Война на Тихом океане

      Век пара и механизации не только сократил дальности плавания кораблей флота, но и увеличил их зависимость от военных портов и баз. Современные дорогостоящие и сложные боевые корабли должны минимум раз в год входить в сухой док и подвергаться исчерпывающему осмотру. Фрегат прежних В1ремен был почти самостоятельным, если только он не был поврежден в бою или штормом; его можно было кренговать{105} в любой подходящей для этого бухте; его подводная часть очищалась от ракушек после короткого пребывания в пресной воде; парусный мастер со своими подручными заменял механизмы и другие устройства, которые теперь можно получить только в порту или базе.
      Адмирал Мэхэн, величайший морской стратег нашей страны{106}, сказал, что стратегическая ценность любой базы определяется тремя элементами: ее расположением, военной мощью и ресурсами. Наиболее важным из этих элементов является расположение базы. Базы должны быть расположены таким образом, чтобы флот, базируясь на них, мог либо действовать на пересечениях главнейших морских путей или в стратегических зонах, либо контролировать их; базы должны находиться настолько близко к противнику, чтобы дать возможность флоту (или части его) регулярно держаться на таких позициях, откуда он может бросить свои силы прямо на противника (без баз вне своего побережья современный флот привязан к своим берегам). Коммуникации господствуют над войной, а базы господствуют над коммуникациями.
      Хотя базы никогда не могут заменить подвижного флота; флот, обладающий достаточной цепью баз в тех районах океана, где ему придется действовать, не только увеличивает во много раз свой радиус действия, но фактически умножает число кораблей, которые можно использовать для удара па противнику.
      Продолжительность существования базы, в конечном счете, зависит от способности флота удержать владение морем в прилегающих к ней районах, в частности в районе, расположенном между базой и портами метрополии. Тем не менее, база не должна рассчитывать на флот для своей активной обороны. Она должна иметь постоянную или подвижную оборону против надводных кораблей, авиации и подводных лодок; эта оборона, за исключением противолодочной, выполняется обычно сухопутными силами.
      База, не имеющая никаких ресурсов и никаких устройств, кроме обширной, открытой и соответствующим образом защищенной якорной стоянки, может все же оказаться чрезвычайно полезной для флота, так как плавучие мастерские (которыми морским силам приходится пользоваться в эту эпоху пара и механизации в целях уменьшения их зависимости от береговых ремонтных устройств) могут производить большую часть работы, выполняемой обычно военными портами, а топливо, продовольствие и боеснабжение могут быть приняты с других вспомогательных кораблей.
      США, сходившие в свое время с ума по разоружению{107}, заплатили большую цену за свою дипломатическую победу на Вашингтонской конференции. Правда, договор, подписанный в результате этой конференции, зарегистрировал первое в морской истории добровольное сокращение - в широких масштабах вооружений и их ограничение. Готовность (теперь исчезнувшая) Японии принять знаменитую пропорцию 5:5:3 для линейных кораблей и авианосцев, может показаться, на первый взгляд, удивительной уступкой Америке и Англии. Но это было не столько уступкой, сколько сделкой, и Япония получила в обмен статью XIX.
      Эта статья обязывала все три подписавшие договор державы не укреплять или не превращать в морские базы (за исключением уже существующих) некоторые из их тихоокеанских владений. Для США этими владениями оказались Алеутские о-ва. Филиппины, Гуам, о-ва Уэйк и Самоа; для Англии - Гонконг и острова Южных морей; для Японии - Курильские острова (к северу) и о-ва Рюкю, Формоза, Бонинский архипелаг и мандатные острова (к югу). Англии было разрешено укрепить Сингапур, что она и выполнила чрезвычайно успешно. США получили право иметь базы и укрепления на Гаваях и в Панаме.
      Существенным результатом статьи XIX явилось то обстоятельство, что США, не имевшие до заключения договора ни баз, ни укреплений на Алеутских островах, Гуаме и Самоа и располагавшие весьма ограниченными устройствами на Филиппинах, оказались фактически без баз в западной части Тихого океана. В результате этого сфера деятельности нашего флота была ограничена (и будет ограничена и в будущем, если положение не изменится) восточной частью Тихого океана. Это обстоятельство имеет огромное значение, как мы увидим дальше, когда будем разбирать наши стратегические проблемы и дислокацию наших сил в случае тихоокеанской войны.
      С окончанием действия договора (31 декабря 1936 г.){108}, Америка вновь получит возможность - по крайней мере техническую - строить необходимые ей базы и укрепления на ее тихоокеанских владениях. Имеются сведения, что Япония изучает возможность создания по окончании срока действия договора баз и укреплений на Курильских островах. Вашингтон проявляет серьезный интерес к созданию баз и укреплений на Гуаме и на Алеутах. Закон Вилькокса, недавно принятый Конгрессом, разрешает устройство большой постоянной авиабазы на Аляске.
      Вопрос о создании баз и укреплений в ныне запрещенных районах, вероятно, станет одним из самых щекотливых и зловещих вопросов, с которыми Японии и США придется столкнуться после окончания срока действия договора. Статья XIX, несомненно, была выгодна для Японии. Она не может отбросить те постановления договора, которые она считает помехой для себя, и вместе с тем ожидать, что остальные державы будут придерживаться статьи XIX, которая была выгодна только ей. Но Япония, конечно, будет рассматривать как угрозу, всякую предпринятую нами постройку базы или укрепления в ограниченных договором районах.
      Это явствует из подзаголовков ее газет, комментирующих деятельность "Пан-Америкэн Эйруэйз" по устройству воздушного пути в Азию через Гонолулу Мидуэй - Уэйк - Гуам - Манила: "Американские воздушные силы грозят пальцем перед носом Японии", "Америка под видом торгового предприятия устраивает военные авиабазы в Тихом океане, простирающиеся до ворот Японии", "Скрытая военная мощь Америки в Тихом океане". К этому морское министерство Японии неофициально добавляет, что Япония, рассматривает эти воздушные базы как серьезную угрозу ее тихоокеанским владениям.
      Но мы не можем говорить об этой проблеме объективно и оказывая справедливость по отношению к Японии, не учитывая того, что мы чувствовали бы и что предприняли бы, если какая-нибудь европейская держава приступила бы к постройке укрепленной морской или воздушной базы на Вест-Индских островах.
      Флот может двигаться, а базы остаются на месте, как бы ни хотели морские власти, чтобы корабли могли брать эти базы с собой и выгружать их в пунктах своих стоянок. Одно дело - полностью изменить общую концепцию морской стратегии и международной политики и перекинуть флот в Тихий океан, как это сделали США, и совсем другое дело - обеспечить флот после его перехода портовыми и базовыми устройствами. Проблема эта не разрешена еще и сегодня.
      Сосредоточение портов и баз на восточном побережье США является напоминанием о 140-летнем периоде, во время которого наш флот действовал почти исключительно в Атлантическом океане. Эти порты, созидавшиеся медленно и долго, приобрели большое политическое значение. Самым разумным было бы закрыть половину военных портов на восточном побережье и использовать денежные средства, материалы и квалифицированный личный состав их на западном берегу. Однако политические деятели не допускают этого. С другой стороны, это положение имеет и свои выгоды. Если восточные базы и порты являются неэкономными и недосягаемыми, то судостроительные заводы восточного побережья, удаленные от Тихоокеанского театра военных действий, представляют особую ценность именно потому, что они находятся здесь.
      Всего мы имеем на Атлантическом побережье семь военных портов: Портсмут (Нью-Гэмпшир), Бостон, Нью-Йорк, Филадельфия, Вашингтон, Норфольк и Чарльстон. Порт в Портсмуте является "вспомогательным портом" (портом 2-го разряда), но в то же время одним из тех портов, в которых постоянно строились подводные лодки. Бостонский военный порт является "главным портом" (портом 1-го разряда); здесь имеются доки и ремонтные средства для больших кораблей. Бруклинский военный порт (в Нью-Йорке) также является "главным портом"; он имеет доки и оборудования для постройки и ремонта как больших, так и мелких кораблей. В этом порту были построены 4 линкора из 15 находящихся теперь в строю.
      В' Вашингтоне (порт 2-го разряда) находится орудийный завод; главное занятие порта - производство морской артиллерии. Порт 1-го разряда в Норфольке представляет собой единственную операционную базу флота на восточном побережье. Порт 2-го разряда Чарльстон имеет ограниченные возможности для докования, ремонта и постройки кораблей.
      В противоположность этому, на Тихоокеанском побережье, где сосредоточено около 95% всех наших боевых кораблей, имеется всего два военных порта: Мер-Айленд (Сан-Франциско) и Пюджет-Саунд (Бремертон). Порт Мер-Айленд имеет первостепенное значение; кроме того, он является единственным (не считая Нью-Йоока) портом, который строил современный линкор. Он принимает крейсеры, подводные лодки и эсминцы для осмотра. Порт в Пюджет-Саунде еще больше и является самым важным и наиболее деятельным военным портом в стране; он может производить осмотр линкоров, авианосцев, крейсеров и эсминцев. Морские силы располагают также операционными базами флота в Сан-Диэго, Сан-Педро и Мер-Айленд. Линкоры, крейсеры и авианосцы базируются (по существующей дислокации мирного времени) на Сан-Педро, а эсминцы, подводные лодки и авиация - на Сан-Диэго.
      Самой важной из наших заморских баз является Пирл-Харбор, расположенная в 15 милях от Гонолулу. Эта прекрасная, хорошо укрытая гавань может вместить (как показами маневры 1935 г.) весь флот США, за исключением авианосцев, а когда фарватер будет расширен, то и авианосцы смогут входить в нее. Пирл-Харбор является фактически американским Гибралтаром, а остров Оаху, доминирующий над нею, укреплен гораздо сильнее, чем подходы к любому другому береговому оборудованию, за исключением Панамского канала. База имеет устройства для ремонта, один большой сухой док, склады боеприпасов, нефтехранилища с запасом нефти, достаточным для обеспечения флота в течение трех месяцев (в мирное время); здесь же расположены базы эскадренных подводных лодок и авиабаза. В Коко-Соло (в зоне Панамского канала) не имеется ни базы флота, ни военного порта; здесь имеются лишь авиабазы и база подводных лодок. Подступы к каналу, конечно, сильно укреплены. База к Кавите (Филиппины) устарела, но потенциально она превосходна. Расположенный в ней военный порт может производить локирование и ремонт мелких кораблей. Прекрасная гавань только слегка укреплена.
      Гуам, как мы увидим, является для нас потенциально гораздо более важным, чем Кавите. Он обладает всеми естественными условиями, необходимыми для базы флота. Но, хотя он является морской станцией, его укрепления (которые и раньше были, в лучшем случае, только посредственными) устарели и он не имеет ни доков, ни ремонтных мастерских. Между Гуамом и Пирл-Харбор расположены острова Мидуэй и Уэйк; это - просто коралловые атоллы, которые, однако, могут быть использованы как авиабазы и базы подводных лодок (в особенности, Мидуэй). Паго-Паго (Самоа) - тоже морская станция - является лучшей естественной гаванью в Южных морях, но она также не имеет ни портовых устройств, ни укреплений. На Алеутских островах не имеется ни одной морской станции, а тем более баз или укреплений; некоторые гавани, однако, и в особенности Детч-Харбор (остров Уналяска) имеют все необходимые для базы естественные условия. Гуам, Уэйк, Мидуэй и Самоа находятся в ведении флота; Алеутские острова также должны быть переданы в ведение флота.
      В дополнение к своим военным портам США имеют большое количество частных верфей, которые не только могут строить боевые корабли, но фактически и построили большинство этих кораблей. Четыре из них могут строить линкоры и авианосцы; десять верфей могут строить крейсеры, пятнадцать верфей - эсминцы и канонерские лодки, а пять или шесть верфей подводные лодки. На нашем западном побережье имеется семь больших заводов, производящих постройку и ремонт торговых судов, и один такой завод находится в Гонолулу. Все они во время войны могут быть использованы для нужд флота.
      Из всех устройств военного порта или базы самым важным, возможно, является сухой док, сооружение которого, несомненно, продолжается дольше, чем постройка всех остальных устройств.
      Наши морские силы не имеют в Тихом океане никаких доковых устройств вне нашего побережья или Панамы, кроме сухого дока в Пирл-Харбор и небольшого плавучего дока в Кавите. Это - наша большая слабость; облегчить положение могли бы плавучие доки, которые можно отбуксировать в любую устраиваемую для флота базу. Однако в США нет ни одного плавучего дока, который мог бы поднимать наши линкоры или современные авианосцы, если не считать одного большого дока, постройка которого была разрешена Конгрессом в 1935 г. Впрочем, мы имеем 22 частных дока, которые могут принимать легкие крейсеры, эсминцы и подводные лодки. Все они в случае войны могут быть использованы для нужд флота. Причину наших настойчивых требований на морских конференциях разрешить постройку больших крейсеров и линкоров можно легко проследить в недостаточном развитии сети баз США. Англия, наоборот, всегда стояла за большее число крейсеров и линкоров меньших размеров. Она имеет великолепную сеть баз, которые практически опоясывают весь земной шар; поэтому ей не так важно, как нам, иметь большие корабли с большим радиусом действия.
      Япония имеет мало баз, и они, так же как и ее флот, сосредоточены (благодаря ее географическому положению) на сравнительно небольшой площади. Запрещение по Вашингтонскому договору укрепления Курильских островов, острова Рюкю, Бонинского архипелага и мандатных островов не причинило неприятностей, так как, с одной стороны, ее вероятным противникам также было запрещено устройство баз в этой части Тихого океана, а с другой стороны, ей никто не препятствовал возводить укрепления в Корее, на Квантунском полуострове и в ее владениях, прилегающих к тем берегам, на которых сосредоточены ее азиатские интересы.
      Япония имеет три больших военных порта и базы - Йокосука. Курэ и Сасэбо. Все они имеют сухие доки и полное оборудование для постройки и снабжения кораблей. К этим главным базам приданы другие учреждения, как, например, школы и арсеналы. Все они сильно укреплены. Кроме этих главных баз, имеется ряд вспомогательных военных портов или баз.
      Япония произвела также ряд работ по улучшению гаваней на Бонинских и мандатных островах и в настоящее время готовится к открытию воздушной линии на Формозу и дальше на юг, в Южные моря, через мандатные острова. Она до такой степени засекречивает эти работы, которые ведутся под видом коммерческого предприятия, что отказала даже Лиге наций (от которой она получила мандат на эти острова) в информации относительно этих работ. Однако, независима от того, производятся там работы или нет, мандатные острова являются, по словам прежнего командующего японской соединенной эскадрой, "флотом природных авианосцев", не говоря уже о базах подводных лодок, которые могут быть здесь созданы. Сообщают, что Япония предполагает создать на этих островах густую сеть авиабаз и баз подводных лодок, направленную против Гаваев. Тем не менее ни японская пресса, ни морское министерство не видят в строительстве торговых портов и авиалиний на этих островах никакой "серьезной угрозы" для наших владений в Тихом океане! Главнейшими воздушными и морскими базами, намечаемыми к постройке на этих островах, являются: Вотье и Джалуит (Маршальские о-ва), Кузайе, Эниветок, Понапе, Трэк и Корор (Каролинские о-ва), Сайпан (Марианские о-ва) и Порт-Ллойд (Бонинский архипелаг); к северу от Японии, на Курильских островах, нет гаваней, обладающих природными качествами, необходимыми для первоклассной базы.
      Как и в США, в Японии имеются частные судостроительные заводы, строящие военные корабли; Мицубиси и Кавасаки, которые могут строить самые большие линкоры, и множество других заводов, которые могут строить крейсеры, эсминцы и подводные лодки. Общее количество судостроительных заводов Японии достигает 22; на них имеется 77 стапелей, на которых можно строить корабли тоннажем свыше 1 000 т.
      Имеются также базы, не принадлежащие ни Америке, ни Японии, которые могут сыграть весьма важную роль в тихоокеанской войне. Одной из них является английская база Сингапур, которая представляет собой самую большую и наиболее мощно защищенную базу (за исключением, возможно, 1 - 2 японских баз) в районе к западу от Пирл-Харбор. Обладающий сухими доками, плавучими доками, ремонтными мастерскими и обширными нефтехранилищами, Сингапур сильно защищен авиацией и современными фортами, вооруженными орудиями крупного калибра; кроме того, он идеально расположен с точки зрения создания минной обороны. Постройка этой базы началась в 1923 г. и полностью не закончена еще до сих пор{109}.
      * * *
      Позади флотов и баз находятся береговые учреждения, которые, несмотря на их удаленность от моря, являются составными звеньями в цепи морских вооружений. Их организация в общих чертах почти одинакова во всех странах; личный состав постоянно перемещается из этих учреждений на флот и снова возвращается обратно для очередной "службы на берегу". Наверху этой схемы находится морское министерство или, как оно называется в Англии, адмиралтейство, возглавляемое морским секретарем (США), или морским министром (Япония), или первым лордом адмиралтейства (Англия). В США и Англии секретарь, или "первый лорд", - всегда гражданские люди; морской министр Японии - всегда морской офицер. Под их начальством могут быть один или два помощника секретаря, или второй и третий лорды, которые также являются гражданскими лицами. Следом идет старший офицер морских сил, в руках которого находятся все бразды правления и который несет ответственность перед секретарем, министром или первым лордом. В морских силах США он называется "начальником морского генерального штаба", а в Англии - "первым морским лордом". В обоих случаях это - полные адмиралы.
      В морских силах США имеются два помощника секретаря; один из них ведает всей береговой деятельностью, а второй - воздухоплаванием. Имеется также ответственный перед секретарем "Генеральный совет", состоящий из восьми офицеров; он не занимается операциями, а разбирает вопросы большой политики или стратегии и является только совещательным органом.
      В ведении начальника морского генерального штаба находятся морские силы и морские районы. Различные управления, ведающие техническим снабжением флота, также несут перед ним ответственность в вопросах, связанных с боеспособностью флота; по административной линии, однако, они подчинены непосредственно морскому секретарю. Такими управлениями являются: управление мореплавания, ведающее личным составом и службой гидрографии, т. е. картами и лоциями{110}, и морской обсерваторией; артиллерийское управление, на обязанности которого лежит проектирование и наблюдение за производством, установкой и использованием орудий, бронирования, снарядов, систем управления огнем, торпед, башен, орудийных установок, порохов и мин; техническое управление, ведающее проектированием, постройкой и установкой главных и вспомогательных механизмов, радиоаппаратуры и звукоулавливателей; управление воздухоплавания - самолеты и авиамоторы; управление кораблестроения и ремонта - проектирование и постройка всех кораблей; управление портов и доков, ведающее проектированием и постройкой всех береговых предприятий, военных портов, баз, сухих доков и т. д.; управление снабжения и отчетности, ведающее приобретением и распределением разного рода снабжения (топливо, обмундирование, продовольствие и т. д.), а также всеми вопросами денежного довольствия и расходными статьями; медицинское управление, ответственное за медицинское обслуживание личного состава и санитарное снабжение. Корпус морской пехоты США находится на правах управления в составе морского министерства; в своей внутренней организации, однако, он выполняет функции практически всех вышеприведенных управлений, применительно к корпусу морской пехоты. Во время войны береговая охрана, находящаяся нормально в ведении министерства финансов, включается в состав морских сил.
      США и их владения разделены на 16 "морских районов", во главе которых стоят "начальники районов" в чине контр-адмирала. Все районы в административном отношении подчинены помощнику морского секретаря; однако, различные управления морского министерства имеют право контроля, каждое по своей линии. Штабы этих районов расположены в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии, Норфольке, Чарльстоне, Чикаго, Сан-Диэго, Сан-Франциско, Сиэттл, Пирл-Харбор, Бальбоа и Кавите.
      На обязанности районов лежит выполнение многочисленных задач, связанных с береговой деятельностью морских сил: постройка; ремонт и осмотр кораблей и самолетов; производство и испытание торпед, мин, бомб, орудий, снарядов, порохов, брони, обмундирования, а также опыты с ними: вербовка и обучение рядового состава и морского резерва. В береговых учреждениях работает под начальством морских офицеров 57 000 вольнонаемных служащих.
      Административная система имперского флота Японии значительно отличается от нашей системы. Так же как и в США, в Японии имеется морское министерство, ведающее вопросами управления и снабжения. Но, помимо этого, в Японии имеется независимый генеральный штаб, который является полным хозяином в вопросах планов и операций. Над этими обоими учреждениями стоит "Совет маршалов и адмиралов" - высший совещательный орган при императоре по вопросам государственной обороны, нечто вроде объединенного совета армии и флота.
      Морской генеральный штаб разделяется на три отдела: оперативный, мобилизационный и разведывательный. Все эти функции у нас находятся в непосредственном ведении начальника морского генерального штаба. Морское министерство разделяется на восемь управлений, так же как и у нас: строевое, личного состава, учебное, снабжения, санитарное, финансовое, кораблестроительное и судебное. Японские школы - нормальные и офицерские похожи на наши школы; академия генерального штаба, соответствующая нашей военной академии; морское училище, схожее с нашим морским училищем; кроме того, имеются школы для обучения по специальностям: инженерная, торпедная, санитарная и другие.
      В Японии имеется всего три морских района, штабы которых находятся в ее основных морских базах: Йокосука (самый важный район, в ведении которого находятся мандатные острова и Южные моря), Сасэбо (ведает Квантунским полуостровом и азиатским побережьем) и Курэ.
      Несмотря на некоторое кажущееся сходство, морские силы Японии резко отличаются от морских сил США, главным образом, а точки зрения их отношений с правительством. Контраст прямо-таки поразителен. В Японии флоту предоставлено полусамостоятельное положение внутри правительства; он имеет право непосредственного обращения к самому императору и может позволить себе пренебрегать мнением членов парламента. В США морские силы полностью зависят от гражданского правительства, и каждое их действие, в конечном счете, может быть отменено членами конгресса{111}, которые имеют полное право разрешить любой расход или отказать в нем.
      Поверхностное сравнение морских бюджетов 1935 г. Японии и США может привести к ошибочным заключениям. Бюджет Японии превышает 700 миллионов иен (или 210 миллионов долларов), а бюджет США составляет 460 миллионов долларов, т. е. в два раза превышает бюджет Японии. Но в японскую цифру не включены чрезвычайные расходы и расходы на восполнение недостающих вооружений Японии; кроме того, эти цифры вводят в заблуждение еще и вследствие падения иены в сравнении с долларом, а также вследствие огромной разницы в стоимости постройки, оборудования и снабжения и в ставках содержания личного состава у нас и у них. Полные 75% стоимости постройки любого корабля приходятся на труд, а ведь японские рабочие получают во много раз меньше наших рабочих. Жалование матросов императорского флота Японии исчисляется сэнами, а сэн составляет три десятых цента{112}. Наши матросы первого класса получают столько же, сколько младшие офицеры японского флота. Стоимость питания одного американского моряка составляет около 50 центов в день; Япония, вероятно, отпускает на питание своего матроса меньше 5 центов (в день). А морской бюджет Японии увеличился с 1931 г. больше чем на 300%.
      X. Личный состав
      Морские силы с течением времени внешне изменяются. Стройные фрегаты уступают место странным и неудобным кораблям, соединяющим паруса с паром; железо заменяет дерево, а сталь вытесняет железо. Механизация вступает в свои права; матросы силой обстоятельств становятся учеными; самолеты корректируют огонь артиллерии, И все же в своем существе морские силы остаются столь же неизменными, сколь и война. Все войны являются делом человека; сражаются люди, а не орудия. А личный состав морских сил, связанный со своими предшественниками узами различных церемоний, традиций и привычек, изменился не так уже сильно; и если Джон Пауль Джонс, или Декатур, или Фаррагут, или Дюэй, или Самсон вздумали бы вновь появиться (забавная мысль!) в кают-компании современного американского корабля, им не пришлось бы чувствовать себя совсем неловко.
      Каждый военный или морской командир, которому приходилось высказываться на эту тему, всегда ставил личный состав - рядовой и командный - выше материальных средств. "Отношение моральных качеств к материальным средствам составляет три к одному", - сказал Наполеон. И все же, хотя люди все еще представляют более' важный элемент в бою, чем качество или количество оружия, - современный морской бой требует моряков несколько другого и, может быть, более повышенного типа, чем те железные люди, которые составляли экипажи деревянных кораблей. Морское сражение в эпоху паруса и абордажного боя сильно зависело от качества личного состава. Когда реи сражающихся кораблей соприкасались друг с другом, когда раздавались пики и палаши и абордажная команда бросалась на корабль противника, то следовавший за этим рукопашный бой не очень отличался от боя пехоты на берегу. Даже когда сражающиеся корабли находились на некотором расстоянии и обстреливали друг друга из пушек, их экипажи могли видеть, как противник наводит орудия. Но теперь в сражении между линкорами или крейсерами только несколько человек из состава экипажа видят противника, да и то, - если противник находится за горизонтом, - могут видеть только его мачты да трубы. 90% личного состава корабля, занятые боем и управлением корабля, даже не представляют себе, что является мишенью для орудий главной артиллерии их корабля.
      В современном морском бою механизмы несколько заменили людской элемент: вместо палаша, сейчас поражает снаряд, который предварительно должен пронестись 25 км, в верхних слоях атмосферы. И все же благодаря именно этому обстоятельству появился новый тип моряка, который в дополнение к качествам прежних моряков обладает более высоким умственным развитием и большим искусством, противопоставляемым физической силе. Сейчас от моряка требуется большая дисциплинированность рассудка и такая же дисциплинированность тела. Дисциплинированный и обладающий физической храбростью бородатый моряк мог схватить, когда ему прикажут, клинок и броситься с ним с борта своего корабля на полубак корабля противника. Но если бы он, находясь глубоко в недрах современной подводной лодки или линкора, получил бы приказание заниматься какой-нибудь механической задачей, жизненно необходимой для исхода боя корабля, зная в то же время, что его корабль может каждую минуту получить смертельную пробоину или быть взорванным, а сам он очутится в положении затравленного зверя в клетке, - он, возможно, сошел бы с ума.
      Таким образом, личный состав остается душой флота, так же как флот остается душой морских сил. Дисциплина и политико-моральное состояние людей все еще являются самыми важными факторами в бою. В морских силах эти факторы играют неизмеримо более важную роль, чем в гражданской жизни: здесь дело идет не о потерянных ил" полученных контрактах или покупателях, не о приходах или расходах, здесь дело касается жизни и смерти человека, флота, страны.
      Целью принятой у нас системы воспитания является стремление привить такую дисциплину, которая отвечала бы умственному развитию личного состава и которая поэтому продолжала бы действовать, даже если были бы отменены все уставы и меры принуждения.
      Проблема личного состава морских сил США еще не разрешена. Если для постройки линкора требуется 4 года, то примерно такой же срок нужен для превращения новичка в хорошего моряка. И наши морские силы оставались неукомплектованными и не потому, что не хватало добровольцев, а потому, что Конгресс не отпускал средств на содержание личного состава потребной численности. До 1935 г. установленная численность личного состава выражалась цифрой 82 500 человек. Это означало, что корабли флота были укомплектованы, в среднем, только на 79%, а линкоры и крейсеры - всего на 77% штатной численности личного состава. В результате многие важные посты не могли действовать должным образом.
      Наша наибольшая слабость заключается, возможно, в этой нехватке личного состава и в большой текучести его. Иметь на больших кораблях меньше 85% нормы личного состава становится уже опасным; даже мелкие и вспомогательные корабли должны быть укомплектованы лучше, чем в настоящее время. Чтобы выйти из этого положения, Конгресс в мае 1935 г. разрешил увеличить личный состав морских сил до 93 500 человек; в июле того же года вновь начали набор, примерно, по 1 500 человек в месяц. Потребуется, однако, некоторое время, прежде чем скажутся результаты этого увеличения личного состава, а осуществление нашей судостроительной программы вновь поставит в порядок дня эту проблему.
      Давно миновали те дни, когда волонтеры в морские силы США набирались в пьяном виде, в винных погребах. Ни одно промышленное предприятие страны не требует от своих служащих прохождения таких исчерпывающих испытаний, какие установлены для волонтеров морских сил. Из 170000 человек, выразивших желание (в промежутках времени между 1 апреля 1934 г. и 1 апреля 1935 г.) поступить во флот, только 9 000 человек прошли все трудности медицинского осмотра, испытаний умственных способностей, обследований относительно семейного положения, моральных качеств, социальной принадлежности и прежней работы.