Каиново семя

      - Как же вам удалось избежать слухов? - спросил Сергей. - Ведь в больнице, наверное, многие знали, что ребенок Альбины умер.
      - Нет, не многие. Только я и две медсестры - из моего отделения и из хирургии. Еще подполковник. И, естественно, Турусов. Все. Пять человек. Считая Ольгу - шесть. Подполковник на следующий же день уехал в свою Самару. Галине Николаевне, сестре из хирургии, я полностью доверяла, и она ни разу меня не подвела, так что на ее молчание мы могли спокойно положиться. Барышне из гинекологии Турусов хорошо заплатил и устроил ее на престижную работу в питерскую спецполиклинику для высших партийно-хозяйственных чинов. Она уехала из Старграда через месяц после этой истории. А Ольга... Ольга сама поставила условием сделки, что мы никому, никогда, ни при каких обстоятельствах не расскажем о ее отказе от родной дочери. Так что я сегодня нарушила сразу два обещания... - Оксана помрачнела и замолчала, потом вспомнила о том, что заставило ее нарушить слово, и заговорила торопливо: - Мы заметали следы, как настоящие шпионы. Роды у Ольги я принимала одна, потом заперла ее в своем кабинете. На следующий же день тайком вывела их с ребенком из больницы и отвезла в свою квартиру. Изъяла карту. Вторую девочку отнесла в палату новорожденных и оформила как дочь Альбины. Нам и в этом повезло: близнецы родились мелкими - около двух с половиной килограммов - и немного недоношенными. Конечно, у ребенка Альбины недоношенность была бы больше, но она ведь тоже не состояла на учете в женской консультации. Словом, никто ничего не заподозрил. Через три недели я переправила Ольгу с младенцем в Москву, к своей подруге, тоже врачу. Она по своим каналам раздобыла справку, удостоверяющую, что Ольга родила дочь первого июля в московском роддоме.
      - Значит, твоя подруга тоже знала?..
      - Нет. Она просто выполнила мою просьбу. Я не стала ничего объяснять, а она - расспрашивать. Ольга осталась в Москве, Турусов, задействовав свои связи, помог ей получить прописку, а потом и квартиру - кажется, ее фиктивно оформили на какой-то завод - и первые пять лет выплачивал нечто вроде пособия на ребенка. Все, на этом первая часть истории заканчивается. Часть вторая началась около месяца назад. Виктор Палыч приехал в клинику на свидание с женой, а после свидания зашел ко мне. Он сказал, что душевное состояние Альбины в последние дни внушает ему серьезную тревогу. Особенно его беспокоило ее отношение к Маришке. Оно становилось все более и более... ненормальным. Чутье подсказывало ему, что жена в любую минуту может выкинуть что-нибудь... страшное. Чтобы как-то разрядить атмосферу, он придумал совершенно безумный план. Временно подменить Марину на Марьяну, вторую дочь Ольги. Девочки - однояйцевые близнецы.
      - Зачем? Что бы это дало?
      - Это долго объяснять. Ладно, попробую покороче. Представления Альбины об отношениях матери и дочери складывались на основе ее личного опыта. А у них с тетей Ниной, Алькиной мамой, отношения были очень теплые, очень доверительные, очень сердечные. Алька лет до восьми в прямом смысле провисела у матери на шее. Как маленькая обезьянка. Они все время целовались, обнимались, шептались, говорили друг другу ласковые словечки, делали маленькие подарки. Естественно, Альбина ожидала, что у них с дочерью все будет так же. Но Марина по характеру совершенно другой человек. Замкнутая, сдержанная, независимая, она просто не могла вести себя так, как этого ожидала мать. И тем выводила Альбину из себя. С каждым годом все больше и больше. Помнишь, ты спрашивал, почему она стала такой? Так вот, отчасти из-за Маришки. Она рисковала всем, чтобы ее родить, думала, что обретет в дочери смысл жизни, а девочка обманула ее ожидания. Когда стало ясно, что здоровье ее никогда до конца не поправится, что она в любой день может умереть, у Альбины начались проблемы психического свойства. Что-то вроде навязчивых состояний. Похоже, ее отравленный недугом мозг породил суеверное убеждение, что чем хуже будет Маришке, тем лучше это скажется на ней. Впрочем, теперь я уже не уверена... Ладно, не суть важно. Ты спросил, зачем Виктор хотел поменять девочек. Он понимал, что Марина при всем желании не сможет изменить стереотип своего поведения с матерью. А девушке, которая никогда не имела дела с Альбиной, будет не так уж сложно выстроить отношения по другой схеме. Особенно, если ей все объяснить и заплатить за представление большие деньги. Так, во всяком случае, считал Турусов. Марьяна, по его замыслу, должна была разыграть у постели больной бурную покаянную сцену, прорыдать, что наконец поняла, насколько дорога ей мать, пообещать, что теперь все будет по-другому, и заслужить материнское прощение.
      - Какая-то дешевая театральщина, - поморщился Гуляев. - Неужели он думал, что Альбина на это купится?
      - А знаешь, она бы могла... Я замечала в ней склонность к драматическим эффектам. И со вкусом у нее было неважно. По крайней мере, в последнее время. Но, как бы то ни было, я отказалась помогать Виктору.
      - Почему?
      - По многим причинам. Прежде всего, потому что мы обещали Ольге никогда никого не посвящать в нашу тайну. А уж тем более - ее дочерей. Но даже не это главное. Главное, я не поверила Турусову. Я думала, он боится не за Маришку, а за себя. Боится, что Альбина, окончательно свихнувшись от злобы и страха смерти, сделает всеобщим достоянием компромат, который копила на него многие годы. Ну, и наконец, если Маришке действительно угрожала опасность, мы не имели права втягивать в эту игру еще и Марьяну, понимаешь?
      - Понимаю. И что же было дальше?
      - Дальше я вдруг поняла: если Турусов вбил себе в голову, что замена Марины на Марьяну даст ему выигрышную позицию в противостоянии с женой, он ни за что не откажется от своего плана. И прекрасно обойдется без моей помощи. Разыскать Марьяну, подкупить ее, соблазнить для него плевое дело. Такие мелочи, как данное обещание, мои возражения и опасность, которой он, возможно, подвергнет Марьяну, его не остановили бы. Люди для него - пешки, шахматные фигуры. Кого заботит судьба шахматных фигур, когда можно выиграть партию? И я решила сорвать ему эту комбинацию. Полетела в Москву, приехала к Марьяне на работу и предупредила ее, что она не должна принимать никаких предложений от незнакомцев. Какими бы соблазнительными эти предложения ни были. Я не могла рассказать ей все откровенно, поскольку тем самым нарушила бы слово, данное Ольге и Виктору. Но дала понять, что ей угрожает опасность. Марьяна обещала сообщить мне, если на горизонте появится какой-нибудь незнакомец с заманчивым предложением. Или даже без предложения. А на случай, если ей не оставят такой возможности, она даст номер моего телефона своей подруге Елене. Марьяна собиралась каждый день выходить с ней на связь, а если не выйдет, Лена должна была позвонить мне.
      - И что? Она позвонила? - мрачно спросил Гуляев.
      - Позвонила. Сегодня. Но ты забегаешь вперед. Если позволишь, я буду придерживаться хронологии, иначе запутаюсь сама и запутаю тебя. Итак, я вернулась из Москвы, уверенная, что, если Турусов начнет проводить свою комбинацию, меня предупредят, и я смогу вмешаться в его игру. Но, как выяснилось, игра оказалась куда масштабнее, чем я себе представляла. И Виктор был отнюдь не организатором и даже не главным ее участником. Через неделю... нет, кажется, дней через десять после моей вылазки в Москву ко мне пришел Виталий.
      Оксана подтянула колени к груди и обняла себя за плечи. Гуляев заметил, что ее знобит.
      - Ксана, давай прервемся ненадолго. Тебе нужно выпить горячего чаю. Или, может, коньячку?
      - Нет. Потом. Я хочу скорее закончить. Виталий... Мы не были знакомы. Когда он представился личным помощником Альбины, я решила, что он пришел по ее поручению, и хотела его выгнать. Мы были с Альбиной в ссоре, она пыталась восстановить отношения, а я не хотела. Понимаешь, Рыжик, я чувствовала, что сыта ею по горло, меня просто тошнило, когда я слышала ее имя. Столько всего накопилось за эти годы... Два моих несостоявшихся брака, Маришка, все эти люди, которых Альбина под себя подминала, ее маниакальная злоба... Короче, я заявила этому субъекту, что дела Альбины меня не касаются, пусть так ей и передаст. И тогда он сказал... Сказал, что Альбина собирается убить Маришку. Ради почек. Понимаешь, она решила, что родная дочь будет идеальным донором. Я не поверила... Просто не могла поверить. Это же дикость какая-то, правда? Так не бывает. Такие злодейки существуют только в старых пьесах...
      Теперь Оксану била крупная дрожь. Гуляев, не спрашивая разрешения, быстро сходил к бару, достал бутылку коньяка, поискал посуду. Второпях не найдя, побежал на кухню и принес чайную чашку.
      - На, выпей. - Оксана, не разжимая рта, помотала головой. - Пей немедленно, или я вызову врача!
      Она неохотно разжала губы, и Сергей влил в нее сразу полчашки. Она закашлялась и кашляла минуты три, но, когда приступ прошел, ей удалось справиться с собой.
      - Спасибо, я уже в порядке. - Оксана улыбнулась перепуганному Гуляеву. - Правда, Рыжик. Не смотри на меня таким отчаянным взглядом. Просто я слишком долго держала в себе весь этот ужас. Сейчас вывалю все на тебя, и сразу станет гораздо легче.
      Когда Виталий понял, что я ему не верю, он рассказал мне свою историю. Два года назад он увидел Маришку на каком-то официальном приеме и заинтересовался ею. Потом выяснил, что к ней никого не подпускают, и с помощью соученицы Марины вступил с ней в тайную переписку. Со временем они прониклись взаимной симпатией и нашли способ встречаться так, чтобы Альбина ничего не знала. Им так казалось, что она ничего не знает. Как потом стало ясно, они ошибались. Виталий через Турусова получил предложение стать личным помощником Альбины. Он подозревал, конечно, чем вызвано это предложение, но все равно не смог отказаться, такие блага посулил ему Виктор Палыч. А за блага пришлось расплачиваться дорогой ценой. Альбина, желая наказать их с Маришкой, сделала Виталия своей постельной игрушкой, а заодно подопытным кроликом для садистских психологических экспериментов и козлом отпущения, на котором срывала свое дурное настроение. И вот этой-то зверушке она поручила связаться с киллером, который должен был подстроить Марине автомобильную аварию с отсроченным летальным исходом. Чтобы ее успели довезти до больницы и подготовить...
      Вольскую передернуло, и Гуляев поспешно сунул ей в руку чашку с остатком коньяка. Оксана не стала упираться.
      - Так вот чего он боялся на допросе, - пробормотал Гуляев. - Или нет? Неужто ему хватило пороху отказаться от поручения хозяйки?
      - Нет, конечно. - Оксана зло усмехнулась. - Куда ему! Но надо отдать ему должное, с исполнением поручения он не торопился. Все пытался придумать выход, при котором и Марина останется жива, и его шкура не пострадает. Где-то ему можно даже посочувствовать. К Турусову он сунуться не смел - боялся, что тот действует заодно с женой либо просто не поверит и сдаст его Альбине. В милицию - сам понимаешь... И тогда Виталий подумал обо мне. Марина писала ему, что я старинный друг семьи и имею кое-какое влияние на Виктора. Он так обрадовался возможности спихнуть на меня ответственность, что бросился ко мне в клинику без звонка. И эта ничтожная мелочь привела к катастрофе.
      Виталий подошел к клинике в ту минуту, когда я садилась в машину, чтобы ехать в аэропорт. Да-да, это произошло именно в тот день, когда я летала в Москву. Он услышал слово "аэропорт", испугался, что я улетаю надолго, и бросился следом. Надеялся перехватить меня до отлета. Но цепь дурацких обстоятельств привела к тому, что он полетел тем же рейсом, а потом выследил меня до аптеки, где я встречалась с Марьяной. Можешь представить себе, что произошло, когда он ее увидел...
      - Он понял, что Марина - не родная дочь Альбины?
      Оксана недоуменно посмотрела на Гуляева, потом поняла, что он имеет в виду, и усмехнулась.
      - Бог мой, ведь это очевидно, да? Но Виталию это даже в голову не пришло. Он был настолько озабочен тем, как выпутаться из силков Альбины, что понял только одно: перед ним девушка, которую можно подсунуть киллеру вместо Марины. Идеальный выход из положения. Он выполняет поручение Альбины и спасается от ее гнева. Она получает неподходящие почки и вскоре умирает. А благодарная Марина, избавленная одновременно и от страшной смерти, и от жестокой матери, дарит избавителю свою благосклонность. Чистый хэппи-энд. Тот факт, что погибнет какая-то там посторонняя девушка, в расчет можно не принимать. Мило, правда?
      - Он что, передумал обращаться к тебе за помощью?
      - Разумеется. Ведь у него не было гарантии, что я обеспечу ему защиту. Марину, может быть, и спасу, а до него мне какое дело? Каждый ведь судит по себе. А он на моем месте не стал бы утруждать себя ради спасения такой незначительной персоны. Впрочем, не знаю точно, что им руководило. Возможно, он просто сомневался, что мне удастся одолеть Альбину.
      - А тебе удалось бы?
      Оксана пристально посмотрела на Гуляева, гадая, почему он это спросил, потом ответила с вызовом:
      - Конечно. В крайнем случае я бы ее просто убила. И ни одна собака не подкопалась бы. Но, уверена, до этого бы не дошло. У меня были и другие способы воздействия.
      Гуляев кивнул.
      - Я почему-то так и подумал. Ты всегда была сильнее. Но продолжай.
      - Да. Виталий вернулся домой, отправил Марьяне заказное письмо, в котором... впрочем, подробности тебе ни к чему. Главное, что он выманил ее в Старград и свел с Мариной.
      - И Марьяна тебе не позвонила? Вы же договаривались...
      - Да, меня это тоже удивило. Марьяна всегда казалась мне разумной девушкой. Но она молода, а тут - тайна, интрига... Я сразу предупредила, чтобы она не рассчитывала на мою откровенность, поскольку я связана словом. И она решила разобраться самостоятельно. Видишь ли, по словам ее подруги, она заподозрила, что эта тайна как-то связана с ее рождением. Естественно, ее обуяло любопытство. Она приехала в Старград и согласилась временно подменить Марину. Виталий объяснил ей, что Марина задыхается от навязчивой опеки ненормальной мамаши и нуждается хотя бы в небольшой передышке. Самой Марине он тоже не сказал, зачем нужна эта замена. Просто предложил устроить небольшой отпуск за его счет. И сначала она предложение приняла. Довольный, Виталий назначил встречу киллеру, объяснил задачу, оставил задаток. И после того как механизм был уже запущен, Марина позвонила ему и неожиданно все отменила. Не объясняя причины.
      Вот тогда-то он и кинулся ко мне. Перепуганный до заикания. Но теперь я тоже не знала, что делать. Справиться с Альбиной - это одно, а остановить профессионального киллера - совсем другое. И потом, я просто потеряла голову. Представляешь, сколько всего на меня свалилось в одночасье? Безумие Альбины, страх за Маришку, за Марьяну, их встреча, которая могла привести к непредсказуемым последствиям... Я бросилась звонить Турусову, но тот, как назло, колесил по области где-то вне зоны действия мобильной связи. Что мне оставалось делать? Я велела Виталию связаться с киллером, сказать, что он выплатит все обещанные деньги, но заказ отменяет. Потом позвонила Маришке и запретила ей выходить из дома. Не помню, как объяснила свой запрет, я к тому времени уже почти ничего не соображала.
      А на следующий день убили Альбину. Я сразу поняла, кто это сделал, но убедила себя, что ошибаюсь. Не хотела верить. Постаралась вообще выкинуть это убийство из головы. Тем более что у меня хватало забот. Ведь смерть Альбины не отменяла автомобильной аварии. Мы встретились с Турусовым, я рассказала ему то, что узнала от Виталия. Виктор пообещал все уладить. Два дня я жила в страшном напряжении, вздрагивала от каждого телефонного звонка, все боялась услышать о гибели Марины. Потом Виктор Палыч приехал с добрыми известиями. Ему удалось откупиться от киллера. Я почти расслабилась. Осталось небольшое беспокойство за Марьяну, но она давно должна была вернуться в Москву. Я даже звонила Ольге, правда, специально о Марьяне не расспрашивала, боялась. Ольга разговаривала спокойно, весело, упомянула между делом, что они с Марьяшей подумывают о покупке дачи, но никак не могут договориться, кто будет заниматься хозяйством. В общем, я понадеялась, что все обошлось.
      Не обошлось. Позвонила Светлана, сказала, что к ним в морг привезли труп Виталия. Я поняла, что моя догадка была верной. Заметалась, чуть до припадка себя не довела. Но что пользы? Изменить я все равно уже ничего не могла. Так мне, во всяком случае, казалось. До тех пор, пока сегодня не позвонила подруга Марьяны и не сообщила, что девочка пропала. И тогда я решила: хватит! Не могу я защищать одну, подвергая опасности другую. Может быть, еще не поздно. Может быть, Марьяша жива...
      - Погоди, Оксана... Ты намекаешь, что все эти убийства - дело рук Марины?
      - Ну конечно. Это же очевидно. Кому в первую очередь была нужна смерть Альбины? Марине. У кого был пропуск? У Марины. Кто лучше знал распорядок дня в клинике, режим Альбины, схему охраны? Она знакома с телохранителем матери, ей было проще к нему подобраться...
      - Каким образом?
      - Ну откуда мне знать? Просто других он бы к себе близко не подпустил, профессионал все-таки. Признайся: до сих пор ты не подозревал Марину только потому, что у нее было алиби. Теперь-то ты понимаешь, что оно ничего не стоит?
      - Думаешь, она уговорила Марьяну? И та согласилась стать соучастницей?
      - Сережа, я не знаю, как было дело. Может быть, Марьяна не знала, что прикрывает убийство. Может быть, Марина убедила ее, что спасает свою жизнь...
      - Но Виталий ничего не говорил ей про киллера.
      - Мне кажется, она каким-то образом узнала. И именно поэтому отказалась от его плана. Не хотела, чтобы пострадал невинный человек.
      - Слушай, ты сама себе противоречишь. То подозреваешь, что Марьяна пропала, потому что стала жертвой Марины, то говоришь, что Марина не хотела ее подставлять.
      - Да, я понимаю, звучит абсурдно. Но это все догадки, я могу ошибаться.
      - Вот именно. И насчет того, что убила Марина, тоже.
      - Я так и думала. До гибели Виталия. Но сам посуди: кому еще могла понадобиться его никчемная жизнь? Только Марине. Она знала, что он не выдержит, проговорится на допросе и о киллере, и о Марьяне, даст вам мотив и обесценит ее алиби. И, прости Господи, я ее не осуждаю. Во всяком случае, не за Альбину. Альбина свое заслужила. Нельзя безнаказанно издеваться над человеком, который не может тебе ответить. А Маришка терпела и молчала много лет! Уже от одного этого можно спятить. А если она узнала, что мать наняла убийцу ради того, чтобы... Рыжик, если ты тогда говорил всерьез, будто можешь вытащить меня, что бы я ни натворила, прошу тебя, постарайся вытащить Маришку. Но главное - спаси Марьяну. Если еще не поздно.
      Легко сказать: спаси. Оксана тут же связала Гуляева по рукам и ногам, воспротивившись самому естественному сейчас шагу - разговору с Мариной. В ответ на все его доводы твердила: "Это бесполезно. Она ничего никому не скажет". И столь же категорично отвергла другое разумное предложение - позвонить Ольге. У Гуляева сложилось впечатление, что Оксана боится откровенного разговора с обеими едва ли не сильнее, чем известия о гибели Марьяны.
      "Бедная! Как же тебя замучило чувство вины, - думал Гуляев, с состраданием вглядываясь в истонченные, обострившиеся черты ее лица. - Но это несправедливо, черт побери! Ты не хотела никому причинить вреда. Ты хотела, как лучше".
      Но озвучивать свои мысли он не стал, понимая, что вряд ли его слова утешат Оксану. Для ее утешения требовалось совсем другое: найти Марьяну, живую и невредимую, и спасти Марину от тюрьмы, если она, конечно, виновна. Со вторым пунктом пока можно было подождать. Да он, по мнению Сергея Владимировича, и не представлял особых трудностей. Турусов никогда не позволит отдать под суд свою дочь, пускай даже и приемную. Так что ограждать Марину от неприятностей Гуляев, скорее всего, будет по прямому указанию ненавистного начальства. Такая вот ирония судьбы. А вот первый пункт - это проблема!
      Вернувшись на работу, Гуляев в первую очередь позвонил дежурному оперу, чтобы выяснить, сколько неопознанных трупов появилось в городе за последние двое суток. Трупа появилось два, и оба неподходящие, мужские. Один к тому же несвежий. Больницы Сергей Владимирович обзванивать не стал, Оксана уже все проверила по своим каналам. Оставалась единственная зацепка - Елена Купцова, подруга Марьяны, которая сообщила Вольской об исчезновении девушки.
      Телефонный разговор с Купцовой дал Гуляеву достаточно информации к размышлению, но почти ничего не прояснил по существу дела. Похоже, Марьяна не особенно доверяла подруге: ни о письме Виталия, выманившем Марьяну в Старград, ни о ее встрече с сестрой-близнецом Купцова ничего не знала. В изложении девушки ситуация выглядела так: визит Оксаны Вольской и ее малопонятное предостережение привели Марьяну к мысли, что с ее рождением связана какая-то тайна. Естественное любопытство в сочетании со страхом перед неведомой опасностью дало эффект, противоположный тому, которого добивалась Вольская. Вместо того чтобы сидеть тихо и не высовываться, Марьяна решила отправиться в Старград и провести собственное расследование. Понимая, что это может быть опасно, она обещала ежедневно звонить Купцовой. Для надежности связи девушки купили по мобильной трубке. Свой аппарат Лена постоянно носила с собой и никогда не использовала для посторонних разговоров.
      До позавчерашнего дня Марьяна действительно звонила, но подробно о своих изысканиях не распространялась. В первые дни вообще ограничивалась телеграфными сообщениями, типа "Я жива-здорова. Копаю потихоньку. Зловещих личностей вокруг себя пока не обнаружила". Потом стали проскальзывать более эмоциональные и содержательные фразы: "Писатели все врут. Частных сыщиков никто не любит и не спешит осчастливить информацией. Я уже второй день пытаюсь проверить гипотезу, что на самом деле родилась в Старграде, а результат - пшик"; "Похоже ты была права насчет моего высокопоставленного папаши. Как ты отнесешься к тому, что я - близкая родственница здешнего губернатора? Хотя больше похоже на то, что дочь губернатора вовсе не его дочь. Но это совсем не так увлекательно, верно?"
      - Конечно, мне следовало бы расспросить ее подробно, - оправдывалась Купцова. - И я даже чувствовала, что она этого ждет. Но вы представляете, какие жуткие расценки по роумингу? Я решила, что подробности подождут до ее возвращения.
      - А что это за намек насчет высокопоставленного папаши? В чем вы были правы? - спросил Гуляев.
      - Я предположила, что отцом Марьяны был какой-нибудь видный чиновник, соблазнивший ее мать и откупившийся, когда узнал, что несовершеннолетняя любовница ждет ребенка. А теперь этот чинуша рвется, например, в Думу, а кто-нибудь шантажирует его грешками молодости. Но Марьяна сказала, что все это чушь. Она знакома со своим родным отцом и не сомневается, что он действительно родной. По ее словам, они здорово похожи.
      В последний раз Марьяна звонила позавчера в девять вечера. Купцовой показалось, что голос у нее пьяноватый. Слишком веселый. Хотя по смыслу сказанного поводов для веселья у нее не было. "Здесь становится слишком жарко. Не знаю, случайно или нет, но сегодня меня чуть не переехали. На всякий случай я решила временно свернуть тут свои дела. Поеду, отсижусь пару дней на родине предков".
      - Вы не спросили, что она имела в виду, говоря о родине предков?
      - Нет. Я просто горячо одобрила ее намерение смыться. А по поводу родины предков... Кажется, я знаю, о чем идет речь. Марьяна говорила, что ее мама родом из районного городка этой самой Старградской области.
      Больше из Купцовой ничего полезного вытянуть не удалось. Ни где Марьяна жила в Старграде, ни с кем она общалась, девушка не знала.
      Гуляев связался с ДПС, справился о дорожных инцидентах, имевших место два дня назад. Но имя Марьяны не фигурировало ни в списках пострадавших, ни в списках свидетелей.
      Вольская сняла трубку на первом же звонке. Голос у нее был напряженный, а когда она поняла, кто звонит, стал испуганным. Сергей Владимирович подумал, что разыскать Марьяну необходимо очень, очень быстро, потому что нервы у Оксаны на пределе.
      - Не волнуйся, я не с дурными известиями. Мне нужно знать, где родилась Ольга. И желательно адрес ее родственников.
      - Родственников у нее не осталось. Отец умер, когда ей было пять лет, а мать - лет восемь назад. Братьев и сестер у Ольги нет. А родилась она... погоди, дай вспомнить... Кажется, в Козловске. Да, точно в Козловске.
      - Ты не знаешь, она поддерживала отношения с кем-нибудь из земляков?
      - Только с женщиной, в честь которой назвала Марьяну. Марьяна Алексеевна, фамилии не знаю. По-моему, она была учительницей Ольги. Принимала в ней большое участие. Только не знаю, жива ли она еще. А почему ты спрашиваешь? Думаешь, Марьяна уехала в Козловск?
      - Во всяком случае, собиралась. А доехала ли - бог весть. Но нужно же откуда-то начинать. Здесь, в Старграде у нас осталась только одна зацепка - Марина. А ее ты трогать не велишь. Ну сама подумай, Ксана, как я могу разыскать девушку, если даже приблизительно не представляю, где она болталась все эти дни и с кем проводила время. Давай поговорим с Мариной. Если хочешь, я сам поговорю. Не буду на нее давить, не буду ни в чем обвинять, просто скажу, что пропала девушка, и, по моим сведениям, она, Марина, была с пропавшей знакома.
      - Рыжик, не начинай все сначала. Марина будет молчать. А доказать, что она встречалась с Марьяной, ты не сумеешь. Я уже объясняла тебе: Виталий устроил так, что Марьяна приходила к Турусовым под видом массажистки, в гриме. Ее никто не узнает.
      - Ладно, будет молчать - пусть молчит. Но давай хоть попробуем! Чего ты боишься?
      - Честно говоря, я боюсь Турусова. Виктор Палыч довольно ненадежный друг и очень опасный враг. Если он узнает, что я... мы подозреваем Марину, если поймет, что для подозрений у нас достаточно веские основания, за последствия я не отвечаю. Его служба безопасности начнет запутывать и уничтожать следы. Если Марьяна еще жива, они ее... как это называется? Нейтрализуют. И нас с тобой, скорее всего, тоже.
      - Понятно. Ну что ж, остается Козловск. Сможешь организовать мне больничный? Боюсь, начальство косо посмотрит, если я попробую отпроситься "по личным обстоятельствам".
      - О чем речь! Говори, в какой поликлинике числишься и какой тебе нужен диагноз. Что симулировать будем? Грипп? Язву? Радикулит?
      - Давай язву. Ее не видно. А если я выясню, что в Козловск Марьяна не приезжала, что будем делать?
      - Вот тогда и решим, - мрачно сказала Оксана.
      В Козловск Гуляев поехал на своей "Таврии". Машинка по обыкновению изображала больную на последней стадии чахотки - кашляла, натужно подвывала на подъемах, укоризненно громыхала костями на ухабах. Но ползла. Сергей Владимирович, давно не садившийся за руль, поначалу все внимание сосредоточил на предсмертных хрипах своей фокусницы и на дороге, но потом подзабытые навыки вождения вернулись, и мысли его переключились на Альбину.
      Рассказанное Оксаной все еще не укладывалось у него в голове. Несмотря на солидный стаж работы в прокуратуре, с такими случаями он не сталкивался. А уж сколько поломанных судеб прошло перед глазами, скольких убийц он на своем веку перевидал, сколько признаний выслушал! Убивали из-за денег, из ревности, из страха, в пьяном кураже, в пылу ссоры. Убивали конкурентов и деловых партнеров, жен и любовниц, друзей и случайных знакомых. Один мужик перерезал всю свою семью, потому что потерял работу и решил, что теперь все они умрут с голоду. Но "заказать" собственного ребенка, чтобы отобрать у него почки!.. Запредельный мотив.
      Да в этой истории все запредельно! Превращение чудесной девочки, ангела, добрейшего в мире существа в изверга рода человеческого, в садистку, живущую исключительно ради того, чтобы давить и ломать ближних и наслаждаться видом их корчей. Превращение любящего мужа в добровольного рогоносца, покупающего любовника для своей супруги. Молодого человека с честолюбивыми устремлениями, поклонника и утешителя несчастной девушки - в альфонса и шута, а потом и пособника ее матери-тиранши, вынашивающей планы убийства дочери. Перевоплощение несчастной девушки, тихони и вечной жертвы, в хладнокровную убийцу двух, а то и трех человек...
      Правда, последнее пока под вопросом. Гуляев не разделял убеждения Оксаны, хотя доводы ее выглядели достаточно вескими. Основательная версия. Но не без прорех. Известно, что Марина навещала мать утром того дня, когда произошло убийство. Если она приходила в клинику второй раз, почему на это никто не обратил внимания? Альбину убили после обеда, когда посетителей почти нет. От двух до четырех в клинику пускают только по специальным, с красной полоской, пропускам, и таких пропусков буквально единицы. У Марины, правда, был именно такой, но она должна была понимать, что в неприемные часы ее обязательно заметят и запомнят. Охранник на входе, охранник на этаже, телохранитель Альбины...
      Кстати, по поводу этого телохранителя. Уж он-то точно обратил бы внимание, что Марина пришла во второй раз. Причем одна, без собственных телохранителей, чего в принципе никогда не бывало. Почему же он не упомянул о таком беспрецедентном событии в разговоре с оперативниками? Допустим, Марине каким-то образом удалось его вырубить, но ведь память-то ему не отшибло. Или отшибло? Существуют ли препараты, которые гарантированно вызывают маленький провал в памяти, провал, охватывающий определенный короткий промежуток времени? Гуляев в этом сомневался. Человеческий мозг - сложная штука. Даже известные, многократно проверенные психотропные препараты, и те не на всех действуют одинаково. А о средствах, провоцирующих частичную амнезию, Гуляев вообще не слыхал. Может, и есть такие, разработанные в каких-нибудь секретных лабораториях для нужд спецагентов, но как они могли попасть к Марине? Никак не могли. А стало быть, у нее не было уверенности, что парень, очухавшись, не укажет на нее.