Пообещай мне лунный свет

Лоутон и сам не совсем понимал, что заставило его оговорить Кейро и тем самым вынудить доктора Фредди поспешно ретироваться. Вероятно, причиной тому была ревность, охватившая его при мысли о том, что Кейро выскочит замуж за мужчину, который явно был ей парой. К тому же она действительно была преступницей, вверенной его попечению с первого дня их путешествия по обеим территориям, хотя он и старался не показывать виду, что прекрасно осведомлен о ее коварных планах на его счет. А она даже теперь делала вид, будто для него это был только предлог, чтобы избавиться от Фредди.

Лоутон слишком долго пребывал в задумчивости. Он смотрел вслед Фредерику, пытаясь оправдать его неэтичное поведение. Однако оставлять без присмотра Кейро Калхоун, когда она не в духе, было опасной ошибкой. Когда Лоутон вдруг подумал, что она может наброситься на него, было уже слишком поздно.

Кейро стукнула его по голове его же собственным «миротворцем», и Лоутон, пошатнувшись, рухнул на пол, как гигантский ствол красного дерева, подрубленный топором дровосека.

Направив поток своего раздражения по верному руслу, Кейро тотчас же почувствовала себя намного лучше. Лоутон Стоун получил по заслугам и может валяться здесь, пока не покроется плесенью. Она не желает иметь ничего общего с этим хитрым негодяем! Этот человек — самая ужасная ошибка, которую она совершила в своей жизни!

— Великолепно сложен! — фыркнула Кейро, перешагивая через лежащего без сознания на полу Лоутона. Рассовав по сумкам свое добро, она прихватила на всякий случай и оружие Лоутона, потом торопливо развернула карту, на которой рукой ее отца была обозначена дорога на Канейдиан-Стейшн, и направилась к двери. На полпути она вдруг остановилась, вернулась к лежавшему Лоутону и, чтобы окончательно выразить свою ненависть, прошлась прямо по его спине.

— А ты, Лоутон Стоун, можешь отправляться прямиком в ад. Надеюсь, в этой жизни мы больше не встретимся!

С этими словами Кейро вышла из комнаты. Подлая попытка Лоутона настроить против нее Фредерика стала последней каплей, переполнившей чашу терпения. Этот человек — злобный, бессердечный маньяк, и теперь она жалела о том, что испытывала к нему какие-то чувства. Как бы ей хотелось вырвать из своего альбома воспоминаний каждую страницу, на которой упоминалось его имя, и предать их огню! В ее душе для него больше нет места. Она забудет его лицо, его голос, его ужасное пение и удивительный дар заставлять ее тело трепетать в ответ на его ласки…

По спине Кейро пробежала предательская дрожь, но она взяла себя в руки. Она ненавидит Лоутона Стоуна! Она сумеет забыть его, разыщет отца и начнет новую жизнь.

«Именно так я и сделаю!» — твердо произнесла Кейро вслух.

Решительность, которой славились все представители рода Калхоунов, наверняка поможет ей. До сих пор ей ни разу не приходилось жаловаться на ее недостаток, не придется и впредь!

Приподнявшись на локте, Лоутон ощупал красовавшуюся у него на затылке шишку величиной с гусиное яйцо. Потом обвел комнату мутным взглядом и, обнаружив, что она пуста, цветисто выругался. Не обращая внимания на шум в голове, он встал сначала на четвереньки, потом в конце концов принял вертикальное положение.

Пошатываясь и стеная, Лоутон собрал свою амуницию и побрел к выходу. Ковыляя по лестнице, он отпустил еще несколько нелестных эпитетов в адрес Кейро, которая не только подловила его, как последнего дурака, но вдобавок еще и увела его вороного жеребца! Учитывая необычный род ее занятий, удивляться этому не приходилось, однако необходимость обращаться к кузнецу, который не даст ему другой лошади, не поторговавшись, неизбежно вызовет досадную задержку. К тому времени, когда он выступит в дорогу, эта чертовка будет уже за несколько миль отсюда.

Непонятно, почему Кейро так не терпелось скрыться от него.

Если се братья назначили вознаграждение за его голову, почему она не пристрелила его, раз уж ей удалось его оглушить? Лоутон напомнил себе, что, застрелив судебного исполнителя Соединенных Штатов в собственном номере, она разрушила бы свою легенду. Нет, она слишком хитра, чтобы дать служителям закона зацепку и тем самым неизбежно осложнить жизнь своим братьям.

Стремясь как можно скорее настичь Кейро, Лоутон вылетел из Элрино и сломя голову помчался вперед. Однако, проскакав около трех миль, он наткнулся на разодетого в пух и прах джентльмена, вся внешность которого лучше всякой вывески выдавала в нем профессионального шулера. Зная о том, что подобные субъекты обладают чутьем не только на высокие ставки, но и на красивых женщин, Лоутон остановил путника:

— Не встречалась ли вам, случайно, одетая а бриджи блондинка на вороном жеребце?

Ухмыльнувшись, шулер утвердительно кивнул:

— Точно, видел такую. — С этими словами он вытащил из кармана своей шитой золотом куртки золотые часы. — Если говорить точно, это было ровно два часа назад. Когда я приостановился, надеясь провести с ней время, она наставила на меня пистолет и велела ехать своей дорогой, потому что она, мол, с трудом переносит мужчин, особенно темноволосых. — Он снял с себя шляпу и, взглянув на Лоутона, голову которого венчала шевелюра в точности такого же оттенка, хитро усмехнулся, поглаживая свою козлиную бородку. — Похоже, она имела в виду вас.

— Похоже, что так, — пробормотал Лоутон, напряженно всматриваясь вдаль.

Поерзав в седле, шулер устроился поудобнее и расхохотался:

— Она премиленькая штучка, хотя, на мой вкус, и резковата. Если не обидитесь, дружище, могу дать вам один совет: я не решился бы преследовать эту чертовку, не надев предварительно доспехи. Как мне показалось, леди не в духе, поэтому может и пристрелить.

Шулер пригладил пятерней свои черные волосы и вернул шляпу на место, кокетливо сдвинув ее набекрень.

— Я всегда говорил, что в руках женщины оружие куда опаснее, чем в руках мужчины Большинство мужчин гордятся, победив противника в честном бою. Но только не женщины. Им наплевать, честным ли был поединок. Победа любой ценой — вот их девиз.

Его слова только подтверждали мнение, сложившееся у Лоутона о женщинах. Этим созданиям нельзя верить, и он был дураком, позволив себе забыть об этом. Достаточно вспомнить, что сделала Кейро, стоило ему на миг повернуться к ней спиной, — проломила ему череп и украла жеребца!

Кивнув на прощание, Лоутон пустил своего скакуна галопом. Он не был до конца уверен, почему не хочет оставить Кейро в покое и не развернется в обратном направлении, чтобы вызволить из тюрьмы Ала Фонтейна.

Под достойным руководством из парня может выйти толк. Но Кейро? Лоутон криво усмехнулся. Ее вороватые родственники, вероятно, не научили ее в детстве думать самостоятельно, и их постоянное влияние сделало ее безнадежной. Пусть она и умеет выглядеть как утонченная леди, когда это необходимо для осуществления ее замыслов, но в душе все равно остается закоренелой преступницей. Единственное, что может исправить членов этой семейки, включая и Хариту Гардинер, так это меткий выстрел.

Подумав так, Лоутон поморщился. Он не мог избавиться от неприятного предчувствия, что однажды будет вынужден изменить своей привязанности к этому способу решения проблем. Тогда ему самому придется выбирать — сохранить жизнь ей или себе.

— Будь ты проклята, Кейро Калхоун, — пробормотал Лоутон. — Мне ненавистно то, что мне придется сделать с тобой, чтобы положить конец нашей войне.

Глава 17

Чувствуя себя бесконечно несчастной, Кейро спрыгнула с седла, намереваясь умыться в ручье, бежавшем по бескрайней прерии. Ей так и не удалось избавиться ни от мучительной головной боли, ни от тошноты, ни от ощущения, что ее сердце разбито.

Вытерев лицо и руки, она подумала о том, что должна как можно скорее добраться до расположенного на границе Капейдиап-Стейшна и встретиться с отцом. Судя по составленной Райленом карте, от того места, где она сейчас находилась, до городка оставалось всего три мили. Спасительные отцовские объятия надежно укроют ее от мучительных воспоминаний. А если Лоутон осмелится сунуть свой нос и туда, Кейро пригрозит, что пристрелит его, если он не уберется из ее жизни навсегда…

Хруст сломанных веток прервал мстительные мечты Кейро, и она бросилась к жеребцу, который зашел поглубже в ручей, чтобы напиться. Испугавшись ее резкого движения, конь отпрянул в сторону. Кейро попыталась схватить его за повод, но только испугала еще больше. Перепрыгнув через ручей, жеребец бросился прочь.

К хрусту веток добавился шорох сухих листьев, и Кейро невольно покрепче стиснула «кольт», висевший у нее на поясе. Однако не успела она обернуться и прицелиться в то — или в того, — кто к ней подкрадывался, как мощный толчок швырнул ее ничком на землю и она почувствовала, как на нее наваливается тяжелое мужское тело.

Она принялась отчаянно лягаться, пытаясь сбросить с себя нападавшего. Извиваясь как змея, Кейро вывернулась, чтобы выстрелить в мерзавца, вдавившего ее в грязь.

Стальная рука стиснула ее ладонь, в которой был зажат пистолет, и пуля с визгом полетела вверх, в нависшие над водой ветви деревьев. Исполненная решимости не сдаваться, Кейро вонзила локоть прямо в ребра своему противнику.

Вытянув шею, как аист, она обернулась через плечо и увидела не кого-нибудь, а Лоутона Стоуна, свирепо таращившегося на нее. Он попытался вырвать у Кейро свой «кольт», но она только крепче стиснула руку, не давая ему завладеть оружием. Она была уверена, что он выстрелит в нее при первой же возможности, и твердо решила сделать все, чтобы такой возможности ему не представил ось.

— Отдай! — приказал Лоутон, пытаясь перехватить ее руку.

— С радостью, но только после того, как пристрелю тебя из этой штуки, — прошипела Кейро.

Не прекращая борьбы за обладание «миротворцем», Кейро сунула левую руку за голенище своего сапога, куда спрятала второй пистолет, тоже украденный у Лоутона. Когда ему наконец удалось вырвать «кольт» из ее цепких рук, то тотчас наткнулся на ствол второго своего пистолета, нацеленный прямо ему в лицо.

Кейро, хрипя, вдохнула в себя воздух и взвела курок. В то же мгновение Лоутон навел на нее ствол своего «кольта».

— Положи оружие! — взревел он.

— Ты первый! — потребовала Кейро не менее угрожающим тоном.

Прошло несколько минут ожидания.

— Я не буду стрелять, если ты бросишь оружие, — произнес наконец Лоутон.

— А я не стану давать никаких обещаний, — задиристо ответила Кейро.

— Ты выстрелишь в меня, чтобы доставить себе удовольствие, хотя знаешь, что тебе недолго придется им наслаждаться? Вуди и Такер выследят тебя и повесят за твою тонкую шейку!

— После всего, что ты со мной сделал, убить тебя было бы мне крайне приятно.

— После того, что я сделал? — с издевкой в голосе переспросил Лоутон. — Ты только получила сдачи.

— Что-то никогда не замечала, что ты с ног до головы покрыт боевыми шрамами, — вспылила Кейро. — Даже если я и выстрелю в тебя, то все равно никогда…

Позволив себе увлечься разговором на повышенных тонах, да к тому же жестикулируя при этом рукой, в которой был зажат пистолет, Кейро допустила роковую ошибку. Пока она осыпала Лоутона упреками, он не зевал и сумел застать ее врасплох. Он взвел курок своего «миротворца», прицелившись в длинный ствол ее пистолета, и выстрелил. Пальцы Кейро разжались, и оружие выпало в грязь.

Отшвырнув «кольт» подальше, Лоутон придавил Кейро к земле и, сев на нее верхом, торжествующе посмотрел в ее испуганное лицо.

— Отпусти меня! — прошипела она, взбешенная тем, что не разгадала уловку Лоутона. При мысли о том, что ей не удалось его одолеть, Кейро охватила бессильная ярость. Ей хотелось рыдать, кричать и ругаться, но она понимала, что все это не произведет ни малейшего впечатления на возвышавшуюся над ней гранитную скалу.

Признав свое поражение, она, обессилев, распласталась на земле.

— Почему ты не можешь просто уйти и оставить меня в покое? — Ее голос дрогнул от волнения. — Я сама в состоянии позаботиться о себе.

— Не сомневаюсь, — буркнул Лоутон, в который раз презирая себя за свое неумение устоять перед этой зеленоглазой ведьмой. — Но не могу понять, почему ты так внезапно уехала, даже не предупредив меня. По-моему, ты хотела, чтобы я помог твоему отцу.

Как будто у нее действительно есть отец, который нуждается в помощи», — уже про себя добавил Лоутон.

Кейро не решалась взглянуть ему в глаза. Почему он так осуждающе смотрит на нее? Да потому, что он — законченный циник, к тому же совершенно сумасшедший.

— Я могу попросить помощи у кого-нибудь другого, — пробормотала она.

— Как всегда?

— Как это следует понимать? — Замечание Лоутона привело Кейро в замешательство.

— Не обращай внимания, — ответил он, поднимаясь на ноги и не слишком деликатным рывком поставив Кейро рядом с собой. — Но за то, что ты украла моего жеребца, я мог бы отвести тебя в тюрьму.

У Кейро закружилась голова. Лоутон снова начал перескакивать с одной темы на другую, как кузнечик, и уследить за его мыслью было невозможно.

— Я вовсе не украла его, а одолжила — только потому, что очень спешу поскорее встретиться с отцом.

— Конечно, — язвительно фыркнул Лоутон.

— Это правда! — не удержавшись, выкрикнула Кейро.

— Тогда докажи. — Лоутон схватил ее за руку и потащил к деревьям, под которыми привязал свою лошадь. — Мне не терпится убедиться в том, что твой отец существует на самом деле.

Его слова окончательно сбили Кейро с толку. То, что он ставил под сомнение даже самый факт существования ее отца, только лишний раз доказывало его болезненную подозрительность.

Вскочив в седло, Лоутон втащил за собой и Кейро. Она сидела выпрямившись, будто проглотила аршин. Разговаривать с Лоутоном ей не хотелось, и, пока они прочесывали кусты, разыскивая мирно пасущегося жеребца, она не проронила ни слова, а вес время тяжело вздыхала.

Почему в присутствии Лоутона в ее душе царит такая неразбериха, будто все ее чувства ссыпали в мешок и привязали к хвосту мчащегося на всех парах поезда? «И почему мне пришло на ум это сравнение?» — подумала Кейро, пытаясь собрать воедино обрывки мыслей, проносившихся в ее голове.

Спрыгнув на землю, Лоутон снял с жеребца седельные сумки Кейро и, перегрузив их па вторую лошадь, вскочил в седло.

— Эта лошадь твоя, хотя я и обещал отвезти тебя в тюрьму за конокрадство.

В полном молчании они двинулись дальше на юг. Лоутон внимательно посматривал по сторонам, чтобы вовремя заметить Гардинеров, если они вздумают совершить нападение, однако ничего подозрительного не заметил.

К югу от Канейдиан-Стейшна над равниной возвышались холмы. Поднявшись на вершину, Кейро ахнула от удивления. На берегу реки действительно раскинулся поселок, в точности как было обозначено на отцовской карте, — но па улицах не было видно ни души! Судя по всему, никакая помощь отцу Кейро больше не понадобится. Проклятие! Куда все подевались?

Однако Лоутона, недоверчивого по натуре, нисколько не удивило зрелище призрачного поселка. Он давно подозревал, что это только ловушка, приготовленная для него Гардинерами. Место как нельзя более подходящее для нападения на судебного исполнителя, за голову которого объявлено вознаграждение. Он и не подумает спускаться в эту долину.

Лоутон взял Кейро за подбородок, приподнял ее лицо и мрачно взглянул на него.

— Ты можешь отправляться туда и присоединиться к себе подобным, но будь я проклят, если соглашусь составить тебе компанию. Не сомневаюсь, что мы еще встретимся, притом при весьма необычных обстоятельствах. И когда это произойдет, все, что связывало нас, не будет иметь никакого значения. У меня есть работа, и я должен ее выполнить. Уверен, ты отлично понимаешь, что я имею в виду.

Кейро действительно отлично все поняла, и теперь у нее не осталось ни малейших сомнений в том, что Лоутон Стоун безумец, причем опасный.

Он развернулся и пришпорил лошадь. Кейро посмотрела ему вслед. Интересно, что, по его мнению, она должна была понять? И что означает этот бред насчет встречи при необычных обстоятельствах?

Оставшись одна, Кейро сникла. Целый месяц она терпела общество этого сумасшедшего, и, как оказалось, только для того, чтобы обнаружить опустевший поселок. Что, черт возьми, здесь произошло? И где в таком случае ее отец?

В полном недоумении Кейро спустилась в долину и двинулась по пустынным улицам. Миновав заброшенную ферму, кузницу, почту, склад для зерна и. наконец, двухэтажное здание гостиницы, Кейро окончательно пала духом и с трудом сдерживала наворачивавшиеся на глаза слезы.

Ей как никогда хотелось ощутить надежные отцовские объятия, которые помогут ей забыть обо всем, что случилось с ней за последнее время. Она не теряла надежды на то, что Райлен ждет се или по крайней мере оставил записку, в которой объясняет, что произошло и где ей его искать.

Кейро спрыгнула с седла и зашла в гостиницу, где царила мертвая тишина. Она внимательно осмотрела все вокруг, но никакой записки не нашла.

Кейро толкнула дверь в один из номеров, примыкавший к вестибюлю, и поняла, что здесь жил ее отец. В шкафу висела его одежда, а на подносе возле кресла-качалки лежала его трубка. Кухонные шкафы были набиты припасами, и вторая спальня явно дожидалась ее прибытия. Что бы ни случилось с остальными жителями городка, но Райлен, судя по всему, задержался здесь на некоторое время, дожидаясь се возвращения.

Кейро опустилась в кресло-качалку и взглянула на свой портрет, стоявший на каминной полке, — Райлен привез его из Миссури. Итак, ей оставалось только сидеть и ждать его возвращения. Возможно, отец предпринял вылазку на ближайшую ферму, надеясь разжиться припасами. Она не будет просто сидеть и дожидаться его, а приготовит к его возвращению обед. К тому же это поможет ей отвлечься от мыслей о Лоутоне Стоуне. Хватит! Отныне с ним покончено навсегда.

Она больше не удостоит этого человека ни единой мыслью. Он не стоит тех неприятностей, через которые ей пришлось пройти по его милости.

Непонятные звуки — какие-то завывания вперемежку с царапаньем — вырвали Кейро из задумчивости. Она вышла за дверь, чтобы взять свои веши, и увидела косматого пса, уставившегося прямо на нее. Он дружески завилял хвостом, радуясь тому, что встретил наконец живую душу. Впрочем, его можно было понять: жизнь в заброшенном поселке прекратилась, и осиротевший пес стремился прибиться к первому попавшемуся человеку.

Присев на корточки, Кейро погладила собаку по голове, и та в ответ лизнула ее руку.

— Пойдем, дружок, посмотрим, не удастся ли нам чем-нибудь перекусить.

Пес не скрывал своей радости оттого, что одновременно нашел себе и друга, и еду. Пока Кейро ходила за своим багажом, ее мохнатый приятель следовал за ней по пятам.

Через несколько минут она занесла свое имущество в новое жилище, а уже через час вовсю рылась в кухонных шкафчиках, разыскивая все необходимое, чтобы приготовить рагу.

Покончив с ужином, во время которого отец так и не появился, Кейро прибралась на кухне и, подогрев воды, в свое удовольствие понежилась в ванне.

Отца все не было. Кейро полистала книги, приобретенные перед отъездом из Миссури, потом поудобнее устроилась в качалке, решив, что за чтением время пролетит незаметно.

Собака улеглась у ее ног, и Кейро принялась ждать.

Услышав, как скрипнула дверь, шериф Джубал Ньютон поднял глаза над кипой бумаг и вяло улыбнулся при виде посетителя с суровым, будто высеченным из камня лицом.

— Чем могу служить?

— Мне нужна кое-какая информация. — И Лоутон распахнул куртку, продемонстрировав свой значок.

Джубал удивленно вытаращил глаза:

— Должно быть, вы тот самый человек, о котором утром справлялся доктор Пульман. Насколько я могу судить, вы произвели на него определенное впечатление, поскольку он хотел получить о вас все сведения, которые имеются в моем распоряжении, а их не так уж много: мне известно только то, что сообщалось в телеграмме, которую следовало доставить…

У Лоутона не было настроения выслушивать, что именно доктору Фредди удалось выяснить о его персоне. Прервав Джубала властным жестом, он перешел к сути дела:

— Что произошло в поселке на юго-западной границе Оклахомы?

— Вы имеете в виду Канейдиаи-Стейшп?

— Этот городок напоминает призрак, — в нетерпении проворчал Лоутон.

— Это была маленькая процветающая община, но три недели назад туда прибыл железнодорожный инспектор и объявил, что через поселок пройдет новая линия. Жители пытались убедить правление железной дороги пустить ветку в обход, но глубокие овраги и зыбучие пески вдоль этого рукава реки делают невозможным строительство моста. Инспектор решил перенести линию на две мили к востоку, поэтому члены общины собрали свои пожитки и перешли на другое место, чтобы начать все сначала.

Джубал откинулся на спинку стула и закинул ноги на обшарпанный стол.

— Переселенцы из Канейдиан-Стейшпа вели тяжбу с человеком, претендовавшим на половину его территории. Он не уступал своих владений ни городу, ни железной дороге, но после того, как они пообещали ему внушительную сумму отступного, он подыскал себе плодородный участок к северо-востоку от нового поселения. Шериф небрежно пожал плечами:

— Канейдиан-Стейшн не единственный, где возникли такие проблемы. Примерно такая же история была и в Элрино. Первый городской участок был расположен на берегу реки Канейдиан, и его название происходит от города Рено. Когда население узнало, что там планируют провести железную дорогу, все переехали сюда.

Джубал нахмурился, оценивающе оглядев мощную фигуру судебного исполнителя.

— Вы не рассердитесь, если я поинтересуюсь, чем вы так расстроили дока Пульмана?

— Это личное, — уклончиво ответил Лоутон.

— Он был очень взволнован, когда примчался ко мне, чтобы расспросить о судебном исполнителе, прибывшем сюда с арестованной преступницей.

— По правде говоря, я оказал этому парню большую услугу, — проговорил Лоутон, поглядывая на хрустящий новенький плакат с информацией, касающейся банды Гардинеров.

— Глядя на Фредерика, трудно было предположить, что кто-то окажет ему услугу, — рассмеялся Джубал. — У пего так тряслись руки, что мне бы не хотелось попасть к нему под нож… — Неожиданно он выпрямился па стуле. — Чуть не забыл! — Джубал порылся в бумагах. — Вот ваша телеграмма. Помощник принес ее сегодня утром, не зная, кому ее вручить.

Прочитав короткое сообщение, Лоутон нахмурился.

«Слышали неприятные известия из Уэбберз-Фоллз. Считаем, что тебе нужна помощь. Будем ждать в Гатри,

Вуди и Так».

Развернувшись, Лоутон направился к выходу.

— Эй, так вы не расскажете, что произошло у вас с доком? Я умираю от любопытства, — окликнул его Джубал.

— На вашем месте я бы больше интересовался бандой Гардинеров, — обернувшись, проговорил Лоутон. — Они где-то поблизости. Ставлю что угодно, пока их шапка околачивается в окрестностях, нужно быть готовыми к тому, что они совершат три-четыре налета. Будь я шерифом, я отправил бы несколько человек охранять банк и маршруты дилижансов. В противном случае легко может случиться так, что вам придется махать кулаками после того, как драка закончится, — мрачно добавил Лоутон и вышел.

Джубал, оставшись один, задумался над тем, что сказал судебный исполнитель. Шериф достоверно знал, что в этот момент судебный исполнитель Мозден прочесывает местность в поисках банды, однако ожидал, что преступники отступят на земли племени чероки, чтобы отсидеться там. Очевидно, Лоутон Стоун придерживался другого мнения.

На всякий случай Джубал решил телеграфировать в Гатри и попросить подкрепления. Без этого обеспечить порядок в городе было бы крайне трудно.

Отправив Вуди и Такеру телеграмму, Лоутон поспешно вылетел из Элрино, будто спасался от пожара. С тех пор как он покинул временную столицу штата, расположенную в Гатри, прошло около недели, однако Лоутону она показалась месяцем. Все его чувства будто пропустили через мясорубку, и предательские мысли о коварной белокурой красотке продолжали преследовать его.

Он во всех подробностях припомнил их схватку на берегу ручья, так ясно, будто это случилось час назад. Он снова вспомнил ненависть, пылавшую в ее зеленых глазах и звеневшую в голосе. Он разгадал ее коварный замысел и не позволил заманить себя туда, где его поджидали бандиты. Одно время Лоутону даже казалось, что он сумел добиться симпатии Кейро, но потом их отношения разладились окончательно.

«Теперь все кончено», — решительно твердил про себя Лоутон. Правда, Кейро все еще внушает ему желание, но он знает, какая это отрава. Он сумеет без нее обойтись и в один прекрасный день притащит ее вместе с братьями к судье Паркеру, отбросив всякие сантименты. Кто она такая? Преступница, которой, как и всем прочим, не избежать расплаты…

На этом размышления Лоутона прервались — из салуна выбежали Вуди и Такер и бросились к нему с приветствиями.

— Черт возьми, как я рад убедиться, что ты все еще цел! — облегченно вздохнув, воскликнул Вуди. — После всех слухов, которые доходили до нас по пути, мы уже боялись, что не успеем.

— Не успеете — что? — поинтересовался Лоутон, спрыгивая на землю.

— Не успеем предотвратить твои похороны. — И Такер махнул рукой, приглашая Лоутона разделить с ними выпивку. — Бандиты» которых мы арестовали на территории чероки, спрашивали, жив ли ты еще, после того как Гардинеры объявили за тебя вознаграждение. А когда мы прибыли в Уэбберз-Фоллз, нам рассказали о перестрелке, завершившейся тремя трупами.

Такер опустился на стул.

— Мы с Вуди страшно беспокоились, пока не увидели могилы собственными глазами, но, заметив, что они отмечены косым крестом, поняли, что ты пока еще жив.

Едва взглянув на места последнего упокоения троих бандитов, Такер тотчас же догадался, что их предал земле не кто иной, как Лоутон, — он всегда настаивал на том, что воры и убийцы не заслуживают чести лежать под крестом, разве что под косым. «Когда Господь обратит свой взгляд на землю в поисках будущих ангелов, — любил повторять Лоутон, — ему не придется тратить время на это дьявольское отродье, потому что благодаря моему знаку они уже вычеркнуты из списка».

Мрачно поглядывая на Лоутона, Вуди наполнил стаканы.

— На твоем пути мы нашли еще одну могилу, Должно быть, путешествие выдалось не из легких, — и он одним махом опорожнил свой стакан. — Что случилось с Кейро?

— Никакой Кейро Калхоун не существует, — мрачно процедил Лоутон, делая хороший глоток, чтобы смыть мерзкий привкус, оставленный у него во рту этим именем. — Это Харита Гардинер, и сейчас, наверное, она уже встретилась со своей воровской семейкой.

Вуди и Такер пристально посмотрели на своего заросшего щетиной приятеля:

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно, — твердым голосом ответил Лоутон, наливая себе следующий стакан виски. — Ее опознал один из бандитов, приятель Попрошайки Дика.

— Будь я проклят, — простонал Вуди, — а я-то готов был поклясться, что она говорит правду. Она казалась мне такой искренней. Пожалуй, излишне резкой, но…

— Она казалась тебе искренней, потому что ты всегда излишне доверяешь женщинам, — проворчал Лоутон.

— Она и меня обвела вокруг пальца, — вмешался Такер. — И я тоже поверил в ее историю про отца.

На лице Лоутона не дрогнул ни один мускул, — никто не заподозрил бы, какие мучения ему пришлось вынести из-за Кейро.

— С этим покончено. Когда мы встретим эту хитрую девчонку в следующий раз, она будет опознана как соучастница преступлений. Рано или поздно она совершит ошибку и примет участие в налете вместе со своими братцами, и тогда она попадется кому-нибудь на глаза.

— Кстати о шайке, — перебил его Вуди, — мы слышали, что Гардинеры пополнили свои ряды еще несколькими отщепенцами. После ограбления в Кингфишере отряд Криса Моздена пустился за ними в погоню, но у реки они потеряли след. Впрочем, если верить донесениям, с тех пор как их видели на территории чероки, банда не увеличилась. Фермер с женой, обосновавшиеся в окрестностях Кингфишера, видели, как шайка возвращалась на восток. Они наблюдали из укрытия и насчитали семерых всадников, ведущих в поводу двух мулов с поклажей.

— И кстати об отрядах. Сообщив о своем прибытии местному шерифу, мы предложили сформировать свой собственный отряд для поимки Гардинеров, — добавил Такер. — Похоже, мы явились кстати. Учитывая количество тяжб, связанных с разделом земель, и беспокойство от преступников, орудующих на границе, Оклахома задыхается от недостатка людей.

— К тому же пока Гардинеры не предстанут перед судом, никто не отменит награду, назначенную за твою голову. Насколько я понимаю, ты будешь в безопасности только тогда, когда мы переловим их всех до единого, — заключил Вуди.

Лоутон придерживался того же мнения. Прикончив виски, он поднялся из-за стола. Хотя с момента водворения в тюрьму Ала Фонтейна не прошло еще двух полных недель, он намеревался взять юного пистолеро под свое начало. Ал знал Гардинеров в лицо и мог быть полезным.

— Куда ты собрался? — спросил Вуди, увидев, как Лоутон направляется к выходу.

Ответа он не получил.

— Лоутон никогда не отличался болтливостью, когда речь идет о его планах. — Такер торопливо проглотил остатки виски и тоже вскочил. — Нам остается только последовать за ним и увидеть все собственными глазами.

В сопровождении Такера и Вуди, державшихся чуть позади, Лоутон зашагал к кабинету шерифа, чтобы подписать бумаги, необходимые для освобождения Ала Фонтейна.

Пока он улаживал формальности, Вуди с Такером засыпали его вопросами. Лоутон вкратце рассказал о происшествии, закончившемся смертью Попрошайки Дика и ранением Ала Фонтейна, который добровольно сообщил важную информацию о Кейро и попросил дать ему возможность искупить свою вину, выступив на стороне закона.

— Ты уверен, что этому парню можно доверять? — засомневался Такер. — Он не первый, кто объявлял себя поборником законности ради того, чтобы выбраться из тюрьмы.

— Думаю, он действительно раскаивается в своих ошибках, — убежденно ответил Лоутон. — За ту неделю, что мы провели с ним вместе, я несколько раз испытывал его — поворачивался к нему спиной, но он не воспользовался возможностью, чтобы сбежать. Но даже если наше общество ему не понравится, нас будет трое и мы сможем неусыпно наблюдать за ним.