Семья д`Артьер - Любовь сильнее расчета

— Вот поэтому я и опоздала: пыталась нарвать цветов, — сказала она, преподнося букет графине. — Кузина Фелисити призналась мне, что вы и мать лорда Эшлина обе любили цветы. — Она махнула рукой в сторону окна, за которым виднелись густые заросли, бывшие когда-то садом. — Я подумала, что вам будет приятно. Я думаю, такие розы — большая редкость.

Когда она протянула цветы, Мейсон заметил, что у нее перевязана рука. Это заметила и леди Дэландер.

— Что у вас с рукой?

— Ничего, — ответила Райли, пряча руку за спину.

— Что вы с собой сделали? — На этот раз леди Дэландер, не ожидая ответа, схватила Райли за руку и, притянув ее к себе, стала разглядывать перевязанные пальцы.

Райли вздохнула.

— К сожалению, я не привыкла к английским садам, — сказала она. — Я укололась о шипы, когда срывала для вас цветы.

— Ужасные там заросли, — заметил Дэл, потирая ушибленное накануне плечо.

Графиня уставилась на розы, составлявшие букет.

— Ну надо же, — сказала она, переводя взгляд с руки Райли на лежавшие перед ней цветы.

Мейсон и все остальные не сводили глаз с грозной матроны, ожидая ее приговора.

— Ах, я никогда не была так растрогана. — Леди Дэландер шмыгнула пару раз носом, а затем, к великому изумлению Мейсона, по каменному лицу грозы Эшлин-сквер потекли слезы.

Мейсон никогда бы не поверил этому, если бы не увидел своими глазами. Райли одержала еще одну победу. Он начинал верить, что в Лондоне не найдется такого сердца, которое она не смогла бы покорить.

Кузина Фелисити вытащила еще один носовой платок и протянула его графине.

— Наша Райли такая добрая и внимательная. И так достойно переносит свои невзгоды.

Леди Дэландер молча кивнула, словно опасаясь, что голос выдаст ее волнение.

— Мама, с вами все в порядке? — забеспокоился Дэл.

— Конечно, — отрезала она и, сунув ему в руки колючий букет, повернулась к Райли. Грозное выражение на лице графини смягчилось. — Розы. Вы — милое дитя. — Леди Дэландер снова посмотрела на Дэла и нахмурилась. — Даже мой собственный сын не способен на такую доброту.

— Я только сожалею, что не смогла выполнить то, что хотела, — со вздохом сказала Райли и, придав лицу грустное выражение, опустила голову. — Там было так много красивых цветов, но после того, что со мной случилось, я не решилась пробраться к ним.

— Я был бы счастлив… — начал Дэл, вставая и протягивая Райли руку.

— Да замолчи же, Алистер, — приказала леди Дэландер и с силой оттолкнула его протянутую руку. — Иди сядь вон там, рядом с лордом Эшлином. А вы, — обратилась она к Райли, — располагайтесь рядом со мной.

Мейсон смотрел на нее и думал, не снится ли ему, что эта леди Дэландер, всегда бывшая строгим судьей светских манер и моды, усаживает рядом с собой женщину с самой дурной репутацией и заискивает перед ней, будто та наследная принцесса.

— Теперь мы должны позаботиться о ваших рекомендациях, моя дорогая, — начала леди Дэландер. — И о приглашениях на важные светские рауты. Лорд Эшлин, о чем вы вчера думали, когда не привезли вашу кузину на музыкальный вечер миссис Ивенс?

— Так я… я просто не думал, что она… — начал он.

Графиня погрозила ему пальцем.

— Ох, не надо мне ваших объяснений. Я прекрасно знаю, чем вы были заняты вчера и почему приехали один. — Она повернулась к Райли: — Мужчины! Когда вы доживете до моих лет, вы будете знать все их приемы. — Графиня засопела. — Посмотрите на лорда Эшлина, сидит там, изображая невинного, а сам весь вечер ухаживал за мисс Пиндар.

Мисс Пиндар? Райли почувствовала, как у нее упало сердце. Она взглянула на Мейсона. Почему ее должно волновать, что он провел весь вечер, подыскивая себе жену? Он же ясно высказался о своих намерениях жениться.

— Не упустите время, лорд Эшлин, — поучала его леди Дэландер. — Мисс Пиндар с ее приданым выхватят у вас из-под носа и увезут в Шотландию, если вы немедленно не сделаете ей предложения.

Мейсон из вежливости что-то пробормотал, но это не было возражением, которое жаждала услышать Райли. Если бы он только заявил этой любопытной старой курице, что у него нет желания жениться на сказочно богатой и, вероятно, прекрасной мисс Пиндар.

— Хотя должна признаться, — продолжала свою речь, словно выступая перед палатой лордов, леди Дэландер, — обычно я не одобряю браки с торговцами: это неприлично. Но для мисс Пиндар я бы сделала исключение.

Райли подумала, какими же добродетелями обладает драгоценная мисс Пиндар, если даже леди Дэландер ради нее снижает свои требования.

— К тому же, — заметила леди Дэландер, — я думаю, вы будете красивой парой. Почти такой же, как Алистер и ваша дорогая кузина.

Сначала Райли была слишком рассержена из-за рассказов леди о мисс Пиндар, чтобы обратить внимание на последнее замечание. Но теперь она поняла. Неужели леди только что назвала их с лордом Дэландером парой?

О черт! Они с кузиной Фелисити перестарались. Они думали, что рассказ о сиротливом детстве, проведенном у индусов, заинтересует графиню, но сделает Райли неподходящей невестой для ее сына. Очевидно, их подвел букет.

Агги всегда говорил, что она любит переигрывать во втором акте. Теперь ей предстояло не только сохранить расположение этой женщины, но и избежать замужества, которого она не хотела.

Пока она еще не имела ни малейшего представления, как это сделать, а леди Дэландер уже начала строить планы на предстоящий сезон:

— Необходимо, чтобы вы со всеми познакомились. Завтра я обо всем позабочусь, и в мои вторник и четверг, когда я делаю визиты, вам надо будет сопровождать меня, чтобы я смогла вас представить всем важным дамам. И без моего одобрения не принимайте никаких приглашений.

Выслушав список благодеяний, которыми графиня собиралась осыпать ее, Райли покачала головой:

— Вряд ли я смогу воспользоваться вашей добротой.

— Это почему же? — резко спросила графиня, в одно мгновение превратившись в прежнюю грозную леди Дэландер.

— Потому что я приехала в Лондон не ради себя, а для того, чтобы помочь моим кузинам подготовиться к дебюту. Боюсь, у меня не останется времени на собственные развлечения.

Она надеялась, Мейсон поймет, что последние слова предназначались больше ему, чем остальной компании.

Мисс Пиндар, конечно! Если ему хочется с кем-то целоваться, пусть и целуется со своим достойным и богатым идеалом.

— Чепуха, — заявила леди Дэландер. — Я сама разберусь с этим.

Райли улыбнулась и снова покачала головой:

— Я выросла с сознанием того, что надо сначала отблагодарить за сделанное мне добро, а потом уже думать о собственном счастье. А лорд Эшлин приютил меня в этом тихом раю в тяжелые для меня времена.

— Полнейшая чушь, — заявила леди Дэландер. Она пристально посмотрела на Райли и фыркнула. Когда Райли еще раз покачала головой, глубокие морщины пересекли лоб покрасневшей дамы. — Вы очень упрямое существо, поэтому посмотрим, как племянницы лорда Эшлина так быстро смогут появиться в свете. — Она повернулась к брату: — Джордж, прикажи своему секретарю послать новое приглашение лорду Эшлину на твой маскарад и включить туда его племянниц и его милую кузину.

У Райли перехватило дыхание. Маскарад у Ивертона? Она даже не надеялась, что девицы получат приглашение. Из газет, которые каждый год отводили большое место описаниям этого события, Райли знала, что этот бал знаменовал открытие сезона.

Приглашение получали только избранные, и молодая леди, приглашенная на маскарад, могла быть уверена, что ее пригласят на все последующие балы и вечера.

— Мы принимаем ваше любезное приглашение, — поспешила заявить Райли.

— Вовсе нет, кузина, — сказал Мейсон. — К сожалению, мы должны отклонить приглашение.

— Отклонить! Вы с ума сошли? — воскликнула графиня.

На этот раз Райли была абсолютно согласна с леди Дэландер.

— Мейсон, никто не отказывается от приглашения на маскарад Ивертона, — сказала кузина Фелисити, улыбаясь герцогу и толкая Мейсона коленкой.

— Да, — добавила Райли. — Если герцог настолько добр, что специально для нас делает приглашение почти накануне бала, просто невежливо отказываться.

Мейсон покачал головой:

— И все же, думаю, мы должны отказаться.

Райли слишком хорошо были знакомы это выражение его лица и упрямо сжатые челюсти. С таким же каменным лицом он и слушать не хотел ее отказ уехать из театра. Но сейчас Райли не находила убедительной причины, заставлявшей Мейсона отказаться. Маскарад у Ивертона обеспечивал девицам успех.

Затем ее осенило: он не хотел, чтобы благодаря ему эта пресловутая Афродита оказалась в высшем свете и, возможно даже, рядом с его обожаемой и непорочной мисс Пиндар. Ревность ослепила Райли.

— Ваша милость, разве там не будет мисс Пиндар? — спросила она.

Дядя лорда Дэландера кивнул:

— Будет. Мисс Пиндар со своей матерью в списке гостей, и они, безусловно, будут на балу.

Райли постаралась улыбнуться как можно любезнее. Если мисс Пиндар собирается приехать, то и она тоже поедет на бал.

Если Мейсон намерен жениться на этой женщине, то Райли обязана узнать, кого же свет считает безупречной молодой леди. Она говорила себе, что ей необходимо это знать, что это поможет ей на занятиях с девицами. Да, ей просто надо это знать.

Не обращая внимания на сердитый взгляд Мейсона, она улыбнулась дядюшке Дэла и в ответ получила такой долгий и пристальный взгляд, что почувствовала себя неловко. Герцог изучающе смотрел на нее, и любопытство, блеснувшее в его глазах, сменилось недоумением и наконец изумлением. Но прежде чем Райли сумела понять, не узнал ли ее герцог, ее отвлек еще один вопрос графини.

— Сколько их там? — спросила она у Райли.

— Сколько чего? — в свою очередь, спросила Райли.

— Ну, сестер. Сколько девочек было у Фредерика и Каро?

— Три, — ответила ей Райли.

— Ух, — хмыкнула гостья и свирепо посмотрела на Мейсона, как будто в огромном количестве племянниц был виноват именно он. — Не приходится удивляться, что Каро и этот мошенник, ваш брат, прятали их в Санборнском аббатстве. Это разорило бы любого — вывозить в свет трех девиц, не говоря уж о плачевном состоянии ваших финансов. — Она покачала головой. — Понятно, почему вы охотитесь за мисс Пиндар.

— Едва ли можно сказать, что я за ней охочусь, — запротестовал Мейсон, но, по мнению Райли, его слова прозвучали в лучшем случае недостаточно искренне.

— Это вы так утверждаете, — усмехнулась леди Дэландер.

И снова Райли с досадой заметила, что согласна со старой ведьмой.

Глава 12

— Вы не можете отклонить приглашение герцога, — говорила Райли, неотступно следуя по пятам за направлявшимся в свой кабинет Мейсоном. Теперь, когда леди Дэландер со своей свитой уехала, она могла открыто высказать ему свое мнение. — Подумайте, как это важно для девочек!

Он так резко повернулся, что она натолкнулась на его грудь — эту мускулистую твердую опору, на которую Райли не имела права рассчитывать, особенно после того, как леди Дэландер рассказала о его ухаживании за мисс Далией Пиндар.

Но чтобы удержаться на ногах, она была вынуждена упереться руками в его грудь. Это прикосновение сразу же пробудило в ней воспоминания о прошлой ночи.

Райли подняла взгляд и увидела в его глазах проблеск того же огня, который пылал в них ночью.

— Как вы можете отказаться? — повторила она, забыв, что уже задавала этот вопрос.

— Я должен, — не очень уверенно ответил он. Мейсон смотрел на нее, и на мгновение ей почудилось, что он собирается… Черт, неужели с ним она не может думать ни о чем, кроме поцелуев?

Райли отстранилась от него. Черт бы его побрал, его самообладание сводило ее с ума.

— Я отказываюсь от приглашения герцога из-за девочек, — сказал он, глядя поверх ее плеча на лестницу.

Райли взглянула туда же и заметила промелькнувший подол муслинового платья — девицы поспешили скрыться.

— Входите, — сказал он, беря ее за локоть и вводя в кабинет. — Разве вы не понимаете, что они не могут поехать? — закрыв за собой дверь, спросил он.

Она вырвала руку.

— Нет, потому что вы подразумеваете, что это я не могу поехать Хорошо, если мое присутствие так оскорбительно, то я не приму приглашения герцога, а девочек повезете вы.

— Не хочу, чтобы вы поехали на бал? С чего вы это взяли? Могу себе представить, какой бы вы произвели фурор, если бы там появились.

Удивленная, Райли с подозрением посмотрела на него. Неужели он только что сделал ей комплимент?

Он снял очки и начал усердно протирать их. Он посмотрел на Райли, и она вдруг увидела перед собой повесу, а не ученого, и ей трудно было решить, кого из них она бы предпочла. Обоих, решила Райли. Оба вызывали у нее интерес, в обоих было что-то таинственное.

— Я представляю, — сказал он. — Если вы очаруете свет так же, как сумели сегодня очаровать леди Дэландер, то покорите всех мужчин в возрасте от четырнадцати до девяноста лет.

Райли зарделась от такой высокой похвалы. Разве и раньше она не слышала такие же слова от многих мужчин? И все же у нее замерло сердце от сознания, что Мейсон считает ее такой неотразимой, и ей захотелось задать ему только один вопрос: а будет ли среди покоренных он сам?

Подавив это глупое желание, она вернулась к главной теме их разговора:

— Подумайте хотя бы о девочках.

Мейсон содрогнулся.

— Разве я могу надеяться, что они будут вести себя прилично? Видит Бог, они настоящие чертовки. А вы можете утверждать, что ваши уроки им помогают?

Уроки? — хотелось ей спросить. Какие уроки? Два часа занятий были заполнены тем, что девицы говорили ей оскорбительные вещи, а она все это время сдерживала желание швырнуть в них подсвечником. И только маскарад у Ивертона мог обеспечить им успех — и освободить ее от обязательств перед Мейсоном, если бы ей удалось убедить в этом самих девиц.

— А если они будут вести себя прилично? — предположила она.

— И вы готовы поставить свою репутацию в зависимость от того, сумеет ли Беа в течение всего вечера удержаться и не послать кого-нибудь к черту?

Райли рассмеялась:

— У меня не такая репутация, чтобы о ней беспокоиться.

— Считайте, что вам в этом повезло. — Мейсон посмотрел на нее со странным выражением, словно решал какую-то сложную задачу. — Репутация может оказаться и помехой в жизни.

Она удивилась такому странному признанию. Он подошел к столу, на котором громоздилась целая гора бумаг. Райли услышала, как он вздохнул от отчаяния, глядя на свидетельства своего плачевного финансового положения.

— Так вы примете приглашение? — спросила Райли.

Он покачал головой:

— Не могу. Только не говорите моим племянницам о приглашении герцога. Представляю, в какой хаос превратится мой дом, если они узнают, что я отказал им в возможности с блеском появиться в свете.

Наверху, в комнате, расположенной прямо над кабинетом дяди, Беа и Мэгги лежали на полу и, напрягая слух, прижимали головы к щелям между половицами. Точно в таком же положении они провели целый час в соседней комнате, над гостиной, ожидая услышать, как леди Дэландер оставит от мадам Фонтейн мокрое место.

Но, к их досаде, мегера была очарована. Как они смогут избавиться от непрошеной наставницы, если она покоряет всех направо и налево? Включая и их дядю.

— Что он говорит? — спросила Луиза.

Беа отмахнулась от сестры.

— Замолчи, — прошептала она. — Я ничего не слышу, когда ты орешь.

— Тогда дай мне послушать. — Луиза легла на пол и тоже прижалась к щелке между половицами. — Какая-то тарабарщина.

— Ш-ш-ш, — зашипела Мэгги. — Он решает, поедем мы или нет.

Все трое затаили дыхание.

Услышав окончательное решение дяди, они подняли головы и уставились друг на друга.

Беа разразилась солеными словечками, чем подтвердила все только что сказанное их дядей.

Райли решила, что ей надо предпринять серьезную попытку обучить девиц хотя бы чему-нибудь. Если она хочет избавиться от власти Мейсона, то должна сделать так, чтобы девицы покорили всех на балу у Ивертона. Но она совершенно не представляла себе, как найти общий язык с этой нахальной троицей. Она все еще считала, что ей легче было бы нарядить семейку барсуков и выдать их за дочерей покойного графа.

Мейсон уехал на весь день, и Райли подготовилась к сражению.

Но вопреки ее ожиданиям сварливая и наглая троица со скучающим видом слушала ее объяснения, как надо пользоваться веером и как эффектно появляться в залах.

Не зная, о чем еще говорить, она прибегла к чтению небольшой книжицы, которую Агги сунул в ее ридикюль, когда она уезжала из театра.

— «Леди всегда появляется в обществе, — читала она, — со скромным видом и спокойным серьезным выражением лица, чтобы все, кто на нее смотрит, не испытывали никакого сомнения, что перед ними сосуд добродетели». — Райли прервала чтение и перевернула книгу, чтобы посмотреть, кто написал подобную чушь.

«Грация и благородство» — так была озаглавлена книга, написанная неизвестной леди «прославившейся изящными манерами и безупречной репутацией».

— Что, черт побери, это все значит? — спросила Беа.

Впервые Райли почти обрадовалась вызывающему выпаду, который нарушил напряженную тишину, царившую на уроке.

— Это значит, дорогая сестрица, что ты останешься старой девой, и ты будешь жить долго, разводя кошек, в каком-нибудь допотопном домишке, — ласковым голосом объяснила Луиза, сидевшая в углу. Сказав это, она вновь принялась листать модный журнал.

— Я знаю, что это значит, — вступила в разговор Мэгги.

— Будто бы, — фыркнула Беа.

— Да, Мэгги, что это значит? — подхватила Райли, надеясь, что этот неожиданный интерес означал, что хотя бы одна из сестер слушала ее.

— Это значит, что у Беатрис нет никакой надежды стать леди Дэландер.

И Мэгги с Луизой рассмеялись. Беатрис отбежала от окна и бросилась на сестер с кулаками — как матрос в кабаке.

Райли с открытым от изумления ртом смотрела на эту невообразимую сцену.

— Сейчас же возьми свои слова обратно, ты, неуклюжая су… — выругалась Беатрис, схватив Мэгги за шею, она повалила ее на пол.

— Леди Дэландер, леди Дэландер, — безжалостно дразнила ее Мэгги, отбиваясь от сестры как дикая кошка.

Райли закрыла глаза и сосчитала до десяти. Неожиданно жизнь бродячих кукольников, устраивающих представления для глазеющих мужланов на сельских ярмарках и распродажах скота, показалась ей не такой уж печальной.

— Сделайте же что-нибудь, — приказала она Луизе.

Та отложила журнал и вздохнула. Даже не потрудившись встать с места, Луиза бросила взгляд на сестер.

— Беа, ты бы лучше позаботилась, чтобы в твоем домишке хватило места для двоих.

Когда это не произвело никакого впечатления на дерущихся сестер, а только еще больше распалило их, Луиза пожала плечами. Райли стиснула зубы. Подойдя к девицам, она топнула ногой.

— Прекратите, — приказала она. — Немедленно.

— Нет, пока она не возьмет слова обратно, — огрызнулась Беа, продолжая трясти сестру.

— Ты бы лучше послушалась будущей леди Дэландер, — ядовито заметила Мэгги, толкая острым локтем Беа в живот.

Райли оглядела комнату и заметила большую вазу с цветами, которые накануне принес ей лорд Дэландер. Схватив вазу, она опрокинула ее над дерущимися и облила их водой вперемешку с розами. Отплевываясь и ругаясь, девицы наконец отпустили друг друга. Ругалась в основном Беа:

— Эй вы…

Райли все еще держала вазу в руках.

— Не выводите меня из себя, леди Беатрис. Мне доставит большое удовольствие разбить эту вазу о вашу дурную наглую голову.

— Вы не можете так с ней разговаривать, — встала на защиту сестры Мэгги. — Как вы смеете! Вы не леди.

Возмущение Мэгги было в этой ситуации настолько нелепо, что Райли потеряла дар речи. Единственное, на что она оказалась способна, — это рассмеяться. Она смеялась до тех пор, пока из глаз у нее не потекли слезы. Она в изнеможении опустилась на стул. Даже Луиза вышла из своего угла и вместе с сестрами смотрела на незваную наставницу, — По-моему, она сошла с ума.

Наконец Райли овладела собой настолько, что смогла заговорить:

— Сошла с ума? Да это чудо, что меня не увезли в сумасшедший дом, после того как я провела с вами несколько дней. Посмотрите на себя! — Она указала на большое зеркало над камином, в котором отражалась почти вся комната. — Посмотрите хорошенько и скажите мне, видите ли вы здесь хоть одну леди, не считая кузины Фелисити. — Она подошла и встала позади них.

Девицы мрачно уставились на нее.

— Вот об этом я и говорю. Сколько вам лет, Беа? Думаю, двадцать. А сколько лет другим девицам, которые впервые выезжают в свет?

У Беа затрясся подбородок.

— Шестнадцать, — пробормотала она.

— Да, шестнадцать. — Райли взяла с подноса салфетки и протянула их Беа и Мэгги. — А как вы провели последние четыре года? Старались ли подготовиться, чтобы не остаться незамеченными среди них? Очень плохо, если судить по этой вульгарной драке. А что вы собираетесь делать, когда ваш дядя женится? — спросила она, поняв, что завладела их вниманием. — Уже сейчас он ищет невесту. Как вы думаете, будет ли довольна новая хозяйка этого дома, когда вы трое будете путаться у нее под ногами с вашими постоянными ссорами и драками?

— Но это наш дом, — возразила Мэгги.

— Он не долго останется вашим, — заметила Райли.

— Она права, — сказала кузина Фелисити, вставая и подходя к Райли. — Видит Бог, никто не знает, будет ли новая леди Эшлин так же великодушна. — Дама достала носовой платок и приложила к глазам. — Если бы ваша бабушка не приняла меня в свой дом, не знаю, где бы я сейчас была.

— Но дядя никогда… — начала Луиза.

— Ты этого не знаешь, — перебила кузина Фелисити. — Может быть, не он будет решать. Когда мужчина женится, хозяйкой становится его жена. И учтите: ваш дядя женится не по любви, как ваши родители. Он вынужден жениться ради денег, и любая женщина может появиться в нашем доме.

Мэгги ахнула:

— О Боже! Далия и ее мать.

Беа плюхнулась на диван.

— Это нас и ожидает.

— Не обязательно, — сказала Райли. — Пока ваш дядя охотится за невестой, вы можете найти себе мужей. Вы не привязаны к этому дому. Все зависит от вас.

— Нет никакой надежды, что это случится, — покачала головой Луиза. — Особенно теперь, когда дядя отказался от приглашения герцога.

— Луиза! — одернула ее Беа.

— Вы знаете о маскараде? — спросила Райли, по очереди оглядывая сестер.

Мэгги зашаркала ногами.

— Мы кое-что услышали, когда проходили мимо.

Беа ущипнула предательницу за руку.

Райли вздохнула, но решила не обсуждать подслушивание до следующего случая.

— Мадам права, — сказала Луиза. — Посмотрите на нас. Нам нечего надеть, кроме нашего траура, а черное едва ли кому-нибудь из нас к лицу.

Беа, кивнув в знак согласия с сестрой, добавила:

— Сезон дорого стоит. Вот почему прежде всего у нас его никогда не будет.

Сестры повернулись к ней. Она пожала плечами:

— Я слышала, как отец обсуждал это с мамой. Им приходилось выбирать между своими делами и нашим дебютом. Вот они и держали нас в Санборнском аббатстве.

Райли взглянула на кузину Фелисити, которая подтвердила эти слова кивком.

— Поэтому я и полагаю, что бесполезно даже говорить об этом, — сказала Мэгги, и от горечи, прозвучавшей в ее голосе, у Райли сжалось сердце.

— А я так не думаю, — заявила им Райли. — Посмотрите на меня. Мне делали предложение сотни раз многие вполне подходящие и приятные молодые люди. А я едва ли выгодная невеста. Если уж даже я могу заинтересовать мужчину, то любая может на это надеяться.

— Прекрасно, но не можем же мы выезжать вот в этом, — сказала Без, указывая на свою мокрую юбку. Подол едва прикрывал лодыжки, и, по-видимому, его несколько раз чинили, и довольно небрежно. — А ведь это мое лучшее платье. Не имея одежды, я не могу надеяться, что Дэл… — Беа закрыла рот, а затем поспешно добавила: — Что кто-нибудь обратит на меня внимание.

Райли улыбнулась и взяла ее за руку. В самом деле, когда Беа не кричала и не ругалась, голос у нее был приятный, да и улыбка тоже. Возможно, у нее еще оставалась надежда.

Беа тяжело вздохнула.

— Ладно. Смейтесь надо мной, как Луиза и Мэгги. Полагаю, я это заслужила. Кузина Фелисити всегда говорит: что посеешь, то и пожнешь. Можно сказать, что я пожинаю богатый урожай. — Она снова посмотрела на Райли.

— Беа, я не собираюсь смеяться над вами.

Хотя у Беатрис с ее ужасными манерами и красочным языком было мало шансов привлечь внимание виконта, она все же могла на это надеяться. Беа повернулась к Райли и требовательно спросила:

— Почему вы отказались от его приглашения покататься в парке?

— Потому что мне не хотелось, — ответила Райли.

Беа прищурила глаза.

— Почему же? Он вам нравится, не правда ли? Или дело в том, что вы играете, так, как вчера вы рассказывали нам? «Будьте недоступными и сдержанными, и тогда он будет стараться изо всех сил завоевать ваше расположение».

Райли не знала, что удивило ее больше: горячность Беа или то, что, несмотря на ее хмурое лицо и скучающий вид, она слушала Райли на уроках, — Как бы это ни показалось странным, Дэландер не женится на мне, как и я не приму его предложения.

Беа склонила голову набок.

— Не примете?

— Нет, — сказала Райли. — Я не люблю его.

Беа, казалось, задумалась, хотя по ее лицу было видно, что она не может себе представить, как можно не влюбиться в виконта. Наконец она медленно произнесла:

— Если вы его не любите, как вы думаете, он может полюбить кого-нибудь другого?

Райли улыбнулась, стараясь ответить как можно убедительнее:

— Да, если немного помочь ему.

«Для этого потребуется немало труда и чудо», — добавила она про себя. Беатрис, по-видимому, пришла к такому же заключению.

— Вы можете так говорить, потому что вы актриса. Вы можете быть тем, кем хотите быть, сыграть любую роль. А я — только я и никогда не стану кем-то другим.

«Вы можете быть тем, кем хотите быть, сыграть любую роль…»

Райли откинулась на спинку стула. Слова, произнесенные Без, звучали у нее в голове. Она понимала, что, вытаращив глаза, выглядит, вероятно, чрезвычайно глупо.

Сыграть любую роль…

Она пыталась научить девиц быть кем-то, о ком она ничего не знала, а ей надо было учить их тому, о чем она знала более чем достаточно — актерскому искусству.

Райли вскочила.

— Беатрис, вы гений.

Она стащила ее с дивана и вывела на середину комнаты.

— Она, может быть, и гений, но не может же она выезжать в этом платье, — жалобно произнесла Луиза, приподнимая подол своей черной юбки. — Мы похожи на ворон.

— Предоставьте мне исправить положение, — сказала Райли. Она вспомнила, что говорил вчера Мейсон, и у нее появилась новая идея.

Луиза проворчала что-то в ответ, чего не расслышала Райли, но, очевидно, услышала Беатрис и ударила сестру по руке.

— Ох, — заныла Луиза, потирая руку. — За что?

— Придержи язык, — ответила Беатрис — без красочных дополнений, как заметила Райли.

— Думаю, надо изменить принцип наших занятий. — Чувствуя на себе внимательные взгляды всех присутствующих, Райли объявила: — Пора поделиться с вами моими восточными секретами.

Весь остаток дня Райли, кузина Фелисити и сестры Сент-Клер провели за обдумыванием того, как помочь девицам покорить свет.

Около половины пятого кузина Фелисити отправилась вниз, чтобы подготовить все к чаепитию, а Райли и ее ученицы заканчивали «урок».

— Не беспокойтесь о вашем дяде или о ваших платьях, — говорила им Райли. — Предоставьте это мне.

Когда наступил назначенный час, они спустились вниз. На последней ступеньке Беатрис остановилась. И Райли поняла почему. В их обычно тихом доме слышались голоса, беседовали в гостиной.

— Моя дражайшая Фелисити, — доносился оттуда так хорошо всем знакомый голос, обаяние словно обволакивало вас при каждом слове. — Весь день я провел в сладостном предвкушении вернуться в сень вашего милого общества. И какое благо найти вас в таком прекрасном расположении духа.

Агги! Ей следовало бы знать, что старый мошенник где-то рядом. Чует, что денежки совсем близко.

— Мистер Петтибоун вернулся, — сказала Беатрис и заторопилась в гостиную.

— Интересно, не выиграл ли он в пикет еще денег, — заметила Мэгги. — Я бы хотела лимонный торт к чаю.

«Уж лучше бы он сейчас играл в карты», — подумала Райли.

— Агамемнон, — хихикая, произнесла кузина Фелисити. — Вы снова заставляете меня чувствовать себя школьницей.

— Это было не так уж и давно, если посмотреть на ваше свежее личико, — ответил он.

Райли сжала зубы. Что бы подумала кузина Фелисити о своем льстивом поклоннике, услышь она, как он произносит эти самые слова в пьесе, которую они репетируют.

Полная решимости положить раз и навсегда конец этим бесплодным ухаживаниям, она вошла вслед за девицами в гостиную, где на диване развалился Агги, а кузина Фелисити почти сидела у него на коленях. Он прижимал ее руку к губам и, с чувством цитируя роль из «Завистливой луны», восхищался ее глазами, похожими на звезды.

Райли решила немедленно вычеркнуть из третьего акта эту сцену. Иначе каждый раз, когда она будет слышать эти слова, в ее воображении возникнет эта кошмарная сцена с Агги и кузиной Фелисити.

— Агги! Что ты здесь делаешь?

— Я приглашен на чай, моя дорогая, — объяснил он. — Разве ты не помнишь? Твоя добрая хозяйка пригласила меня.

— А я помню, что просила тебя не приходить.

Агги повернулся к кузине Фелисити:

— Вы должны извинить мою дорогую подопечную. Будучи подкидышем, она была лишена материнской заботы, и, кроме меня, некому было обучить ее светским манерам.

Мэгги вытаращила глаза.

— Райли, вы — подкидыш?