Сага о семье Синклер (№5) - Видение в голубом

– Не рассказывайте мне сказок, это очередной розыгрыш! – сказал кто-то, разглядывая Джемму.

К облегчению Джеммы, Психея, любезно улыбаясь, выступила немного вперед и с невозмутимым видом произнесла:

– Помилуйте, моя дорогая миссис Блаунт, разве так приветствуют вновь прибывшую гостью?

Тем временем Гейбриел тихо предложил:

– Не станцевать ли нам тур вальса?

Оценив по достоинству его предложение, Джемма кивнула. Она не чуяла ног под собой, сбиваясь с такта, но, танцуя, они хоть могли поговорить, оторвавшись от толпы. Она шепнула ему на ухо:

– Что заставило вас принять это решение, милорд?

– Называйте меня Гейбриелом, – попросил он ее. – Частично свою роль сыграл почерк – мне об этом рассказала Психея. Брошь с глазом тоже весьма любопытный факт. Кроме того, Цирцея нарисовала вас, сделала несколько набросков. Вы не знали?

Джемме это в голову не пришло, хотя она видела, что девочка сидела в гостиной с альбомом и карандашом в руках.

– По-видимому, у нас одной и той же формы глаза, брови и уши.

Джемма высвободила руку и коснулась своего уха. Такая же мочка, такой же верхний ушной завиток. Прежде она не замечала их сходства.

Гейбриел продолжал:

– Когда же Цирцея показала мне свои наброски, где были изображены вы, а потом те, где был изображен я, сходство оказалось поразительным. Кроме того, я сравнил эти рисунки с миниатюрой матери, и мне показалось, что вы очень на нее похожи – так, наверное, она выглядела, когда была моложе и счастливее. Да и мой брат однажды сказал…

– Обо мне? О ребенке, отосланном прочь? Гейбриел покачал головой:

– Нет, он подозревал, что я не родной сын маркиза. Отец утверждал то же самое, но я был уверен, что он из ревности старался оскорбить мою мать. Я не поверил, даже когда об этом рассказал мой брат Джон. Что касается вас, то как ей удалось скрыть свою полноту? Но возможно, она не скрывала этого от мужа. Сегодня утром я навестил вашего поверенного, но безрезультатно, он так ничего и не сказал, черт побери! Однако все сводится к одному, и это может быть правдой. Мой отец, покойный маркиз, превратил мое детство в ад, потому что подозревал, что я не его сын, а когда я вырос, отослал меня прочь. – Лицо Гейбриела исказилось на миг от боли, но он тут же справился со своими чувствами. – А когда родились вы, то отец, наверно, воспринял еще с большим подозрением ваше появление на свет, возможно, поэтому наша мать опасалась за вашу жизнь и отослала вас из семьи.

Джемма с трудом сдерживала слезы, чувствуя, что за ней следят. И через силу улыбалась.

– Благодарю вас, вы дали мне имя, – промолвила Джемма.

– Но я виноват перед вами и должен попросить прощения. Ведь меня, как и вас, изгнали из семьи. Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, – я об этом не знал. Не знал, что вы едва не погибли, как младенец Моисей в камышовой корзинке, брошенной в реку, не имея ни семьи, ни родных. Но теперь все будет по-другому.

– А ваш брат, маркиз, что скажет он? – Джемма никак не могла поверить, что обрела наконец семью.

По лицу Гейбриела пробежала тень.

– Мы с Джоном вообще-то не ладим, но в сложившейся ситуации он вряд ли станет мне возражать. Ведь он понимает, что наша мать желала именно этого.

Они потанцевали еще минуту-другую, и шепот вокруг них неожиданно прекратился.

– Как мы все это объясним тем, кто станет допытываться? Захочет узнать подробности?

– Скажем, что вы ездили лечиться, выздоровели и теперь, к радости родных, вернулись домой. Подробности тут излишни, – ответил лорд Гейбриел.

Ее брат полон решимости, да и леди Гейбриел в зародыше подавит попытки плохо отзываться о ее семье. Джемма тоже должна быть решительной.

В ее ушах все еще звучали слова Гейбриела: «к радости родных».

– Я мечтала об этом всю жизнь, – прошептала она. Затихли последние звуки вальса. Лорд Гейбриел поднес ее руку к губам и по-братски поцеловал.

– Лучше поздно, чем никогда, – произнес Гейбриел. – Добро пожаловать в семью, Джемма Синклер.

Луиза пристально следила за подругой, которая не переставала улыбаться.

– Она выглядит счастливой, – прошептала Луиза на ухо Колину. – Не правда ли?

Они танцевали вальс, и муж прижал ее к себе.

– Все будет хорошо, Луиза. Не тревожься, этим ты ей не поможешь.

Луиза кивнула, и на ее губах появилась улыбка. Без улыбки никак нельзя. Ее окружало блестящее светское общество, куда она так долго искала доступ. Какова его реакция на ее появление с Колином, пока неясно.

Каждую минуту Луиза напоминала себе, что рядом с ней ее муж. Его любовь поможет ей выдержать любой шторм. Луиза весело улыбнулась.

Тут она заметила, что Джемма и лорд Гейбриел покидают танцевальную площадку, и вместе с Колином неторопливо двинулась им навстречу. Джемма замешкалась, поджидая Луизу, чтобы взять ее под руку. Ее пальцы были холодны как лед, но на губах играла легкая улыбка, а на лице появилось мечтательное выражение.

Значит, все хорошо. Когда лакей объявил: «Леди Джемма Синклер», – Луиза едва не вскрикнула от удивления. Колин вовремя сжал ее локоть.

Джемма представила супружескую чету своему брату:

– Лорд Гейбриел, это мои друзья, лейтенант и миссис Макгрегор. С Луизой, я полагаю, вы уже встречались, она моя лучшая подруга.

– К вашим услугам. Луиза, мне очень приятно видеть вас снова. – Лорд Гейбриел поклонился. Макгрегоры ответили поклоном. – Макгрегор, мы с женой будем рады поближе познакомиться с вами.

Лорд Гейбриел и Джемма пошли дальше, отвечая по пути на вопросы любопытных. Провожая их взглядом, Колин удовлетворенно хмыкнул:

– Надо же, я старался что-нибудь придумать, чтоб закрыть рот сплетникам, однако Джемма сделала все, как надо.

– Но если бы ты не задумал этот странный план, мы никогда не поженились бы, – улыбнулась Луиза.

Он сжал ее руку, вспыхнувший огонь желания в его глазах заставил ее покраснеть. Чтобы скрыть замешательство, Луиза поспешила сказать полушепотом:

– Какое счастье для Джеммы, что ее наконец признали. Теперь, я полагаю… – Она недоговорила. К ним приближалась дама.

– Леди Джерси, – поклонился Колин. – Как приятно встретить вас здесь. Вы знакомы? Это моя жена, Луиза Макгрегор.

– Что я слышу?! – игриво спросила герцогиня. – Сначала вы оставляете меня одну на весь уик-энд, а потом мне сообщают, что вы женились. Вы нашли наконец богатую невесту?

Луиза взглянула на Колина, который в ответ слегка приподнял брови.

Герцогиня покачала головой, при этом страусовые перья на ее шляпке заколыхались.

– Я наблюдала за вами, когда вы танцевали. Вы по-настоящему влюблены. Эта женщина пленила ваше сердце. Будьте счастливы, – обратилась она к Луизе. – Вы позволите пригласить вашего мужа на тур вальса? Лучшего партнера мне не найти.

Луизе захотелось схватить мужа за руку и не отпускать. Ведь с этой дамой Колин флиртовал и гулял по Лондону. Но вместо этого она любезно улыбнулась:

– Конечно.

Она смотрела, как Колин ведет леди Джерси к танцевальной площадке, оживленно болтая с ней. Вдруг он обернулся и взглянул на Луизу с нежностью и любовью. На герцогиню он смотрел совсем по-другому, как и на остальных женщин, с присущим ему обаянием.

У Луизы отлегло от сердца.

Вдруг она заметила двух приближавшихся к ней женщин, тех самых, которые выказали ей свое пренебрежение, и вспомнила, как Джемма увела ее в парк, чтобы снова не встретить их.

Интересно, как они поведут себя сейчас? Но на этот раз обе леди любезно улыбались ей.

– Вас надо поздравить, миссис Макгрегор, – произнесла мисс Харгрейв. – Сезон только начался, а вы уже замужем. Как это приятно!

– Вы знакомы с леди Джеммой Синклер? Представьте нас ей, – попросила мисс Симпсон. – Все буквально ошеломлены. Оказывается, у лорда Гейбриела, этого представительного красивого мужчины, есть сестра! Расскажите нам об этом поподробнее.

– Должна вас огорчить, я мало что знаю, – ответила Луиза. – Охотно побеседовала бы с вами, но вижу мою подругу. Так что извините.

Луиза повернулась и ушла. Это было неучтиво, но она нисколько не раскаивалась. Она действительно увидела молодую леди, показавшуюся ей знакомой. Она сидела в обществе пожилых дам в дальнем углу зала.

Девушка очень удивилась, когда к ней подошла Луиза.

– Мисс Марриман? По-моему, нас представляли друг другу в прошлом году, когда я гостила у тетки в Лондоне?

Мисс Марриман, застенчивая брюнетка, просияла.

– Я вас хорошо помню. Вы, как всегда, выглядите прекрасно, мисс, извините, миссис Макгрегор. Как приятно увидеться с вами снова. Примите мои поздравления с замужеством и наилучшие пожелания.

Луиза села, и они принялись болтать. Вскоре к ним присоединилась Джемма. Ее буквально преследовали две матроны, одолеваемые любопытством.

– Как поживаете? – обратилась Джемма к молодой леди, а потом к Луизе, только более искренним тоном.

Луиза кивнула на танцующих Макгрегора и герцогиню и ответила:

– Прекрасно. – Это была чистая правда.

Джемма улыбнулась, и они втроем оживленно беседовали между собой, пока не кончился танец и Колин не проводил герцогиню прямо в их угол.

Луиза снова представила всех, а потом вежливо намекнула мужу, что следовало бы пригласить на следующий танец мисс Марриман. Молодая леди залилась румянцем.

Колин, уводя партнершу, обернулся и бросил через плечо:

– Только не забудь, любовь моя, что следующий танец мы будем танцевать с тобой. Не обещай его никому.

Оставшись наедине с герцогиней, Луиза пыталась завести с ней разговор. Однако леди Джерси хранила молчание. Луиза слышала от своей тетки, что герцогиня не словоохотлива. Она переводила взгляд с Джеммы на Луизу и наконец промолвила:

– Судя по всему, вы близкие подруги. Лорд Гейбриел всегда имел секреты, но этот случай из ряда вон выходящий! Дорогая леди Джемма, вы должны нам рассказать о том, почему так долго не появлялись в светском обществе. Ваш брат наверняка что-то скрывает.

– Ничего интересного, – ответила Джемма, смягчив улыбкой резкий тон.

– Тем не менее я жду захватывающих подробностей, но, разумеется, не сейчас. Здесь настоящее столпотворение! Салли Форсайт всегда устраивает прекрасные приемы, однако приглашает слишком много гостей даже для такого большого дома, как этот, – язвительно заметила герцогиня. – Я поговорю с одной из патронесс «Олмака», чтобы вам прислали приглашение, вы не против? Разве можно отказать в подобном пустяке сестре лорда Гейбриела? Вот там и посекретничаем.

Луиза окаменела. Но к ее удивлению, Джемма лучезарно улыбнулась и, обняв Луизу, сказала:

– Как это любезно с вашей стороны, леди Джерси. Мы с Луизой будем рады поболтать с вами там, в узком кругу.

Леди Джерси оглянулась на Луизу:

– Жена нашего дорогого лейтенанта, разумеется, тоже получит приглашение. С таким количеством романтических историй и тайн сезон в «Олмаке» в этом году будет одним из лучших.

Луиза произнесла полагающиеся в таком случае слова благодарности, и они втроем еще некоторое время болтали. Едва герцогиня удалилась, как Луиза перевела дух.

– Джемма, ты просто волшебница! – воскликнула она, когда леди Джерси отошла на почтительное расстояние.

Джемма усмехнулась:

– Ты не поверишь, но теперь многие нуждаются в моем обществе. Кстати, леди Сили, она тоже здесь, на балу, и уже любезно поговорила со мной. Она сказала, что ты и Колин, я, лорд и леди Гейбриел должны сидеть за ее столом во время ужина.

В этот момент Луиза заметила в толпе Лукаса и замерла. Джемма тоже заметила его и посмотрела на подругу:

– Мне остаться или уйти?

– Да-да, мне надо с ним поговорить, – ответила Луиза. – Наедине, пожалуйста.

Джемма ускользнула в сторону, и Лукас подошел к Луизе:

– Я слышал, как лакей объявил о твоем прибытии, и понял, что ты замужем. Какой это для меня удар! Могла бы хоть послать записку! Я ведь не принял всерьез твое намерение разорвать нашу помолвку.

Он выглядел оскорбленным – видимо, его гордость была уязвлена, однако признаков страдания на его лице она не заметила. Что касается ее самой, то счастье, обретенное ею в замужестве, полностью уничтожило в ней былое чувство гнева и разочарования, охватившее ее после измены бывшего жениха.

– Лукас, почти всех женщин волнует то, чем занимаются их женихи или мужья с леди или ты сам знаешь с кем.

– Смайти говорит, что все мужчины… Она мягко остановила его.

– Как давний друг – а мы выросли с тобой вместе – я посоветовала бы тебе найти более умного советчика, чем мистер Харрис-Смайт.

– Я был бы тебе прекрасным мужем, Луиза.

– Согласна. Хотя, по сути, наши чувства так и остались дружескими.

Он пожал плечами:

– Возможно. Но так у всех. Влюбленность быстро проходит. Я думаю, что никогда не женюсь.

«До тех пор, пока по-настоящему не полюбишь», – подумала Луиза.

– Но мы по-прежнему друзья? – спросил Лукас.

– Разумеется, – ответила Луиза и протянула ему руку. Лукас поднес ее к губам.

– Мои поздравления, – произнес он. – Желаю тебе счастья. Тебе, но не тому, кого ты мне предпочла.

– Благодарю, – ответила Луиза.

Едва Лукас отошел, как вернулся Колин, чтобы пригласить на танец жену. Он бросил мрачный взгляд вслед Лукасу.

– Он тебя расстроил? Я сверну этому глупцу шею!

– Нет, – ответила Луиза. – Он часть моего детства, моего прошлого.

– Ты не жалеешь, что рассталась с ним? Луиза в недоумении посмотрела на мужа:

– Конечно, нет. Ты мое будущее, моя любовь. Колин сжал ей руку, она улыбнулась ему, и он повел ее танцевать.

Джемма между тем оказалась в затруднительном положении. Ускользнув от двух леди, вознамерившихся хоть что-нибудь выведать у нее, Джемма столкнулась лицом к лицу с Арнольдом Катбертсоном.

– Мистер Катбертсон, – тихо произнесла Джемма. – Вам тоже удалось достать приглашение на бал. Разве вы не получали мою записку?

– Не было времени прочесть ее. Встречался с торговцем шерстью, – объяснил он. – С моей стороны было бы крайне невежливо не посетить ваш первый бал. Миссис Форсайт была сама любезность, когда я уведомил ее о наших с вами отношениях. Я бы никогда не осмелился сделать шаг первым, если бы вы не воспользовались вашим шансом и не оказались в таком обществе. Должен вам сказать, что ваш брат довольно гладко выпутался из такого неловкого положения. Леди Джемма! Боже мой, моя мать никогда не поверит в это!

Джемма окинула Арнольда неприязненным взглядом.

– А если бы свет не принял меня? Если бы мой брат не признал меня своей родственницей? Простушка, сирота мисс Смит была бы по-прежнему недостойна вас? Вы не прошли бы мимо, не заметив меня?

Отношение к ней Арнольда всегда было расчетливым, а теперь стало просто циничным.

– Вы сейчас крайне возбуждены, Джемма. – Сын сквайра, по своему обыкновению, говорил напыщенным тоном. – Но это не ваша вина, это свойственно женщинам, я знаю. Своим волнением вы напоминаете мне беспокойство моих родителей. Мой отец не имеет титула, но его род уходит далеко в прошлое. Я должен помнить о репутации своей семьи так же, как и о своей.

– Конечно, – заметила Джемма холодным тоном. Однако казалось, что он ничего не замечает.

– Знаю, вы весьма благоразумны. Впрочем, вы всегда были благоразумны, мне больше всего нравилась в вас именно эта черта.

– В самом деле?

– Но сейчас, когда все выяснилось насчет вашего происхождения, мы можем все предать огласке. Я имею в виду – объявить в газетах о нашей помолвке. Кроме того, вы можете приобрести свадебное платье перед тем, как через неделю-другую мы вернемся в Йоркшир. Надеюсь, брат даст вам приличное приданое, а? Вы не догадываетесь, насколько приличное? По крайней мере несколько сот фунтов, несомненно. Тогда я смогу купить двух премированных породистых баранов и пастбище к северу от владений моего отца, я давно положил глаз на этот кусок земли.

Джемма изумленно уставилась на него:

– Арнольд, то есть мистер Катбертсон. Насколько бы заманчивой ни выглядела идея приобрести двух премированных баранов, вы должны помнить, что еще не сделали мне предложения. А я не ответила вам согласием.

– Но все и так ясно, – заявил Катбертсон. – Я только ждал, когда все прояснится с вашей семьей и вашими родственными связями.

– Для того чтобы определить, достаточно ли я хороша для вас, – произнесла Джемма.

– Ну, я бы так не сказал…

– А я бы не сказал, что вы вообще достаточно хороши для этой леди.

Джемма подняла глаза и увидела Мэтью Фаллона, высокого, изысканного в черном фраке и темно-желтых панталонах, в начищенных до блеска туфлях, с безупречно повязанным галстуком. На его фоне бедный мистер Катбертсон выглядел неуклюжим деревенским увальнем, чем-то напоминавшим одного из его йоркширских баранов.

Арнольд Катбертсон удивленно смотрел на незнакомого ему мужчину.

– Полагаю, вы обознались. Это какое-то недоразумение.

– Нет, мистер Катбертсон, никакого недоразумения нет, – твердо произнесла Джемма, словно тяжкое бремя свалилось с ее плеч. – Вы слишком много на себя берете. Передайте вашей сестре от меня привет, когда вернетесь домой. Я всегда ценила ее дружбу, и скоро я напишу ей. Но о помолвке между нами не может быть и речи.

– Это внимание вскружило вам голову, – проговорил Арнольд. – Когда вы успокоитесь…

– Не советую вам говорить в таком тоне с мисс Смит, – прервал его Фаллон. Его серые глаза сверкали. – И если не хотите, чтобы вас научили более приличным манерам, я бы посоветовал вам изменить тон.

Сын сквайра побагровел. С оскорбленным видом он поклонился и удалился прочь.

Джемма не могла сдержать улыбки.

– Капитан Фаллон, не думала, что вы явитесь на бал в таком решительном настроении. Кстати, присланная вами шаль прелестна, благодарю вас.

Фаллон улыбнулся:

– Мне передала мисс Крукшенк, прошу прощения, миссис Макгрегор, что она сделает все, чтобы раздобыть для меня приглашение. Как бы то ни было… – Он запнулся, а она ждала с замирающим сердцем. – Я подумал, что рядом с вами должен быть кто-то, кто позаботился бы о вас. Кстати, что это за олух, который, по-видимому, решил вас оскорбить?

Джемма едва удержалась, чтобы не рассмеяться, но это было бы невежливо с ее стороны.

– Я потом все объясню. Но должна заметить, что я больше не мисс Смит.

Она рассказала ему о том, что лорд Гейбриел признал ее своей сестрой и ее положение в обществе изменилось к лучшему.

– Рад за вас, – ответил Фаллон.

Он смотрел на нее так, как и прежде, в его взгляде удивительным образом сочетались твердость и с трудом сдерживаемая, почти не скрываемая страсть, что совсем не походило на охваченного благоговением перед выпавшей на его долю удачей мистера Катбертсона, желавшего заполучить весьма состоятельную и столь внезапно изменившую свое социальное положение невесту.

– Я полагаю, что до ужина будет еще один танец, – сказала Джемма.

– Вы не окажете мне честь?

Обещала ли она этот танец кому-либо из молодых людей, окружавших ее, когда у нее появилось имя, нет, титул? Она не могла вспомнить, впрочем, это не имело никакого значения. Музыканты заиграли вальс, и Джемма протянула капитану руку. Во время танца Джемма вспомнила о поцелуе прошлой ночью. Как жаль, что нельзя повторить его прямо сейчас.

Золушка разрушила тяготевшее над ней проклятие, волшебство стало реальностью. Джемме хотелось танцевать всю ночь до рассвета. Но музыка стихла. Танец закончился, они отошли друг от друга, он вежливо поклонился, она присела в реверансе и выпустила его руку.

Их тут же окружили, с ней хотели говорить, хотели завладеть ее вниманием, но Джемма ничего не замечала, пока ее не окликнула Луиза.

– Капитан Фаллон, и вы здесь! – приветствовала его Луиза. – Я так рада. Вы непременно должны перекусить вместе с нами.

Они пошли ужинать, Джемма не выпускала руки капитана.

Меньше всего в данный момент ей хотелось есть.

Ужин был превосходный, хотя позже Джемма не могла припомнить, что именно ела. Салли Форсайт весело болтала за столом, поминутно заставляя всех смеяться, в то время как ее степенный муж выполнял свою роль хозяина, следил, чтобы тарелки у гостей, как и бокалы, не пустовали.

Джемме не нужно было шампанское, в ней бурлило веселье. Она наконец-то обрела семью, ее брат, казалось, был готов выполнить любую ее просьбу. По одну сторону рядом с ней сидел капитан Фаллон, по другую – Гейбриел, Джемма была счастлива и благодарна судьбе.

Она рассказала Гейбриелу о том, что Фаллон ищет свою пропавшую сестру.

– Сначала я поехал в Клапгейт, в Харфордшир, – объяснял капитан.

Луиза, сидевшая напротив, уронила вилку, и она звякнула о тарелку из китайского фарфора. Луиза покраснела.

– Извините, – пробормотала она. Нахмурившись, Колин подал ей вилку. Побледнев, Луиза отвернулась, не желая смотреть в помрачневшие глаза мужа.

– Затем на запад, в другие места, но нигде я не напал на след моей сестры, – печально произнес Мэтью.

Гейбриел внимательно его слушал, давал советы, делал замечания.

Психея обратилась к Джемме:

– Мы устроим бал, знаменующий ваш выход в свет. Если, конечно, вы дадите нам время.

Психея повела глазами в сторону капитана Фаллона. Она подумала, что Джемма вполне может выйти замуж, не дождавшись бала.

В этот момент слуга, склонившись, что-то говорил Фаллону, а тот кивал.

Едва закончился ужин, как Мэтью отвел Джемму в сторону.

– Мне только что передали списки пассажиров, покидающих Дувр, от нанятых мною полицейских агентов. Наш хозяин любезно предоставил мне свой кабинет, чтобы я просмотрел эти бумаги прямо здесь. Я не хотел бы омрачать вам вечер, но завтра кончается срок, которым мне угрожал поверенный, поэтому дорог каждый час.

– Конечно, – кивнула Джемма. – Я понимаю.

Капитан Фаллон удалился, а Джемма прошла в бальный зал, где ее окружили молодые люди и стали наперебой приглашать на танец.

Однако бал без Мэтью Фаллона утратил для нее прежнее очарование.

Джемма подумала, что капитану не помешало бы хоть немного отдохнуть после столь тщательного изучения списков с именами пассажиров и названиями кораблей. Поэтому, когда мимо нее проходил лакей, неся серебряный поднос с угощениями, она, взяв бокал вина, отправилась в кабинет хозяина дома. Конечно, она могла попросить слугу отнести вино, но ей хотелось провести несколько минут наедине с Мэтью.

Один из слуг указал ей нужную дверь, она постучала, повернула ручку и вошла. Внутри за огромным письменным столом сидел Фаллон. Он уже распечатал и просмотрел три пакета с бумагами, весь стол был завален листами. Отчаяние, написанное на его лице, пронзило ей сердце.

Она подала ему бокал вина:

– Выпейте немного.

– Благодарю вас, – ответил Мэтью. Он сделал глоток и попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилась гримаса.

– Так ничего и не нашли? – спросила она, едва не плача.

Он покачал головой.

– Мне осталось прочитать еще один корабельный список и несколько листов из Плимута. Но я велел сыщикам искать молодую леди лет восемнадцати, не обращая внимания на то, как ее зовут. Есть две девушки примерно такого возраста, но по описанию они не похожи на мою сестру. – Он провел ладонями по лицу. – Понимаете, я не видел ее столько лет. И я могу ошибаться на этот счет. Джемма, у меня такое чувство, будто я теряю ее, и если то, что сказал мерзавец поверенный, правда и я упущу последний шанс найти ее, то никогда не прощу себе этого.

Несмотря на его мрачный тон, сердце Джеммы радостно подпрыгнуло, когда он назвал ее по имени. Она подошла к столу и смотрела, как он распечатывает последний пакет.

Фаллон, затаив дыхание, принялся рассматривать списки имен: там были купцы и банкиры, семьи, отправлявшиеся путешествовать на каникулы, молодые люди, уезжавшие за границу учиться или просто посмотреть мир. Джемма скользила взглядом по именам, удивляясь про себя, как много уезжает и приезжает людей и как вообще можно найти одну потерявшуюся девушку среди такого количества народу.

Мэтью окончил просматривать первый лист и отложил в сторону вместе с другими, затем взял в руки второй. Внезапно он замер.

– Вы нашли девушку, по описанию похожую на Клариссу? – воскликнула Джемма.

– Нет, но я узнал одно имя. Что… – Он схватил лист бумаги. Его палец заскользил по списку имен. – Вот! П. Неблстон из Клапгейта.

– Из Клапгейта? – Джемма всмотрелась в лист. – Молодая девушка упоминается как сопровождающее лицо?

– Нет, он путешествует вместе с сыном десяти лет, вот и все. Но у меня такое чувство, что это стоит проверить. Оказывается, этот Неблстон покидает Англию точно в тот срок, о котором так угрожающе говорил Темминг. – Он быстро прочел оставшиеся имена пассажиров и принял решение. – Я отправляюсь немедленно. Едва успею добраться до Дувра до отхода корабля, даже если буду скакать всю ночь. Сожалею, но не могу остаться до конца бала, мисс… леди Джемма.

Она кивнула:

– Это не имеет значения. У вас более важное дело.

– У меня даже нет времени вернуться в гостиницу, чтобы переодеться, – сказал Фаллон.

Его выручил Гейбриел.

– Я немедленно пошлю слугу за сапогами, – сказал он, – а также за прочим снаряжением для верховой езды, и велю оседлать моего лучшего скакуна.

И тут у Джеммы возникла идея. Она отозвала хозяйку в сторону и сказала:

– Салли, во время ужина вы говорили, что иногда катаетесь верхом в парке. Вероятно, у вас есть костюм для верховой езды, не могли бы вы дать мне его взаймы?

Салли удивилась, но тут же кивнула.

– Вы немного выше и худее, чем я, но если затянуть его потуже, он вполне сгодится. Только все это очень неприлично.

– Я знаю. Но я должна.

– Я пошлю слугу, чтобы велел груму седлать мою лошадь. Это смирный, но очень выносливый мерин. Он не отстанет от коня капитана, тем более с такой легкой ношей. Я бы не выдержала и десяти миль, но если вы хорошая наездница, то все получится. Пойдемте.

Они выскользнули из зала и поднялись в гардеробную Салли, где с помощью камеристки Джемма быстро переоделась. По иронии судьбы костюм оказался темно-синего цвета, отделанный красной тесьмой. Еще была шляпа с вуалью. Джемма завязала тесемки под подбородком и откинула вуаль.

– Передайте Луизе, что я уехала, – сказала она Салли. – Луиза поймет. А Гейбриелу пока ничего не говорите. Он может и не отпустить меня!

Салли усмехнулась, повела Джему по задней лестнице, и та незамеченной выскользнула из дома.

На конюшне она застала Мэтью, сидевшего верхом на высоком черном коне. Грум подвел Джемме другую лошадь, с дамским седлом.

Мэтью взглянул на нее:

– Джемма! Это безумие!

– Капитан Фаллон, я еду с вами!

Джемма сделала знак груму подсадить ее, молясь, чтобы ее лошадь вела себя смирно.

Фаллон никак не мог успокоиться.

– Вернитесь домой. Или хотя бы возьмите с собой компаньонку, как насчет вашей подруги?

– Луиза не ездит верхом, – ответила Джемма, усаживаясь поудобнее.

– Леди Гейбриел?

Джемма покачала головой. Такая мысль приходила ей в голову, но она опасалась, что Психея не поедет и Джемме не позволит.

– Вы сами говорите, что времени мало. К тому же ставка слишком велика, чтобы волноваться насчет приличий. Мэтью, если вы найдете свою сестру, вам наверняка потребуется помощь женщины. Ваша сестра уже взрослая. Неизвестно, в каком она сейчас состоянии… Поймите, мне просто необходимо ехать.

– Но вы рискуете своей репутацией, едва войдя в высшее общество. Это не шутки – скакать ночью одной с мужчиной. Ваш брат наверняка вызовет меня на дуэль!

– Он все поймет, – заверила капитана Джемма. – Ведь это ради спасения вашей сестры!

Джемма натянула поводья, капитан окинул ее критическим взглядом.

– Вы умеете ездить верхом?

– Я брала уроки в пансионе, – ответила она. Так оно и было. Она отчетливо вспомнила два или три урока, спокойные прогулки на лошадях по близлежащему парку, полдюжины девочек, сидящих на неповоротливых деревенских лошадях, вытянувшихся в одну линию. Прижавшись коленом к передней луке седла, Джемма молилась, чтобы этот ужасный мерин не сбросил ее на землю. Джемма понимала, что ее поступок граничит с безумием, но ради Мэтью она готова была на все.

Мэтью обратился к груму:

– У вас есть еще одна оседланная лошадь?

– Есть, сэр, лошадь мистера Форсайта. Я оседлал обеих, не знаю, зачем приказали седлать коня госпожи в такой неурочный час.

– Очень хорошо, вы поедете с нами на тот случай, если леди потребуется сопровождение, чтобы вернуться домой, – распорядился Мэтью.

Н атот случай, если она не выдержит, подумала Джемма, и поклялась себе, если понадобится, скакать на этой лошади туда и обратно и не быть им обузой.

– Поехали, нельзя терять ни минуты, пока еще светит луна, – сказал Мэтью. Он повернул своего скакуна, который бил копытом, храпел, но быстро успокоился под твердой рукой наездника, и рысью выехал из конюшни.

Джемма послала лошадь вперед, ударив ее каблуками, и с облегчением заметила, как вслед за первым конем без дальнейших понуканий пошел ее смирный мерин, словно понимал ее и хотел помочь. Грум смотрел на них словно на умалишенных и, не проронив ни слова, последовал за Джеммой.

Глава 18

Они скакали по лондонским улицам, даже в такой поздний час заполненным повозками, экипажами и всадниками. Миновав широкие, ярко освещенные улицы Уэст-Энда, они помчались по узким и мрачным улочкам пригорода и выехали на дорогу посреди вересковых полей.

Иногда выплывавшая из-за облаков луна ярко освещала своим сиянием дорогу, и тогда капитан пускал своего скакуна легким галопом. Джемме ничего не оставалось, как переводить свою лошадь на более быстрый аллюр и изо всех сил держаться на лошади. Она скакала позади Мэтью, и он не видел ее лица, на котором отчетливо отражался страх. К счастью для Джеммы, ее мерин менял свою скорость в зависимости от скорости коня капитана: спокойно трусил по темным тропинкам, переходил на шаг, если путь был едва различим, и пускался рысью, когда дорога была ровная и ее освещала луна.

Ощущение, что под тобой движется живое существо, было поразительным, необычным. Поначалу ей даже доставляло удовольствие чувствовать ровный мерный ход сильного животного, ощущать исходившее от него тепло, похлопывать его по грубой шерсти. Однако положение в дамском седле, в котором приходилось ей скакать как женщине, оказалось довольно-таки неестественным, возможно, оттого, что у Джеммы было мало опыта, и, когда у нее немного погодя затекли ноги, она испугалась, что из-за полного их онемения может свалиться вниз с лошади. Икры и бедра были судорожно сжаты, спина одеревенела, поэтому она все время ерзала в седле, стараясь в то же время не потерять равновесие.