Сражение века

      - Взорвите вон тот угол цеха, справа! Возьмите 150 килограмм взрывчатки. Взвод должен подойти сегодня ночью, а утром взрыв послужит сигналом для начала атаки.
      Даю указания остальным, показываю исходные рубежи атаки"{10}.
      Это был план наступления гитлеровцев. Конечно, они могли бы наделать нам очень много хлопот. Захватив основные цеха завода "Красный Октябрь", они стали бы обстреливать все наши переправы через Волгу и даже пристани на правом берегу, которые играли у пас роль временных складов. Этому замыслу противника помешала наша разведка, которая бдительно следила за этими участками как на фронте, так и в глубине боевых порядков противника. За несколько дней до наступления гитлеровцев мы имели пленных, захваченных на этом участке, а их данные о готовившемся наступлении были подтверждены наблюдением. Поэтому приказ об уплотнении боевых порядков на заводе и в его цехах не был случайным, а преднамеренным и целеустремленным.
      Далее Вельц сообщает:
      "Поступает последний "Мартин" - донесение о занятии исходных позиций. Смотрю на часы: 02.55. Все готово. Ударные группы уже заняли исходные рубежи для атаки... В минных заграждениях перед цехом No 4 проделаны проходы... Хорватский батальон готов немедленно выступить во втором эшелоне... Пора выходить... Еще совсем темно... Я пришел как раз вовремя. Сзади раздаются залпы наших орудий... Попадания видны хорошо. так как уже занялся рассвет... И вдруг разрыв прямо перед нами. Слева еще один, за ним другой. Цех, заводской двор и дымовые трубы - все исчезает в черном тумане.
      - Артнаблюдателя ко мне! Черт побери, с ума они спятили? Недолеты!..
      Но что это? Там, на востоке, за Волгой, вспыхивают молнии орудийных залпов... Но это же бьет чужая артиллерия! Разве это возможно? Так быстро не в состоянии ответить ни один артиллерист в мире... Значит, потери еще до начала атаки"{11}.
      Вот тут произошло то, что немцы не ожидали. Зная о сосредоточении противника, командир дивизии Степан Савельевич Гурьев, находясь на правом берегу Волги в 300 метрах от мартеновского цеха, не только уплотнил боевые порядки на заводе, но и подготовил артиллерию в любую минуту и даже секунду дать огонь по заранее пристрелянному месту, перед цехом No 4.
      "Но наша артиллерия, - продолжает Вельц.- уже переносит огневой вал дальше. Вперед! Фельдфебель Фетцер легко, словно тело его стало невесомым, выпрыгивает из лощины и крадется к силуэту здания, вырисовывающегося перед ним в полутьме. Теперь дело за ним...{12}
      Фетцер возвращается...
      - Горит! - восклицает он и валится на землю. Ослепительная яркая вспышка! Стена цеха медленно валится... Нас окутывает густой туман, серый и черный... В этом дыму, преодолевая заграждения, устремляются штурмовые группы. Когда стена дыма рассеивается, я вижу, что весь правый угол цеха обрушился. Через десятиметровую брешь карабкаюсь по только что образовавшимся кучам камня, в цех врываются саперы... Мне видно, что левее в цех уже пробивается и вторая штурмовая группа, что наступление на открытой местности развивается успешно... Теперь вперед выдвигаются группы боевого охранения. И все-таки меня вдруг охватывает какой-то отчаянный страх... вскакиваю в зияющую перед собой дыру и карабкаюсь по груде щебня... Осматриваюсь из большой воронки... У обороняющегося здесь против того. кто врывается, заведомое преимущество... Солдат, которому приказываю продвигаться здесь, должен все время смотреть себе под ноги, иначе он, запутавшись в этом хаосе металла, повиснет между небом и землей, как рыба на крючке. Глубокие воронки и преграды заставляют солдат двигаться гуськом, по очереди балансировать на одной и той же балке. А русские пулеметчики уже пристреляли эти точки. Здесь концентрируется огонь их автоматчиков с чердака и из подвалов. За каждым выступом стены вторгшихся солдат поджидает красноармеец и с точным расчетом бросает гранаты. Оборона хорошо подготовлена...
      Выскакиваю из своей воронки. Пять шагов - и огонь снова заставляет меня залечь. Рядом со мной ефрейтор. Толкаю его, окликаю. Ответа нет. Стучу по каске. Голова свешивается на бок. На меня смотрит искаженное лицо мертвеца. Бросаюсь вперед, спотыкаюсь о другой труп и лечу в воронку... Наискосок от меня конические трубы. через которые открывают огонь снайперы. Против них пускаем в ход огнеметы... Оглушительный грохот: нас забрасывают ручными гранатами. Обороняющиеся сопротивляются всеми средствами. Да, это стойкие парни...
      ...Даю... приказ: лежать до наступления темноты, потом отойти назад на оборонительную позицию!.. Итак, конец. Все оказалось бесполезным. Не понимаю, откуда у русских еще берутся силы. Просто непостижимо... Мы прорывали стабильные фронты, укрепленные линии обороны, преодолевали оборудованные в инженерном отношении водные преграды - реки и каналы, брали хорошо оснащенные доты и очаги сопротивления, захватывали города и деревни. А тут, перед самой Волгой, какой-то завод, который мы не в силах взять!.. Я увидел насколько мы слабы.
      Быстро прикидываю в уме. Батальон начал наступление, имея 190 человек. Примерно половина ранена, 15-20 человек убито. Это значит: батальона больше нет) Пополнения мне не дадут"{13}.
      Я привел эти выдержки из книги капитана Вельца для того, чтобы показать ноябрьские бои глазами противника. Мы видим и храбрость и героизм противника, хотя и бессмысленные; отвагу, хотя и неуместную; умение организовывать наступление в городских условиях и упорство в достижении цели. Но в то же время мы видим в бою только солдат, фельдфебелей и офицеров в чине лейтенанта, капитана. Где же гитлеровские генералы? Как я уже говорил, командир 39-й гвардейской дивизии генерал Гурьев С. С., его комиссар Чернышев Ф. Ф. и начальник штаба подполковник Зализюк находились в трехстах метрах от цехов завода. А генерал фон Шверин - командир дивизии, которая наступала на завод "Красный Октябрь", отсиживался в поселке Разгуляевка - это уже около десяти километров от завода и от поля боя.
      Я помню, как рабочие, мастера, инженеры завода помогали нашим частям ориентироваться в сложном лабиринте цехов, проходов, наземных и подземных коммуникаций. Они вместе с красноармейцами пролезали через канализационные каналы, чтобы выходить на выгодные позиции и бить врага.
      5
      Отбив 11-12 ноября атаки противника, несмотря на то что армия третий раз была разрезана до самой Волги, все защитники города - от членов Военного совета армии до рядового воина - доняли, что это последнее наступление врага. Мы были уверены, что теперь уже он не сможет организовать свои силы как в октябре, получить новую технику, особенно танки, боеприпасы и горючее. А без этого, особенно без техники, он был нам не страшен.
      Все были уверены, что следующий удар, сильный и неотразимый, нанесут уже наши войска. Для этого ходом сражения, начавшегося во второй половине июля, были созданы все условия.
      После 12 ноября Паулюс не прекратил активных наступательных действий, затишья на фронте не было, да и не могло быть. Гитлеровское верховное командование не хотело верить, что наступление захлебнулось. И сражение. начавшееся несколько месяцев тому назад, как бы по инерции продолжалось на всех участках фронта. Находясь в непосредственной близости от противника, мы не могли успокаиваться. Все время его контратаковали. А поскольку враг не сложил оружия, защитники города считали своим священным долгом истреблять его, притягивая на себя его силы.
      После 12 ноября бои продолжались на всех участках до 19 ноября. По Волге шла шуга, отрезая от нас левый берег.
      Теперь перед нами встала задача оказать помощь дивизии Людникова, оторванной от главных сил армии. Ее положение стало очень тяжелым: она была зажата противником с севера, с запада и с юга, а с востока отрезана Волгой, по которой шел сплошной лед.
      Подвоз боеприпасов, продовольствия, вывоз раненых производились с перебоями, с промежутками в двое-трое суток.
      Мы вынуждены были искать, вернее, выжимать кое-какие средства из боевых порядков на правом берегу. В первую очередь Военный совет армии решил все части дивизии Смехотворова свести в один 685-й полк и, сосредоточив его за правым флангом дивизии Горишного, контратаковать противника с юга на север вдоль Волги на соединение с дивизией Людникова.
      Из всех частей Смехотворова мы набрали только 250 боеспособных людей. Этим сводным полком и правым флангом частей дивизии Горишного, которые постепенно пополнялись людьми, отдельными группками, прибывшими с левого берега, мы беспрерывно по 20 ноября вели контратаки на севера на соединение с Людниковым.
      Своими контратаками мы, правда, не восстановили положение, но зато и противнику не дали уничтожить дивизию Людникова.
      Не могу не сказать о мужестве командования окруженной дивизии во главе с полковником Иваном Ильичом Людниковым. Несмотря на исключительно тяжелое положение, там соблюдали спокойствие и уверенность. Телефонная связь, разумеется, была порвана. Работала только радиосвязь. Я лично несколько раз открытым текстом говорил по радио с Людниковым. Мы узнавали друг друга по голосу, не называя себя по имени и по фамилии. Я не стеснялся открыто говорить ему, что помощь будет оказана, что скоро соединимся с ним. Я надеялся, что он понимает, почему разговор с ним ведется открыто и что никакой помощи мы дать ему не можем. Он мне тоже говорил о надежде на скорое соединение. Мы старались таким образом ввести в заблуждение противника.
      Лишь в ночь на 16 ноября наши "ночные" самолеты на парашютах сбросили Людникову четыре тюка продовольствия и четыре тюка боеприпасов. А в ночь на 20 ноября четыре бронекатера, наконец, пробились в протоку Денежная Воложка, затем к берегу, где оборонялась дивизия. Катера доставили боеприпасы, медикаменты и вывезли 150 раненых.
      Следует отметить работу экипажей пароходов "Пугачев", "Спартак", "Панфилов" и бронекатеров NoNo 11, 12, 13, 61 и 63. В эти дни и ночи они творили истинно героические дела.
      Я сам наблюдал ночью, как эти суда метр за метром, с разгона пробивая путь среди льдов, шли от пристани Тумак на север по Волге, к берегу, где оборонялась 62-я армия.
      Были дни, когда эти суда не могли в темное время вернуться обратно, а идти днем вдоль берега, занятого немцами, было равносильно гибели. Тогда они оставались у нашего берега, маскировались парашютами, белыми простынями и мешками под цвет снега и льда.
      Нас тревожила судьба дивизии Людвикова. Ее надо было выручать. И, напрягая последние силы, наши части начали день за днем, круглые сутки контратаковать противника. прорвавшегося к берегу Волги между частями Людникова и главными силами армии.
      В то же время наши мелкие штурмовые группы шаг за шагом отбивали у врага здания и блиндажи и на других, участках фронта армии, точнее, на всем фронте. Северная группа наступала с севера на Тракторный завод; дивизии Соколова и Гурьева - на завод "Красный Октябрь"; дивизия полковника Батюка - на Мамаев курган; дивизия Родимцева в городе штурмовала отдельные здания. Наше наступление шло непрерывно, каждый день. Штурмовые группы начали захватывать трофеи и пленных.
      Сводка 14 ноября 1942 года.
      Армия в течение дня отражала атаки противника и вела бой за восстановление положения на своем правом фланге.
      Противник в течение дня силами до пп, наступая на левый фланг 138 сд и мелкими группами на ее центр, имея целью расширить фронт прорыва и оттеснить части дивизии к северу.
      На остальных участках вел сильный арт. огонь и бомбил боевые порядки частей.
      Северная группа ведет огневой бой на прежних позициях.
      138 сд отражает атаки противника силами до пп на левом фланге и мелких групп в центре, стремится сузить кольцо в полуокружении дивизии.
      Бой продолжается. Части отбивают атаки противника на прежних позициях. Дивизия ощущает острый недостаток в боеприпасах, продовольствии и медикаментах.
      95 сд с 3/92 сбр сводными сп 193 сд ведет напряженные бои за восстановление положения на участке 241 сп с целью восстановления сплошной линии фронта и установления локтевой связи с частями 138 сд. Бой продолжается в районе бензобаков. Левофланговые части дивизии ведут бой на прежних позициях. Остальные части, обороняя прежние рубежи, отражают атаки мелких групп пехоты и ведут огневой бой.
      Плавсредства полностью не прибыли. План перевозок в течение трех суток, срывается. Назначенные подкрепления не перевезены, части ощущают острый недостаток боеприпасов и продовольствия. Вышедший из Тумака караван судов с подразделениями 90 сп, пробиться вследствие ледохода не мог, вернулся обратно. Ледоход полностью прервал сообщение с левым берегом в районе переправы "62".
      Командарм решил:
      Удерживать занимаемые позиции, уничтожать противника перед передним краем обороны.
      Потери противника:
      По неполным данным за 14.11.42 г. противник потерял убитыми и ранеными свыше 1000 солдат и офицеров".
      Сводка 16 ноября 1942 года.
      "Армия в течение дня отражала атаки противника в районе завода "Баррикады", частью сил вела бои за восстановление положения в районе Мезенская.
      Противник в течение дня продолжал неоднократные атаки наших позиций на участке завода "Баррикады", до Волховстроевск на юго-вост. и от Мезенская на север с целью полного окружения 138 сд. Все атаки противника отбиты.
      Одновременно противник вел усиленную разведку нашего переднего края.
      Артиллерия и минометы вели сильный огонь по боевым порядкам войск.
      Авиация противника проводила разведполеты и группами 3-5 самолетов бомбила войска.
      Северная группа на прежних позициях вела ожесточенный бой.
      138 сд в течение дня отражает атаки противника. Противник, неся большие потери, дважды в течение дня подбрасывал свежие силы. Несмотря на численное превосходство противника и крайне тяжелые условия дивизии, атаки были отбиты.
      В течение ночи из числа сброшенных самолетами грузов дивизия получила 4 тюка продовольствия, 2 тюка снарядов, 45-мм и 2 тюка - 82-мм мин, срочно необходимо подбросить медикаменты, патрон ППШ и ручные гранаты.
      95 сд с 3/92 сбр и сводным 685 сп, частью сил продолжала контратаки в районе Мезенская с задачей восстановить положение. Бой доходил до рукопашных схваток с широким применением гранат.
      Противник к исходу дня подбросил свежие силы. Положение на участке 241 сп не восстановлено. Бой на рубеже Мезенская продолжается.
      45 сд и 39 гв сд на прежних позициях вели огневой бой с противником.
      284 сд на прежних позициях вела огневой бой. За 16.11.42 г. дивизией уничтожено 90 солдат и офицеров.
      На остальных участках фронта части, отражая атаки групп пехоты противника, удерживают прежние позиции.
      Работа переправы. За ночь переправлены и доставлены на Б К NoNo 11, 12, 13, 61 и 63 и пароходы "Спартак", "Пугачев", "Панфилов" боеприпасы, продовольствие и собранные за счет тылов армии пополнения.
      Потери противника:
      По неполным данным в течение 16.11.42 г. противник потерял убитыми и ранеными до 1000 солдат и офицеров.
      Командарм решил:
      Продолжать бой на занимаемых позициях, не допуская дальнейшего продвижения противника вперед.
      Вести разрушение укреплений противника и истребление его арт. огнем".
      Сводка 18 ноября 1942 года.
      "Армия в течение дня отражала атаки противника на своем правом фланге, на остальных участках вела огневой бой на прежних рубежах.
      Противник в течение дня силами свыше пп с танками неоднократно атаковал наши позиции в районе Рынок и зап. окр. Спартановка и силами до двух батальонов атаковал позиции 138 сд и 95 сд.
      К исходу дня все атаки противника отбиты с большими для него потерями. Одновременно противник производил подтягивание резервов в район завода "Баррикады".
      Артиллерия и минометы вели интенсивный огонь по боевым порядкам войск.
      Северная группа, отразив атаки пехоты и танков противника, силами свыше пп на Рынок и зап. окр. Спартановка, частью сил перешла в контратаку с задачей восстановить положение на участке Рынок.
      После упорного боя противника был выбит из сев.-зап, окр.. Рынок, положение полностью восстановлено.
      В течение 17 и 18.11.42 г. уничтожено 800 солдат и офицеров, 11 танков, из них 9 сожжено.
      В группе осталось штыков 124 сбр - 745 149 сбр - 475 .
      Эти бригады остро нуждаются пополнением боеприпасами, продовольствием.
      138 сд отражала атаки противника силою до двух батальонов с танками. Подтянув свежие силы, противнику удалось потеснить левый фланг дивизий и занять три здания.
      95 сд отражала атаки противника в районе Бензобаки, силами свыше батальона.
      90 сп удерживает район Бензобаков, где и закрепляется. 241 сп и 685 сп закрепляются на рубеже оврага, что 150 м сев.-вост. Мезенская.
      45 сд и 39 гв сд на прежних позициях ведут бой с мелкими группами пехоты за улучшение своих позиций,
      На остальных участках фронта части, отразив атаки мелких групп пехоты противника, удерживали позиции.
      Работа переправы: одним рейсом пароходом "Пугачев" и Б К NoNo 11, 12, 61 и 63 переброшено пополнение 167 чел., продовольствие и боеприпасы для частей. Эвакуировано раненых 400 человек.
      Потери противникам
      По неполным данным в течение 18.11.42 г. противник потерял убитыми и ранеными свыше 900 солдат и офицеров.
      Командарм решил:
      Удерживать занимаемые позиции, не допускать дальнейшего продвижения противника. Частью сил контратаковать противника и соединиться с частями 138 сд".
      Мы все видели и чувствовали, что противник выдохся и не может собрать больше сил, чтобы сломить наше сопротивление. Наступил такой период, когда обе стороны были истощены до предела. Такая обстановка продолжалась до 19 ноября.
      6
      Вечером 18 ноября у меня в блиндаже собрались товарищи Гуров, Крылов, Пожарский, Вайнруб, Васильев. Мы обсуждали наши возможности для дальнейших активных действий. силы наши были на исходе. В этот час позвонили из штаба фронта и предупредили О скором получении приказа. Мы все переглянулись.
      "О чем может быть этот приказ?" - подумал каждый из нас.
      Вдруг Гуров, хлопнув себя ладонью по лбу, сказал:
      - Я знаю: это приказ о большом контрнаступлении! Перейдя на узел связи, мы с нетерпением ждали, когда затрещит "Бодо" с долгожданными пунктами приказа.
      Около 12 часов ночи, наконец, дождались!
      Побежали буквы, слагаясь в строчки, строчки отбивали слова приказа пункт за пунктом.
      Сердце дрогнуло.
      Приказ фронта! Из него проступали контуры всего замысла Советского Верховного Главнокомандования. Аппарат передавал, что войска Юго-Западного и Донского фронтов утром 19 ноября переходят в контрнаступление из района Клетская - Иловлинская в общем направлении на Калач; войска Сталинградского фронта днем позже -20 ноября - из района Райгород и озер Сарпа, Цаца, Барманцак в общем направлении на поселок Советский, далее на Калач. Задача: прорвать фронт противника, окружить и уничтожить его.
      Мы стояли, я, Николай Иванович Крылов, Кузьма Акимович Гуров, Матвей Григорьевич Вайнруб, Иван Васильевич Васильев, и еще никак сразу не могли охватить значения надвигающихся событий.
      Речь в приказе шла о контрнаступлении, об окружении всех сил противника, сосредоточенных под Сталинградом, и об их уничтожении. Эта операция не местного значения, в наступление переходили три фронта. Стало быть, Верховное Главнокомандование сумело накопить. собрать и сосредоточить для удара огромные силы. Наша борьба за город, наше ожесточенное сопротивление противнику в Сталинграде приобрело свой законченный смысл. Пока враг увязал все глубже и глубже в уличных боях, пока в Сталинград втягивались новые и новые немецкие части, на его флангах вырастала грозная сила.
      Стало быть, не напрасно лилась кровь русских воинов, не напрасно сталинградцы из последних сил и возможностей держали оборону, когда, казалось, что уже все рухнуло и враг нас раздавит. Лозунги "Ни шагу назад!", "За Волгой для нас земли нет!" обретали новое значение.
      "Ни шагу назад!" - теперь означало: "Только вперед!" "За Волгой для нас земли нет!" - означало: "Идти только на запад!"
      Чтобы как можно быстрее довести этот приказ до каждого сталинградца, мы немедленно собрали группу штаба и политотдела армии, предупредили штабы дивизий, чтобы и они подготовили людей для посылки в части до рассвета.
      Можно себе представить радость воинов, получивших этот приказ. В успехе никто не сомневался.
      - Скоро будем жить на Большой земле! - говорили солдаты.
      Нашей радости не было границ.
      Шли глухие часы последней ночи, последней в целом этапе войны. С рассветом должно было все начаться.
      // Дальше
       
      Источники победы
      1
      Окидывая взглядом оборонительные бои в Сталинграде, я не могу не остановиться на истоках нашей победы, не могу не задуматься о том, что же дало сталинградцам силы, чтобы выдержать все попытки гитлеровцев сломить их стойкость. Прежде всего - огромная роль Коммунистической партии в создании фундамента Сталинградской победы. Оценив Сталинград, как важнейший участок фронта осенью и зимой 1942 года, Коммунистическая партия мобилизовала весь советский народ на успешное проведение этой операции. Коммунистической партии, ее Центральному Комитету обязано все человечество организацией разгрома немецко-фашистских войск у волжской твердыни, который привел к началу коренного перелома второй мировой войны.
      Коммунистическая партия готовила этот перелом в невероятно сложных условиях и задолго до начала Сталинградской битвы.
      Как известно, в первый год войны многие промышленные районы страны оказались в оккупации. Надо было в кратчайший срок пустить в ход перебазированные на восток предприятия оборонной промышленности.
      Сколько умения, таланта и воли требовалось от коммунистов тыла, наших ученых и руководящих работников промышленности, от рабочего класса нашей страны, чтобы организовать монтаж эвакуированных предприятий почти на пустом месте, обеспечить их рабочей силой, энергией, сырьем и запустить на полную мощь производство.
      Наряду с преодолением экономических трудностей партии пришлось вести огромную и сложную работу в чисто военном плане, чтобы ликвидировать последствия внезапного нападения.
      На самые опасные, на самые трудные участки всенародной борьбы были направлены коммунисты, как ведущая, как все определяющая сила.
      В войска фронта влились тысячи коммунистов с большим опытом партийно-политической работы. Только в 62-й армии из девяти тысяч коммунистов, призванных из различных краев и областей страны, было более пятисот секретарей, заведующих отделами и инструкторов райкомов, обкомов и горкомов, секретарей колхозных, заводских организаций и других партийных работников. На укрепление аппарата политотдела армии пришли сотрудники ЦК - И. В. Кириллов и А. Н. Круглов, заместитель наркома совхозов РСФСР А. Д. Ступов и другие товарищи. В армии образовалось сильное партийное ядро. Не было ни одной роты без крепкой партийной прослойки, а в 33-й, 37-й и 39-й гвардейских дивизиях многие батальоны целиком состояли из коммунистов и комсомольцев.
      Партийные силы были расставлены в армии на всех важнейших участках. На маршах, в окопах и в бою коммунисты личным примером показывали, как надо бороться за выполнение требования партии. Родины - "Ни шагу назад!" Сотни, тысячи коммунистов разъясняли людям, что отступать некуда, что врага можно не только остановить, но и погнать обратно. Для этого нужны только решительность и умение. Пример и самоотверженность коммунистов были такой силой, которую невозможно измерить никакой мерой, ее влияние на войска, на дущу каждого солдата никогда не поймут ни нынешние авторы толстых фолиантов о минувшей войне, издаваемых на Западе, ни те, кто не хочет признать, что решающий удар в ходе второй мировой войны организовала Коммунистическая партия и нанесла Советская Армия.
      Вот почему я не могу не привести несколько примеров из опыта боевой партийно-политической работы коммунистов 62-й армии.
      Как уже сказано выше, партийные силы были расставлены в армии на всех важнейших участках, а это значит, что политическая работа велась не в отрыве от задач армии, а непосредственно в частях, чтобы обеспечить выполнение боевых приказов.
      "Защитники Сталинграда стояли насмерть". Однако не так-то просто было морально подготовить людей к такому упорству.
      Представьте себе бойца, идущего в колонне по пыльной дороге к Волге. Он устал, от пыли и пота слипаются глаза, на плече бронебойное ружье или ручной пулемет, на поясе подсумок с патронами и гранаты, за спиной вещевой мешок с провиантом и вещичками, которые положила ему жена или мать в дальнюю дорогу. К тому же где-то там, далеко, в родном селе, он оставил старушку мать, жену, детей. Он думает о них и надеется вернуться к ним. Но вот он подходит к Волге и видит багровое от пожаров небо, ему уже слышен гром взрывов и снова мысли о доме, о жене, о детях. Только теперь он думает о них по-иному: "Как они будут жить без меня?" И не напомни ему .в эту минуту о смертельной опасности, нависшей над Родиной, о священном долге перед Отечеством, он под тяжестью своих дум остановится или замедлит шаг. Но он идет, не останавливается, по обочинам дороги плакаты, лозунги, они зовут его вперед пламенными словами:
      "Товарищ! Если ты не остановишь врага в Сталинграде, то знай, что он придет в твой дом и разорит твое село!"
      "Враг должен быть разбит и уничтожен в Сталинграде!"
      "Воин, Родина-мать не забудет твой подвиг!"
      "Твоих родных Родина, страна не оставит в беде!"
      Вечереет. Вот и переправа. У причалов разбитые лодки, катер с продырявленными бортами. Вдоль берега, под кустами, под расщепленными тополями, в ямах и канавах сидят люди. Сотни людей, но тишина: все с затаенным дыханием смотрят туда - за Волгу, на утонувший в огне город. Там, кажется, и камни горят. Зарево пожаров взвивается местами до самых туч. Неужели в таком пекле живут и борются люди? Чем они там дышат? Что они там обороняют развалины, пепелища, груды камней?.. Однако есть приказ переправиться на ту сторону и сразу же вступить в бой...
      Да, есть такой приказ, но если положиться на один приказ, не подготовив людей морально к его выполнению, то погрузка на паром пойдет медленно, а при первом же обстреле парома на воде люди покинут его и поплывут не в горящее пекло, не в бой, а обратно, к тому берегу, от которого только что отчалили. Как тут быть? В этом случае ни плакаты, ни лозунги не помогут. Кто-то должен показать пример. В каждой роте, в каждом взводе есть люди, которые поплывут и поведут за собой людей к берегу пылающего города... И такие были не только в ротах и взводах, но и в расчетах. Это были коммунисты и комсомольцы. Выполняя приказ командира, они личным примером показывали, что и как надо делать в такой обстановке.
      Это и есть политическая работа по выполнению боевого приказа.
      Вот что рассказывает о политической работе на переправе через Волгу рядовой пулеметчик из дивизии Горишного коммунист Петр Белов, ныне столяр Орехово-Зуевского текстильного комбината:
      - Перед погрузкой на паром к нам подошел небольшого роста, круглолицый, с бритой головой генерал - заместитель командующего фронтом Голиков. Он только что вернулся с того берега и говорит:
      - Это со стороны кажется, будто там все горит и негде поставить ногу. А там живут и хорошо дерутся целые Полки и дивизии. Но им нужна помощь. Они ждут вас...
      Потом нам роздали газеты и каждому отпечатанную типографским способом памятку о том, "что надо знать и как действовать бойцу в городском бою".
      Причаливает паром. Ждем команды, а на душе тревога - жить-то ведь каждому охота... Смотрим, первым на паром без команды заходит щуплый такой с бородкой капитан, на рукаве у него звездочка, старший политрук, значит. Как я потом узнал, это был секретарь дивизионной парткомиссии Сыромятников, старый член партии, кажется, с восемнадцатого года. А за ним целая группа бойцов, да каких - смешно сказать. Был у нас, например, Степа Чикарьков - больной человек, . медвежья болезнь его часто терзала. Однажды, в тот день, когда мы начали разгружаться из вагонов, зенитчики почему-то открыли пальбу. Так он, бедняга, как бросился бежать в поле, едва догнали и кое-как привели в чувство. Одним словом, не умел скрывать свой испуг... Вот таких и подобрал себе Сыромятников и повел их на паром без команды, в первую очередь. Дескать, смотрите, даже Чикарьков не трусит.
      Погрузка прошла быстро, и мы отчалили. Много людей на пароме - человек пятьсот. Нас. коммунистов, поставили возле перил на всякий случай, чтобы паники не допустить.
      Плывем... Вот уже вода от пожаров красная. И тут, как назло, луна выглянула из-за туч, а потом над самой головой вспыхнул яркий фонарь, такой яркий, что хоть газету читай. Справа и слева загремели взрывы. Одна мина у самого борта лопнула. Ну, думаю, теперь все ко дну. Глубоко, тут самая середка Волги. А он, этот с бородкой, Сыромятников, забрался на ящики с боеприпасами. сидит на виду у всех и письма с почтальоном перебирает. Перебирает, а почтальон рукой показывает то на одного, то на другого. Кто-то застонал и тут же притих. потому как в ту сторону Сыромятников посмотрел: потерпи, мол, товарищ, может и тебе есть письмо.
      И когда наш паром зашел в мертвое пространство и стало темно (фонарь кто-то из винтовки сбил), то все услышали голос:
      - Товарищи, в случае чего. мы с почтальоном будем вон там, возле горящих баков. Там будет штаб батальона...
      Вы скажете, что этот товарищ на хитрость пошел. Конечно, письмо для солдата - это почти свидание с родными, к нему все рвутся. Но ведь надо иметь мужество и находчивость, чтобы в такой обстановке так спокойно сидеть на самом опасном месте - на боеприпасах и заниматься таким делом. Одним словом, коммунист - находчивый человек. Подобных примеров, говорящих о находчивости, выдержке, решительности и смелости командиров и политработников, об их умении стать в центре внимания воинов в самую критическую минуту, можно привести много. Из этого и .складывался личный пример коммунистов в бою.
      Личный пример... Мне думается, очень верно поступил политотдел армии, который потребовал, чтобы на партийных собраниях во всех частях был обсужден вопрос о поведении коммунистов в бою.