Звездный путь - Душа Сурака

      – Т'Пол выстрелила первой?
      Арчер кивнул.
      – Ну и ну. Рида это должно было здорово задеть. Вулканка его опередила.
      – И эта вулканка теперь обвиняет себя в убийстве туземца, – продолжал Арчер, не обращая внимания на насмешливый тон Трипа.
      – Но она же не могла знать, что он умрёт. Если её фазер был установлен на оглушение…
      – Он былустановлен на оглушение. Но это ещё не всё. Тот туземец был последним, кто оставался в живых. Последний представитель расы… возможно, наш последний шанс выяснить, что же их всех убило.
      – Теперь понимаю, – мягко сказал Трип. – И…?
      – Теперь она считает, что нарушила вулканский моральный кодекс, запрещающий убийство… Думаю, это мы, земляне, плохо повлияли на неё. Она считает, что для того, чтобы очиститься, должна вернуться к канонической версии учения Сурака. Никакого насилия даже в целях самозащиты. Я спросил её напрямик, применит ли она оружие, если корабль будет атакован, и она сказала нет. – Арчер взглянул на друга. – Представляешь, Трип? Я спросил её, станет ли она защищать сослуживца или корабль, если я прикажу, и она ответила нет. Это самое настоящее неподчинение приказу.
      – Да, – невозмутимо сказал Трип. Он немного помолчал, затем спросил. – А вы кого-нибудь убивали, капитан?
      Ошеломлённый, Арчер молча смотрел на друга. Он никогда ни одной живой душе не рассказывал о том, что Т'Пол убила Джоссена, ибо Т'Пол поведала ему об этом под строжайшим секретом.
      – Я так и думал, – сказал Трип. – Представь себе, что она должна чувствовать. Воспитанная в обществе, превыше всего ставящем отказ от насилия – оторвалась от этого общества, среагировала инстинктивно и убила. Да ещё последний представитель расы… с этим нелегко справиться.
      – Но даже вулканцы разрешают убить ради самозащиты. Запретить это был бы абсурдно. У каждого есть право защищаться от того, кто хочет причинить ему вред, верно? Даже Сурак…
      – Стоп, – сказал Трип. – Вот тут – стоп. Раннее учение Сурака подразумевало абсолютный отказ от насилия; очень по-гандийски, или как у ранних христиан – "подставь другую щеку". Если тебя убьют, другие займут твоё место и подымут голос в защиту мира. Но никогда ни на кого не поднимай руку.
      – Что, правда? – заинтересовался Арчер.
      – Вулканцы ни за что не признаются, но они постоянно препираются по поводу правильности интерпретации учения Сурака в этом пункте.
      – И откуда у тебя такая секретная информация о вулканцах? – поддразнил Арчер.
      – Не скажу, – отвечал Трип. – Не хочу светить источники. – Он помолчал и заговорил уже совершенно серьёзно. – Послушай, не торопись натягивать вожжи. Она, скорее всего, просто-напросто чувствует себя виноватой, даже если не хочет признавать этого. Дай ей время, и всё будет в порядке.
      – Я дам ей время, – сказал Арчер. – Пока её настроения не представляют угрозы для безопасности моих людей и моего корабля. – Он едва не сказал "корабля моего отца" и лишь в последний момент спохватился.

Глава 3

      "О-а-ни", – в который раз повторила Хоши, зачарованно глядя на экран просмотрового аппарата в маленькой лаборатории рядом с медотсеком. На экране застыло изображение туземца – того самого, из записи с предупреждением на высланном с планеты радиобуе.
      "О-а-ни", – снова повторила Хоши, подражая звукам из динамика. После двух часов напряжённой работы, прослушав несколько записей – по нескольку раз каждую – ей удалось установить, что это сообщение предназначалось для всех кораблей, которые могли бы оказаться поблизости от поражённой планеты. И оани – так произносилось это слово – было название расы; планету же свою они называли Оан.
      Но точное воспроизведение звука "а" давалось ей нелегко; оно требовало сочетания гортанного звука со щелчком языка, для чего приходилось сильно напрягать горловые мускулы. Минуту назад она упражнялась так усердно, что из соседней лаборатории вышел один из помощников доктора Флокса, думая, что у неё рвота. Она попыталась объяснить ему, чем занимается, но удалился он с весьма недоверчивым видом.
      Как же всё-таки чудесно быть лингвистом. Правда, ей требовалось всего лишь ввести фонему в компьютер, но Хоши всегда доставляло удовольствие, когда удавалось самой освоить правильное произношение.
      "О-а-ни".
      Покончив с этим, Хоши ввела в компьютер приблизительный перевод и записала на плёнку, чтобы его могли прослушать остальные.
      "Мы – оани. Предупреждение всем: нас поразило неизвестное заболевание. Соблюдайте осторожность. Если можете нам помочь, свяжитесь с нами, и мы передадим все данные".
      Это был лишь приблизительный перевод. Хоши ничего не знала об их цивилизации, кроме того, что видела на поверхности планеты; и потому не могла сказать, содержит ли предупреждение некий подтекст или невысказанные предположения. Но интуитивно она чувствовала, что предупреждение было именно таким прямолинейным, каким прозвучало, и действительно было продиктовано тревогой за безопасность любых инопланетян, чьи корабли могли оказаться поблизости от Оана.
      Но сумели ли они узнать, что их убивает?
      Вынув из компьютера диск с предупреждением, Хоши поставила одну из записей, обнаруженную в больнице, в той самой лаборатории, где доктор Флокс тщетно боролся за жизнь умирающей женщины. Хоши понимала, что обязана изучить и перевести эту запись – но ей очень не хотелось снова увидеть того, кто умер с выражением такой ярости, такой злобы на лице.
      Но едва его изображение появилось на экране, Хоши почувствовала, что не в силах оторвать от него глаз. Все её опасения были забыты. Перед ней был живой человек, с живым, встревоженным лицом. Его круглые, лишённые ресниц глаза были такими лучистыми, что казались красивыми даже по земным меркам. Первая произнесённая им фраза была короткой – слишком короткой, что Хоши могла что-нибудь уловить; она прослушивала её снова и снова, пока в контексте услышанного раньше фраза не обрела смысл.
      Урока – таково было его имя; а затем он, возможно, назвал дату и точное время. Хоши перемотала запись вперёд и прослушала её конец – да, всё верно; имя и дата/время. Последние отличались от записанных в начале именно настолько, насколько было возможно. Как раз то, что требуется доктору Флоксу и капитану Арчеру – медицинские записи; и Хоши зачарованно вслушивалась в низкий голос Урока – куда более низкий, чем тот, на который способен был голосовой аппарат землянина. Судя по напряжённому тону, эти записи были сделаны того, когда заболевание уже стало массовым.
      Хоши прослушала запись на нормальной скорости, внимательно вслушиваясь в каждое слово. Она начала улавливать отдельные слова – медицинский, заболевание– они повторялись достаточно часто, чтобы у неё не осталось сомнений в правильности их перевода. Сколько раз ни приходилось ей начинать осваивать чужой язык, её всегда удивляло, как легко и быстро её мозг складывает части лингвистической головоломки. В детстве она воспринимала свой дар как нечто, само собой разумеющееся; она считала, что каждый умеет читать задом наперёд и вверх ногами, и составляла собственные секретные алфавиты, чтобы посылать зашифрованные сообщения друзьям в школе. Её пытались завербовать в разведслужбу Звёздного Флота, но политика и шпионаж не интересовали Хоши. Языки должны служить тому, чтобы открывать новые цивилизации, приобретать новых друзей.
      Она слушала, как Урока наговаривает запись – как вдруг он поднял голову при появлении кого-то ещё.
      Хоши тотчас узнала вошедшую – то была та самая женщина, которую они застали живой. Она произнесла его имя; конечно, интонация была непривычна, но Хоши различила в её голосе несомненную нежность, увидела, как засветились глаза Урока, когда он увидел её.
      "Кано", – сказал он и заговорил тихо, с мягким упрёком в голосе. Хоши не понимала значения каждого слова, но смысл был ясен: ты не должна была приходить сюда, это опасно.
      Хоши ощутила комок в горле; чувствуя, что вот-вот заплачет, она усиленно заморгала, заставляя себя оставаться лишь исследователем. Сейчас не время расчувствоваться.
      Она быстро позволила Арчеру уговорить себя завербоваться на "Энтерпрайз" – её увлекла возможность встретить представителей других цивилизаций и изучить их язык. Но ей и в голову не приходило, что она может столкнуться с такими ужасными обстоятельствами, что её дар послужит столь печальной цели, и маленькая радость от изучения нового языка будет начисто поглощена болью от сознания гибели целой цивилизации. Она с трудом заставила себя сосредоточиться, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать.
      Именно в этот момент открылась дверь, и появился капитан Арчер. Выглядел он измученным, но при виде Хоши губы его тронула слабая улыбка.
      – Нашли что-нибудь, Хоши?
      – Капитан. – Взяв себя в руки, она поднялась. – Пока не слишком много, но могу дать вам лучший перевод сообщения с радиобуя.
      Она поставила запись перевода, и капитан внимательно выслушал её.
      – Отличная работа. Что-нибудь ещё?
      Хоши кивнула.
      – Нам повезло. Те записи, что мы нашли в больнице – вы были правы. Это именно медицинские записи. Я как раз начала работать с ними, но начало – всегда самое трудное. Как только я чуть освоюсь с их языком, дело пойдёт намного быстрее. Пока из этих записей я понимаю только, что они не знали, отчего умирают.
      Арчер хмуро кивнул.
      – Сэр, – спросила Хоши, – а доктор Флокс что-нибудь обнаружил?
      – Пока ничего, – сказал Арчер. – Я как раз к нему и иду. Если у него есть что-то новое, я скажу вам.
      – Спасибо, – улыбнулась Хоши.
      Выходя, Арчер на миг задержался, чтобы бросить взгляд на изображение двух инопланетян на экране; на лице его мелькнуло узнавание, затем оно омрачилось – и тотчас сделалось бесстрастным. Хоши взглянула на капитана с некоторым удивлением. За долгие месяцы, проведённые в тесном кругу сослуживцев, она приучилась безошибочно угадывать их настроение, а капитан выглядел чем-то омрачённым ещё до того, как они спустились на Оан.
      – К сожалению, мне почти нечего сообщить вам, капитан, – заговорил Флокс прежде, чем Арчер успел переступить порог. Доктор стоял спиной к Арчеру возле диагностической кровати, на которой лежало тело женщины, укрытое непроницаемой плёнкой. Видимо, Флокс узнал капитана по шагам, или же просто решил, что больше сейчас сюда зайти некому. – Я всю ночь бился над изучением их клеточной структуры и физиологии, и кроме слабого различия в составе электролита, которое заметил ещё на планете, не обнаружил ничего, что могло бы послужить причиной смерти. Ни микробов, ни паразитов, ни признаков отравления или радиоактивного заражения. И никаких признаков воздействия знакомых нам видов оружия… – Флокс обернулся к капитану. Напряжение и недостаток сна начали сказываться на нём. Обычно румяное лицо приобрело болезненный желтоватый оттенок; в складках под глазами залегли глубокие тени. – Откровенно говоря, капитан, я просто не знаю, какие ещё анализы можно сделать. Кроме как снова спуститься на планету, я не…
      – Они называли себя оани, – перебил Арчер. Он произнёс это без всякой видимой связи с услышанным, но капитану просто больше нечего было сказать в ответ на неутешительное сообщение Флокса. Не то, чтобы Арчер опасался, что таинственная болезнь может поразить его людей – этого он не опасался – но оани заслуживали того, чтобы причина их гибели была установлена. Будет слишком трагично, если окажется, что целая раса погибла, не оставив после себя того наследия, о котором капитан говорил Хоши.
      – Оани, – задумчиво повторил Флокс и поглядел на укрытое плёнкой тело. – Жаль, что нам не пришлось повстречаться с ними при других обстоятельствах.
      Арчер открыл было рот, собираясь сказать что-нибудь в знак согласия, но в последний момент передумал и спросил.
      – А что насчёт того мужчины, который набросился на Хоши? И того, с искажённым лицом? Не могли безумие и ярость быть вызваны тем же, что убило их?
      – Мне бы хотелось, чтобы я мог что-то сказать с уверенностью, капитан, – вздохнул Флокс, – но пока что у меня куда больше вопросов, чем ответов. Могу лишь предположить, что приступ ярости того бедняги был, скорее, связан с помешательством, вызванным органическими изменениями мозговой ткани. Что же до джентльмена с сердитым лицом, то тут я не обнаружил никаких признаков помешательства; он оставался совершенно здоровым по всем параметрам, пока не умер.
      Едва доктор умолк, как из динамика раздался голос Т'Пол.
      – Т'Пол вызывает медотсек.
      Шагнув к интеркому, доктор нажал на кнопку.
      – Флокс слушает.
      – Доктор, вы не слышите ничего необычного?
      – Простите?
      – Необычного, – ровным голосом повторила Т'Пол. – По вашему ответу я понимаю, что не слышите. Я ищу капитана. Вы не видели его?
      Обернувшись к Арчеру, Флокс сделал приглашающий жест. Капитан шагнул к интеркому.
      – Говорит Арчер.
      – Капитан… – показалось ли это Арчеру, или в голосе Вулканки действительно слышались нотки предвкушения? – Не могли бы вы сейчас зайти на мостик? И не может ли энсин Сато сопровождать вас?
      Капитан сперва нахмурился, но предложение захватить с собой Хоши заинтересовало его.
      – Что-нибудь случилось?
      – Контакт с неизвестной формой жизни, сэр.
      – Сейчас будем, – сказал Арчер, прежде чем Т'Пол успела договорить последнее слово. Выключив коммуникатор, капитан повернулся на пятках и стремительно вышел из медотсека, провожаемый задумчивым взглядом Флокса.
      При появлении Арчера и Хоши Т'Пол тотчас поднялась с капитанского кресла, но на своё место возвращаться не стала. Как Рид за тактической установкой, так и Мейвезер за штурвалом наблюдали происходящее с нескрываемым интересом – и с немалым беспокойством, сказал себе Арчер.
      – Капитан, – произнесла вулканка, затем перевела взгляд на Хоши. – Энсин Сато. Вы не слышите ничего необычного?
      Лицо Хоши приняло сосредоточенное выражение, взгляд устремился куда-то вдаль.
      – Возможно, – чуть нахмурившись, сказала она. – Вам не кажется, что один из субварповых двигателей немного перегружен?
      Губы Т'Пол сжались в одну тонкую линию; вулканка явно ожидала не такого ответа. Арчер же почувствовал, что с него довольно загадок.
      – Выкладывайте, субкоммандер. Что именно вы слышите?
      – Вулканский язык, – ответила она.
      Капитан пристально взглянул на неё.
      – Точнее, – добавила она, – я слышу женский голос, говорящий по-вулкански. Он называет себя аморфным существом, целиком состоящим из энергочастиц и в то же время обладающим сознанием.
      Пока она говорила, перед глазами у Арчера возник безумный оани, набрасывающийся на Хоши. Капитан похолодел. Он и экзолингвист обменялись тревожными взглядами. Неужели Т'Пол теряет рассудок? Возможно ли, чтобы неизвестное заболевание проникло на борт "Энтерпрайза"?
       Спокойно,одёрнул себя Арчер. Насколько нам известно, все те люди, кроме двоих, умерли лёгкой смертью, будто заснули.
      Тем не менее, он сказал:
      – Субкоммандер, вполне возможно, что вы слышите голос неизвестного существа, который, по какой-то причине, никто из нас не слышит. Но я думаю, будет благоразумно, – с ударением на последнем слове продолжал капитан, – направить вас в медотсек для медосмотра.
      Брови у Т'Пол чуть приподнялись в знак протеста.
      – Уверяю вас, капитан, я чувствую себя совершенно нормально. Чтобы проверить правоту моих слов, достаточно просканировать ту область пространства, в которой это существо, по его утверждению, находится.
      – Ну так просканируйте, – сказал Арчер.
      Чуть поколебавшись, Т'Пол сказала:
      – Судя по координатам, существо находится вне радиуса действия наших сканеров. Нам придётся покинуть орбиту.
      Воображение Арчера нарисовало жуткую картину: "Энтерпрайз" – корабль-призрак, бесцельно летящий сквозь пространство, члены экипажа мёртвые на своих постах… Кто знает, кого ещё они могут заразить этой неизвестной болезнью? А если вулканцы станут их искать и найдут… Оборвав себя, он заявил:
      – Я не рискну покинуть орбиту, пока у меня не будет стопроцентной уверенности, что мы не несём инфекции. Отправляйтесь в медотсек, субкоммандер. Это приказ.
      Протест мелькнул в её глазах, но она лишь кивнула и спокойно произнесла:
      – Хорошо, капитан. – И вышла, провожаемая взглядами Арчера, Рида и Хоши.
      – Возвращайтесь к своей работе, – сказал Арчер экзолингвисту. – Результаты могут нам понадобиться скорее, чем вы думаете.
      – Началось, – пробормотал Мейвезер – не слишком тихо. Услышав это, Арчер в раздражении обернулся к нему.
      – Энсин!
      Мейвезер застыл.
      – Да, сэр.
      – Сделайте мне одолжение, избавьте нас от сценических эффектов. Драматизма нам и так хватает.
      – Да, сэр.
      Спустя час, показавшийся ему вечностью, сидя в капитанском кресле, Арчер слушал по интеркому доклад Флокса.
      – Обследование показало, что она совершенно здорова, капитан, – говорил доктор. – Насколько я могу судить, она полностью в здравом уме и твёрдой памяти. Никаких признаков умственного расстройства. Полагаю, её слова о состоящем из энергочастиц существе заслуживают внимания. Я отпускаю её назад на мостик.
      – Слава Богу, – выдохнул Арчер. Он физически чувствовал, как спадает царившее на мостике весь этот час напряжёние; у Мейвезера заметно опустились плечи, а Рид облегчённо вздохнул. – Значит, нет никаких признаков заболевания.
      – Верно. – Денобуланин на миг умолк. – Разумеется, это ещё не значит, что то, от чего умерли оани, не заразило её.
      – Минутку, доктор. Вы же только что сказали, что она совершенно здорова.
      – Судя по результатам обследования, – отвечал Флокс. – Но вспомните: у тех людей на планете тоже не было никаких признаков заболевания.
      – Выходит, любой из нас может быть заражен. – Арчер заметил, что плечи у Мейвезера приподнялись на четверть дюйма.
      – Боюсь, что это возможно. Хотя пока что нет никаких признаков, что это случилось.
      Арчер вздохнул.
      – Иными словами, мы ничего не можем знать, пока первый из нас не заболеет. Знаете, я бы предпочёл более чёрно-белую картину.
      – Чёрно-белую…? О, цветистая – или, вернее сказать, монохроматическая? – метафора. Что ж, капитан, вы уж простите, но в настоящий момент я могу дать вам только серую картину.
      – Не извиняйтесь. – Арчер покачал головой, хотя Флокс и не мог его видеть. – Вы работали тяжелее нас всех, пытаясь найти разгадку. Мы все в долгу перед вами.
      – Благодарю вас, сэр.
      В этот момент открылись двери лифта, и появилась Т'Пол.
      – Продолжайте работать, доктор, – сказал Арчер. – Конец связи. – Т'Пол направилась на своё место, но Арчер окликнул её. – Итак, субкоммандер, вы по-прежнему слышите голос этого… существа?
      Т'Пол обернулась к нему.
      – Да, сэр. Однако доктор Флокс подтвердил, что я не страдаю галлюцинациями.
      – Я не об этом. Я хочу знать, можете ли вы общаться с ним. Объяснить ему, почему мы не можем покинуть орбиту, чтобы направиться на встречу с ним.
      – Я попытаюсь, капитан. – Она чуть склонила голову на бок, закрыла глаза. Лицо её приняло сосредоточенное выражение; меж бровей появилась морщинка. – Существу уже известно это; оно наблюдает за нашим кораблём и знает, что вы сказали.
      Арчер отнюдь не был уверен, что услышанное ему по душе, но промолчал. Т'Пол продолжала:
      – Оно говорит, что побывало вблизи этой планеты и было заражено, но оказалось невосприимчивым к заболеванию, поскольку, в отличие от нас, не является формой жизни, основанной на карбонатных соединениях. Однако оно обладает обширными медицинскими знаниями и предлагает свою помощь в выяснении причины гибели оани.
      – Что ж, – сказал Арчер, – помощь нам будет весьма кстати. Может оно общаться непосредственно с доктором Флоксом?
      Т'Пол вновь закрыла глаза. На этот раз она нахмурилась и почти тотчас же открыла их.
      – Нет, капитан. Оно говорит, что может общаться лишь со мной.
      – Это странно, – заметил Арчер. – Если оно общается с вами на вулканском, а вы просто "думаете" свои ответы, оно должно обладать телепатией. Почему же тогда оно не может говорить с Флоксом на денобуланском?
      – Возможно, оно посылает сигналы на частоте, которую может слышать только Т'Пол, – подал голос с места рулевого Тревис Мейвезер. – Вулканский своего рода международный язык для многих рас, вышедших в космос.
      Арчера это не убедило; однако предложением помощи от существа, испытавшего на себе заболевание, которое погубило оани, пренебрегать не приходилось. Он открыл рот, собираясь ответить Т'Пол, но вулканка заговорила первой.
      – Оно также утверждает, что, подобно нам, путешествует с целью космических исследований. Оно хочет знать, заинтересованы ли мы в обмене информацией о наших культурах. – У Т'Пол был на редкость оживлённый вид, глаза блестели. В ней заговорил исследователь. Мысленно капитан услышал голос Трипа Такера: "Влюблённая вулканка…"– Оно просит разрешения приблизиться к нам, чтобы осуществить такой обмен.
      Арчер больше не стал терять времени.
      – Скажите ему, пусть приблизится.
      Т'Пол кивнула. На этот раз взгляд её затуманился лишь на миг, затем она склонилась к своему экрану. Спустя несколько секунд она выпрямилась и доложила.
      – К нам приближается неизвестная энергетическая конфигурация. Расстояние двадцать пять тысяч километров, координаты семь-ноль-пять-ноль.
      Оно двигалось с варп-скоростью. Чтобы удостовериться, Арчер встал за спиной у Т'Пол, пытаясь разглядеть изображение на экране. Заметив это, Т'Пол без малейшей обиды шагнула в сторону, освобождая ему место.
      – Сэр, – звенящим от волнения голосом вмешался Малкольм Рид. – Вы уверены, что не следует активировать наружную оболочку?
      – Это ничего не даст, – обернулась к нему Т'Пол. – К тому же это существо не питает враждебных намерений.
      - Говорит,что не питает, – поправил Рид. – И вы не можете знать наверняка, что активирование оболочки ничего не даст.
      – Пока нет, лейтенант, – сказал Арчер. – если это существо собирается нас атаковать, зачем бы оно стало спрашивать у нас какого бы то ни было разрешения? – Он замолчал и снова склонился над экраном Т'Пол. К чувству облегчения, что с субкоммандером всё в порядке, примешивалось теперь острое любопытство. – Вы только взгляните на это!– На экране не было никакого изображения, лишь цифровые данные множества безвредных излучений вперемешку с электромагнитными пульсациями, собравшимися в плотную, напоминающую облако формацию.
      – Разумное существо, – зачарованно откликнулась Т'Пол. – И при этом совершенно аморфное.
      – Дайте изображение, – приказал Арчер Мейвезеру.
      Увиденное заставило Арчера подняться. Он ожидал чего угодно, но только не этого: энергетические потоки переливались, играя, словно лучи солнца на бирюзовой поверхности воды. Арчеру вспомнились острова и моря лежащей внизу планеты.
      Энергия, обладающая разумом. Что меня, собственно, так удивляет?подумал Арчер. Физики всегда утверждали, что мы есть не что иное, как застывший свет.
      Вслух он произнёс, обращаясь к экрану:
      – Экипаж корабля "Энтерпрайз" приветствует вас. Мы с благодарностью принимаем вашу помощь в выяснении причины гибели обитателей планеты… – он замаялся, припоминая, как Хоши называла планету, – …Оан.
      – Существо приветствует нас, капитан, – тотчас произнесла Т'Пол. Она стояла сзади и тоже, не отрываясь, глядела на экран. – Оно просит разрешения подняться на борт, чтобы работать с доктором Флоксом. Я буду помогать им в качестве переводчицы.
      – А зачем ему подниматься на борт? – спросил Арчер. – Похоже, оно прекрасно может общаться с нами на расстоянии.
      – Оно "слышит" нас, но не может видеть наших диагностических приборов и знать результаты проведённых доктором Флоксом анализов. Не может оно также и осмотреть образцы тканей.
      – Но оно же громадное, – сказал Арчер, не отрывая глаз от экрана. – Взгляните сами. Сколько сотен километров у него диаметр?
      – Оно говорит, что способно сконденсироваться до размеров гуманоида, – откликнулась после паузы Т'Пол, – чтобы иметь возможность работать с нами. Это нелегко и займёт время. Но, сконденсировавшись, оно может пребывать в такой форме неограниченно долго.
      Капитан колебался. У него не было никакой причины отказать этому существу в просьбе подняться на борт, особенно если оно действительно было заражено и оказалось невосприимчивым. Но нарушить карантин…
      И в то же время он понимал, что им выпала редчайшая возможность: не только в отношении установления контакта с принципиально иной формой разумной жизни, обладающей огромным запасом знаний, но и в отношении выяснения причины трагедии, постигшей Оан.
      А именно для этого "Энтерпрайз" и находится здесь.
      – Ладно, – сказал он, наконец. – Скажите, что мы ждём его.

Глава 4

      Арчер едва успел договорить, как игра красок на экране прекратилась, уступив место зелёно-голубому шару Оан на фоне черноты космического пространства и более отдалённому светилу, которое люди обозначили как Каппа Кси. Арчер невольно моргнул от неожиданности.
      Когда же он снова открыл глаза, сине-зелёное энергетическое поле появилось вновь – на этот раз в виде столба, более плотного, более яркого, высотой и толщиной с человека. И как раз перед креслом рулевого, в котором сидел Тревис Мейвезер.
      Мейвезер, родившийся на космическом корабле и навидавшийся на своём веку необычных вещей, откровенно вытаращился на пришельца, вытянув шею. Затем глянул через плечо, чтобы увидеть реакцию остальных. Глаза у него округлились так же, как и у Арчера.
      – Вы когда-нибудь слышали о чём-то подобном? – тихо спросил Арчер.
      – Нет, сэр, – выдохнул Мейвезер и, отвернувшись, снова уставился на пришельца.
      Что до Рида, то он отступил на шаг от своей станции. Круглые от изумления глаза смотрели с недоверием; правая рука невольно потянулась к несуществующему фазеру.
      Взяв себя в руки, капитан шагнул к полупрозрачному пульсирующему энергетическому полю. У него на языке вертелось: "Как вы это сделали?" – но дипломат заговорил в нём прежде специалиста, озабоченного усовершенствованием транспортатора.
      – Добро пожаловать на борт "Энтерпрайза". Я капитан Джонатан Арчер. – О рукопожатии не приходилось и думать; пришелец хоть и был ростом с человека, но этим сходство с людьми и ограничивалось. Никаких конечностей у него не было.
      Шагнув от своей станции, Т'Пол стала рядом с капитаном.
      – У него нет имени, но оно называет себя странником и просит так к нему обращаться.
      – Хорошо… Странник. Я хотел бы проводить вас в медотсек, чтобы вы могли поговорить с доктором Флоксом, нашим начальником медицинской службы.
      Т'Пол издала слабый звук, который Арчер счёл деликатным покашливанием.
      – Капитан… Странник просит, чтобы я постоянно присутствовала при них в качестве переводчицы.
      – Э… да. Конечно же.
      – И оно также говорит, – добавила вулканка, – что ему "не терпится" встретиться с доктором Флоксом, поскольку у него есть важная информация.
      У Арчера сразу полегчало на душе. Хотя существо и было лишено всякого выражения, оно внезапно показалось добрым и мудрым; его сине-зелёный цвет – тёплым и лучистым, как улыбка.
      – Пойдёмте.
      – Поразительно, – произнёс доктор Флокс. Он стоял возле кровати, на которой лежало покрытое плёнкой тело оани, и свет пришельца подал на его лицо. Глаза денобуланина возбуждённо блестели при виде необычного существа. У Т'Пол он спросил. – Спросите у него, могу ли я его коснуться? Обследовать?
      – Странник уже согласился на обмен знаниями, – отвечала вулканка.
      – Доктор, – вмешался Арчер, – сейчас перед нами более неотложная задача. Странник сказал, что может помочь вам выяснить, что убило оани. – У капитана самого вертелись на языке сотни вопросов. Откуда появился пришелец? Есть ли другие, подобные ему? Существо говорит о себе в среднем роде – как же оно размножается? Но взглянув на бронзовое тело на кровати, Арчер отложил это на более подходящее время.
      – Действительно, – согласилась Т'Пол, а затем с едва уловимой улыбкой добавила. – Кроме того, Странник предостерегает вас оттого, чтобы вы касались его. Он полагает, что его энергетические потоки могут причинить вам нечто подобное электрошоку.
      Флокс не испустил вздоха разочарования, но у Арчера создалось сильное впечатление, что доктор подавил его.
      – Что ж, – сказал денобуланин, – в таком случае, приступим.
      Арчер помедлил ровно настолько, чтобы успеть увидеть, как Флокс указал переливающемуся световому столбу на тело оани на кровати; увидеть с изумлением, как существо ещё уменьшилось и медленно стало просачиваться внутрьмёртвого тела, и как тело начинает светиться переливчатым голубоватым сиянием.
      Капитан заставил себя выйти. Теперь он мог лишь вернуться на мостик и ждать.
      Тем временем в маленькой лаборатории рядом с медотсеком Хоши впервые за много часов оторвала взгляд от просмотрового аппарата, выпрямилась и потёрла пальцем точку между бровей, пытаясь унять начинающуюся головную боль.
      Случай с Т'Пол беспокоил её. Её некогда было справиться о вулканке; снова и снова Хоши думала, что надо бы связаться с медотсеком и узнать о состоянии Т'Пол, но вместо этого всякий раз с удвоенным усердием продолжала переводить. Если Т'Пол больна, надо работать быстрее; и если даже Т'Пол не больна, всё равно она, Хоши, должна работать быстрее; кто знает, когда болезнь может свалить кого-нибудь из них?
      Мысль об этом заставила её перестать тереть лоб и снова склониться над обзорным аппаратом, чувствуя, как свет экрана падает на лицо.
      По крайней мере, она продвинулась достаточно, чтобы ей больше не приходилось останавливаться через каждые несколько слов. Теперь Хоши прослушивала медицинские записи Урока, глядя на бронзовокожего оани с глазами более лучистыми и блестящими, чем человеческие. В высоком, широкоплечем, мускулистом инопланетянине ключом била жизненная сила; но голос его, звучный баритон, был исполнен тревоги.
      – Это не в воздухе, не в почве и не в море, – говорил он. – Значит, оно в нас самих. Может ли это быть микроб, слишком маленький, чтобы его могли уловить наши фильтры? – задумчиво спросил он таким естественным тоном, что Хоши показалось, будто он обращается к ней. – И если это в самом деле микроб, кто я такой, чтобы взять на себя право искусственно оборвать его жизнь? Кто я такой, чтобы отнять жизнь у другого живого существа, каким бы маленьким оно ни было?