Сестры Дункан - Любимая

— Тогда он продаст их сам, — убежденно сказала Рози. — И неплохо заработает. Ты об этом не подумала, потому что у тебя много денег, а мне так всегда не хватает, — с грустью добавила она. — Да, кстати, Стоунридж… — Рози решительно повернулась к Сильвестру. — Я все еще должна вам три шиллинга за книгу о пауках. Ничего, если я заплачу в рассрочку? В этом месяце я могу вернуть только шиллинг.

Сильвестр заморгал в недоумении, потом нашелся:

— Это был мой подарок, Рози.

— О нет, — серьезно заявила девочка. — Я точно помню, что брала в долг. Вы еще сказали, что моего честного слова будет достаточно.

Сильвестр не знал, куда деваться. Он испытывал такое же чувство стыда, как в тот день, когда съел яблочные тарталетки.

— Дитя мое, я пошутил насчет долга. Конечно же, это был подарок.

Рози подумала и затем проговорила:

— Хорошо, очень вам благодарна, Стоунридж. Я тогда просто вас не поняла.

И с этими словами она вышла из комнаты.

— Такое впечатление, что вы поменялись ролями, Стоунридж, — сказала Тео Сильвестру. — Тебе нечего было ответить, а Рози поставила тебя на место.

— Ты хочешь сказать, что она намеренно завела этот разговор?

— Ну, когда дело касается Рози, всегда трудно сказать что-нибудь определенно, — хихикнула Тео. — Но сама она любит точность. Ты же не сказал, что это подарок, и она искренне считала, что взяла деньги в долг.

— Но я ведь только пошутил, — смущенно сказал Сильвестр. Боже, сколько же ему еще привыкать к этому семейству! Каждый раз, когда он думал, что уже освоился, либо одна, либо другая делали или говорили нечто непостижимое.

— Тебе действительно не нравится моя прическа, мама? — Тео повернулась к леди Илинор, и в голосе ее звучала искренняя озабоченность.

— Мне кажется, она тебе идет, — медленно проговорила леди Илинор. — Я убеждена, что мы скоро привыкнем и через неделю-другую забудем, как ты выглядела раньше.

Сильвестр в этом сильно сомневался. Эта иссиня-черная река была средоточием его наиболее сильных чувственных ощущений. Но леди Илинор была права: прическа шла Тео.

— Кларисса, пожалуйста, не верти головой, — вдруг проговорил Джонатан из угла, где он стоял перед мольбертом, придирчиво глядя на холст.

Кларисса извинилась и перестала вертеться.

— Можно мне посмотреть, Джонатан?

— Да, позвольте нам взглянуть, — попросила Эмили. — Мы все умираем от любопытства.

— Художники всегда держат свои произведения в тайне до тех пор, пока они не завершены, — нахмурившись, важно проговорил будущий Гейнсборо. — Таков обычай.

— Пренебрегите им хотя бы раз. — Тео пересекла комнату. — Уверена, это должно быть восхитительно. Позвольте же нам взглянуть.

Молодой человек зарделся и, положив кисть и палитру, нерешительно проговорил:

— Ну если вы действительно хотите…

— Хотим, хотим, — ободряюще заверила его Тео. — Поверните к нам мольберт.

Джонатан с решительным видом повернул портрет к зрителям. Наступила тишина.

— О, мистер Лейси, это действительно очаровательно, — тихо произнесла леди Илинор, прикладывая ладони к щекам.

Сильвестр увидел, что Тео корчится от еле сдерживаемого смеха, и рывком развернул ее к себе. Ему самому потребовалась вся сила воли, чтобы не расхохотаться во все горло. Он сжал руку Тео в своей, чтобы предотвратить возможные попытки антиобщественных выходок со стороны супруги.

Кларисса внимательно разглядывала портрет.

— Очень… очень мило, Джонатан. Это действительно я?

— Разумеется, — решительно заявила Тео, в свою очередь вцепившись в Сильвестра. — На этом портрете ты напоминаешь нимфу. Джонатан прекрасно уловил изгиб твоих губ и цвет волос.

— Но почему вы изобразили Клариссу в этих забавных кусках материи, когда на ней красивое платье? — спросила Рози, вернувшаяся так же незаметно, как и ушла. — А если вы рисуете ее в гостиной, то почему на портрете она сидит у фонтана?

— Это художественное видение, — пояснила Кларисса, защищая своего рыцаря. — Художник рисует так, как он видит.

— Ну тогда у вас очень плохое зрение, мистер Лейси, — заявила Рози, беря из вазы яблоко и запуская в него зубы. — Даже хуже, чем у меня.

— Не говори о том, чего не понимаешь, — вмешалась Эмили, приходя на помощь сестре и ее жениху. — Очень красиво, Джонатан. Уверена, что вы получите массу заказов, когда люди увидят этот портрет. А что вы думаете, Стоунридж?

— Согласен с вами, — спокойно ответил граф, сильнее сжимая пальцы, так как Тео снова начала корчиться. — Очень удачная работа, мистер Лейси. Вы согласны, Эдвард?

— О да, разумеется, — поспешно сказал Эдвард, стараясь не смотреть на Тео.

— О, благодарю вас!

Услышав эти похвалы и возгласы одобрения от людей, которые, несомненно, лучше разбирались в живописи, чем эта нахальная девчонка, Джонатан успокоился.

— Я забыла сообщить. Деннис сказал, что завтрак подан. Будут тартинки с сыром, — заявила Рози с набитым ртом.

— Превосходно! Я уже целую вечность их не ела! — воскликнула Тео.

— Должен тебя огорчить, — проговорил Сильвестр, — но нам пора возвращаться на Керзон-стрит.

— Ой, да, я совсем забыла! — почти простонала Тео. — Мы должны идти, мама.

— Разумеется, дорогая, — живо согласилась леди Белмонт. — Но ты едешь с нами вечером к Венбру? Я с удовольствием взяла бы с собой леди Джилбрайт и Мери.

Тео взглянула на мужа. Сильвестр улыбнулся:

— Конечно же, ты должна пойти, дорогая. Благодарю вас, леди Белмонт, но моя мать почти не показывается в обществе, а Мери не в том состоянии, чтобы выезжать. Уверен, они с удовольствием побудут дома.

— Ты останешься с ними? — спросила Тео.

— Нет, я буду в другом месте, — ответил граф. Тео улыбнулась:

— Замечательно! — Она повернулась к Ферфаксу: — Эдвард, ты можешь заехать за мной. Ты ведь не возражаешь?

Тео улыбнулась ему, и Эдвард без труда прочитал в ее глазах настоятельную просьбу. Тео нужно было нечто большее. Инстинкт подсказывал ему, что надо отказаться под каким-нибудь предлогом, но старая дружба одержала верх, и он согласился.

— Я заеду за тобой в девять.

Тео кивнула в знак благодарности, и они ушли.

— Что за фантазия! — сказала Тео. — Изобразить Кларри жеманной пастушкой на коробке с конфетами! Глупая стилизация. Так он никогда не заработает на жизнь.

— Ну я бы не высказывался столь категорично, — возразил Сильвестр. — Эта псевдоромантическая манера становится весьма модной. Помяни мое слово, мистер Лейси через месяц-другой произведет настоящий фурор.

— Ты серьезно? И люди будут за это платить деньги?

— Больше чем уверен. Интересно, как бы он изобразил тебя? — поинтересовался Сильвестр с озорным блеском в глазах. — Бьюсь об заклад, ты была бы дриадой в темных кудряшках, окруженной тайной, оленями и кривоногими фавнами.

— Нет, увольте! — воскликнула Тео. — У меня была мысль заказать ему портрет, чтобы поддержать юного гения, но теперь даже ради Кларри я не позволю ему приблизиться ко мне ближе, чем на милю.

— Он еще не сделал Клариссе предложения?

— Нет, но уже посоветовался с мамой, — ответила Тео с интонациями, напоминающими миссис Лейси.

— Чем он объясняет свою нерешительность?

— Он не считает возможным сделать предложение до тех пор, пока не продаст хотя бы одну картину. Тогда он почувствует, что его карьера состоялась. — Она скорчила гримасу. — Но так как этого никогда не случится, Кларри придется сделать предложение самой.

— Не представляю себе Клариссу лидером в каком-либо вопросе, — возразил Сильвестр. — Рози — возможно. Ты — наверняка. Но Эмили и Кларисса… — Он покачал головой. — Наверняка нет.

— Вот здесь ты ошибаешься! — уверенно заявила Тео. — Кларри привязалась к своему рыцарю, и скорее в аду выпадет снег, чем она выпустит его из рук.

Сильвестр всесторонне рассмотрел эту проблему в свете того, что он знал о Белмонтах, и решил, что Тео, возможно, права, хотя ее предположение звучит нелепо.

Они повернули на Керзон-стрит, и Сильвестр вдруг замолк. Лицо его посуровело, а глаза приобрели холодный блеск.

Тео с беспокойством ожидала, но Сильвестр ничего не сказал, пока они не остановились перед своим домом.

— Взгляни наверх, Тео.

Опешив, Тео посмотрела на фасад двухэтажного кирпичного особняка и не увидела ничего необыкновенного.

— Взгляни, — настаивал Сильвестр. — Видишь два окна с балконами?

Тео наконец поняла. Ее воздушный маршрут к ложу своего мужа с земли выглядел поистине устрашающим. Гораздо страшнее, чем когда Тео на него решилась. Она виновато потупилась.

— Что прикажешь с тобой делать? — полюбопытствовал граф. — Мое терпение на исходе.

— Отсюда все выглядит гораздо страшнее. Но мне же надо было как-то добраться до тебя. И я своего добилась.

— Да, ты действительно своего добилась, — согласился Сильвестр, вкладывая в свои слова гораздо больший смысл. — Добилась, цыганочка. — Он приложил руку к ее щеке.

Тео не ответила, а лишь прильнула щекой к его руке.

— Но я не исполнил бы своего долга добропорядочного мужа, не выразив своего праведного гнева.

— Да, — согласилась Тео. — Но давай будем считать, что ты уже выразил, а я приняла это близко к сердцу. Хорошо?

— Неисправима! — проговорил Сильвестр со вздохом. — Абсолютно неисправима.

Их приближение, вероятно, заметили из дома, поскольку оттуда выскочил мальчик, который занимался чисткой обуви.

— Можно мне отвести лошадей в конюшню, милорд? Сильвестр с удивлением посмотрел на мальчугана, которому на вид было не больше десяти лет.

— А ты управишься?

— Да, милорд, я смогу, правда ведь, леди Тео?

— Ты можешь не беспокоиться, Сильвестр. Отец Тим-ми — главный конюх в приходе Лалуорта, но его мать хочет, чтобы мальчик прислуживал в хорошем доме. Поэтому он имеет дело с туфлями и сапогами, но хотел бы быть поближе к лошадям. Правда, Тимми?

Она улыбнулась мальчику, спрыгивая на мостовую.

— О да, миледи, — отозвался Тимми с душераздирающим вздохом. — Но тогда это разорвет сердце моей маме. По крайней мере так отец говорит.

— Ей совсем не обязательно знать, чем ты занимаешься в Лондоне, — медленно проговорила Тео. — А как вы думаете, сэр?

— Я думаю, юному Тимми надо отправиться на конюшню и попросить Дона дать ему работу, — сказал Сильвестр, беря на себя роль последней инстанции в решении вопросов ведения хозяйства.

— А как же господин Фостер, сэр? — Глаза мальчика сияли: его мечта сбылась.

— Фостер найдет кого-нибудь вместо тебя.

— Вам письмо, леди Тео.

Новый облик ее светлости поразил Фостера.

— Спасибо, Фостер.

Тео улыбнулась ему и взяла запечатанный конверт.

— Позволю себе сказать… — Фостер указал на ее прическу. — Очень мило, леди Тео. Тео погладила его по руке.

— Благодарю, Фостер, вы, как всегда, добры ко мне и говорите только приятные вещи.

Дворецкий зарделся от удовольствия.

— Мы всегда ладили, леди Тео… Ах да, леди Джилбрайт и мисс Джилбрайт уехали к врачу. Они взяли ландо.

— Ой, так это же восхитительно! — Тео ликующе посмотрела на мужа. — Я хотела сказать, что врач сможет оказать помощь мисс Джилбрайт с насморком, а ее светлости с печенью… или что там ее беспокоит. — Голос Тео слабел по мере того, как она понимала, что говорит явные бестактности.

— В таком случае мы пообедаем в малой гостиной наверху, — сказал Стоунридж, когда она замолчала.

— Разумеется, милорд, я сразу же распоряжусь. — И Фостер удалился степенной походкой.

— А если они вернутся, когда мы будем заняты совсем другим? — Тео через плечо взглянула на Сильвестра, в глазах у нее было озорство. Обед вдвоем в маленькой гостиной мог означать только одно.

— Марш наверх, — скомандовал граф, легонько хлопнув ее ниже спины. — От кого письмо?

— Еще не знаю. Открою позднее.

Тео поспешила вперед. От кого это письмо? От Джерарда? Почерк незнакомый и явно мужской. Вероятно, он подтверждает завтрашнюю прогулку. Если так, то Сильвестр не должен знать об этом.

— Я приду к тебе через минуту, — проговорил Сильвестр, сворачивая в свою комнату. Тео колебалась.

— Ты все еще настаиваешь на том, чтобы я вернулась в Стоунридж?

Граф с минуту задумчиво смотрел на нее, а затем ответил:

— Ты можешь дать мне честное слово, что не будешь никуда ходить или что-либо предпринимать без моего ведома? — Он подождал немного и потом тихо добавил: — Ты не ответила, Тео.

Он протянул руку и легонько дернул за одно из темных колечек, лежащих вокруг ее ушей.

— Не смотри так обреченно. Ты ведь с самого начала жаловалась на скуку в Лондоне. Обещаю, что скоро присоединюсь к тебе в Стоунридже.

У нее есть еще время, чтобы добиться своего и доказать свою правоту. Тео пожала плечами, и Сильвестр с облегчением вздохнул, приняв этот жест за согласие.

Граф провел рукой по ее локонам.

— Я начинаю привыкать к твоему новому облику. Действительно, очень привлекательная цыганочка, что ни говори. — Сильвестр взял ее за подбородок и поцеловал. — Пойди и надень халат… облегчи мне жизнь хоть разок.

Тео игриво покусывала губу.

— Но ведь то, что трудно достается, больше ценится.

— Не знаю, — ответил граф. — До сих пор все, что связано с тобой, доставалось мне трудно, и мне не с чем сравнивать.

— Неправда! — воскликнула Тео, целуя его. Сильвестр отстранил ее и повернулся к своей двери.

— Пять минут на переодевание.

Тео ухмыльнулась и юркнула в свою комнату. Расстегивая жакет одной рукой, другой она сорвала с конверта сургучную печать и развернула послание. Оно было от Джерарда, который еще раз просил оказать ему честь принять его завтра утром и, если позволит погода, прокатиться с ним в Гемптон-Корт.

Тео сложила письмо и бросила его в ящик своего секретера. Джерард не мог выбрать лучшего пути для осуществления ее плана.

Сбросив с себя остальную одежду, Тео накинула тоненький халатик из зеленого муслина и уселась перед зеркалом. Она начала расчесывать волосы, любуясь контрастом черных локонов с белизной шеи. Сестры подарили ей на свадьбу флакончик духов. Тео редко ими пользовалась, но сейчас случай был подходящий. Сильвестр желал видеть ее обольстительной? Ну так он ее увидит. Капнув из флакончика на палец, Тео провела им за ушами, на запястьях, мазнула под коленками, меж бедер, по животу.

Решив, что теперь она достаточно благоуханна, Тео бросила последний взгляд на свое отражение в зеркале и босиком поспешила по коридору в маленькую гостиную, выходящую окнами во внутренний садик. Здесь они всегда проводили время, когда не хотели, чтобы им мешали домочадцы.

Сильвестр был уже там и разливал вино в рюмки.

— Боюсь, что тартинок с сыром не будет… — проговорил он, когда вошла Тео.

Слова замерли у него на губах, и он поставил рюмки на стол. Сощурив глаза, он уставился на жену.

Темные завитки красиво обрамляли ее лицо, на щеках словно расцвели розы, глаза лучились, а тоненький халатик облегал стройную фигурку. Лондон и осень убрали с лица Тео загар, придав ему молочный оттенок.

— Я действительно потерял свою цыганку, — пробормотал Сильвестр. — Смотрю и думаю, кого же я получил взамен.

— Кого же? — поинтересовалась Тео, шагнув к нему.

— Одну из самых красивых женщин, — просто ответил граф. — Своенравную и неуправляемую жену, но невероятно красивую женщину.

— О, не ворчи, — запротестовала Тео, падая в его объятия.

— Я вовсе не ворчу, я только констатирую факт, — возразил граф, улыбаясь и проводя руками по ее телу. — Сними халат, Тео, — добавил он хрипловатым голосом и сделал шаг назад.

Неотрывно глядя на его лицо, Тео расстегнула халатик и дала ему упасть на пол.

Сильвестр пробегал глазами по ее телу, буквально пожирая взглядом. Он знал это тело и все-таки каждый раз смотрел на него так, словно видел впервые.

— Давай обедать. — Его слова странно прозвучали в комнате, где страсть сгустилась настолько, что стала почти осязаемой.

— Обедать? — Тео в недоумении обернулась. — Сейчас?

— Сейчас.

Граф вручил ей рюмку. Его глаза были полны восхищения.

— Нет, — сказал он, когда Тео нагнулась, чтобы поднять халатик. — Оставайся так, как есть. Я хочу насладиться этим прекрасным зрелищем.

— Я буду есть голой?

— Именно так. — Граф подвинул ей стул. — Тебе не будет холодно у камина?

Он наклонился и поцеловал ее, и Тео вздрогнула от сладкого предчувствия.

Раньше Сильвестр не требовал ничего подобного. Было немного странно сидеть совершенно раздетой, в то время как он был полностью одет. Странно, но и очень возбуждающе.

— Думаешь, я смогу есть?

— Сможешь.

Граф отхлебнул вина и, оторвав кусок цыплячьей грудки, положил ей на тарелку.

— Маринованных грибов?

Тео молча кивнула. Сильвестр передал ей блюдо, и она положила себе грибов.

— Нет, я так не могу, Сильвестр.

— Можешь. Скажи мне, что ты чувствуешь?

Тео взяла с тарелки куриную ножку, но тут же положила обратно. Игра отбила у нее всякий аппетит.

Она в изнеможении откинулась на спинку стула, грудь ее вздымалась, губы приоткрылись.

— Ты готова?

— Да…

Глава 27

— Как видишь, Эдвард, это не представляет для нас никакой опасности, — сказала Тео, трясясь в экипаже, который вез их на вечеринку к Венбру.

Эдвард только головой покачал.

— Как ты себе все это представляешь? Ты привезешь Джерарда в лабиринт, заставишь его рассказать правду о Вимьере, а я, спрятавшись поблизости, подслушаю его откровения? Тео, дорогая, ты строишь воздушные замки.

— Эта тайна должна быть раскрыта, — упрямо сказала она. — Он был в Вимьере, и он знает все. И мы тоже имеем право знать, что произошло на самом деле. Потом мы все расскажем Сильвестру, и он сам решит, как поступить. Если того, что мы обнаружим, окажется достаточно, чтобы вновь обратиться в военный суд, он сможет раз и навсегда смыть позор со своего имени.

— Ну а если нет? Если в результате окажется, что Джерард не тот человек, кто пытался убить Стоунриджа, что тогда? — спросил Эдвард.

— Не знаю, — тихо ответила Тео, — не знаю, потому что Сильвестр ничего не хочет говорить. Знаю одно — что это дело может быть распутано, если найдется свидетель.

Эдвард вздохнул:

— Ты играешь с огнем, Тео. Так же, как и тогда на Док-стрит. И если Стоунридж отправит тебя жить с его матерью, я не буду его обвинять, — без обиняков заявил он.

— Ты становишься занудой, мой милый.

Тео подалась вперед и положила руку ему на колено.

— Ничего не может быть проще. Он хочет поехать в Гемптон-Корт, ты будешь ждать на Керзон-стрит, а затем последуешь за нами. Джерард ничего не заметит. И ни за что не обратит внимания на слежку в сутолоке Гемптон-Корта. Мое желание пойти в лабиринт будет выглядеть вполне естественным. Что он сможет там со мной сделать? К тому же у меня с собой будет пистолет.

— А почему ты думаешь, что он сам не будет вооружен? Тео заметила, что ее друг колеблется.

— А зачем ему это? К тому же не думаю, что он очень умен.

— Почему ты так считаешь? — мрачно спросил Эдвард.

— Если бы он был умен, то давно бы уже убил Сильвестра. Он кажется мне весьма неловким.

Эдвард не нашелся, что ответить. Однако он чувствовал себя обязанным сказать, что и менее сообразительные и ловкие могут быть опасны. Даже еще опаснее, потому что непредсказуемы.

— Да, но нам ничто не угрожает, — нетерпеливо прервала его рассуждения Тео. — Подумай

сам, что нам может угрожать в подобных обстоятельствах?

Их экипаж остановился, и Эдвард этим воспользовался, отложив свой ответ.

— Я скажу тебе в конце вечера, — проговорил он, соскакивая на мостовую и подавая ей руку. — Но если снова заговоришь со мной об этом, когда мы будем ехать домой, я не приму участия. Поняла?

— Да, Эдвард, — смиренно отозвалась Тео. Интересно, почему мужчины так сплотились, противодействуя ей?

По улице сновали мальчишки-посыльные, туда-сюда катили экипажи, из открытых дверей лился свет на разостланный при входе красный ковер.

— Если бы ты знал, как я ненавижу эти вечера!

Но Эдвард, кажется, не слышал. Он пытался попасться на глаза высокому джентльмену в морской форме.

— Кто это? — с любопытством спросила Тео, становясь на цыпочки.

— Это Хьюго Латимер, — пояснил Эдвард. — Он был помощником капитана на корабле, привезшем меня из Испании. Без его помощи я бы наверняка умер. Он уступил мне свою каюту, а сам поместился в кают-компании. Он очень добр, любит поговорить. А его ординарец Сэмюел выхаживал меня как родного сына.

— Тогда я должна поблагодарить его, — заявила Тео. Сложив руки рупором, она позвала: — Лейтенант Латимер, сэр!

Молодой человек обернулся, и вместе с ним обернулись все остальные. Тео покраснела, так как поняла, что привлекла к себе внимание, и помахала ему рукой.

— Тео! Как ты можешь? — воскликнул Эдвард драматическим шепотом, но Латимер уже шел им навстречу.

— Ферфакс! — тепло проговорил он, протягивая руку. — Рад видеть тебя живым и здоровым.

— Да, я в порядке, Латимер. Позволь представить тебе графиню Стоунридж. Тео, это лейтенант… ой, нет, прошу прощения, капитан Латимер. Я не заметил твоих эполет, Хьюго. Поздравляю.

— И я прошу извинения, сэр, — сказала Тео. — Но мне передался энтузиазм Эдварда. Он рассказал, как вы были добры к нему во время путешествия, а поскольку он мой лучший друг, мне хотелось встретиться с вами и выразить вам свою благодарность.

— Он ваш жених3? — проговорил Хьюго Латимер хрипловатым голосом. — А ты счастливчик, Ферфакс.

— Нет, у меня есть муж, — весело пояснила Тео. — Но Эдвард действительно мой лучший друг, сэр.

— О, я понял, графиня.

— Мы с Тео знакомы с пеленок, Хьюго.

— Да-да, — отозвался Латимер. — Вы недавно в Лондоне, сударыня?

— Мне кажется, что я здесь уже целую вечность, — ответила Тео. Она отметила про себя, что ей очень легко с этим человеком. И дело не в том, что Эдвард так хорошо о нем отзывался, хотя и этого было бы достаточно, но в его глазах и усмешке было что-то очень притягательное, а когда он смеялся, смех был приятным и искренним. Ему лет двадцать пять, решила Тео. Года на два старше Эдварда.

— Вам здесь скучно?

— Вот именно, сэр.

И, рассмеявшись, они вместе вошли в дом, где приветствовали леди Джорджину Венбру.

Тео хотелось пообщаться с Хьюго Латимером, даже потанцевать, но, к ее разочарованию, он исчез, как только они дошли до танцевального зала. Хьюго попался ей на глаза раза два за вечер. Он стоял с рюмкой в руках, лицо его утратило веселое выражение. Напротив, он казался мрачным, в зеленых глазах затаилась печаль.

Тео хотела подойти к нему, но в Хьюго было теперь нечто недоступное, словно он выстроил вокруг себя крепостную стену.

— Капитану Латимеру, кажется, не очень-то весело, — заметила Тео, когда встретила Эдварда с леди Белмонт и своими сестрами в обеденном зале.

— Я еще никогда не видел морского офицера, который выглядел бы довольным, когда ждет своей очереди, — ответил Эдвард. — Они живут на половину жалованья, осаждают Адмиралтейство, а в остальное время бьют баклуши.

— Хм… — Тео, казалось, не была убеждена.

— Он много пьет, — неохотно проговорил Эдвард. — Но только когда сходит на берег.

— Пригласи его к нам, Эдвард.

— Вряд ли это разумно, Тео, — возразила леди Илинор, глядя на старших дочерей. — Если джентльмен предпочитает держаться в стороне, надо это уважать.

Ее мать имела в виду, что не хочет видеть пьющих джентльменов за своим столом, и Тео больше не сказала ни слова.

Однако когда они уходили, Хьюго Латимер подошел к ним. От него пахло коньяком, глаза были чуть затуманены, но голос звучал уверенно, и говорил он связно, когда сказал Эдварду, что получил новый фрегат, сходящий со стапелей в Портсмуте. Завтра утром он собирается осмотреть его оснастку.

Хьюго попрощался с графиней Стоунридж, вежливо отказался от их экипажа и исчез в ночи.

— Ты проводишь Тео домой, Эдвард? — спросила леди Илинор, садясь в карету.

— В этом нет необходимости, — заявила Тео. — Меня довезет Том, а Эдвард проводит Эмили. Если вы потеснитесь, ему найдется местечко.

Эдвард усадил Тео в экипаж с гербом Стоунриджа на дверцах.

Тео ждала ответа.

— Ну? — спросила она. — Если ты не придешь, я поеду одна.

— Но я скажу Стоунриджу, что ты задумала, — ответил Эдвард.

— Неужели ты думаешь, что я в это поверю? Эдвард вздохнул. Конечно, он этого не сделает!

— Ну хорошо, — проговорил он с неохотой. — Утром я буду ждать на углу Керзон-стрит.

— Я знала, что ты не подведешь.

Тео чмокнула его в щеку. Кучер хлестнул лошадей, и экипаж умчался.

В то время как Тео плела сети заговора на рауте у Венбру, граф Стоунридж находился в клубе «Уайте» и играл в «фараон» за тем же столом, что и Нейл Джерард. Лакеи разносили бургундское. Ближе к ночи за столами играющих начали раздаваться голоса разной степени опьянения.

Нейл играл осторожно, но, как и у графа, его рюмка была постоянно полна, хотя он редко к ней прикладывался.

Граф рассказывал Джерарду о своем заточении в Тулузе. План его был прост, но, зная Нейла, Сильвестр был уверен в успехе. У его противника не было ни характера, ни воли, и он уже паниковал. Сильвестр хотел довести его до срыва, загнать в угол и вести к нужной цели, пока тот не проболтается.

Сильвестр говорил о плене непринужденно, как того требовали правила мужского общества, и создавал видимость человека, болтающего со старым другом о том, что понимали только они оба. Он снова и снова возвращался к событиям в Вимьере. Он говорил достаточно тихо, но так, чтобы капитану было ясно, что Сильвестр не будет слишком обеспокоен, если эта тема вдруг всплывет.

Раз или два на них бросали любопытные взгляды, и Сильвестр немедленно включал этого человека в разговор.

Джерарду стало ясно, что Сильвестр уже не тот пристыженный и сбитый с толку человек, которого он видел на военном суде. И Джерард начал понимать, что на него ведется охота. Только помня о своем плане, он смог удержаться от приступа паники.

Сильвестр наконец поднялся из-за стола. Перед ним лежало несколько сот гиней.

— В следующий раз повезет, — посочувствовал он Джерарду, который последние полчаса играл под честное слово.

— Да, все может перемениться. Вечер еще только начинается, — ответил Нейл.

— Ты прав, — согласился Стоунридж. — Но для кого как.

Он улыбнулся, и Нейл вдруг живо представил себе леди Стоунридж в «Отдыхе рыбака»: трепетную и бурлящую чувственностью. И такой, какой она была в то утро: смеющейся, белозубой, с блестящими от возбуждения глазами и алым ртом. И такой, какой она будет, когда он повезет ее в Гемптон-Корт.

— Несомненно, брак имеет свои преимущества, — сказал Нейл.

— А Стоунридж все еще в женихах? — шутливо спросил кто-то с дальней стороны стола. — Это не долго продлится, уверяю вас!

— Не могу спорить с таким опытным человеком. — Сильвестр отвесил насмешливый поклон. — Но тем не менее прощаюсь с вами, джентльмены.

Он пошел к выходу, и Нейл со вздохом облегчения уселся за карты. Теперь он сможет сосредоточиться.

— Ах да, между прочим, Джерард! — Сильвестр, улыбаясь, вернулся назад. Нейл взглянул на него. Падающий на лицо графа свет канделябров освещал его шрам, в серых глазах был странный блеск. Сильвестр улыбался, и от этой улыбки у Нейла по спине бежали мурашки. — Джад О'Фланнери, так ведь звали твоего сержанта?

Джерард почувствовал, как кровь отхлынула от его лица и душа ушла в пятки. Комната закружилась, в глазах поплыли черные пятна. Если Сильвестр найдет сержанта, он заплатит шантажисту, сколько бы тот ни потребовал. Стоунридж теперь достаточно богат, чтобы заплатить столько, сколько Джад собрал бы за несколько лет вымогательства.

— Ты, возможно, его не помнишь, — добавил Сильвестр. — Но где его найти, вот вопрос! Где-нибудь в Ист-Энде, я полагаю. А ты как думаешь?

Нейл покачал головой. Даже если бы он и попытался ответить беззаботно, он знал, что выдаст себя.

— Не знаю. Он грязный тип, его, наверное, уже давно повесили.

— Возможно, что и так, — согласился граф.

Помахав на прощание рукой, он удалился.

На Джерарда нахлынула паника. Нельзя ждать! Он должен действовать решительно. Нейл резко отодвинул, стул и бросил карты.

— Извините меня. Я вспомнил о назначенной встрече. Вы записали мой долг?

Лорд Белтон кивнул, что-то буркнув себе под нос, и положил запись себе в карман. Нейл Джерард покинул клуб. Времени было мало.

Сильвестр шел домой, вполне удовлетворенный результатами вечера. Джерард был на грани срыва. Угроза сделает свое дело. Джерард — трус! Сильвестр не оставит его в покое, пока не узнает правду. Но в любом случае нужен свидетель.

Когда он шел по коридору, то увидел под дверью Тео свет. Граф, улыбаясь, открыл дверь.

Глава 28

Когда Сильвестр проснулся, Тео еще крепко спала. Темные кудряшки щекотали его нос, он откинул их в сторону и, опершись на локоть, посмотрел на спящую жену. Сейчас она была спокойна, хотя ночью проявила свой буйный характер и почти лихорадочное чувственное возбуждение. Пока ему не на что было жаловаться, но он чувствовал легкое беспокойство. Не замышляет ли она опять чего-нибудь?

Конечно же, она не сказала бы ему о своих планах. Улыбнувшись, он коснулся губами ее лба и вылез из постели, стараясь не разбудить ее.

Граф вышел в сад. После завтрака ему предстояло проводить мать и сестру на Брук-стрит. Леди Илинор вызвалась сопровождать их. Позднее он намеревался продолжить преследование Нейла. Он уже почувствовал запах крови. Если бы только ему удалось сломить Джерарда!

Тео проснулась, когда Сильвестр завтракал с матерью и сестрой. Она обедала с ними вчера, перед тем как уехала на раут, и думала, что будет справедливо, если она позавтракает сегодня одна. Тео сошла вниз к тому времени, когда они покинули дом, и проводила их взглядом. Она видела из окна своей спальни закутанную в пелерину Мери и нетерпеливо постукивающую ногой леди Джилбрайт, когда лакей замешкался, открывая ей дверцу экипажа.