Крыши

Харгрив чувствовал себя очень неловко и то и дело поглядывал на часы. Напротив моста чернели окнами подлежавшие сносу магазины, которые должны были уступить место новым зданиям из бетона и стекла. В них поселят новых борцов против противной глазу клоаки под мостом. Где же тогда спать этим несчастным? Церкви и те стали закрываться на ночь. Харгрив опять взглянул на часы и полез в карман за сигаретой. Каттс опаздывал уже на двадцать минут.

Позади он услышал шум борьбы. Это бродяги не могли поделить кусок асфальта. Он поднял глаза на серые перила моста. Наверху были люди.

Чем лучше его глаза привыкали к темноте, тем больше человеческих фигур он мог разглядеть. Четыре... Нет, пять. Они что-то тащили, похоже, большой мешок. Привязали его к перилам, а потом вдруг перекинули через них, и он стал раскачиваться на натянувшейся веревке, как маятник.

Харгрив не мог оторвать от него глаз и видел, как он с оглушительным шумом влетел в окно ближайшего магазина. Прежде чем бродяги сообразили, в чем дело, и вскочили, кашляя и чертыхаясь, на ноги, Харгрив уже перебежал дорогу и влез в разбитое окно. К веревке за шею был привязан человек. Среди кукол и медведей со связанными за спиной руками лежал, странно вывернув ноги, Стэн Каттс. Глаза у него были широко открыты.

Харгрив встал и посмотрел в сторону моста, откуда все еще слышались быстрые удаляющиеся шаги на узкой пешеходной тропинке, но ему было слишком хорошо известно, что единственный путь наверх находится в конце улицы. Тогда он достал переговорное устройство и потребовал машину и людей, которые должны были немедленно начать поиск с дальней темной стороны моста. Наклонившись над телом, он принялся тщательно обыскивать карманы, сначала в плаще, потом в пиджаке... За его спиной затаили дыхание бродяги, не понявшие, что, собственно, помешало им спать.

Из всего, что оказалось в карманах Каттса, Харгрив взял несколько клочков бумаги, какие-то билеты и бумажник, положив обратно мелочь и ключи. Когда ему пришлось наклониться над репортером еще раз, он поморщился, учуяв едва уловимый странный запах. Большим и указательным пальцами он потер плечо Каттса, потом понюхал их, разглядев какой-то желтый порошок...

В нескольких футах от него из разбитого окна вывалился большой треугольный кусок стекла, и Харгрив вздрогнул. Еще раз оглядев тело, он обнаружил волдыри вокруг рта убитого репортера. Тогда он повнимательнее осмотрел их. Похоже было на ожог кислотой. Запах был тот же, но только сильнее. Харгриву вспомнилась химическая лаборатория в школе. Сера. Тело было или облито серной кислотой, или обсыпано большим количеством серы. Иэн Харгрив понял, что Стэну Каттсу пришлось ее еще и выпить. Он встал и спрятал лицо в ладонях. Кажется, его теория, которую он выстроил, дав полную волю компьютеру, воплощается в действительность.

Это, конечно, сера. Та самая сера, которая чаще всего ассоциируется с дьявольскими силами.

Девятнадцатое декабря

Пятница

Глава 32

Поисковые группы

В десять тридцать вечера группа Залиана, включая Роберта и Розу, вновь собралась на крыше биржи. Поиски, предпринятые прошлой ночью, не дали результатов. Чаймз и его люди ничем не обнаружили себя, и на крышах воцарилась гнетущая тишина. К большому неудовольствию Розы, Залиан ревниво оберегал тетради, аккуратно вводя в компьютер целые куски. Теперь у него было много фактов и цифр, но выводы ему все равно не давались. Ключи к раскрытию грандиозного плана Чаймза потерялись в нагромождении информации.

В пять утра Роберт и Роза в полном изнеможении спустились с крыши. Они проспали весь день, пока горожане продолжали участвовать в традиционном предновогоднем празднестве, покупая подарки и выпивая, а теперь опять были на крыше. Но в этот раз у Розы возникло предчувствие, что что-то должно случиться. Отряд Спайс выстроился наверху, получая у Ли оружие. Каждому из девяти человек полагалась небольшая нейлоновая сумка с морской сигнальной ракетой, запасными патронами, ножом и еще чем-то, очень похожим на арбалет.

— Я не хотел их использовать, пока они не доведены до совершенства, — посетовал Ли. — Не заряжен, — сказал он, вручая арбалет Спайс. — Автоматически он не работает, да и вообще он малопригоден.

— Легкий, — заметила Спайс, взвешивая на руке алюминиевый арбалет.

— Это модифицированный дротик. — Ли вытащил один из сумки и подбросил на ладони. — Их не возьмешь с собой больше шести, и использовать надо только в ближнем бою.

— Стрелы отравлены? — спросила, остановившись возле Спайс, одна из девушек ее отряда.

— К сожалению, нет, — ответил Ли. — Залиан не разрешил бы использовать яд, но мне удалось сделать их так, что они застревают в ране намертво. У них нет прикрытия, так что будьте осторожны, не пораньтесь сами. Мы еще готовим кое-что для больших расстояний.

— Неужели нет ничего сейчас? — Спайс взяла пучок стрел и аккуратно положила их в сумку. — У них теперь пистолеты, стреляющие отравленными монетами.

Когда Чаймз начал свои воровские вылазки, он сумел выкрасть у Ли все пистолеты, которые раньше использовались, только чтобы оглушить кого-нибудь, а потом были переделаны в орудия убийства.

— У меня нет ничего для больших расстояний, — сокрушенно проговорил Ли. — Я не думал о войне.

— Ладно, собирай моих людей, а я пока выясню, куда нам идти.

Она отошла, на ходу перестегивая ремень на тонкой крепкой талии. С Залианом они говорили недолго. Он решил, что поиски Чаймза надо начинать с центра, разделив его на три сектора, то есть отправляться в путь из центральной точки, а потом расходиться по одному и встречаться уже на бирже.

Первым ушел со своей группой Дэмьен, совсем юный парень, который использовал стационарные тросы. Следующей была Спайс. Она повела свою группу к Уэст-Энду.

Ли раздал оружие своей группе, состоявшей из восьми человек, которые докуривали сигареты и натужно шутили между собой, пока не застонали и не затрещали столбы под их тяжестью. Неожиданно на крыше стало пусто и тихо.

Спайс прицелилась и медленно нажала на спусковой крючок. Щелкнул металл, зашипел нейлоновый трос, потом до нее донесся еще один щелчок. Спайс быстро прикрепила трос у своих ног. Они направлялись на север, к Оксфордской площади, в основном используя старые стационарные тросы, однако на Портленд-Плейс пришлось от них отказаться, так они проржавели. Спайс пропустила вперед своих людей, и все вместе они молча пересекли безлюдную улицу.

Крыша дома напротив совершенно не просматривалась. Спайс была последней, и, взобравшись на довольно широкий выступ, она отцепила трос, чтобы им не смогли воспользоваться чужие.

Кто-то зажег фонарик и осветил крышу.

— Не похоже, чтобы здесь жили:

— Думаете, они держат Сару и остальных за пределами станций? — спросила Спайс.

— Вряд ли, — ответил парень с фонариком. — Им надо хотя бы частично пользоваться стационарными тросами.

Эти тросы формировали единую систему, опутывавшую город сверху, и были прикреплены к высоким железным шестам, намертво вколоченным в крыши, которые из соображений безопасности были вне пределов досягаемости. Высота, на которой они находились, позволяла почти не ощущать земного притяжения и путешествовать без особых усилий. Предположив, что люди Чаймза держат пленников связанными, Спайс решила, что передвигаться они могут только по скоростным линиям.

— Здесь конец Северного пути семь? — спросила Спайс у паренька, которого звали Том.

Он достал карту и осветил ее фонариком.

— Правильно, Северная семь. Но это не конец. Есть еще три станции, только они помечены как опасные.

— Где они?

Том провел пальцем по синей линии. К ним подошли другие.

— Последняя, видишь, Эдам? — Грязный палец ткнул в карту. — Похоже, она действительно в парке, в северной части Парк-Креснт.

— Удивительно. Там такое яркое освещение ночью. Может быть, даже трос виден снизу.

— Зависит от того, насколько он высоко.

— Парк... Интересно, к чему он там прикреплен? — Спайс задумалась. — Надо пойти поглядеть. А вы побудьте здесь. Если дороги нет, я сейчас же вернусь, но в любом случае меня не будет всего несколько минут.

— Здесь сказано: “опасно”.

— Залиан всегда пишет “опасно”, когда не уверен в состоянии трассы. Я вешу меньше вас всех. Как бы то ни было, мы должны проверить. Пока продумайте наш следующий маршрут.

Спайс уже было скользнула прочь, но вернулась, глядя вперед, где Дом Радио разрезал дорогу, как гордый океанский лайнер. Она улыбнулась.

— Знаете, они настаивали, чтобы ничто не закрывало отсюда вид на север.

— Кто? — спросил Том.

— Архитекторы. Несколько сот лет назад это была самая большая улица в Лондоне. — Спайс привычно пристегнула поясной ремень. — Ночью она выглядит чудесно, правда?

— Легкой дороги! — пожелал ей Том. Он уже давно заглядывался на Спайс, но она не обращала внимания на мужчин. — Дать тебе радиотелефон?

— Нет, пусть он останется у тебя.

Спайс подняла ноги и унеслась вдаль между двумя рядами домов с погашенными огнями, в которых жили бесчисленные врачи, юристы и архитекторы. Ее цель — южная часть Риджент-парка.

Том повернулся к остальным:

— Давайте думать. У кого-нибудь есть гениальные идеи, куда нам податься потом?

— Как насчет Вышки? Оттуда хорошо все видно, — предложила крепенькая девушка с короткими черными волосами.

Вместе с остальными она использовала передышку, чтобы покурить и размяться.

— Нет, слишком высоко. Отсюда не получится. Надо тогда использовать Северный путь два.

— Долго нам ждать Спайс?

— Сколько надо, столько и будем ждать.

— А если она не вернется?

— Вернется.

Том сидел, сворачивая и разворачивая карту. Он не считал хорошей мыслью разделение территории на три части и планомерное обследование каждой из них, но Залиан не предложил ничего другого, так что, хочешь не хочешь, приходилось подчиняться. Однако если Чаймзу по душе идея “разделяй и властвуй”, они как раз играют ему на руку. Том встал и прошелся по крыше, всматриваясь в чернильно-черную тьму над парком.

Без семи двенадцать. На крыше магазина “Хэрродс” ребята из отряда Дэмьена перессорились между собой. Юный панк еще не заслужил уважения товарищей, но чем-то понравился доктору Залиану, который и поставил его командовать группой. Едва он появился на крыше, Залиан взял его под свое крылышко и тренировал по специальной программе. Это особенно разозлило четырех женщин и пятерых мужчин. А теперь еще Залиан отказался сам вести их на поиск и заменил себя мальчишкой, которому они немедленно высказали свое возмущение.

Мальчик в самом деле великолепно передвигался по городу, но он совершенно не умел держать дисциплину в группе, которая с криком и шумом добралась до Найтс-Бридж. Теперь они ждали, пока Дэмьен по карте определит границы поиска.

— Начнем отсюда и пойдем к реке, — неуверенно проговорил он, глядя на неулыбчивую девицу рядом.

— То есть как? Ведь мы должны все встретиться в центре. Она отошла и плюнула на крышу. За ее спиной кто-то затянулся сигаретой с марихуаной и закашлялся.

— Эй, брось! Мы должны быть в форме, если вдруг налетим на Чаймза.

Дэмьен подбежал к парню, чтобы забрать у него сигарету, но не успел.

— О чем ты беспокоишься? Здесь мы никого не встретим, — сказал высокий прыщавый подросток с сигаретой. — До Новой Эры отсюда далеко.

Он глубоко затянулся и выпустил дым прямо Дэмьену в лицо.

— Ты так много знаешь, Тони! Может быть, ты возьмешь на себя ответственность? — Дэмьен не умел скрыть страх, отчего все ощутили неловкость и желание спорить. — Мы должны идти к реке. Отсюда до Ноттинг-Хилл нет стационарного пути.

Тони развернул карту и придвинул ее к самому лицу Дэмьена.

— Мы все должны разойтись веером и идти на восток, а не на север! — крикнул он на самом настоящем кокни. — Здесь, над “Хэрродс”, начинается Восточная дорога четыре, по которой мы легко доберемся до Альберт-Холл и Скотт-стейшн. Никто ведь там еще не искал.

Он бросил Дэмьену карту и сделал вид, что отправляется в путь.

— Ты не имеешь права уходить, пока я тебе не скажу, — взвился Дэмьен. — Представь себе, что мы разделимся и попадем в засаду, что тогда?

— Лучше уж одному, чем всем, — сказал Тони, забираясь на вентиляционный люк и цепляясь за трос. Дэмьен понимал, что любое проявление силы с его стороны приведет к открытому бунту. С неохотой он повернулся посмотреть на остальных. — Ну что ж, ребята, — сказал он, — похоже, мы отправимся на Скотт-стейшн.

— Можем мы сначала пять минут передохнуть? — раздался голос сзади. — Я устал. Мы же только что добрались сюда.

Тони медлил наверху, ожидая решения Дэмьена, который удивился, что благодаря своему отступлению одержал небольшую, но все-таки победу.

— Ладно, идет, но только пять минут. У нас впереди много работы.

Дэмьен вытащил радиотелефон и положил его на люк, когда Тони спустился вниз. Вместе с остальными они расположились в середине крыши.

Магазин сверкал огнями. Во всех витринах ярко освещенные сцены из рождественских сказок привлекали взгляды прохожих. Хотя одна из стационарных дорог проходила как раз через крышу магазина, ею редко пользовались из-за риска попасться на глаза покупателям. Здание магазина было одним из немногих, на которое люди поднимали глаза, к тому же крыша хорошо просматривалась и посетителями ночного клуба, устроенного тоже на крыше в нескольких кварталах от главного магазина. Залиан постоянно предупреждал, чтобы здесь не задерживались дольше необходимого времени.

— Сколько времени ты уже здесь? — спросил Тони, опять раскуривая сигарету с марихуаной.

На сей раз Дэмьен ответил без всякого напряжения:

— Немножко больше года. Я был учеником механика, и мне надоело получать от него подачки. А найти что-нибудь другое, на что можно было бы прожить, я не мог. Ну, я и ушел оттуда.

— Со мной было то же самое, — сказал Тони, передавая сигарету сидевшей рядом девушке, которая смазывала свой пистолет с тросом. — Только я здесь уже три года. Часто ходишь вниз?

— Шутишь! — воскликнул Дэмьен. — Чего я там не видел? Разве только кино? В кино я хожу пару раз в неделю.

— Застекленные крыши кинотеатров. Забавно, что они никогда не запираются. Как бассейны или турецкие бани. Считают, что у них нечего украсть. А я теперь совсем не хожу вниз. — Тони глубоко затянулся. — Обычно мы ходили с девушкой из Восточного отряда четыре, но они все переметнулись к Чаймзу. Она и меня пыталась увести. Я ее послал. А теперь не знаю. Все стало не так. От Залиана никакой пользы. Мы тоже ничего не делаем. Чего удивляться, что к нам приставили младенца?!

Едва он это сказал, как понял, что своим языком убил едва зародившуюся дружбу между ним и Дэмьеном. Тем не менее Дэмьен был их вожаком, и все они хорошо помнили, что Залиан говорил им о дисциплине. Наверное, из-за этого многие ушли туда, где экзотические церемонии значили больше, чем тяжелая работа и армейский порядок.

— Пора нам отправляться.

Тони встал и закинул сумку на плечо. Сигарета совсем не повлияла на координацию его движений. Дэмьен тоже, не говоря ни слова, встал и пошел следом за ним.

Тони обогнул люк и, посмотрев туда, где был край крыши, отшатнулся. Там, освещенный снизу, стоял сам Чаймз, одетый с головы до ног, словно в доспехи, в черную кожу и черный балахон, свисавший с его воздетых к небу рук.

Неожиданно тишину прорезал неприятный звук, и Тони повернулся как раз вовремя, чтобы подхватить упавшего прямо ему на руки Дэмьена, кричавшего от боли. Из его груди торчала металлическая стрела. Тони повалился под ставшим неожиданно тяжелым Дэмьеном, когда сверху на поисковый отряд обрушились люди Чаймза, вооруженные ножами.

Никто не успел даже открыть сумку. Дэмьен забыл приказать им расчехлить оружие. Пока его друзья падали под ножами и кулаками людей Чаймза, Тони выбрался из-под Дэмьена и пополз к тому месту, где остался лежать радиотелефон. Он понимал, что у него всего несколько секунд. Когда он вскочил на ноги, то увидел, что Чаймз покинул свою выигрышную позицию. Тони вытащил новый арбалет.

Невысокая кирпичная стена впереди скрывала его ото всех, а за спиной он слышал шарканье ботинок и предсмертные хрипы. Он включил радиотелефон и стал вызывать Залиана.

— Ради Бога, ответь! — шептал он в трубку. — Ответь! Есть там кто-нибудь? Ответь.

Телефон молчал. Шаги за спиной заставили его обернуться. Чаймз стоял рядом и смотрел на него.

— Не получается? Наверное, ты не уплатил по счету, — сказал он и отобрал у Тони бесполезный радиотелефон, протянув за ним затянутую в перчатку руку.

Чаймз бросил радиотелефон за спину. На мгновение его лицо под капюшоном осветилось, и Тони увидел в его черных глазах такое безумие, какого ему еще не доводилось видеть.

— Ой! — крикнул он и сразу пришел в себя. Не медля больше, он выстрелил и попал Чаймзу стрелой в бедро, тот согнулся от боли, а Тони в это время успел схватить трубку.

— Это Чаймз! Он здесь! — крикнул Тони что было сил в надежде, что его кто-нибудь услышит.

Чаймз развернулся, взмахнул своим балахоном и, схватив Тони за шею, оторвал его от крыши. С неожиданной легкостью он поднял парня над краем крыши и отбросил капюшон, открывая гриву грязных черных волос и горящие адским огнем глаза.

— Для тебя было бы лучше, если бы ты был с нами! — насмешливо проговорил Чаймз. — К сожалению, мы на некоторое время закрыли прием, пока не почистим немножко наш дом. Разрушение несет с собой гибель материи, но дух вновь возрождает, как это было всегда, жизнь.

Тони в ужасе оглянулся.

— Это означает, сынок, что мы избавляемся от людей, подобных тебе. Пришло наше время. — Он начал ослаблять хватку. Тони закричал, и Чаймз, улыбаясь, сказал ему: — В следующий раз слушайся хозяина и не связывайся с орлами, пока не научишься летать.

Он разжал пальцы, и Тони полетел вниз. Он кричал, пока падал вдоль ярко освещенного фасада здания, руша на своем пути сотни ламп и лампочек, которые вспыхивали и гасли, словно в некой экстравагантной рождественской картинке из огня и света.

Глава 33

Крыши

Операционный зал представлял собой причудливое смешение старого и нового. Древние лампы освещали небольшие ящики из пластика, наполненные микросхемами. Свернутые в кольца веревки и куски железа валялись рядом с коробками, набитыми всякими деталями, большинство из которых имело отношение к компьютерам. Залиан включил радиопередатчик, когда, шагая по крыше, объяснял свой план Роберту. Роза наконец-то осталась одна и, притулившись в углу, читала тетрадь Шарлотты. Может быть, ей удастся расшифровать ее? Во всяком случае, она может справиться с ней не хуже Залиана, который, казалось, использовал любую возможность увильнуть от решения насущной проблемы.

Вождь здешних мест, откинув с глаз прядь светлых волос, поддел ботинком компьютер, неустойчиво стоявший на краю одной из коробок. Когда Роберт увидал торговые знаки, Залиан решил ему кое-что объяснить.

— Ладно, ты спрашивал, как мы тут выживаем. Я расскажу тебе о нашей финансовой системе.

Залиан нажал на клавишу, решившись наконец рассекретить одну из своих закодированных программ. Поддавшись любопытству. Роза закрыла тетрадь и тоже подошла к компьютеру.

— Думаю, ты мне скажешь, что на самом деле вы — шайка воров, — подозрительно глядя на экран, заявил Роберт. — А иначе откуда у вас деньги на оборудование?

— Я всегда предпочитал думать о нас как о социальных благотворителях, — высокомерно произнес Залиан, — которые берут у богатых и отдают бедным. То есть нам.

Роберт оглянулся на Розу, но она лишь пожала плечами.

— Скажу вам только одно: когда мы берем у богатых, мы делаем все, чтобы они этого не заметили. Крадем только у самых больших корпораций. Вы, правда, можете спросить, как нам это удается?

Роберт постучал пальцем по экрану.

— Думаю, ответ мне известен. Вы выбираете компании, которые могут выдержать кое-какие потери.

— Правильно. Я выбираю компании, которые кажутся мне слишком большими, что не идет во благо ни им, ни кому другому. Вот они здесь... “Кока-кола”, “Сони”, “Барклис”... Они все закладывают в бюджет воровство. А мы просто к ним подключаемся.

Залиан с гордостью посмотрел на экран, который в это время высвечивал потери и прибыли корпораций, потому что на самом деле гордился своей тайной системой.

— Некоторые цели я выбираю просто потому, что они меня не замечают, — продолжал он. — Такие, как “Макдоналдс” или “Бритиш Ассошиэйтед Тобакко”. Еще компании с прочными связями с городом Солнца. Надо всего-навсего переключить...

— Стащить, ты хочешь сказать.

— ...их компьютеры на нас. Прежние вожди годами делали это в той или иной форме, только раньше до поступления компьютеров они отправлялись в большие магазины и крали системы, чтобы потом перекинуть разницу на своих людей.

Продолжая говорить, Залиан переключил программу.

— Теперь, конечно, с созданием центрального банка данных нас гораздо легче выследить, так что приходится действовать через официально зарегистрированные компании. Способ, каким мы стрижем мультимиллионеров, очень сложный, его не назовешь простой кражей.

— Я восхищен, — сказал Роберт.

— Правильно. Ли — один из лучших наших специалистов. А теперь он вообще остался у нас единственным. Он считает, что может разобраться в любой системе, стоит ему только посмотреть на нее.

— А как он может посмотреть? — поинтересовался Роберт, вновь оглядываясь на Розу и удивленно поднимая брови.

— О, это легко. У нас есть стариковская сеть.

— Стариковская сеть? А что это такое?

— Есть люди, которые пробыли здесь довольно долго, а потом ушли вниз. Прослужив несколько лет, многие из наших начинают вести спокойный, размеренный образ жизни. Но есть и такие, что не успокаиваются, хотя уже, кажется, далеки от нас. Это для них словно наркотик. Может быть, они верят в наши идеалы. Может быть, хотят взбодриться, пройдя через рискованное дело. Таких стариков и старушек мы устраиваем в компании уборщиками, секретарями, чиновниками всяких уровней. Большинство больших домов в Уэст-Энде по ночам обслуживается бывшими жителями крыш. Они помогают нам не попасться на глаза и снабжают самой разнообразной информацией.

— Это для них опасно? — спросила Роза.

— Мы не просим ничего такого, из-за чего они могли бы лишиться работы. Они просто держат глаза и уши открытыми и кое о чем сообщают нам. В свою очередь мы платим им дополнительное жалованье. Пенсию, если хотите.

— И все это проходит через твою компанию?

— Компании. Мы периодически меняем их, чтобы не вызвать подозрений. Вы не можете не оценить наше последнее дело. “Вэлайент-Секьюрити-Лок и Компания”.

— Ты нас разыгрываешь, — не поверила Роза. — Их люди ставили в моем доме сигнальную систему. Но они вошли в парадную дверь, а не свалились с крыши.

— Старики.

— Таким образом ты следил за домом?

— Видишь, как просто? Стоит только хорошо организоваться, — сказал Залиан и, откинувшись в кресле, скрестил длинные ноги. Он был очень доволен собой. — Они даже обыскали для нас квартиру Шарлотты, но ничего не нашли, и тут мы сообразили, что наша собственная защитная система, едва она начала работать, не пустит нас еще раз внутрь. — Залиан ненадолго задумался. — Немножко самонадеянно получилось. В следующий раз придется подумать, как соединять провода.

— Сообщи мне заранее, и я оставлю дверь открытой, — съязвила Роза.

— Есть и другие компании... “Альбион-Тайлинг”... У них есть необходимые для нас финансовые структуры, через которые мы можем получать деньги... А у нас собственная благотворительная служба для несовершеннолетних наркоманов. Думаю, она приносит пользу тем, кто приходит к нам, но не остается надолго. — Залиан вытащил дискету и вставил другую. — Все, что мы делаем, должно побеждать общество в его собственной игре, и так долго, как мы будем вне его. Я всегда думал, что мы на чем-нибудь поскользнемся и нас схватят за руку, но пока этого не происходит.

— Не понимаю, — сказала Роза. — Если вы получаете столько денег, то почему не почините свои стационарные пути?

— Не из-за денег. У нас больше нет людей для такой работы. Многие переметнулись на другую сторону, чтобы нести Новую Эру. Сейчас на крышах больше людей, чем когда-либо, но они не с нами. Большинство стало старательными учениками Чаймза. Действительно, на первый взгляд у него все гораздо привлекательнее. Они получают наркотики, деньги, девочек, короче, все, что им нужно, в обмен на верность. Как мы можем соперничать с ним?

— А им не надо содержать тросы в хорошем состоянии?

— Их слишком много в городе, чтобы кого-то серьезно волновал выход из строя одного-двух. Однако пройдет еще немного времени, и прежняя сеть будет навсегда потеряна. — Залиан потер глаза ладонью. Он выглядел усталым. — Наши планы спасения системы полетели к черту, когда началась заваруха. Вот закончится все — хотя я очень сомневаюсь, что мы выживем, — тогда и начнем переделывать...

— Этим должен заняться кто-то очень сведущий, — заметил Роберт, глядя, как Залиан настраивает компьютер.

Сотни знакомых названий международных фирм замелькали перед ним, и у каждой был свой кодовый знак.

— Система более или менее эволюционировала сама, благодаря многим людям, работавшим с ней. Знания переходили от одного поколения к другому... А зачем? Чтобы был выход для тех, кто живет внизу. А теперь я склонен думать, что жизнь на крышах завершается. Кому она нужна?

Роберту не понравился этот поворот. Залиан выглядел усталым и осунувшимся, словно он уже проиграл.

— Перед смертью Джей сказал кое-что странное.

— То есть?

Доктор поднял голову и уставился на Роберта, хотя видно было, что его мысли витают где-то очень далеко.

— Он сказал, что все вы умрете на рассвете в воскресенье. Почему в воскресенье?

Прежде чем Залиан успел ответить, вскочила Роза и постучала по тетради.

— Чаймз — не просто сумасшедший мистик, это очевидно. Наверное, воскресенье имеет для него особое значение?

— Правильно, — согласился Залиан. — Кульминация наших действ всегда происходит в полнолуние. Это одна из немногих традиций, которая осталась нетронутой.

— Не вижу связи, — заявил Роберт.

— Диана Охотница была богиней Луны. А Аполлон соответствовал Солнцу, — пояснила Роза. — Если мы признаем, что Новая Эра как бы негатив всего того, что есть хорошего в обществе доктора Залиана, нам надо поискать противоположных им богов.

— Я уже думал об этом, — сказал Залиан. — У греческих богов нет alter ego[5]. С римской мифологией тоже ничего не получается.

— Тогда, может быть, Чаймз совсем отказался от мифологии? — предположил Роберт. — Может быть, тут дело совсем не в мифологии...

— Похоже, у него в основе набор сатанинских слов, — заметила Роза. — Смотрите.

Она открыла тетрадь на середине.

— Здесь несколько параграфов посвящено освобождению силы через сексуальное жертвоприношение. Залиан стал читать через плечо Розы.

— Неудивительно, что он переманил так много твоих людей, Залиан, — подвел итог Роберт.

— У нас тоже есть “ритуальное сношение во имя победы” и “руническая власть символов”, хотя о таком символе речи нет.

— Сколько у тебя пропало людей, которые, вероятно, ждут казни? Кажется, ты говорил, двенадцать.

— Двенадцать, включая Сару.

Роберт смотрел, как Роза забирает власть в свои руки. Она вроде бы действительно была здесь на месте, действуя в своей обычной самоуверенной манере. У него появилось чувство, что такой, какая она была раньше, она нравилась ему больше. По крайней мере, он знал, как себя с ней вести.

— Цифра “двенадцать” должна иметь какой-то смысл. Может быть, она имеет отношение к знакам зодиака? — предположил он.

— Одна жертва на каждый знак? — оживляясь, переспросила Роза. — Ты думаешь, каждый знак имел в основе ритуал черной магии?

— Минутку, — попросил Роберт, поднимая руки. — О чем мы говорим? Не похоже, чтобы, прежде чем украсть человека, люди Чаймза спрашивали, когда он родился. “Извините, мы хотим принести вас в жертву, поэтому нам нужно знать ваш знак зодиака”. Лучше нам признать, что парень просто сошел с ума, а его разбойничья банда — банда и есть. — Роберт встал с кресла и потянулся. — Это место начинает на меня плохо действовать. Надо мне немножко прочистить голову.

В холодном сыром небе на другой стороне Темзы сверкали бесчисленные огни. Затихли автомобили. Вокруг стояла оглушающая тишина.

Роберт глубоко вдохнул на удивление чистый воздух. Глаза у него болели и слезились, но он совсем не чувствовал усталости. Он знал, что утром все происходящее опять покажется ему маловероятным. Может быть, никто вовсе не хотел его убить. Просто он тоже потихоньку сходит с ума, как все тут.

— Роберт.

Он почувствовал прикосновение руки к своему плечу и оглянулся. Рядом с ним стояла Роза и смотрела вдаль поверх безлюдной улицы. Он чувствовал ее теплую ладошку сквозь ткань комбинезона, и ему очень захотелось прижаться к ней, но что-то удержало его, скорее всего, подсознательная уверенность, что между ними никогда не будет любви, потому что он не тот человек, который ей нужен.

— Идем.

— Но вы прекрасно без меня обходитесь, — помрачнел Роберт. — Я не доверяю Залиану. У него было достаточно времени изучить тетрадь, а он, видите ли, ничего не нашел.

— Думаю, мы можем признать, что он неплохой парень, — возразила Роза. — Светлые волосы, белые зубы. Слишком он привлекательный, чтобы быть плохим.

— В тетради сказано, что он бывший алкоголик. Это же ужасно. И как вообще он еще не попался?

— Не знаю. Давай спросим, если это тебя интересует. Наверное, есть объяснение.

Но было слишком поздно. Роберт мгновенно взорвался:

— Сама иди и спроси Голубые Глаза. Я хочу немножко отдохнуть от него.