Братья Бьюкенены (№3) - Опасные забавы

— А знаете, мистер Кэннон, ведь вы были правы! — воскликнула она с фальшивым оживлением. — Тетя Кэрри только что звонила мне, чтобы извиниться. Это все какое-то грандиозное недоразумение! Прошу простить мою назойливость. Больше я не стану навязывать вам свое общество — мы с мистером Рейнаром уезжаем.

Оставалось надеяться, что менеджер расценит ее возбуждение как радостное, а не как лихорадочное. Словно по рассеянности, Эвери сгребла в рюкзачок вместе с другими вещами и распечатку, затем извлекла телефон и направилась к выходу — по возможности не слишком поспешно, впиваясь взглядом в каждое лицо, что попадало в поле зрения, «о лиц было слишком много на этих необъятных пространствах, и женщин среди них тоже хватало, так что времени на толковый анализ не было. Интересно, где здесь телефоны? Может, вон за той группой фикусов? Та, что ей позвонила, может все еще быть там, но что толку?

— Прибавьте ходу! — бросила Эвери Джону Полу и только тогда сообразила, что он идет за ней по пятам.

— А куда мы направляемся?

Эвери не смогла объяснить. У фонтана она незаметно уронила телефон в чашу с водой. Потом они в самом деле прибавили ходу, да так, что, первой вылетев в двери, она чуть не сбила с ног носильщика.

— Мисс Делейни? Я жду вас, чтобы проводить. Скажите номер своей комнаты, и я отвезу багаж туда.

Эвери была уже на середине мраморной лестницы. Она сбежала на гравий подъездной аллеи и стала озираться в поисках машины, но той нигде не было.

Джон Пол задержался, чтобы снять с тележки носильщика черный матерчатый баул.

— Это багаж мисс Делейни?

— Да, сэр, судя по ярлыку. Надеюсь, мисс Делейни уже зарегистрировалась?

— Где моя машина? — крикнула Эвери снизу.

Носильщик только захлопал глазами. Тогда в том же лихорадочном темпе она бросилась назад в вестибюль. Джон Пол перехватил ее, намереваясь разобраться в ситуации, — без этого он не двинется с места и не позволит двинуться девчонке. Ее трясло так, что он снова испугался какого-нибудь чисто женского припадка.

— Дышите глубже. Глубже! Это помогает. — И он добавил себе под нос: — Надеюсь, она хоть не свалится…

— Не бойтесь, не свалюсь, — еле выговорила Эвери сквозь стук зубов.

— Ну, значит, мы можем все подробно обсудить. Кто вам звонил? Да говорите же, хватит стучать зубами!

— Женщина… Голос незнакомый… Она сказала, что тетя Кэрри у них в руках.

— «У них»? Именно «у них»? Вы это хорошо помните?

— Да, она так сказала. — Эвери болезненно ощущала, как уходят драгоценные секунды. — Тете Кэрри грозит опасность, и я должна, пока не поздно, туда добраться!

— Женщина приказала вам избавиться от телефона?

— Да! — Эвери забилась, пытаясь вырваться. — Пустите, слышите! Если вам кажется, что это шутка, вы ошибаетесь! Я знаю, я чувствую, что это правда! Она пригрозила, что тетя Кэрри и две другие женщины будут убиты, если я не доберусь туда вовремя! Прошу вас, верьте мне! — взмолилась она в отчаянии. — Вам придется поехать со мной: по ее словам, в ы слишком много знаете и уже не можете выйти из игры. Надо спешить! У нас всего два часа, чтобы добраться до обозначенного на карте места, и я не уверена, что времени хватит. Похоже, путь туда неблизкий…

— Вы отдаете себе отчет в том, что это может быть ловушка? Наверняка вы не раз слышали…

— Да, да, вполне отдаю!!! — закричала Эвери, не заботясь, что ее могут слышать посторонние. — Как только мы выедем, я подумаю над тем, как и Кэрри помочь, и самой остаться в живых, а пока… поймите, у меня нет другого выхода! Будь это ваша мать или дочь, как бы вы поступили? Вот так же стояли бы и хладнокровно анализировали положение дел? Нет! Вы бы вели себя, как я сейчас. «Подыгрывай и при этом хватайся за любой шанс»! А теперь бегом, мистер Рейнар, потому что время не ждет!

В ее словах было рациональное зерно, и Джон Пол неохотно это признал. Если бы речь шла о жизни его близких, он выкупил бы их за любые деньги и сделал бы все, что в его силах.

— У меня здесь машина. Возьмем ее.

— Спасибо… — прошептала Эвери, вне себя от радости, что с разговорами покончено.

Джон Пол взял с места в карьер, так что ей пришлось поспевать за ним бегом. Шаг ее был неверен, и она несколько раз споткнулась, но не упала благодаря увлекавшей вперед руке. Машина была припаркована в неположенном месте, и возле нее, исполненный важности, прохаживался охранник с эмблемой курорта на униформе.

— Полагаю, сэр, вы и есть владелец этой…

Джон Пол ответил таким взглядом, что охранник подавился остатком фразы и отскочил назад, прямо в клумбу с фисками. О нем тотчас забыли. Джон Пол отключил защиту, бросил на заднее сиденье вещи Эвери и уже нажимал стар-^ когда она рухнула на сиденье рядом и развернула коленях карту.

— У нас чуть меньше двух часов — точнее, час пятьдесят две минуты. Придется поднажать.

Однако Джон Пол потратил еще полминуты на изучение карты.

— В самом деле, путь неблизкий, — подтвердил он, трогая с места.

— Но мы успеем, не так ли?

— Можем успеть, — ответил он уклончиво, не желая внушать ложные надежды. — Давайте направление, а я уж поднажму. И пристегните ремень!

На территории курорта невозможно было вдавить педаль газа до самого пола, но уже на извилистой горной дороге, что вела к воротам, машина пошла на скорости в пятьдесят миль. Эвери сидела, подавшись всем телом вперед, на поворотах бессознательно раскачиваясь, словно это могло придать им дополнительный момент. Косой взгляд спутника заставил ее опомниться, сесть ровнее и углубиться в карту.

По шоссе машина полетела стрелой.

— Вот оно! — крикнула Эвери, заметив нужный указатель. — Так короче! Дорога боковая, так что на скорости потеряем, но сэкономим на расстоянии. Потом миль двадцать — тридцать просто держитесь направления. — Она сплетала и расплетала пальцы, пока впереди не замаячил другой указатель. — Туда! Осторожнее, иначе пролетите мимо на такой скорости. Вон, видите?

— Вижу, — бесстрастно заверил Джон Пол.

Он повернул, не снижая скорости, и несколько мгновений машина шла на двух колесах. Эвери пришлось держаться обеими руками. Мелькнула испуганная мысль: «Вот так и переворачиваются!» Этого только не хватало! Если они застрянут, конец. Кэрри это будет стоить жизни.

Машина выправилась.

«Успокойся! Все обошлось. И дальше все будет в порядке».

Что-то сползло по руке. Эвери вспомнила про массивные мужские часы. Ее передернуло — один Бог знал, кто их касался. Она сняла часы, осмотрела и, ничего особенного не обнаружив, положила на приборную доску, в углубление для стакана.

Когда дорога стала прямее, Джон Пол обратил взгляд к Эвери.

— Теперь можно и поговорить, — заметил он многозначительно. — Что еще сказала та женщина?

Эвери пересказала все, что помнила из разговора.

— Она была там, в вестибюле. Она за нами наблюдала! По дороге к дверям я пыталась ее вычислить, но народу было слишком много.

— Ее там могло и не быть, — возразил Джон Пол. — В вестибюле полным-полно камер слежения.

— Разве? Я не заметила.

— Это так. Стоит подключиться к следящему оборудованию — и совсем не обязательно рисковать, стоя у кого-то за спиной. Как насчет голоса? Не было в нем какой-то отличительной черты?

— Как будто нет… просто… — Что?

— От него бросало в дрожь. Для нее это игра, и она так прямо и сказала, а мне посоветовала не быть занудой и не портить веселье.

Внезапно Эвери вспомнила про распечатку и испугалась, что в спешке выронила ее. К счастью, скомканные листы все еще были в рюкзачке.

— Что это? — тотчас спросил Джон Пол.

— Я убедила менеджера предоставить мне сведения о женщинах, попавших в переделку вместе с тетей Кэрри. Он ведь упоминал, что их было две, хотя насчет отказов — это, конечно, чушь. Та… особа сказала, что от нашего поведения зависят сразу три жизни. Наверняка речь идет о тех самых женщинах. Так вот, одна из них Анна Трапп, владелица транспортной компании «Трапп шиппинг». Она из Кливленда. Вторая — судья Сара Коллинз из Майами. Я вижу, все приглашения оплачивались кредитными картами, каждая на иное имя. — Эвери перечислила имена.

— Хоть одно вам что-нибудь говорит?

— Нет. По крайней мере тетя Кэрри ни одно из них ни Разу не упоминала. Вообще непонятно, какая тут связь. Дядя и тетя живут в Бель-Эйр и ни разу не бывали ни в Майами, ни в Кливленде.

— Вы тоже из Бель-Эйр?

— Не совсем. Одно время я там жила, но потом перебралась в Виргинию. — Эвери склонилась к часам, и лицо ее омрачилось. — Нельзя ли прибавить скорость?

— Мы идем на восьмидесяти, а максимальная разрешенная скорость здесь — пятьдесят. Если наткнемся на патруль, будут неприятности.

Об этом она не подумала. В самом деле, патруль был бы очень некстати. Если их задержат, пиши пропало.

— Сбавьте скорость!

— Что-нибудь одно, моя милая, — холодно заметил Джон Пол. — Решайте. В конце концов, вы тут за главного, а я только кручу баранку.

— Сбавляйте! — скомандовала Звери, пропустив сарказм мимо ушей. — Нагоним на финишной прямой.

— Если это будет прямая, — буркнул он, но скорость сбавил. — Вернемся к вашей загадочной собеседнице. Значит, она так и сказала — «мы»?

— По-моему, вы это уже спрашивали. Да, я совершенно уверена, что это было множественное число. А что, это важная деталь?

— Важнее некуда? — ответил Джон Пол, едва в силах скрыть торжество. — «Мы» может означать, что она действует заодно с Монком. В таком случае это не просто крестик на карте, а кусок земли, на котором я наконец прикончу распоследнего ублюдка! Только бы удалось подобраться как-нибудь незаметно…

На этом он оборвал свой монолог, но скорость машины заметно возросла.

— Вам бы тоже не мешало дать кое-какие объяснения, — заметила Эвери.

— Например?

— Зачем вам нужна была тетя Кэрри? Вообще давно вы с ней знакомы?

— Мы не знакомы, — признался Джон Пол.

— Вы же сказали, что…

— Соврал ради пользы дела. Зато я знаю человека, который… — Он опять набрал в рот воды.

— Который что? — нетерпеливо поощрила Эвери.

У Джона Пола чуть не вырвалось «человека, который ее убил», потому что, если Монк и теперь был верен себе, три захваченные им женщины уже были мертвы и в лучшем случае похоронены. Однако не все было в точности так, как прежде, — Монк теперь работал не один.

— …который ее захватил. Он называет себя Монком Эдвардсом, но не думаю, что это имя досталось ему при рождении.

— Что именно вы о нем знаете? Кто он такой?

— Профессиональный киллер.

— Кто?!

— Профессиональный киллер, — повторил Джон Пол медленнее, внимательно наблюдая за реакцией Эвери.

Новость тяжело поразила девчонку—из бледной она стала и вовсе зеленой.

— По-моему, вас сейчас стошнит, — заметил он без малейшего сочувствия в голосе.

— Ничего подобного! Ну конечно.

— Опустите окошко, а когда приступите, сделайте одолжение, высуньте голову подальше.

— Я вовсе не собираюсь… — начала Эвери, но благоразумно умолкла.

Она в самом деле опустила окошко, высунула голову, глубоко вдохнула — и тотчас об этом пожалела. Воздух был насыщен густым запахом сырой земли. Тошнота подкатила к горлу с удвоенной силой. Эвери поспешно закрыла окно, думая: «Господи Боже, киллер! Профессионал! Человек, для которого убийство — просто работа. Плохо, очень плохо. Хуже некуда».

Выдохнув, Эвери постаралась забыть о сырой земле и мертвых телах, которые в нее зарывают. Не нужно предвосхищать события, не то накличешь беду. Ведь так говорила Марго?

«Вернись к фактам, разложи их по полочкам, взвесь и оцени».

Анна Трапп. Сара Коллинз.

Эти два имени не укладывались в рамки, бросали вызов логике. Что может быть общего у этих женщин с тетей Кэрри?

— Должна быть какая-то связь… — произнесла Эвери вслух, но, как только слова сорвались с губ, отрицательно покачала головой: — Я никакой не вижу! Может, ее и нет.

Джон Пол ничего не сказал на это. Он смотрел только на дорогу, словно ее темная лента его завораживала. Мили так и летели под колеса. Оставалось полагаться на везение и на то, что патрулям хватает работы на других, более оживленных трассах.

— Еще пять миль — и дорога кончится.

— Что? — Эвери схватилась за карту. — Откуда вы знаете?

— Указатель.

— Где-то здесь должен быть поворот!

— Если есть, я его не пропущу.

Она склонилась к часам в очередной (наверное, сотый) раз и увидела, что от начала пути прошло уже добрых двадцать минут. Хотелось прикинуть оставшееся расстояние, но было боязно.

— Дальше пойдут одни проселки, — сказал Джон Пол, — и все вверх. Бетонные плиты, а то и гравий. Это сильно затруднит езду. Мы можем не уложиться.

— Должны! Просто обязаны!

— Ага, вот и поворот.

Он повернул с асфальтовой дороги на насыпную проселочную. Гравий фонтаном взлетел из-под колес и забарабанил по стеклам. Машина пару раз вильнула и выправилась, оставив за собой двойную темную кривую.

Дорога сразу начала петлять. Она была так узка, что двум машинам разминуться на ней было бы сложно. Ветви елей то и дело скребли по бокам и хлестали по стеклам.

— Мы делаем что можем, — сказал Джон Пол, возвращаясь к прерванному разговору. — Идем на хорошей скорости, находим нужные повороты…

— Только бы не этот гравий! Может, дальше дорога будет получше…

— Главное, чтобы была хоть какая-нибудь.

— А как вышло, что вы познакомились с Монком?

— Я с ним не знакомился. Речь о другом. Просто я его очень хорошо изучил после того, как он напал на близкого мне человека.

— Его наняли убить кого-то из ваших близких?!

— Нет, но сестра, что называется, подвернулась под руку. Монка наняли ради важных сведений, и как раз она за них отвечала. Чтобы их получить, он пытался устранить ее. К счастью, его планы пошли насмарку, и пришлось на время затаиться.

— А вы все это время искали след?

— Не только я. Тот, кому я звонил от менеджера, тоже кровно заинтересован в том, чтобы устранить Монка.

— Кто он?

— Клейборн. Ной Клейборн. — Джон Пол помедлил и добавил с ноткой явного пренебрежения: — Агент ФБР.

— Тем не менее он ваш друг, — не удержалась Эвери. — Это слишком сильно сказано.

Она украдкой оглядела своего угрюмого спутника. Интересно, откуда такая неприязнь?

— Так вот, Монк затаился примерно на год, — продолжал Джон Пол, возвращая ее к действительности. — Я все никак не мог его выследить… до самого последнего времени.

— Как вам это удалось?

— Он воспользовался поддельной кредитной картой, которая однажды уже засветилась в Боуэне. Это мой родной город — Боуэн, штат Луизиана.

— В таком случае ФБР тоже знает, что Монк вернулся?

— Они понятия об этом не имеют.

— Это нелепо! Если вы могли выследить его благодаря поддельной карте, то ничто не мешало ФБР…

— Для этого нужно знать, что картой воспользовались.

— Вы об этом умолчали?

— Само собой.

Ну вот, он опять набычился.

— Почему это «само собой»?

— Потому что я не дам им повода все испортить.

— Кто вам сказал, что ФБР все портит? Там хватает специалистов! Расследования, о которых я слышала…

— Избавьте меня от нотаций! — поморщился Джон Пол. — Вы насмотрелись ток-шоу, а я знаю, как обстоит дело, и уже не куплюсь на рассказы о великих умственных способностях ФБР. Очень может быть, что были другие времена, но теперь Бюро — это скопище карьеристов, которые лезут наверх через голову друг друга и между делом губят хороших людей. Спросите их, что такое лояльность, и они сделают круглые глаза! «Человек человеку — волк» — таков теперь основной принцип ФБР. Бюрократы! — Он передернулся с откровенным отвращением.

— Вы циник, мистер Рейнар.

— Еще какой!

— Все равно большое вам спасибо, — сказала Эвери, глядя в сторону.

— За что это?

— Зато, что не бросили меня на произвол судьбы. Ничто Не мешало повернуться и уйти, но вы поехали со мной, чтобы спасти…

— Много вы понимаете! Я еду не спасать чью-то тетку, а уничтожить Монка.

— Иными словами, вы сами по себе, я сама по себе. Наши пути случайно пересеклись, и никто никому ничего не должен. Ясно.

На самом деле ясно не было. Через что нужно пройти, чтобы так ожесточиться? А может, он всегда был такой? Интересно, пошевелил ли он хоть когда-нибудь пальцем, если это напрямую не задевало его интересов? Как-то не верилось. Джон Пол очень напоминал тех, кто, занятый своим делом, проезжает мимо перевернувшейся машины или переступает через человека, сраженного сердечным приступом.

Несколько минут они ехали молча, погруженные в раздумья.

— Вы так и не сказали, что знаете о Монке, — наконец заговорила Эвери. — У каждого киллера есть свой почерк. У него, конечно, тоже?

Джон Пол нашел странным, что ей это известно.

— Почерк у него был, и весьма характерный, но, похоже, с этим покончено.

— А что изменилось?

— Обычно Монк предпочитал не высовываться: действовал молниеносно и старался не оставлять следов.

— Вас это как будто восхищает!

— Не восхищает, нет, — возразил Джон Пол. — Я только хочу отметить, что это человек педантичный. Раньше он действовал так: ежегодно совершал ряд убийств, одно за другим, в течение двух недель. Семь лет в этом роде. У меня есть на этот счет кое-какие соображения.

— Что у него имеется другая работа, постоянная и вполне легальная, а убивает он во время отпуска? Что он ведет двойную жизнь?

— Вел, — поправил Джон Пол. — Профессиональный киллер зарабатывает черт знает во сколько раз больше, чем может дать любая легальная работа, так что со временем он поставил точку на второй жизни. Трудно вообразить киллера за канцелярским столом, этаким прилежным работником. Пришлось бы и вести себя соответственно. Правда, такое случалось: некто ведет бухгалтерский учет, он добряк, весельчак и прочее, коллеги в нем души не чают и поверяют ему свои тайны. А потом его уводят в наручниках, и они не могут поверить своим глазам: «Как! Боб был такой хороший парень!»

— Или Тед. Тед Банди.

— Именно так.

— А вы уверены, что те, давние убийства были именно делом рук Монка? Он же под ними не подписывался.

— Как раз подписывался. Этот тип обожает розы и непременно оставляет рядом с жертвой одну красную на длинном стебле.

— Кошмар какой! — Эвери передернулась. — Значит, он жил тогда двойной жизнью и только в отпуске развлекался, убивая людей. Теперь это профессионал, то есть занят любимым делом круглый год. И что же, изменились только обстоятельства его жизни или он сам изменился тоже? Если вы его изучили, то не упустили перемену, ведь так?

— Конечно, нет, но до этого Монк никогда не брался за несколько заданий сразу. И потом игра не для него… по крайней мере не была. Наконец, в прошлом это был одиночка. Теперь, как видите, он действует в паре. Раз в деле замешана женщина, значит, и он в конце концов попался на крючок. Пытается произвести впечатление на свою избранницу.

Машина на полном ходу ухнула в выбоину и вылетела, прежде чем Эвери успела ахнуть от удара макушкой об потолок.

— Мы все еще едем на север?

Невозможно было сказать с уверенностью. Кроны деревьев почти смыкались вверху, сильно затеняя дорогу.

— На северо-запад, — сказал Джон Пол.

Откуда-то послышался жалобный крик. Эвери вздрогнула, и, хотя сразу сообразила, что кричит птица, по спине пошли мурашки. Она поспешила нарушить тишину:

— Вам что-нибудь известно о том, как Монк заключает свои контракты?

— Скорее всего через Интернет. Сейчас таким способом чего только не делается! Все анонимно, риск сводится почти к нулю, а своих жертв Монк выбирает всегда с большой осторожностью. При такой репутации без работы он не останется. Вы и представить не можете, сколько мужей хочет избавиться от жен и наоборот. Ради свободы кое-кто готов щедро Раскошелиться.

— Только не дядя Тони!

— Вы уверены?

— На сто процентов! — отрезала Эвери.

— Тогда давайте подумаем над возможной связью между тремя женщинами.

— Я пыталась найти связь, но не получилось. Если контракт на все три убийства заключил один и тот же человек, жертвы должны иметь точку пересечения. Я такой точки не нахожу.

— Значит?..

— Приходится признать, что существуют три различных контракта на убийство, с тремя различными заказчиками, но по какой-то причине Монк решил свести жертв вместе и устроить один большой спектакль.

С этим трудно было не согласиться.

— Ясно одно, — сказал Джон Пол, — три убийства сразу должны принести ему целое состояние. Нанять киллера — это ведь недешево. Ну а раз женщина связалась именно с вами, то во главу угла смело можно ставить вашу тетю Кэрри. Остается вычислить, кому выгодна ее смерть.

Джон Пол приготовился услышать, что никто, ни в коем случае не может желать смерти Кэролайн Сальветти, поскольку это самая милая и добрая женщина в мире, просто ангел во плоти. Однако Эвери сказала:

— Многие недолюбливают тетю Кэрри. Не исключено, что кто-то ее и ненавидит.

— Правда?

— Трения с людьми для нее — дело житейское.

— Почему?

— Такой уж это бизнес.

— А именно?

— Реклама.

— Что, простите? — переспросил он удивленно.

— Рекламные ролики.

Джон Пол расхохотался. Смех хрипло и резко прозвучал в замкнутом пространстве машины.

— Однако, — продолжала Эвери, не обращая внимания на столь непочтительную реакцию, — я не думаю, чтобы кто-то из партнеров или даже конкурентов по бизнесу пошел на такие крайности.

— Почему вы так в этом уверены? — Уверена — и все!

— Тогда, увы, остается дядя Тони. Насколько счастливый У них брак? Может, были проблемы?

— Ну… — Эвери запнулась с внезапным острым чувством тревоги. — Если честно, проблемы были. Тетя Кэрри думала, что дядя ей изменяет.

— Ах так…

— Но они прошли курс психотерапии!

— По-вашему, этого довольно?

— Дядя любит Кэрри!

— Насколько хорошо вы его знаете?

— Не настолько, насколько хотелось бы, — неохотно признала Эвери. — Вскоре после замужества тети Кэрри я уехала в школу, где училась, и возвращалась только один раз, на летние каникулы, да и то больше времени проводила у нее в офисе, чем дома. И все же! На мой взгляд, я неплохо разбираюсь в людях. Дядя никогда не изменил бы тете Кэрри.

— Женам свойственно интуитивно угадывать такие вещи.

— Мало ли, что свойственно типичным женам! Кэрри никогда такой не была. У нее обостренное чувство недоверия к людям. Думаю, в глубине души она не верит, что ее можно полюбить. Она как будто… все время ждет удара в спину и потому держится резче, чем следует, — на всякий случай. Ну и потому, что хочет скрыть, до чего ранима.

— Короче говоря, вы признаете, что дядя мог…

— Я вот что думаю, — быстро перебила Эвери. — Если контракты были заключены с разными людьми, есть человек, который охотно отправил бы нас с Кэрри на тот свет.

— Кто же это?

— Я знаю кто!

Глава 11

Первые минуты были настоящим кошмаром. Потом стало еще хуже.

Эта ненормальная чуть их всех не прикончила!

Кэрри прыгнула и повалила Анну Трапп на пол в самый Последний момент — когда рука ее уже касалась дверной ручки. Кожа да кости, Анна рухнула на пол с грохотом, и Кэрри, упав сверху, расшиблась о бесчисленные острые углы ее тела. У обеих вырвался громкий крик. Анна билась, как буйно помешанная, и не было никакой возможности воззвать к ее рассудку. Она извивалась, лягалась, размахивала скрюченными пальцами, пытаясь выцарапать Кэрри глаза алыми накладными ногтями. В какой-то момент ей удалось перевернуться и пинком сбросить Кэрри, и она уползла бы к двери на четвереньках, если бы подоспевшая Сара не оттащила ее подальше за лодыжки.

При всей своей феноменальной худобе и хрупкости в ярости Анна обрела нечеловеческую силу. К счастью, это была лишь короткая вспышка. Уже через несколько минут она лежала, распластавшись, а Кэрри, дыша, как загнанная лошадь, оглушенная визгом, сидела на ней, прижимая ее к полу коленями и ладонями.

— Поищи что-нибудь, чем можно ее связать! — обратилась она к Саре, стараясь перекричать пленницу.

Еще минут десять спустя Анна сидела в кресле перед холодным камином. Руки ее были привязаны к подлокотникам телефонными проводами.

— Как вы смеете так со мной обращаться? Вам это даром не пройдет! Вы еще будете проклинать ту минуту, когда посмели до меня дотронуться! Я на вас в суд подам!

Кэрри была так измучена, что едва могла шевелиться. Она полулежала на диванчике, сжимая пальцами виски.

— В суд? — хмыкнула она. — Каким образом?

— По телефону, стерва!

— Могу принести телефон. Может, тогда у тебя прояснится в голове. Не помнишь, что он не работает?

— Вранье, вранье!!!

Сара сидела напротив Кэрри, с интересом наблюдая за пленницей.

— Она как будто с другой планеты, — пожаловалась Кэрри. — Совсем помешалась.

— Может, и не совсем, — благодушно возразила судья. — В стрессовой ситуации люди порой ведут себя иррационально.

— А дальше что?

Сара придвинулась ближе к Анне, сложила руки на столе, чтобы их было видно, и обратилась к ней мягким. проникновенным тоном:

— Послушай, дорогая, такая политика еще никому не помогла. Какой смысл притворяться, что все в порядке? Проблемы не уйдут, если закрыть на них глаза. Мы должны действовать сообща.

Реакция последовала сразу и была вполне предсказуемой.

— Не лезь ко мне, жирная свинья!!!

— Где ее только воспитывали! — пробормотала Кэрри, но Анна услышала.

— Сука! Сука! Сука! — закричала она во всю мочь.

— Если не перестанешь вопить как резаная и ругаться как сапожник, нам придется вставить тебе кляп, — пригрозила Сара. — Успокойся наконец!

Анна ответила ненавидящим взглядом.

— Где твое письмо?

Она отвернулась до хруста шейных позвонков.

— Так, теперь она прикусила язык.

— Какое счастье! — заметила Кэрри.

— Интересно. — Заметив, что полы халата соскользнули, Сара поправила их, прикрыв ночную рубашку, и подняла на пленницу спокойный взгляд. — Если ты, Анна, вообще не получала письма…

— Я не получала! — процедила та.

— …значит, тебе грозит участь невинной жертвы в этом… происшествии.

Происшествии! Кэрри еще раз поразилась умению Сары быть неизменно политически корректной. Они сидят на ящике с динамитом, а она — происшествие! Кэрри открыла рот Для едкого замечания, но поймала предостерегающий взгляд Сары и промолчала.

— Видишь ли, Анна, — продолжала Сара, — подолгу службы мне пришлось упрятать за решетку немало закоренелых преступников. У меня репутация сурового судьи, но я этого нисколько не стыжусь. Любишь кататься — люби и саночки возить! Прежде чем встать на путь преступления, стоит подумать о возможных последствиях.

— Как напыщенно! — Анна наконец соизволила повернуться, но только затем, чтобы окинуть собеседницу надменным взглядом. — Зачем ты мне все это говоришь?

— Потому что это напрямую относится к случившемуся. — За годы судейской практики я не раз выслушивала угрозы, но никогда не думала, что они могут осуществиться.

Развернув полученное письмо, Сара медленно и раздельно прочла его Анне, потом поднесла лист к ее лицу так, чтобы можно было сличить содержание. Пленница пренебрежительно хмыкнула.

— Ты же не думаешь, что кто-то из осужденных хочет с тобой расквитаться! Такое случается только в детективных романах.

— Отчего же? Такое случается и в жизни. Возможно, ты от нее слишком оторвана. Писал или сам преступник, если он вышел на волю, или кто-то от его имени.

— То есть из тюрьмы выходят с такой тугой мошной, что могут с порога нанять убийцу?

— Какая разница, откуда взялись деньги? — резонно заметила Кэрри.

— А тебя, сука, никто не спрашивал! — прошипела Анна.

Сара воздела руки в примирительном жесте, очевидно, памятуя о горячем нраве Кэрри. Пришлось оставить реплику Анны без ответа.

— На самом деле это интересный вопрос. Откуда он взял деньги на киллера? Может, получил в наследство…

— Или родственники сбросились, зная, что он был невинно осужден не в меру суровой судьей Коллинз!

— Тоже возможно, — безмятежно согласилась Сара.

Кэрри сжала зубы, чтобы не вмешаться. Эти женщины беседовали, пикировались, высказывали занимательные предположения, словно на светском рауте! И это при том, что преступники могли вернуться в любой момент. Не умнее ли заняться разработкой плана спасения?

— Главное, что я не знаю точно, кто заказал мою смерть, — тем временем заключила Сара. — А вот Кэрри знает. Ее письмо было подписано.

— О! — Анна была заметно заинтригована. — И кто же хотел показать, как сильно он тебя ненавидит?

— Не он, а она, — поправила Сара.

Кэрри хотела подтвердить это кивком, но Анна упорно не желала встречаться с ней взглядом, поэтому она мрачно произнесла:

— Моя сестра Джилли.

Эта новость так поразила Анну, что она утратила язвительный вид и повернулась к Кэрри:

— Что?! Родная сестра?

— Да.

— В таком случае в каком чудовищном семействе ты родилась?

— Не чудовищнее многих других. Мне не повезло с сестрой, только и всего. У нее не все дома.

— Ну и ну! Странно, однако… Говоришь, не все дома? Почему тогда она не в сумасшедшем доме?

— Я тоже все время задаю себе этот вопрос. Много лет назад нам сообщили, что Джилли погибла в аварии. Похоронное бюро хотело даже послать нам урну с ее прахом. При всей своей ненормальности она дьявольски хитра. Подстроила смерть, а потом годами вынашивала план мести.

— Страшно представить, чем ты ей насолила!

— Она считает, что я украла ее ребенка.

— А ты и правда украла?

— Нет, конечно. Она бросила ребенка в родильном доме, и мы воспитали его вдвоем с матерью. Сейчас это взрослая женщина.