Пани Юдита (№1) - Никогда в жизни!

А я вспомнила себя в девятнадцать лет. После выпускных экзаменов я работала в больнице санитаркой. Если не ошибаюсь, мне хотелось тогда стать врачом. В те времена такая работа давала дополнительные баллы при поступлении в медицинский, поэтому я обратилась в больницу, меня взяли. Старшая медсестра строго предупредила меня, что я должна явиться к ней в семь часов утра, — так началась моя медицинская карьера.

В первый день я с величайшим трудом встала в шесть. В половине седьмого я уже ехала на трамвае. Без двадцати семь мой трамвай столкнулся с другим на одном из оживленных варшавских перекрестков. Тот другой вагон сошел с рельс. Люди кричали, двери не открывались, запах горящей электропроводки усилил панику. В конце концов мы выбрались из вагона. Я даже не успела испугаться — меня страшило только то, что я опоздаю. Остальную часть пути (три остановки) я неслась во весь дух, потому что трамваи не ходили.

Я влетела в отделение с большим опозданием, и, конечно, первой, кого я увидела, была старшая медсестра. Она стояла посреди коридора как изваяние Грозная и мрачная. Я, запинаясь, начала что-то мямлить о происшествии, она взглянула на меня с некоторой неприязнью и отправила драить ванные комнаты.

На следующий день я встала в пять тридцать. В шесть десять вышла из дома — было темно, мрачно и туманно — и пешком отправилась в больницу. Я знала, что никаких причин опаздывать у меня нет. Возле большого сквера на углу Плоцкой стояли люди, ожидавшие автобуса.

Подъехал автобус, все вошли, последняя женщин уже поднялась на ступеньку, как вдруг подскочил мужчина и вырвал у нее сумочку. Женщина упала и начала кричать. Я подбежала к ней, за убегающим похитителем бросились вдогонку мужчины из автобуса, приехала милиция. Без пятнадцати семь милиционеры достали блокнот, чтобы записать мои данные как свидетеля происшествия. В семь двадцать восемь на “кукушке” мы подъехали к воротам больницы — я их упросила.

Первым человеком, на которого я наткнулась, была старшая медсестра. Она осведомилась, почему я опоздала. Выслушав мои объяснения, велела мне вымыть раковины.

На следующий день я снова встала в пять тридцать. Села на автобус, на котором могла проехать только часть пути. Шел дождь. Я вышла из автобуса, оставалось только перейти на другую сторону Вольской и дойти до больницы пешком. Я стояла на краю тротуара и ждала зеленого света. Рядом стояли люди, тоже спешившие на работу. Вдруг один из мужчин шагнул вперед на мостовую, упал, его начало трясти, он бился головой об асфальт, изо рта потекли слюни. Другой молодой мужчина втащил его обратно на тротуар, крикнул:

— Помогите кто-нибудь, это припадок эпилепсии. Люди отпрянули, я стояла как вкопанная.

— Ну что вы стоите? — обратился парень ко мне. — Позвоните в “Скорую”.

Загорелся зеленый, люди двинулись через улицу, я стояла столбом, потом, резко развернулась и пошла искать телефон-автомат.

В больнице я оказалась без двадцати пяти восемь. Первой, кого я встретила, была старшая медсестра. Коридор закружился у меня перед глазами. Она набросилась на меня:

— А сегодня что стряслось? Пожар? Землетрясение? И тут я взглянула на нее и сказала:

— Извините, сегодня я проспала.

Она просветлела. Улыбнулась. Успокоилась.

— В следующий раз не ври. Принимайся за дело.

Трудно поверить, не правда ли? Вот тогда я поклялась себе, что всегда буду верить тому, что говорят другие. Сама не знаю, почему мне гораздо легче кому-то не поверить, чем предположить, что он говорит правду. Пусть самую невероятную. Я забыла про ту старшую медсестру, и вот результат. Плачущая Тося.

Я забыла о том, что, когда со мной происходили самые нелепые и необычные вещи, я слышала: “Ты всегда все преувеличиваешь”. Или: “Ладно-ладно, а теперь скажи, как это было на самом деле”. Либо: “В том, что ты говоришь, только пятьдесят процентов правды”. Либо: “Брось ты, у тебя буйное воображение…” Либо: “Чего ты плетешь? Не проще ли сказать правду?” А теперь я сказала Тосе то же самое!

Как живая стояла у меня перед глазами старшая медсестра. Руки в боки, в белом халате. На фоне больничного коридора, заставленного кроватями. Я почувствовала даже запах лизола. Сквозь этот запах до меня донеслись слова: “Пожар? Землетрясение?” И я вновь увидела ее улыбку, когда врала, что проспала.

Тосюня, я — дура, и у меня провалы в памяти. Ты простишь меня?

Я ТЕБЕ ПОКАЖУ!

Только что примчалась из школы Тося. В свитере с меховым воротником. Не было у нее такого свитера! В зеленых брюках. Из дома она ушла в джинсах. Голубых. Зато куртку я узнала. Дочь бросила мне:

— Я тебе сейчас покажу!

Я аж подскочила.

Человеку всегда приходится платить по счетам. Прошу покорнейше.

После той истории с факультативом и ее поздним приходом из школы мне предъявлен счет. Наверняка она снова была у отца и любит братика и Йолю больше меня, а мне она будет только “показывать”!

Тося закрылась в своей комнате, я села писать. Работать.

Дорогая редакция!

У меня страшные ногти, какие-то пятнышки, ну и вообще с ними что-то не то, просто не знаю, что сделать. Волосы тоже постоянно сальные…

Главное — спокойствие. У меня много работы. Надо отвечать на письма.

Дорогая Моника!

Ногти защищают кончики пальцев от неблагоприятного воздействия внешних факторов. При продолжительном контакте с водой или химическими веществами они становятся сухими, ломкими, на них образуются бороздки. Поэтому некоторые домашние работы: уборку, стирку, покраску — следует выполнять в перчатках. По ногтям можно распознать многие кожные заболевания, например, псориаз, экзему, плоский лишай, а также различные грибковые заболевания. Некоторые болезни связаны с гормональными и трофическими нарушениями. Показателями этих заболеваний может быть слоистость ногтей, деформация ногтевой пластины, поперечная или продольная исчерченностъ ногтя.

Боже мой, какие у меня неухоженные руки! Появились продольные бороздки на ногтях, а я даже не обратила на них внимания. Ничего удивительного, что мной обольщаются одни мафиози.

Благоприятное воздействие на состояние ногтей оказывает витамин А, лецитин, цистин, пантотенат кальция, железо, фосфор, кальций, желатин. Рекомендуется потреблять ежедневно шесть граммов желатина. Либо в виде фруктового желе, либо просто съедать ложку пищевого желатина. Иногда на ногтях появляются белые пятна, в просторечии говорят: ногти цветут. Возможно, это вызвано недостатком витаминов или железа в организме, а также может быть результатом отложения некоторых минералов…

Господи, я должна купить себе желатин в больших количествах. Скорее всего у меня трофические нарушения. Я посмотрела на свои руки, лежащие на клавиатуре, и почти лишилась чувств. Почему у меня такие ногти? Почему моя дочь кричит, что она мне еще покажет?

Нет, это не выбило меня из колеи. Не потому вовсе, что я была готова к подобного рода заявлениям, а просто вспомнила себя лет этак …надцать назад — да, малость годков пролетело… Подобные угрозы не всегда и не во всех случаях приносят положительный эффект.

Я тоже однажды выбежала из дома, обиженная на. всех и вся, с криком: “Я вам еще покажу!” Тося с этим вошла, и это уже не так плохо. До определенного момента меня считали робкой девочкой, немного беспомощной, которую следует постоянно опекать, ведь Юдитка не может, не умеет, не справится. Чего скрывать, такая позиция была мне весьма на руку. Ведь я была такой неумехой: ни сходить в магазин, ни заплатить по счетам, ни убрать… Либо у меня все валилось из рук, либо я путала десятку с сотней, либо не той жидкостью мыла посуду, либо включала стиральную машину на кипячение, а в постельное белье случайно попадал черный хлопчатобумажный носок. Белье, конечно, отстирывалось — с той лишь разницей, что белая ткань с той поры приобретала сероватый оттенок. Можно до бесконечности вспоминать, как я огорчала родителей.

Когда наконец я заявила, что им еще покажу, я рассчитывала на то, что, возможно, в моей жизни произойдет какой-нибудь перелом, ведь все-таки лучше, когда у человека умелые руки, а не крюки. Но я ошибалась. Я вернулась вечером, промерзшая и с кашлем. Из-за гриппа не пошла на выпускной вечер к своему парню.

К моему безграничному изумлению, в моих родителях произошла какая-то перемена. Они не носились больше вокруг доченьки, которая сама себе показала, на что способна. Я была разочарована: мало того что первый раз в жизни мне пришлось самой ухаживать за собой во время болезни, мне никто не сочувствовал. Родители решили, уж если я им что-то хочу доказать, они не станут мешать. Мама пришла к выводу, что если ребенок обиделся и на несколько часов исчез из дома, не сообщив, куда отправился, то с успехом способен сам выстирать свои вещи. Папа, в свою очередь, решил, что до десяти вечера он не обязан быть моим водителем, потому что ножки у меня крепкие. Волей-неволей мне пришлось отказаться от роли ребенка и научиться хоть чуточку быть в ответе за себя.

Интересно, что собралась показать мне Тося.

Моя подруга показала мужу, что лучше его справляется с дрелью, в результате теперь она сама с дрелью навешивает карнизы, а он с кресла дает ей указания: “Немного правее”. И безмерно счастлива. Я не рекомендую забивать гвозди лучше мужчин, иначе можно так и остаться с молотком в руке. Одна лишь надежда, что такой господин вскоре найдет себе барышню, которая понятия не имеет, что такое гвоздь, а нашему бывшему обожаемому будет говорить: “Котик, здесь что-то железное вывалилось из стены, брр!” Мне кое-что об этом известно.

И Котик (но уже не наш), с готовностью выпятив грудь, возьмется за мужскую работу и покажет ей, какой он исправный мужик.

И все-таки что задумала моя Тося? Вот она — как раз появилась с вопросом:

— Ну и как я выгляжу?

Сделала новую прическу.

Ее она мне и хотела показать.

* * *

Ох, до чего я зла на всех мужиков из-за этого письма о белом коне! Такая чудесная девушка усомнилась, нормальная ли она, потому ей ткнули в глаза пресловутым белым конем. Положа руку на сердце напишу все, как есть.

Правильно ли я Вас поняла ? Ваш спутник расценивает Ваше желание, чтобы он помнил о дне рождения или других важных событиях, не более как каприз. Он не хочет скрепить Ваш союз, потому что якобы еще не готов. Мне это не нравится. Не потому, что он посмеивается, что Вам нужен принц на белом коне. Прикиньте сами, что такой человек способен Вам дать?

Лучше уж подождать этого белого коня, чем довольствоваться чем попало. Вам всего двадцать восемь лет — и такие грустные прогнозы.

* * *

В своей жизни я получила множество подарков, которые были сделаны от души. Да, такого стоит ждать. До сих пор, когда подходит Рождество… Ах, как я люблю декабрь! Люблю с давних пор по разным причинам. С декабря, с каждым днем, весна и лето, которые я обожаю, — все ближе. В декабре — самые короткие дни, а это значит, что вот-вот, еще самую малость, и они станут длиннее, светлее, ярче, теплее… А еще декабрь состоит из праздников и подготовки к ним. Кроме того, что меня лично он приближает к лету, это месяц подарков. И самое главное — каким бы он ни был ужасным, все равно месяц особенный.

Одна знакомая моих знакомых получила от мужа в подарок дорогой костюм, о каком давно мечтала, засунула руку в карман и нашла там какие-то бумажки, заорала на него, что он купил ей костюм, бывший в употреблении, как он посмел, хам этакий, дарить такую вещь, если богат, и чтоб его черт побрал. Тот, будучи человеком спокойным, минутку переждал, а потом велел своей супруге-горлопанке прочитать, что в тех бумагах значится, а там — черным по белому, — что это документы на машину, новую, на ее имя. В качестве приложения к костюму.

У меня тоже был муж — ему никогда в жизни ничего подобного не приходило в голову.

Свой первый ценный подарок я получила от бабушки. Я была тогда маленькой и весьма прожорливой девочкой. Сейчас слабость к вкусной еде тоже осталась, но, к счастью, теперь меня больше тянет к другим вещам. А в то время предметом вожделения была курица. Обычная курица с парой ножек и аппетитным фаршем внутри. Именно такая, на какую нас иногда приглашала бабушка, но семья состояла из четырех человек, а курица была одна. Когда мне было тринадцать лет, для маленьких девочек, любящих вкусно поесть, времена были тяжелые, поскольку господствовал социализм, политический строй, при котором курица — редкость.

Я грезила о таком дне, когда вся курица целиком будет исключительно моей, и мой брат, которого любили больше, не будет ссориться со мной из-за фарша или ножки. Мечта была прозаической. Однажды я рассказала о ней за столом, семья отнеслась ко мне с осуждением.

Наступил декабрь, рождественский ужин был закончен, пропеты колядки, свечи на елке зажжены, мы бросились на коленях под елку, чтобы вытащить всевозможные свертки с подарками. И что же? Курица — восхитительная, запеченная, с хрустящей корочкой, с фаршем — ждала меня в коробке из-под обуви. Ах как же я была счастлива! Бабушка, извиняясь перед всей семьей, развела руками, а я обнюхивала свою курицу и дожидалась полуночи, чтобы закончился последний постный день, 24 декабря, и я могла ее съесть. Я получила тогда много других подарков. Каких — не помню. А вот курица врезалась в память. Потому что это был подарок от чистого сердца. У меня масса таких подарков. Когда-то один парень, в которого я была безумно, но невинно влюблена, подарил мне миллион колокольчиков Маленького принца. И подписал: “Вручаю тебе эти колокольчики…” Они у меня все до одного в полной сохранности, куда бы я ни переезжала…

Когда-то подарком на именины стал приезд любимого человека из дальнего далека. О, мамочка моя, знала бы ты, как я его сильно любила! То есть Эксика.

А два года назад на день рождения Тося подарила мне Пегаса — встала в двенадцать ночи, чтобы его вручить. Красивый голубой конек, вырезанный из дерева, под зеленым седлом, с парой изящных крылышек, до сих пор стоит на письменном столе. Выдержал переезд, вот, пожалуйста, полюбуйтесь.

Как-то раз, когда я загрустила, Уля принесла мне свою корзинку из лозы, чтобы меня порадовать…

Или Агнешка, она из всех моих желаний выбирает то, которое может исполнить, — и исполняет… Именно с этой целью она как-то обшарила хозмагазин, чтобы найти мотыгу, которой я любую гору своротила бы… Мотыги Агнешка там не обнаружила, но позже я ее все-таки получила от подруги в подарок…

И так далее.

К сожалению, невозможно описать все подарки, которые хранятся в моей памяти, и хотя ни один из них не был техпаспортом машины, ценю я их выше, чем все автомобили в мире. Милая девушка, ждите таких дорогих подарков, для которых нужны не деньги и магазины, а капля внимания и души. Которые два кусочка хлеба превращают в гренку, преподнесенную ко дню рождения через забор. Которые из обычной курицы делают неповторимое блюдо. Которые заставят преодолеть две тысячи километров, чтобы оказаться рядом именно в этот день. Которые становятся миллионом колокольчиков, или Пегасом, или мотыгой.

Эти бесценные подарки можно дарить, не имея за душой ни гроша, но при условии, что на мгновение задумаешься, чем можно порадовать близкого тебе человека, чтобы тот мог почувствовать, как он любим. Пусть даже кому-то захочется звезду с неба, надо достать эту звезду…

А я, чего и Вам желаю, принадлежу к женщинам, которые мечтают о белом коне и об этом пресловутом рыцаре. Почему бы и нет ? Надеюсь, у меня это никогда не пройдет. Не позволяйте и Вы лишать себя ни мечты, ни радости. А мужчина, который не способен сподвигнуться на то, что для Вас столь важно, пусть уходит восвояси. С уважением, от имени редакции…

Немедленно собралась и отвезла письма в редакцию — я, как всегда, не выдерживала сроки.

О, как мило пишет мне Голубой! Неужели наши послания разминулись? Или он не дождался моего ответа?

Я совершенно серьезен — мне жаль, что Вас постигло в жизни такое разочарование. Не знаю, как долго продолжалось Ваше замужество, но каждый неудачный брак заслуживает сочувствия. Последствия гораздо сильнее отражаются на женщинах, чем на мужчинах. Надеюсь, что Вы встретите достойного себя мужчину.

Ах, Голубой, если бы ты не цитировал Ирека, я бы тебя полюбила. Но меня больше не проведешь этими красивыми словами. Именно на эту удочку я уже раз поймалась. Однако ты очень мил.

САХАР ВРЕДЕН

У нас в деревне зарядил дождь. С небо лило, наверное, дня два, а когда льет, по нашей дороге не проехать. Я уныло сидела перед компьютером, потому что плохая погода всегда нагоняет на меня тоску, и вместо того, чтобы писать, лениво водила курсором по экрану. На улице лужи, сплошная грязь. А раз грязь, то никто не заглянет и ничего не произойдет.

Поэтому я прозевала первый звонок. Когда раздался второй, вскочила, не веря собственным ушам. В самой грязи, у ворот, стояли женщина и мужчина, довольно молодые и совершенно незнакомые. Я вышла, прикрывшись курткой. Пока добрела до ворот, насквозь промокла. А чужаки выглядели так, что не приведи Господь!

Выяснилось, что возле самых путей их маленький “фиат” застрял в луже, которую местные объезжают во время дождя. Выбоина имеет то свойство, что выехать из нее уже невозможно — разумеется, в ливень. Я угодила в нее, когда впервые приехала на свои угодья. Девушка и парень были перепуганные, мокрые до нитки и выглядели вполне симпатично. У парочки не было сотового, чем они также снискали мое расположение. Молодые люди хотели только, чтобы я позвонила в “Техпомощь”.

Я взглянула на девушку: сверху до колен ее фигура потемнела от дождя, от колен донизу — грязево-глинистая. Ее спутник был только мокрый. Значит, она пыталась толкать машину! Не выношу мужиков, которые заставляют своих женщин вытаскивать из грязи машины. Я сама когда-то по просьбе Эксика толкала. Но женщины, возле которых такие мужчины, вызывают глубокое сочувствие, а потому я пригласила пришельцев выпить чаю, пока не подоспеет помощь.

Мы познакомились. Они вошли. Я поставила воду, они куда-то позвонили. Я принесла чаю.

— Не клади столько сахара, — сказал мужчина своей спутнице.

Девушка отдернула руку от сахарницы и залилась румянцем — давно я не видела, чтобы кто-нибудь краснел. Даже если вначале я и питала какую-то симпатию к молодому человеку, теперь от нее не осталось и следа.

— Сахар вреден, ведь вы тоже так считаете?

Да, я тоже так считаю и кладу полторы чайной ложки. Мне стало жаль эту красивую девушку, которая хотела немножко подсластить себе жизнь.

— Вы понимаете, — продолжал противник сладкого, — женщины более склонны к полноте, поэтому Ане надо пить чай без сахара, а то поправится. Я уже столько раз ей говорил, а она опять за свое. Впрочем, и с машиной — я предупреждал, что мы застрянем. Но она настаивала, чтобы ехать к тетке. Вот мы и засели, — констатировал он удовлетворенно. — Ведь я был прав.

Я взглянула на мокрые ноги Ани, ботинки молодые люди оставили в прихожей.

— В такую дыру “Техпомощь” уж точно раньше чем через час не доберется, — разглагольствовал, войдя в раж, молодой человек. — Вы так любезны, что пригласили нас выпить чаю. А соседей нет? Я ее предупреждал, что в такую погоду лучше не выходить из дома. Когда мы с Аней поехали в Закопане — я люблю немного побродить в горах, — уже в поезде я знал, что вылазка будет неудачной, у человека порой появляется такое предчувствие. И в первый же день Аня подвернула ногу, а ведь я ей говорил, чтобы поторапливалась, иначе что-нибудь неприятное случится, если не вернемся до сумерек, ну и вот, пожалуйста! — Триумф в его голосе звучал угрожающе. — Вся поездка пошла насмарку. Разве не так, дорогая?

Дорогая кивнула и потупилась.

— Так-то оно и получается, что жизнь человеку подножки ставит! Все не так просто! И сейчас тоже наверняка будем ждать неведомо сколько этой помощи и сдерут с нас столько, что своих не узнаешь. Надувают на каждом шагу, ведь правда?

Я бы не сказала, что меня обманывают на каждом шагу (Ирек канул в Лету), но бедная Аня бросила на меня такой взгляд, что пришлось кивнуть.

— И еще этот дождь. Льет и льет. Зарядил, похоже, на целую неделю, — радостно заметил мужчина. — Надеюсь, все обойдется только насморком. В прошлом году я переболел таким бронхитом, думал, что никогда из него не выберусь, — пустился он в воспоминания.

Пани Аня чихнула.

— Вам с нами одна морока, нам еще ждать и ждать, я уж эти дела знаю. Даже “скорую” приходится ждать, и пока она приедет, человек умирает.

В течение последующих пятнадцати минут я узнала, что конец света, предусмотренный на июль, вероятно, был рассчитан неправильно и наступит вот-вот. Дождь затянется на ближайшие несколько недель, лето промчится быстро, а зима будет тяжелой и высосет из нас все соки. Улыбка не сходила с лица зануды. Он весь светился компетентностью, осведомленностью, знанием жизни, людей и законов природы. Пани Аня сидела рядом с ним, помятая, с испуганными глазами, поддакивающая и безучастная.

Мой гость вспомнил все случаи, когда кто-то чего-то не выполнил, не приехал вовремя, опоздал. В этот момент у ворот загудел клаксон. Я бросилась открывать. Машина техпомощи пыхтела на дороге.

— Они уже приехали, — сообщила я с облегчением.

— Так быстро? — На лице незнакомца впервые появилось разочарование.

Пани Аня улыбнулась, а ее спутник замолчал. Они ушли.

Я выглянула в окно. На западе тучи отошли, освободив место солнцу.

С востока на небо медленно выплывала вылинявшая радуга. Капли подрагивали на траве, мокрая земля отражала последние лучи солнца. Поднималась и плавно покачивалась золотистая дымка.

По дороге проехала сначала “Техпомощь”, за ней маленький “фиат”. Он разбрызгивал воду, брызги с шумом опадали. Водителю наверняка не повезет: кого-нибудь обдаст грязью или его остановит полиция за превышение скорости. Или кто-нибудь проколет шину, потому что жизнь — поганая штука.

И я вдруг поняла, что именно поганая жизнь и составляет счастье этого типа. Он усердно просчитывает все неожиданности, которые могут случиться. И не дай Бог, если обойдется без предусмотренных проблем. Никакого удовлетворения, ни радости, ни сильных ощущений. Одно разочарование — как с той “Техпомощью”, которая приехала слишком быстро. Я утешилась тем, что, возможно, он заплатит за услугу так много, что не почувствует себя обманутым. Пусть, в конце концов, получит от жизни то, чего ждет.

А затем я села к компьютеру и подумала — всегда что-то может произойти.

Я ответила на двенадцать грустных писем двенадцати попавшим в затруднительное положение людям, в том числе тринадцатилетней девочке, которая хотела бы одолжить немного денег у нашей редакции, чтобы улететь в Америку, потому что получила двойку по математике и не знала, как об этом сообщить дома.

Видимо, пора мне сходить в Тосину школу. Интересно, какие отметки у нее.

Еще я подумала, что люди обычно получают то, что хотят. И мне уже не было жаль пани Аню. Пусть пьет несладкий чай, если боится растолстеть! И что я никогда уже не буду жаловаться, что мне плохо. Какое счастье, что рядом со мной нет мужчины.

Голубого я оставила напоследок. На десерт.

Дорогая пани Юдита!

Сдаюсь, Вы меня убедили, Ваша рождественская курица вне всякой конкуренции. Очень мило. Боюсь, что мне далеко до Ваших друзей в изобретательности, но я бы охотно стал одним из них, однако, как я узнал из Вашего письма, Вы любите какого-то другого мужчину, который приехал к Вам издалека. А может быть, это всего лишь “licentiapoetica”[15]…

О Дева Мария, что это значит? Какая курица?

Я проверила по компьютеру — ах ты Господи! — соединились два файла, я не закрыла свой, так перенервничала из-за Тоси, и вся моя писанина оказалась в одном письме. Мамочки! Письмо о белом коне соединилось с моими воспоминаниями, и все это было отправлено Голубому! А девушке, которой так не везет с подарками, отослано описание чешуйниц!

Жизнь потеряла смысл. Я полностью скомпрометировала себя и как профессионал, и как женщина, и как мать. Ну сколько по статистике женщин совершает подобные ошибки? Сколько, скажите?

Мне было нечего терять. Я еще раз напечатала письмо той женщине, которая мечтала о белом коне, в конце принесла свои извинения. И поехала в редакцию.

Шеф просиял, завидев меня. И ни слова о клиторе и сексе. Предложил мне писать фельетоны — мягкие, милые, полные человеческого тепла. В стиле моих писем. А работу с письмами он был готов перепоручить другому. Потому что “вы, пани Юдита, можете писать для более широкого круга читателей, а о чешуйницах так, при случае”.

И улыбнулся! А затем добавил:

— И брошенным мужчинам тоже при случае.

У меня подкосились ноги. Ведь это значит, что он контролировал всю переписку! Что же, главному делать больше нечего? И радеть о содержании журнала “при случае”, зато заниматься письмами? Меня проверять? Он решил меня выгнать? Тогда почему предложил постоянную рубрику?

— Если у вас появятся какие-нибудь идеи на тему взяток и взяточников, о том, что люди огромное значение придают деньгам, хотя бывают подарки, сделанные от чистого сердца, мы весьма охотно это опубликуем — для начала.

У меня запылали щеки. Я опустила голову. Он читал!

— Кроме того, я бы хотел, чтобы вы съездили и подготовили репортаж. Переговорите с заведующей отделом. Она вас введет в курс дела.

Ура!

* * *

Я ответила на последнее письмо Голубого. Деваться было некуда. Я же не маленькая девочка, которая боится ответственности. Я не могу позволить себе безрассудных детских выходок, ведь я взрослая, опытная женщина. И должна помнить об этом. Необходимо уметь отвечать за последствия собственной небрежности и беспечности.

Уважаемый читатель!

По ошибке Вам был выслан текст, который был предназначен другому. Очень прошу, извините меня, пожалуйста, больше это никогда не повторится, тем более что в мои обязанности теперь не входит отвечать на письма, поступающие в редакцию.

Я весьма признательна за то, что Вы предлагаете мне дружбу.

Не могу пожаловаться на отсутствие друзей, речь не идет, понятно, о моих не очень удачных отношениях с противоположным полом, правда, иного свойства.

С уважением, от имени редакции…

Очередной мужчина, перед которым я скомпрометировала себя.

НЕ ЖЕЛАЮ ПИСАТЬ РЕПОРТАЖ!

Я открыла конверт, полученный от заведующей отделом. Из него вывалилась куча каких-то дурацких служебных бумаг. Не хочу писать никакой репортаж!

…Я не могла уснуть. До половины второго просидела над этими материалами. Уму непостижимо, что творится на свете! У людей неизлечимо больной ребенок, умирающий, который нуждается в постоянном уходе, — а тут какой-то районный чурка пытался их выставить из квартиры, простаивавшей пустой, которую семья заняла шесть лет назад! Квартирка была крохотная, однокомнатная — и это меня так взбесило, что на задний план отошли и дырка в носу у Тоси, и мои кошки.

Утром я надела костюм, заколола волосы, подкрасила глаза, загрузила в сумку всю переписку родителей ребенка с чиновником и поехала к Оле, чтобы одолжить диктофон. Я позеленела от злости. Оля глазам своим не верила, неужели это я! И глаза не смазаны, и на каблуках я держалась уверенно. Затем с диктофоном я отправилась в районную управу.

Я ожидала этого чурку под дверью секретариата битых два часа. Секретарша то и дело выходила ко мне и сообщала, что чурка на собрании. Ничего, я настроилась на ожидание. Она сообщила, что чурка, вероятно, после собрания сюда не вернется. Подожду. Потом она сказала, что столоначальник уедет, по-видимому, в командировку и что мне надо записаться на прием. А по какому я вопросу?

Я улыбнулась.

Что-то уж очень зачастила ко мне секретарша.

Спустя два часа я пересела в другое место. Когда секретарша открыла дверь, она меня не увидела. Через ми-нугу оттуда вылетел мой чурка. И прямо на меня. На мой диктофончик. У него, к сожалению, не оказалось времени беседовать со мной, но послезавтра он был готов, даже с удовольствием.

* * *

Послезавтра выяснилось, что он вынужден был уехать и что с этим делом я могу обратиться в нижестоящую инстанцию. Я обратилась. Все в порядке. Жилплощадь была занята незаконно — как же, как же, управа сочувствовала несчастью этой семьи, но увы, квартир не было. Если бы были, им бы немедленно выделили. Само собой разумеется.

Злость отступила. Вместо нее появилась созидательная ярость.

В течение пяти дней я собирала материал. Я разузнала все о районе, квартирах, сотрудниках, чиновниках, их партнерах, узнала даже, сколько стоит кофе в буфете городской мэрии.

Пока я бегала, Тося исправно кормила кошек и даже несколько раз помыла посуду.

В этом районе я обнаружила четыре прекрасные стометровые пустующие квартиры — о стольких по крайней мере мне удалось узнать благодаря коллегам-газетчикам. Обычные люди о них не знали. Квартиры находились в ведении районной управы.

Я вежливо позвонила чурке, которого — само собой — не было на месте, и вежливо навела справки у секретарши о двух все еще пустующих квартирах. В течение трех минут она перезвонила, вежливо поинтересовалась, могу ли я поговорить с чинушей. Я могла. Он был предельно любезен, поинтересовался, нельзя ли решить вопрос полюбовно. Ни к чему вся эта шумиха.

По-моему, решить вопрос было можно. Например, если семья получила бы ордер на двухкомнатную квартиру. Чинуша быстро закончил разговор.

Благодаря приятельнице друга Гжесика, с которым они вместе были интернированы, я узнала, что в прошлом году управа выдала ордера на две квартиры. Один (на очень большую и хорошую) — некоей бездомной, к которой тут же вселился начальник одного из отделов управы, ушедший двумя годами раньше от своей жены к этой бездомной, с которой им приходилось снимать домик; во второй, не самой плохой восьмидесятиметровой квартире, проживала сейчас жена сына какого-то начальника, но под своей девичьей фамилией.