Танцы и не только

– Мэй? – Катра распахнула лихорадочно блестевшие глаза и посмотрела на подругу, схватив ее за плечо.

– Я здесь, Кэт! – прошептала Мелисса.

– Я должна тебе сказать. Я должна сказать хотя бы одной живой душе. – Она громко сглотнула, переводя дух. – Я боюсь. Если со мной что-то случится… – ее пальцы больно впились Мелиссе в плечо, – если что-то случится, скажи Райану… – Она снова закрыла глаза, как будто лишилась сил.

– Что? Что я должна сказать Райану? – спрашивала Мелисса. Но Катра молчала. – Катра! Я передам ему все, что ты захочешь! Ну же, не молчи! – Мелиссу охватило отчаяние.

– Скажи ему… скажи, пусть он меня простит, – вымолвила Катра одними губами. – Понимаешь, ребенок… он от него, Мэй.

Мелисса села и написала Райану обо всем, как только представилась такая возможность. Она не колебалась ни минуты. Положение была слишком угрожающим, чтобы сомневаться и выжидать.

Врач заявил, что Катра страдает от истощения и переутомления. Он прописал ей снотворное и велел набираться сил, которые, несомненно, потребуются во время родов.

Судя по всему, снотворное помогло, и несколько дней Катра спала по шестнадцать часов в сутки. На ее щеках появился легкий румянец, хотя из-за тошноты она по-прежнему ела очень мало.

В тот день, когда Катре стало дурно, Ферриса так и не сумели отыскать. Прошло немало времени после визита доктора, когда кто-то из слуг обнаружил его на улице, пьяного в стельку. Похоже, Феррис брел с той стороны, где находилась лачуга городского пьяницы, завсегдатая полюбившейся Честеру пивной.

Мелисса решила, что Феррис либо знает наверняка, либо подозревает, что это не его ребенок, и оттого погряз в пьянстве, оплакивая собственную горькую участь. В любом случае, кроме здоровья Катры, у Мелиссы хватало своих проблем, и она не могла в одиночку справиться со свалившимися на нее хлопотами.

Она написала Райану, советуя немедленно связаться с Честерами и под любым предлогом напроситься в гости в Уэйверли. Мелисса подробно описала состояние Катры (хотя и умолчала о сделанном ею признании) и поведение Ферриса, определенно нуждавшегося в чьей-то поддержке. Она и сама не могла сказать толком, чем поможет приезд Сент-Джеймса, однако романтический склад ума заставлял Мелиссу верить, что на свете есть высшая справедливость и рано или поздно провидение распутает тот тугой узел, в который сплелись жизни этой троицы.

Что же до Катры, то было совершенно очевидно: ее убьет необходимость жить рядом с Феррисом и воспитывать ребенка от человека, которого она действительно любит. Глупо было надеяться на то, что Катра свыкнется с этим положением. Она уже сейчас чуть не извелась от горя и сознания собственной вины. Не будет ли мудрее забрать ее отсюда? По крайней мере в этом случае ее будет терзать только вина перед Феррисом. Тогда как здесь, в Уэйверли, вина перед Райаном, лишенным отцовских прав, перед ребенком, лишенным настоящего родителя, и необходимость постоянно лгать всем подряд наверняка сведут Катру в могилу.

Рассудив таким образом, Мелисса принялась действовать, не откладывая дела в долгий ящик. Райан с Катрой вполне могли уехать на другой край света – хотя бы в ту же Европу. Она верила, что ее муж не оставит их без гроша в кармане и даст все, что потребуется для начала новой жизни. Он, конечно, не изменит своего отношения к Райану Сент-Джеймсу, но не бросит будущего внука на произвол судьбы.

Между прочим, муж рассказал Мелиссе о том, как он помешал союзу Катры и Райана. Ее потрясение и гнев смутили мистера Мередита не на шутку. Конечно, он по-прежнему с пеной у рта отстаивал свое отцовское право на такие поступки, но когда Мелисса описала ему ту пытку, в которую он превратил существование родной дочери, в его глазах поселились сомнение и боль. При этом Мелисса вовсе не хотела наказывать мужа: она старалась лишь объяснить ему, что своим вмешательством он отнюдь не положил конец тому чувству, что связало Райана с Катрой, а всего лишь усложнил им жизнь. Это подготовит его к мысли о том, что теперь его долг помочь им исправить то, что разрушило его вмешательства.

Как только у нее выдавалась свободная минута, Мелисса спешила в Уэйверли, чтобы присмотреть за Катрой. Делия без конца возмущалась: дескать, в доме без нее достаточно женщин и они с матерью прекрасно позаботятся о бедной беременной невестке. Но Мелисса была твердо убеждена в том, что ее подруге необходима хотя бы одна живая душа, которой она могла бы доверять. Вдобавок тревога за Катру еще сильнее сблизила их с мужем. Он каждый день наведывался в Уэйверли, хотя Катра об этом и не знала.

Но даже мужу Мелисса не рассказала о своем письме Райану. Она не говорила ему и о том, что ждет скорого появления Сент-Джеймса в Уэйверли. Прежде всего Райану следовало встретиться с Катрой и прийти к какому-то соглашению. А уж потом она сведет его с мужем.

Райан приехал через полторы недели после того, как Мелисса отправила письмо. Он не стал тратить время на условности и переписку. Он просто взял и приехал. Мелисса была чрезвычайно довольна такой решительностью. Это лучше всяких слов говорило о силе его любви к Катре.

Мелисса первая заметила Райана из окна в гостиной, сама встретила на пороге и проводила в библиотеку, чтобы поговорить обо всем без помех, Честеры никогда не могли похвастаться любовью к чтению, и библиотека была самым заброшенным местом в их доме. По дороге Мелисса предупредила горничную, что в доме новый гость и для него необходимо приготовить комнату. После беседы с Райаном она собиралась отправиться на поиски Ферриса.

– Я очень благодарна вам за то, что вы приехали так быстро, – сказала она первым делом, войдя в библиотеку и плотно закрыв за собой дверь.

Райан повернулся к ней и с тревогой спросил:

– Как Катра?

– Ей лучше. Силы понемногу возвращаются.

У Райана вырвался глубокий вздох облегчения.

– А что говорят врачи? Почему ей стало дурно? В письме вы упоминали о переутомлении. По-моему, это довольно странно для молодой женщины – страдать от переутомления, вы не находите?

– Вам известно, что она беременна? – спросила Мелисса с запинкой.

У Райана сделалось такое лицо, будто его неожиданно ударили под ложечку.

– Так вот оно что, – пробормотал он себе под нос и запустил в волосы пятерню. Чтобы спрятать лицо от Мелиссы, ему пришлось отвернуться, опираясь на первый попавшийся стул. – Простите. – Совладав с собой, он посмотрел на Мелиссу и сокрушенно покачал головой. – Я ничего об этом не знал. Простите еще раз за дурные манеры…

– Вам не за что извиняться, – решительно прервала его Мелисса. Она твердо отвечала на его удивленный взгляд и добавила, слегка кивая: – Со мной вы можете на время забыть о формальностях.

Райан задумался, очевидно, решая, можно ли ей доверять. Наконец он сказал:

– Я все время верил, что что-то должно случиться. Что угодно – чтобы помочь нам. – Он горько рассмеялся и провел рукой по глазам. – Но только не это. – Он обвел мрачным взглядом библиотеку и пробурчал: – Представляю, как Феррис сейчас лопается от гордости.

– Мистер Сент-Джеймс, – сказала Мелисса, подойдя поближе и положив руку ему на локоть. – Катра на исходе третьего месяца.

Он тупо уставился на бледную изящную ручку у себя на рукаве, внимая тихому мелодичному голосу. Наконец до него дошел смысл услышанных слов. Райан медленно поднял взгляд. Его лицо застыло от напряжения, а в глазах вспыхнул мрачный огонь.

– Мисс Тейер, – сдавленно произнес он, – не хотите ли вы сказать, что этот ребенок от… что он был зачат у меня дома?

– Да, – подтвердила Мелисса со спокойной улыбкой. – Да, мистер Сент-Джеймс.

Она следила, как на глазах меняется его лицо. Ей казалось, что она чувствует, каким бешеным галопом несутся в эти минуты его мысли.

– Мне надо с ней поговорить, – выпалил он.

– Да, – согласилась Мелисса.

– Она в состоянии меня принять?

– Мне придется спросить у доктора, но я думаю, что она вас примет. Доктор скоро приедет. Тем временем вам следовало бы поздороваться с хозяевами этого дома. Боюсь, что, кроме меня, о вашем визите никто не знает. У них наверняка возникнут вопросы.

– Конечно, – коротко кивнул Райан. – Где Феррис?

– Вроде бы где-то дома. Возможно, на задней террасе. Но я должна предупредить вас, мистер Сент-Джеймс, что в последнее время он слишком много пьет.

– Феррис? – Райан явно удивился. – Черт побери, ему же всегда хватало двух капель!

– Боюсь, что теперь о нем так не скажешь. Его дядя Бернард один управляет плантацией. Феррис совсем забросил дела.

– Я сам его найду, – решительно произнес Райан на пути к двери. – А вы, – он оглянулся на Мелиссу с заговорщицкой улыбкой, – вы ни сном, ни духом не ведали о том, что я собирался приехать. Понятно?

– Спасибо! – улыбнулась она в ответ, еще раз с удовольствием подумав, что не ошиблась, отправив Сент-Джеймсу письмо.

Райан шагал по коридору, стараясь сдержать ликование, не совсем уместное в данной ситуации. Его ребенок! Катра носит его ребенка! Мисс Тейер была сдержанна и немногословна, однако он отлично понял все, что она хотела ему сказать. Упрямая вера в то, что в конце концов они с Катрой воссоединятся, вспыхнула в его груди с новой силой.

Он поворачивал за угол коридора, чтобы попасть в переднюю, когда навстречу ему попался невысокий плотный джентльмен. От неожиданности они чуть не сбили друг друга с ног и начали было извиняться за такую неловкость, когда вдруг поняли, с кем имеют дело.

– Мистер Сент-Джеймс! – по-кошачьи ощетинился Бейкер. – Вот так незадача! Только вас здесь не хватало!

– И как это я забыл, что вы теперь промышляете в этих краях, Мэнсфилд! Мне казалось, что Честеры уже раскусили вашу алчную душонку и дали вам хорошего пинка!

– Раскусить-то раскусили, да только слишком поздно! – злорадно просиял Бейкер. – Теперь я равноправный член семьи!

– Делия?

– Моя супруга, – подтвердил Бейкер, важно кивая.

– Ну что ж, я бы сказал: на ловца и зверь бежит. – Райан смерил Мэнсфилда с головы до ног брезгливым взглядом, под которым тот почувствовал себя крайне неуютно.

– Изнываю от любопытства узнать, – вкрадчиво начал он, – что привело вас в этот дом. Здесь больше нет невинных особ, жаждущих, чтобы их соблазнили. Разве что вам придется по вкусу мой бедный кузен Феррис. Готов поспорить, что из всех обитателей этого дома он больше всего похож на такую особу. Гораздо больше, чем даже его жена!

– Не надейтесь, я не начну спрашивать, что дает вам основания для этих гнусных мыслей! – холодно процедил Райан.

– Ах, поймите меня правильно, я вовсе не шпион! – небрежно отмахнулся Бейкер. – Просто людям почему-то нравится делиться со мной своим горем! Взять, к примеру, хотя бы ту же Кэндис Фэрчайлд. Ах, как она убивалась, когда вы ускользнули у нее из рук!

– И вам хватает наглости снова вспоминать здесь о ней?

– А почему бы и нет? Мне ужасно нравится, когда вы злитесь. Признайтесь, ловко я вас тогда провел!

– Это только напомнило мне о том, что за вами по-прежнему остался долг чести! Впрочем, я еще подумаю, стоит ли марать о вас руки! Женившись на Делии, вы сами с успехом разрушили себе жизнь!

– Вряд ли это назовешь разрушенной жизнью, – прогнусавил Бейкер, похлопав себя по жилетному карману, оттопыренному изрядным запасом монет. Райан только ухмыльнулся при виде такой самоуверенности и пообещал:

– Ничего, всему свое время. Или вы забыли про свои долги? Вряд ли их покрыла та ничтожная сумма, которую вы получили в приданое. Надолго ли вам ее хватит? На месяц? На год? А вот Делия, между прочим, останется с вами до самой смерти!

– Вы понятия не имеете о том, какой это счастливый билет – моя Делия! – загадочно объявил Бейкер. – Да что с вами толковать! Вы же только лишаете девиц невинности, а не женитесь, как порядочный джентльмен! Поступи вы хоть раз достойно – кто знает, может, вам и не пришлось бы расхлебывать эту кашу. – И он уставился на Райана с многозначительной ухмылкой.

– Где Феррис? – спросил Сент-Джеймс.

– У одра болезни своей раскрасавицы жены, – ехидно скривился Бейкер. – А где бы вы были на его месте? Держу пари, вы не подумали, прежде чем задавать вопрос!

– В этом всегда была ваша беда, Бейкер! – рассмеялся Райан. – Вечно вы льстите себе мыслью о том, что знаете больше, чем есть на самом деле! – Он повернулся и поспешил наверх, к Феррису и Катре.

Сент-Джеймс как раз достиг второго этажа, когда навстречу ему откуда ни возьмись выскочил Феррис. Он споткнулся на бегу и непременно скатился бы кубарем по лестнице, но в последний момент успел схватиться за перила.

– Райан! – удивленно воскликнул он. Красный, растрепанный, он давно стоял прямо, но все еще цеплялся за перила, как утопающий за соломинку. – Где Мелисса? Где доктор?

– Доктор? – растерянно переспросил Райан.

– У Катры идет кровь! – выкрикнул Феррис.

Глава 21

Райан в сопровождении Мелиссы вошел в полутемную комнату. Мелисса отпустила Люси и прикрыла за горничной дверь. Единственная свеча тускло освещала кровать, на которой с закрытыми глазами лежала Катра.

В спальне было жарко натоплено, однако бушевавшая за окнами непогода добиралась даже сюда холодными щупальцами сквозняков.

Райан приблизился к кровати. Мелисса вышла в смежную со спальней гардеробную. Она провожала Райана лишь для того, чтобы его присутствие в хозяйской спальне не сочли нарушением приличий. Райан осторожно опустился в стоявшее возле кровати кресло. Против воли ему подумалось, что в этом же кресле только что мог сидеть Феррис, уповая на чудесное спасение «своего» ребенка.

Катра могла потерять плод, и эта новость потрясла его до глубины души. Впервые в жизни Райан чувствовал себя совершенно растерянным и не знал, что предпринять.

Больная заметалась на постели и столкнула одеяло с груди. Все еще находясь в полубреду, она провела бледной рукой по лбу и открыла глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – ласково спросил Райан. Ее глаза широко распахнулись, и на миг она замерла, упиваясь неожиданным видением.

– Райан, – вырвалось у нее. – Это правда ты?

– Как видишь, надолго меня не хватило, – грустно улыбнулся он.

Она слабо улыбнулась в ответ и откинулась на подушку. Затуманенным от слез взором она следила за Райаном, как бы стараясь убедить себя, что видит его наяву.

– Не плачь, Катра, – сказал он. – Ты выдержишь и не потеряешь ребенка. Я обещаю.

– Ты не можешь этого обещать, – прошептала она, с отчаянием возводя глаза к потолку. Несмотря на бледность и изможденный вид, в эту минуту она показалась Райану трогательно прекрасной и хрупкой.

Он не знал, что сказать в ответ. Он мог бы забрать ее отсюда, увезти на другой конец света, где их никто не знает и где они могли бы жить как муж и жена. Но о том, чтобы везти ее куда-то в таком состоянии, не могло быть и речи.

Внезапно за окнами раздался удар грома, и в окно забарабанил проливной дождь. Райан старался не думать о том, что могла предвещать такая странная гроза среди зимы. Не более, чем ясную холодную погоду на завтра.

Он с тревогой взглянул на бледное, изможденное лицо своей возлюбленной. От слабости она снова закрыла глаза. Райан осторожно отвел со лба прядь влажных волос. Даже простого прикосновения к нежной шелковистой коже было достаточно, чтобы разбудить в нем желание быть ее защитником и утешителем до конца жизни.

– Нет, Катра, я не позволю тебе это сделать, – вдруг произнес он.

– Что сделать? – От удивления она даже раскрыла глаза.

– Одной нести на плечах всю тяжесть. Жить в этом аду. Жить среди лжи.

– Я… – от волнения у нее перехватило дыхание, – я всего лишь старалась сделать как лучше для своего ребенка.

– Твоего ребенка? – строго спросил он. – Но ведь он не только твой. Скажи мне, Катра. Я хочу услышать это от тебя самой.

Ее лицо исказилось, выдавая внутреннюю борьбу. Райан ласково взял ее руки в свои.

– Послушай, я ведь тоже в этом виноват. И ты вовсе не обязана одна расплачиваться за наш грех. Только скажи мне сама, пожалуйста…

– Феррис – отец этого ребенка, – сказала она. Подумала и добавила еле слышно: – Перед лицом закона.

– Нет, не так. – Он сердито покачал головой. – Тебе не кажется, что вокруг нас и так скопилось слишком много лжи?

Но как Райан ни старался, ему не удавалось заглянуть ей в глаза. Катра упорно рассматривала свои руки, судорожно стискивавшие одна другую.

Тыльной стороной ладони Райан провел по ее горячей щеке. Катра осталась неподвижной. Тогда он осторожно приподнял ее подбородок.

– Послушай меня, Катра. За свою жизнь я наделал немало ошибок. Но на этот раз я не могу, не имею права ошибиться. – Его голос зазвенел от напряжения, выдавая отчаянную решимость добиться своего. – Ты можешь мне солгать, но эта ложь не доведет тебя до добра – она уже свалила тебя с ног, не так ли? Вдвоем мы могли бы найти такое место, где о нас никто не знает. В Бостоне мы приняли неверное решение, и этот ребенок доказательство тому. Нам с тобой суждено быть вместе. И ради этого я готов на все.

У Катры в ушах зашумела кровь. Ей стоило огромных усилий не поддаться соблазну и делать то, что велит долг. Райан сидел совсем рядом, его доводы звучали так убедительно… Но она знала, что обретет спасение только в раскаянии, что ради будущего ребенка ей придется отказаться от его настоящего отца. Если она согласится и сбежит с Райаном, на ребенке до конца жизни останется клеймо незаконнорожденного, куда бы они ни уехали.

Катра с трудом перевела дух и повторила, упрямо задрав подбородок:

– Феррис – отец этого ребенка, – в ее глазах застыла немая мольба, – и ты должен понять, что иного не дано.

– Я не позволю тебе это сделать, – сурово отвечал Рай-ан. – Это сведет тебя в могилу. Ты не сможешь жить, окруженная стеной лжи. И я знаю, что меня такая жизнь тоже не доведет до добра.

– Это расплата за то, что мы совершили! – убежденно возразила Катра. – Или ты хочешь, чтобы ребенку пришлось платить за наши грехи? А ведь он пострадает прежде всего!

– Пострадает ли? Я бы не говорил так уверенно! И как насчет Ферриса? Разве он заслужил этот обман?

– Он знает, Райан. Я все ему рассказала. Я не могла не рассказать. И он согласился признать этого ребенка. – Она на миг прикрыла глаза и спросила: – Ты понимаешь, что это лучшее, о чем мы могли бы мечтать?

Вспышка молнии на миг озарила мрачную спальню. Секундой позже дом содрогнулся от удара грома, и дверь в коридор со скрипом приоткрылась. Райан резко оглянулся, но никого не увидел. И снова он не смог отделаться от мысли, что слышит еще одно предзнаменование… Что это с ним? Неужели с возрастом он становится суеверным? Наклонившись, он осторожно приник к ее губам нежным, чистым поцелуем.

– Я не хочу спорить с тобой, пока ты больна. Доктор сказал, что тебя нельзя беспокоить. Мы обсудим это потом, когда ты поправишься. – Он встал, собираясь уходить.

– Нет, Райан, – Катра подняла на него усталый молящий взор, – нам нечего обсуждать. – Даже здесь было слышно, как шелестят струи дождя на гладких плитах мощеного внутреннего двора.

– Нечего обсуждать? Ты носишь моего ребенка – и нам нечего обсуждать?!

Его внимание привлек шорох у двери. Там на пороге застыли от неожиданности Феррис и Теодор Мередит. А перед ними, театральным жестом распахнув дверь, злорадно осклабился Бейкер Мэнсфилд.

– Полагаю, мы можем не надеяться на то, что ты повторишь это по нашей просьбе. – Бейкер мурлыкал, как кот, объевшийся сметаны. Райан перевел взгляд с него на Ферриса, затем на Теодора и обратно.

– Вам следовало постучать, – осторожно произнес он. Теодор так и сверлил его свирепым взглядом.

– Теперь уже все равно, – пожал плечами Бейкер. – Мы все втроем слышали более чем достаточно. Ну, Феррис? – обратился он к своему спутнику. – И что ты теперь будешь делать? Твой друг только что признался, что он отец твоего ребенка! Ты ведь не позволишь, чтобы это сошло ему с рук безнаказанно?

Райан оглянулся на Катру, делавшую отчаянные попытки приподняться.

– Нет! – Ее слабый тонкий голос заставил устыдиться всех присутствующих.

– Здесь не место для подобных споров, – отрезал Райан. – Это комната тяжелобольной. Давайте перейдем в более подходящее место.

Феррис растерянно переминался с ноги на ногу, глядя то на Бейкера, то на Райана и старательно избегая взгляда Теодора Мередита.

– Это неправда, это не так! – продолжала Катра. – Феррис… пожалуйста…

Из гардеробной показалась Мелисса – и застыла на месте при виде столь неожиданного сборища.

– Что здесь происходит? – осведомилась она.

– Мы уже уходим. – И Райан двинулся к двери.

– Вот и отлично. А то здесь что-то стало людно, – заметила Мелисса. – Катре давно пора отдохнуть.

– Она права, – кивнул Теодор. – Идемте, Сент-Джеймс. Райан оглянулся напоследок, постарался утешить Катру ласковой улыбкой и осторожно прикрыл за собой дверь.

Все четверо столпились в узком коридоре, не зная, что делать дальше, пока Райан не направился в библиотеку. Остальные потянулись за ним. Сент-Джеймс едва успел перешагнуть порог и обернуться, когда Теодор нанес первый удар ему в висок. Застигнутый врасплох, Райан с грохотом отлетел к книжным полкам.

Растирая ушибленное место, он выпрямился и с угрозой произнес:

– Попробуй еще раз, когда я буду готов! Посмотрим, что получится!

– Ах ты, ублюдок! – свирепо вскричал Теодор. – Когда она рассказала мне о тебе, то клялась и божилась, что ты и пальцем ее не тронул и что она достанется Феррису целой и невредимой! И хотя Кэндис Фэрчайлд не могла похвастаться такой же удачей, я поверил ей! Черт знает почему, но поверил!

За его спиной ехидно хмыкнул Бейкер.

– Она сказала вам правду, – отвечал Райан. – А вот вы не можете этим похвастаться, не так ли? Ведь в тот день вы не сказали ей ни единого слова правды! – Он отнял руку от виска и посмотрел на размазанную по ладони кровь.

– Господа, господа, – Бейкер встал между ними, широко разведя руки, – вы напрасно спешите выяснять отношения! Прежде всего этим должен заняться Феррис, не так ли? Ну, Феррис, скажи нам сам! Скажи мне и твоему тестю, как ты намерен поступить с человеком, обесчестившим твою жену. Ты же сам слышал об этом из его собственных уст! Он утверждает, что это его ребенок! Как же такое может быть?

Феррис беспомощно посмотрел на Райана широко распахнутыми от страха глазами. Потом оглянулся на Теодора и окончательно сник.

– Мэнсфилд, – пробормотал он, обернувшись к кузену, – ты наверняка что-то спутал и все не так ужасно…

– Не так ужасно?! – Теодор чуть не лопнул от злости. – Сент-Джеймс наставил тебе рога, а ты тут лепечешь, что все не так ужасно? Да что с тобой, парень? Где твоя гордость?

Феррис покраснел как маков цвет.

– Феррис, ты знаешь правду, – настаивал Теодор. – Сделай же что-нибудь!

– Теперь эта правда известна всем нам, – проворковал Бейкер и отвесил Феррису шутовской поклон. – Буду счастлив стать твоим секундантом! Что мы выбираем? Шпаги? Или пистолеты?

– Я… я… – За какую-то долю секунды Феррис успел побледнеть так, что стал белее мела.

– Ах, ну конечно, ты совершенно прав! – И Бейкер замахал руками, как будто сморозил какую-то нелепость. – Выбрать оружие имеет право лишь тот, кого ты вызвал! Отлично, мистер Сент-Джеймс, мистер Честер предоставляет вам право выбора. Пистолеты или шпаги?

– Я не стану драться с тобой, Феррис, – сказал Райан, не обращая внимания на ужимки мистера Мэнсфилда. – Ты знаешь, что все должно было быть иначе…

– И слушать не смей этого змея! – взревел Теодор. – Он погубил мою дочь, он лишил ее репутации, честного имени! Это твоя обязанность, защитить ее, Феррис! В конце концов, муж ты ей или нет?

Феррис кое-как приосанился и даже посмотрел Райану в глаза. В его взгляде Райан прочитал мрачную обреченность.

– Пистолеты, – вымолвил он. – Завтра утром, в шесть. – И с этими словами покинул комнату.

Теодор пошел вслед за Феррисом, ругаясь на чем свет стоит и клянясь вытрясти из Катры всю правду. Бейкер остался вдвоем с Райаном и исподтишка окинул его алчными, лживыми глазками.

– Что же ты дал маху? Беседовал с замужней дамой, наедине, да еще о таких щекотливых вещах!

– Мисс Тейер была рядом с нами, – машинально возразил Райан. Он презрительно глянул на Бейкера и отметил про себя, что мерзавец выглядит довольным, как именинник. – Не надейся меня одурачить, Бейкер. Я знаю, что это была твоя идея – вынудить нас драться.

– Я просто воспользовался обстоятельствами, – небрежно пожал плечами Бейкер, ужасно гордый собой. – Поверь, эта сцена в спальне меня тоже застала врасплох!

– Еще бы!

– Не хочешь – не верь. – Бейкер повернулся и прошел в глубь комнаты, к столу. – Я и подумать не смел, что у вас дойдет дело до поцелуев. Но тебе и этого было мало – ты встал и во всеуслышание сообщил то, о чем я и так догадывался. Премного тебе за это обязан.

– И тем не менее в твоем плане есть один большой изъян, – заметил Райан. – Я не собираюсь убивать Ферриса Честера.

– Так я и знал, – Бейкер тяжко вздохнул и сел в кресло, закинув ноги на стол, – и оттого хотел бы поговорить с тобой о незавидном будущем миссис Честер. Почему бы нам не оказать друг другу взаимную услугу? – Влажный юркий язык Бейкера суетливо пробежался по тонким губам.

– Ее будущее тебя не касается.

– Давай раскроем свои карты, хорошо? – Бейкер хищно ухмыльнулся, обнажив острые белые зубы. – Ты любишь Кэтрин Честер, она мешает Делии получить наследство, а Феррис – пустое место, никчемная тварь. Вот пусть и получит по заслугам!

Столь бесстыдная откровенность даже развеселила Райана.

– Значит, ты все рассчитал заранее?

Бейкер хихикнул в ответ.

– Нет, что ты! Разве я мог пасть так низко? Просто я, как человек рассудительный, сложил все вместе и добавил обстоятельства, благодаря которым мы все могли бы получить то, что хотим. Разве над этой возможностью не стоит подумать?

– Нет, – презрительно бросил Райан, скрестив руки на груди.

Бейкер снял ноги со стола и выдвинул нижний ящик. Райан услышал звон стекла. В ящике оказалась бутылка и два бокала.

– Не желаешь промочить горло? – радушно предложил Бейкер.

– Нет. – Райан молча следил, как его собеседник наливает себе изрядную порцию спиртного и прячет в стол второй бокал.

Бейкер долго разглядывал Сент-Джеймса поверх края бокала, прежде чем осушил его до дна и с удовольствием причмокнул губами.

– А знаешь, – он развязно ткнул бокалом в Райана, – я так и не понял, почему ты до сих пор попросту не увез миссис Честер заодно со своим будущим потомством подальше отсюда. – Мэнсфилд выразительно поднял брови. – Ее приданое тебе все равно не светит, зато ты получил бы ребенка.

– И снова в твоем плане есть изъян, Бейкер. – Райан не спеша опустился в кресло напротив и скрестил вытянутые ноги. – Ты забыл, что дама уже замужем.

– Ах, дружище, в тебе просто нет творческой жилки, – кривляясь, возразил Бейкер. – Или ты считаешь, что по всей стране, нет, по всему миру разнеслась весть о том, что она вышла замуж?

– Ага, понятно, – задумчиво процедил Райан. – Стало быть, ты предлагаешь мне сбежать из дому вместе с ней. Чтобы никогда не встречаться с теми, кто мог ее знать.

– Если она тебе действительно нужна, это не так уж трудно, – небрежно дернул плечом Мэнсфилд.

– Премного благодарен тебе за то, что не пожалел времени, обдумывая мое положение. – И Райан с театральным жестом добавил: – Позволь поинтересоваться: чем же я заслужил такое пристальное внимание?

– Зимой в провинции все равно нечем заняться. Волей-неволей начинаешь искать пищу для ума.

Райан только ухмыльнулся: этого типа ничем не проймешь!

– Я всегда любил театр, – продолжал разглагольствовать Бейкер. – А эта пьеса разыгрывается прямо здесь, у меня в доме, – ну чем не подарок судьбы? Представь хотя бы на миг: если завтра на дуэли ты и впрямь прикончишь Ферриса, наша пьеса превратится в настоящую драму! Не говоря о том подарке, который получите вы с одной юной особой.

Райан лишь выразительно вздернул брови.

– Да-да, ты прав, – как ни чем не бывало кивнул Бейкер. – Я не сомневаюсь, что властям это придется не по вкусу. И вместо того чтобы провести остаток дней в объятиях своей прелестной возлюбленной, ты отправишься за решетку. Пожалуй, ты прав. Мудрее будет завтра промазать и оставить его в живых.

– Почему-то мне кажется, что ты всегда был нечист на руку в своей игре. Взять хотя бы Кэндис Фэрчайдд. Должен признаться, тот раунд тебе удалось выиграть. Я действительно поверил, что ставкой в покере является не девица из приличной семьи, мечтавшая таким образом вынудить меня жениться, а самая обыкновенная шлюха. И я вляпался в очень некрасивую историю.

– Я и сам не знаю, что со мной происходит, дружище, – признался Бейкер с тяжелым вздохом. – Возможно, я просто устал от жизни…

Райан молчал, гадая про себя, что за игру затеял Мэнсфилд на этот раз, – а в том, что он снова строит козни, сомневаться не приходилось. Ведь Делия – вернее, теперь уже Бейкер – получит Уэйверли, лишь убрав с дороги Ферриса и всех его наследников. Естественно, ему будет на руку, если завтра Райан убьет Ферриса на дуэли и сбежит с Катрой. Но неужели Бейкер настолько самоуверен, что считает, будто Райан снова позволит себя облапошить и согласится на эту сделку? Черт побери, да этот тип еще больший болван, чем можно было предположить! Райан поднялся с кресла и сказал:

– Ну что ж, как ни лестно было сидеть здесь и лечить тебя от вселенской скуки, я все же должен пойти наверх и отдохнуть. Путь сюда был неблизким, а завтра мне рано вставать… благодаря твоим хлопотам.