Ложь и секреты - Красивая, как ночь

— Настоятель, — с трудом выговорила Хелен, пропуская мимо ушей остальные слова. — Ты имеешь в виду бедного Томаса? Это шутка? — Она порывисто села.

— Бедный Томас, как же! — усмехнулся Кэм. — Он сам мне об этом сказал.

Хелен недоверчиво покачала головой.

— Думаю, ты неверно истолковал его слова.

— Нет, я все истолковал правильно. Лоу совершенно открыто попросил моего разрешения ухаживать за тобой. И я был… черт… я был просто взбешен. Мысль о том, что, пока я страдал в Девоне, вы здесь… вдвоем… — Кэм зажмурился, голос у него прервался.

Хелен снова откинулась на подушки.

— Томас Лоу — приятный человек, мне нравится его общество. Но между нами нет теплых чувств, о которых ты говоришь.

— Тогда Господь, должно быть, использует его, чтобы помучить меня, — пробормотал Кэм. — Я даже представить себе не могу, не то что видеть, как к тебе прикасается другой мужчина.

Хелен вдруг окинула его напряженным взглядом, и Кэм почувствовал, насколько его слова неуместны.

— Ты действительно неверно истолковал то, что видел, Кэм, — тихо сказала она.

— Частично, — сухо согласился он. — Но знай, Хелен. Я не допущу, чтобы тебя или любую другую женщину в моем доме опозорил мой брат. Такие слова должны были первыми сойти у меня с языка. И мне стыдно, что я их не произнес сразу.

— Да нет, Бентли был просто расстроен, — возразила Хелен. — Он, конечно, допустил некоторую вольность. Но прежде всего он был пьян и подавлен.

Кэм чувствовал, что в этой истории кроется нечто большее. Хелен не до конца доверяла его выдержке, и по праву.

— Ладно, Хелен, — мягко сказал он. — Защищай Бентли, если хочешь, но прости, если, я сомневаюсь в глубине его отчаяния. Мой брат слишком любит себя, чтобы сильно расстраиваться.

— Ты в нем ошибаешься, Кэм. Я думаю, он любит Джоан Белмонт. — Она взглянула на него, словно оценивая его реакцию.

— Правда? — Сама идея поразила Кэма. Он с недоумением уставился на Хелен, лицо которой было абсолютно серьезным. — Неужели это действительно правда? Неужели Бентли возмутила не столько вероятность того, что он не будет наследником, а мысль о том, что Джоан выйдет замуж за другого? Кстати, они с Джоан еще детьми были очень преданы друг другу. Значит, Бентли неравнодушен к нашей кузине?

— А тебя это удивляет?

Кэм задумался.

— Честно говоря, да, — наконец сказал он. — Бентли действительно ходил по пятам за Джоан, когда они были детьми, часто говорил о намерении жениться на ней. Правда, в семилетнем возрасте я тоже заявил о желании жениться на миссис Нафлз, даже подарил ей букетик цветов, чтобы закрепить договор. И она, конечно, вежливо отказалась, когда я достиг совершеннолетия. — Услышав смешок Хелен, он с улыбкой посмотрел на нее. — Дорогая, если Бентли действительно питает серьезные чувства к Джоан, если он действительно все обдумал и намерен просить ее руки, я даже не подумаю отговаривать его.

— Значит, ты дашь ему благословение? — живо спросила Хелен.

— Как же я могу отказать? Если он любит ее и намерен заботиться о ее счастье? Тетушку, наверное, будет труднее уговорить, но, учитывая его несомненное обаяние, Бентли в конце концов добьется своего.

Хелен явно почувствовала облегчение.

— Ты скажешь ему об этом, Кэм? За завтраком? Пожалуйста! Ты должен обещать мне.

Кэм притянул Хелен к себе, поцеловал ее волосы.

— Неужели ты спешишь избавиться от такого поклонника? — спросил он насмешливо. — Да, любовь моя, я поговорю с Бентли за завтраком. Но хочу тебя предостеречь, Хелен! Не знаю, почему ты возлагаешь такие надежды на этот брак, но помни, что мой брат далеко не святой…

— О чем ты говоришь, Кэм? Ты боишься, что Джоан не ответит на его чувства? Если так, то позволь мне заверить тебя, что она считает его… что любая девушка сочтет его очаровательным.

Кэм изучающе посмотрел на нее.

— Все это кажется мне довольно странным.

— В каком смысле?

Кэм задумчиво потер рукой заросший щетиной подбородок.

— Видишь ли, с тех пор как Бентли в двенадцать лет понял предназначение того, что находится у него в штанах, — прошу прощения, дорогая, — его внимание к женщинам не ограничивалось Джоан Белмонт. На мой взгляд, он вообще не уделял ей внимания. Может, это классический пример собаки на сене. Когда он узнает, что я не буду делать ей предложение, его интерес к Джоан, возможно, исчезнет.

Хелен беспокойно зашевелилась рядом с ним, однако ничего не сказала, погруженная в размышления.

— Ну, хватит о Бентли, дорогая, — улыбнулся Кэм и придвинулся к ней с непринужденностью давнего любовника. Не успела она и глазом моргнуть, как он уже лег на нее. — Раз ты не хочешь выходить за меня, то хотя бы люби меня еще раз, прежде чем отправишь прочь.

— Нет! — слабо запротестовала Хелен.

Но его зубы начали игриво покусывать ее шею, опускаясь все ниже и ниже. Она застонала, когда его губы коснулись ее соска, дразня его через ткань рубашки, и он почувствовал, что Хелен сдалась, уступая натиску его рук и губ.

Когда темный горизонт осветился первыми проблесками рассвета, Кэм снова овладел ею, медленно и нежно. Она двигалась под ним в неторопливом, приятном ритме, и он вновь ощутил себя безрассудно юным. Настолько, что готов был заплакать. Кэм еще успел подумать, что Хелен так же сильно любит его, и потом излился в нее, чувствуя себя счастливейшим человеком на свете.

Глава 17,

в которой мисс де Северз сталкивается с последствиями

В классной комнате стояла тишина, которая время от времени нарушалась стуком мелка, когда Ариана медленно выводила цифры на доске. Хелен сидела за узким столиком, внимательно наблюдая за девочкой.

— Ариана? — Она повернула дощечку и указала пальцем на цифру. — Вот здесь ошибка. Видишь?

Девочка озадаченно взглянула на нее, потом на доску. Хелен взяла из кучки пуговиц семь штук и выложила их в ряд на столе.

— Теперь давай попробуем разобраться. — Отодвинув четыре пуговицы, она подавила вздох.

Полного успеха в работе с девочкой пока не удалось достичь из-за отказа Арианы разговаривать, но по крайней мере ребенок уже не притворялся, что не слышит. Через мгновение улыбка осветила лицо девочки, она стерла шестерку, исправив ее на семерку. Тут в дверь постучали, и на пороге возник Милфорд.

— Простите, мэм, но его светлость хотел бы переговорить с вами в кабинете.

Хелен, сразу заволновавшись, кивнула и дала Ариане новое задание.

— Сделай вот это, дорогая, — сказала она, стряхивая мел с пальцев. — Я скоро вернусь.

Хелен направилась к кабинету, на ходу поправляя волосы. У двери она остановилась, заставила себя дышать спокойнее и, когда посмотрела на свои руки, поразилась, как сильно они дрожат.

Она не видела Кэма с тех пор, как он на рассвете покинул ее спальню. Как ни странно, она не хотела видеть его сейчас и в то же время жаждала этой встречи.

Такая эмоциональная непоследовательность была не в ее характере. Она никогда не сомневалась в себе, а вот теперь испытывала сомнение. Господи, что же случилось?

Да то, что Кэмден Ратледж перевернул ее мир вверх ногами и она знала, что так оно и будет, если позволить ему дотронуться до нее. Хелен вздохнула. Прелестный мальчик, которого она так любила, стал красивым мужчиной, сохранив намек на юношескую невинность, на свое непоколебимое высокомерие.

Прошлой ночью разразилась целая буря чувств: гнев, желание, горечь и страсть. Утром же она почувствовала себя эмоционально опустошенной и растерянной, боялась того, что может последовать дальше. Кэм поклялся, что любит ее, всегда любил. Она всю жизнь ждала этих слов.

Но вот сейчас ее терзали сомнения. А вдруг он сейчас как-то опровергнет их? Будет ли он жалеть при свете дня о несвойственной ему поспешности? Хелен знала, что такое возможно. Для некоторых людей. Но только не для Кэмдена Ратледжа. Крепко сжав губы, она постучала в дверь и, повернув холодную ручку, вошла в кабинет.

— Ты хотел видеть меня? — спокойно поинтересовалась она.

Кэм стоял спиной к окну. Рыжая кошка на подоконнике вылизывала себя в лучах утреннего солнца. В камине горел огонь, на столике рядом уже стоял кофейный сервиз. Комната являла собой картину домашней умиротворенности.

Кэм встретил ее серьезным взглядом, храня молчание, но потом в уголках глаз появились морщинки, и он улыбнулся.

— Говорят, разлука укрепляет чувства, — тихо сказал он. — Судя по часам одиночества, которые я провел утром, могу подтвердить, что это истинная правда.

Облегчение захлестнуло Хелен, и она шагнула через порог, стараясь не покраснеть.

— Как ты сегодня поэтичен, — весело заметила она.

Кэм взглянул на растянувшуюся кошку.

— О, ты слышишь, Боадицея? Леди обожает поэзию. Сумеем ли мы очаровать ее, как ты думаешь?

Он медленно направился к Хелен, держа в руке маленький томик. Продолжая нежно смотреть на нее, он раскрыл его и сказал:

— Так, посмотрим… а!

Она тонула в красоте вместе со мной прошлой ночью

Под шелковым пологом, пред моим очарованным взором,

И все лучшее, что есть в любви и страсти,

Слилось в наших чреслах, когда мы наконец…

Хелен, не сдержавшись, засмеялась, хотя прижимала ладонь к губам.

— О, не думаю, сэр, — выговорила она, — что лорд Байрон мог написать что-то подобное!

Отложив томик, Кэм со смехом шагнул к ней, словно намереваясь обнять.

— Может, и нет. Он ведь не имел удовольствия… — Кэм замолчал с выражением раскаяния на лице. — Хелен, я забываюсь, да? Сейчас не место и не время.

— Да, — сказала она, чувствуя некоторое разочарование.

Предложив ей кофе, он жестом пригласил ее сесть у камина, а сам устроился напротив.

— Вчера ты просила меня об одолжении, дорогая, — серьезно начал он. — И я честно выполнил твое поручение. Сегодня утром, после того, как я убедил Бентли, что не собираюсь его убивать за вчерашнее поведение, я попытался поговорить с ним о его чувствах к Джоан.

— Правда? — удивилась Хелен. Похоже, он со всей серьезностью отнесся к ее просьбе.

— Я же обещал, — тихо сказал Кэм, опуская глаза. — Но Бентли страдал похмельем… надеюсь, пристрастие к спиртным напиткам уже начинает сказываться… и он вполне спокойно воспринял известие о том, что я не собираюсь жениться на Джоан.

— И потом? — Хелен напряженно подалась вперед.

— Потом… ничего. Хотя я продолжал уверять, что если он действительно питает к Джоан серьезные чувства, то я добьюсь согласия тети Белмонт на его брак. Но, судя по всему, Бентли не желает мне довериться.

Вспомнив слезы юноши, Хелен удивилась:

— И он ничего не попросил? Ни в чем не признался? И не доверился тебе?

Кэм покачал головой и ласково улыбнулся.

— Да. И вообще он напомнил мне Боадицею, когда она была котенком. Едва этой шалунье удавалось схватить себя за хвост, она тут же растерянно оглядывалась, словно недоумевая, что теперь с ним делать.

— Ну и ну! Даже не знаю, что тебе сказать.

— Хелен, дорогая, Бентли вовсе не походил на человека, который действительно влюблен. А я полагаю, что могу считаться до некоторой степени авторитетом в этом вопросе.

— О! — Хелен растерянно теребила складки юбки. — И что еще ты… сообщил Бентли?

— Я, похоже, не вправе говорить Бентли то, что могло бы представлять для него интерес. Ведь мои руки связаны, Хелен. Ты, думаю, вчера связала их очень крепко, и теперь я лишь с твоего разрешения могу сделать важное сообщение.

Хелен почувствовала, как вспыхнули ее щеки, и, подняв голову, увидела, что Кэм пристально смотрит на нее.

— Да, — пробормотала она и тут же попыталась сменить тему: — И каковы были его планы на сегодня? Он сказал тебе?

Кэм откинулся на спинку стула и провел рукой по лицу.

— Он заявил о намерении отправиться на пару дней к Кэтрин. Сказал, что поохотится с Уиллом, собрал вещи и отбыл полчаса назад.

Хелен встревожилась, и это, должно быть, отразилось на ее лице. Кэм, видимо, смирясь со своей участью, вздохнул:

— Хелен, думаю, тебе лучше во всем признаться. Я слишком хорошо тебя знаю, моя дорогая.

Она растерянно закусила губу. Что делать? Неужели Бентли отправился навестить сестру? Может, Джоан опомнилась? Или до них дошли слухи о разговоре Кэма с миссис Белмонт и необходимость побега отпала? Записка в кармане юбки, казалось, жгла ей пальцы. Наконец Хелен решительно вытащила ее и протянула Кэму.

— Бентли передал ее Джоан вчера вечером, а она случайно обронила в дамской комнате.

Кэм быстро развернул записку, пробежал глазами и пристально взглянул на Хелен.

— Именно это ты пыталась обсудить вчера с Бентли? Ты боялась, что это вызовет мой гнев? — Она молча кивнула. — Возможно, я бы и рассердился, если бы у меня были какие-то чувства к Джоан. Но, учитывая обстоятельства, все к лучшему. Успокойся, Бентли уехал в старом сюртуке и взял с собой лишь охотничье снаряжение. Он не побежит к алтарю с Джоан. Если вообще собирался.

— Думаешь, нет?

Кэм пожал плечами.

— Теперь, когда он протрезвел и уже не думает, что им пренебрегают, возможно, его чувства несколько охладели.

— Будем надеяться, что ты прав, — пробормотала Хелен. — Я желаю ему только счастья.

— Как и я желаю твоего счастья, Хелен.

Резко встав, Кэм подошел к камину и начал ожесточенно мешать угли. Через несколько минут он уперся рукой в каминную полку и сказал, глядя в огонь:

— Я должен завтра уехать в Лондон. Поездка будет короткой. Самое большое — четыре дня. Ты говорила о счастье, Хелен. Прошу тебя в мое отсутствие хорошо подумать над тем, что может сделать тебя счастливой. И если это в моей власти, я готов на это. Больше я не стану ничего требовать от тебя. Я не имею на это права.

Хелен молча кивнула. Она чувствовала, что встреча окончена. В этот момент Кэм положил кочергу, подошел к ней и припал губами к ее руке. Борясь с желанием кинуться в его объятия, Хелен встала и быстро попрощалась.

Она шла по лестнице, а ее мысли и сердце пребывали в замешательстве. Вопрос Кэма продолжал звучать в ее ушах, в ее душе. Что сделает ее счастливой?

Кэмден. Таков ответ. И он никогда не менялся.

Хелен задержалась на площадке. Хочет ли ее Кэм сейчас? Кажется, да, хотя он не подходил к ней до самого последнего момента. Но его сдержанность почему-то не вызвала у нее облегчения, все, что побуждало ее вчера сопротивляться Кэму, — ее работа, сама ее жизнь, негодование по поводу его опрометчивых предположений, — все это как-то померкло с наступлением утра. Сегодня она вновь обрела способность рассуждать здраво.

Она подошла к классной комнате, но не могла заставить себя войти. Хелен стояла, устремив взгляд в конец коридора, где через стекло виднелись сады Халкота и простиравшиеся за ними поля. Знакомый пейзаж навеял воспоминания о детстве, снова напомнив ей о том, что, пусть она и не может оправдать поведение Кэма, она в какой-то степени его понимает.

Но она уже не та порывистая девочка, какой была прежде. За годы их разлуки она изменилась, по крайней мере внешне. Однако присутствие Кэма всегда пробуждало в ней самые плохие качества.

Или, может быть, лучшие? Ей по-прежнему хотелось поражать его, спорить с ним. И хотя ее недостатки со всей очевидностью проявились минувшей ночью, они, судя по всему, не беспокоили Кэма.

Что же до того, каков он был в постели, то Хелен была убеждена, что никто, кроме нее самой, не узнал бы человека, который любил ее столь безудержно и одновременно столь нежно. Вся его легендарная сдержанность исчезла, а чувственность вырвалась наружу. И это было прекрасно.

Да, внешне они казались людьми диаметрально противоположными, но их души были очень близки.

Наверное, в этом и состояла простая истина.

* * *

До его отъезда Хелен больше не видела Кэма. День выдался теплым и для этого времени года неожиданно солнечным. Кэм отправился в Лондон верхом, без слуг, и едва за ним осела пыль, как появилась Кэтрин, словно подгадав время.

Хелен приводила себя в порядок в спальне, когда увидела сестру Кэма на огромном, взмыленном жеребце, свернувшую на подъездную аллею. На этот раз она приехала без грума. Соскочив с коня, она взбежала по ступеням.

Недоумевая, чем объясняется такая спешка, Хелен быстро ополоснула лицо, пригладила волосы и покинула спальню. И тут она вспомнила. Бентли отправился к Кэтрин! Разве нет? Или он все-таки убежал с Джоан? Она подавила страх и поспешила вниз, где Кэтрин весьма непринужденно беседовала с Милфордом.

Но это Хелен не обмануло. В комнате явно ощущалось беспокойство, исходившее от энергичной Кэтрин. При виде Хелен она бросилась к ней, все еще держа в руке перчатки и хлыст.

— О, Хелен, как я рада, что вы дома! Мне до смерти наскучили Уилл с Бентли, поэтому я решила их бросить и приехала к вам на ленч. Накормите меня?

— Конечно, — ответила Хелен, слегка заинтригованная. — А Бентли… остался в Олдхэмптоне?

Кэтрин странно посмотрела на нее:

— Конечно, где же ему быть? Они с Уиллом собираются на охоту.

Хелен не нашлась что ответить, повернулась к Милфорду и попросила его подать ленч в желтую гостиную. Кэтрин сразу направилась туда, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, словно та могла открыться сама по себе.

— О, Хелен, — зашептала она. — Я приехала, как только узнала. Это правда? — Глаза ее лихорадочно заблестели.

Хелен, выдвигавшая в этот момент стул для Кэтрин, подняла голову:

— Что — правда?

Кэтрин бросилась к столу и чуть не упала, зацепившись за шлейф своей амазонки. Опершись руками о полированную поверхность, она подалась вперед, и слова рекой полились из ее уст:

— Правда, что Кэм порвал с Джоан? Правда? Бентли говорит, что это так. И моя горничная, Бетти… она сестра Ларкина, вашего лакея… миссис Нафлз рассказала им о жуткой ссоре между Кэмом и тетей Белмонт.

Хелен покачала головой, но Кэтрин не сдавалась.

— Наверное, это происходило здесь! — настаивала она. — Во время званого обеда по случаю моего дня рождения. Я видела, как они ушли в кабинет. И брат… о! — Кэтрин остановилась и подняла глаза к потолку. — У него целый вечер было невероятно ужасное настроение, правда?

«Ты и половины не знаешь», — подумала Хелен.

— Ладно, что, по-вашему, случилось? Ну же, Хелен, выкладывайте!

Та с преувеличенным старанием передвигала с места на место вазу с цветами.

— Вам следует поговорить с вашим братом, Кэтрин…

— Но я сейчас не могу этого сделать, так? — возразила Кэтрин. — Ведь он уехал, оставив меня сгорать от любопытства. А я знаю, что вам все известно, Хелен, поэтому лучше говорите, или я замучаю вас до смерти.

Хотя Кэтрин была похожа на Кэма в гневе, но, когда дело доходило до уговоров, казалось, что они близнецы с Бентли. Что означало невозможность ей противиться.

— Ну хорошо! — воскликнула Хелен, опускаясь на стул. — Хотя меня следует уволить за распространение сплетен.

— Какая ерунда, — заявила Кэтрин, небрежно махнув рукой. — Ты тоже семья. А теперь выкладывай начистоту.

— Насколько я поняла, лорд Трейхерн решил, что они с мисс Белмонт не очень подходят друг другу. И наверное, обсудил это с миссис Белмонт после обеда. И она согласилась.

— Согласилась? Ха! — воскликнула Кэтрин. — Очень в этом сомневаюсь.

— Больше я ничего не знаю, Кэтрин.

— Почему-то я очень сомневаюсь, — хитро усмехнулась та. — Но можешь хранить свои секреты, если хочешь!

Внезапно раздался стук в дверь, и на пороге появился Милфорд.

— Прошу прощения, леди Кэтрин, мисс де Севера, но только что прибыл мистер Лоу…

Из-за его спины выскользнул Томас Лоу и замер при виде Кэтрин.

—…по неотложному вопросу, как он говорит, — надменно закончил дворецкий, укоризненно глядя на посетителя.

Хелен обвела взглядом присутствующих. Что Томас возомнил о себе, врываясь сюда подобным образом?

— Милости просим, мистер Лоу, — выговорила она, хотя священник уже вошел. — Милфорд, принесите, пожалуйста, третий прибор.

— Слушаюсь, мэм, — ответил Милфорд и вышел.

Не снимая накидки, Томас положил шляпу на стол и посмотрел на дам.

— Я не могу остаться, — наконец сказал он. — Прошу простить мое вторжение, но возникло дело определенной важности, и я… — Он замолчал и неуверенно взглянул на Кэтрин.

Едва заметно приподняв бровь, сестра Кэма встала, словно намереваясь уйти.

— Нет, — твердо сказала Хелен. — Садитесь, Кэтрин. Это ваш дом, а не мой. Более того, нет ничего такого, что я и настоятель могли бы обсуждать наедине. — Она спокойно улыбнулась Томасу.

— О да, конечно, — с готовностью согласился он.

Если Томас и был разочарован, то не подал виду, а опустился на стул и устало провел рукой по белокурым волосам.

— По правде говоря, новость больше касается вас, леди Кэтрин, — мрачно сказал он. — Боюсь, у меня плохие новости. Очень плохие! Несмотря на все мои усилия, худшее все же произошло. — Голос настоятеля понизился до шепота. — Теперь, несомненно, Трейхерн избавится от меня. — Он печально покачал головой.

— Что? — хором воскликнули Кэтрин и Хелен.

— Это Б…Бэзил, — выговорил, заикаясь, Томас. — Он исчез. Постель его не разобрана. Его коляска тоже исчезла. Я уверен, — при каждом слове настоятель ударял кулаком по столу, — что он повез ее в Гретна-Грин [1]!

— Кого? — снова хором спросили дамы.

От следующего удара подскочила ваза с фруктами, и апельсин покатился по столу.

— Мисс Белмонт! — закричал настоятель, не обращая внимания на летевший, будто снаряд, апельсин. На миг тревога в его взоре сменилась яростным гневом. — Мой кузен, мой викарий, сбежал с будущей женой его светлости! О да, я знал о тайной помолвке Трейхерна! Сама миссис Белмонт рассказала мне об этом! А теперь… о! Мне конец!

— Бэзил Роудз бежал с Джоан? — Кэтрин явно собиралась расхохотаться, но Томас, похоже, ничего не замечал. — Вы шутите?

— Я абсолютно серьезен, — простонал Томас. — Но это еще не все!

— Продолжайте! — велела Кэтрин.

Хелен переводила взгляд с нее на священника, чувствуя себя невольным участником дурного фарса.

— Они, должно быть, тайно встречались! Любовные свидания! Прямо в исповедальне! — воскликнул Томас.

— Свидания! — оживилась Кэтрин. — За теми красными бархатными занавесками?

Хелен сразу вспомнила инициалы на записке, адресованной Джоан. Значит Б.Р. — это Бэзил Роудз. Теперь понятно, отчего бедная девушка оказалась тогда во дворе церкви и так старалась скрыть это от своей матери. И к Бентли это не имело никакого отношения. Невинная юная Джоан тайно встречалась с викарием!

Кто еще мог знать об их свиданиях? Халкот был типичным английским имением, следовательно, по крайней мере половина жителей деревни и все слуги, несомненно, знали об отношениях юной пары.

Томас машинально кивнул и снова издал глубокий вздох.

— Но что еще хуже, она… или он так утверждает… она… — Настоятель умолк, не в силах продолжать.

Хелен прикусила губу, боясь услышать неизбежное. Однако Кэтрин явно не стеснялась:

— Неужели ждет ребенка?

Зажмурившись, Томас кивнул.

— А теперь я узнал, что лорд Трейхерн уехал в Лондон, и я понятия не имею, что сейчас делать. Ехать за ним? Догонять их? Посетить миссис Белмонт и рассказать ей о моих подозрениях?

После долгой паузы Кэтрин снисходительным жестом хозяйки дома похлопала его по руке.

— Не волнуйтесь, Томас. Все к лучшему. По правде говоря, мой брат и кузина недавно решили, что не подходят друг другу. А Джоан с Бэзилом — замечательная пара. И можете быть уверены, что Кэм пожелает им счастья.

— Что такое? — вдруг забеспокоился Томас Лоу. — Вы хотите сказать, что Трейхерн не женится на мисс Джоан?

— Именно, — ответила Кэтрин. — Вам не о чем тревожиться. Кстати, я давно подозревала, что все симпатии Кэма адресованы другой, хотя и не знаю, отвечает ли та дама ему взаимностью… — Она дерзко взглянула на Хелен. В ее глазах был смех… и вызов.

— А как же миссис Белмонт? — помрачнел настоятель. — Уж об этом никак нельзя забывать! От нее ведь не ускользнешь.

Он с опаской посмотрел через плечо, словно грозная дама могла в любой момент выскочить из буфета с посудой. Кэтрин снова успокаивающе похлопала его по руке.

— Вам лучше оставить всю неприятную работу мне, Томас! Разве я не заменяю брата в делах, когда он отсутствует? И я знаю, как нужно действовать с тетушкой, не переживайте. Отправляйтесь домой и успокойте вашу сестру. Могу представить, насколько расстроена миссис Фейн.

Томас, еще не веря до конца, встал, тревожно взглянул на дам и взял со столика шляпу.

— Тогда я должен поблагодарить вас, леди Кэтрин. Вы сама доброта. — Он неловко поклонился и направился к выходу.

— Кэтрин! — возмущенно сказала Хелен, едва закрылась дверь. — Мне это совершенно не нравится. Вы знаете, как нужно действовать с вашей тетушкой? Что вы имели в виду?

— Но я действительно знаю, — спокойно ответила Кэтрин. — Старую ворону нужно утопить в бутылке дешевого виски. Только у меня, увы, духу на это не хватит.

— Так что, скажите на милость, вы имели в виду?

Пожав плечами, та небрежно махнула рукой.

— Я сделаю то, что сделал бы Кэм. Просто ничего не буду делать! Если Джоан наконец решила взять свою жизнь в собственные руки, то кто мы такие, чтобы вмешиваться? Она далеко не глупа, Бэзил — спокойный, милый человек. Зато тетя Белмонт — жуткий тиран.

— Но куда они теперь поедут? Как будут жить?

— Неужели ты совсем потеряла веру в силу юной любви, Хелен? — спросила Кэтрин с некоторой горечью. — Джоан с Бэзилом не пропадут. Всегда найдется выход, если человек не отказывается от своей мечты.

— Вы так думаете? — спросила Хелен, уже не понимая, о ком они говорят. Ей стало не по себе.

— Да. Через несколько лет Джоан получит деньги, оставленные ей отцом, а до тех пор, я уверена, Кэм поддержит их, если это будет необходимо. Лучше подумай о себе, Хелен.

Хелен с удивлением посмотрела на нее.

— О себе? — переспросила она, чувствуя себя все более неловко. — В каком смысле, Кэтрин? Мне хотелось бы, чтобы вы сказали прямо.

— О, Хелен, неужели ты считаешь меня настолько глупой, что я не вижу происходящего в этом доме последние несколько недель?

— Я… я не представляю, о чем вы говорите, — покраснела Хелен.

— Мой брат влюблен в тебя, вот о чем. И никогда не переставал любить. Он ни на минуту не забывал тебя, не смог. Почему, как ты думаешь, он нанял тебя на работу?

Сестра Кэма, похоже, знала достаточно много, и Хелен запаниковала.

— Вы не правы, Кэтрин, — возразила она. — Уверяю вас, лорд Трейхерн даже не представлял, кто я.

— И в этом я тоже сомневаюсь, Хелен, — сухо парировала Кэтрин. — Хелен — не такое уж распространенное имя, верно? А уж фамилия де Северз — явно французская. Эти два факта в сочетании с твоим возрастом и полученным в Швейцарии образованием… думаю, не требуется большого воображения, чтобы кое-что заподозрить или начать надеяться в душе.

— Вы так думаете? Уверяю вас, я понятия не имела…

— Мир, Хелен! — воскликнула Кэтрин, поднимая руки. — Убеждена, ты не имела понятия. Но едва увидев, как мой брат смотрит на тебя, я поняла, насколько сильно ты на него действуешь. И я все постепенно вспомнила. О да, Хелен. Я вспомнила. Как же мог не вспомнить Кэм? Ведь он любил тебя больше жизни.

Она снова остановилась у окна и провела рукой по тяжелым шторам, которые по ее настоянию выбрала Хелен. Во время пребывания Кэма в Девоне Кэтрин написала ему, предложив сменить обстановку на первом этаже дома и поручить это дело Хелен. И вдруг еще одна часть головоломки встала на место. Кэтрин намеренно сделала это, отодвинув Джоан в сторону ради Хелен, словно заменив простой пешкой королеву.

— Увы, но бедная Джоан во многом тебе уступает, — тихо сказала Кэтрин и с хитрой улыбкой обернулась к Хелен. — Я знаю брата и знаю, в каком направлении работает его мысль.

— Вы очень похожи на него, особенно по части своеволия, — сухо заметила Хелен, но Кэтрин проигнорировала ее выпад.

— И более того, у меня хорошая память. Когда тебя отослали, мне было… лет девять. Или десять? И я успела повзрослеть, когда мой брат наконец перестал скорбеть о потере. Впечатлительная юная особа всегда это заметит.

— Но… я не понимаю. В тот день… вы же сами мне сказали, что Кэм и Джоан намерены пожениться…

— Конечно! — засмеялась Кэтрин. — Я решила, что чем скорее маленький секрет станет известен, тем быстрее вопрос будет снят. Тебе нужно было это знать, Хелен. И я не жалею, что сказала тебе.

— Так же, как вы сочли долгом рассказать мне об Ариане?

— Да. И пожалуйста, не сомневайся ни в любви Кэма к Ариане, ни в моем отношении к ней. Даже если тебе было неприятно узнать о ее небезупречном происхождении, опять-таки…

— Я должна была знать?

— Нам всем нужно было это знать.

Их разговор прервала служанка, явившаяся накрыть стол к ленчу. За ней вошел Ларкин с подносом, и Хелен испытала громадное облегчение.

Сестра Кэма сумела вывести ее из себя взглядом своих черных всевидящих глаз и обманчиво-безмятежным поведением. Неужели Хелен когда-то считала ее добродушной и наивной английской леди? Как же она заблуждалась. И в который раз!

Она только сейчас поняла, что в Халкоте далеко не все так просто, как ей поначалу казалось.

Глава 18,

в которой Трейхерн завершает долгожданную миссию

В отличие от своей любимой сельской местности Кэм всегда считал осень в Лондоне угнетающей, поскольку клубы дыма от угольных печей накрывали город, словно тяжелое одеяло. На сей раз ничто не омрачало его настроения, даже свинцовые тучи, на которые он почти не обратил внимания. Однако лишь в середине дня Кэм решил отправиться по второму из трех важных дел, приведших его в город.