели огонь. Они медленно двигались по сумрачному лесу при свете потайного фонаря, который позволял им хоть как-то ориентироваться. Смрад горящего дерева становился все сильнее, он забивал собой запахи сырой земли и листьев.

Гевран молча сидел за спиной у Сувьель, обхватив ее руками за талию. Он напомнил ей Хуранаха, сына ее сестры, с которым они также ездили верхом, и тот напевал при этом незатейливую песенку о лошадках. Это воспоминание больно кольнуло ее сердце, она поняла, что уже очень давно не позволяла себе думать о прошлом. Хуранах был мертв, и, как бы сильно она ни хотела ребенка от Икарно, пожалуй, было уже поздно. Она могла лишь принимать участие в идущей борьбе и надеяться, что безымянные высшие силы будут на их стороне, чтобы этот мир стал более подходящим местом для новых детей.

Сувьель ощущала живое тепло у себя за спиной и чувствовала волну исходящего от Геврана доверия. «Я не позволю обидеть тебя», — молча пообещала она.

Путники заметили желтое сияние между деревьями, неясное от застилающей все вокруг завесы дыма. Керен погасила фонарь, они медленно подъезжали к деревне, и Сувьель начала Песнь Осмотрительности. Путники подъехали ближе, и она увидела несколько хижин, небольшие амбары, некоторые из них уже догорали, а другие продолжали ярко пылать. В центре деревеньки стоял квадратный полуразрушенный каменный храм, из которого поднимался столб дыма. Деревня казалась пустой, но благодаря песне Осмотрительности Сувьель ощутила какое-то странное присутствие.

— Кто-то еще здесь, — вполголоса сказала она. — Нужно сделать круг и посмотреть.

— Не терпится испортить им вечеринку, — пробормотал Джилли, надевая на левую руку небольшой круглый щит.

Они медленно объезжали деревню, вглядываясь в каждую тень, каждый дверной проем и окно, в каждое неподвижное тело. Сувьель ощущала в воздухе запах паленой плоти и слышала, как у нее за спиной шмыгает носом Гевран. Они объехали уже половину круга, глядя на разрушенную заднюю стену храма, когда оттуда вдруг возникли три человека в красных балахонах и направились прямо к ним. Все они были в закрывающих глаза и носы масках, у всех были заряжены луки. Они остановились в дюжине шагов от их маленькой кавалькады меж двух дымящихся хижин.

— Вы пришли сюда за добычей или за смертью? — спросил тот, что стоял посередине.

— Какой добычей? — спросила Сувьель, начиная новую Песнь.

— Мы ученики великого Истрегула, Предсказателя и Жреца Огненного Дерева. Того, что было предано и брошено на плато Аренджи. Склонитесь перед ним и его пламенем! — Человек указал на храм, из которого все еще валил дым. — Тогда вас допустят в ряды избранных. Отказ равносилен богохульству.

— А эти люди? — Джилли обвел рукой деревню. — Они отвергли вашего бога?

— Когда мы прибыли, они плясали и пели, восхваляя эту Мать-блудницу. Слугам зла нет пощады. Их души пойдут на пользу Огненному Дереву.

— А знаешь, — усмехнулся Джилли, — для убийцы ты неплохо рассказываешь.

Лицо говорившего прорезала тонкая, как лезвие ножа, улыбка. Он и его спутники подняли луки и прицелились.

— А ваши души накормят Огонь Веков. — Их стрелы загорелись и вылетели.

Сувьель была наготове, Песнь Неверного Пути ждала своего мига, и она выпустила ее. Стрелы завертелись и исчезли среди деревьев.

— Керен!.. Джилли! Будьте готовы…

Но они уже и так соскочили с коней и вытащили мечи. Ученики, толкая друг друга, тоже достали оружие и двинулись на них. Сувьель охватила паника, когда она заметила, что все три клинка светятся горячим зеленым светом. Она начала новую Песнь, надеясь, что успеет.

Джилли выбрал себе ближайшего врага, мечи скрестились, появилась вспышка света, посыпались зеленые и красные искры. Торговец закричал, когда несколько искр упало ему на руку. Он отскочил назад, стараясь прикрыться щитом, но ему пришлось парировать следующий удар, после которого снова остался дождь искр. У Керен были те же проблемы, ее одежда дымилась в нескольких местах, пока она отбивалась от доставшихся ей двоих.

Глядя на сражение, Сувьель старалась очистить и успокоить сознание, пока Песнь Ритма росла, — и Низшая Сила клубилась и крепла в ней. Однако Керен и Джилли были слишком близко к врагам, чтобы Сувьель могла использовать Песнь в качестве щита. Поэтому она прибегла к Низшей Силе, собирая ее в своей груди, наполняя ею легкие до предела. Она ощущала себя факелом, горящим серебряным светом, проходящим по ее позвоночнику и выходящим из головы. Потом она раскрыла рот и выпустила это пламя разом, в одном оглушительном крике.

Ее лошадь в ужасе взвилась на дыбы, Джилли и Керен уронили мечи и упали на колени, закрывая уши руками. Двое учеников застыли, свернувшись клубком на земле, но самый главный боролся, его рот кривился от боли, кровь текла из ушей. Но он удержался на ногах, его челюсть ходила из стороны в сторону, когда он глотал текущую изо рта кровь. Потом он поднял меч и пошел на Сувьель. Сувьель вместе с мальчиком спешилась и сейчас старалась успокоить лошадь.

Она не подозревала об угрожающем ей человеке, пока не услышала крик Керен. Сувьель обернулась и увидела возносящийся над ее головой меч, сияющий зеленым светом. Гевран закричал от страха и вцепился в ее рукав. Глядя в лицо, точнее, на маску на лице приближающегося убийцы, Сувьель осознавала, что у нее не осталось времени на новое заклинание, она машинально засунула руку в карман, надеясь найти там что-нибудь полезное, когда в дверях ближайшего дома вдруг показалась закопченная человеческая фигура, сжимающая копье.

Ученик был уже совсем близко, лезвие меча сверкало, но тут ему в бок впилось копье и вышло из груди. Он заревел от боли, оседая на землю. Напавший на него человек в разодранной, обгорелой одежде, тяжело и со свистом дыша, опустился рядом с ним и достал кинжал. Невероятно, но ученик был жив. Маска упала с его лица, горящие зеленым огнем глаза смотрели на обожженного.

— Умри, порождение земли!

Сияющее лезвие меча вонзилось в грудь закопченному человеку. Тот задохнулся, голова его задрожала, он с ненавистью глянул на хохочущего ученика. Одним резким движением он опустил свой кинжал, отсекая голову с зелеными глазами. Потом вытер лезвие, посмотрел на свои руки и растянулся на земле.

— Папа! — закричал Гевран и бросился к человеку.

— Джилли, Керен! — закричала Сувьель. — Быстрее отрежьте им головы!

Торговец удивленно покачал головой и рубанул мечом шею ближайшего врага, который уже пытался встать на ноги. Керен с усилием поднялась и двинулась вслед за последним, третьим, который потихоньку крался в сторону леса. Она настигла его и прикончила двумя взмахами меча.

Сувьель побежала за Гевраном и схватила его за руку как раз в тот момент, когда он уже хотел дотронуться до рукоятки меча, торчащего из груди отца.

— Нет! Его яд убьет тебя, дитя!

— Но его же нужно вынуть! — плакал мальчик. — Папа…

— Гев… — прошептал его отец, — Гев, не надо… — Он закашлялся, потом поднял глаза на Сувьель. — Они?..

Она кивнула:

— Откуда ты знаешь, как убивать их?

— Мой брат, — он скривился от боли, — был вместе с Гандерлеком, бежал из-под Ротаза. И рассказал мне перед смертью. Он получил стрелу в плечо. Такую же, как этот поганый меч. — Он взял мальчика за руку. — У меня в Бехарисе родственники, госпожа. Ради Матери, отвезите сына туда. — Другой рукой он вцепился в землю, глаза его затуманились. — Его песни были так хороши… они делали нас… счастливыми…

Потом руки разжались, голова упала, глаза остекленели. Гевран плакал, держа его мертвую руку. Сувьель печально вздохнула и заметила Керен, которая покачивалась, стоя рядом с ней.

— Ты меня слышишь? — спросила Сувьель.

Керен покивала:

— Немного.

— Присмотри минутку за мальчиком. Не позволяй ему трогать меч и сама не трогай.

Воительница кивнула, Сувьель поспешила к Храму, сделав знак Джилли, чтобы он шел следом. При алом свете догорающих огней деревня казалась залитой кровью, словно превратилась вдруг в вотчину какого-то божества смерти и боли. Сувьель нисколько не сомневалась, что эти трое учеников получили свою силу от Источника, особенно после того, как услышала об Истрегуле.

Она нахмурилась. «Что он там говорил об Огненном Дереве, которое было предано на плато Аренджи? Что это может быть, перевранный культ Древа-Отца, придуманный Истрегулом, чтобы одурачить простых людей, у которых не осталось ничего? Предсказатель, Жрец. Что все это значит?» И когда Сувьель оказалась внутри полуразрушенного Храма, все ее мысли улетучились от того, что она увидела и услышала там.

— Они идут, вершители судеб.

Громко и судорожно вздохнул Джилли.

— Авалти! — прошептал он.

— Уже нет, потомок Кордейлов. Я гляжу в вечность, и что вижу я там!..

…Шея, грудь и ноги человека были привязаны ремнями к бревну, установленному в центре алтаря, у задней стены храма. Сам алтарь казался сожженным, его камни были разворочены, и человека по имени Авалти закрывала пелена дыма и каменной пыли. Казалось, никаких внешних повреждений у него нет, одежда на нем цела, но вот его глаза, немигающие глазные яблоки заливало радужное свечение. Он уставился на них, и Сувьель не понимала, что это — агония или экстаз.

— Да, я… я вижу змею с двумя головами, сражающимися друг с другом насмерть. Я вижу зверя в цепях. Я вижу опустошенного Хозяина, ждущего, чтобы его наполнили. Я вижу… — Разноцветные глаза обратились к Джилли. — Я вижу железную безглазую лисицу, идущую по следу, — потом он посмотрел на Сувьель, — замерзшую птицу, бьющуюся подо льдом, — потом он взглянул куда-то за их спины, — и отброшенный сломанный меч.

Сувьель догадалась, что там стоит Керен. Она подняла руку:

— Замолчи! Мы не хотим тебя слушать…

— Я должен говорить! — В его голосе звучала невыразимая мука. Алтарь совсем догорел, и тут одежды человека начали дымиться, и его рот скривился от боли. — Я вижу, как пять становятся одним, я вижу торжество силы, я вижу грядущее опустошение, я вижу, как один становится двумя… — Бревно почернело и обуглилось, огонь начал пожирать тело Авалти, он обгорел уже до груди. — Я вижу мир, погружающийся в вечную ночь…

Языки пламени устремились в его открытый рот, бедняга завопил, испытывая невыразимую муку. И через миг от него осталась только бесформенная масса, которая тут же превратилась в пепел и рассеялась. Снизу хлынуло зеленое пламя, деревянный столб обратился в прах и осел горкой на каменный пол храма. Сувьель вздрогнула и повернулась к Керен, стоявшей за ее спиной. Гевран прижимался к ее бедру.

— Что он говорил? — спросила Керен. — Он смотрел прямо на меня и что-то говорил, но я слышала только нечто похожее на шум водопада.

— Ничего важного, — ответила Сувьель, делая вид, что сама верит в это. — Он обезумел от их гнусной магии. — Она не обратила внимания на недоверчивое выражение лица Керен и направилась к Джилли, который сидел на перевернутом бочонке, разглядывая закопченные стены храма.

— Это точно был Авалти? — спросила она.

Он кивнул.

— Я слышал его пение в День Ордена, за год до того как на нас обрушились враги. Я думал, что он погиб, — хмыкнул торговец и провел рукой по лицу. — «Железная безглазая лисица, идущая по следу», что это значит? — В его голосе звучало отчаяние. — Что он пытался сказать?

Вокруг них догорали последние огни. Деревня казалась уснувшей за дымовой завесой.

— Выброси его слова из головы, — посоветовала Сувьель. — Его захватила сила Источника, которая всегда лжет.

Но худшая ложь, о которой она знала, была полуправдой. Замерзшая птица, бьющаяся подо льдом. Заводь Вуйяда.

Какая половина правда, а какая — ложь?

ГЛАВА 8

Цепи Короля объединяют нас всех в империю…

Книга Подражаний

Встреча состоялась в Королевстве Сумрака, под зеленовато-желтым небом, в душной низине, заполненной неисчислимыми спящими армиями. Снова одетый в блестящие доспехи, Бернак скакал по широкому проходу мимо рядов осадных машин, всадников и повозок, солдат и зверей, тысяч воинов, пойманных в незримые тенета сновидений. Слабый ветерок шевелил знамена и доносил запах кожи и железа. На краю низины, похожей на чашу, стояла огромная, окруженная башнями цитадель. Вторая такая же постройка возвышалась вдали темным силуэтом. Мертвое молчание висело над чашей низины, нарушаемое лишь стуком копыт Бернакова коня да хлопаньем флажков.

Пока он ехал, в глубине его души шевелилось воспоминание. Он видел могучих, облаченных в шкуры дикарей, вооруженных дубинами и копьями, существ, похожих на огромных волков в кожаной упряжи, высоких воинов с черными гривами волос, державших мечи из красного металла, кавалеристов с хищными птицами на плечах, рыцарей в рогатых шлемах, с драгоценными камнями на боевых топорах…

Полк за полком, состоящий из воинов-мужчин и воительниц, все они замерли в ожидании хозяина. И все они были знакомы ему, он был уверен, что какая-то часть его существа знает их. Та часть, что когда-то была богом. Он отринул эту мысль. «Я — это я, — подумал он сердито. — А не часть какого-то голодного призрака».

Бернаку почудился смех, но потом он понял, что это доносящееся откуда-то издалека конское ржание. Он оглянулся и замер.

Четыре всадника ждали его в центре огромной, заполненной войсками низины. Четыре Повелителя Теней. Трое были в доспехах, четвертый — в черно-красном одеянии.

— Это Черный Жрец, — пояснил его конь.

Бернак невесело улыбнулся. Второй раз он пользовался услугами Слуги Обакса, чтобы попасть в Королевство Сумрака, и хотя тот больше не вызывал в нем отвращения, все же несколько пугал его и заставлял чувствовать себя неуверенно. Бернак мог теперь управлять некоторыми магическими силами, о которых знал прежде лишь из легенд и преданий, но эти силы что-то забирали у него самого. Он мог забросать врагов огненными шарами, обрушить на их головы куски льда, мог обратить их в своих рабов, изменить их плоть, разум и дух, но и сам уже не ощущал себя прежним. Но место неведения, придававшего ему уверенности, постоянно замещали теперь судьба, сила и неясное знание, погребенное в нем.

Восемь голов, четыре в шлемах и капюшонах и четыре конских, повернулись в его сторону. Бернак остановил Обакса рядом с ними, откинулся назад и взглянул на них через отверстия собственного шлема, потом указал на неподвижные войска, обведя их закованной в доспех рукой:

— Что это?

— Сны бога, — ответил ему Черный Жрец.

— Наши сны, — добавил кто-то другой, со смешком.

— Это не мой сон! — резко возразил Бернак. Поддавшись внезапному порыву, он развязал ремни тяжелого, покрытого узорами шлема и стащил его с головы. Освободившись от тьмы перед глазами, он встряхнул головой и взглянул во внезапно пожелтевшие небеса. — И что теперь показывают в ваших снах?

Из-под алых складок ткани на голове Жреца донеслось глухое звериное ворчанье. Бернак усмехнулся.

— Смерть, — ответил Жрец. — Повсюду.

— Хватит! — прервал один из всадников. — Необходимо решить кое-что.

Бернак узнал этот голос. Он звучал чаше остальных в ту первую встречу. Обакс говорил, что обладатель этого голоса называет себя Сокрытым. Остальные двое именовались Трэлор и Гразаан. Сейчас он наблюдал их совсем близко и обратил внимание на различия в доспехах. Шлем Сокрытого был украшен змеями и ящерицами. На головном уборе второго были изображены морские чудовища (Трэлор, подсказал голос Обакса у него в голове), тогда как шлем третьего украшался пауками и скорпионами (Гразаан). Бернак посмотрел на собственный шлем, который он держал в руке: клыки и бивни, оскаленные рогатые морды.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24