Александер Камерон и Кэтрин Эшбрук - Железная роза

Джульетта по праву гордилась своей командой. Ее матросы могли производить два залпа менее чем за три минуты.

Каждый матрос умел делать все: заложить заряд, нацелить пушку, отрегулировать поднимающие клинья и затвор, зарядить и выстрелить. Так что если кто-нибудь из орудийного расчета выходил из строя, ему тут же находилась смена. На этом настаивал ее отец. Он сам пережил однажды неслыханный позор, когда во время боя пушки замолчали, потому что некому было заменить убитого канонира.

Три залпа были сделаны и закончились состязанием между четырьмя орудийными расчетами. Джульетта, довольная результатами, разрешила налить всем по полной мере рома, потом велела заложить новые заряды и закрыть порты. Была дана команда поднять все паруса. Через час расстояние между «Железной розой» и кораблями ее братьев, «Доблестью» и «Данью», сократилось до нескольких сотен ярдов. Было странно видеть среди каперских кораблей испанский галеон. Джульетта была довольна: стараниями Нога скорость его существенно увеличилась. Теперь благодаря новым парусам и такелажу галеон мог делать восемь узлов и стал более маневренным.

Все время, пока они стояли в порту, более двадцати плотников трудились на корабле, убирая ненужные переборки, отрывая богатые украшения с надстроек, снося сами надстройки. Они разрушили надстройки на носу и корме, так что с расстояния корабль выглядел как тяжело нагруженный галеон, а вблизи это была просто скорлупа с рабочими мостками, построенными между верхними фальшбортами, чтобы создать впечатление целой палубы. Переделка корабля продолжалась и в пути, за корму то и дело сбрасывали доски.

Резкий металлический звук, раздавшийся с главной палубы, привлек внимание Джульетты. Она медленно направилась к борту, заранее зная, что она там увидит. Симон Данте убедил герцога Харроу сопровождать их в Нью-Провиденс, но ей отец сказал, что она все еще отвечает за Вариана Сент-Клера, Натан предложил найти для герцога какое-нибудь занятие.

И они решили поручить ему проводить с командой ежедневные упражнения со шпагами и пистолетами. Сент-Клер не стал отказываться, и, судя по тому, как он расправился с первыми пятью матросами, отважившимися вступить в бой, было похоже, что ему самому до смерти хотелось поупражняться.

Оставив «штурманскую рубку» тем памятным вечером, Джульетта вернулась на «Железную розу». Дни и ночи она проводила на борту судна, наблюдая за ремонтными работами на своем корабле и на «Санто-Доминго», и была слишком загружена делами, чтобы думать о Вариане Сент-Клере.

Они едва обменялись с ним парой слов, и она предпочитала не оставаться с ним наедине.

Джульетта не сомневалась, что они бросятся друг другу в объятия, если представится такая возможность, но боялась совсем не этого. Ей нужно было доказать себе свою способность держаться от него на расстоянии, быть сдержанной, беспристрастно и критически наблюдать за ним с капитанского мостика так же, как и за любым другим членом команды.

Каждый из первых двух противников успел сделать лишь по полдюжины выпадов, прежде чем Сент-Клер, выполнив искусный вольт одной лишь кистью руки, выбил клинки из их рук. Третий матрос сделал всего один неуклюжий выпад и тут же оказался распростертым на палубе, лицом вниз, а герцог в знак победы поставил свою ногу ему на спину. Четвертый и пятый противники продержались немного дольше, но было ясно, что они не подходят Сент-Клеру для его упражнений. Быстрыми вольтами и закруткой он заставил клинки соперников сделать сальто в воздухе у них над головами.

Вариан выбирал себе все новых противников. Привлеченные звоном, стали подходить матросы, круг увеличивался. Послышались негодующие крики зрителей, когда их товарищи один за другим становились жертвами того или иного приема, которым герцог разоружал их и проводил укол кончиком своей элегантной шпаги.

— Там внизу дело может плохо обернуться, девочка, — пробормотал Натан, стоявший рядом с Джульеттой.

— Может, — согласилась она.

Толпа разразилась восторженными криками, и Джульетта улыбнулась. Большого Элфа выудили с нижней палубы, оторвав его от работы, несомненно, с единственной целью — проучить смазливого герцога. Большой Элф заслужил свое прозвище. Это была гора мускулов, его руки, спина и грудь поросли густой шерстью. Гигант предпочитал короткую абордажную саблю с широким лезвием. Каждому матросу на борту уже не раз доводилось видеть, как легким взмахом сабли он сносил противнику голову с плеч.

Вариан был крепко сложен, и все-таки трое таких, как он, поместились бы в штаны и рубаху Большого Элфа, да еще и место осталось бы. Стоило появиться Большому Элфу, как сердитые взгляды и ворчание сменились восторженными криками. Уж он-то покажет этому «салаге», кто тут самый сильный и ловкий!

Вариан быстро смерил взглядом своего противника, потом отошел туда, где обливался холодным потом Биком. Герцог сменил элегантную шпагу на более прочную абордажную саблю с плоским лезвием и вернулся на свое место, помахивая кистью, чтобы освоиться с более тяжелым оружием.

Подбадриваемый свистом и улюлюканьем своих товарищей, Большой Элф ринулся вперед. На его широком лице, заросшем щетиной, сияла ухмылка, когда первыми же взмахами своей сабли великан заставил Вариана занять оборонительную позицию, но веселая ухмылка быстро сменилась злобной гримасой: герцог выдержал все его удары, отразил каждый выпад, который любого другого противника заставил бы искать укрытие. Лицо Элфа раскраснелось, взмахи саблей стали более резкими. Это била всего лишь тренировка, никто не собирался убивать или калечить противника, но со стороны все выглядело как настоящий бой.

При четвертом ударе сабля Большого Элфа просвистела на волосок от того места, где должна была быть голова Вариана. Но сабля лишь глубоко вонзилась в плотную дубовую древесину. Не успел Элф вытащить ее, как Вариан уже приставил лезвие своей сабли к его шее.

Матросы, разочарованные поражением своего товарища, на которого они возлагали такие большие надежды, затихли и стояли молча. Натан с капитанского мостика видел выражение их лиц и предостерегающе проворчал:

— Девочка…

— Подожди, — шепотом прервала его Джульетта. Она наблюдала за Варианом, который очень тихо что-то говорил на ухо Элфу.

— Что такое? — дернул головой Элф, потом, ко всеобщему удивлению, разразился громовым хохотом. Он сбросил руки с клинка, который пытался вытащить из мачты, согнулся пополам, хлопая себя по бокам, как будто услышал самую веселую шутку в своей жизни. Вариан тоже весело ухмылялся. Он отступил назад и провел большим пальцем по лезвию своей сабли. Повернувшись, чтобы отдать ее Бикому, Вариан увидел, что верный слуга лежит в обмороке. Герцог бросил саблю Джонни Бою, который стоял рядом, вытаращив глаза и онемев от удивления, как и все остальные зрители.

Элф перестал смеяться, выпрямился и вытер слезы, выступившие у него на глазах от смеха. Он дружески хлопнул герцога по плечу, что едва не привело к результату, какого ему не удалось добиться в схватке. Потом Большой Элф обвел взглядом собравшихся.

— Так! Кто следующий? Ставлю дублон из собственного кармана тому, кто сможет хотя бы вогнать в пот этого мерзавца!

— Я беру твой дублон. И еще два — от герцога за мои старания.

Вариан обернулся, стараясь разглядеть того, кто это сказал.

Джульетта стояла, уперев руки в бока, твердо расставив ноги.

— Ну, сэр? Вы постараетесь, чтобы я не осталась внакладе?

— Только если вы постараетесь, чтобы я не остался внакладе, — спокойно ответил герцог.

— Многозначительная улыбка Джульетты заставила некоторых мужчин хихикнуть в предвкушении удовольствия.

— Если вам удастся заставить меня показать все, на что я способна, ваша светлость, то ваши карманы потяжелеют на сто золотых дублонов… нет, на две сотни. Но за такие деньги я хочу сначала узнать, что вы ставите на кон.

Вариан улыбнулся:

— Вам прекрасно известно, капитан, что мои карманы пусты. Вы должны поверить мне на сумму, которую я буду счастлив вычесть из двух сотен, которые вы мне будете должны, когда мы закончим поединок.

Ропот прокатился по толпе, некоторые мужчины смеялись, а самые предприимчивые уже заключали пари.

— Я предлагаю вам другое условие, — прищурилась Джульетта. — Если вы проиграете, то до конца плавания будете служить мне как кают-юнга: будете ходить босиком и драить палубу наравне с остальными членами команды, научитесь ставить паруса, брать риф и даже варить обед для команды.

Вариан снова взял свою шпагу у Джонни Боя и отсалютовал ею в знак признания всех условий поединка.

Раздались ободряющие крики, некоторые матросы вытянули руки, предлагая всем отодвинуться назад и освободить больше места для поединка. Джульетта обнажила свою шпагу и сверкающей дугой из тонкой закаленной стали коснулась палубы.

Вариан тоже встал в позицию. Потом, обменявшись короткими поклонами, они подняли клинки и скрестили их.

Сначала противники медленно, крадущимися шагами передвигались по кругу, внимательно глядя друг на друга с застывшими улыбками на лицах. Солнце стояло в зените, ни у одного участника поединка не было возможности оказаться в тени и таким образом получить преимущество. Дул теплый ветер без порывов, которые могли бы заставить человека внезапно сощуриться или закрыли бы ему глаза прядью волос.

Джульетта взмахнула кистью руки, металл звякнул о металл. Она увидела, как герцог прищурил глаза, готовясь к ответному выпаду, но продолжала твердо и неподвижно держать вытянутую руку. Еще доля секунды, и его шпага пришла в движение, обрушившись на ее клинок серией коротких молниеносных ударов, клинки сверкали как сквозь дымку. Вариан оттеснил Джульетту почти до середины палубы, когда ей наконец удалось изменить ситуацию и заставить его отступить на исходную позицию. Она не остановилась на этом, а продолжала парировать и наносить удары, наступая и отступая, даже вскочила на кабестан, чтобы с удобной позиции провести серию ответных выпадов.

Джульетта мягко спрыгнула, пригнулась, держа шпагу параллельно палубе, и заставила противника отскочить как ошпаренного, чтобы избежать удара ее шпаги.

Когда обмен ударами закончился, Джульетта шагнула назад, вытянув вперед руку и описывая маленькие круги кончиком шпаги.

Вариан отступил от стены ухмыляющихся мужчин и снова занял свою позицию. Взглянув на себя, он понял причину всеобщего веселья. Весь перед его рубахи был исполосован острой шпагой. Рубашка была широкой, и все-таки Джульетта постаралась разрезать ткань так, чтобы не задеть тело.

— Мои комплименты, капитан, — пробормотал он. — Вы показали, что у вас искусная рука.

— Да? Только одна? Показать вам еще и другую?

Джульетта внезапно перебросила шпагу из правой в левую руку и, не дожидаясь, пока Вариан придет в себя, снова ринулась в атаку. Их клинки зазвенели, встречаясь, они наносили удары слева и справа, пытаясь найти слабое место противника. Теперь соперники прокладывали себе путь в толпе, расступавшейся перед ними. Бой продолжался. Вариан, нападая, теснил Джульетту вдоль всей палубы к нижней ступеньке трапа, потом изящными прыжками с быстрыми поворотами загнал ее на шканцы и до самого бушприта. И тут ситуация изменилась: нападающий был оттеснен назад к трапу на корме. Вариан стоял спиной к ступенькам трапа, не рискуя отвести взгляд от Джульетты хоть на долю секунды.

Он подумал, что пора уже заканчивать поединок, хотя у него было еще достаточно сил для борьбы.

Джульетта уловила блеск в темно-синих глазах герцога и поняла, что наступает решающий момент. Она достаточно долго наблюдала за всеми его предыдущими схватками, изучила движения его кисти, плеча, ног, выражение лица и могла разгадать его намерения. И вот тот момент, которого она ждала.

Слишком слабый поворот кисти, когда герцог приготовился к следующему выпаду. С любым другим противником, который был у него прежде, этого поворота хватило бы, чтобы острие его шпаги оказалось под клинком противника, потом достаточно провести по длине его лезвия, вращая при этом свой клинок. В заключение сильный нажим на клинок противника, его пальцы разжимаются, и оружие выпадает из его руки.

Джульетта увидела, как герцог переместил большой палец на эфес шпаги, готовясь выполнить прием «щелчок», как его назвал Гейбриел. Между движением большого пальца и взмахом кисти не прошло и доли секунды, но Джульетта воспользовалась этим, чтобы поднять свою шпагу и резко опустить вниз в то самое мгновение, когда Вариан немного утратил равновесие. Вместо того чтобы поднять свою шпагу, он был вынужден опустить ее под резким ударом, отчего рукоятка шпаги выскочила из его пальцев и, блеснув, сделала сальто, прежде чем оказалась в вытянутой руке Джульетты.

Наступила оглушительная благоговейная тишина, потом команда разразилась громкими ликующими криками. Джульетта Данте победоносно подняла оба клинка в ответ на приветственные крики, потом воткнула острие шпаги в палубу между собой и Варианом с такой силой, что клинок закачался.

Герцог был поражен случившимся, это было видно всем.

Рука его была вытянута так, будто он все еще держит рукоятку шпаги. По его щеке катилась большая капля пота.

Джульетта убрала свою шпагу в ножны:

— Полагаю, это дает мне право на победу, сэр.

Вариан уже достаточно пришел себя и отвесил ей низкий поклон.

— Ваш слуга, капитан.

— Так и есть, сэр. Что касается вас, — сказала Джульетта и подошла к Большому Элфу, стоявшему у леера, — то мистер Крисп вычтет один золотой дублон из вашей доли прибыли до того, как вы ее пропьете и потратите на девок.

— Мои денежки не зря потрачены, капитан! Не зря потрачены!

Джульетта подняла руки, призывая прекратить кричать «ура», и рядом раздался зычный голос Натана, приказывавшего всем вернуться к работе. Всем, за исключением Джонни Боя, которого Джульетта знаком позвала на капитанский мостик.

— Отведи его светлость герцога на камбуз и покажи, где он может найти съестные припасы, чтобы приготовить мне ужин. Да, и пусть захватит горшок с сажей. Кажется, у меня несколько царапин на сапогах, их нужно замазать и отполировать, — сказала она мальчику.

Она улыбнулась Вариану, передала штурвал хихикающему Натану Криспу и отправилась вниз.

Оказавшись в своей каюте, Джульетта плотно закрыла за собой дверь и тяжело прислонилась к ней. Она выжала из герцога почти все, что можно, но только почти, потому что он атаковал молниеносно и более изобретательно, чем она ожидала. Спина у нее была влажная от пота, на затылке мелко вились тонкие волоски — плата за гордость.

Тряся руками, чтобы унять боль в запястьях, Джульетта направилась к письменному столу. Обычно в полдень она брала свои бумаги на палубу и работала, определяя положение корабля. Но поскольку они были всего в нескольких часах хода к северу от Голубиного острова, сегодня в этом не было необходимости. Она посмотрела на новый бортовой журнал, который взяла с собой на корабль. Пока там записаны только время и дата отплытия, третье сентября, остальные страницы были чистые. Задумчиво закусив нижнюю губу, Джульетта подтащила к столу кресло и села. Через мгновение она встала и сняла ремень со шпагой, потом снова села, удивляясь, какой занятой она оказалась в первый день плавания.

Открыв ящик, девушка достала гусиное перо и маленький ножик, заново заточила кончик пера, отвинтила крышку бутылки с чернилами и налила их в чернильницу. Потом несколько раз провела языком по зубам, задумчиво поглядывая на дверь. Откинувшись на спинку кресла, она положила ноги в сапогах на край стола.

Развлечение, вот что он такое. Просто развлечение, которое довольно быстро исчезнет из ее жизни.

Вариан всего два раза стукнулся о переборки по пути из камбуза в каюту капитана. В одной руке он старался удержать деревянный поднос, а в другой нес кувшин эля. Капитан любит выпить эля за обедом, сообщил ему Джонни Бой.

Он показал Вариану, где висит деревянный ковш и какая бочка предназначена лично для капитана. Не разбавленный, шепотом признался он Вариану. Не та слабая бурда, что предназначена для команды, получающей по две кварты в день.

Иначе они бы все спились.

Самолюбие Вариана все еще страдало от смеха, который сопровождал его по дороге в камбуз. Как могла слабая женщина оказаться в этом поединке сильнее, осталось за пределами его понимания. Джонни Бой помахал ему и сказал, как это хорошо, что он дал капитану победить. Ему хотелось надрать мальчишке уши. Дал ей побить себя? Такая мысль у него не появилась даже после первого обмена ударами. Говоря по правде, ему с трудом удалось удержать ее от того, чтобы рассеченной оказалась не только его рубаха.

Вариан подошел к капитанской каюте и, поскольку руки были заняты, постучал в дверь ручкой кувшина.

— Входи!

Он нажал локтем на ручку, толкнул дверь и вошел, с трудом удерживая поднос одной рукой. Джульетта Данте сидела за письменным столом, положив ноги на его край. В руке она держала гусиное перо, поглаживая им губы. Позади в иллюминатор лился яркий солнечный свет. Джульетта сняла ремешок, который стягивал ее волосы, и темно-каштановые кудри свободно рассыпались по плечам, тонкие пряди пламенели в солнечных лучах.

Вариан медленно прошел вперед, поставил на стол поднос и кувшин. Она ничего не сказала, только смотрела на него, продолжая вертеть кончик пера у надутых нежных губ.

Это была такая мелочь. Перо, касающееся ее губ. Но потом он увидел темный локон, покоящийся на ее груди.

Оттуда его взгляд беззастенчиво скользнул к ее бриджам, сморщившимся между бедер. Он почувствовал, как пот выступил на висках, и, не успев подумать, уже стоял возле нее, поднял Джульетту и притянул в свои объятия.

Джульетта могла бы остановить его, но не сделала этого.

Могла бы сопротивляться, могла бы оттолкнуть его, упрекнуть за дерзость, но она была занята другим — раздвинула свои губы и впитывала его жар. Она обняла его за шею и нежно застонала, когда его язык накинулся на ее рот. Ее пальцы вцепились в его волосы так, что, даже если бы он захотел, не смог бы вырваться, пока она не удовлетворила бы свой голод.

Руки Вариана скользнули на ее талию и занялись застежкой на бриджах. Расстегнув застежку, он спустил бриджи по бедрам, потом его руки побывали всюду, где до этого была плотная ткань, — на округлых ягодицах, на плоском животе, в теплом гнезде вьющихся волос. Он провел пальцами между ее бедер и застонал, когда почувствовал, какая она гладкая и влажная. Он погладил ее еще и на этот раз обнаружил источник жара и влаги. Он согнул палец и запустил его достаточно глубоко, так, что она застонала и задрожала в его объятиях.

Не отрываясь от губ Джульетты, Вариан поднял ее и посадил на край стола. Он успел стянуть с нее один сапог и одну штанину, потом дрожащей рукой принялся развязывать шнурки на своих панталонах. Быстро смахнув бумаги со стола, он положил Джульетту спиной на столешницу. Вариан вошел в нее твердо и быстро, каждый толчок заставлял ее вскрикивать от наслаждения. Она ногами обхватила его талию и крепко держала, пока они оба не унеслись в восхитительный полет.

Сент-Клер не остановился ни после первой вспышки экстаза, ни даже после второй. В какой-то момент он снял с нее второй сапог и бросил ее бриджи на пол Они переместились со стола в кресло. Джульетта сидела верхом на его коленях, а его руки сначала были у нее под рубашкой, потом снова оказались между ее бедер Одно движение вперед, и он был там, толстый и твердый, продвигаясь вперед, пока Джульетта не застонала. Вцепившись в плечи Вариана, она едва дышала.

— У вас появляются дурные привычки, ваша светлость, — прошептала она. — Вы научились брать без спроса.

Его рот уткнулся в изгиб ее шеи, и ответ нельзя было расслышать. Да Джульетту он и не волновал. Она только рассмеялась и выгнула шею, чувствуя, как он двигается в ней, в ее теле, шелковистом и влажном от избытка страсти.

Оторвав губы от плеча девушки, Вариан увидел выражение удовольствия на ее лице, удивляясь, почему… как он мог когда-то счесть ее некрасивой. Ее глаза, нос, рот — особенно ее рот, дрожащий сейчас от сдерживаемого крика, — не давали ему покоя все восемь дней и ночей на Голубином острове, когда и во сне он видел ее лицо.

— Здесь?

— Да.

— Сейчас?

— Господи, да!..

Дрожащий шепот у его щеки заставил герцога улыбнуться, его плоть пульсировала в ней. Девушка прильнула к его груди, но от нее ничего не зависело. Теперь только он контролировал ситуацию. Ее ноги не доставали до пола, ей не на что было опереться, она наконец-то была полностью в его власти.

Вариан крепко держал ее за талию, пока она не перестала извиваться, потом легко провел пальцами по ее ягодицам.

Придя в себя, она открыла глаза и посмотрела ему в лицо.

— Ты за это еще заплатишь, — пообещала она.

— Эти деньги будут потрачены не зря, — пробормотал герцог, кончиками пальцев касаясь таких мест, что Джульетта закусила губу, чтобы не закричать от восторга. С тихим стоном она наклонила голову, коснувшись бровями его подбородка, и на этот раз, когда он проник в нее, она громко вскрикнула.

— Это из-за того, что я победила тебя в поединке? Ты решил доказать свое превосходство клинком другого сорта?

Сент-Клер засмеялся:

— Если бы у вас, мадам, был такой клинок, я уступил бы без сопротивления.

— Ты уступишь мне в любом случае! — прошипела Джульетта. — Я хочу, чтобы ты стоял передо мной на коленях, будь ты проклят! Я .

Стук в дверь прервал ее, и она вздрогнула.

— Капитан, вы здесь?

Это был Джонни Бой.

— Капитан!

— В чем дело? Я… я занята.

Вариан насмешливо прищурился. Он переместил руки на ее талию и так прижал ее к себе, что с губ Джульетты сорвалось ругательство.

— Мистер Крисп послал меня к вам за картой.

— Какой картой, черт побери?

— Он говорит, что скоро мы будем проходить мимо острова Крукед и ему необходимо выяснить, где могут быть мели.

Джульетта раздраженно вздохнула в шею Вариану:

— Мне нужно отдать ему карту. Без нее он не уйдет.

Вариан уступил. Он поднял девушку так, что она могла слезть с его колен, и придерживал ее за талию, пока она твердо не встала на ноги.

— Минутку, — громко сказала Джульетта. — Я ищу эту чертову карту.

Она быстро обошла стол и наклонилась, отыскивая нужный рулон пергамента среди бумаг, сброшенных на пол. Найдя нужную карту, она босиком пошла к двери, оглянувшись назад, приоткрыла створку и просунула карту в щель.

— Вот она. Скажи мистеру Криспу, что я сейчас поднимусь на мостик.

— Есть, капитан!

Мальчик отдал честь и попытался заглянуть внутрь.

Джульетта захлопнула дверь у него перед носом и закрыла ее на задвижку, потом, прижавшись головой и руками к двери, прислушалась. Наконец послышался стук деревяшки — Джонни Бой заковылял прочь от каюты.

И даже теперь девушка не могла сдвинуться с места. Нога у нее дрожали, бедра были влажные от пота, она дышала жарко и прерывисто.

Джульетта видела, что Вариан не сдвинулся с места. Его жезл все еще был твердым и возбужденным, он вибрировал, как шпага, которую она воткнула в палубу. Сам Вариан оставался неподвижным, но его глаза приглашали ее вернуться назад, обещали отдать ей все, что она захочет. И разрешения ей спрашивать не нужно. Не сознавая, касаются ли ее ноги пола, Джульетта вернулась к креслу. Она взяла протянутую к ней руку и позволила Вариану вернуть ее туда, где она была раньше, сев на него верхом, не теряя времени.

И на этот раз Джульетта испытала такое же потрясающее наслаждение, как и всегда в его объятиях. И тем не менее все было совсем по-другому. Казалось, ощущения лишь дремлют в ней, ожидая взгляда или прикосновения, чтобы мощным потоком захлестнуть ее.

Глава 17

Со стратегической точки зрения остров Нью-Прозиденс был идеальным местом для встречи каперов и пиратов. Вход в залив защищал островок, позволявший попадать и выбираться из залива двумя путями. Таким образом, чтобы блокировать залив, понадобился бы целый военно-морской флот. Холмы у самого берега обеспечивали прекрасный обзор, что давало сторожевым постам возможность вовремя предупредить пиратов, если на горизонте появлялись вражеские паруса. Кроме того, это была выгодная позиция для нападения на купеческие корабли, проходившие мимо цепи островов. Менее чем в ста ярдах от берега начинались настоящие джунгли. Здесь пираты могли скрыться так, что никакие преследователи их не обнаружили бы. Поскольку на острове не было постоянных построек, то на берегу за одну ночь выстраивали целый палаточный городок из парусов, натянутых на рангоуты, воткнутые в песок.

Остров был также идеальной базой для внезапных атак на купеческие корабли, идущие из Нового в Старый Свет, в частности для нападения на испанские галеоны, которые со времен открытия Колумбом Вест-Индии ходили в Атлантику через Флоридский пролив. Даже те, кто выбирал другой маршрут, были хорошей добычей, потому что остров находился в нескольких часах хода от проливов Провидено и Мона. Между этими маршрутами располагались тысячи низких песчаных островков, где могли прятаться корабли каперов и пиратов и неожиданно нападать на свою жертву. Нападения были такими частыми, что испанские суда, нагруженные сокровищами, стали соединять в так называемые конвои, сопровождаемые военными кораблями. Кроме того, испанские галеоны начали оснащать дополнительными пушками, а их экипажи пополнялись отрядами вооруженных солдат.

Вариан стоял на палубе «Железной розы», шедшей на всех парусах к устью залива Нью-Провиденс. Это плавание было менее волнующим по сравнению с путем к Голубиному острову, но зато в заливе его ожидало впечатляющее зрелище: здесь на якоре стояло не менее двадцати каперских и пиратских судов. Наблюдатели, находившиеся на внешних островах, очевидно, узнали силуэт корабля и флаги Симона Данте. Они размахивали руками и выкрикивали приветствия, всем не терпелось узнать, как между каперскими парусниками оказался испанский галеон. На палубы кораблей и на берег высыпали толпы любопытных.

Как всегда осторожный, Симон Данте велел «Дани», «Доблести» и «Санто-Доминго» курсировать подальше от берега вместе с «Кристианой», но даже издали нельзя было ошибиться в том, что среди них — огромный военный корабль.

Джонас и Джеффри Питт были на борту «Мстителя», а Гейбриел находился на «Розе» вместе с Джульеттой, но на капитанский мостик не поднялся, чтобы не мешать сестре при маневрах на входе в порт.

Он стоял рядом с Джонни Боем на шкафуте, смеясь и крича вместе с остальной командой, когда парнишка привязал маленький заряд, набитый углем, сажей и медной стружкой, к стреле, поджег заряд и запустил эту петарду в небо.

Когда стрела достигла высшей точки полета, ракета взорвалась, и фонтан голубых искр дождем посыпался в воду. В ответ с берега также стали запускать петарды, приветствуя вновь прибывших.

Истратив несколько дюжин стрел, Джонни Бой перекинул лук через плечо и, радостный, принялся собирать монеты, которые ему бросали матросы в благодарность за представление. Гейбриел тоже внес свою лепту — золотой — и, погладив мальчика по лохматой голове, присоединился к Вариану, стоявшему у борта.

— Не знал, что лук так любят здесь на юге, вдали от английских лесов.

Гейбриел показал через плечо на капитанский мостик:

— Это Джолли решила, что мальчик должен уметь стрелять из лука. Мушкет или аркебуза для него слишком тяжелые, их сложно заряжать, и стрелять из них непросто, если у тебя всего одна нога. Джонни уже владел кинжалом и бросал его ловко, как настоящий цыган. Но когда он взял в руки лук, то нам показалось, что парень так с ним и родился. Уже через неделю он мог пускать стрелы с одного конца корабля в другой, не выбив никому глаз. Ног постарался и сделал ему специальный лук по его росту и весу. Ну и после этого мальчишку было уже не остановить. Тут, конечно, есть и другая сторона — лук нужен не только для запуска ракет. Стрелой можно запустить огненный шар, пропитанный смолой, с трехсот ярдов в паруса вражеского корабля. А Джонни Бой такой меткий, что попадает всегда точно в цель.

Вариан посмотрел на мальчика, от которого трудно было ожидать такого искусства в его юном возрасте и еще труднее было представить себе, что ему это искусство необходимо.

— Вы уже подготовились к своей роли, ваша светлость? — спросил Гейбриел, внимательно изучая взглядом берег.

— Настолько, насколько это возможно с фальшивыми документами и лживыми речами.

Гейбриел улыбнулся:

— Ах, но документы великолепно подделаны, признайтесь, а язык у вас, кажется, достаточно хорошо подвешен, иначе вы не получили бы такие должности, какие не всякому доступны. Я смотрю, вы не послушались моего предостережения, да?

Вариан не отрывал глаз от леса мачт, заполнивших залив, и не отреагировал на колючее замечание Гейбриела Данте.

Джульетта настаивала на том, чтобы они хранили свои отношения в секрете, хотя, кажется, с того момента, как они покинули ее каюту тем утром, вся команда корабля знала о том, чем они там занимались. Гейбриел Данте находился на корабле едва ли полчаса, но, кажется, уже понял, что история, начавшаяся в пещере, не закончилась.

Золотистые глаза Гейбриела смотрели жестко, и Вариану только усилием воли удалось выдержать этот взгляд, но тут к ним подошла Джульетта.

— Что вы тут задумали?

Она была в своем обычном черном камзоле и бриджах.

Черный короткий плащ на красной подкладке и белоснежное жабо привлекали всеобщее внимание, — Мы как раз обсуждали с герцогом то, какая ты красивая в этом наряде, капитан, — сказал сестре Гейбриел, склоняясь к ее руке, затянутой в перчатку. — И… ты позволишь?..

Ты выглядишь очень счастливой. В последние дни у тебя на щеках цветет румянец, а походка такая соблазнительная…

Правда, я боюсь за ван Нека, если он попытается ущипнуть тебя сегодня вечером.

— Он пытается ущипнуть меня с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать лет.

— Целых десять лет попыток, и все безуспешно, — вслух подумал Гейбриел. — Возможно, если бы он не растягивал свои усилия на десять лет, а активно действовал в течение десяти дней, то ему повезло бы гораздо больше.

Джульетта улыбнулась брату:

— Веди себя прилично, или я тебя прикончу.