Сага о семье Синклер (№3) - Вдовушка в алом

— Что же он имел в виду? — пробормотала Люси. — Неужели он заботится о моей безопасности? Но почему? — После ухода виконта она почувствовала себя бесконечно одинокой и усталой.

Взглянув на окна, Люси увидела, что на улице уже темнеет. И у нее вдруг появилось ощущение, что кто-то, какой-то недоброжелатель, наблюдает за ней.

«Все это глупости, — сказала себе Люси. — Если мне и следует кого-то опасаться, то только армии кредиторов, требующих уплаты по счетам». Эта неожиданная мысль ошеломила ее. Ведь получается, что теперь она — должница виконта. Но как же с ним расплатиться? У нее не осталось почти ничего из того, что можно было бы продать. А впрочем, ничего страшного. Сорок шиллингов ненамного увеличивали ее общий долг. Это — как чашка воды, вылитая в море.

Люси сделала глубокий вдох и расправила плечи. Что бы ни случилось, она решит все свои проблемы, и для начала… Да, первым делом она запрет двери и проверит, заперты ли все окна. В этот момент в комнату вбежала Вайолет.

— Ах, что же теперь делать?! — воскликнула горничная.

— Не беспокойтесь, они уже ушли, — сказала Люси. — Я вам сейчас все объясню. Только сначала заприте как следует кухонную дверь.

На следующее утро Люси проснулась вместе с первыми лучами солнца, прорезавшими мглу над крышами соседних домов. Она спала очень плохо и, постоянно просыпаясь, думала о той огромной сумме, которую ей следовало заплатить, чтобы у нее не отобрали дом. Тысяча фунтов!..

Что ей теперь делать? К кому она могла обратиться? Из ее близких родственников никого в живых не осталось. Что же касается кузины Вильгельмины… Едва ли на нее можно было положиться.

Когда же Люси ненадолго засыпала, ей становилось еще хуже — снился один и тот же сон, одна и та же ужасная сцена: незнакомый мужчина сообщал ей о смерти мужа. Эта сцена и прежде неоднократно повторялась в ее снах.

Так что не было ничего удивительного в том, что утром Люси чувствовала себя ничуть не лучше, чем накануне вечером. Веки ее казались отяжелевшими, а желудок сводило от пустоты — свою порцию ужина она отдала Вайолет.

Люси тяжело вздохнула. С каждым днем ей становилось все труднее, и каждый день она говорила себе, что ни за что не сдастся.

Решительно отбросив одеяло, Люси накинула на плечи шаль и быстро умылась. Одеваясь, она с отвращением смотрела на свое старое крашеное платье. Но, увы, ничего другого у нее не было. Люси и раньше не имела большого выбора платьев, а смерть Стэнли так шокировала ее, что она, не задумываясь, выкрасила их все в черный цвет.

Вайолет пришла как раз вовремя, чтобы застегнуть ей пуговицы на спине и сделать прическу.

Потом Люси отодвинула легкие занавески, заменившие тяжелые дорогие занавеси, которые она вынуждена была продать уже несколько месяцев назад, и в комнату проникли лучи весеннего солнца. Однако солнечный свет оказался таким же бледным, как и ее надежды, — на горизонте виднелись темные тучи, и чувствовалось приближение дождя.

— Ах, у меня в кухне на огне каша! — воскликнула Вайолет. — Я лучше спущусь вниз, пока там все не сгорело.

— Да-да, конечно, — кивнула Люси. Посмотрев вслед девушке, Люси невольно улыбнулась. Что бы она делала без своей единственной горничной? Вайолет было семнадцать, хотя ей можно было дать и меньше. Сама же Люси была ненамного старше ее, когда выходила замуж за Стэнли.

Мысли о муже заставили ее вспомнить о странной просьбе виконта. Зачем ему понадобилось осматривать вещи ее мужа? А может, он был как-то связан со Стэнли? Она не знала почти никого из приятелей мужа. Иногда он говорил, что уходит обедать в клуб, и не возвращался до следующего дня; являлся настолько пьяным, что не мог и двух слов связать.

Люси знала, что у мужа были секреты от нее, но ей казалось, что это вполне естественно, так как, по ее мнению, все мужья что-нибудь скрывали от своих жен. Впрочем, Стэнли относился к ней неплохо и был безукоризненно вежлив, лишь изредка становился замкнутым и даже грубым.

А вот лорд Ричмонд… Ей почему-то казалось, что он совсем не походил на Стэнли и на других мужчин.

Но какой смысл думать о самоуверенном и красивом виконте, которого она скорее всего никогда больше не увидит. Она не могла забыть его обаятельную улыбку и выразительные темные глаза, хотя, конечно же, глупо было бы даже мечтать о том, что они могли бы встретиться при других обстоятельствах. Действительно, зачем ему такая женщина, как она?

Спустившись по узкой лестнице, Люси направилась в кухню. Она собиралась помочь Вайолет все там убрать, а затем… В этот момент горничная протянула ей сложенный листок бумаги.

— Какой-то мальчик принес это для вас, — пояснила она.

Развернув записку, Люси прочла:

«Я в Лондоне, в гостинице „Королевское оружие“, недалеко от Гайд-парка. Буду ждать тебя к одиннадцати часам. Вильгельмина».

Но почему кузина так внезапно приехала? Люси прекрасно знала, что ее старшая родственница совершенно не интересовалась лондонскими сезонами. Тогда что же ей здесь понадобилось? Может, она узнала о ее, Люси, неприятностях и приехала, чтобы предложить помощь? В это очень трудно было поверить.

Все это время Люси старалась не думать о том, чтобы обратиться за помощью к Вильгельмине. Но теперь, когда кузина появилась в Лондоне, стоило попробовать.

Люси тяжело вздохнула. Беседа с Вильгельминой сулила мало приятного.

— Мне надо будет уйти, — сказала она горничной. — Хотелось бы, чтобы вы меня сопровождали.

После скромного завтрака Вайолет подала хозяйке ее старенький плащ, затем набросила себе на плечи шаль, и они, тщательно закрыв на замок парадную дверь, отправились в путь.

На улице им то и дело встречались торговцы; когда же они проходили мимо человека, торговавшего горячими пирогами, Люси почувствовала спазмы в желудке. Но, увы, денег на покупку пирогов у нее не было. «Может, еще что-нибудь продать? — подумала она со вздохом. — Может быть, все-таки расстаться с обеденным гарнитуром?»

На углу они остановились, пропуская полную девушку, куда-то торопившуюся с большой корзиной в руке. Люси осмотрелась и, увидев клубы дыма, вырывавшиеся из труб на крышах, в очередной раз вздохнула. Ей вспомнился уютный особнячок в провинции, где она провела свое детство.

— Осторожно, миледи, не попадите под повозку с углем, — предупредила ее Вайолет.

Люси отступила на шаг, пропуская через перекресток повозку, оставившую за собой облако черной пыли. Когда они наконец подошли к гостинице, обе ужасно устали и были покрыты пылью. В холле Люси подошла к зеркалу и поправила прическу — несколько прядей выбились из-под полей шляпы. Повернувшись к мужчине за конторкой — вероятно, он был хозяином гостиницы, — она спросила о своей кузине, и ее направили на второй этаж.

Постучав в дверь, Люси услышала хорошо знакомый голос:

— Войдите!

Люси медлила, собираясь с духом. Она знала, что встреча будет не очень-то приятной.

— Подождите меня здесь, — сказала она Вайолет. Затем, открыв дверь, переступила порог.

Вильгельмина сидела в дальнем конце комнаты и куталась в шаль, хотя в камине ярко пылал огонь.

— Вы хорошо выглядите, кузина, — сказала Люси, подходя поближе.

— Чего нельзя сказать о тебе, Лусинда. Садись… — Пожилая дама указала на стул. — Черный цвет совершенно не идет тебе, но я понимаю, что у тебя не было выбора.

Люси постаралась не показать, насколько задели ее бестактные замечания кузины.

— Что привело вас в Лондон? — спросила она.

— Недавно разбогатевший владелец фабрики снял мой особняк на летний сезон за хорошие деньги, — объяснила кузина. — И как раз в это время я оказалась без экономки. Да, налей себе чаю, если хочешь.

Люси подошла к низенькому столику. В чайнике оставалось не более получашки чаю, а молочник был совсем пуст, но она ничего не сказала. В горле у нее пересохло после долгой дороги, и она с удовольствием сделала несколько глотков. Затем, вернувшись к кузине, спросила:

— А что же случилось с миссис Джаспер? Неужели заболела?

— Жадность — ее болезнь, — проворчала Вильгельмина. — Соседка переманила мою экономку, предложив ей более высокое жалованье.

«Миссис Джаспер очень повезло», — подумала Люси, стараясь скрыть улыбку.

— Так что я приехала в город на все лето, — продолжала Вильгельмина. — В сентябре, перед тем как вернуться домой, мне надо будет найти замену миссис Джаспер. Я слышала, что Стэнли оставил тебя без средств… Это так?

В интонациях кузины было больше любопытства, чем сочувствия. Опустив глаза, Люси проговорила:

— К сожалению, у Стэнли остались кое-какие долги. Вильгельмина укоризненно покачала головой:

— Надеюсь, ты не рассчитываешь на то, что я буду оплачивать его обязательства?

— Конечно, нет. — Люси сделала последний глоток чая. — Поверьте, я об этом даже не мечтала.

— Очень хорошо, — кивнула пожилая дама. — Но так как ты сейчас в трудных обстоятельствах, а мне вскоре потребуется экономка… Думаю, ты могла бы к концу лета привести в порядок все свои дела.

Это звучало грубо даже для Вильгельмины.

— Вы бы хотели нанять меня в качестве экономки? — спросила Люси.

— Не думаю, что это было бы разумно. Но мы могли бы помочь друг другу без таких формальностей, — ответила Вильгельмина. — Помнится, когда вы жили со мной, ты прекрасно справлялась с хозяйственными делами.

Как будто у нее был выбор. Нет, кузина не захочет нанять ее — ведь тогда ей пришлось бы выплачивать своей экономке ежемесячное жалованье. Вильгельмина хочет использовать ее как бесплатную прислугу, и ей, Люси, придется выпрашивать у нее каждый пенни для личных нужд.

— Так было с моей матерью, — тихо сказала Люси. Вильгельмина поставила свою чашку на блюдце и отрицательно покачала головой:

— Нет-нет, когда вы с матерью жили у меня, в доме была домоправительница. Хотя следует признать, что Ровена иногда помогала мне.

Иногда? Люси вспомнила свою мягкую и добрую мать, вынужденную исполнять любую прихоть их единственной родственницы. Она всегда с гордостью вспоминала о том, как после венчания увезла мать к Стэнли и избавила ее от тиранической власти Вильгельмины. И она всегда будет благодарна мужу за это, каковы бы ни были его недостатки. Последний год своей жизни мать Люси жила с дочерью и зятем. Они жили довольно скромно, но в доме царили мир и покой, и Люси смогла хоть немного побаловать мать.

Она крепко зажмурилась, чтобы не расплакаться. Неужели ей все-таки придется отказаться от своей давней клятвы и вернуться в дом Вильгельмины?

— Но я привезу с собой одну девушку, мою горничную, — сказала Люси.

— Нет, — решительно заявила кузина. — Мне нет необходимости кормить ее и платить ей жалованье. У меня достаточно горничных, а тебе, безусловно, не нужна еще одна. Ты ведь знаешь, что я живу довольно скромно.

— Мне хотелось бы иметь свою собственную горничную, — возразила Люси. — Впрочем, дело не только в этом. Вайолет осталась со мной даже тогда, когда все от меня ушли.

— Она больше тебе не нужна. К тому же у меня нет лишних денег.

— Я не могу отпустить Вайолет, — упрямилась Люси. — Ей очень трудно будет найти новое место…

— Тут не о чем спорить, Лусинда, — проворчала Вильгельмина. — Я сообщу тебе, когда буду готова вернуться домой. Постарайся избавиться от лишнего багажа. У меня с собой три больших сундука, и экипаж будет почти полностью загружен.

— Нет-нет… — Люси покачала головой и опять зажмурилась. — Нет-нет, кузина.

— Но, Лусинда, тебе не понадобится много туалетов. Ты же знаешь, я езжу в гости очень редко, а ты, безусловно, будешь ездить не чаще…

— Кузина, я просто хотела сказать, что не поеду с вами. Я не хочу жить у вас в качестве бесплатной прислуги. После смерти моего отца мать поступила так только ради меня, и это было нищенское существование. Да-да, это была ужасная жизнь! И я дала себе слово, что никогда не вернусь в ваш дом. Не вернусь, даже если мне придется умирать от голода.

На глаза Люси снова навернулись слезы, но она и на сей раз сдержала их. Взглянув на Вильгельмину, покрасневшую от злости, она резко развернулась на каблуках и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Вайолет с удивлением посмотрела на хозяйку:

— С вами все в порядке, миледи?

В дверь, только что захлопнувшуюся за Люси, что-то ударило, и тотчас же раздался звон фарфора. Люси же мысленно усмехнулась: ей очень хотелось верить, что хозяин гостиницы заставит ее скупую родственницу заплатить за разбитую чашку.

— Все в порядке, — сказала она горничной. — Пойдем домой.

На обратном пути Люси то и дело вспоминала разговор с кузиной и все больше убеждалась в том, что поступила совершенно правильно, отказавшись ехать с Вильгельминой. Более того, она была абсолютно уверена, что мать одобрила бы ее поступок.

Хотя мать, конечно же, не хотела бы, чтобы ее дочь умерла от голода. Люси не знала, как ей выжить, но твердо решила, что ни за что не сдастся.

Домой они шли гораздо медленнее, чем на встречу с кузиной. Когда же наконец приблизились к дому, Люси увидела стоявшего у двери слугу в фиолетовой ливрее. Было совершенно ясно, что он не собирался требовать уплаты долгов.

— Добрый день, — сказал слуга, протягивая Люси конверт. — Пожалуйста, передайте это миссис Контрейн.

Люси поблагодарила посыльного, но не стала говорить ему, что она и есть миссис Контрейн, хозяйка дома. Когда же слуга ушел, они с Вайолет зашли в дом, тщательно заперли дверь и только после этого решили удовлетворить свое любопытство. Что же это за письмо? Требования об уплате долгов обычно не посылали с ливрейными слугами. Сломав печать, Люси внимательно прочитала письмо.

— Что там, миледи? Опять плохие новости? — спрашивала Вайолет, расстегивая плащ хозяйки.

— Нет, не думаю… — пробормотала Люси. — Это приглашение сегодня вечером на обед. Приглашение от миссис Моррис.

— Она одна из ваших приятельниц? — спросила Вайолет.

— Нет, мне кажется, я встретилась с ней вчера у маркизы Сили. С ее стороны это очень любезно… — Взглянув на свое платье, Люси добавила: — Правда, я даже не представляю, что надеть. Вероятно, придется отказаться.

— Но это же настоящий обед! — воскликнула Вайолет. — Только подумайте, сколько там будет всего вкусного!

Однако Люси считала, что нельзя идти в таком наряде, как у нее. Нет, она не могла себе этого позволить.

— Придется написать миссис Моррис и извиниться за то, что я не смогу прийти, — сказала Люси. — Кажется, у меня осталось еще немного писчей бумаги.

Письменный стол был уже давно продан, остался только маленький столик ее матери. Поднявшись в свою спальню, Люси села на стул в углу и приготовилась писать записку с извинениями. Она уже обмакнула перо в чернильницу, когда услышала стук в парадную дверь.

Кто же это на сей раз? Люси отложила перо и подошла к окну. У входной двери стоял слуга, и она подумала, что миссис Моррис решила отменить свое приглашение. Но ведь на этом слуге ливрея совсем другого цвета…

Тут Вайолет открыла дверь, и Люси услышала обрывки разговора. Когда же парадная дверь захлопнулась, Люси подошла к лестнице и увидела Вайолет, поднимавшуюся по ступенькам с большой коробкой в руках.

— Это для вас, миледи, — сказала горничная.

Они направились в комнату, и Люси, сгорая от любопытства, начала развязывать ленты на коробке. Когда же крышка была снята, обе чуть не задохнулись от восторга.

— Боже, какая прелесть! — воскликнула Вайолет. Люси сунула руку в коробку и на мгновение затаила дыхание — меж ее пальцев струился сверкающий синий шелк.

— Но кто мог это прислать? — прошептала она в изумлении.

Под синим лежало элегантное платье для обеда — светло-розовое, отделанное белым кружевом. Кроме того, в коробке было скромное платье с зелеными полосами на светлом фоне, а также еще одно обеденное платье — желтого цвета.

Не в силах вымолвить ни слова, Люси какое-то время любовалась нарядами. Наконец, заметив выпавшую из коробки записку, подобрала ее с пола и вслух прочитала:

— «Как ни печально, моя дорогая, но эти платья оказались малы для меня. Боюсь, слишком много прожитых лет и слишком много конфет, съеденных за эти годы, испортили мою фигуру. Возможно, вы доставите мне удовольствие и сумеете приспособить их для себя».

Внизу стояла подпись: «Марджери Сили».

— О миледи! — воскликнула Вайолет. — Это совсем как на Рождество!

«Нет, гораздо лучше», — подумала Люси. Их последнее Рождество было скудным и печальным. А подарок маркизы Сили был лучше, чем те, что Санта-Клаус приносил ей когда-то в детстве. Какое счастье, что маркиза проявила щедрость и пришла ей на помощь в трудное для нее время. Вполне вероятно, что и приглашение на обед устроила маркиза.

Люси едва не расплакалась от охвативших ее чувств. В последнее время она уже начала привыкать к неприятностям, и такая неожиданная доброта ошеломила ее.

— Померьте же платья, — сказала Вайолет.

Люси выбрала розовое — и снова залюбовалась его красотой и элегантностью. Платье было из необыкновенно мягкого и нежного шелка и с чрезвычайно искусной кружевной отделкой; оборка же заканчивалась шелковыми розами. Приложив к себе платье, Люси повернулась к Вайолет. Горничная окинула хозяйку взглядом и сказала:

— Надо немного сузить в талии, и все будет хорошо, миледи. Возможно, придется убрать еще несколько складок.

— Наверное, вы правы, — кивнула Люси. Она все еще не верила в свое счастье — ведь теперь у нее не только были красивые платья, но и появилась возможность надеть одно из них.

— Думаю, я все-таки пойду на этот обед, — проговорила она в задумчивости.

Следующие несколько часов прошли в лихорадочной деятельности. С помощью Вайолет Люси перешивала платье и постоянно примеряла его. Где-то в шкафу они нашли вечерние туфельки; туфельки были немного поношенные, но они решили, что этого никто не заметит. Затем Люси достала из шкатулки жемчужные серьги, когда-то принадлежавшие ее матери, и старинный золотой кулон, который носила еще ее бабушка. Что же касается старенького плаща, то Люси решила, что снимет его в холле, так что никто, кроме слуг, его не увидит.

Собираясь на обед, Люси чувствовала себя необыкновенно счастливой — словно молоденькая девушка, впервые отправляющаяся на бал. О, таких ощущений у нее давно уже не было — ведь она наконец-то сняла траур! Более того, она собиралась на званый обед, который казался ей настоящим балом.

Когда платье наконец было готово, Люси помогла Вайолет принести горячую воду и приняла ванну. Надевая новое платье, она не переставала любоваться им и восторгаться качеством шелка. Сделав прическу, она взглянула в единственное оставшееся в доме зеркало, висевшее на стене в ее спальне.

— Вы выглядите замечательно, миледи, — сказала Вайолет. — Поверьте, вас ждет невероятный успех.

— Благодарю вас, Вайолет. — Люси очень хотелось верить, что ее горничная окажется права.

К сожалению, ей предстояла долгая дорога пешком, так как у нее не было денег, чтобы нанять экипаж, и, конечно же, не было собственной кареты. Но Вайолет сказала, что с огромным удовольствием составит хозяйке компанию; девушка даже уже приготовила свою неизменную шаль.

Внезапно в дверь опять постучали.

— Интересно, кто же теперь?.. — пробормотала Люси. Горничная побежала открывать. А вернувшись, произнесла совершенно неожиданные слова:

— Маркиза Сили ждет вас в своем экипаже, миледи.

— Что?.. — Люси казалось, что она ослышалась.

— Маркиза сказала, что направляется на тот же прием и что ей будет очень приятно пообщаться с вами. Она говорит, что проезжала мимо, поэтому и решила за вами заехать.

Люси недоверчиво покачала головой. Едва ли леди Сили могла проезжать через этот район Лондона. Что ж, выходит, ее первое впечатление оказалось верным: маркиза действительно была ангелом.

— Поторопитесь, — прошептала Вайолет. — Кучер ждет, чтобы помочь вам.

Напомнив горничной, чтобы она как следует заперла все двери, Люси вышла к экипажу и с помощью кучера поднялась по ступенькам.

— Люси, дорогая, вы выглядите просто замечательно, — сказала маркиза. — Я так рада, что вы приняли приглашение…

Чувствуя, что краснеет, Люси начала благодарить маркизу, но та остановила ее.

— Выражение благодарности — невероятно скучное занятие. — Маркиза улыбнулась, стараясь, чтобы ее слова не прозвучали упреком. — Дорогая, давайте поговорим о чем-нибудь более интересном. Я недавно слышала, что новая любовница герцога Аргайла — совсем еще девочка. Ей лет восемнадцать, не больше, и он мог бы быть ее дедушкой.

Люси с благодарностью улыбнулась. Было очевидно, что маркиза не только чрезвычайно добра, но и деликатна; она пыталась успокоить свою молодую приятельницу, так как понимала, что та очень волнуется.

Однако Люси не могла не волноваться. Она и до замужества очень редко бывала на приемах, а потом, когда вышла замуж, вела еще более замкнутый образ жизни. С маркизой же она познакомилась совершенно случайно — их познакомила жена викария. Однако чаепития у леди Сили не могли подготовить Люси к такому большому приему, как этот.

Когда карета маркизы остановилась перед огромным особняком, Люси чуть не вскрикнула от удивления. Изо всех окон на улицу лился яркий золотистый свет, а улица перед домом была запружена нарядными экипажами. Да, ее предположения оказались верными: этот прием совершенно не походил на те скромные вечера, на которых она бывала до замужества. Казалось, что в этот вечер она вступала в совершенно новый для нее мир.

Люси посмотрела на свою спутницу, и та улыбнулась ей, чтобы приободрить. И она действительно успокоилась и почувствовала себя не такой одинокой. К тому же на ней было чудесное новое платье… Взглянув на него, Люси вдруг подумала: «А может, сказки, которые мне в детстве рассказывала мама, не так далеки от реальности?»

Конечно, она знала, что не встретит волшебного принца, но надеялась приятно провести время и послушать прекрасную музыку, уже доносившуюся до нее через открытые двери. Кроме того, ее ждал необыкновенно вкусный обед, в этом она нисколько не сомневалась.

Кучер помог дамам выйти из кареты, и они направились к парадной двери. Слуги в холле помогли им раздеться; потом девушки-горничные стали оправлять помявшиеся юбки маркизы, а у Люси появилось время, чтобы собраться с мыслями. Теперь она снова волновалась — что же ее здесь ожидало? Здесь повсюду горели свечи в сверкающих подсвечниках, и повсюду стояли красивые вазы с цветами из оранжереи. Из кухни же исходили самые соблазнительные ароматы… Невольно сглотнув, Люси решила, что сначала познакомится с гостями и убедится в том, что может вести светскую беседу, а уже потом насладится угощением.

Наконец они с маркизой поднялись по лестнице и направились в гостиную, где уже находились гости. Однако в дверях Люси задержалась, внезапно почувствовав слабость в коленках. «А что, если я не сумею вести светскую беседу? — думала она. — Что, если забуду имена гостей, с которыми меня познакомят?»

Тут дворецкий объявил ее имя, а она все еще стояла в дверях, глядя на незнакомых людей, заполнивших гостиную; ей казалось, что гостей слишком много даже для званого обеда. Внезапно одна из женщин повернулась к ней, и Люси ее узнала — миссис Моррис, с которой познакомилась на чаепитии у маркизы Сили.

— Миссис Контрейн, — заговорила эта молодая леди, — могу я звать вас Люси? А меня зовите Джина. Я искренне рада, что вы смогли приехать.

— Да, конечно… — Люси смутилась. — Я очень благодарна вам за то, что вы меня пригласили. — Она сделала реверанс.

— Не стоит благодарности, — с улыбкой сказала миссис Моррис. — Вы так долго были в одиночестве. Я прекрасно помню, как наша милая маркиза заставила меня прервать мое одиночество и «вернуться в общество людей», как она выразилась. О, это такой удар, когда теряешь любимого мужа… Однако жизнь продолжается, и я очень рада, что вы сегодня с нами.

Люси закусила губу, не зная, что ответить. Потом улыбнулась и сказала:

— Я очень вам признательна за то, что вы вошли в мое положение.

— Мы, вдовы, должны заботиться друг о друге, — заявила миссис Моррис. — Я хочу познакомить вас с моими друзьями. Насколько я понимаю, у вас не так уж много знакомых в Лондоне.

Люси молча кивнула. У нее действительно было совсем немного знакомых, и она надеялась, что ей не придется объяснять, почему так произошло. Она до сих пор не понимала, почему Стэнли никогда не брал ее с собой, когда отправлялся в гости. Он говорил, что проводит время только в мужских компаниях и дам там не бывает, но Люси казалось, что дело вовсе не в этом… Сидя дома с книгой или шитьем, она чувствовала себя ужасно одинокой.

— Я уверена, что с некоторыми моими друзьями вам приятно будет познакомиться, — продолжала миссис Моррис. — Кроме того, я уверена…

В этот момент объявили о приходе новых гостей, и хозяйка повернулась к вновь прибывшим, чтобы поприветствовать их. Люси же прошла в глубину гостиной. С каждым мгновением она все больше волновалась, и ей пришлось остановиться, чтобы успокоиться.

Проходивший мимо слуга предложил ей вина, и она взяла бокал с большого серебряного подноса. Делая глоточек за глоточком, Люси поглядывала на окружающих; теперь у нее появилась возможность получше их рассмотреть. Гостей было меньше, чем ей показалось с первого взгляда, — всего лишь человек десять — двенадцать. Маркиза сидела в дальнем конце комнаты с несколькими гостями, и оттуда то и дело доносился смех. Люси хотела подойти к своей старшей приятельнице, но потом передумала, решив, что это с ее стороны было бы малодушием.

Недалеко от Люси беседовали две леди. Одна из них, брюнетка с веселыми карими глазами и приятной улыбкой, посмотрела в ее сторону, и это придало Люси смелости.

— Миссис Моррис обещала представить нас подобающим образом своим новым знакомым, но она сейчас занята, — сказала кареглазая дама, обращаясь к Люси. — Меня зовут Джулия Блайт. А мой муж сейчас беседует с другими мужчинами. Думаю, они говорят об охоте. У них ведь нет иных тем.

Люси рассмеялась, но волнение не покидало ее, когда она, сделав реверанс, представилась:

— Добрый вечер. А я миссис Контрейн.

— Очень приятно. Вы, наверное, большая любительница верховой езды?

— Нет-нет… — Люси покачала головой. — Боюсь, я очень мало знаю о лошадях.

— Значит, мне повезло. — Джулия рассмеялась. — Мое незнание будет не столь заметно. Я часто падала со своего пони, когда была маленькой, и с тех пор побаиваюсь рослых лошадей.

— Я мало ездила верхом, поэтому прекрасно вас понимаю, — проговорила Люси. В этот момент она заметила, что к ним приблизилась весьма интересная пара. Леди была очень красивой — с темно-рыжими волосами, а мужчина, судя по всему, был очень собой доволен.

— Миссис Блайт, как приятно вас видеть, — заговорила рыжеволосая дама. — И вашу приятельницу тоже.

Джулия Блайт представила их друг другу:

— Миссис Контрейн. Мистер и миссис Теннет. Вы только недавно вернулись в город?

— Контрейн? — переспросила дама, разглядывая Люси. — Вы жена Стэнли Контрейна, не так ли?

— Совершенно верно, — подтвердила Люси. — Вы знали моего мужа?

На несколько секунд воцарилось молчание. Потом миссис Теннет покачала головой и проговорила:

— Нет-нет, я, кажется, ошиблась. Я имела в виду мистера Колтрейна. Мы с ним случайно встретились на прошлой неделе.

— Конечно, вы ошиблись, — кивнула Люси.

— Вот видите, что может сделать с человеком длительное пребывание в поместье. — Миссис Теннет изобразила улыбку. — Там ужасно скучно… Не с кем даже пообедать, потому что все вокруг типичные провинциалы. Некоторые даже никогда не покидали свое графство. А местные портнихи… О, они совершенно не в курсе современной моды и…

— Я вижу, нам предлагают вино, — перебил ее муж. Он поклонился дамам и направился к слуге с серебряным подносом в руках.

— Мне безумно нравится отделка на вашем платье, Джулия, — продолжала миссис Теннет. — Я никак не могу дождаться, пока появятся платья новых фасонов. Думаю, сезон к тому времени будет уже в полном разгаре. И ваше платье мне тоже нравится. — Она повернулась к Люси. — Оно напоминает мне платье, которое маркиза Сили носила в прошлом сезоне.

Заставив себя улыбнуться, Люси ответила:

— Видите ли, маркиза была настолько добра, что познакомила меня со своей модисткой. Мне очень нравится ее стиль.

— Согласна с вами, — сказала миссис Теннет. — Я, наверное, тоже воспользуюсь ее услугами, если только мой Уильям не будет ворчать из-за непомерных счетов.

— Ах, Мэрион, даже сам принц не тратит столько денег на туалеты, как вы, — с улыбкой проговорила Джулия.

— Конечно, не тратит, — усмехнулась миссис Теннет. — Пусть принц из королевской семьи, но он же просто мужчина, не правда ли? Да, миссис Контрейн, а как зовут эту замечательную модистку?

Пойманная на своей выдумке, Люси не знала, что ответить. На помощь ей пришла Джулия.

— О, ведь все знают мадам де Куинси! — воскликнула она. — Мадам пользуется сейчас огромным успехом, и у нее есть целый список ожидающих клиентов. Но вы, миссис Теннет, можете отправить ей письмо и сообщить о своей заинтересованности.

— К сожалению, я не обладаю такой замечательной фигурой, как вы, Джулия, или миссис Моррис, — со вздохом сказала Мэрион Теннет. — Наверное, мне следует пользоваться услугами собственной модистки. Она по крайней мере знает, как скрывать мои недостатки.

Разговор продолжался, и Люси немного успокоилась. Если больше не появится каких-нибудь «ловушек», связанных с нарядами, то вечер можно будет считать удавшимся. В другом конце комнаты хозяйка дома что-то обсуждала с одним из слуг.

— Неужели обед задерживается? — спросила Мэрион, проследив за взглядом Люси. — Наверное, мы ждем какую-то важную персону? Как вы думаете?

Не ожидая ответа на свой вопрос, Мэрион продолжала рассказывать, как она собиралась улучшить свой гардероб. Люси же тем временем рассматривала гостиную и собравшихся в ней людей. Разумеется, она прекрасно понимала, что не сможет постоянно бывать на таких приемах в чужих платьях — ведь за стенами этого дома ее ждала бедность, ждали неоплаченные долги… Но в этот вечер она воспользуется счастливым случаем и постарается на время забыть о неприятностях.