Сказания трех миров (№1) - Тень в зеркале

– Ты вернешься назад в Туллин, а я пойду дальше одна.

Она сняла котелок с огня, сполоснула его, морщась от боли в запястье, налила в него воды из треснувшего каменного кувшина, стоявшего рядом с очагом, и повесила его обратно.

Вскоре закутанный в одеяло Лиан снова сидел у огня. Его одежда, сушившаяся на бечевке, начала дымиться, и Каране пришлось ее вывернуть. Девушка заварила чай из щепотки трав, постучала по стенке котелка, чтобы заварка осела на дно, и разлила по кружкам зеленый напиток. Лиан с удовольствием взялся пальцами за теплое железо, надеясь, что чай был знаком примирения, и решился заговорить с Караной:

– Вчера ночью мне показалось, что тебе срочно была нужна помощь. Мне стало тебя так жалко!.. А сегодня...

Карана немного смягчилась:

– Я сбежала из Фиц Горго два месяца назад. Все это время я ухожу от погони. Каждый раз, когда мне удается оторваться от преследователей, что-то снова наводит их на мой след. Вчера я притаилась в снегу, пока они были так близко, и я чувствовала их присутствие... К тому же у меня очень болела рука... Наконец они перестали меня искать и отправились спать, а для меня это была самая страшная ночь за последнее время. Вот я и поддалась слабости. Ведь мой призыв к тебе был просто фантазией, сном! Я вообще не представляла, что ты так близко и сможешь меня найти.

Лиан смотрел на девушку сквозь пар, поднимавшийся из кружки. Его ночное видение было внушительнее простого сна, больше, чем ее страх перед вельмами. Что за огромная фигура явилась ему вчера ночью? Может, это был Иггур, желавший вернуть Зеркало? Лиан отхлебнул горячего чая, настоянного на тех же горьких травах, что и суп. Карана сидела у костра, поджав ноги, и, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, смотрела на огонь. В левой руке у нее была палка с обуглившимся концом, которой она чертила на камне какие-то фигуры.

– А что произошло в Фиц Горго?

– Иггур вернулся слишком быстро. У Магреты хватило сил приковать его к месту, но на то, чтобы бежать из Фиц Горго, их ей уже недостало. Я же выполнила ее приказ и скрылась оттуда.

– Я не знал, что вас было двое... А кому ты служишь?

– Много будешь знать, скоро состаришься. Ты свалился как снег на голову и хочешь, чтобы я тебе доверяла?! Извини, но я так не могу. Я не просила тебя ни о чем. Ты очень самонадеянный. Это мне не по душе. Я пойду своей дорогой, и пойду одна. Послезавтра вода у водопада спадет, и ты сможешь вернуться в Туллин.

Лиан покраснел от стыда. А он-то надеялся, что девушка передумала. Каране снова стало немножко жаль Лиана. У него такое открытое лицо, что он вряд ли вообще способен лгать ей в глаза. И потом, он все-таки пробирался сюда, чтобы помочь ей, какие бы мотивы им при этом ни двигали.

– Ничего не поделаешь, – сказала Карана как можно мягче. – Тебе сейчас еще хуже, чем мне, и ты не знаешь гор. Ты добрый, но беспомощный. Я когда-то была такой, но сейчас тебе здесь не место.

– Но у тебя нет еды и сломана рука! Ты же сама звала меня!

– Звала-то звала! – ответила Карана. – Но не тебя. Я заплачу за еду, которой ты сможешь со мной поделиться. Тебе ведь до Туллина всего день пути... А сейчас отдыхай! Ты больше всего мне поможешь, если сумеешь как-нибудь, задержать вельмов. Хотя бы на час. – Карана замолчала и снова уставилась на огонь.

Лиан лег на каменную скамью тем боком, который болел поменьше, и стал обдумывать сложившуюся ситуацию. К чему ему было настаивать? Он не мог и не хотел заставлять Карану идти с ним. Придется чем-нибудь другим угодить Мендарку! Но ему ужасно хотелось увидеть Зеркало и услышать его историю и историю приключений самой Караны.

Погрузившись в эти мысли, он не сразу заметил, что Карана вышла, не закрыв за собой дверь. Ветер гудел в провалах крыши. Время от времени он задувал в приоткрытую дверь. Тогда языки пламени взлетали вверх, осыпая комнату искрами. Очнувшись, Лиан осмотрелся по сторонам. Маленький мешок Караны лежал на своем месте в углу. Может, Зеркало было в нем? Соблазн был слишком велик. Лиан поднялся со скамьи, но сделал это так резко, что почувствовал острую боль в боку, не выдержал и вскрикнул. Нет, теперь явно не время искать Зеркало!

Лиан не раскаялся в том, что отказался от своего намерения, потому что минуту спустя дверь распахнулась и в проеме появилась спина Караны, тащившей за собой здоровенный сук. Посередине комнаты она бросила его. Волосы девушки были припорошены снегом.

Карана отрубила топориком несколько боковых веток, разломала их и подбросила в огонь. Вдобавок она положила сук одним концом в костер, перегородив при этом полкомнаты.

Лиан мешком лежал на скамье. Он чувствовал себя бесполезным и совершенно пал духом. С тех пор как в далеком детстве его оторвали от дома и семьи, он никогда еще не ощущал себя таким опустошенным и несчастным. Если бы Карана изредка на него не поглядывала, он бы просто заплакал.

Тем временем пошел снег. Обессилевший Лиан погрузился в глубокий сон. Он лежал завернувшись в одеяло, из-под которого высовывалась его босая нога. Под головой у него была куртка Караны. Девушка же сидела на своем мешке перед костром, разглядывая плясавшие на противоположной стене тени от языков пламени. По мере того как сук прогорал, Карана заталкивала его все дальше в костер. Потом она садилась на место и снова погружалась в размышления.

Если бы ей только удалось добраться до Баннадора, она оказалась бы в безопасности, но один путь к перевалу преграждали вельмы, а другой – разлившийся поток у водопада. Неужели она все-таки попала в ловушку?! И что вельмы вообще собираются предпринять? Может, они нападут на нее внезапно на рассвете? Или будут сидеть в засаде на пути к перевалу? Будет ли прок от этого неизвестно откуда свалившегося ей на голову помощника?

Лиан заворочался и застонал. И во сне он выглядел беспомощным и жалким. Почему же такой никчемный тип приложил столько усилий, чтобы найти ее здесь? Или он тоже замышлял что-то недоброе? Может, он только и ждет, чтобы она заснула?

Ветер в провалах крыши завыл еще сильнее. Карана потихоньку выскользнула из комнаты и стала пробираться между развалинами. Буря миновала, и на небе стали видны звезды, хотя на западе уже появилась новая гряда облаков. Ветер намел среди камней сугробы, принимавшие в неярком свете звезд самые невероятные очертания. По колено в снегу, Карана приблизилась к невысокой каменной стене, тянущейся вдоль скалистого края плато.

Карана присела у стены, едва защищавшей ее от пронзительного ветра. Было очень холодно. “Так вот какой ты, Лиан из Чантхеда! Лиан-дзаинянин! Говорят, твой голос подобен пению ангелов. Таким ты мне и казался, когда я была на твоем выступлении в Чантхеде. Услышав, как ты рассказываешь Великие Сказания, зарыдал бы и Рульк, как когда-то рыдала я сама. Я была слишком сурова с тобой сегодня! Но я не могла по-другому! Твое знаменитое „очарование" не поможет мне добраться до дому!..” Карана почувствовала, что начинает трепетать при одном воспоминании о голосе Лиана, и постаралась взять себя в руки.

Судя по звездам, было десять часов. Царила мертвая тишина. Ее нарушали только свист ветра и шорох сухих листьев на кусте, склонившемся в пропасть. “Если я брошу его здесь, вельмы провозятся с ним полдня, не меньше. Жалко его, конечно! Но я его не приглашала!.. Нет, это будет нечестно. Ведь я же звала его и раньше, и вчера ночью! Я ощутила, что он слышит меня, и была этому так рада, что весь следующий день провела в хорошем настроении. Наверное, даже вельмы поймут, как он безобиден... Нет, они растерзают его, чтобы он не разболтал то, что я ему говорила. А может, они убьют его просто от злости, решив, что он мой друг. Я должна его защитить”. При этой мысли Карана не удержалась и фыркнула, подумав, что такой неожиданный поворот событий позабавил бы и Лиана, много раз прибегавшего к такому приему в своих сказаниях. “Почему же я такая глупая? Зачем мне новые заботы?.. Но как же я могу бросить его на милость этих тварей?!”

За спиной у Караны послышался шорох. Она вскочила, ударилась больной рукой о стену и вскрикнула, но это был всего лишь ветер, скребший прутиком о шероховатый камень. Карана успокоилась и снова присела, сжимая здоровой рукой сломанное запястье. Слезы, брызнувшие от боли, начали превращаться в льдинки у нее на щеках. Так дальше нельзя! Одна она тут погибнет! Но откуда же ждать защиты в этом пустынном месте, где нет никого, кроме жалкого Лиана?!

Далеко внизу, в котловине между горными кряжами, блестели звезды, отражавшиеся в серебристой полоске замерзшей реки. Повсюду белел снег и блестел лед, и лишь кое-где виднелись черные перелески, шумевшие на ветру. Хребты, ведущие в Туллин, возвышались в ночи темными неровными кряжами. Плато простиралось на запад и восток насколько хватало глаз. В свете звезд Каране даже удалось разглядеть покрытую снегом и льдом громаду горы Тинтиннуин, восточная вершина которой пряталась в облаках.

Карана смотрела вниз, стараясь успокоиться. Сломанное запястье мучительно ныло. Оно начало было срастаться, но теперь девушка снова чувствовала каждую косточку. Неожиданно Карана заметила внизу на склоне какое-то движение. Но кто же мог подниматься темной ночью по этому обледенелому и занесенному снегом обрыву?

И тем не менее там точно кто-то был. Саженях в пятидесяти ниже того места, где сидела Карана, кто-то упорно карабкался вверх по почти отвесной скале. А где же остальные? Карана внимательно осмотрела склон, но больше никого не обнаружила. К руинам поднимался только один человек. Стоит ему добраться до развалин, как дым от костра выдаст убежище Караны. Времени для бегства не оставалось, ведь Лиан был совсем беспомощен. А на плато было не спрятаться.

Карана ринулась туда, где лежал Лиан, но остановилась, опустилась на колени и стала смотреть вниз. Незнакомец достиг того места, где из скалы выдавался гладкий выступ, и неуверенно шарил по камням справа и слева от него, очевидно не зная, с какой стороны лучше преодолеть это препятствие. Потом, вероятно найдя, за что зацепиться рукой, он продолжил свой путь. Время от времени Карана замечала, как отражаются звезды в его устремленных кверху глазах. Она даже высунулась подальше, чтобы получше его разглядеть. Карана и сама прекрасно лазала по скалам, но не решилась бы на такой подъем без крюков и веревок. Она с восхищением наблюдала за движениями незнакомца, пораженная его ловкостью. Ветер немного утих, но накидка за спиной взбиравшегося вверх человека колыхалась, как крылья, и Каране почудилось, что она слышит его хриплое дыхание. Он уже был в каких-то пятнадцати саженях под ней, и ей стали хорошо видны его бледное лицо и почти звериный оскал. Это был Идлис!

Карана отшатнулась от обрыва и случайно оперлась на сломанную руку. Подстегиваемая невыносимой болью, она заметалась вдоль стены, разыскивая какое-нибудь оружие, не вполне отдавая себе отчет в том, что делает. Поблизости не было ни тяжелой палки, ни бревна. Повсюду валялись лишь камни. Они выступали из стен или лежали кучами на земле. Карана в отчаянии попыталась сдвинуть с места один из камней, потом другой, потом третий. Она изо всех сил толкала их, обдирая себе в кровь пальцы, но ни один из них даже не шелохнулся. Эти камни были такими большими, что ей не удалось бы сдвинуть их даже обеими руками. Наконец она наткнулась на камень, расколотый на две половины. Она подняла меньшую из них, размером со свою голову, и неуклюже заковыляла к обрыву, прижимая камень к бедру здоровой рукой.

Идлису оставалось до края обрыва не больше трех саженей. Карана вспомнила его обожженную солнцем кожу и заколебалась. Ей предстояло убить хоть и очень страшное, но все же живое существо. Она стояла в нерешительности и наблюдала, как вельм подбирается к ней все ближе и ближе. Звезды вновь осветили его ледяные глаза.

В этот момент Идлис заметил Карану и, как собака, оскалил зубы. Девушка вздрогнула и пришла в себя. Да, перед ней живое существо, но опаснее его не было на свете. Она повернулась боком к обрыву и отпустила камень, который прижимала к бедру. Бросок был точный, однако в последний момент Идлис успел увернуться. Камень оцарапал ему щеку, ударил по плечу и отскочил куда-то в темноту. Идлис покачнулся и повис над пропастью, цепляясь за скалу только одной рукой и ища опору ногами. Лицо его исказилось от боли.

Какое-то мгновение Каране казалось, что он вот-вот рухнет вниз. Она не понимала, как после такого удара он еще умудряется держаться за скалу. Идлис же вскоре вновь полез вверх. Несколько мгновений Карана наблюдала за ним, ужасаясь тому, что пыталась лишить его жизни и что ей это не удалось. Потом она повернулась и бросилась прочь от обрыва.

Через пару минут Карана обернулась, но края обрыва уже не было видно. Она перелезла через обломки какой-то низкой стены и, согнувшись в три погибели, побежала вдоль нее. На противоположной стороне того двора, где было ее убежище, стена полностью обвалилась. Карана бросилась к этому провалу и бесшумно проскользнула внутрь. Там она увидела, что дверь все еще приоткрыта так, как она ее оставила. Комнату освещали еле мерцавшие угли, но все равно там было теплее, чем снаружи. Толстый сук уже полностью прогорел, превратившись в кучку золы и пригоршню углей на каменном полу. Мешок Караны лежал на месте, а Лиан, судя по всему, не двигался. Она дотронулась до его лба. Он был горячим. Почувствовав это прикосновение, Лиан пошевелил рукой и что-то пробормотал.

Отойдя от него, Карана с трудом привалила к двери несколько камней и раздула огонь. В очаге заиграли языки пламени. Она взяла маленький топорик, спряталась в нише у двери и стала ждать. В развалинах гулял ветер. Некоторое время в костре потрескивали дрова. Потом все стихло. Потянулись минуты томительного ожидания.

16

Боязнь высоты

Лиан заметался во сне, что-то выкрикивая не своим голосом. Карана приложила ему ко лбу прохладную ладонь, и он вскоре успокоился. Ветра почти не было слышно. По комнате разливался колеблющийся свет костра. Было совсем тихо.

Внезапно за стеной послышались чьи-то шаги, затем на мгновение все смолкло, а вскоре кто-то заскребся в дверь: ее явно пытались открыть. Дверь поддалась. Карана сжалась в комок.

Снаружи вновь послышался какой-то шорох, раздался удар в дверь, она распахнулась, и в тускло освещенное помещение влетел Идлис. Споткнувшись о ступени, он едва устоял на ногах.

Лиан проснулся и, завопив от ужаса, подскочил на скамье, запутался в одеяле и свалился на пол. Идлис бросился на него, и они покатились по земле, вслепую нанося друг другу удары. Комната огласилась отчаянными криками Лиана.

Карана выскользнула из-за двери и ударила Идлиса обухом топорика по голове. Вельм, не издав ни звука, рухнул на Лиана. Каране потребовалось немало усилий, чтобы сдвинуть тело вельма и оттащить его в угол. Потом она связала руки и ноги Идлиса бечевой и вставила ему в рот кляп из коры. От прикосновения к коже вельма у девушки по спине побежали мурашки.

Ошеломленный столь фантастическим пробуждением, Лиан еле сел. Карана стояла над ним, переводя дух. Он заметил в ее глазах такой свирепый блеск, что захотел встать, но ноги его не слушались. Девушка протянула ему руку, он через силу поднялся, доковылял до скамьи и рухнул на нее.

– Ты спасла меня! Я, кажется, спал... Он напал неожиданно, свалился как снег на голову! – Лиан до сих пор не мог понять, что же с ним произошло.

– Он забрался сюда по скале и принял тебя за меня. Лиан смотрел на Карану широко открытыми глазами:

– А почему ты меня не разбудила?

– А зачем?.. Теперь нам надо бежать. Если один из них умудрился залезть в темноте по обледенелой скале, остальные тоже на это способны. Хочешь не хочешь, а тебе придется пойти со мной.

Лиан изменился в лице.

– Здесь нельзя препираться, – продолжала Карана, укладывая вещи в мешок. – Другие вельмы обязательно раскопают у него в голове наши слова... Как ты себя чувствуешь? – спросила она, глядя на Лиана. – Надеюсь, получше.

Лиан попытался улыбнуться. Он чувствовал себя просто отвратительно и все же хотел пойти с Караной.

– Мне гораздо лучше, – сказал он, стараясь побороть дрожь в голосе. – Мне бы только поесть чего-нибудь горячего, и я смогу идти всю ночь.

Карана смерила его испытующим взглядом, сняла с огня котелок, достала из кармана что-то завернутое в тряпицу, отрезала какую-то часть ножом и бросила в котелок, из которого разлетелись брызги, зашипевшие на углях.

Лиан натянул свою теплую, но все еще влажную одежду. Бок у него ужасно болел, а на щеке красовался здоровенный синяк. Карана опустилась на колено рядом с Идлисом и ощупала ему голову. Несмотря на то что вельм был без сознания, его губы были искривлены жестокой гримасой. Лиана поразили многочисленные ссадины на его щеке. Затылок вельма был весь в кровоподтеках, а над глазом росла шишка.

– Где это он так? – спросил Лиан.

– Я сбросила на него камень, когда он лез по скале, – ответила Карана со странным выражением на лице. – На этот раз ему повезло. Впрочем, другие вельмы наверняка ему здорово всыплют... На, попей! – Она протянула Лиану полную кружку.

Лиан ошеломленно молчал: Карана снова обошлась без его помощи, пока он храпел на скамейке!

Варева хватило еще на две кружки. Лиан допил остатки и вытер рот. В это время Карана уже держалась рукой за дверную ручку.

– Ты что, так его здесь и оставишь, чтобы он снова за нами погнался?!

– А ты что, способен убить беззащитное существо, пусть это и вельм?! Лично я не могу. Я и так без предупреждения скинула на него камень, пока он лез по скале.

“Я уже трижды пощадила Идлиса, – подумала Карана. – У нас в Баннадоре сказали бы, что это не случайно. Если бы враг три раза пощадил баннадорца, он считал бы себя в долгу перед таким врагом”. Уже трижды жизнь Идлиса оказывалась у нее в руках, и Каране стало казаться, что ее с этим вельмом связывает нечто особенное, и она даже ощутила что-то вроде ответственности за его судьбу, как и за судьбу Лиана, неожиданно свалившегося ей на шею. Ни с того ни с сего в жизни Караны возникли новые трудности, из-за которых она уже не чувствовала себя такой свободной, как раньше.

Ветер стих. Над горизонтом поднялся тусклый серп убывающего месяца. До рассвета оставалось еще несколько часов. Карана повернулась лицом на запад.

– Куда мы пойдем? – спросил ее Лиан.

– Назад к водопаду. Порой горные реки очень быстро мелеют.

Но еще задолго до того, как Лиан с Караной подошли к водопаду, до них донесся рев потока в каменистом русле. Они укрылись среди камней, чтобы дождаться рассвета. Тогда переправляться через бурную речку будет безопаснее. Утро наступило очень хмурое: все небо затянуло тяжелыми тучами, пришедшими с запада. Перед ними по-прежнему мчался бурный поток мутной воды.

– Когда я тут переходил, вода была гораздо ниже, – заметил Лиан.

– Давай подождем. Днем вода спадет.

Карана завернулась в плащ, натянула на глаза шляпу и попыталась вздремнуть, пока Лиан стоял на часах. Светлело очень медленно, но наконец наступил тот неуловимый миг, когда день внезапно сменил ночь. Лиан рассеянно смотрел на противоположный берег и вдруг с ужасом заметил совсем недалеко вверх по течению две фигуры.

– Карана! – зашипел он, тряся девушку за

– Ну что?

– Смотри! По-моему, на той стороне вельмы! Карана мгновенно проснулась, перевернулась на живот

и подползла к просвету между камнями. От того, что она увидела, у нее волосы встали дыбом. Это действительно были вельмы, хотя и не те, которые гнались за ней недавно. Она увидела незнакомого молодого вельма с вельмихой. До Хетчета ее преследовало пятеро вельмов. Потом двое куда-то пропали, чтобы вновь возникнуть на берегу горного потока.

– Они, наверно, шли по моим следам, – жалобно сказал Лиан. – Несколько раз я чувствовал, что за мной кто-то наблюдает.

– Какая разница, как они сюда попали?! Ты тут ни при чем. Они и так сотни раз находили меня.

– Смотри, сейчас они попробуют перебраться на наш берег!

Вельмы обнялись, мужчина разбежался и прыгнул на торчавший из воды камень. Он совершил еще два прыжка, неуклюже выбрасывая вперед сильные ноги, и оказался на середине потока, который теперь был в два раза шире, чем тогда, когда через него переправлялся Лиан. Вельмиха что-то крикнула своему спутнику, тот помахал ей рукой и прыгнул в бурную воду. Сначала он плыл вперед, одновременно вскидывая перед собой обе неимоверно сильные руки. Потом его затянуло под воду. Лиан наблюдал за ним, стиснув зубы и вновь переживая свое знакомство с этой рекой. Вельмиха не отрываясь смотрела на воду, над которой на мгновение показалась рука ее спутника. Наконец, намного ниже по течению, по-прежнему бешено работавший руками вельм вынырнул на поверхность, и вскоре поток выбросил его на прибрежную скалу. Вельм выполз на берег, немного полежал, встал, снова помахал своей спутнице и нетвердой походкой направился в сторону развалин.

Вельмиха помахала в ответ и не торопясь пошла назад, к началу хребта.

– Потрясающее зрелище! – восхищенно воскликнул Лиан. – Да любой сказитель что угодно отдал бы за то, чтобы увидеть такое! Представляю, как это понравится слушателям!

– Перед тобой смертельные враги! – ледяным тоном произнесла Карана. – Между прочим, вельмиха вернулась, чтобы отрезать нам путь к отступлению.

– Мы все равно сегодня не переправились бы на тот берег.

– Здесь, может, и нет, – согласилась Карана, – а вот выше по течению могли бы попробовать... А теперь что нам делать?! Остается только незаметно пробраться мимо остальных вельмов и спуститься с восточной стороны. Впрочем, не знаю, выйдет ли это у нас.

– Они, наверное, нас там и поджидают.

– Разумеется. Но с восточной стороны есть другой спуск. Или, по крайней мере, когда-то был. Но попасть туда будет нелегко.

Пошел мелкий снег, и они направились назад, в сторону развалин, которые Карана хотела обогнуть подальше с юга, боясь, что среди них уже рыщут вельмы. Так оно, судя по всему, и было, потому что, прокрадываясь мимо скрытых пеленой снега развалин, они услышали протяжный глухой крик, знакомый Каране по Фиц Горго и болотам. Вскоре до них донесся и ответный, более визгливый вопль, от которого у Лиана, вспомнившего о едва не перерезавшей ему горло Гайше, мороз побежал по коже.

– Они, наверное, ищут напавшего на нас этой ночью вельма, – вздрогнув, сказал он.

– Или уже нашли и бросились по нашим следам. Лиан с Караной с трудом брели по глубокому снегу вдоль самого края плато.

– Куда мы идем? – пробормотал Лиан. – Мне здесь не нравится.

Карана вкратце описала ему то, что их ждало впереди:

– Неподалеку отсюда начинается гряда, где можно спуститься с плато. Рядом с ней – очень узкое ущелье, которое в скале пробила река, берущая начало у водопада. На этой реке раньше был мост.

– Я сверху видел это ущелье.

– Есть тропинка, ведущая вниз к самой реке, где ее можно перейти, если в ней не так много воды. Но есть еще одна, более старая дорога, которую проложили, когда моста еще не было. Она идет с другой стороны гряды. Я заметила ее еще вчера, но уже смеркалось, и я не стала по ней спускаться. Может, вельмы о ней и не знают... Ну вот мы и пришли.

Карана вывела Лиана к гребню скалы, круто спускавшемуся куда-то в сторону Туллина. Здесь этот гребень был намного шире, чем там, где накануне полз Лиан, так как скалу в этом месте специально выровняли и расширили, прокладывая дорогу к мосту еще в те времена, когда климат в этих местах был мягче и на землях вокруг нынешних развалин жили люди. Дорога была заброшенной, но ветер сдувал с нее снег, и Лиан с Караной шли довольно быстро. По обеим сторонам гребня были отвесные обрывы с утесами из красного камня, вокруг которых клубился сухой снег. Внезапно в конце гребня из белой пелены выступили две массивные низкие колонны из черного камня, преграждавшие путникам дорогу, как неумолимые стражи. Это было все, что осталось от разрушенного каменного моста через ущелье.

– Тропа вниз начинается рядом вон с той колонной, – сказала Карана, указывая на правый каменный столб. – Она спускается к самому берегу. Нам повезло. Ее никто не караулит!

Не успела она договорить, как из-за колонны выросла фигура высокого вельма. Это был Идлис, его голова была замотана кровавыми тряпками.

– Бежим! – воскликнула Карана и бросилась назад. Лиан, спотыкаясь и придерживая рукой больной бок, похромал за ней. Обернувшись, он увидел, что Идлис не тронулся с места, загораживая собой тропу, ведущую вниз. Похоже, ему было строго приказано не оставлять свой пост. Он почти сразу исчез за пеленой падавшего снега, из-за которой тут же донесся громкий и протяжный вопль, разнесшийся по горным склонам и прокатившийся многократным эхом среди скал. Карана отломила с куста ветку с засохшими листьями и стала заметать следы за собой и Лианом.

– Зря стараешься! – пробурчал Лиан, морщась от сильной боли в боку.

– Он созывает остальных, – на ходу ответила Карана. Отойдя довольно далеко от того места, где они натолкнулись на Идлиса, она направилась напролом сквозь низкий кустарник к красным скалам на самом краю гребня.

Старую дорогу, занесенную снегом, найти оказалось нелегко. Наконец Карана обнаружила что-то похожее на тропинку, а точнее, покрытый снегом и льдом, усеянный свалившимися сверху камнями узкий карниз вдоль красной скалы. Лиан с Караной осторожно ступили на скользкую тропинку. Лиану стало так страшно на длинном прямом и узком карнизе, нависавшем прямо над пропастью, что он даже позабыл о боли в боку. В этот момент они снова услышали крик Идлиса. Снег почти прекратился. Стоило вельму подойти к краю скалы и посмотреть вниз, и он как на ладони увидел бы Лиана с Караной.

– Скорее! – воскликнула девушка, схватив Лиана за руку. – Они где-то рядом!

Лиан встрепенулся и попробовал идти быстрее. Он страшно боялся сорваться вниз, а тропа была покрыта тонким слоем льда.

– Скорее! – торопила его Карана.

Лиан осторожно передвигался по льду, чувствуя, как скользит нога, потом быстро сделал шаг вперед, поскользнулся, упал на спину, стараясь ухватиться за что-нибудь левой рукой, но не нашел опоры и, как мешок, съехал к краю, издав при этом вопль животного ужаса.

Державшая его за правую руку Карана рухнула на колени, но умудрилась не разжать сжимавшие кисть Лиана пальцы. Она покатилась по льду прямо на Лиана, который снова заорал, испугавшись, что она столкнет его в пропасть, но Каране удалось упереться носком сапога в маленький выступ скалы, и она перестала скользить. Потом она нащупала больной рукой еще один выступ, уцепилась за него и, волоча за собой Лиана, медленно отползла от края пропасти.

– Извини! Я не хотел! – воскликнул Лиан и обнял ее, но она оттолкнула его, с гримасой боли сжав здоровой рукой больное запястье.

– Я сама виновата, – пробормотала Карана. – Не надо было тебя торопить. Тропа опаснее, чем я думала.

Она еще раз осмотрела лежавший перед ними карниз. На протяжении трех или четырех шагов тропинка полностью обледенела. Сама Карана еще кое-как смогла бы перебраться на ту сторону, а вот Лиан обязательно сорвался бы.

– Я перейду одна и натяну веревку, – сказала она. Лиан не очень надеялся на веревку, но не хотел быть

обузой и неуверенно проговорил:

– Ну давай.

– Хорошо. Стой здесь! – Карана привязала один конец висевшей у нее на поясе веревки к толстому корню и осторожно двинулась вперед, делая на льду топориком маленькие зарубки для ног. Она преодолела обледенелый участок и прикрепила второй конец с другой стороны. – Пройдешь?

– Наверно!

Лиан схватился за веревку, как утопающий за соломинку, и сделал первый робкий шаг. В этот момент прямо у него над головой снова раздался пронзительный крик Идлиса. Лиан взглянул наверх и увидел, что вельм смотрит на них с края скалы. В тот же момент Идлиса заметила и Карана. Ответного крика не последовало, но это еще не означало, что остальные вельмы не услышали Идлиса. Вельм решил не дожидаться помощи и уперся плечом в один из лежавших на краю пропасти валунов, который сразу же сдвинулся с места.

– Лиан! – в ужасе воскликнула Карана, не желая его пугать, но понимая, что в его распоряжении осталось несколько секунд.

Лиан неуверенно сделал еще пару шагов, потом застыл с поднятой ногой. Он, как загипнотизированный, следил за нависшим над ним валуном. Идлис толкал его изо всех сил, и валун был уже на самом краю. Лиан боялся пошевелиться. Он не сомневался, что валун сейчас его раздавит. Сделай он решительный рывок вперед, он еще успел бы преодолеть опасный участок карниза, но он еле волочил ноги. Валун накренился на самом краю.

– Назад! – заорала в последний момент Карана, и Лиан, повинуясь ее крику, успел отшатнуться – валун рухнул на карниз там, где он только что стоял. В лицо Лиану отлетели осколки. Валун отскочил от скалы и полетел вниз, а через несколько секунд рухнул на склон и покатился дальше, увлекая за собой целую лавину камней.

От ужаса Лиан не удержался на ногах, опустился на колени и сквозь поднявшееся облако пыли безмолвно смотрел на Карану. Валун сорвал веревку и проломил в карнизе брешь длиной в несколько саженей, сквозь которую виднелись утесы ниже по склону. Подул пронизывающий ветер, и Лиану стало очень холодно. Вновь пошел густой снег, за которым исчезло все, кроме близлежащих красных скал.

Карана оценила длину бреши. Лиан не перебрался бы через нее, даже если бы она стояла рядом с ним и помогала ему. Ну чего же он ждал?! Почему он, как последний дурак, топтался на месте?!

– Вот такие дела! – сказал Лиан. – Ничего не поделаешь! Придется мне остаться здесь. Иди без меня!

Каране снова нужно было делать мучительно сложный выбор. Если она сейчас пустится наутек, вельмы, возможно, больше ее не догонят, и через несколько дней она будет у себя в Баннадоре. Как это было бы здорово!