Бабы нас погубят

      - Но эти клиенты, - внятно сказала Юлия. - Будут приходить на массаж, предполагая вполне определенную обслугу. И требовать её будет - ЛЮБОЙ! Кто сможет платить.
      - Дед! - захохотала Александра. - Да о чем ты говоришь?! Да если я начну сиськами по голому мужику елозить, да все его органы массировать, так я сама до того дойду, что на любого урода брошусь!
      - Ты рассуждаешь непрофессионально! - воскликнул Олег Михайлович. Очень быстро это у вас пройдет! Как профессиональный кассир в банке считает деньги, не видя их ценности, не ощущая их в качестве денег для себя - так и вы будете в душе оставаться спокойными, неужели это неясно?
      - Ясно, ясно - кивнула Елена. - Ну, и какие у нас будут ставки?
      - Ставки в Москве сейчас определились, - это был самый щекотливый вопрос и Олег Михайлович подходил к нему с осторожностью. - Обычно в таких кабинетах девушки получают половину от того, что платит клиент, а вторая половина - заведению. Вы будете у нас получать три четверти, а нам хватит двадцати пяти процентов.
      - Бордель! - сказала Александра с вызовом. - Публичный дом.
      Рая молчала, что несколько беспокоило Олега Михайловича, он полагал найти в её лице поддержку.
      - Я же вас не принуждаю, дорогуши, - слегка осерчал Олег Михайлович. - Хотите жить хорошо и весело - работаем. Не хотите - я ведь тоже не обижусь. Сами понимаете, что по сегодняшним временам мне набрать персонал раз плюнуть.
      Юлия внимательно посмотрела на него и спросила многозначительно.
      - А Голубев и Вадим знают об этом?
      - Я же сказал, сделаем для них сюрьприз! Они приедут через месяц, а мы - процветаем! И не смотри подозрительно, Юлия, все делается официально, с лицензией и всяческими разрешениями.
      Александра закричала с веселым озлоблением.
      - Старый хрыч! Не ходи вокруг и около! Ясный вопрос - ты делаешь из нас кадровых проституток! Так ведь? И для начала ты от нас должен медицинские справки потребовать, чтоб ненароком клиентов не обидеть!
      - Я вам предлагаю свою схему! - обидчиво ответил Олег Михайлович. - А уж если вы её рассматривает под углом своей точки зрения.... К тому же, детки, глянем на этот вопрос и со стороны перспективы. Весной вы получите свои дипломы, ну а дальше что? Вы думаете, так просто сейчас найти работу? А у нас вы будете при деле!
      - На всю жизнь что ли? - покривила губы Александра - Как пойдет, неопределенно ответил Олег Михайлович.
      Рая тяжело вздохнула и сказала невесело.
      - Когда мы договаривались, что будем в Клубе до конца учебы...Это было не так уж и плохо. Просто хорошо, чего уж там. Жить, конечно, надо и деньги нужны, но, пока не приедет Вадим Васильевич, я на такие перемены не соглашусь.
      Елена глянула на неё с пренебрежением.
      - А без Вадима, своей головой ты жить не можешь?
      - Могу, - спокойно ответила Рая. - Я все могу. Массажисткой могу работать. И проституткой стану, если потребуется...Потом - сопьюсь, или подхвачу какую-нибудь заразу. Такой ведь конец, Олег Михайлович?
      Рассудительность этой обычно простоватой девушки несколько смутила Олега Михайловича, но он уже чувствовал общее колебание, а потому заговорил мягко и искренне.
      - Девочки, я прожил долгую и, скажем так - бурную жизнь. Юность и молодость прошла в развеселых городах Прибалтики и в Москве. Везде у нас была хорошая компания... Так же как здесь. Что уж там говорить, были у нас шлюхи, "честные давалки" и просто проститутки... Ну, а вот теперь, лет пять назад, стал я подводить итоги. И поверьте, подавляющее большинство моих подруг - создали прекрасные семьи, нарожали детей, теперь нянчат внуков. Подавляющее большинство.
      - А меньшинство? - спросила Юлия.
      - Тоже не буду скрывать. Те, кто неумел держать себя в руках, одна из пяти, сбились с круга. Спились, у мерли от болезней, сгнили в лагерях. Так что все зависит от себя. Чтоб погибнуть вовсе не обязательно работать в массажном кабинете! Умирают молодые поэты от водки, дохнут музыканты от наркотиков... Ну, а в частном случае, не забывайте, что я - с вами. И уж как-нибудь прослежу, чтоб жизнь ваша сложилась нормально.
      - Спасибо, дедушка. - язвительно поблагодарила Александра. - Хорошо мы будем жить в твоем публичном доме.
      Несмотря на всю её язвительность, Олег Михайлович почувствовал, что перевал - уже преоделен. Правда, перед рассветом они не пришли к общему согласию, но Олег Михайлович определил, что если Юлия твердо решила участия в этом виде бизнеса не принимать, то Рая покорно согласится на все, что можно предложить ей на благо Вадима, а Елена с Александрой - колеблются. По своему опыту Олег Михайлович знал, что любая, самая неожиданная и жесткая идея должна отстоятся в мозгу, стать обыденной и привычной, после чего следует сделать лишь легкий нажим, чтобы все дело сладилось - даже с Юлией.. Каждую по одиночке, скорее всего, не уговорить бы, но вместе ничто не казалось страшным и непотребным.
      - Все девушки, - сказал он глянув на часы. - Почти шесть часов утра. Пора идти спать.
      - Кому как, - сильно потянулась Александра. - Нам ведь на занятия пора...
      Он дал им денег на такси, они весело простились и ушли, а Олег Михайлович пришел к выводу, что дело - наладилось, но что бессонная ночь для него мероприятие уже достаточно тяжелое. Настало время, когда ему нужно экономно распределять свои силы.
      Укладываясь в постель, Олег Михайлович подумал, что надо бы выпить полстакана водки, чтоб заснуть покрепче, но потом отказался от этого.
      А зря, поскольку умер он ровно через пятьдесят две минуты не по русски - трезвым.
      Будучи в состояние глубокого сна он получил две пули в пах и одну в голову. Он не проснулся и уже не слышал, как кто-то сказал над ним, рядом с ним, уже мертвым.
      - Ты, козел, из нас проституток не сделаешь.
      Так и умер Олег Михайлович - без страданий и боли, почти смерть святого.
      Чтобы вся история его жизни, изложенная здесь, имела приятную разуму и чувствам завершенность, стоит, видимо, сказать, что много позже, при разборе его оставшихся дел, оказалось, что в личной бухгалтерии он был предельно аккуратен, оставил завещание, где не только не поделил по справедливости свой дом в Подмосковье и дачу в Крыму, но и капитал, вложенный в ценные бумаги. Не оставил своей последней милостью ни одного из трех сыновей и двух дочерей (в Клубе о них не знали), не забыл ни друзей, ни даже девочек "курятника" - хоть понемножку, но все чего-то получили от его скромного... ну, не совсем правильное определение - наследства. Однако и в завещание Олега Михайловича проскользнул стиль его игривой юности и здесь он не смог не нахулиганить. Он просил друзей поставить через год над своей могилой (когда просядет земля) белую, мраморную небольшую плиту, чтоб на неё уместился такой текст.
      Когда покинешь мир Ведь будет все равно Что делал, говорил,
      Чем запятнал себя ты.
      Поначалу думали, что это стихи собственного сочинения Олега Михайловича, потом определили, что все же это - Омар Хаям (1040-1123), но все равно - мир твоему праху, прощай друг!
      ...Охранник Мелентьев, бдительно несший службу, услышал три выстрела в коттедже, подхватил помповое ружье и бесстрашно ринулся выяснять ситуацию, но застал в кабинете лишь уже бездыханного старика, залитого кровью. Мелентьев выбежал из коттеджа, обежал все корты, но никого не приметил. Да и трудно было кого-нибудь увидеть - рассвет только начинался, небо заволокли тяжелые тучи и видимость была скверной.
      Мелентьев вернулся в кабинет и тут же вызвал милицию, которая приехала через четверть часа, тоже обошла корты, но никаких следов убийцы не обнаружила.
      На первые вопросы милиции Мелентьев разом сообщил, что ночью в Клубе были только старые, проверенные кадры в составе четырех девушек, но что они ушли потру, около семи, он сам помог им найти машину и ни одна из них назад не возвращалась.
      Где-то чуть за полдень весь "курятник" замели - доставили в следственный отдел окружной прокуратуры, но проку от допросов не было никакого.
      Двигаясь по следу сообщений Елены и Александры - заглянули в ночной клуб "Голубой пингвин", там один из швейцаров заявил поначалу, что во время драки ночью кто-то якобы жаловался, что у него пропал пистолет. Но кто швейцар вспомнить не мог. Уточнение ничего не дали - пистолет охранника Эльвиры Дак был не заригистрирован, а потому охранник открестился от своего оружия напрочь, заявив, что это наветы врагов, ему каратисту и чемпиону, оружие не нужно и он обходится, при необходимости, только приемами своего высокого боевого искусства Держать всех четырех девчонок в камере сочли нецелесообразным, ни одной никакого обоснованного обвинения предъявить было невозможно, у каждой оказалось достаточно подтвержденное алиби: Рая и Елена спали до обеда, чему были свидетели, а Елена и Юлия были на занятиях в лицее. Их выпустили, взяв с каждой подробную обьяснительную в письменном виде и подписку о невыезде.
      Мартышка.
      Она не выбросила оружие, как в день убийства Валерия Сенчукова. Пистолет ещё был нужен. Время сжималось и она знала, что на похороны Олега Михайловича его компаньоны прилетят первым самолетом. Все что творилось вокруг неё она воспринимала уже отстраненно и только стремление доделать начатое до конца, расквитаться со всеми неотрывно билось в её воспаленном мозгу. Она словно отодвинулась от происходящего, не ощущала себя в этом мире и это состояние дало силы, решительность на допросах, где уверенно врала в ответах почти на каждый вопрос, легко и мастерски уворачивалась, тонко бросала легкую тень на каждую из подруг и, как сообразила очень быстро - оказалась для следствия наименее подозреваемой. Она знала, что жена Вадима Малкина дала ему телеграмму и, следовательно, двое оставшихся в живых врагов явятся не позже воскресенья. Явятся на похороны Олега Михайловича и - собственные, которые состоятся чуть позже. В пистолете ещё оставалось четыре патрона - по два на каждого.
      Она уже не строила никаких планов даже на ближайшие дни, только вяло прикидывала, что на руках ещё остается около двух тысяч долларов и, когда все кончится, можно будет уехать или улететь куда-нибудь подальше отсюда, хотя бы в Одессу (о ней у неё сохранялись солнечные воспоминания) и там... Она не думала, что будет там. Улетит и все.
      Полковник Скрастин Около одиннадцати часов вечера того же дня завершилась тактическая подготовка по захвату группировки наркоторговцев, укрывающихся под легальной крышей фирмы "Восточный ветер". Операцию осуществляла ФСБ и могучие, классно подготовленные ребята при боевом оружие, в бронежилетах. Плотным кольцом они окружили стоявший на отшибе, у железнодорожных путей блок гаражей. Было уже известно, что под каждым из десятка скупленных фирмой гаражей, вырыты солидные и глубокие подвалы. Кроме того Осведомитель дал информацию, что почти вся компания руководящего состава сидит сейчас в центральном гараже, переделанном под офис, все кроме самых главных.
      Этот Осведомитель - был штатной единицей полковника Скрастина и сам полковник тоже принимал участие в операции, но в роли скорее наблюдателя: как то водится деятели ФСБ операцию подобного рода брали на себя. Они полагали по неизвестным причинам, что справятся с делом лучше, нежели милиционеры. Вечная ревнивая история из-за которой страдает третья сторона - рядовые граждане, которым категорически наплевать - кто их там защищает от бандитов, лишь бы защищали.
      Так или иначе, в двенадцатом часу перед полуночью вокруг гаражей замкнулось жесткое кольцо из парнишек с автоматами, которые и без оружия, пальцем могли пришибить человека до смерти. Ждали появления синего "мерседеса", в котором по наводке Осведомителя, должен был приехать сам шеф - сиречь господин Гафур Назарлиев с земляком - тот явился в Москву с инспекционными целями.
      Синий "мерседес" появился в 23.54., ему открыли ворота и автомобиль проскользнул за изгородь, как зафиксировал это полковник Скрастин, сидевший в автобусе вместе с майором ФСБ, руководившим операцией.
      - Начинаем. - негромко сказал в микрофон рации майор.
      - Напомни им , пожалуйста, - тронул его за локоть Скрастин. - У моего осведомителя светло-серые ботинки. Темно-зеленый костюм и светло-серые ботинки. Не задели бы...
      - Они знают. - отмахнулся майор и повторил в микрофон. - Начинаем, мужики. Вперед .
      Оказалось, что по этой команде штурмовая рота вовсе даже не бросилась с боевым ревом на приступ гаражей. Полковник Скрастин даже с трудом разглядел, как две легкие гибкие фигуры взметнулись по приставной лестнице на крыши гаражей, скользнули к торцу блока и даже легли на крышу, словно чего-то ожидая. Но буквально через минуту с той же легкостью соскочили с крыши, так что непонятно было - зачем они туда лазили?
      Майор начал отсчет, четко произнося в микрофон.
      - Шесть... Пять... Четыре...
      Закончил он тем, что рявкнул.
      - Ноль! Пошли, мужики!
      Договорить он не успел. Над крышами взметнулось пламя, грохнул взрыв, из темноты с лестницами и просто шестами наперевес выскочили бравые парни, взлетели на крышу, тут же исчезли в пробитой взрывом дыре, а ворота гаражных блоков одновременно рухнули под мощным ударом тяжелого грузовика, из кузова которого тоже выпрыгнули наружу парни с оружием.
      Прозвучало всего четыре выстрела.
      Как выяснилось через двадцать минут первая пуля ушла в потолок - была выпущена для устрашения.
      Вторая пробила локоть и вышибла из рук пистолет у единственного охранника, который проявил некоторую смелость и быструю реакцию - на этом его неразумные действия закончились.
      Третья пуля прошла под коленом Гафура Назарлиева, бросившегося было к синему "мерседесу".
      Почему выстрелили в четвертый раз было не совсем ясно - то ли человек рванул из кармана оружие, то ли сам дернулся куда не надо. Но спецназовец его не понял, и четвертая пуля вошла точно в левый глаз человека в темно-зеленом костюме и светлых, серых ботинках. Смерть его была мгновенной и он лежал у раскрытых ворот гаража навзничь, раскинув руки. На лице его не было крови и правый глаз был раскрыт, а вместо левого - черный сгусток, не более того. Щеки мертвеца были покрыты румянами, а ресница густо накрашены тушью. В ушах мерцали длинные серьги.
      Скрастин понял, что этот его лучший Осведомитель уже никогда не встанет и никого более ни о чем не осведомит.
      Майор спросил расстроенно.
      - Это твой, да?
      - Мой, - помолчав ответил Скрастин. - Жора Лапин... То есть Георгий Григорьевич Лапин... Всегда считал себя хитрее всех.... Под пидора работал. И вел двойную игру, дурак. Что там теперь говорить.
      Говорить, действительно, было не о чем: - секретные сотрудники так и умирают - секретно, без траурных церемоний и ружейного салюта над могилой.
      По дороге домой Скрастин завернул в окружную прокуратуру для доклада, а там ненароком зашел в следственный отдел, где, кроме дежурных, никого не было, а в комнате компьютерной группы сидел у аппаратуры молодой парнишка Чарушкин Женя. Он бодро щелкал клавишами компьютера и не сводил с мерцающего монитора подслеповатых глаз. Чарушкина уже год назад прозвали "Шерлок Холмсом от компьютера" и следовало отметить, что, если поначалу к его поискам преступника в "виртуальных мирах" относились с иронией, то в последнее время он наловчился творить чудеса.
      Заглянув через его плечо на экран монитора, Скрастин мало что понял в цифрах и символах выскакивающих картинок и потому спросил не стесняясь.
      - Ничего не понимаю. Ты кого ишешь?
      - Убийцу этого веселого старикашки Зубкова Олега Михайловича..
      - И что? Получается?
      - Картинка вырисовывается. - уверено ответил компьютерный Шерлок Холмс. - Тут главное точно найти программу. В показаниях этих четырех девчонок много несоответствий и противоречий. Нужно закодировать путь поиска, перевести все на язык машины, она подумает и выбросит результат.
      - На всех четверых? - спросил Скрастин.
      - Ага! Потом будет конкретизировать.
      - Без тебя?
      - Ну, как без меня! Анализ, конечно, достаточно отстраненный, машинный, но если к этому приложить немного интуиции, то убийца будет найден с высокой степенью точности. Убийца явно среди этих четырех девочек. Они путаются в показаниях. Машина их расколет.
      - Когда?
      - К утру, я полагаю.
      - Я бы их допросил в системе жесткого допроса с пристрастием. Она бы у меня живо раскололась.
      - Вероятно. - согласился Чарушкин. - Но даже в самом крайнем случае машина выдаст вам нужную для этого допроса информацию. Учитесь жить при компьютере, Василий Степанович, он упрощает вам жизнь.
      - Не думаю, - ответил Скрастин. - И учится мне поздно.
      - Воля ваша... Подождите, если хотите, через часок я получу первый результат.
      Ждать этих результатов Скрастин не стал, отправился домой, радостно решив про себя, что если уж эти компьютеры когда-нибудь и заменят тонкое и мудреное дело сыска, то вот осуществить захват бандитов никакой компьютер не способен. И все равно кому-то придется лезть под пули, скручивать злодеев, надевать наручники и препровождать за решетку.
      "Курятник" и Галя Карташова.
      Будильник едва слышно звякнул возле постели и Рая сразу прижала кнопку, чтобы не будить ни Александру , ни Галку Карташову. Хотя последняя должна была уже бегать по парку. Рая потянулась, села и обнаружила, что Карташка уже в плаще сидит, понурившись, на кровати, а у ног её стоит потертый большой чемодан.
      - Ты что, Галь? - удивленно спросила Рая.
      Карташова опустила голову ещё ниже и плечи её затряслись.
      - Да что с тобой? - встревожилась Рая. - Что случилось?
      - Я уезжаю... Домой.
      - Домой? А как же твои соревнования? Олимпиада? Ты что, бросаешь лицей?
      - Я не вернусь... Не знаю, мне в прорубь кидаться надо... Я и домой боюсь ехать.
      Рая взяла её за подборок и подняла голову - Карташову было не узнать. Некрасивое лицо распухло и страх затравленного зверька светился в покрасневших глазах.
      Рая проснулась окончательно и спросила требовательно.
      - Скажи, что произошло. Быстро!
      - Я... Я залетела.
      - Беременна? - подавила удивление Рая.
      - Да... Вчера врач сказал... Мне конец.
      Она бурно всхлипнула, тут же прикусив себе руку, чтобы подавить рыдания, не разбудить Александру, а та спала, скинув с голых плеч одеяло.
      - Кто? - тихо спросила Рая.
      - Он обещал женится, если что... А теперь... Теперь уехал. И из лицея уволился, я вчера узнала...Где его искать и зачем?
      - Так. Хорошо. То есть ничего хорошего. Но дома...
      - Отец меня убьет... И все тоже... Засмеют... Господи, такой позор.
      - Подожди, никакого позора нет.
      - Это тебе нет, а мне... Я повешусь сейчас.
      - Успеешь! Что ты перетрусила! - спокойный и рациональный мозг Раи уже оценил положение. - Если не хочешь рожать, то надо сделать аборт... Ну, бывает, из-за таких вещей нечего вешаться.
      Она уже видела, что эта провинциальная простушка не справится с бедой, натворит неизвестно чего.
      - У меня денег даже на дорогу нет... Я ждала, пока ты проснешься. Дай мне немного, я тебе пришлю.
      - Да подожди же! - резко оборвала её Рая, понимая что сочувствие только разжалобит девчонку ещё больше. - Слезами горю не поможешь. Это Стапанков Дмитрий?
      - Да... Он был такой хороший... Но мне наврали, наврали про соревнования, про олимпиаду, про все...Ни в какую команду меня не брали и не собирались брать... И учебу я запустила, все тренировалась, как дура. Я уеду... Дай мне денег.
      - Сиди и никуда не уходи! - крикнула Рая и толкнула Карташову на койку. - Сиди, все сейчас решим.
      Александра потянулась под одеялом и спросила сонным голосом.
      - Что вы орете с утра?
      - Вставай, - резко сказала Рая. - Вставай и позови Юлию с Еленой в бытовку. Быстро, я тебе говорю!
      Александра похлопала глазами, встала, влезла в халат и вышла их комнаты.
      - Ты кому-нибудь рассказывала про все? - спросила Рая, а Карташова отрицательно замотала головой.
      - Ну, и молодец. Не трусь, все обойдется.
      - Тебе легко говорить. А что я маме скажу?
      - Ничего не скажешь.
      Рая уже знала, что делать и, быстро одевшись, пошла в бытовую комнату, в коридоре догнала Юлию и Александру. Елена плелась позади.
      Рая прикрыла дверь и сказала тихо.
      - Девочки, Галка Карташова залетела и горит... Эта дурочка неизвестно чего натворит с собой.
      - Залетела? - весело проснулась Александра. - А кто?
      - Все равно кто! Дело вот в чем. Нужны деньги... Одна из вас украла у меня нашу общую кассу.
      - ЧТО?!
      - Тихо! Тихо... Никто кроме вас этого сделать не мог. Я все деньги вам верну, раз так по моей вине вышло. Но сейчас сделаем так... Все разойдемся, и до обеда я хочу, чтоб вот сюда, под ковер сунули хотя бы двести долларов. Карташову надо выручать... И все - больше об этом вспоминать не будем.
      - Сама и суй эти деньги. - лениво предложила Елена.
      - Хорошо, суну сама. - ответила Рая. - Но Карташову надо спасать Во всем разберемся потом.
      Мартышка.
      Она вышла из бытовой комнаты и тут же отделилась от подруг. Она знала, что все подозревают её и только её.
      Пистолет с четырьмя оставшимися патронами лежал в её комнате, под матрацем, а куда она спрятала украденные у подруг деньги - просто не могла вспомнить. Да этот вопрос её уже более не заботил: найдут, в свое время.
      Она скинула халат, быстро натянула джинсы, свитер, накинула куртку и из-под матраса достала пистолет. Сунула его за пояс джинс и рывком распахнула дверь тут же столкнулась со своими подругами.
      Все трое молча смотрели на нее. Всем четверым все было ясно. Мартышка рванулась и пистолет выпал из-за пояса, с грохотом упал на пол.
      Она наклонилась подхватила оружие и рванулась по коридору, не прислушиваясь к окрикам в спину.
      Бегом она спустилась по лестнице, почему - то её показалось, что в холле её могут остановить, а потому она пошла медленней, что её и спасло на данный момент.
      Издали она увидела, что возле старухи-вахтерши стоят двое милиционеров и двое в штатском. Один из них допрашивал её в четверг, допрашивал по поводу убийства Олега Михайловича. Было совершенно очевидным, что её - вычислили в конечном счете. И сейчас - приехали именно за ней.
      Мартышка резко остановилась, но очень спокойным шагом прошла в торец коридора, уверенно распахнула дверь в мужской туалет.
      Полуголый парень глянул на неё изумленно и забыл закрыть рот от удивления.
      Мартышка прошла мимо него, распахнула окно и решетку, вспрыгнула на подоконник , а потом соскочила на землю.
      И побежала под легким утренним дождем через двор на улицу.
      Вадим и Голубев.
      Они получили телеграмму жены Вадима только на второй день после её отправки. Прилетели в Москву глубокой ночью. Приехали прямо в Клуб. И с раннего утра сидели в кабинете, пытаясь разобраться в оставленных счетах и документах Олега Михайловича. Было уже очевидным, что старик перед смертью повел опасную игру, нахватал кредитов, за которые теперь придется расплачиваться. Но каждый не высказывал этой мысли вслух. И так все понятно.
      Рассветало. Голубев выключил люстру, но Вадим попросил.
      - Включи. А то тут, как могиле.
      Голубев снова врубил свет и отошел к окну. Внизу сиротливо чернел теннисный корт и видны были ворота, возле которых Мелентьев играл со здоровенной овчаркой, невесть когда появившейся при охране.
      Сквозь ворота проехал автомобиль, Мелентьев отдал честь - машина остановилась возле коттеджа и из не вышел полковник Скрастин.
      Голубев слышал его шаги по лестнице и бросил через плечо.
      - Полковник Скрастин с утренним визитом.
      - Ну-ну, - неопределенно ответил Вадим. - Ты знаешь, что мы усилиями покойного компаньона, сгорели вконец и синим пламенем? Он наделал кучу долгов от имени фирмы...
      - Справимся.
      - Возможно... Но без массажных кабинетов надеюсь?
      Голубев усмехнулся.
      - Теперь нам нет смысла голосовать. Осталось только двое.
      Скрастин вошел в кабинет без стука, хмуро поздоровался и сел.
      - Ну, конец фирмы? - спросил он.
      - Мы ещё побарахтаемся, - слабо улыбнулся Вадим.
      - Дай Бог. Но у вас будут серьезные неприятности.... Убийцу вычислили и час назад поехали арестовывать. Она сгорела на алиби и прочих несоответствиях..
      - Кто? - повернулся от окна Голубев.
      - Из вашего "курятника", ребятки. Вас ждут тяжелые времена... Боюсь, что я вам ничем не могу помочь.
      - Зачем тогда пришли? - спокойно спросил Вадим.
      - Что бы взять вас под охрану, - усмехнулся Скрастин. - Она ещё не арестована.
      - Гуляйте, Василий Степанович, - сказал Голубев. - Охрана нам не нужна.
      - Пусть так. - не стал спорить Скрастин. - Стреляет она, между прочим, неплохо.
      - Не пугай.
      Полковник вышел и Голубев видел через окно, как его машина выкатилась за ворота.
      Под рукой Вадима звякнул телефон, он поднял трубку и произнес несколько невыразительных слов, потом молча послушал и опустил трубку на аппарат..
      - Рая Бондарева звонила. - сказал он безразлично.
      - Да? Что сказала? - не поворачиваясь от окна, спросил Голубев.
      - Сказала, что убийца с пистолетом направилась к нам. Сюда.
      - Она уже здесь.
      Вадим поднялся, подошел и встал рядом. Оба видели, как сквозь ещё незакрытые ворота стремительно прошла девушка в джинсах и яркой куртке. Она вскинула голову и побежала к коттеджу.
      - Вызовем милицию? - безразлично спросил Вадим.
      - Что ж мы... Двое мужиков... Будем просить спасения...От одной мартышки?...
      В руках девушки блеснуло оружие, но оба , словно отупев, стояли на фоне окна, ярко высвеченые светом люстры - два четких силуэта, словно мишени в тире .
      Мелентьев тоже увидел оружие в руках девушки и побежал за ней, судя по всему, что-то крича, размахивая руками, но голоса его почти не было слышно.
      Сквозь ворота проскочил милицейский УАЗик, завыл сиреной и покатился наперерез девушке.
      Мелентьев был от неё в пяти шагах, когда она приостановилась, вскинула пистолет и трижды блеснуло пламя огня.
      Толстое оконное стекло со звоном раскололось и осколки его посыпались на пол.
      В следующий миг Мелентьев уже опрокинул девушку на земь, они принялись барахтаться, охватывая друг друга руками, пистолет сперва выпал из руки девушки, потом она навалилась на него грудью и прозвучал ещё один выстрел - последний из четырех.
      Милиционеры были уже рядом, рывком оторвали Мелентьева и откинули его в сторону .
      Елена Винокурова осталась лежать навзничь, раскинув руки, возле её головы растекалась лужа крови. Пуля из пистолета вошла ей под подбородок и застряла в черепе, где-то в затылке.
      - Елена, - тихо сказал Голубев.
      - Могла быть любая....
      Автор
      Вся эта в достаточной степени правдивая история не вызвала в Москве никакой сенсации, никаких пересудов. Забылась, на фоне бурных ежедневных столичных событий, буквально через несколько дней. Молодежная газета, специализирующаяся на скандальной хронике, сообщила, (все насмерть перепутав) что забеременевшая девчонка, взбесившаяся от своего горя, перестреляла чуть не дюжину человек, следом за тем - пустила пулю в собственную голову. В какой-то дамской телепередаче тоже сделали беглое сообщение о том, что оскорбленные в своих чувствах проститутки становятся опасны для окружающих.
      До истины не докопались по двум причинам: во-первых, милиция в данном случае была скупа на информацию, во-вторых, НИ ОДИН АНАЛИЗ на СПИД не дал положительной реакции у погибшей Елены Винокуровой. Она была абсолютно здорова. И остается только догадываться - был ли сделан ей в свое время этот анализ плохо и небрежно, или в регистратуре попросту по халатности что - то перепутали, и в её Г.Карташовой (Е.Винокуровой по факту) карточку занесли то, чем она не болела. В этом вопросе тоже никто не разбирался и виновных не искали. Уголовное дело закрыли, поскольку чьих-либо преступных действий усмотрено не было.
      Если подводить итог, чтоб сбалансировать степень документальности истории и того, что автор напридумывал, то выглядит это приблизительно так.
      Москва сегодняшнего дня - тут уж абсолютная реальность, выдумывать ничего не надо.
      Архитектурно-строительный лицей - существует, правда, с несколько иным название. Существует и теннисный Клуб "Тайм-брэк", но не в Измайлово, а в другом парке.
      Олег Михайлович Зубков был достаточно известным массажистом в спортивных кругах, так же как был известен и Валерий Сенчуков, призер Московского теннисных турниров конца 80-х, начала 90-х годов.
      Полковник Скрастин и сейчас занимает свой пост в районном отделение милиции, но со дня на день выходит на пенсию.
      Приходится признать, что во всей этой истории достаточно много исторической правды, но не менее густо примешано и авторское вранье, которое скромно именуется "художественным вымыслом".
      Так, к примеру, недостаточно точно установлено, существовал ли в Москве клуб "Голубой пингвин", не определено так же, кто из известных наших эстрадных звезд стоить за псевдонимом Эльвиры Дак.
      Голубев, Вадим Малкин... М-да, можно бы и соврать в очередной раз, что эти персонажи так же достаточно документальны, да что уж там наводить тень на плетень: как Голубев, так и Малкин, да и Олег Михайлович тоже - все это ипостаси одного человека: автора, с вашего позволения Ввся его авторская сущность, скажем так - в свершившихся и несвершившихся, выдуманных проявлениях.
      Эпилог К Рождеству выпал долгожданный снег и прикрыл почерневшую, мокрую землю. Но настоящие морозы ещё не пришли и коттеджи в Клубе "Тайм-брэк" отапливали небрежно - лишь бы трубы не замерзали. К этому времени уже подвезли на площадку здоровенный авиа-ангар, в котором собирались монтировать закрытый теннисный корт. Деньги на это мероприятие собирались с трудом, но Клуб все же выживал, хотя порой и агорнизировал.
      Этим днем Вадим и Голубев старались изыскать средства на монтаж ангара, а кроме того, надо было разобраться в кандидатурах на пост главного теннисного тренера. Решили, что на этот раз предпочтут женщину и такая чемпионка Москвы прошлых лет - уже была на примете. И следовательно, женщина на этом посту должна была несколько облагородить имидж Клуба и ликвидировать ту нехорошую тень, которая несколько подпортила репутацию предприятия осенью.