Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Лабиринт миров

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Гуляковский Евгений Яковлевич / Лабиринт миров - Чтение (стр. 11)
Автор: Гуляковский Евгений Яковлевич
Жанр: Фантастический боевик

 

 


Лишь открыв замок на наручниках и завладев оружием своего врага, он обратил внимание на тонкую струйку крови, сочившуюся из приоткрытого рта убитого им человека.

Это была не человеческая кровь. «Кровь небесно-голубого цвета бывает только у посредников, и по этому признаку можно отличить гифроновскую куклу от человека», — сразу же всплыли в памяти нужные строчки из отчета Егорова.

«Ну, не только по цвету крови… То, что эта тварь — не человек, я понял гораздо раньше».

Охранники все еще не появились, подарив ему те самые драгоценные мгновения, которые значили в его положении так много. Он успел проверить заряд в парализаторе и нейронном хлысте, он даже успел вплотную приблизиться к выходной двери, прежде чем она распахнулась.

От ворвавшихся в комнату охранников его отделяло не больше метра. Парализатор выбросил широкий конический луч, и оба охранника попали в зону поражения.

Они рухнули на пол, не успев издать ни звука. И теперь у Лосева появилось более серьезное оружие. Один из охранников сжимал в руках бластер Макова.

Этот тяжелый бластер при правильной регулировке заряда был способен прожечь насквозь любую стену.

Это дало возможность Лосеву двигаться вдоль коридора, не задерживаясь у запертых дверей. Грохот бластерных разрывов способен был разбудить даже мертвого, но сейчас это уже не имело значения — по всей тюрьме выли сирены.

Уже в самом конце коридора Лосев едва не попал под выстрел. Но это был его день. Бывают такие дни, когда все получается словно само собой, а опасности и несчастья не смеют коснуться счастливца. Правда, Лосев знал, что именно в такие дни чаще всего гибнут люди, слишком уж положившиеся на свою удачу.

Удача капризна, и ему только что напомнили об этом, опалив пламенем бластерного разрыва волосы на голове. Взрывная волна швырнула его на пол, а от контузии все поплыло перед глазами.

Но, почти теряя сознание, он все же сумел поймать в перекрестье прицела расплывающийся силуэт человека, только что едва не убившего его.

Охранник стоял на балконе, опоясывавшем весь второй этаж. Парализатор на таком расстоянии не действовал, и Лосеву пришлось стрелять из «макова». Балкон, в том месте, где виднелась фигура человека, попросту исчез, и только капли расплавленного металла да облако едкого дыма свидетельствовали о том, что здесь произошло.

Время… Время шло для Лосева в особом темпе.. Он представил себе цепочку полицейских каров, несущихся по городу вдоль перекрытых улиц к зданию тюрьмы. Тревога наверняка объявлена по всему сектору…

Превозмогая боль, он заставил себя подняться и, прихрамывая, поплелся дальше. Медленно… Слишком медленно.

Он понял это, когда очередной выстрел с противоположной стороны балкона превратил в крошево каменную плиту пола, на которой он только что лежал.

Они хотели убить его любой ценой, и Лосев знал, что награда за его голову будет теперь возрастать с каждым часом. Они знают, какую информацию он несет на Землю, и они его не отпустят…

Не останавливаясь, он выстрелил через плечо, и балкон с левой стороны тоже превратился в пар.

Неожиданно этот сумасшедший, смертельно опасный прорыв кончился. Лосев стоял перед последней наружной дверью, ведущей во двор тюрьмы.

Еще один выстрел, и на месте двери образовалась широкая дыра, в которую мог бы въехать пассажирский кар. Путь был свободен, но Лосев не спешил. Он знал, что на открытом пространстве станет отличной мишенью. Из верхних этажей здания его срежут сразу же, как только он начнет обходить хитроумные ловушки, расставленные во дворе на каждом шагу.

— Не бойся, — прошелестел в его сознании знакомый голосок. — Я отведу им глаза. Тебе нельзя терять времени.

Это он знал и сам. Задержав дыхание, как перед прыжком в воду, Лосев бросился во двор, уже не беря ни в удачу, ни в благополучный исход своего безнадежного предприятия. Им двигало отчаяние.

Он знал, что даже не успеет увидеть тех, кто его сейчас убьет.

Грохот выстрелов на верхних этажах тюрьмы и клубы огненных, темно-красных разрывов в двадцати метрах левее.

Масек не подвел и на этот раз… Сейчас Лосеву нужно забыть об этих выстрелах и сосредоточиться только на ловушках, на плане, составленном все тем же Масеком и услужливо высвеченном его памятью.

Требовалась предельная сосредоточенность. Если он попадет под луч автоматического лазера или приведет в действие электронную мину, никакой Масек ему уже не поможет.

В конце концов все кончается. Кончился и этот двор. Лосев стоял у внешних ворот тюрьмы — последнего препятствия на пути к свободе.

Здесь не успели усилить наряд, всего два человека охраняли выход. Правда, ворота перекрыли, и их массивные стальные балки свидетельствовали о том, что справиться с этой преградой будет не просто.

Стрельба во дворе за его спиной сместилась к самому зданию. Видимо, морок, созданный Масеком, двигался в противоположном от Лосева направлении.

Казалось, охранники в проходной у ворот не видят стоящего в нескольких метрах от них человека. Все их внимание было поглощено тем, что происходило внутри двора. Чтобы вывести из строя этот последний пост, оказалось достаточно единственного выстрела из парализатора.

Перемахнув через электронный турникет проходной, Лосев оказался на улице.

Перед закрытыми воротами стояло три кара, и водители, увлеченные стрельбой, ведущейся из верхних этажей здания, не обратили внимания на его появление.

Лосев выбрал последнюю машину, водитель которой отошел и даже не удосужился закрыть дверцу кабины.

Развернув кар, Лосев понесся прочь от здания тюрьмы в сторону городских окраин.

Глава 22

Ночь застала Лосева в двухстах километрах от города, в глухом болоте, поросшем мелким сосняком. Кар, оборудованный магнитной подушкой, не нуждался в дорожном полотне, и это позволило много раз сменить направление движения, ни разу не выходя на трассу.

Лосев не имел представления о том, была ли за ним погоня и где, в конце концов, он оказался. Масек не давал о себе знать, и дальнейшее движение без всякой цели показалось Лосеву опасным.

Его могли засечь с воздуха. Он выбрал это болото именно потому, что оно хорошо просматривалось сверху, а значит, особенно тщательно в этом месте искать не станут. В то же время здесь можно было надежно замаскировать машину. Покончив с этим, он решил ждать, пока объявится Масек.

Ожидание показалось томительным и долгим. Небольшой грузовой кар не был приспособлен для длительного пребывания в нем водителя. Скорее всего его использовали, чтобы доставлять замороженные пакеты с продовольствием для заключенных. В задней части кузова имелся большой холодильник, к сожалению, пустой. У Лосева, из-за допроса не успевшего даже позавтракать, от голода болела голова.

Причиной головной боли могла быть и большая шишка на затылке. В горячке боя он даже не заметил, когда получил это повреждение.

Чтобы как-то убить время, Лосев обследовал кабину кара и вскоре обнаружил в водительском «бардачке» пару засохших, но все еще съедобных бутербродов.

Хотелось пить, вокруг было полно гнилой, болотной воды — и это еще больше усиливало жажду.

Несколько раз он слышал высоко в воздухе отдаленный гул авиационных моторов. Возможно, это были те, кто его разыскивал, но за маскировку он был спокоен. Проверил, когда закончил, как выглядит машина, с соседнего пригорка.

Полузатопленный в грязи кар, забросанный сверху лапником и травой, походил на большую кочку.

К вечеру над болотом поднялся густой туман, а вместе с ним появились и вездесущие комары. Пришлось плотно закупорить кабину.

То, что Масек до сих пор не появился, не слишком беспокоило Лосева. Любимое время Масека — ночь. Ночью движение по «трещинкам» в пространстве осуществлять гораздо проще. Почему это так, Масек не знал, но уверял, что днем они становятся уже — то же самое относилось и к большим переходным туннелям, так что в любом случае им пришлось бы ждать наступления ночи.

Время тянулось медленно, задремать Лосеву не удалось, и он, сам того не желая, начал перебирать и анализировать события последнего дня и предшествовавшей ему ночи.

Ночью Масек довольно успешно заснял для него план всех тепловых мин, вибродатчиков и невидимых лазерных ограждений. И Лосев не понимал, как ему это удалось.

Во всем, связанном с этим существом, было много загадочного, а иногда и противоречившего логике. Лосев не был склонен списывать все эти странности на нечеловеческую природу Масека и его «магические» способности. В магию он вообще не верил и поэтому во всем пытался найти понятную для него логически обоснованную причину.

Самым невероятным выглядело перемещение Масека между двумя параллельными мирами. Само перемещение особых вопросов не вызывало, поскольку Лосев и сам перемещался уже дважды, и один раз вместе с Масеком.

Непонятно было другое… Каждое такое перемещение не имело адреса, невозможно было предсказать, в какой мир попадет человек, вошедший в пространственный туннель.

Когда они вдвоем спасались от Лешего, Масек вроде бы не знал, куда выведет туннель, и долго объяснял Лосеву, что определить это совершенно невозможно, поскольку небесные тела, планеты и звезды не стоят на месте, а выходы туннелей остаются относительно неподвижны, пока не «зацепятся» за какое-нибудь небесное тело, но и тогда они недолго остаются на месте…

Тем не менее они попали именно туда, куда хотел Масек, — в город его бывшего хозяина… Мало того, после перелета Лосева на звездолете Масек снова нашел его и оказался в нужном месте в нужное время, совершив длительное пространственное перемещение. Как это удалось?

Думая об этом, Лосев невольно вспоминал все мелкие несоответствия, а иногда и прямую ложь, которую он довольно часто обнаруживал в словах Масека. Взять хоть историю с его двойником. Сейчас он оценивал ее иначе. Не одни умолчания там были, и не только желание Масека приобрести себе нового хозяина двигало им — было что-то еще, гораздо более темное…

Чем дольше сидел Лосев в тесной и душной кабине кара, слушая надоедливый писк комаров за окном, тем мрачнее становились его мысли.

В конце концов, он решил, что поговорит с Масеком начистоту, как только тот появится, и сделает все, чтобы выяснить правду.

Сентиментальность в таком деле к добру не приведет. Он собирался доверить домовому не только? свою жизнь, но и судьбу важнейшего документа.;

И у него не будет возможности проверить, куда его приведет новый пространственный коридор, который обещал отыскать Масек.

Неожиданно еще более мрачная мысль пришла ему в голову. Ведь Масек мог и не появиться… И это был бы самый простой способ покончить и с документом, и с ним самим. Без помощи Масека до Земли ему не добраться. В конце концов, его схватят — это лишь вопрос времени…

Но хотя бы в этом своем наихудшем предположении он ошибся.

После того, как часы на приборной панели кара пропищали двенадцать раз, на заднем сиденье послышалась возня.

— Наконец-то ты появился.

— Раньше не получалось.

— Когда не слишком спешишь, всегда «не получается».

— Что с тобой, хозяин, какой болотный комар тебя укусил?

— Не я твой настоящий «хозяин», Масек, в этом все дело. Хотел бы я увидеть, какого цвета у тебя кровь… Как ты думаешь, она, случайно, не голубая?

— Значит, ты в конце концов догадался…

— Догадался о чем?

— Догадался, что мне помогают.

__ И кто же это, Масек? Кто тебе помогает? — Лосев почувствовал, что скулы у него одеревенели, Нет, он не испытывал разочарования или гнева — только страх.

— Ты ведь уже знаешь.

— Все равно скажи. Ты должен мне сказать. Ты назвал меня своим хозяином, а я считал тебя своим другом.

— Я и есть твой друг.

— Тогда скажи.

— Это тот, кого ты хотел увидеть, когда в Белугах отведал ядовитых грибов.

— Гифрон?

Долгое молчание было ответом.

— Зачем ему это понадобилось? Так трудно со мной справиться? Разве ему мало следователя? Ему нужен еще и ты?

— Этого я не знаю. Я маленький, а он большой. В его голову я залезть не могу. Знаю только, что он не желает тебе зла.

— Не желает зла? А как же тогда быть со следователем или с собаками-альбиносами возле Белуг? Разве это не его создания?

— Конечно, его. Но он не может контролировать их всех. Да и не хочет этого. Многие из них остаются предоставленными самим себе, и в них просыпается зло.

— Зачем же он плодит демонов?

— Чтобы отобрать среди них тех, кто ему нужен, кто способен помочь в осуществлении его замыслов.

— — Ты один из них? — И опять лишь молчание было ему ответом. — А как быть с теми, кто страдает от этих тварей?

— Ты много думаешь о страдании муравьев когда наступаешь на муравейник?


— Люди не муравьи!

— Конечно, нет. Вот только он этого не знает.

На этот раз молчание было гораздо более длительным. И Лосев почувствовал, как ночной холод, проникнув сквозь тонкие стены кабины, добрался до самого его сердца.

— Зачем ему нужны посредники? Зачем ему понадобился ты?

— Я не знаю ответов на все твои вопросы. Могу лишь предположить, что люди для него не менее загадочны, чем он сам для вас. Получая ваши мысли в чистом виде, он не может в них разобраться. Поток вашего сознания хаотичен. Внутри человеческих голов царит большая путаница…

Иногда ему кажется, что вы не в состоянии разобраться в собственных мыслях и желаниях.

— Мне трудно понять, когда ты говоришь свои собственные слова, впрочем, это сейчас неважно… — Усилием воли Лосев подавил в себе обиду и ощущение предательства. Прежде всего он — исследователь. Главная его задача собирать информацию и разбираться в непостижимой логике существ из других миров.

И сейчас, стиснув зубы, спокойным и ровным тоном, никак не выдававшим его чувства, он продолжал говорить, пытаясь проломиться сквозь глухую дверь взаимного непонимания.

— Являясь своеобразным фильтром, выбирая из потока мусора обрывки мыслей, создавая определенные нарочитые ситуации, неестественные, не свойственные обычной жизни, вы вместе с ним искажаете информацию, не можете не искажать!

— Это так и есть, — легко согласился Масек. — Вот почему Гифрон любит экспериментировать с вашей психикой напрямую. Он никогда не знает, какой будет реакция на то или иное событие. Человеческая логика не однозначна, а поступки очень часто непредсказуемы.

— Значит, он и есть твой настоящий хозяин… — В конце концов, Лосев не сумел сдержать своих эмоций. Молчание Масека было таким долгим, что показалось, ответа не будет вообще. Но через несколько минут за его спиной заскрипело пассажирское сиденье, и он услышал знакомый и уже такой чужой голос:

— Вначале я действительно выполнял его поручения. Но потом, когда я узнал тебя получше, мне захотелось, чтобы ты стал моим настоящим хозяином. Только это не получилось.

— Почему?

— «Хозяин» — это ведь на всю жизнь. Его или мою… В этом все дело. Мы не можем жить вместе. Дорога на Землю мне заказана. Некоторые из моих собратьев еще живут там, но те, кто ушел, не имеют права вернуться. А ты не захочешь остаться в моем мире. Это последняя наша встреча. Я здесь лишь для того, чтобы помочь тебе добраться до настоящей Земли.

— Зачем? Зачем ему это нужно? Почему он позволяет помогать мне?

— Не знаю. Я всего лишь маленький домовой. Игра идет большая, она еще только начинается, и тебе в ней отведена не самая последняя роль.

— Ты все время его чувствуешь? Каждую минуту?

— Конечно, нет. Он входит в меня, только когда ему это нужно.

— — И ты… — Лосев заколебался, не сумев сразу подобрать нужных слов, и, наконец, спросил без обиняков: — Когда это происходит, ты чувствуешь отвращение?

— Отвращение? Когда это происходит — это к, прекрасный сон. Я вижу в одно мгновение тысячи миров и миллионы разных существ. Я чувствую их мысли и их радость от общения со мной. Это длится недолго, и все забывается, свет гаснет…

— Свет?

— Общение с ним похоже на вспышку света.

После этого ответа Лосев почувствовал странную ревность. Что бы Масек теперь ни говорил, друга он все равно потерял. Уловив его настроение, домовой холодно сказал:

— Нам пора собираться. Твой кар объявлен в розыск по всем полицейским постам. Так что до ближайшей станции воздушки придется добираться пешком.


— И куда потом? Далеко нам ехать?

— Часов пятнадцать. Вход в туннель находится в районе Уральских гор. Его еще придется искать.

Вход они нашли на утро следующего дня. В густом сосновом бору, разрезав землю, вверх вздымался черный клин гранитной скалы. Лосев долго всматривался в нее, прежде чем заметил на поверхности камня легкое, расплывчатое мерцание. Вход был здесь, и стоило поторопиться, пока он не «ушел».

Только сейчас, вдруг, несмотря на все предыдущие разговоры, Лосев понял, что настала пора окончательного прощания, что сейчас он потеряет этого забавного, похожего на медвежонка друга навсегда. «Все-таки друга»… — с горечью подумал он.

— Ты действительно не можешь уйти со мной?

— Не могу, Лосев. Я же тебе говорил, не могу…

И была в голосе Масека такая горечь, что Лосев продолжил свои попытки.

— Не бывает безвыходных положений. В конце концов. Земля твоя старая родина, она сейчас в беде. Там идет война, и мы там нужны, мы оба… Может быть, Гифрон отпустит тебя… — не отдавая себе в этом отчета, Лосев нес какую-то чепуху, уже не замечая противоречий в собственных словах.

— Сколько тебе лет, Лосев?

— Ну, тридцать пять, какое это имеет значение?

— А мне четыреста. И я давно понял, что желания никогда не совпадают с возможностями. Гифрон контролирует мои мысли, для тебя же будет лучше, если я останусь здесь, пока ты считаешь его своим врагом.

Шагнув к скале, Лосев в последний раз обернулся.

— Как я узнаю, что не ошибся и действительно попал домой?

— Из всех миров только настоящая Земля — живая. Ты узнаешь ее сразу, стоит лишь прислушаться.

В этот раз переход не сопровождался наркотическим сном, и Лосев, прежде чем потерять сознание, ощутил боль, словно с него содрали всю кожу, затем была ослепительная вспышка света, сменившаяся полной тьмой.

Глава 23

Когда сознание после перехода в полной мере вернулось к Лосеву, он сидел, а вернее, лежал за столом в деревенской избе, уронив голову на руки…

Медленно и нерешительно, словно боясь узнать правду, он осмотрелся. Память медленно возвращалась к нему.

Знакомая изба. Шаги в горнице наверху, и полупустая миска с грибами посреди стола… Миска с грибами — это было как удар.

Мысли понеслись скачками, словно куча осенних листьев, гонимая ветром. Неужели все, что произошло с ним, всего лишь сон? Наркотический сон? И он вернулся теперь в его начало — туда, откуда все началось, к миске с грибами… Нет, этого не может быть, слишком все было реально…

Но тогда почему он здесь? Масек говорил, что выход возможен в любом месте. Однако вероятность того, что он попадет в то самое, откуда начинал свое путешествие по параллельному миру, практически равнялась нулю…

Лосев разулся и осмотрел левую подошву своей ноги. Едва заметная сероватая точка говорила о том, что отчет Егорова по-прежнему находится у него. Но уж его-то он добыл не во сне.

Миска с грибами? Она могла быть где угодно, в любом из сотен созданных Гифроном миров. «Это еще ничего не значит…»

Но он уже знал, что миска та самая, и стол, и горница, и миллионы крохотных, едва уловимых голосов живых существ, которых он не слышал раньше, до своего путешествия, — а теперь слышит. Было и еще кое-что, безоговорочно указывавшее на то, что он вернулся домой. Дыхание огромной и живой планеты… Почувствовать его может лишь тот, кого долго не было Дома…

Но Лосев все еще боялся поверить, боялся сглазить свою невероятную удачу. Риск попасть в другой мир был слишком велик.

— Проснулся? — Ксения стояла на верхней площадке лестницы, ведущей в горницу, и это тоже было как удар. Потому что ее не должно было быть здесь, не могло быть на настоящей Земле. Он разглядывал ее холодным, оценивающим взглядом, словно видел впервые.

— Как ты сюда попала? Кто ты?

— Что с тобой? Ты потерял память? — Она медленно спускалась по ступеням лестницы, и теперь их разделяло всего несколько метров.

— Не подходи ко мне! — крикнул Лосев, и что-то истерическое, не мужское, прозвучало в его голосе. Никогда раньше он не испытывал такого страха. Она сразу же остановилась как вкопанная, словно он ударил ее этим криком. Только голос ее не изменился.

— Я ждала тебя здесь. Я написала записку, глупую записку… Мне хотелось проверить, пойдешь ли ты за мной… Но я знала, что ты вернешься.

— Шутка, да? Такая простенькая шутка — отправить человека в другой мир.

— Это не шутка, Юра. Ты должен был туда попасть. Это было необходимо.

— А кто дал тебе право решать, что для меня необходимо?

— Тот, кто управляет моей и твоей судьбой.

— Значит, и ты тоже…

— Разве ты этого не знал? Когда я ставила на стол грибы, я хотела лишь одного — остаться с тобой. Но для этого ты должен был пройти через альфа-мир. Теперь ты такой же, как я.

— А ты знаешь, что в том мире я встретил другую женщину — другую Ксению, как две капли воды похожую на тебя? Твоего двойника. Ты знаешь, что я женился на ней?!

— Я знаю, Лосев… Пока тебя не было, я видела долгий сон о тебе… И в этом сне я пошла за тобой. Я видела, как ты ушел в лес вместе с Петром и Павлом. Я шла за вами весь день.

— Мы бы это заметили!

— Но ведь это был сон… Всего лишь сон. Тебе было не до меня, а они… Им вообще не было до меня никакого дела, может, они и заметили… Может, они хотели, чтобы я ушла из деревни и никогда не вернулась, им хотелось, чтобы мы оба сгинули в логове Лешего.

— Ты знаешь про Лешего, ты видела его?

— Я видела, как он вошел в хижину, видела, как за ним захлопнулась дверь, и поняла, что больше никогда тебя не увижу. Тогда я бросилась к двери, стала стучать в нее, умоляя, чтобы меня впустили. Я хотела разделить твою судьбу. Ты был моим лучиком света, моей надеждой, я не хотела снова жить одна в той деревне. Я не знаю, сколько прошло времени, я слышала рев внутри хижины и думала, что ты погиб. Потом пошел дождь. Наверно, в конце концов я потеряла сознание, потому что не помню, что было потом…

Когда я пришла в себя, дверь в хижину оказалась распахнутой настежь, и внутри никого не было, старый засохший дуб заполнял почти все пространство…

— Значит, ты в самом деле была там…

— Ты все еще сомневаешься, Лосев? Я никогда не обманывала тебя…

— Я не понимаю, как ты снова могла попасть на Землю, как ты оказалась здесь.

— Долгий и страшный сон кончился. Я проснулась в своей горнице. Внизу на столе стояла полупустая миска с грибами и моя записка. Теперь мне оставалось только ждать.

— Вернуться можно лишь раз. Один раз…

— Вот я и вернулась, в этот единственный раз. Он сильно в этом сомневался, потому что был уверен — единственная женщина в пустых Белугах оказалась здесь не случайно, как не случайно и исчезла, оставив ему записку, с буквой «к» вместо подписи.

— Ты не рассказала, что случилось потом. Ты вошла в хижину?

— Да. От дуба веяло холодом. Я почувствовала, что в нем скрывается зло. Я всегда его чувствую. Я обошла дуб и увидела в стене большое светлое отверстие. Проход еще не закрылся, и я поняла, что вы прошли здесь, следы еще не остыли… Тогда я шагнула вслед за вами… И проснулась.

— Как долго меня не было? Сколько дней ты ждала?

— Я едва успела подняться наверх, в свою комнату… В свою бывшую комнату, — поправилась она. — И услышала грохот внизу, словно ударила молния…

— Прошло много дней, прежде чем я добрался до последнего перехода, ведущего на настоящую Землю…

— Время в параллельных мирах течет по-иному.

— Значит, ты ничего не знаешь о том, что произошло здесь, за то время, пока меня не было?

— Разве это важно, Юра? — спросила она, преодолевая последний разделявший их шаг. И хотя он попятился от нее, постарался даже отстраниться, он уже понимал, что все это бесполезно. Необъяснимое очарование этой женщины лишь усиливалось оттого, что теперь в ней словно уживались два разных человека.

В конце концов, все, кроме аромата ее волос и вкуса губ, потеряло для него значение.

Лишь через какое-то время, когда к Лосеву вернулась способность трезво мыслить, вопрос о том, что здесь произошло за время его отсутствия, вновь потребовал его внимания.

Лосев прошелся изучающим отстраненным взглядом по смятой постели, по платью Ксении, второпях брошенному на спинку стула, по ее обнаженным плечам…

«Что я здесь делаю, с этой женщиной, которая не выходила за меня замуж?» Ведь физически в том, другом мире ее не было. Только сознание каким-то образом объединилось с ее двойником. Единственное, чего он так и не смог понять, какое значение имеет для него этот факт и имеет ли он вообще хоть какое-то значение.

Если события выходят за пределы понимания, они теряют свою остроту. Сознание игнорирует их. Он знал, что ему еще придется в этом разбираться, но сейчас более насущные проблемы заслонили от него Ксению.

Документ, из-за которого он рисковал жизнью и который может остановить… «Если еще не поздно, — тут же поправил он себя, — если еще не поздно…»

И вопрос времени стал теперь самым главным. Стараясь не встречаться глазами с Ксенией и чувствуя странную неловкость, он завернулся в простыню, встал и прошел в сени.

Ковш ледяной воды из бочки окончательно вернул ему ощущение реальности. Мычала скотина во дворе. Стрекотали кузнечики… Все-таки он дома — и это самое главное. Теперь следовало выяснить, что произошло с глайдером, доставившим его в Белуги.

Там, в других Белугах, глайдер оказался разобранным, но здесь все могло быть иначе.

Торопливо одевшись и чувствуя благодарность к Ксении за то, что она не задала ни одного вопроса, он вышел на улицу.

Глайдер, как ни в чем не бывало, стоял перед избой Ксении. Даже колпак кабины оказался в том же положении, в каком он его оставил, — задвинутым и защелкнутым на внутренний замок. Ключа у него не было, и он произнес пароль, не слишком надеясь на то, что звуковые рецепторы машины все еще действуют, но дверь, хотя и со скрипом, открылась.

Оказавшись внутри машины, он включил аварийное освещение. Над селом висели низкие плотные тучи, и трудно было определить, утро сейчас или вечер. Лампочка под потолком кабины загорелась тускло, вполнакала, и стрелки всех приборов не дошли до половины шкалы.

«Сели аккумуляторы, и горючего маловато…» — мельком подумал Лосев. Но это было неважно, с этим он надеялся справиться. Главное — рация. Однако ни проверить ее, ни запустить двигатель, а вместе с ним и генератор зарядки, он не мог из-за отсутствия достаточного напряжения в бортовой сети машины. Получался заколдованный круг.

Выругавшись с досады, он вернулся в избу. Ксения, пока его не было, прибрала постель и начала собирать вещи. Он не стал уточнять, для чего она это делает. Для нее само собой разумелось, что они вместе покинут село. А он? Готов ли он к этому? Сейчас, целиком поглощенный проблемой энергии, он отложил решение этого вопроса.

— Есть тут у вас электричество? — Только теперь он обратил внимание на не горевшую лампочку под нелепым розовым абажуром из клеенки.

— Проводка есть. Но ток подавали, только когда староста запускал генератор.

— Значит, он у него есть. Тогда давай вместе навестим его логово. Ты поможешь мне быстрее там разобраться.

Она не возражала.

Изба Трофима ничем не отличалась от той, в которой он побывал в Белугах-два. Тот же большой, пустой, без скотины, двор. Застегнутый ошейник возле собачьей будки, окруженная роем зеленых мух пустая миска…

Вполне исправный генератор они обнаружили в сарае, и даже канистры с топливом стояли под нижней полкой. Трофим был запасливым мужиком.

Запустив движок, Лосев вернулся к глайдеру, протянул от него воздушку к дому Ксении и поставил аккумуляторы на зарядку. Прежде чем он сможет завести собственный движок, ждать придется часа четыре. Но к рации это не относилось, ей вполне хватало той мощности, которую давал движок Трофима.

Чувствуя, как от волнения пересохло в горле, он наконец вышел на частоту специальной связи своего управления. Этот канал, оборудованный мощнейшими приемопередаточными устройствами, обязан был бодрствовать круглые сутки. Но в наушниках ничего не было слышно, кроме свиста помех. «Слишком далеко, неудачно расположена антенна, она закрыта сопками, и слишком мала мощность моего передатчика», — успокаивал он себя, хотя знал, что это не так.

Следующим был канал постоянного молчания, по которому передавали сигнал бедствия все, кто в этом нуждался. Он передал сигнал и не получил отклика. Затем он, уже не пытаясь выходить в эфир, прошелся по всем частотам, мечтая лишь об одном: услышать голос, все равно чей, лишь бы живой человеческий голос. Но эфир молчал. Молчали любительские передатчики, молчали правительственные радиостанции, молчали секретные каналы связи с кораблями космического флота.

«Неужели Земля мертва»? «Неужели я опоздал?» Он знал, что не имеет права так думать. Потому что эта мысль полностью лишала его мужества, и всякое сопротивление теряло смысл.

Что-то здесь было не так. Не нужно сразу думать о глобальных катастрофах, надо найти причину. Более простую причину. Например, неполадки с его бортовой радиостанцией. Возможно, она только выглядит исправной, ведь он же не радист, в конце концов. Треск помех, грохот атмосферных разрядов в наушниках свидетельствовал об обратном, и он старался не замечать этого.

Могла быть и другая причина. Что-то случилось с воздухом… Сильная ионизация, например, способна создать заслон, сквозь который не пройдут радиоволны. Лосев знал слишком мало, чтобы делать выводы. Надо было как можно скорее выбираться из этой дыры, хотя бы в Байкальск. Там он выяснит, что произошло, каково на самом деле положение и сколько времени он отсутствовал. Этот вопрос в данный момент был для него важней всех остальных.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24