Граница Вайоминга (№5) - Волшебный цветок

— Оле Свенсон замерз насмерть.

— Я знаю.

— В одном бушеле четыре пека .(Пек — вязкие остатки перегонки нефти.)

— Точно.

— Мне не нравится место, куда ты ходишь. Бак вгляделся в морщинистое лицо старика. Не наступил ли у него один из редких моментов просветления?

— Я ездил к Ручью Сочной Травы, хотел посмотреть, не поставили ли бобры плотину.

— Ну и как?

— Никого там нет, ни одного бобра.

Старик с трудом поднялся — ноги плохо слушались его — и посмотрел на Бака. От былой его силы к старости ничего не осталось — тело исхудало, руки стали вялыми, дряблыми. Он обнял Бака, приник к нему, как ребенок к матери, и с мольбой в голосе спросил:

— Ты отвезешь меня домой?

— Обязательно отвезу.

Глава 4

Биг-Тимбер, территория Монтана

Марк Ли пересек улицу и поднялся по наружной деревянной лестнице. «Контора Форсайта. Продажа земель» — гласила сверкающая позолотой надпись на застекленной двери.

Молодой адвокат с замиранием сердца переступал порог конторы: полковнику Форсайту не понравится новость, которую он принес. Ли знал: Форсайт — редкостный пройдоха; знал он и другое: на пути к желанной цели полковник ни перед чем не остановится, за многими дурно попахивающими делишками угадывалась его рука. Но «красивая жизнь», которой наслаждался полковник — изысканная пища, элегантная одежда, дорогие сигары, престиж, наконец, — все это прельщало и Марка Ли, и он был готов подыграть не слишком щепетильному патрону, только бы заполучить те же блага. Когда адвокат открыл дверь, Форсайт надевал шляпу, собираясь уходить.

— Здравствуйте, полковник. Хорошо, что я вас застал.

— А я как раз собирался уходить. Что там у тебя?

— Я… — Ли замялся. — Я только что получил телеграмму. Эта женщина едет сюда, она прибудет в среду вечером.

— Какая еще женщина?

— Андерсон.

— Господи Иисусе! Разве ты не отправил письмо ее брату?

— Отправил, но, видимо, оно еще не дошло.

— Ну, и что же говорится в телеграмме?

— «Кристин Андерсон приезжает в среду, в шесть вечера. Встречайте. Позаботьтесь». И подпись: «Г. Андерсон». — Зачитав телеграмму, Марк протянул ее полковнику. — Странно, мне казалось, что ее брата зовут Ферд, а здесь стоит буква Г. Хотя, возможно, я ошибся, и его имя Герд.

К немалому удивлению Марка, прочтя телеграмму, полковник расплылся в улыбке.

— Прекрасно. Встретишь ее на станции, снимешь для нее номер в отеле, угостишь обедом. Пусть дамочка почувствует вкус благ, которые можно получить за деньги. А в четверг утром приводи ее ко мне в контору. Я разверну перед ней карту, покажу, где находится ее земля и как это далеко от города. Потом расскажу ей о набегах сиу, посетую на низкие цены на говядину… а после помашу у нее перед носом толстой пачкой зеленых. Наверняка ей никогда в жизни не приходилось видеть столько денег сразу, а уж о том, чтобы иметь их, она и мечтать не смела! После этого она с радостью подпишет все, что мы ей подсунем, и ты сможешь на следующий же день посадить ее на обратный поезд.

Марк облегченно вздохнул. Когда, просматривая бумаги старого адвоката, чью контору он теперь занимал, Марк обнаружил завещание двадцатилетней давности, полковник Форсайт пришел в восторг. Он решил, что гораздо легче утвердить это завещание, нежели потратить уйму времени и сил на поиски ближайшего родственника Ярби, который может наследовать ранчо «Аконит». Марк немедленно написал Кристин Андерсон и известил ее о наследстве. Меньше чем через две недели пришел ответ от ее брата. Ферд Андерсон не пожалел бумаги, расписывая, насколько он загружен делами своего собственного предприятия, чтобы еще и управлять столь отдаленной собственностью. Брат наследницы распорядился продать землю.

Возвращаясь в свою контору, Марк Ли размышлял: с какой стати эта женщина вдруг надумала приехать? По словам ее брата, Кристин Андерсон — старая дева, которая живет в доме Ферда и присматривает за его детьми. Однако, поговорив с полковником Форсайтом, адвокат, как всегда после подобных бесед, почувствовал себя увереннее. Уж он-то, Форсайт, непременно очарует эту старую деву, она подпишет все бумаги, и они навсегда забудут о ее существовании.

Кайл Форсайт был фигурой заметной. Некоторые, правда, считали его человеком высокомерным и слишком властным, но другие видели в нем умного бизнесмена; к тому же аристократическая внешность полковника вызывала уважение. Война Севера и Юга закончилась восемнадцать лет назад, но Форсайт по-прежнему именовал себя полковником. В действительности он имел чин подполковника, да и тот получил при содействии судьи Рональда Ван-Винкля, дяди его бывшей жены.

В настоящее время Форсайт был всецело поглощен идеей заполучить землю за рекой Иеллоустон. Он торопился официально закрепить за собой права на землю до того, как территория будет официально признана частью Соединенных Штатов. Полковник твердо рассчитывал, что к тому времени когда это случится, он станет одним из крупнейших землевладельцев нового штата и получит все шансы стать первым губернатором Монтаны. Тогда он займет твердые позиции на рынке шерсти, а Биг-Тимбер — благодаря мосту через Иеллоустон — станет крупнейшим транспортным узлом на Западе. Однако ранчо «Аконит» означало для него не просто луга или пастбища для овец и коров, — эта земля таила в себе гораздо большие возможности, и полковник вознамерился любой ценой завладеть участком, пока о его скрытых богатствах не пронюхала местная деревенщина.

Другой вопрос: как вступить во владение участком? Бак Леннинг — субъект непредсказуемый и безрассудный, без борьбы он ни за что не сдастся. Марк, правда, встречался с ним однажды, но и этого хватило с лихвой. Леннинг схватил Марка в охапку и швырнул со своего крыльца, как приблудного кота; при этом был нанесен чувствительный удар как по самолюбию адвоката, так и по его заду.

Но коль скоро Форсайт велел ему не волноваться по поводу Леннинга, Марк охотно уступил полковнику честь управиться с этим типом. Он уже слышал и даже убедился на собственной шкуре: если на Бака Леннинга давить, тот превращается в злобного и опасного противника.

Кристин, уже несколько отупевшая от усталости, смотрела в окно. От самого Фарго она не видела ни одной фермы — во всяком случае, ни одной, похожей на фермы Висконсина. Коровы промелькнули за окном лишь несколько раз — они паслись на пастбищах на окраинах городков и поселков.

В первую ночь в поезде девушка не сомкнула глаз, а на следующий день лишь немного подремала днем. В Майлз-Сити она сошла с поезда и вместе с тремя другими пассажирками отправилась в меблированные комнаты. Там ей удалось несколько часов поспать. Правда, за койку в двухместном номере Кристин пришлось выложить непомерную сумму — полдоллара, но зато она наконец умылась — смыла с лица пыль и копоть.

После остановки в небольшом городке под названием Биллингс, где паровоз запасся дровами и водой, проводник сообщил ей, что следующим пунктом будет Биг-Тимбер. Девушка ждала конца своего путешествия, испытывая одновременно радость и страх.

Издали, через окно вагона, Биг-Тимбер казался лишь смутным пятном на горизонте. Когда же поезд приблизился к станции, взору Кристин открылся довольно симпатичный городок, протянувшийся вдоль железнодорожного полотна. Конечно, по сравнению с О-Клэром это был всего лишь поселок, но все-таки более крупный, чем иные из городков, мимо которых они проехали после Майлз-Сити.

Кристин надела шляпку и закрепила ее булавкой. Машинист известил о прибытии поезда несколькими пронзительными свистками. Состав замедлил ход и, дернувшись, остановился с уже знакомым Кристин скрежетом. Девушка, увидев вывеску под самой крышей серого вокзального здания, прочла: «Биг-Тимбер».

Вот она и на месте.

Кристин направилась к выходу. Впереди нее шли еще двое пассажиров; у двери они расступились, пропуская ее вперед, и проводник помог ей спуститься на платформу.

Крепко держа в руках сумку и корзину, девушка подошла к зданию вокзала и остановилась, озираясь в растерянности. По платформе расхаживали несколько небрежно одетых мужчин, большинство из них были вооружены. Две женщины готовились сесть в поезд, одна из них пыталась успокоить плачущего малыша. Носильщик выгружал из багажного вагона на тележку с высокими колесами тюки и чемоданы. Кристин прошла до конца платформы и посмотрела на дорогу, ведущую в центр города. Дорога протянулась между двумя рядами зданий, и по ней двигался целый поток всевозможных повозок, телег и верховых. Если адвокат Ли не появится, ей придется идти пешком. Однако Кристин, как ни странно, совсем не волновалась.

На платформе уже почти никого не осталось, когда из здания вокзала вышел какой-то мужчина и посмотрел по сторонам. Он был в темном костюме и в шляпе с высокой тульей, украшенной широкой белой лентой. Наконец его взгляд остановился на Кристин. Девушка вздернула подбородок и стала смотреть в другую сторону — она помнила наставление Густава: никогда не встречайся взглядом с незнакомым мужчиной. Она даже повернулась к незнакомцу спиной. Неужели перед ней Марк Ли? Нет, этот мужчина слишком молод и красив.

— Прошу прощения, мисс, вы, случайно, не Кристин Андерсон?

Кристин обернулась и оказалась лицом к лицу с человеком, который только что ее разглядывал. Незнакомец был невысок ростом, но из-за своей шляпы казался выше. У него были темные глаза, темные волосы и аккуратно подстриженные усики. На его безукоризненно отглаженном темном костюме Кристин не заметила ни пылинки.

— Да, это я, — ответила девушка.

— Позвольте представиться: Марк Ли. Я получил от вашего брата телеграмму. Он сообщил о вашем приезде. Кристин изумилась:

— Брат прислал телеграмму?

— Да, она была подписана «Г. Андерсон».

— О, это мой кузен Густав, он меня провожал.

— Мне велено о вас позаботиться, что я и делаю. Я зарезервировал для вас номер в отеле. Подождите минутку, я распоряжусь, чтобы доставили багаж, а потом отвезу вас в отель. Уверен, вам не терпится освежиться.

Кристин ждала, когда Ли договорится с начальником станции насчет доставки багажа. Марк показался ей довольно приятным молодым человеком, хотя и не совсем таким, каким она его представляла. До этого Кристин знала только двух адвокатов из Ривер-Фоллз, и оба были седыми стариками. Поглядывая на Марка Ли, девушка сделала вывод, что он довольно высокого мнения о собственной персоне. В его походке и во всем облике чувствовалось что-то щегольское, пожалуй, Густав назвал бы его денди.

— Ваш чемодан и сундук доставят прямо в отель, — сообщил Ли. — Едем?

Он взял у Кристин корзину и, галантно поддерживая девушку под локоть, проводил к поджидавшей их нарядной коляске, в которую была запряжена красивая кобыла. Ли помог Кристин сесть на мягкое кожаное сиденье и сам расположился рядом.

— Как прошло путешествие?

— Долго. Грязно. Но интересно. Кобыла зацокала копытами по дороге.

— Вам доводилось прежде ездить на поезде?

— Нет, ни разу.

— Должен заметить, что на Востоке путешествовать по железной дороге гораздо приятнее, чем на Западе. У нас и вагоны не такие удобные, и станции дальше одна от другой. — Он рассмеялся. — Сомневаюсь, что вам понравится этот дикий край, мне-то он определенно не по вкусу. Я бы предпочел жить в большом городе, находиться в гуще событий, а не влачить жалкое существование в этой пустынной местности, где главная достопримечательность — пара тощих волов.

— А по-моему, это удивительная страна.

— Она могла бы быть удивительной, будь здесь хоть что-нибудь стоящее. Но земля страдает от засухи, индейцы враждебны, а люди изнурены постоянной борьбой за выживание.

— Но видимо, кому-то здесь все же нравится, иначе некому было бы построить город.

— На Запад люди приезжают за деньгами, а когда мужчины делают деньги, они готовы на любые лишения. Но большинство женщин, которых я знаю, мечтают поскорее отсюда уехать.

— А вы? Вы тоже мечтаете уехать?

Вопрос застал Марка Ли врасплох. Какое-то время он молчал. Потом одарил Кристин обаятельнейшей улыбкой.

— У меня нет намерения провести здесь всю жизнь. Я собираюсь вернуться в Чикаго, причем очень скоро, возможно, завтра или послезавтра. Мы можем поехать на Восток вместе.

Кристин промолчала. Она не привыкла делать поспешные выводы, это было не в ее характере, но что-то в Марке Ли показалось ей фальшивым. Более всего девушку насторожило то обстоятельство, что адвокат явно хотел, чтобы ей здесь не понравилось, и готов был отправить ее обратно хоть завтра. С чего бы это?

Отель — длинное двухэтажное здание с узкими окнами — находился на углу улицы. Здание было новым, но не таким красивым, как отель в О-Клэре, в котором Кристин останавливалась, когда ездила туда с Фердом и его семьей. Но сейчас это не имело значения. Кристин мечтала только о комнате с замком, чтобы можно было запереться, и о кровати, чтобы рухнуть на нее и уснуть.

За регистрационной конторкой ее встретил портье — невысокий щеголеватый мужчина, гладко причесанный на прямой пробор. Он протянул Кристин раскрытую книгу регистрации постояльцев и услужливо подал ей ручку, предварительно обмакнув перо в чернильницу.

— Распишитесь, пожалуйста.

— В номере есть свежая вода? — спросил Ли.

— Да, конечно. Есть также кувшин горячей. Я приказал все приготовить, как только услышал, что пришел поезд.

— Очень любезно с вашей стороны, — пробормотала Кристин.

— Надеюсь, мэм, вам понравится в нашем отеле. Марк Ли легонько подтолкнул Кристин к лестнице:

— Я провожу вас до двери. Ваш номер — сто четыре, это вторая дверь направо. — Он отпер дверь, распахнул ее перед Кристин и передал ей ключ. — Ваш багаж скоро будет здесь. Через несколько часов я вернусь и отведу вас пообедать. В отеле превосходный выбор блюд, здешний повар служил в «Савое» в Денвере.

— Благодарю за любезное предложение, мистер Ли, но я бы предпочла остаться в номере. Мне кажется, я могу проспать целые сутки.

— Жаль, что вы ко мне не присоединитесь, но я вас понимаю. Попрошу портье, чтобы вам подали обед в номер. — Он указал на длинный шнур с кистью на конце. — Как захотите перекусить, просто дерните разок-другой за этот шнур. В кухне прозвенит звонок, и вам все принесут в номер.

Кристин чувствовала себя неловко: пребывание Марка Ли в ее номере нарушало все нормы приличия, пусть даже дверь в коридор оставалась открытой. Однако сам адвокат, казалось, совсем об этом не задумывался. Прежде чем уйти, он тщательно осмотрел номер.

— Надеюсь, вам будет здесь удобно. Утром я зайду за вами и провожу в контору, где мы обсудим вопросы, касающиеся вашего наследства. Если я зайду в восемь — это не слишком рано?

— Мистер Ли, вам вовсе не обязательно за мной заходить. Если вы сообщите мне адрес, я и сама прекрасно найду дорогу в вашу контору.

— Ну что вы, я с удовольствием провожу вас. И не беспокойтесь по поводу счета за отель. Это входит в мой гонорар за решение ваших юридических проблем.

Хотелось бы знать, каким он будет! Конечно, Кристин об этом не спросила, но, несмотря на усталость, тотчас же об этом подумала.

— Спасибо, что встретили. До завтра, увидимся утром.

— Всего хорошего, мисс Андерсон.

Как только за адвокатом закрылась дверь, Кристин сразу же заперла ее и оставила ключ в замке. Наконец-то она одна — впервые за последние три дня и две ночи! Девушка сняла шляпку и повесила ее на крючок у двери. Ей казалось, что пол у нее под ногами все еще покачивается.

В дверь громко постучали. Оказалось, доставили багаж. Двое мужчин внесли чемодан и сундук в номер, поставили у самой двери и поспешно удалились.

Какое же это блаженство — с головы до ног вымыться теплой водой! Поскольку полотенца и мыло в отеле предоставлялись, Кристин не стала доставать из чемодана свои собственные. Надев ночную рубашку, девушка тщательно расчесала волосы и заплела косу. Любопытство пересилило усталость, и Кристин выглянула в окно. Главная улица ее разочаровала, как, впрочем, и весь город. Он казался слишком новым, каким-то даже недостроенным.

Предстоящий день тревожил неизвестностью, но Кристин запретила себе думать о том, что ее ждет. Сунув под подушку сумку с деньгами и пистолетом, девушка забралась в постель и уснула крепким, без сновидений, сном.

Марк Ли вернул в отель взятую напрокат коляску, а сам пошел пешком. До дома Форсайта было два квартала. Белый двухэтажный особняк в викторианском стиле, по всему периметру опоясанный открытой верандой, стоял посреди просторного ухоженного двора. Весь участок площадью около акра был обнесен белой дощатой изгородью. При доме имелся каретник.

Ли постучал дверным молотком в массивную двустворчатую дверь. Ему пришлось несколько минут подождать, прежде чем на пороге появилась миловидная женщина с густыми каштановыми волосами и гладким, без единой морщинки, лицом. Рут де Бери была экономкой полковника Форсайта, но Ли подозревал, что этим ее роль не ограничивается. Безукоризненно воспитанная, всегда ухоженная, она исполняла и обязанности хозяйки дома, если полковнику случалось принимать у себя какого-нибудь важного гостя.

— Добрый день, миссис де Бери.

— Здравствуйте, мистер Ли. Входите, по-моему, полковник вас ждет.

Ли оставил шляпу на вешалке в прихожей и вслед за экономкой прошел по небольшому коридору в комнату, которую полковник называл кабинетом.

Форсайт был не один. Он с увлечением беседовал с Делом Гомером и Майком Брузой. Оба эти субъекта не вызывали у Ли симпатий, и он им не доверял.

Майк Бруэа — черноволосый коренастый коротышка с непропорционально длинными руками — при каждом удобном случае пускал в ход свои волосатые кулаки. Жестокий и беспринципный по натуре, он предпочитал играть на стороне победителя. Майк давным-давно решил для себя, что полковник Форсайт — малый не промах и далеко пойдет, и это Майка вполне устраивало. Ему оставалось только идти бок о бок с полковником и попутно собирать информацию, которая в один прекрасный день поможет ему свалить короля.

Майк мечтал стать служителем закона, а то и шерифом — его привлекала сопряженная с этой деятельностью власть. А уж когда он дорвется до власти, тогда уже он сам, Майк Бруза, станет учить уму-разуму всяких надутых выскочек, включая и полковника Форсайта.

Что касается Дела Гомера, то Марку Ли еще не доводилось встречать подобных типов. Ли считал этого субъекта смертельно опасным, как затаившаяся змея. В противоположность Брузе Гомер отличался педантичной аккуратностью и чистоплотностью. Гладко выбритый, с холодными серыми глазами и напомаженными усами, высокий и широкоплечий, Дел Гомер никогда не терял самообладания. Когда события развивались не так, как ему хотелось бы, Дел Гомер не болтал лишнего, предпочитая уходить в тень и выжидать. Но рано или поздно подавляемый гнев прорывался наружу дикой вспышкой насилия — ужасной своей внезапностью. Это был человек хладнокровный и начисто лишенный совести. Он мог без колебаний убить противника и переживал бы по этому поводу не более, чем из-за раздавленного комара. Но у Дела была одна слабость: он безнадежно влюбился в женщину, которая не отвечала ему взаимностью и смотрела на него, точно на пустое место.

Форсайт заметил стоявшего в дверях Ли.

— Входи, приятель. Налей себе выпить. — Полковник указал на открытый буфет, в котором стояли стаканы и графин.

Ли поспешил воспользоваться приглашением — глоток спиртного пришелся бы сейчас очень кстати. В присутствии Гомера и Брузы адвокат всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Эти двое обладали тем, чего не было у него: сильные и грубые, они могли постоять за себя практически в любой ситуации. Родство Марка Ли со знаменитым генералом Ли — адвокат доводился ему племянником — импонировало Форсайту, но на Гомера и Брузу оно не производило абсолютно никакого впечатления. Марк Ли чувствовал, что Гомер и Бруза его презирают.

— Итак, — начал Форсайт, — что ты думаешь о нашей пташке?

— Оказывается, она вовсе не старая дева средних лет, как я ожидал.

— Моложе или старше?

— Моложе. Думаю, ей лет двадцать с небольшим.

— Хм… — Полковник Форсайт подлил себе вина. — Надеюсь, она страшна, как смертный грех? С дурнушками обычно гораздо легче управиться.

— Конечно, она не ослепительная красотка, но и не уродлива. У нее серебристо-белокурые волосы, которые она прячет под шляпой. Сначала мне даже показалось, что она седая. Девица среднего роста, стройная, но не тощая. Я пригласил ее вместе отобедать, но она отклонила мое приглашение.

Майк ухмыльнулся:

— Сообразительная дамочка.

Форсайт нахмурился. Марк Ли сделал вид, что не услышал оскорбительную для себя реплику, но в душе он вскипел от гнева.

— По-моему, она женщина неглупая и с характером.

— Что ж, придется с ней повозиться. Приводи ее завтра ко мне в контору. Бумаги готовы?

— Нам всего-то и нужно, чтобы она подписала один документ — отказалась от земли Ярби Андерсона.

— А вдруг не подпишет? — вмешался Майк. Он всегда злился, если разговор проходил без его участия.

— Подпишет, подпишет, — заверил Форсайт.

— Ну конечно! — Издевательский смех Майка показался полковнику совершенно неуместным. — Легкий испуг быстро ее образумит.

— Попрошу без грубостей… пока.

Марк Ли подлил себе вина.

Боже правый, не собирается же Форсайт натравить на женщину своих головорезов?! Как ни мечтал Ли поскорее завершить это дело, ему не хотелось, чтобы Кристин Андерсон пострадала.

Было тихо, так тихо, что Бак слышал, как шуршат листья осины. Несколько раз послышалось, как лошадь в загоне переступает с ноги на ногу. Где-то закричала птица. Больше ничто не нарушало тишины, лишь в кронах деревьев временами шуршали птахи, устраивающиеся на ночлег. На севере, прямо над группой темных елей, росших неподалеку от дома, появилась полная луна.

Бак Леннинг сидел на крыльце своего дома и смотрел на звезды — миллионы звезд усыпали ночное небо. Он думал: добралась ли Маленькая Сова до своей деревни? Нашли ли Ланц и его приятель свои сапоги? Без сапог-то они далеко не уйдут… Бак усмехнулся. Толстяк так ленив, что небось и в уборную-то ездит верхом. Мерзавцы донесли бы Форсайту, что Бака нет дома, если бы сумели быстро вернуться в город. Впредь ему придется быть более осторожным, иначе они в его отсутствие захватят усадьбу, а то и сожгут ее.

Бак посчитал на пальцах — пять недель прошло с тех пор, как здесь останавливался переночевать военный патруль; Бак тогда передал сержанту письмо, попросив отправить его по почте.

Чтобы добраться до Хелины, патрулю потребуется неделя. Стало быть, если не случилось ничего непредвиденного, Клив Старк уже получил его послание. Однако федеральный шериф не волен в любую минуту бросить все дела и отправиться на выручку другу.

Теперь, задним числом, Бак понимал: ему следовало послать за Кливом до того, как был найден труп Ярби. А тут еще это проклятое завещание, свалившееся на его голову. Кто бы мог подумать, что Ярби Андерсон двадцать лет назад написал завещание и заверил его по всем правилам? А он-то. Бак Леннинг, десять лет поливал эту землю своим потом! К тому времени когда Ярби нашел его, едва живого, с четырьмя пулевыми ранениями, и приволок по снегу в свою хижину, он наверняка и думать забыл о составленном когда-то завещании. Поправившись, Бак остался у Ярби, и в конце концов они стали даже не друзьями, а скорее отцом и сыном.

Еще Бак думал о женщине из Висконсина. Даже двадцать лет назад, когда составлялось завещание, Ярби был уже немолод. Кто она? Его бывшая возлюбленная? Если так, то у нее, должно быть, уже подросли внуки. Глупо предполагать, что она потащится в такую даль. Форсайт наверняка постарался убедить наследницу в том, что ее земля ничего не стоит. Разумеется, Форсайт и Ли без труда уговорят ее принять наследство, а затем продать его им.

Бак встал и потянулся.

«Лучше бы ты поспешил, Клив. Если они заявятся и попытаются захватить мой дом, здесь будет настоящий ад», — подумал он.

Глава 5

Когда в комнату заглянул солнечный луч, Кристин уже встала, умылась и оделась. Она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Стоя у окна, девушка ждала, когда на улице появятся какие-то признаки жизни. Строгая темно-серая юбка и белая блузка придавали ей уверенности. Кристин надела шляпку и тщательно закрепила ее шляпной булавкой.

Перед встречей с Марком Ли ей нужно было кое-что выяснить, но, оставаясь в комнате, этого не сделаешь.

Взяв сумку, в которой теперь, помимо денег и пистолета, лежал еще ключ от номера, Кристин спустилась в вестибюль, где в этот ранний час сидели только двое мужчин. Один читал газету, другой курил толстую, как сосиска, вонючую сигару. Кристин задержалась у конторки, но портье нигде не было видно. Тогда она вышла на улицу и остановилась у дверей отеля.

Проезжавший мимо незнакомый всадник поприветствовал Кристин, приподняв шляпу. Девушка кивнула в ответ.

Чуть поодаль, перед магазином, стояла запряженная телега. На противоположной стороне улицы парикмахер подметал тротуар перед своим заведением. У коновязи терпеливо дожидались хозяев с полдюжины лошадей.

Кристин уже хотела узнать у парикмахера дорогу к ближайшему заведению, где можно перекусить, когда из-за угла, опираясь на палку, вышел пожилой мужчина с седыми волосами и такой же седой длинной бородой. Кристин без колебаний шагнула ему навстречу.

— Доброе утро.

— Здравствуйте, мэм.

— Простите, сэр, где в этом городе можно поесть? Кроме гостиничного ресторана…

— Поесть-то можно, да только самая модная публика ходит в ресторан.

— Как раз поэтому я вас и спросила. Мне бы что попроще, я не принадлежу к модной публике.

— Как и я, мэм. Я был там как-то раз, они подают такие оладьи, что и кофейную чашку не прикроешь. — Старик презрительно фыркнул: — Это не по мне. В квартале отсюда есть небольшое кафе. Бонни, тамошняя хозяйка, неплохо готовит. Я как раз туда иду.

— Спасибо, сэр. Вы не возражаете, если я пойду с вами? — Кристин пошла рядом, подстраиваясь под шаг старика.

— С удовольствием вас провожу. Если я приведу к Бонни новую клиентку, она, глядишь, положит мне лишний бисквит.

— Я ужасно проголодалась, не припомню, чтобы мне когда-нибудь так хотелось есть.

— Небось приехали на поезде?

— Как вы догадались?

Кристин улыбнулась и подождала, пока старик спустится с тротуара, чтобы перейти улицу.

— В нашем городе, мисс, новости распространяются быстро. Бьюсь об заклад, здесь уже каждая собака знает, что вы племянница старого Ярби и приехали из Висконсина, чтобы получить ранчо «Аконит».

— Ну и ну! Чудеса, да и только! Я-то думала, что это только у нас, в Ривер-Фоллэ, любят совать нос в чужие дела. Но до вас им далеко.

Старик явно наслаждался ее удивлением.

— Ага, наш город не так велик, чтобы хорошенькая дамочка могла разгуливать незамеченной.

— Спасибо, что назвали меня хорошенькой.

— Ага, — снова сказал старик. — Нам всем не терпится узнать, много ли времени потребуется Форсайту, чтобы оттяпать у вас наследство Ярби?

— Форсайту?

— Видите вон там вывеску его конторы? — Старик указал на лестницу рядом со входом в банк. — Полковник Форсайт занимается оценкой и продажей земли. Официально это называется земельный брокер, но некоторые ребята зовут его земельным хапугой. Или еще лучше — Форсайт-быстрые-деньги. У него в запасе больше способов помочь человеку расстаться с деньгами, чем у утки перьев.

— Я не собираюсь иметь с ним дело. Завещанием дяди Ярби занимается адвокат Марк Ли. Вы его знаете?

— Ха! Знаю ли я Марка Ли?! Да он — карманный адвокат Форсайта, прикрывает его темные делишки.

— А дядю Ярби вы знали?

— Еще бы, его все в округе знали. То, что случилось, — просто сущий стыд и позор. — Старик остановился у открытой двери. — Вот мы и пришли, мисс.

— Спасибо, — поблагодарила Кристин, прежде чем войти в кафе.

Старик вошел за девушкой и прошептал:

. — Держи ухо востро, девочка. — Потом еще тише добавил: — Если я повторю то, что сказал, это может стоить мне жизни.

Кристин показалось, что старик сказал что-то вроде «стоить мне жизни», но это, конечно, ерунда. Она, наверное, ослышалась.

Девушка была в полной растерянности, но решила не подавать виду и старалась держаться с уверенностью. Она осмотрелась.

С полдюжины мужчин сидели за длинным столом, покрытым клеенкой. За другим столом сидел всего лишь один посетитель.

— Здравствуй, Клетус. Ты очень вовремя: только что испеклись свежие бисквиты. — Приветливая кареглазая женщина примерно одного возраста с Кристин улыбнулась, глядя на старика. — У тебя талант появляться вовремя.

— Доброе утро, Бонни.

— Твое местечко тебя дожидается. — Женщина дружелюбно посмотрела на Кристин. — Входите, мэм, присаживайтесь.

Старик занял единственное свободное место за первым столом. Кристин прошла ко второму столику и села с краю. Ее желудок заурчал самым неподобающим образом — она не ела почти целые сутки.

Кристин покосилась на мужчину, сидевшего в нескольких метрах от нее. Это был довольно привлекательный блондин, гладко выбритый и аккуратно причесанный. Незнакомец сидел спиной к стене, имея возможность обозревать зал, входную дверь и кухню. Он только раз взглянул на Кристин своими серо-стальными глазами и больше уже не обращал на нее внимания.

Кристин, поставив сумку у ног, смотрела, как хозяйка расставляет тарелки с бисквитами: по одной на каждый конец длинного стола и еще одну, поменьше, на их стол. Потом она принесла еще жареное мясо и оладьи.

— Чай или кофе?

— Кофе, пожалуйста. — Кристин перевернула чашку, стоявшую вверх дном рядом с ее тарелкой.

Женщина улыбнулась.

— Я почему-то так и подумала. Сейчас вернусь, только принесу еще бекона и оладьев. Или, может быть, вы хотите овсянки?

— Я бы предпочла оладьи.

Бонни быстро вернулась с кофейником и наполнила чашку Кристин. Сероглазый мужчина, не спуская глаз с лица Бонни, подвинул свою чашку. Хозяйка налила ему кофе, не сказав ни слова и даже не взглянув на него. Потом вернулась к стойке.