Стеклянный ветер (№3) - Сорванная карусель

Но пять неподвижных фигур, грозно возвышающихся в центре гремяще-кричащего безумия, были очень даже реальными. Именно к ним и направился Алый паладин.

Когда Стуб приблизился на расстояние примерно двадцати шагов, маг вдруг заговорил. И с первыми его словами с деревенской улицы исчезли толпы бесчинствующих разбойников, остался лишь мерзкий зелёный свет.

— Тебе понравилась моя иллюзия? — спросил маг приближающегося паладина. И тут же сам ответил на свой вопрос: — Вижу, что понравилась, вон как глазки у тебя сверкают. Не зря я столько сил и времени на неё потратил. Ой, не зря. А как твоя дочурка пережила нашествие разбойников. Надеюсь, бедняжка не описалась со страха?

Игнорируя вопрос чародея в красном плаще, Стуб первым делом учинил разнос предателю Ежу:

— Так вот значит как ты отплачиваешь за доброту и доверие приютившему тебя роду?! Злобный старый ублюдок. Знай, я не доверял тебе с первых дней твоего появления в нашей деревне. Ты сразу же показался мне жалкой продажной тварью!

Дед Еж молча выслушал заслуженные упрёки. Вместо него вновь заговорил маг:

— Боже мой, Стуб, сколько злобы в адрес своего бывшего шамана!

— Прохвост он, а не шаман.

— Ну а сам-то ты чем лучше? Корчишь тут из себя честного родича, хотя на самом деле являешься Алым паладином и не один твой сосед об этом ни сном, ни духом. Даже дочке своей единственной не рассказал — ай, молодца! Сам-то ты в эту глухомань как попал, а умник? Неужели здесь родился? Что-то не верится.

Стуб застыл, как громом пораженный, не дойдя до мага пяти шагов. Похоже его противник прекрасно знал, с кем имеет дело. Знал, и все же осмелился бросить ему вызов. В таком случае он либо свихнувшийся психопат, либо…

— Да, маг, своей иллюзией ты до полусмерти напугал мою дочь. И разозлил меня.

— Отлично, этого я и добивался.

— Маг, я тебя не понимаю — ты знаешь, что я Алый паладин и всё равно хочешь сразиться со мной?

— Совершенно верно. Кстати, меня зовут Наз.

— Но зачем устраивать из вызова на поединок целое магическое представление? Ты мог просто войти в мой дом и объявить о своём намерении. Можешь не сомневаться, я бы принял твой вызов.

— Значит, вот так просто и без затей, зайти и объявить? — Наз весело от души расхохотался. — Друг мой, у тебя потрясающее чувство юмора? По-твоему, маг Ордена Алой Розы может так запросто, вдруг, ни с того, ни с сего, нанести визит какому-то там неприметному деревенскому жителю? Вывести его на улицу и на глазах у любопытных соседей сразиться с ним. Да об этом поединке через неделю будет гудеть весь наш остров. А тебе не хуже меня известно, что Орден ещё двести лет назад наложил строжайший запрет на поединки между магами и Алыми паладинами. И поскольку я уверен в своей победе…

— А я в своей, — вставил Стуб.

— …Мне не нужны лишние глаза и уши, — продолжи Наз, игнорируя оговорку Алого паладина. — Главное в моей иллюзии вовсе не беснующиеся на улице разбойники, их я создавал ради забавы, для своего удовольствия — меня приятно порадовало, как они напугали твою дочь и разозлили тебя. Но разбойники и этот забавный зелёный свет лишь цветная ширма, прикрывающая невидимые сонные чары, которые мы с уважаемым Кремпом — тебе он известен под именем деда Ежа — наложили на жителей всех деревенских домов.

— Не всех. Вон там, — Стуб ткнул мечом в дальний конец деревни, где в окнах домов горел свет, — людям явно не до сна.

— Об этих нескольких домах можешь не беспокоиться, — небрежно отмахнулся Наз. — В ближайший час им будет не до нас, они воюют с настоящими речными пиратами.

— А эти-то откуда?

— Я лично нанял их, чтобы этой ночью они напали на земли рода Белого Ужа, — встрял в разговор дед Ёж.

— Подлец!

— Ну вот опять, — покачал головой Наз. — Не волнуйся, ничего страшного твоим родичам не грозит. Кремп приказал пиратам лишь обозначить видимость нападения на деревню. Сейчас под натиском разбуженных защитников они пятятся обратно к реке.

— Ничего не понимаю. Зачем же тогда вам понадобилось нанимать пиратов?

— Очень просто, — улыбнулся Наз. — Даже нам с Кремпом вдвоём не по силам было мгновенно усыпить всех деревенских жителей, и некоторые, прежде чем заснуть, наверняка, услышали на улице подозрительный шум и крики, а может даже и увидели врывающихся в соседские дома разбойников. Но теперь утром, когда они проснутся, им скажут, что ночью на деревню и впрямь нападали пираты, к счастью, нападение было быстро отбито. А днём в деревню приду я…

— Сильно сомневаюсь, — процедил сквозь зубы алый паладин. Но Наз, сделав вид, что не расслышал его реплики и спокойно продолжил:

— И сообщу, что маги Ордена Алой Розы жестоко покарали обнаглевших пиратов, и все, кто этой ночью осмелился потревожить покой рода Белого Ужа, умерли в страшных мучениях. И как бы невзначай ещё добавлю, что среди напавших на деревню пиратов были два колдуна, которые во время ночного нападения пытались усыпить деревенских жителей сонными чарами, но, к счастью, им противостоял шаман рода дед Ёж, и всех усыпить им не удалось… Вот так и разрешатся все странности этой ночи. Как тебе мой план?

— Итак, ты и твои помощники здесь для того чтобы убить меня, — произнес Стуб, небрежно поигрывая мечем. — Ты знаешь, что я Алый паладин и все же рискуешь бросить мне вызов. Что ж, смелости тебе, явно, не занимать. Насколько я понял, ты, Наз, действуешь на свой страх и риск, и руководящая верхушка Ордена Алой Розы не в курсе твоих чудачеств?

— Ну почему же, кое-кто из Высших магов очень даже в курсе.

— Так я и думал, — Стуб презрительно скривил губы. — Ты Высший. Вот причина твоего спесивого самомнения.

— Ты догадлив, — кивнул Наз. — Похоже тебе не терпится сбить с меня спесь?

— Отчего же, я не прочь ещё малость поболтать. Скажи, зачем тебе понадобилось меня убивать?

— Не люблю Алых паладинов.

— Почему?

— Послушай, я знаю, для чего ты тянешь время, — поменял тему Наз. — Пока ты мне тут заговариваешь зубы, твоя дочка удирает в лес. Надеешься, ей удастся там скрыться от Меня?

— Ты что, сквозь стены видишь! — раздражённо воскликнул Стуб.

— Не важно как я это узнал, — спокойно продолжил Наз, — главное я попал в точку. Твоя дочь сбежала в лес, но вынужден тебя разочаровать: какой бы замечательной бегуньей она не была, мои славные ребятки догонят её и приволокут обратно.

— Это эти что ли? — Стуб махнул мечом в сторону закутанной в плащи троицы.

— Именно. Полагаю мы дали твой дочери достаточную фору. Пора начинать охоту… Прошу вас, господа, откиньте капюшоны.

Составляющая компанию магу и шаману троица послушно открыла лица. Очень уродливые, злые лица полулюдей полузверей. Стуб мгновенно узнал оскалы волколаков и инстинктивно выставил перед собой меч, отгораживаясь от непредсказуемых врагов.

— Не беспокойся, Стуб, они тебя не тронут, — усмехнулся реакции паладина Наз. — Я знаю, что даже втроём против тебя одного у них практически нет шансов. Не для того я выложил за каждого из них по пятьдесят золотых колец, чтобы ты перебил их у меня на глазах. Тобой, Стуб, займусь я лично, а оборотни по свежему, горячему следу погонятся за твоей дочуркой. Представляешь, что они с ней сделают, когда поймают. Эти создания обожают насилие. А мне ведь совершенно всё равно, в каком состоянии они доставят твою девочку, лишь бы была жива. И, что самое ужасное, ведь ты не сможешь их остановить, потому что ещё есть я и уважаемый Кремп, и тебе придется сперва сразиться с нами. Потом же ты, попросту, не успеешь догнать волколаков. Да и не будет у тебя никакого потом.

— Наз, зачем ты это делаешь? Тебе был нужен я — так вот он я, перед тобой. Убей меня, если сможешь, но, пожалуйста, не трогай мою дочь. Она лишь маленькая беззащитная девочка и никогда не станет Алым паладином.

— Сожалею, но ты сам виноват, — развёл руками маг. — Нечего было дочь в лес отсылать. Осталась бы Лепесток дома, я бы оборотням и пальцем к ней прикоснуться не позволил. Но девчонка сбежала, и теперь её надо догонять.

— Да зачем она тебе сдалась?

— Всё, мне надоела эта пустая болтовня, — раздражённо отмахнулся Наз и, повернувшись к оборотням, приказал им: — В погоню, мальчики. Ату её!

Все трое одновременно рванули к широко распахнутой двери дома Стуба, на ходу оборачиваясь волками. Алый рыцарь попытался преградить им путь, но в руках у Наза вдруг буквально из воздуха материализовалась идеально ровная, розового оттенка, приблизительно метровой длины палка, и он решительно атаковал Стуба. Паладину поневоле пришлось притормозить и вступить в схватку с Высшим магом.

Стуб не очень-то опасался грозного Посоха Мощи в руках у Высшего, потому что в эпоху расцвета Алых паладинов тот применялся магами куда чаще, чем теперь. Сейчас, чтобы стать магом второй ступени подмагу необходимо овладеть высшим заклинанием «Продление жизни» или, как его ещё называют, «Бессмертие». Ведь сейчас на острове царит мир и покой, и благополучию магов ничто не угрожает, так что живи и совершенствуйся в меру своих способностей. В те же времена, когда Магические замки были независимы, и маги из разных замков, мягко выражаясь, недолюбливали друг друга, поединки между ними были вполне обыденным делом, и магу приходилось в первую очередь задумываться не о продлении жизни, а о её сохранении. Поэтому, чтобы стать магами второй ступени, подмаги стремились в первую очередь овладеть не высшим заклинанием «Бессмертие», а высшим заклинанием «Посох Мощи».

Перед прикосновением Посоха Мощи были бессильны даже зачарованные доспехи Алых паладинов. Но на стальные клинки их мечей убийственная мощь Посоха не распространялась, и паладины могли сколь угодно долго отмахиваться мечами от грозных Посохов Мощи. Конечно, преимущество мага, владеющего Посохом Мощи, перед Алым Паладином было очевидно. Ведь магу было достаточно коснуться Посохом любой части тела противника, и тот тут же умирал. В то время как Алому паладину для победы непременно нужно было нанести смертельную рану и желательно не одну или отрубить магу голову, потому что под воздействием целительных заклинаний обычные раны мага затягивались прямо на глазах, а отрубленные конечности через несколько секунд срастались вновь. И всё же Алые паладины настолько превосходили магов в фехтовальном мастерстве, что поединки между ними были строго-настрого запрещены.

Меч Стуба с Посохом Наза переплелись и закружились стремительном танце.

Маг оказался на диво хорошим фехтовальщиком. Впрочем, Посох его, как он ни старался, неизменно натыкался на отточенную сталь Алого паладина, в то время как мечу за первую минута поединка удалось нанести хозяину Посоха с добрую дюжину неглубоких царапин. Крохотные ранки тут же затянулись, но дыры в плаще остались.

На восьмой минуте поединка, когда плащ, рубашка и даже штаны Наза превратились буквально в изодранные лохмотья, Стубу удалось-таки подловить противника на ложном замахе и ловким движением изящно закрутить и выбить смертоносный Посох у него из руки. Вот и всё, по сути дело было сделано, оставалось лишь добить мага, пока тот не успел сотворить новый Посох Мощи.

Обезоруженный Наз растерянно попятился. Стуб бросился на него, как коршун, и практически без замаха вонзил свой меч точно под левую грудь мага.

И тут произошло нечто невероятное, немыслимое и непонятное!

За доли секунды изодранный плащ затаившего дыхание в ожидании неминуемой гибели мага вдруг из красного превратился в черный. Меч легко вспорол дорогую ткань плаща и плавно вошел в нежную человеческую плоть…

Жуткая боль в левом боку вынудила Стуба разжать пальцы и выпустить оружие. Но он так и не успел поднести руку к страшной ране. Смерть наступила практически мгновенно.

Последним, что Алый паладин увидел и услышал в мире живых — были полные недоумения и откровенного ужаса глаза возвышающегося над ним живого, невредимого мага и жуткий, неестественный, МЕРТВЫЙ смех, загадочным образом вырывающийся из-за плотно сжатых губ Высшего.

* * *

Наблюдавший за поединком со стороны Еж-Кремп так толком и не понял, что произошло. Секунду назад Стуб нанес Назy казалось бы верный, смертоносный удар, нанес очень быстро, неотвратимо быстро. Но, вопреки логике и здравому смыслу, в итоге, именно Алый паладин почему-то упал, а из его рассечённой груди ударил фонтан крови.

Возвышаясь над коченеющим трупом врага, Наз каким-то непривычно отчуждённым голосом пробурчал себе под нос странную фразу: «Ты великий воин, но Повелителя Грёз погубить невозможно». Несуразица какая-то. Впрочем, это вполне могла быть концовка какого-нибудь недоступного пониманию Кремпа высшего заклинания.

Еще Кремпу почудилось, что красный плащ Высшего вдруг на несколько мгновений почернел. Конечно он запросто мог ошибиться, ведь заливавший деревню мерзкий зелёный свет ужасно искажал цвета. Красный плащ от чёрного при таком освещении отличить было очень не просто. И все же Кремпу показалось, что на считанные мгновения плащ поменял свой цвет.

Глава 5

В эту ночь Наз блестяще справился с двумя из трёх наказов Заветного листочка. Он отыскал Алого паладина и пролил его кровь. Лишь сорвать Лепесток, по сути ставший его законной добычей, у него с первого раза не вышло.

Девушке удалось сбежать в лес, а посланные по её следу оборотни сгинули без следа. Невероятно, но шестнадцатилетняя дочь Алого паладина каким-то образом смогла избавиться от ужасных преследователей.

Неудача оборотней конечно подпортила триумф Наза, но лишь самую малость. Высший понимал, что поимка беглянки это лишь вопрос времени. Нужно затаиться и подождать — вскоре беспокойство за отца перевесит страх и осторожность, и Лепесток захочет вернуться в деревню. А на обратном пути ей не миновать гигантской ловушки, в которую Наз одним сложным высшим заклинанием превратил прилегающую к деревне стометровую полосу леса, прежде чем покинуть деревню рода Белого Ужа и вернуться в свой Магический замок.

Ловушка Наза сработала через три дня.

Как только девушка стала пленницей зачарованного им леса, Наз сразу же это почувствовал. Но у него было несколько важных утренних встреч с магами, отменить которые без объяснений он не мог. Рассудив, что никуда теперь девчонка от него не денется, Наз решил сперва спокойно завершить все намеченные на утро дела.

Окончательно освободиться Высшему удалось лишь через два часа и, не теряя больше ни минуты, он покинул замок и отправился к деревушке рода Белого Ужа.

По мере приближения к цели, у мага вдруг возникло и стало усиливаться нехорошее предчувствие, что девчонке каким-то загадочным образом удалось вырваться из его ловушки. Наз гнал от себя эту нелепую мысль, но, прибыв на место, с изумлением обнаружил, что Лепесток здесь, и впрямь, давно уже след простыл.

Отыскать место, где дочке Стуба удалось пробить брешь в высшем заклинании, Назу не составило труда. Лес здесь был, в буквальном смысле слова, разворочен: поваленные деревья (и какие деревья! — вырванные с корнем столетние дубы), раздавленные кусты, обломанные ветки. Создавалось впечатление, что здесь вместо хрупкой, одинокой девушки прорывалось с добрый десяток злобных троллей.

Свою досаду Наз выместил на бедняге Кремпе, который вместо того, чтобы сторожить зачарованный лес, мирно проспал все утро в своём тихом домике на горе и очень удивился, обнаружив при пробуждении у изголовья своей кровати перекошенное гримасой ярости лицо Высшего.

Итак, Лепесток вырвалась из ловушки и сбежала. И Наз понятия не имел, где её теперь искать. Вариантов у дочери Стуба было хоть отбавляй. Девушка могла затаиться в лесу.

Например, примкнуть к какому-нибудь лесному роду. Ведь кроме рода Белого Ужа их на острове Розы было ещё более трёхсот — попробуй, отыщи в каком, а молодую, сильную, здоровую девушку везде приняли бы с распростёртыми объятьями. Или она могла поселиться в какой-нибудь забытой богами охотничьей избушке, где-нибудь в непроходимой глуши, и стать отшельницей — по заверениям Кремпа дочка Стуба в лесу легко смогла бы себя прокормить, она умела охотиться, ловить рыбу, знала грибные и ягодные полянки, поэтому и такой вариант нельзя было сбрасывать со счетов. Ещё Лепесток могла направиться в любой из трёх городов острова. Отыскать же её среди проживающих в них четырёх миллионов островитян и ещё доброго миллиона сменяющих друг друга приезжих с Большой Земли, было бы ой как не просто. И, наконец, четвёртый и самый неприятный для Наза вариант: девушка могла сесть на корабль и покинуть остров Розы. Этот вариант был возможен лишь при условии, что у Лепесток при себе было достаточно золота. Наз с Кремпом обнаружили в доме Стуба тайник с почти тремя сотнями золотых колец, из чего сделали вывод, что Алый паладин был весьма состоятельным человеком. Оставалось только надеяться, что Стуб перед тем, как отправить дочку в лес, не отсыпал ей в карман горсть-другую звонких колечек из тайника.

Хорошо ещё Назу было известно имя девушки и подробное описание её внешности — все же, как ни как, Кремп по поручению Наза чуть ли не год за ней наблюдал.

Вполне вероятно, обратись Наз за помощью к гвардейцам Алой Розы, они отыскали бы пропажу в течение месяца. Но Наз не мог позволить себе так сильно рисковать. Ведь от гвардейцев о его поисках девушки по имени Лепесток, без сомнения, тут же стало бы известно остальным Высшим магам Ордена Алой Розы. Тогда бы неминуемо всплыло, что она дочка некого Стуба, недавно без вести пропавшего островитянина из рода Белого Ужа. Потом бы всплыло, что Стуб был Алым паладином, а шаманом рода Белого Ужа последний год был друг Наза — маг Кремп… В итоге, всё это могло бы закончиться весьма неприятно — полным разоблачением Наза.

Единственным безопасным средством поиска беглянки для Наза оставалось его магическое зеркало.

Высший вернулся в замок и настроил магическое зеркало на поиск Лепесток, но, увы, на подконтрольной его Магическому замку территории девушки обнаружить не удалось. Лепесток находилась вне пределов досягаемости зеркала, и оно не смогло мгновенно её отыскать. Но задание в него было заложено и, выполняя его, магическое зеркало Наза стало ежедневно километр за километром осматривать остальную территорию острова. И, если дочке Стуба не взбредет в голову шальная мысль: убраться с родного острова, то рано или поздно оно непременно её отыщет.

В надежде, что Заветный листочек поможет ему как-то ускорить поиск беглянки, Наз пару раз в неделю разворачивал его. Верхние две строки в нём после поединка с Алым паладином бесследно исчезли, но третья осталась неизменной. Теперь он каждый раз перечитывал один единственный наказ:

И пожухнет сорванный Лепесток!

Подобное постоянство Заветного листочка нельзя было назвать совершенно бесполезным. Оно вселяло надежу, что Лепесток всё ещё здесь, на острове Розы и, похоже, в ближайшие дни уезжать отсюда не собирается. А раз так, то обнаружение её нового места жительства это лишь вопрос времени…

Лишь через пять лет магическое зеркало Наза напало-таки на след Лепесток. Дочь Стуба обнаружилась в Красном городе, где она проживала в большом доме на пересечении улиц Разухабистой и Шального дерева.

К сожалению, Наз не имел возможности тут же нанести визит беглянке. Красный город и Магический замок Наза находились в противоположенных концах острова, а единственным способом для Наза быстро добраться до столицы острова было перемещение через магический портал из своего замка в замок Красного города. Но хозяином тамошнего замка был Люм, с которым у Наза в последние месяцы совершенно испортились отношения. И если бы Наз безо всякой причины, вдруг появился в замке Люма и без объяснений спустился в город, любопытный Люм непременно увязался бы за ним следом, а о посещении Лепесток в присутствии недруга Высшего не могло быть и речи.

Самым спокойным и безопасным для Наза было бы в своём сером неприметном плаще отправиться в Красный на быстроходной ладье по лесной речке Ласке. Правда в этом случае он бы добрался до города лишь через четыре дня, зато его визит остался бы тайной для Люма. Но и этот вариант не годился, потому что через три дня должен был состояться очередной Круг Избранных, и Наз обязательно должен был на нём присутствовать.

Впрочем, как говорится, нет худа без добра, очередной Круг Избранных должен был собраться как раз в замке Люма, и это было очень даже на руку Назу. Через три дня он окажется в замке Люма на вполне законных основаниях, а после заседания Круга задержится в замке и объявит Высшему, что хочет развеется прогулкой по Красному городу. Подобные чудачества у Высших в порядке вещей, и Люм не посмеет лично контролировать его перемещения по городу. Конечно не исключено, что Люм приставит к нему какого-нибудь доверенного подмага, но отвести тому глаза для Высшего не составит труда. А после того как Наз досыта нагуляется, по дороге невзначай посетив дом Лепесток и наложив на девушку заклинание «Рабская покорность», он спокойно поднимется в замок Люма и с помощью портала вернётся в свой замок. Его рабыня пока останется в Красном городе, но по первому же приказу прибудет в то место, куда он ей укажет. Таким образом этот вариант почти так же безопасен, как и речное путешествие на ладье, и ещё позволяет оказаться в Красном на День быстрее.

Очередное собрание Круга Избранных нежданно-негаданно затянулось гораздо дольше обычного.

Как обычно по-деловому быстро разобравшись с накопившимися за неделю делами, Высшие маги вдруг дружно заспорили по какому-то пустяшному поводу, спор перерос в предъявление претензий друг другу, потом припомнились старые обиды, и пошло-поехало… Лишь часа через три охватившая магов волна праведного гнева по отношению к «горячо и нежно любимым» коллегам начала ослабевать. Всё или почти всё грязное белье было извлечено из тайников памяти и выставлено на всеобщее обозрение. Полные отборных помоев ушата, наконец-то, опустели.

Все эти три часа Наз сидел, как на иголках. Дочка Стуба, которую он разыскивал целых пять лет, была уже совсем рядом нужно было лишь спуститься в город, поймать извозчика, и тот за считанные минуты домчит его до дома на пересечении улиц Разухабистой и Шального Дерева. Но не мог же Наз в самый разгар ожесточенного спора помахать остальным Высшим ручкой и, сославшись на дела, откланяться. И без того в его адрес уже прозвучало множество нелицеприятных речей, и если бы он столь безумной выходкой привлек к своей персоне повышенное внимание, то, наверняка, узнал бы от присутствующих о себе и не такое. А ведь он был честолюбивым магом и привык отвечать ударом на удар. Пришлось бы тоже ввязаться в эту мерзопакостную перепалку. Поэтому Наз, стиснув зубы, терпеливо ждал когда все вдоволь наговорятся и успокоятся.

Наконец, председатель Круга Избранных Высший маг Оз обратился к собравшимся с завершающей работу Круга, прощальной речью.

Трёхчасовая нервотрепка настолько вывела из равновесия Наза, что в последние минуты заседания Круга Избранных ему хотелось лишь одного — поскорее распрощаться с этими злопамятными долгожителями и отдохнуть в тишине своего замка. Посему, лишь только Оз объявил о завершении работы, Наз первым встал со своего стула и, чинно раскланявшись, направился к порталу.

О своем блестящем плане Наз вспомнил лишь, произнося первую фразу заклинания «Перемещение». Уже было слишком поздно что-либо менять — не мог же он оборвать заклинание на полуслове.

«Ну вот, теперь придётся добираться до города по реке. И встреча с Лепесток откладывается ещё на четыре дня, — одна за другой лихорадочно замелькали в голове Наза досадливые мыслишки, пока губы и язык автоматически продолжали шептать магические формулы заклинания. — А может оно и к лучшему, что всё так вышло. Лом сегодня весь день буравил меня ненавистным взглядом. Он бы точно за мной в город следом увязался. А так, пусть и через четыре дня, но точно безо всякой слежки… Стоп! Что за чушь я несу!» — Впервые за последнее столетие Наз не на шутку испугался.

И было от чего! Неожиданно его собственный язык совершенно самостоятельно исказил формулу заклинания. Губы проворно зашептали какие-то нелепые и, что особенно ужасно, незнакомые и непонятные магические символы. Наз же был не в силах как-то прекратить это безобразие. Казалось, его волю вдруг парализовало, а губы и язык обрели самостоятельность. Подобные чудачества в магическом портале могли закончиться очень плачевно. От страха маг крепко зажмурился.

В себя Наз пришел от нежного прикосновения к разгоряченной щеке прохладного и свежего океанского ветра. Он открыл глаза и изумлённо ахнул.

Неведомое Назу заклинание, как ни странно, сработало, но вместо Магического замка оно переместило Высшего в крохотную белую лодочку, отчаянно барахтающуюся среди полуметровых волн, в нескольких метрах от одного из многочисленных причалов порта Красного города.

В следующее мгновенье взгляд мага случайно упал на рукав плаща, и он снова изумлённо ахнул. Оказалось, что во время удивительного перемещения его алый плащ поменял свой цвет! Когда же он нащупал в кармане посеревшего плаща аккуратно свернутый в трубочку Заветный листочек, он лишь потрясение покачал головой.

Немного оправившись от первоначального шока, Наз схватил лежащие на дне лодочки почти игрушечное весло и серией мощных, умелых гребков подогнал свое утлое суденышко к причалу.

На высокий причал он забрался проворно, как кошка. А обретя, наконец, под ногами твердую опору, первым делом тут же пробурчал себе под нос очередное короткое и совершенно незнакомое заклинание.

На этот раз он, к счастью, никуда не переместился и одежда его осталась без изменений. Смысл сотворенной им волшбы стал понятен, как только он обернулся, — крохотная белая лодочка на его глазах превратилось в туманное облачко, которое тут же развеял налетевший ветер.

— Вот ведь оказия, — пробормотал Наз и нервно хохотнул.

Оно конечно, странная напасть с непонятными заклинаниями пошла ему лишь на пользу, и Наз это прекрасно понимал, ведь благодаря ей он сейчас в Красном городе, а не в Магическом замке за пару сотен верст от цели. И всё же он болезненно переживал перенесённое только что унижение. Ещё полчаса назад Наз считал себя лучшим из лучших, несокрушимым чародеем Ордена Алой Розы, способным навязать свою волю любому живому существу на острове, каким бы сильным оно не было, — победа над Алым паладином окончательно убедила его в этой мысли. И вот, вдруг, он сам оказался безвольной куклой в руках у силы несоизмеримо более могущественной, чем он сам. Самолюбию мага был нанесён чувствительный удар.

Наз несколько минут простоял неподвижно, глядя на разбивающиеся о причал волны и ожидая очередного приступа непонятных заклинаний. Но время шло, и ничего с ним не происходило. Постепенно былая уверенность вернулась к нему.

— Похоже отпустило, — объявил он самому себе и, отвернувшись от воды, пошёл искать свободного извозчика…

Еще через четверть часа видавшая виды коляска лихо вылетела из-за очередного поворота на перекресток Разухабистой и Шального дерева. Старик-возница чуть не до смерти загнал двух своих лошадёнок. Ну а как же иначе, ведь господин в сером плаще пообещал ему за быструю доставку два золотых кольца. Целое состояние! И всего-то за одну поездку. Всю дорогу беспощадно настегивая лошадей вожжами, дед выбивал из своих, мягко выражаясь, не совсем породистых кляч, по максимуму всё, на что они были способны.

Наз решительно забарабанил в дверь дома Лепесток. Когда она распахнулась, и на пороге появился пятидесятилетний мужичок с заспанными глазами, Высший, не задавая ему никаких вопросов, тут же наложил на несчастного парализующее заклинание, после чего, словно деревянную чурку, прислонил к стене и вошел в дом, предусмотрительно захлопнув за собой дверь.

Не теряя времени, Наз сразу же приступил к поиску Лепесток. В течение следующего получаса он тщательнейшим образом осмотрел каждый уголок жилища. Невзрачный с улицы, изнутри двухэтажный дом оказался на диво длинным и просторным, в нём Наз насчитал аж тридцать восемь отдельных помещений: комнат, комнатушек, комнатенок, чуланчиков, кухонек и прочих каморок. Люди здесь не только жили, но и работали. Обилие ниток и тряпок на полу и швейных устройств на столах не оставляло ни малейшего сомнения относительно рода деятельности проживающих здесь людей.

В доме на глаза Назу часто попадались неподвижно застывшие в нелепых и комичных позах женские фигуры. Объяснение этому было очень простое: открывая дверь в очередную комнату, Наз первым делом накладывал парализующее заклинание на всех присутствующих там людей.

В доме Высший обнаружил больше двадцати женщин самого разного возраста, но, к огромному его сожалению, Лепесток среди них не оказалось. Пришлось снять чары с хозяина и подвергнуть его допросу.

Бобд, так Назу представился хозяин дома, был до смерти напуган поздним визитёром, а посему безропотно ответил на все вопросы незнакомца в сером плаще.

От него Наз узнал, что пять лет назад Лепесток вышла замуж за Бобда. Четыре года назад у них родился сын. А неделе назад, после серьёзной ссоры с мужем, Лепесток забрала сына и ушла от Бобда. По просьбе Лепесток, Бобд снял для бывшей жены и её сына каюту на корабле, и несколько дней назад они уплыли на Большую Землю.

По ходу допроса Наз раздражался всё больше и больше, девчонке в очередной раз удалось упорхнуть прямо у него из-под носа. А когда Бобд стал описывать свою радость от наконец обретённой свободы, Наз еле сдержался, чтобы не придушить этого разговорчивого болвана.

При расставании Наз вручил Бобду, в качестве моральной компенсации за беспокойство, кошель с двадцатью золотыми кольцами, чем привел бывшего мужа Лепесток в полный восторг, и тут же получил от него любезное приглашение: врываться в его дом, даже без стука, в любое время дня и ночи.

Первое, что сделал Наз, покинув дом Бобда, — сунул руку во внутренний карман плаща и достал свиток папируса.

Заветный листочек не обманул ожиданий своего хозяина. Содержание его в очередной раз изменилось. На сей раз вместо набившей оскомину строки, о пожухшем сорванном лепестке, на нём появилась совсем другая строка: