Для начала он решил дозаправить самолет. В ангарном хозяйстве имелась ручная помпа. Уж и пришлось Никите поработать ее рычагом! Никогда он не думал, что это такой трудоемкий процесс. Пока баки заполнил под завязку, весь взмок. Пришлось какое-то время отдыхать. Нет, изобретатель здесь явно недодумал. Надо было электронасос поставить. Кнопку нажал - и порядок!
Он сидел у стены вытянув ноги и расслабленно курил. Все-таки в физическом труде есть свое удовольствие. Тем более когда работаешь на себя, а не на чужого дядю. Теперь надо еще сжатым воздухом заправиться.
Как и вчера, самолет он вытащил из ангара джипом. Для начала запустил двигатель и немного порулил, чтобы вспомнить вчерашний урок.
Потом развернул самолет у ворот ангара и, придерживая скобу тормоза одной рукой, застегнул ремни парашюта. Так, на всякий случай.
Никита смотрел перед собой и не решался отпустить тормоз. Длины стола вполне хватало для того, чтобы отрепетировать разбег. Ее хватило бы и для настоящего разбега. И для взлета. Но сегодня это в его планы не входило. Он убрал со стола абсолютно все, чтобы не было никаких помех. Теперь перед ним расстилалось стеклянное поле, где-то далеко заканчивающееся бездонной, по его меркам, пропастью.
Летный комбинезон пришелся как раз впору. Он надел его, решив, что пусть уж все будет до конца по-настоящему. Еще раз пробежал глазами инструкцию, потом убрал ее в бортовой зажим. Важно как можно быстрее набрать скорость, позволяющую оторваться от земли, тьфу, от стола! А затем успеть затормозить. Все готово, все он сделал правильно. Никита потихоньку стал прибавлять обороты. Машина дрожала, чуть-чуть подаваясь вперед. В рев двигателя вплеталось еще множество звуков, порождаемых вибрацией. Почувствовав, что тормозам уже трудно стало удерживать самолет на месте, он плавно отпустил скобу, и ускорение рванувшегося вперед самолета вдавило его в спинку сиденья.
Настольное стекло было все-таки не очень ровным. Машина, ускоряя свой бег, подпрыгивала, билась колесами, раскачивалась, но неопасно, в пределах нормы. Главное, что она не уходила с основного направления и двигалась прямо.
Никита стискивал зубы, чтобы не стучали от тряски и страха. И наконец, уже мало что соображая, потянул на себя рычаг. Не резко, а как говорилось в инструкции - мягко и уверенно. Словно по волшебству грохот и дребезжание прекратились, горизонт ушел вниз, и Никита почувствовал, что самолет поднимается в воздух.
Даже не успев обрадоваться, он тут же отдал рычаг от себя, чтобы снизиться и сесть, пока не кончился стол.
Приземлился он совсем не так удачно, как взлетел. Машина запрыгала по стеклу, едва не переворачиваясь. Но он уже сбросил обороты и осторожно тормозил, чтобы не клюнуть носом. Самолет вихлял, как пьяный, неумолимо приближаясь к краю стола. Никиту охватила паника. Еще немного - и машина накренится над бездной и рухнет вниз, на линолеум, разукрашенный желто-коричневыми цветочками.
Действуя тормозом и педалями, ему все же удалось выровнять взбесившийся самолет, погасить скорость и развернуться если не у самого края стола, то в прямой его видимости.
Глушить двигатель он не стал. Вытер рукавом взмокшее лицо и порулил к ангару, стараясь не очень разгоняться. Там вначале самым тщательным образом осмотрел стойки шасси - нет ли трещин или надломов. Все-таки посадочный удар был очень сильным. Потом джипом затащил самолет под крышу. Сунул под колеса колодки и ушел в комнату отдыха - думать. Как известно, лучше всего думается лежа. Он растянулся на кушетке, уставился в потолок и стал анализировать свой первый краткий полет.
Сделал он, конечно, все неправильно. Собирался ведь только порепетировать разбег. Черт дернул потянуть на себя ручку. Вот лежали бы сейчас на полу крошечные дымящиеся обломки. И завтра уборщица грязным веником смела бы их в совок и препроводила в мусорное ведро. Блестящая перспектива! Сам же зарок давал - дисциплина и только дисциплина. А что получается?
В этот раз самолет выдержал жесткую посадку. Но если вот так будет бухаться при посадке, то очень скоро понадобится "Руководство по ремонту"...
С другой стороны, он выяснил что хотел. Да, самолет может летать, и Никите вполне по силам поднять его в воздух. Причем для разбега совсем не нужна вся длина стола, половины хватает с лихвой.
Не пробуя, летать не научишься. Значит, придется рисковать, никуда от этого не денешься. Поначалу можно делать небольшой круг и с него заходить на посадку. Потом стоит попробовать летать и дальше. Но сначала он расчертит взлетную полосу прямо на стекле и наметит ориентиры. У Екатерины, кажется, был японский несмываемый маркер в столе...
Глава 8
Наступившая летняя пора помогла ему. Вдруг почти все и сразу сотрудники заныли о том, что им пора в отпуск. Никита, сдерживая радостный трепет - уж очень кстати пришлось - и сохраняя каменное лицо, прикинул, что если сейчас их отпустит, то большого вреда делу это не причинит. Для порядка сделал вид, что думает, но через день подписал все поданные заявления. И остался только с замом.
– Василий Александрович, - поинтересовался начальник, - а вы что же, отдыхать не собираетесь?
Зам посмотрел невинно и ответил, что нет, сейчас ему отпуск не с руки. Стал что-то бормотать о том, что вообще не любит летом отдыхать, обожает осень, бархатный сезон, тишину и прохладу. Никита пожал плечами и отстал. Действительно, не оставаться же ему одному на хозяйстве? Полеты полетами, а какая-то работа все равно должна делаться. И вообще, мало ли какие причуды у людей бывают! Военные, по анекдоту, так не любят потных баб и теплую водку, что ходят в отпуск исключительно зимой. Ничего, вдвоем с замом они отпускной месяц запросто продержатся, тем более что в управлении летом тоже все разбегаются на вакации.
Беспокоила жена. Как бы холодно она ни относилась к супругу в последнее время, частые ночные отлучки требовали объяснения. А они были просто необходимы. К вечеру Никита так уставал, что не хватало сил тащиться домой в троллейбусе вместе с усталыми, злыми людьми. Кушетка в ангаре манила покоем.
И он придумал глупую историю о том, что помогает другу работать на даче, а осенью труд вознаградится частью урожая. До осени далеко, решил Никита, авось найдется пристойный выход из этого вранья.
Жена в дачную сказку, кажется, поверила. По крайней мере, не выражала недовольства, когда он звонил и докладывал, что сегодня опять не придет ночевать.
В общем, Никита создал себе режим наибольшего благоприятствования. Летай - не хочу! А он хотел. И летал. Действительно летал. Не просто совершал козлиные подскоки, как в первый раз, а именно поднимал самолет в воздух, делал круг и производил посадку. Все, как в инструкции, без вольностей и отсебятины. Осознав, что любая глупость в воздухе может закончиться весьма печально, Никита теперь был крайне дисциплинирован. А как же? Это муха, если брякнется с высоты, только головой помотает и дальше полетит. Человек - существо хрупкое, ему падения противопоказаны.
Самолет слушался его хорошо, просто отлично. Настолько чутко, что малейшее лишнее движение ручки управления или педалей могло так закрутить машину в воздухе, что только твердое знание инструкций и природное чутье помогали вывести ее в горизонтальный полет. Несколько раз с ним такое случалось, и комбинезон после безумных курбетов был хоть выжимай.
Осваивая машину, Никита не забывал о своей сверхзадаче. Мухи пока смотрели на жужжащую зеленую штуковину с превосходством. Очень уж неуклюжей она им казалась. По-прежнему нагло садились на голову, когда он был большим, и норовили прогуляться по столу. В одну Никита чуть не врезался, заходя как-то на посадку. Расставилась посреди полосы что твоя корова. Пришлось уходить на второй круг и ждать, пока муха соизволит улететь. Но он теперь с газетой за ними не гонялся, лишь отмахивался. И думал: "Ну, заразы, погодите. Время придет - со всеми разберусь. Сам, лично. В клочья!" Ворота ангара, когда не летал, обязательно запирал. А то забредет туда какая-нибудь нечисть.
Чтобы Василий Александрович случайно не вошел в кабинет, когда начальство осваивает авиатехнику, пришлось врать и ему. Никита сказал, что из "Нашей правды" попросили написать большую статью о проблемах отрасли и перспективах ее становления и укрепления, поэтому какое-то время ему нужно побыть одному, поработать в тишине. Идиотское объяснение, если подумать. Ну какие там перспективы, если вообще вся промышленность на ладан дышит. Но зам думать не стал, понятливо кивнул, и теперь ежедневно часа на два Никита запирался в своем кабинете и отправлялся в ангар. Вторая смена была после рабочего дня, когда он оставался в конторе один. Кстати, с того вечера, когда таинственный спаситель освободил заложника, арендаторы первого этажа так и не появлялись. Никита подумывал как-нибудь заглянуть в "Гори" к Вахтангу, узнать, не он ли поспособствовал исчезновению бандитов. Останавливала только возможная благодарность спасенного. Неудобно как-то, когда тебя начинают благодарить.
Опыта боевых действий, особенно в воздухе, у Никиты, естественно, не было. В библиотеке он набрал пачку книг в суперобложках из серии "Военные мемуары" и все свободное время проводил, читая воспоминания Кожедуба и Покрышкина, Захарова и Афиногенова. Но это мало помогало. Найти бы простой учебник по тактике воздушного боя. В летных училищах, наверное, есть такие. А в обычной городской библиотеке разве отыщешь нужную специальную литературу! До всего приходилось доходить самому. И потом, психология какого-нибудь офицера люфтваффе или натовского авиакрыла наверняка сильно отличается от психологии обычной комнатной мухи.
Никита даже не предполагал, насколько трудно не просто управлять самолетом, а ловить при этом в прицел маневрирующего противника. Немного освоившись и уже довольно уверенно поднимая и сажая машину, он сгоряча начал открывать огонь, как только впереди появлялась жирная мушиная туша. Мухи лениво уворачивались от снарядов, и те летели куда попало, оставляя на стенах кабинета еле заметные отметины. А Никита, расстреляв весь боезапас, злобно ругался и возвращался на аэродром: заправлять самолет, чистить и заряжать пушки,
Он вновь и вновь приходил к выводу, что, для того чтобы успешно воевать, надо сначала научиться летать как следует.
С самолетом давно уже было все ясно. Это оказался "Як-3", самый, пожалуй, лучший истребитель времен войны. На что уж французы летчики слабоватые, и те в "Нормандии-Неман" только за десять дней октября 1944-го сбили на этих самолетах 119 немецких, в основном "FW-190" и "Me-109G". Фашистские асы их боялись. Была его машина скорее всего не серийной, а какой-то модификацией, но какой именно, осталось для него тайной.
Неприятное происшествие заставило задуматься о дополнительных мерах безопасности. Как-то раз он слишком долго гонялся за особенно наглой мухой, потратил впустую все снаряды и увлекся так, что не заметил, как указатель количества топлива стал резко скатываться к нулю. Спохватился все же вовремя. Еще бы пара минут - и все, самолет мог остаться совсем без бензина. А тут, буквально "на честном слове и на одном крыле", он дотянул до аэродрома, и едва колеса коснулись стекла, двигатель зачихал и остановился. Потом пришлось джипом тащить самолет в ангар через весь стол.
Никита представил себе, как горючее кончается где-то в дальнем конце кабинета. Ну, предположим, спланировать с заглохшим двигателем он сумеет и успеет. Сядет на пол. Но ведь потом придется идти до стола, на котором стоит ангар. А как подниматься наверх? Пришлось крепко подумать об этом. Что-то вроде лифта он установить не мог - маловато технических знаний. Прикинул - а не сплести ли веревочную лестницу от пола и до крышки стола? Ну да, а потом на манер Сталлоне карабкаться наверх, раскачиваясь от малейшего сквозняка? И не изобрел ничего лучшего, как каждый раз перед полетом опускать настольное стекло вместе с ангаром прямо на пол. Да стал брать в каждый вылет пистолет и пару гранат. Мало ли какая тварь может встретиться на пути от места вынужденной посадки! Тот же таракан. Или паук. Будет выглядеть это как в фильме ужасов - схватка с гигантским членистоногим. Тут вообще хорошо бы автомат достать или небольшой гранатомет, чтобы надежнее было.
Глава 9
В двигатель Никита пока не лез. Ибо сказано было еще во времена его срочной службы лейтенантом-техником Вовой Романовым: "Чем меньше самолет трогаешь, тем он лучше летает". И правда. Уж как только Романов свой 1/4 51 ни облизывал, а все равно то и дело возникали предпосылки к летному происшествию. Это значит - что-то в полете забарахлило. Не полностью отказало, а так, чуть-чуть. Все равно плохо и опасно. Другие техники иногда просто чехлы снимали да лючки открывали для видимости работы. И ничего - их самолеты летали как миленькие.
Вообще-то в инструкции был дан ресурс самолета и двигателя. И ресурс этот был еще очень большим.
Понемногу Никита обживал ангар, поддерживал в нем чистоту и порядок. Стены комнаты отдыха украсил большим календарем и картинками с изображениями различных типов самолетов. Принес из дома плед и комплект постельного белья. Поднатужился и как-то вечером, поймав шабашника с пикапом, приволок старенький, но рабочий холодильник, который все равно без дела ржавел в подвале. Теперь ангар почти постоянно приходилось держать подключенным к сети. Добыл даже двухкассетную магнитолу, в очередной раз соврав жене, что магнитола сломалась и он отнес ее ремонтировать знакомому электронщику. Теперь, отдыхая на кушетке после очередного вылета, можно было слушать любимых "Битлз" или Рода Стюарта.
Однажды вечером он не полетел - сильно устал днем, - а устроил стрельбы. Надо же было к оружию привыкать. Прикрепил на обрезе экономического справочника самодельные мишени и стал палить по ним из пистолета с разных дистанций и из всевозможных положений: стоя, с колена, навскидку. "Кольт" бил мощно и точно. Никита настрелялся так, что и на следующий день в ушах звенело. А нечего было этим заниматься без специальных противошумовых наушников.
За всеми делами он как-то .отошел от проблем большого мира и даже стал забывать, что существуют Л.М., бандиты из ресторана и девушка с кладбища. Действительно, Носорог больше не звонил, сочтя, наверное, что позволил Никите выиграть десять тысяч долларов - и хватит, гуманитарная миссия окончена. Ну что же, Никита об этом не жалел и к новым приключениям не стремился. У него теперь было свое, особенное и постоянное, приключение, как ни у кого на свете.
И наступил день триумфа! Никита предыдущую ночь провел дома. Бесконечные отлучки "на дачу к другу" выглядели совсем уж вызывающе. Жена могла что-то и заподозрить. Конечно, до истины она ни в коем случае не докопалась бы. Но всякая ерунда про баб на стороне тоже малоприятна. Поэтому Никита появлялся дома хотя бы через две ночи на третью.
Супруга давешний скандал уже успела забыть, но отношение ее осталось прежним - несколько презрительным и высокомерным. Никита на это внимания не обращал. Он сидел на кухне, поглощая им самим и приготовленный ужин - жене некогда было, принесла домой срочный отчет, - когда за спиной раздалось:
– Что-то ты, мил друг, похудел в последнее время. Кормишься вроде бы нормально. На стороне завел кого? От страсти сохнешь?
"Ну вот, - с неудовольствием подумал Никита. - Началось. У нее принцип "Какой-никакой завалящий мужик, а все равно его нужно на коротком поводке держать". Вслух же сказал, стараясь, чтобы голос звучал поувереннее:
– А ты думала, от физического труда на свежем воздухе поправляются? Ведь вкалываю же, как лошадь. Зато осенью овощей и фруктов у нас навалом будет.
– Нужны нам твои овощи-фрукты! - фыркнула жена. - Да ты просто от меня сбегаешь на эту дачу!
В воздухе запахло скандалом. Такое предгрозовое состояние означало, что жене что-то от него надо.
– В чем дело? - повернулся Никита На табуретке. - Для семьи же стараюсь!
– А что это ты вдруг стал стараться? - супруга набирала обороты. - Раньше не уговорить было, чтобы свою дачу завели, как люди. Теперь вот на чужой горбатишься! Дома никогда тебя нет!
Будет скандал, понял Никита. Если уж жене хотелось поскандалить, то никакими средствами свернуть ее с этого пути не было возможности.
Так оно и вышло. Далее случились крики о загубленной молодости, потерянной красоте (хотя выглядела она очень впечатляюще, да и возраст еще...), его бездушии и черствости. Короче, обычный набор. Кончилось тем, что жена с пунцовыми от ярости щеками хлопнула дверью и ушла из дома. Ну как ушла? Не совсем, а часа на два, на три. Такое с ней время от времени происходило. Она гуляла по улицам, чтобы проветриться и "спустить пар". Потом возвращалась и до утра дулась на Никиту.
В таких случаях он каждый раз дожидался ее на кухне за чаем и кроссвордом из "Нашей правды". А тут не стал ждать, улегся и быстро заснул, потому что устал жутко - отрабатывал кое-какие фигуры пилотажа.
Засыпая, Никита еще успел подумать, что слова супруги о его похудении - выдумка чистой воды, повод для развития скандала. Хотя, может быть, доля истины есть. Ведь полетные нагрузки наверняка должны сказываться. По крайней мере теперь он не мучился одышкой, пройдя утром от дома до работы. И чувствовал себя действительно намного свежее, чем раньше.
Утром он с тревогой обнаружил, что жена вопреки обычаю домой не вернулась вовсе. Как бы с ней чего-нибудь плохого не произошло! Гулять вечером по улицам сейчас было не совсем безопасно. Конечно, убивали и грабили не на каждом углу. Но подвыпившая молодежь в размышлении оттянуться вполне могла пристать к одинокой женщине, если она не прогуливала собаку размером с теленка. Впрочем, и к мужчине такие ребятки могли привязаться. Не все ли равно, кого потом ногами пинать?
Поэтому Никита, едва придя на работу, тут же взялся звонить в контору жены. И облегченно вздохнул, услышав ее раздраженный голос. Оказалось, что супруга ночевала у Светки Синяйло, давней подруги, так что пусть не надеется, ничего плохого с ней не произошло.
Никита положил трубку и занялся текущими делами. Лето - летом, а бумаги, требующие, чтобы на них как-то прореагировали, приходили исправно. Через пару часов он вылез из-за стола, предупредил зама, чтобы тот его не тревожил, и направился в ангар.
Как обычно, проверил заправку, давление сжатого воздуха, уровень зарядки аккумулятора, масло, состояние покрышек. Все это стало для него ежедневным ритуалом, необременительным, но необходимым. Потом уселся поудобнее в кабине, запустил двигатель и, погоняв его немного на разных режимах, с помощью специально придуманных лямок вытащил из-под колес колодки. Никита уже не буксировал самолет джипом. Он научился лихо выруливать из ангара и так же лихо заруливать обратно.
Постоял немного, как всегда делал, перед взлетом и двинул сектор газа. На стук колес и подпрыгивание машины во время разбега он давно не обращал внимания, привык. Но вот набрана необходимая скорость, ручка управления берется на себя, и тут же толчки, раскачивающие самолет, прекращаются. Он в воздухе.
Первая муха замаячила перед сверкающим диском винта уже минут через пять. Похоже, они в последнее время придумали себе развлечение - дразнить Никиту. Покрутятся по курсу, а когда пилот раззадорится и кинется в погоню, стреляя из пушек, легко уходят в сторону. Пару раз Никита чуть в стену не врезался из-за этого.
Сегодня он на провокацию не поддался, продолжал отрабатывать пилотаж. А муха совсем обнаглела. Лезла и лезла, чуть не садясь на кабину. "Ну погоди же!" - решил про себя Никита. И когда серо-черная туша в очередной раз обнаружилась перед самолетом, прикинул упреждение и придавил гашетку. И попал! От мухи только клочья полетели. Она задергалась, нелепо перевернулась через голову и, кружась, свалилась вниз. Никита проводил ее до самого пола. А потом резко взял ручку на себя и взвился к потолку. Получилось! Получилось! Ему хотелось петь. .
В этот вылет Никита сбил еще трех. Все дело было в правильно выбранном упреждении. Нужно только нажимать гашетку в точно угаданный момент, ни секундой раньше или позже. И он знал теперь этот момент.
Вернувшись, Никита с великим удовольствием вывел масляной краской на обшивке носовой части самолета маленькие силуэты четырех мух. Теперь этот счет будет расти каждый день. Настроение у него было настолько приподнятым, что он решил сегодня больше не летать, а отметить первые воздушные победы как-нибудь необычно. К примеру, сходить в бар. Сегодня ему не хотелось сидеть в одиночестве. А Василий Александрович для праздничной выпивки не подходил. Не мог Никита представить его себе выпивающим с начальником. И потому он сказал заму, что ушел в управление, а сам отправился веселиться.
Мест, где можно было бы с толком провести время, хватало. Маленькие кабачки расплодились в изобилии. Какая-то часть их принадлежала национальным группировкам, другие опекались мафией, третьи были еще под чьей-нибудь "крышей". Так что каждый мог выбирать на свой вкус. А разве во всем остальном мире не так?
Никита, прикинув свои финансовые возможности, выбрал "Гори". Нет, он совсем не жаждал благодарностей от Вахтанга. Но! Исключать возможность случайной встречи с ресторанными охранниками было нельзя. А те наверняка еще горели желанием как следует настучать Никите по ушам. И вот в этом случае помощь Вахтанга могла вполне пригодиться. Пистолет он все равно с собой взял, но как-то не представлял себя палящим из "кольта" в несущихся на него плечистых ребят. Одно дело кулаками помахать, а другое - пистолетом орудовать. Вплоть до смертоубийства.
Кроме того, слыл "Гори" местом спокойным, уютным и, что немаловажно, независимым. Были разговоры о том, что хозяин его - военный запаса, который дело поставил жестко и к детищу своему не подпускал ни националов, ни местных крутых. Как в действительности обстояли дела - шут его знает. Однако сходить туда стоило.
Раньше здесь была обычная столовая с комплексными обедами за шестьдесят копеек. Потом обеды подорожали, столовая благополучно почила в бозе, и помещение пару лет стояло закрытым. Но времена менялись, появлялись новые хозяева, которые чего только не делали из небольшого зала: устанавливали бильярдные столы, игровые автоматы, швейные машинки. И только совсем недавно бывшая столовая вспомнила свои лучшие времена - в ней открылось кафе. Интерьер, естественно, поменялся. Теперь здесь все было помпезно и торжественно. А за стойкой бара на стене висел большой парадный портрет Лучшего Друга Барменов. Не зря ведь кафе назвали "Гори"...
Никита выбрал уютный столик в углу. Хотел было картинно посидеть у стойки, но потом решил не выпендриваться. Бесшумно подошедшему официанту, который больше походил на боксера-профессионала, даже сломанный нос имелся, заказал сто пятьдесят коньяку, мороженое и апельсин. На большее замахиваться было боязно - могло не хватить наличного капитала. Вопреки названию музыка в кафе звучала не грузинская. Чуть слышно стонал саксофон Фаусто Папетти, напоминая Никите годы студенческой юности. Он мысленно сказал тост, обращаясь к себе: "За твои боевые успехи, пилот!" - и отхлебнул из рюмки порядочный глоток. Коньяк оказался вполне на уровне. Марку заведения здесь держали.
Он сжевал дольку апельсина, вытянул ноги под столом, рассеянно оглядывая зал. Поскольку вечер еще не наступил, посетителей было немного. Несколько парочек, два явно подвыпивших парня. И одинокая Девушка, задумчиво помешивавшая соломинкой в узком высоком стакане. Отчего-то взгляд Никиты задержался на ней. В сумерках зала нельзя было подробно рассмотреть ее лица, но профиль показался знакомым. Откуда бы? Он попытался вспомнить, но ничего не получалось. С ним такое происходило сплошь и рядом: запоминал лицо человека, а вот где его видел - ну никак! Вот и сейчас он пару минут поломал голову и бросил это занятие. Мало ли где он мог с ней встречаться! Иногда город казался ему очень маленьким, потому что на каждом шагу попадались всевозможные знакомые. С кем-то учился, с кем-то работал, кто-то жил по соседству. А вот когда, едва сойдя с поезда в Москве, сталкиваешься с приятелем, живущим во Владивостоке, и ты не видел его кучу лет, это как? Страна маленькая?
Понемногу отпивая из рюмки, он раздумывал о том, как теперь пойдет его жизнь. Мух сбивать научился, полное их уничтожение - вопрос времени. Разве что найдутся чрезвычайно коварные и верткие особи. Не летать он уже не мог. Податься куда-нибудь пилотом настоящего, большого самолета? Для этого корочки нужны об окончании соответствующего учебного заведения. А поступать учиться - поздновато уже. Да и не очень-то нужны сейчас пилоты. Как и инженеры, и конструкторы. Страна действительно поменялась. Даже шапочный знакомый Никиты офицер-десантник свой отпуск проводит в поездках с женой в Турцию - за товаром. Жуть! Так что остается летать на микросамолете и уповать на время - авось что-нибудь подвернется интересное.
От размышлений его отвлекла внезапно появившаяся на столике зеленая бутылка французско-коньячной формы. Гордые золотые буквы "Camus" подтверждали происхождение напитка. Никита поднял глаза на официанта.
– Что это значит?
Тот улыбался насколько мог приветливо.
– Не беспокойтесь. Подарок заведения. Никита в сомнении почесал переносицу.
– И часто ваше заведение такие подарки преподносит?
– Да нет, - замялся боксер-официант. - Это лично вам от хозяина. Сам он уехал срочно, но просил вас заказывать все, что пожелаете, не стесняться. И если время есть - дождаться его. Он скоро вернется.
Так Вахтанг все-таки узнал его. Неловко получается. Но и отказываться неудобно, обидится человек. Он ведь наверняка от чистого сердца, с благодарностью. Ладно, не будем обижать.
Никита отослал официанта, не заказывая больше ничего, щедро набулькал в свою опустевшую рюмку французского нектара. Как рекомендуется пить коньяк? Согреть бокал в ладонях, насладиться букетом напитка. С букетом что-то не получилось. Степлившийся коньяк Никите не понравился. Ну откуда ему было привыкнуть наслаждаться букетом, когда только в последнее время стал пить солнечный напиток не то чтобы регулярно, но довольно часто. И то один раз перебрал.
Настроение было двойственное. С одной стороны, не проходила неловкость от халявного угощения, а с другой - даже какая-то гордость появлялась. Вот сидит он, боевой летчик, пьет настоящий французский коньяк и думает не о квартальном отчете, а о способах захода на воздушную цель для последующего ее уничтожения. Приятно, черт побери!
Какой-то шум привлек его внимание. Двое подпивших мужиков, сидевших до поры сам-на-сам, теперь возжаждали общения, и не какого-нибудь, а непременно с прекрасным полом. Они захватили свою бутылку, тарелочки с закуской и прямодушно переместились за столик к одинокой девушке. Та делала вид, что ее это не касается и рядом с ней никого нет. Мужиков такое игнорирование задевало, и от слов они уже начали переходить к действиям: предлагали выпить с ними, лезли обниматься, и один уже вознамерился подержаться за коленки. Мужикам было весело и хорошо, и они совершенно не понимали, почему бы двум благородным донам не выпить с юной девой.
Юной деве наконец это все надоело. Она сказала что-то, резко поднялась, бросила на стол купюру за коктейль и пошла к выходу. Благородные доны офонарели. Потом одного прорвало:
– Да я ж ее, суку, сейчас по стенке размажу! На одну ногу наступлю, за другую дерну! - И он устремился вслед за девушкой, вполне реально собираясь претворить свои обещания в жизнь. Второй тоже выскочил из-за стола.
"Что, интересно, она им такого сказала?" - подумал Никита, весь подбираясь. Очень не хотелось встревать в историю, но и отдать одинокую девушку на растерзание двум пьяным козлам он никак не мог. Даже не подумал о том, что еще месяц-полтора назад и мысли не допустил бы о том, что может вмешаться. Теперь он был иным. А каким еще может быть человек, владеющий искусством управления боевой техникой? Он подхватил пластиковый пакет с пистолетом и вышел из кафе.
События тут были в самом разгаре. Первый из пьяных прижал девушку к стене и, брызгая слюной, что-то яростно внушал ей, то и дело замахиваясь волосатым кулаком. Второй прыгал у него за спиной, стараясь поучаствовать в наказании, но пока это у него не очень получалось, спина мешала. Девушка не казалась сильно испуганной. Держа перед собой сумочку, она отталкивала от себя мужика, одновременно выкручиваясь из его рук.
Пистолет доставать не хотелось. Без сомнения, вид оружия отрезвил бы хулиганов. Но тут как у Чехова. Раз достал, два достал, а в конце концов и выстрелил. Человека убить - это не муху из пушек расстрелять. Надо было попробовать решить дело миром.
Никита похлопал одного из пьяных по плечу.
– Слышь, ребята, отпустили бы вы девчонку. Ну что она вам такого сделала?
Тот, что был сзади, обернулся. Сначала посмотреть, кто там, за спиной, а потом уже отвечать - нормальное правило уличной драки. Потому как вполне свободно можешь заехать в нос не тому, кому следует. Вид Никиты мужика удовлетворил вполне. Не милиционер, не шкаф поперек себя шире, а обычный интеллигенток с небольшим пузиком, которому в торца дать - сплошное удовольствие. А потому разговаривать с ним не стоит. Он и не стал разговаривать. Размахнулся и... кулак с шумом прошел над головой пригнувшегося Никиты. Не так прост оказался замухрышка-интеллигент. И дальше его действия совсем не были традиционными для такого сорта людей. По инерции хулиган после удара, пришедшегося в пустоту, нырнул вперед, и Никита воспользовался этим. Прихватив мужика за отвороты рубашки, он продолжил его движение, одновременно резко вздернув свое колено. Раздался звук мягкого удара, и противник рухнул на узорчатую плитку, прижимая руки к животу. Никита обернулся ко второму. Тот девушку еще не выпустил, но уже сообразил, что за спиной происходит что-то не то. Для порядка смазал своей жертве по лицу ладонью и плечом оттолкнул вцепившегося в него незнакомца.
Вот бить девушку ему не стоило. Никита при виде этого рассвирепел. Костяшки пальцев, если они не набиты специально на тренировках, в драке ссаживаются моментально. И потом долго и мучительно заживают. Никита не стал действовать кулаками. Ноги всегда сильнее. Носок его туфли угодил как раз под колено хулигану. Есть такой удар. Болезненный и очень эффективный. Человек, которому он достался, пребывает в ступоре несколько секунд. А их хватает, чтобы завершить поединок.
