– Да! Да, я схожу с ума по тебе.
С удивительной быстротой Меган схватилась за ворот собственного платья разорвав лиф, крошечные пуговки от которого разлетелись во всех направлениях.
Стюарт открыл от изумления рот, гадая, что с ней делать. Затем он неожиданно понял, что хочет сделать. Он грубо схватил Меган рукой за волосы, откидывая ей назад голову и целуя в открытый рот. Когда их губы разъединились, его глаза стали такими безумными, как и у Меган. Он нетерпеливо подтолкнул ее к постели.
Очнувшись в предрассветные часы, Меган с удивлением обнаружила, что находится в незнакомой спальне. Повернув тяжелую от боли голову в сторону по-прежнему горевшей свечи, она испустила вздох удивления. Возле нее лежал Стюарт, его обнаженная грудь поднималась и опускалась в спокойном сне. На самой Меган тоже не было никакой одежды. Она ощутила боль во всем теле, словно ее избили. Но самое страшное было то, что она ничего не помнила с того момента, как зашла в комнату Стюарта и стала ждать его.
Каким-то образом она чувствовала, что обратного пути нет; что бы ни произошло прошлой ночью. Какой бы наивной она не являлась, но Меган знала, что только супругам разрешено разделять одну спальню и одну постель. Наверное, Мама Ру сдержала свое обещание. Сейчас Стюарт действительно принадлежит ей.
Меган выскользнула из-под одеяла, собрав разорванное платье и нижнее белье, она прокралась из его комнаты в свою.
Стюарт лежал неподвижно, притворяясь спящим, до тех пор, пока она не ушла. Когда дверь с тихим щелканьем закрылась за Меган, пристально уставился в потолок. Самодовольно улыбнувшись, он смог убедиться, что способен еще на какие-то чувства. Нет, это была не любовь. Он – хороший игрок, но никогда не лгал самому себе. Хотя на мгновение, когда впервые увидел Меган, засомневался, не влюбился ли он; на самом же деле он ощутил тогда просто желание, страсть обладать ею.
Меган оказалась неистовой и безрассудной любовницей, и сейчас он понимал, что ее девственное тело пришло в возбуждение и опьянение после выпитой жидкости. Не важно, по какой причине он снова захочет ее – и возьмет. – Так как его уверенность в себе возросла, то он не видел оснований, чтобы не поступать так, как хочется.
Стюарт перевернулся и заснул.
Рори приехал без предварительного извещения. Обнаружив, что дом пуст, и в сарае тоже никого нет, он отправился на поле. Как только работающий там мужчина поднял глаза, заслышав стук копыт его лошади, Рори понял, кто это. Только один человек мог подойти под детальное описание Мартина. Перед ним был, Алан Монтгомери.
– Мистер Монтгомери? Я – Рори О'Хара.
– Ну что ж, мистер О'Хара, я очень рад познакомиться с вами. Вас ожидали? Я уверен, зная о приезде, Мартин встречал бы вас.
– Нет. Никто не знал, что я собираюсь приехать, – ответил Рори, отвечая на дружеское рукопожатие Алана. – А где все?
– В городе большая вечеринка для Бренетты и Стюарта. Что-то типа празднества в честь помолвки, устроенное высшей знатью из Беллвиля.
– А почему не поехали Вы? – спросил Рори.
Алан пожал плечами.
– Моя кровь не достаточно голубая, я не совсем вписываюсь, это моя собственная кипа, а не чья-то еще.
Рори понял и ощутил родство с ним.
– Бог мой, вы же только прибыли, и должно быть проголодались. Давайте вернемся в дом.
– Спасибо. Да, я не прочь перекусить, – ответил Рори.
Они как раз заканчивали легкую трапезу, когда двери распахнулись настежь, и вестибюль заполнился людьми.
– Эй, – окликнул Алан. – Посмотрите-ка, кто приехал.
В следующее мгновение Рори окружили радостные лица – Алистер и Кинсли, все такие же приветливые и жизнерадостные, как и всегда; Мариль, выглядевшая ярче и моложе, ее чрезмерно худое лицо сейчас приятно пополнело; Брент и Тейлор, оставшиеся без изменении; Меган, с легким беспокойством в глазах, причину которого ему предстоит выяснить позже; и Мартин, искренне обрадованный встречей с другом, ставшим более взрослым, чем Рори помнил его.
Последними в дверь вошли Бренетта и Стюарт. Она бросилась с объятиями к нему.
– Рори, какой чудесный сюрприз. Знаешь, каким капризным я тебя посчитала, когда ты так неожиданно уехал? Мой самый лучший друг с тех пор, когда я едва начинала ходить, отсутствует во время самого прекрасного события в моей жизни.
Рори едва удержался от стремления прижать ее сильнее и не отпускать. Вместо этого, он нежно отстранил Бренетту на расстояние вытянутой руки, замети», что она стала еще очаровательнее, и более женственной.
– Извини, я ничего не мог поделать.
Стюарт, приятно снова видеть тебя.
Стюарт вышел вперед, и они пожали друг другу руки.
– Спасибо, Рори. Мне тоже. Насколько я понимаю, Нью-Йорк некоторое время сможет обойтись без тебя.
Рори постарался улыбнуться.
– Им придется обходиться гораздо дольше. Я собираюсь остаться до свадьбы.
– О, Рори! – воскликнула Бренетта. – Это же просто великолепно.
– Рори, если это именно то, чего ты хочешь, тогда, конечно, я не стану возражать. Жаль, что я не знал твоих переживаний; ты мог бы вернуться домой давным-давно.
Рори с Брентом закрылись в кабинете. У обоих в руках рюмки с виски, но Рори даже не прикоснулся к своей. Они стояли у холодного камина, положив руки на каминную решетку.
– Я сам с трудом разбираюсь в своих чувствах. Кроме того, я не жалею, о прожитых годах. Я стал другим человеком благодаря им, и, надеюсь, гораздо лучшим человеком. Я увидел новые места, новых людей. Даже книги, которые я так люблю читать, не могут дать тех ощущений, что дает сама жизнь. – Рори помолчал, потом добавил, – пожалуйста, не считайте меня неблагодарным, мистер Латтимер.
Брент покачал головой, заметив, что Рори снова перешел на официальное обращение. Он протянул руку и сжал плечо Рори.
– Я никогда не считал так. Ты много работал, даже больше, чем я просил, оставаясь человеком, на которого я мог положиться. Я понимаю твое стремление вернуться домой. И сам готов отправиться туда хоть сейчас. Я по горло сыт цивилизацией.
Сердце Брента сжалось при этих словах, напомнивших, что, когда он уедет, он навсегда простится с дочерью, отправив ее навстречу жизни под защитой другого мужчины, и она будет принимать решения без советов своего отца.
Из глубины души – отцовского сердца – возник образ Бренетты, какой он увидел ее впервые и заслонил собой настоящее. Показалось, что снова сентябрь. Он вернулся из Атланты, оставив победившую армию. Он приехал за Тейлор, чтобы наконец-то соединиться с ней, и он ехал встретиться со своим ребенком, с дочерью, о существовании которой узнал всего лишь пару недель назад. Она была прекрасна, просто чудо. Вьющиеся черные волосы и сияющее личико, уже на редкость смышленое в ее полтора года. То, что это безупречное существо являлось частью его, плотью от плоти, казалось просто невероятным и удивительным. Они вместе, отец и дочь, гуляли по рощам, – среди тех самых деревьев, что стоят за окном, не тронутые временем – полные ручки и ножки Бренетты крепко прижимались к нему, когда он носил ее на спине, звонкие радостные крики весело звучали в ушах.
Брент отбросил воспоминания, смахнув сентиментальную слезу. Так быстро, время пролетело так быстро. И я, должно быть, старею, подумал он.
– Ну что ж, Рори, по крайней мере, ты останешься здесь до свадьбы. Мы все очень рады этому. Было бы обидно, если бы ты уехал раньше.
– Да, я останусь до свадьбы.
Глава 25
Май 1880 – «Спринг Хейвен».
Меган осторожно прокралась на цыпочках в дом, держа туфли в руках. Поспешное причесывание мало помогло исправлению ее растрепанного вида, но ее это не волновало. Остальные обитатели «Спринг Хейвен» давным-давно улеглись. А Стюарт не вернется, поддерживая версию, что он, якобы, заночует в городе.
Она улыбнулась, когда нога коснулась нижней ступени черной лестницы. В действительности оказалось так легко, и так просто заставить мужчину полюбить тебя. Она не понимала, почему женщины делали из этого тайну. Скоро Стюарт скажет Бренетте, что не может жениться на ней, что он любит Меган, а не ее. Улыбка Меган стала еще шире. Это докажет «Мисс Чудеснице» что она не так уж и совершенна. Изменения, происшедшие в Меган должны были вызвать озабоченность, если бы весь дом и его домочадцы не ушли с головой в подготовку к свадьбе. В действительности, все были слишком заняты, чтобы обращать внимание на новое спокойное выражение ее глаз или сладострастное покачивание бедер. Они не обращали внимание на ее коварные взгляды и прохладные ответы. Они сквозь пальцы смотрели на ее отрывистые реплики, порой граничащие с грубостью, относя их за счет беспокойства.
Тихие голоса заставили Меган застыть на месте, безмолвно ожидая на ступенях. Установив направление, откуда исходит звук, и не в состоянии подавить любопытство, она поставила туфли на лестницу, направляясь на звук в кабинет. Дверь была полуоткрыта. Меган осторожно заглянула внутрь и увидела Тейлор, сидевшую в большом кресле у письменного стола. Брент стоял позади нее, мягко массажируя ей шею.
Тейлор тихо смеялась, закрывая от удовольствия глаза.
– Ах, но ты понятия не имеешь, как он, должно быть, сомневался, беря в жены ту девушку.
– Возможно, но ни Бренетта, ни Стюарт ни в коей мере не кажутся неуверенными. Конечно, Бренетта ужасно взволнована, но Стюарт – самый спокойный жених, которого я когда-либо видела. И ни один из них не производит впечатления сомневающегося.
Тейлор повернулась лицом к Бренту, взяв его за руку и потянув к столу, на который он и облокотился.
– О, дорогой, – сказала она. – Помнишь нашу собственную свадьбу? Казалось, ты совсем не нервничал, я был таким красивым в своем костюме, я гордилась и так радовалась, что стану твоей женой.
– И ты, моя очаровательная невеста, – хрипло сказал Брент, – ты возможно, даже не знала, что творилось в моем сердце в тот день. И увидеть нашу любимую дочку, плод огромной любви, стоявшую рядом с нами, когда ты обещала навеки быть моей.
– Если только они нашли бы счастье, которое нашли мы, не испытывая при этом трудностей и сердечной боли, – прошептала Тейлор, и их глаза встретились в понимающем взгляде.
Меган скользнула прочь, мозг ее стремительно обрабатывал то, что она подслушала. Их дочь на их свадьбе. Неужели это правда? Улыбка вернулась на ее лицо. Ах, Бренетта, у меня такой сюрприз для тебя!
Стюарт проснулся, все тело онемело от ночи, проведенной на земле. Первые лучи зари только начинали пробиваться через кроны деревьев, и ему надо подождать еще час, прежде, чем отправиться обратной дорогой домой. Он искупался в реке, потом переоделся в запасной костюм.
Дожевывая печенье, которое он взял на кухне, Стюарт обдумывал свое нынешнее положение. Оно было почти забавным, если бы не так утомительным. Прошел месяц с тех пор, как он приобрел невесту, мало интересующую его, за исключением приданого. Да, она – красивая девушка, и он предполагал, что интимные моменты брака с ней принесут удовольствие, но, тем не менее, он женился бы на ней, будь она толстой и уродливой, потому что она – дочь Брента Латтимера.
А потом возникла эта маленькая кузина, Меган. Какое пламя, какая страсть скрываются за ее невинным юным личиком. Он провел с ней много восхитительных часов после той бурной ночи, скрываясь в уединенных рощицах и темных комнатах. И ее так же легко одурачить, как и других. Она действительно думает, что он бросит Бренетту ради нее. Такая глупая… но она узнает жизнь. Стюарт и раньше встречал таких, как она. Меган еще молода. Она научится.
– Ты бессердечный, Стюарт Темплтон Адамс, – сказал он вслух. – Холодный, бесчувственный человек.
Он ухмыльнулся. Фактически, он не забавлялся. Он одурачил всех. И это оказалось совсем не так трудно, как он опасался. Единственным, кто внушал ему тревогу, был Рори, подозревавший его в самом худшем. Но даже Рори начинал верить в его искренность. Он понимал это по его взгляду.
Стюарт потянулся. Да, возможно и утомительно, все время притворяться, но все-таки интересно. А скоро он будет дома и с притворством будет покончено. О, ему совсем не хотелось, чтобы Бренетта почувствовала себя несчастной, но он собирается тратить время на ее прихоти.
«Виндджэммер». Он сделает его снова великолепным.
Бренетта высунулась из окна, закрыв глаза, подставляя лицо утреннему теплу, свет окрасил ее густые черные ресницы синеватыми бликами. Она полной грудью вдыхала свежий майский воздух. Один месяц. Всего еще один месяц, и она станет миссис Адамс.
Так чудесно ощущать себя влюбленной. Ей хотелось громко кричать об этом всему миру. Она открыла глаза, улыбка играла на ее губах. Стюарт вернется через несколько часов. Он уехал всего на один день, но она так соскучилась по нему. Сердце пело в ожидании его возвращения.
Бренетта быстро оделась, и, перескакивая через ступеньки, спустилась в столовую. Родители и тетя Мариль уже находились там. Меган возле буфета наполняла тарелку, стоя спиной к Бренетте.
– Доброе утро всем, – звонко сказала Бренетта, слова ее прозвучали как радостная песня.
– Доброе утро, родная, – ответил ее отец.
– Доброе утро, дорогая, – эхом отозвалась Тейлор, подставляя щеку под поцелуй Бренетты.
– Прекрасный день, не так ли? – спросила Бренетта, взяв тарелку и накладывая изрядные порции на нее.
Брент подмигнул Мариль.
– Вы знаете? Стюарт должен вернуться сегодня утром?
– Нет! – выдохнула Мариль в притворном удивлении.
Бренетта села между матерью и тетей и с удовольствием принялась за еду. Она ничего не имела против их добродушной подначки. Сегодня будет совершенно необычный день, но она не знала, почему. Может быть, потому, что она проснулась от пения птиц. Может, потому, что ей приснился приятный сон. Как бы там ни было, сегодня день для того, чтобы любить и быть любимой.
Покончив с едой, она сказала матери:
– Я пойду погуляю. Может быть, по дороге встречу Стюарта.
– Хорошо, дорогая, – ответила ее мать с терпеливой улыбкой. – Но вряд ли он вернется так рано.
– Нетта? – неожиданно сказала Меган. – Можно я немного пройдусь с тобой?
Бренетта была удивлена. Разногласия, происшедшие между ними прошлой осенью, превратились в почти непреодолимую пропасть.
– Если хочешь, – ответила она.
Они молча прошли длинную подъездную аллею, Бренетта слегка укорачивала шаги ради младшей кузины.
Когда дом скрылся из вида, Меган резко остановилась.
– Нетта, подожди. Вообще-то я не хочу гулять. Я знаю, что ты ждешь Стюарта и не желаешь чтобы я стояла рядом. Давай присядем на это старое бревно и поговорим, хорошо? – Они сели на поваленный дуб. – Нетта, я вела себя просто ужасно с тобой, и я хочу сказать, как я жалею об этом. Ты примешь мои извинения?
Бренетта мгновение скептически осматривала ее, потом улыбнулась. Как она могла не простить? Мир слишком замечателен, чтобы не выполнить сейчас просьбу.
– Конечно, Меган. Мне хотелось бы снова стать твоим другом.
– Ах, я так рада! – звонко воскликнула Меган, обнимая Бренетту. – Я просто ревновала. Ты была такой счастливой, а я чувствовала себя никому не нужной, не имея того, кто любил бы меня.
– Я тоже рада, Меган. Мне не хватало задушевных бесед с тобой.
– Мне тоже. Ты приобрела столь особого парня, как Стюарт, который сделал тебя счастливой. В конце концов, не каждой девушке так везет. И, конечно, не многие мужчины согласятся взять в жены девушку, родители которой не состояли в браке, когда она родилась. Наверное, теперь это устарело, но мой дедушка был священником, как ты знаешь, и я слышала, как он часто… Бренетта, почему ты так странно на меня смотришь? Что-нибудь не так? О! О, мой… Ты не знаешь, что я… О, дорогая, я понятия не имела. – Меган вскочила. – Я лучше, пойду.
Бренетта вскинула руку, вцепившись в запястье Меган.
– О чем ты говоришь?
Глаза Меган в ужасе округлились, она энергично замотала головой, плотно сжав губы.
– Рассказывай! – прикрикнула на нее Бренетта. По щекам ее покатились слезы и Меган всхлипнула.
– Я понятия не имела, что ты не знала, Нетта. Это правда.
– Знала что? – хрипло спросила Бренетта.
– Как что? Твой отец женился на твоей матери, только тогда, когда ты была уже достаточно большой, чтобы ходить.
– Откуда ты это взяла?
– О, Нетта, пожалуйста, отпусти меня, – умоляюще произнесла Меган.
Хватка Бренетты стала еще крепче, заставив Меган вскрикнуть от боли.
– Ну, хорошо! Хорошо, Нетта, я… я не помню, кто сказал мне. Просто я всегда знала. Возможно, я подслушала разговор своих родителей, когда была маленькой. Ах, мне так жаль, Нетта.
Бренетта отпустила ее.
– Пожалуйста, уйди, Меган.
– Нетта…
– Уходи. Пожалуйста, Меган. Просто уйди.
Она тихо сидела, в голове не было ни единой мысли, все ощущения притупились. Вокруг весеннее утро оставалось таким же блистательным, что и прежде, но сейчас Бренетта ничего не замечала вокруг. Лишь спустя долгое время, оцепенение постепенно исчезло, а на его место пришли понимание и стыд. Недавно мама осторожно и с любовью объяснила ей акт замужества, рассказывая о чудесных ощущениях интимной любви с законным мужем. Но она и он… они не были женаты!
Бренетта сжимала и разжимала руки. Лицо жарко пылало, потом нахлынула мертвенная бледность, когда она представила, что могло бы случиться. И тогда то ужасное слово вошло в сознание; слово, которое она услышала от одного из ковбоев. Она изводила Рори до тех пор, пока он не сказал ей, что оно означает. Она – внебрачный ребенок. Плод не состоявших в браке людей. Незаконный отпрыск!
О, нет! Только не я. Стюарт. Что, если он узнает?
Она вскинула голову. Он не должен узнать. Она умрет, если потеряет еще и Стюарта!
Произошло ужасное. Это было написано на ее лице. Стюарт остановил лошадь и внимательно посмотрел на нее. Она с чем-то боролась, с каким-то страшным решением. Тревога забилась в затылке Стюарта. Может быть, она узнала, что Меган и… Если эта маленькая шлюха рассказала Бренетте, он убьет ее. Своими собственными руками он убьет ее.
– Бренетта? – мягко окликнул ее Стюарт.
Боль и страх, заполнившие ее яркие темно-желтые глаза, когда она подняла на него взгляд, проникли даже в его черствое сердце. Он соскользнул с седла.
– Бренетта, любовь моя, что случилось?
Она разрыдалась, и Стюарт прижал ее лицо к своей груди, давая возможность ей выплакаться. Чувствуя, что она полагается на его силу, он, по крайней мере, уверился, что произошло не то, чего он боялся. В чем бы ни состояла проблема, она по-прежнему обращается к нему. Когда слезы стали утихать, Стюарт протянул ей свой платок. Она осушила глаза, потом деликатно высморкалась.
– Ты не хочешь рассказать мне, в чем дело? – спросил он.
– Нет, приглушенно ответила Бренетта. – Просто скажи, что ты любишь меня, Стюарт. Пожалуйста.
Он погладил ее чудесные, черные как смоль волосы.
– Конечно, я скажу тебе. Я люблю тебя, Бренетта Латтимер.
Стюарт почувствовал, как от тяжелого вздоха дрогнули ее плечи, по-прежнему не понимая, что же случилось.
Ощущения Меган колебались, смешиваясь с торжеством и паникой. Неделю назад, видя лицо Бренетты, когда она разорвала свою маленькую бомбу, Меган с уверенностью решила, что позор Бренетты закончится расторжением помолвки. Вместо этого Стюарт приободрил и нежно успокоил ее.
Но сейчас… сейчас все по-другому.
– Но как женщина узнает, Элиза? – спросила она негритянку этим утром.
– Мисс Меган, вам следовало бы спрашивать свою мать о таких вещах.
– Элиза, прекрати вертеть шторы и подойди сюда, – приказала Меган. – Ты знаешь, как ведут себя матери. А сейчас отвечай мне.
Итак, она точно убедилась. Она зачала от Стюарта ребенка. Теперь ему придется жениться на ней. Меган громко рассмеялась пришедшей мысли. Совсем как родители Бренетты, вот чем заберет она у нее Стюарта. И мы будем любить друг друга так же как и они, подумала она.
Меган начала энергично причесываться. Сегодня она сообщит ему.
Целыми днями Бренетта наблюдала за родителями, отыскивая ключи к своему немому вопросу. Ответ не пришел, а скрытое семя горечи постепенно пустило корни в глубину подсознания и пышно расцвело гневом. Лгуны. Ее жизнь – только ложь, и они это сделали.
Бренетта сидела на затемненной веранде с матерью и тетей. Каждая из них была занята вышиванием одежды к свадьбе. Брент и Алан стучали вдали молотками, починяя амбары, а Рори с Мартином уехали в Бельвиль за провиантом. Меган покинула их, сославшись на головную боль и сказав, что собирается немного вздремнуть. Младшие мальчики забрали Эрин Аланну с собой на рыбалку. Стюарт давно заперся в кабинете с бумагами от дяди Джеймса.
– Бог мой, Бренетта, – говорила ее тетя. – Время летит так быстро. Я начинаю сомневаться, успеем ли мы все сделать к сроку.
С трудом вернувшись мыслями к настоящему, Бренетта ответила:
– Для меня не достаточно быстро, тетя Мариль.
– А, нетерпение юности, – вздохнула Мариль. – Помнишь, как это было, Тейлор?
– Да, – помню.
Неужели ты испытывала такое нетерпение, что не могла выйти сначала за него замуж? – мысленно вскрикнула Бренетта. Она чувствовала, как пальцы крепко сжимаются на тонкой материи салфетки, которую она вышивала. Я ненавижу тебя! Я ненавижу вас обоих. Ложь. Всю мою жизнь вы только обманывали меня.
– Мама, извини, но боюсь, что я, кажется, заразилась головной болью Меган. Я поднимусь наверх и прилягу.
– Бренетта, ты не заболеваешь? – Тейлор подошла к поднявшейся дочери и положила ладонь на ее лоб. – Температуры нет, но ты вся раскраснелась.
Бренетта едва подавила стремление уклониться от прикосновения матери.
– Со мной все будет прекрасно после небольшого отдыха.
Бренетта поспешно направилась в дом. Почти миновала дверь кабинета, она вдруг остановилась и резко повернулась. Ее глаза не отрывались от тяжелой, тесненной двери, золотистые крапинки внутри карих глаз, казалось, вспыхивали.
– Стюарт? Стюарт, могу я минутку поговорить с тобой? – прошептала она, тихо постучав.
Сначала ответа не было. Даже не последовало никаких звуков. Затем до нее донеслись хлопок двери стенного шкафа, скрип стула и приближение быстрых шагов. Приоткрылась дверь, за которой появился Стюарт, выглядевший слегка возбужденным.
Бренетта отступила назад.
– Я… прости, Стюарт. Я потревожила тебя, когда ты работал. Извини, – повторила она. – Я пойду.
– Нет, – сказал он, быстро улыбнувшись. – Нет, пожалуйста, входи.
Взяв за руку, он потянул ее в комнату. Стюарт мягко посмотрел ей в лицо. Она выдержала взгляд, пытаясь передать свою любовь.
Почти непроизвольно Бренетта обвила руками его шею. Она потянулась к его губам, вложив в поцелуй всю страсть, гнев и разочарование, что хранила внутри, казалось, целую вечность. Сначала он отвечал так же сдержанно и пристойно, как и всегда, но потом что-то вспыхнуло между ними. Что-то, чего Бренетта не испытывала раньше, обожгло ее внутри, в ногах появилась слабость, когда Стюарт крепко прижал ее к себе. Она открыла глаза и увидела его вопросительный взгляд. Задрожав всем телом, Бренетта ответила взглядом на его вопрос.
– Я люблю тебя, Стюарт, – прошептала она. – Не заставляй меня ждать.
Не веря или просто не понимая, он не сводил с нее глаз.
– Уведи меня куда-нибудь, Стюарт. Возьми меня сейчас.
– Нетта, ты уверена, что…
– Да! – в отчаянии вскрикнула она. – Да, я уверена.
Стюарт взял ее руку в свою. В его голосе чувствовалось такое же нетерпение.
– Хорошо, Бренетта. Недалеко от реки есть старая хижина. Мы отправимся туда. Пошли.
Меган с трудом их слышала из-за своего испуганного дыхания. Крошечный стенной шкаф, куда Стюарт впихнул ее, был душным и жарким, и она ощутила, закрадывающуюся в сердце панику.
Но все-таки она услышала… и поняла. Подождав какое-то время, чтобы точно удостовериться, что они ушли, она открыла дверь шкафа. Нужно остановить их. Она должна. Он не может так поступить. Если бы только у нее хватило времени рассказать ему о ребенке.
– Рори! Рори, мне надо поговорить с тобой. Он перебросил седло через перегородку.
– В чем дело, Меган?
– Ты должен остановить их. Она совершает ужасную ошибку.
Рори поднял руку, делая ей знак помолчать.
– Помедленнее. Кого я должен остановить? И от чего?
Губы Меган задрожали, но она, удерживая слезы, медленно продолжала:
– Это все моя вина. Я не знала, честно, я не знала, что от Бренетты утаивали правду. Поэтому, когда я сказала, что ее родители поженились после рождения Бренетты, она ужасно расстроилась. Думаю, это свело ее с ума, потому что сейчас они со Стюартом идут в какое-то место вдоль реки… она сказала ему, что хочет… не ждать свадьбы. Рори, ты должен остановить их.
Рори выслушал, ни единым жестом не высказывая свои мысли. Когда Меган остановилась, с ожиданием глядя на него, он не мог отрицать, что на лице ее ясно читается волнение. Так же постоянно что-то подозревая о Стюарте, он чувствовал неискренность и в этой девушке. Не имело значения то, что она сказала о родителях Бренетты. Сейчас важно только то, что могла сделать Бренетта под влиянием Меган.
– Когда они ушли, Меган? – спросил Рори, забрасывая седло на место.
– Минут пятнадцать назад, может двадцать.
– Я найду ее.
Рори вскочил в седло и быстро выехал из сарая. За его неподвижным лицом стремительно проносились мысли. Ему было невыносимо предположение, что Бренетта обратилась к Стюарту в смятении и обиде. Если бы только она пришла вместо Стюарта к нему…
И Стюарт. В конце концов, Рори оказался прав на его счет. Если он воспользуется ее внутренним состоянием…
Он пришпорил лошадь, прибавляя скорость.
Сейчас, когда они пришли, Бренетта почувствовала неуверенность, что поступает правильно. Из-под опущенных ресниц она наблюдала, как Стюарт открывает дверь небольшого бревенчатого домика, страстно желая, чтобы он ощутил изменение ее чувств и увел домой. Но просить она не могла; ей не позволяла гордость. Жребий был брошен.
Дом состоял из двух скудно обставленных комнат. Тонкий слой красноватой пыли лежал повсюду, но внутри все казалось уютным и обжитым. Однако у Бренетты не хватило времени удивиться этому, так как все ее внимание поглотила кровать в крохотной спальне. Стюарт, подумала она. Ах, Стюарт, отведи меня домой. Давай подождем и сделаем все, как надо. Относись ко мне так же, как ты делал это до этого. Ты должен понять мои чувства, если ты действительно любишь меня.
Но когда он повернулся к ней, отбросив замок, она увидела огонь страсти в голубых глазах и инстинктивно поняла, что сейчас обратного пути нет. Он заключил ее в объятия и жадно поцеловал. Потом его губы скользнули к ее шее, к уху, снова к губам. И все время он поглаживал руками ее напряженную спину, постепенно направляя ее к спальне.
– Стюарт…
– Ш-ш-ш.
Казалось, его движения стали жесткими и нетерпеливыми. Одной рукой он вытащил шпильки из ее волос, и тяжелые локоны каскадом спустились по спине. Она не заметила, как ловко он расстегнул пуговицы платья, начиная стаскивать его с плеч.
Испугавшись, она закричала:
– Стюарт!
– Все будет прекрасно. Я не причиню тебе боли. Просто наслаждайся. Доверься мне, Нетта. Ты такая красивая.
Она постаралась расслабиться, пытаясь уступить его ласкам, насколько она знала, и что сделала бы в нужное время. Пока они не женаты, но она скоро узнает, что такое любовь в постели. Бренетта не смогла бы его остановить сейчас.
Она не могла… но тяжелые удары сделали это за нее. Стюарт застыл, прислушиваясь.
– Открой дверь, Адамс, – прогремел голос Рори, – Нетта, выходи оттуда.
Стюарт отступил от нее, как будто обжегшись.
– Боже, что мне сейчас делать? – прошептал он.
Бренетте не довелось узнать, какие действия предпринял бы Стюарт, так как в этот момент дверь с грохотом упала на пол под тяжестью тела Рори. Его мощная фигура, казалось, заполняла все пространство вместо упавшей двери. Бренетта встретилась с ним взглядом, в этот момент ей не хотелось жить.
– Иди сюда, Бренетта.
– Минутку, Рори, – начал Стюарт. – Это не… Быстрый взгляд Рори заставил его замолчать.
– Иди сюда, – повторил он тихо, но твердо. – И приведи в порядок одежду, – добавил он.
Возможно, из-за стыда, или смеси смущения и напряжения, но Бренетта почувствовала, как ее заполняет негодование.
– Нет, я не пойду, – вызывающе ответила она.
Бренетта на мгновение уловила удивление в его черных глазах, затем сменившееся холодом равнодушия.
– Уходи, Рори. Это тебя не касается.
Его упорство было сильнее. Он быстро пересек комнату и потянул ее за собой прежде, чем она или Стюарт успели сделать шаг. Слова Рори прозвучали тяжело и расчетливо.
– Хорошо, малышка. Может быть, это и не мое дело. Я не знаю, почему мне приходится проводить жизнь, любя тебя и заботясь о твоем счастье. Тебе это совершенно не надо. Поэтому я забуду, что любил тебя. Все кончено. Но, черт побери, Бренетта! Ты не имеешь права поступать так ради твоих родителей.
– Ты ничего не знаешь о них, – отпарировала Бренетта. – Ты не знаешь, что они сделали со мной. Обманщики. Я ненавижу их обоих.
Позже, когда она вспоминала этот эпизод, ей показалось, что Рори удивился так же, как и она, ударив ее по лицу. Голова ее откинулась в сторону, и когда она медленно выпрямилась и взглянула на него, он опустил ее руку.
– Бренетта Латтимер, – произнес он почти шепотом, – никто из нас не знает, что в действительности произошло между твоими родителями, и я не могу сказать, правильно они поступили или нет. Но каждый из нас в этой комнате знает, что то, – чем пришла заниматься сюда ты, – порочно. Если это то, чего ты хочешь – если ты хочешь его – тогда пошли вы оба к черту. Я умываю руки.
Он уходил не спеша. Бренетта подавила стремление побежать за ним, попросить прощения. Она не осознала полностью, что он говорил о любви к ней, но она знала, что Рори всегда был ее самым дорогим другом. Сейчас она потеряла его и своих родителей.
