Явление Люцифуга

– Благодаря моим заклинаниям! – поспешил вставить Боня.

– Похоже, она действительно верит в демона, – вполголоса заметил князь, и остальные согласно закивали. – А значит, наказания избежит.

– Как же можно не верить в демонов, если мудрейшие книги повествуют о том… – начал было читать лекцию монашек, но его снова оборвали.

– Поверю, когда увижу, – усмехнулся князь. (М-да! Проблема! Вот если бы он сказал «услышу» или «пощупаю»… Неужели мне опять придется извозиться в какой-нибудь гадости только ради удовлетворения его августейшего любопытства?) – Ну, что-то мы заболтались! Начинай, а мы посмотрим!

– Явись, Люцифуг! – загнусавил Боня. – Явись, нечистый дух! Явись и служи мне! Если же ты посмеешь ослушаться, я буду мучить тебя страшными словами…

На этот раз я решил, что лучше дать о себе знать поскорее, поэтому прорычал противным голосом:

– Я здесь! Для чего ты меня зовешь?

Это произвело некоторое впечатление. Князь и ученая комиссия подались вперед, пытаясь разобрать, откуда же идет голос.

– Чревовещание, – проворчал мудрец с самой длинной бородой. Наверное, здесь он почитался, как у нас президент Академии наук.

– Но на очень высоком уровне, – уточнил его сосед.

– Что ж, голос убедительный! – задумчиво произнес князь. – А где же сам демон?

– Демоны невидимы, ваше величество! – пояснил Боня.

Ученые так и покатились со смеху. А князь смеялся пуще всех.

– Надо же, как удобно! – воскликнул он. – И откуда же ты это узнал?

– От самого демона, – буркнул обиженный такой реакцией Боня. – Зато они осязаемы!

– Это уже интереснее! – заметил князь. – Ну так пусть подойдет, поздоровается со мной!

– Люцифуг! – завыл Боня так, словно я был глухой. – Повелеваю тебе подойти к его величеству и поздороваться со всем возможным почтением! – (Да… Напрасно я полез в клетку! И как это он себе представляет?)

– Я бы рад, но мне мешает клетка! – честно и во всеуслышание признался я.

– Замечательно! – расхохотался князь. – Что же это у тебя такой плохонький демон? Ведь они должны уметь летать, проходить сквозь стены, появляться где попало, кроме церквей…

Да что же все меня оскорбляют почем зря! Начитались своих идиотских книжек, а ты, Люцифуг, соответствуй!

– Я никому ничего не должен! – заявил я. – Но всякого, кто приблизится к клетке, я схвачу за нос, и тогда посмотрим, существую я или нет!

– Есть желающие? – поинтересовался князь. Ему самому проводить такие эксперименты, по-видимому, не позволяло занимаемое положение.

Ученые успели уже высказать столько скепсиса, что теперь не могли идти на попятную. Один из них, на вид самый молодой, всего-то лет пятидесяти, усмехнулся, поднялся со своего места и подошел к клетке с весьма самоуверенным видом. Мне, как честному демону, оставалось только исполнить свое обещание. Скептик скорчил страшную гримасу, а когда я слегка повернул руку, взвыл от боли и отпрянул назад. Я, к сожалению, за ним последовать не мог, а потому вынужден был отпустить добычу.

– Меня схватили за нос! – пожаловался экспериментатор, отступая на несколько шагов.

В рядах ученых произошло заметное оживление. Они искали для объяснения произошедшего естественные причины, но не могли придумать ничего подходящего. Ведь Боня и Эльза предусмотрительно отошли на другой конец клетки и никак не могли принимать участие в небольшом инциденте.

– Ну что скажете? – спросил заинтересованный князь.

– Ваше величество! Нам нужно подумать! – честно признался главный «академик». – Пока у нас нет иного объяснения, кроме внушения.

– Любопытно! – Князь поднялся к трону и направился к клетке.

– Ваше величество!

– Не ходите!

– Это опасно!

– Пусть попробует внушить что-нибудь мне! – Правитель пресек все попытки его остановить.

Я оказался в некотором затруднении. Одно дело – схватить за нос кого-то из придворных, а совсем другое – первое лицо государства, да еще находясь в таком беспомощном положении!

В результате я не нашел ничего лучшего, как прикоснуться к княжеской руке. Тот сперва сделал движение, чтобы ее отдернуть, но тут же собрался с духом и поздоровался со мной.

– Надо же! Как у человека! – задумчиво произнес он.

– Если выпустите меня из клетки, я могу еще многое показать! – разжег я его любопытство.

– Отведите их назад, в комнату, и хорошенько накормите! – распорядился князь. – А ученые пусть пока думают! – И он, насвистывая какой-то мотивчик, покинул зал. Придворные потянулись следом.

Наконец дождавшись, пока все выйдут, Марк открыл клетку.

– Вы первые, кто выдержали первый этап и возвращаетесь непоротые, – сообщил он. – Не знаю, что это за трюк, я не мудрец, но впечатление производит.

Не слушая никаких возражений, он отвел нас назад и снова предоставил самим себе, не забыв, однако, запереть дверь на ключик.

– Это испытание было просто возмутительно! – Боня зашагал из угла в угол, отчаянно жестикулируя. – Подумать только, правитель не доверяет духовному лицу! Он, похоже, вообще не очень-то верит в демонов!

– Придется поверить! – успокаивала его Эльза. – После рукопожатия Люцифуга…

– А вдруг эти так называемые мудрецы придумают объяснение, искажающее истину? – задался вопросом бывший монашек.

– Эх, встретиться бы с ним в неформальной обстановке! – вздохнул я. – Например, за обедом…

– И хорошо бы добавить каких-нибудь эффектов! – заметила девушка.

– Откуда же их взять? – поинтересовался я.

– Да хотя бы использовать купленные у Эрика вещички! – ответила она. – Он мне объяснял, что некоторые могут устроить такой шум и грохот…

– Это обман! – насупился Боня. – Хотя… Что же поделать, если демон попался такой невзрачный!

Посмотрел бы сначала на себя! Вот, кстати, и зеркало рядом…

Дверь неожиданно отворилась, и на пороге снова появился Марк.

– Его величество оказал вам огромную честь и приглашает отобедать за его столом, – объявил он.

Как-то странно получилось: как по заказу. Только я пожелал встретиться с князем за обедом, и вот на тебе! Я так думаю, в дворцовых помещениях не следует говорить слишком громко.

– Ну наконец-то! – возликовал Боня. – Он понял свою ошибку!

Нас провели в зал значительно меньшего размера, чем предыдущий. Там находился длинный стол, однако столовых приборов было немного. Князь восседал по центру, но к еде еще не притрагивался. За его спиной стоял слуга, который при нашем появлении немедленно был отослан прочь.

– Ваше величество! Это нарушение этикета! – напомнил осторожный Марк.

– Ничего! – махнул рукой князь. – Сегодня случай особый! Рассаживайтесь!

Несмотря на протесты советника, правитель настоял, чтобы он занял место рядом с ним, по правую руку. По левую же сели Боня с Эльзой. Я слышал, как девушка тихо попросила бывшего монашка попридержать язык и не налегать на вино. Дельное предупреждение!

– А что же демон не садится? – поинтересовался князь. – Я и его звал!

Ну наконец-то! В первый раз приглашают за стол, и не нужно залезать под него, словно собаке, или просить, чтобы и мне прихватили что-нибудь перекусить, как побирушке!

– Я уже сел, ваше величество! – объявил я и уселся рядом с Марком, который стал выглядеть совсем уж напряженно.

– Вот и хорошо! – Князь старался не выказывать своего любопытства. – Отобедаем, как говорится, чем бог послал. Накладывайте сами, не стесняйтесь! Люблю пообедать без слуг! А то приходится сидеть, словно аршин проглотив, чтобы, не дай бог, не уронить княжеского достоинства! – Он показал пример, накладывая в свою тарелку добрую порцию какого-то салатика и наливая кубок вина.

Надо сказать, что бог не поскупился, посылая этот обед; у меня даже глаза разбежались. Боня не растерялся и последовал примеру правителя. Он был до того галантен, что даже предложил что-то Эльзе. Похоже, мы с ней скоро воспитаем джентльмена! Я тоже не заставил себя долго просить. И тут услышал какой-то скрежет. Это Марк отодвигался от меня вместе со стулом, во все глаза наблюдая процесс демонического поглощения пищи.

– У тебя что, аппетита нет? – поинтересовался князь у своего советника. Ему тоже было страшно любопытно, но он сохранял выдержку и поглядывал на меня только мельком.

– Это… это колдовство! – выдавил из себя близкий к обмороку Марк.

– Обычный демон! Он всегда так ест! – пояснил Боня с набитым ртом. (Нет, все-таки до джентльмена ему далеко! Хоть бы князя постеснялся.)

– Не зря он так напрашивался на обед! – усмехнулся правитель, подтверждая предположение о прослушивании. – Что ж! – Он хлопнул рукой по колену и залпом осушил кубок. – Убедили! Впервые вижу человека, который действительно сумел вызвать демона. А то уже устал от обманщиков!

– Достаточно было на меня посмотреть, чтобы убедиться в моей честности! – буркнул Боня как бы про себя, но князь обладал прекрасным слухом.

– А для чего же ты хотел использовать изобретения какого-то Эрика, или как бишь его там? – ехидно поинтересовался он.

– Между прочим, подслушивать некрасиво! – заметила Эльза. Девушка уже осмелела и, похоже, совершенно не опасалась добродушного правителя.

– Зато очень действенно! – ответил за князя Марк, понемногу приходивший в себя. – Мы так разоблачили многих мошенников. И вообще, правитель имеет полное право знать обо всем, что происходит в его дворце!

– Везде хитрость, везде обман! – Боня набожно закатил глаза, скорбя о несовершенстве человеческой природы.

– Так кто же такой Эрик? – переспросил князь, заметив, что мы уклонились от темы.

– Это один изобретатель, – пояснила девушка. – Он сделал механического призрака и еще много разных штук… – И она вкратце рассказала его историю.

Князь слушал, не перебивая, пришел в еще более веселое расположение духа и под конец приказал Марку доставить изобретателя к себе во дворец. Но только после свадьбы.

– Люблю всякие механические штуки, – пояснил он. – А этому Эрику в деревне от них все равно одни неприятности! Пусть-ка поживет здесь, будет придворным механиком.

– Мудрецы будут недовольны, ваше величество! – напомнил Марк. – Какой-то неученый мужик здесь, во дворце…

– Пусть твои мудрецы сначала смастерят что-нибудь этакое, а потом возмущаются! – махнул рукой князь. – Верите ли, содержу целую академию, а толку… – Он снова махнул рукой.

Правитель деликатно дал нам наесться, а потом попросил (или приказал? Кто их поймет, этих высокопоставленных особ) подробнее рассказать о себе и о наших приключениях. Ему было интересно буквально все. Кроме того, он заявил, что хочет после потолковать со мной наедине о нашей демонической жизни.

Но едва Боня, слегка разомлевший и очень довольный, начал повествование в своем привычном высокопарном стиле, нас прервали. В дверь постучал кто-то из придворных, отозвал Марка, они слегка пошептались, а потом Марк все так же, шепотом, передал что-то князю.

– А пойдемте-ка все в тронный зал, поприсутствуете на совете! – предложил правитель, поднимаясь со своего места. – Тут один ублюдок, мой сосед, герцог Дондурдурский, прислал посла. Говорит, что очень срочно! Войну он, что ли, объявлять собрался?

Мы последовали за князем, однако Боня с Эльзой заметно побледнели. Они уже догадывались, по какому такому срочному делу прибыл посол. Во герцог дает: уже пронюхал, где мы! И откуда столько шпионов понабрал! Здешний правитель, конечно, на вид мужик хороший, однако всякое бывает. Сдаст ни за что ни про что и объяснит все государственными интересами. У нас вот, кажется, все политики так делают – и ничего, переизбираются! А здешним князьям да герцогам вообще раздолье: ни о каком рейтинге заботиться не надо! Ты правитель с рождения, и все тут! Если же кто-то что-то вякнет, значит, изменник. А с изменниками разговор короткий!

Народ в зале собрался в том же составе. Появление моей парочки на столь важном мероприятии, конечно, вызвало некоторое удивление и даже тихий ропот, однако возражать князю вслух никто не решился. Эльза с Боней, как гости, уселись поблизости от князя, и что особенно приятно, для меня был приготовлен отдельный стул! Ну наконец-то хоть один понял, что демону тоже хочется посидеть по-человечески! Едва мы уселись, как тот самый молодой человек со странноватым взглядом вскочил с места, вперился в Эльзу и продекламировал:

Как черный ворон сел на древо,

Так я присел к себе на стул.

Увидел вдруг прекрасну деву

И от волнения сглотнул!

Как ерш на сковородке бился,

Так и в груди больной моей

Большое сердце колотилось,

Вместилище моих страстей!

Как мир встает навстречу солнцу,

Так в панталонах у меня…

– Стоп! Стоп! Стоп! – крикнул князь и захлопал в ладоши. – Я думаю, что продолжение нельзя читать в обществе, да еще при дамах! Если захочешь, потом расскажешь мне!

Молодой человек обиженно пожал плечами и проследовал на свое место.

– Что он такое говорил? Да как он посмел? – Боня в поэзии разбирался неважно, однако на этот раз смысл метафор, особенно последней, странным образом не ускользнул от него. Как и от Эльзы, которая слегка покраснела, но, кажется, осталась довольна. – Ах он…

– Это придворный поэт, Аполлинарий, – пояснил князь и добавил вполголоса, чтобы обидчивый молодой человек не услышал: – Иногда такое сочинит – хоть святых выноси! Но что делать! Приходится терпеть! Говорят, гений! Прославит меня в веках, и все такое…

– Исключительно наглый и самовлюбленный тип! – вынес вердикт неумолимый Боня. – У него не грудь больная, а голова!

– Ну я и говорю, поэт, – заметил князь. – Это как большой и избалованный ребенок!

– Да хоть епископ! – расхрабрился бывший монашек. – Хотя, если сии качества являются акциденциями данной профессии… – Ну, понеслось! Наверное, он с академиками быстро найдет общий язык!

– Ты бы не читал такое при муже! – посоветовал князь нахохлившемуся Аполлинарию. – Я тебя и в прошлый раз едва спас от поединка! Помнится, капитан гвардии обещал кое-кому подрезать уши! – И, снова понизив голос, пояснил: – Как понравится ему дама, такое словоизвержение начинается… Тут же муж или жених его на дуэль вызывает, а он бежит ко мне, просит защиты, болтает про свободу творчества. Поэт, одно слово!

– А кто здесь муж? – не сообразил Боня.

– Так вы не муж и жена? – нахмурился князь. – А я-то было поселил вас вместе. Теперь придется расселять, блуда я не потерплю! Но ты хотя бы жених?

– Увы! – вздохнула Эльза. – Ему сан не позволяет.

– Ну и дурак! – решил правитель. – Тем более что сана-то уже нет!

– В душе я остаюсь монахом! И даже святым! – воскликнул скромный Боня.

– Эй, Аполлинарий! Тут выяснилось, что девушка она свободная! Так что читай стихи на здоровье! – задорно крикнул князь. – Только не сейчас, и выбирай что-нибудь поприличнее!

Поэт тут же воспрянул духом, тряхнул длинными кудрями, с вызовом посмотрел на Боню и принялся сосредоточенно шевелить губами, явно сочиняя новое бессмертное творение. Монашек же нахохлился, словно мокрый воробей. Не знаю, чего тут было больше: обиды на «дурака» или ревности.

– Ну зовите посла! Послушаем, чего он там принес от этого… соседа! – В последний момент князь сдержался и не стал употреблять бранных эпитетов о другом государе. Наверное, чтобы не искушать приближенных.

Мы, все трое, напряглись. Сейчас должно было решиться наше дело.

В зал вошел герцогский посланник. Как и все его коллеги, он был одет в черное и имел вид такой мрачный, словно недавно похоронил всех родственников. Остановившись в центре зала и церемонно поклонившись (а вовсе не так насмешливо, как это делалось в отношении маркиза Сигизмунда), он прокашлялся, развернул какой-то свиток и принялся говорить, даже не заглядывая в него.

– Его Высочеству, славному герцогу Дондурдурскому, стало известно, что на территории княжества Чудиновского укрываются двое преступников, учинивших в герцогстве беспорядок и укравших ценную вещь. А посему герцог обращается к князю Чудиновскому с предложением незамедлительно выдать упомянутых преступников для справедливого суда. Их имена: бывший монах брат Бонифациус, осквернивший себя и свой сан сношениями с дьяволом, и ведьма Эльза, известная своим бесстыдным нравом и распутным поведением. В случае же…

И тут Боня проявил себя с самой лучшей стороны. Забыв о своем сане, о придворном этикете и вообще обо всем на свете, он подскочил к послу и отвесил ему такую оплеуху, что тот, не ожидавший ничего подобного, покатился по узорчатому дворцовому паркету, так и не закончив миссии. Боня собирался добавить еще, но, к сожалению, его удержала стража. Я и сам думал добавить, за Эльзу, но побоялся, что у нашего князя и без того будут неприятности.

– За дело! – азартно воскликнул князь. – Хотя и недипломатично!

– Неслыханно! Это нападение на представителя герцога! – завопил посол, поднимаясь на ноги и выплевывая на паркет окровавленный зуб.

За мерзкое свое злословье

Теряешь ты свое здоровье!

Пусть демоны тебя найдут

И в бездну ада уведут! —

Аполлинарий драться побоялся, однако поспешил выразить свои чувства в экспромте. Только про демонов он не к месту сказал. Морду бы ему набил с удовольствием, а тащить такого в ад… Ну уж нет! Нечего ему там делать!

– Выведите господина посланника и пришлите к нему придворного лекаря! Нечего тут зубами сорить, паркет новый! – распорядился правитель. – А мы тут пока подумаем над его предложением.

– Если бы муж или хотя бы жених, это еще куда ни шло, простительно! Но когда посторонний человек устраивает международный скандал… – покачал головой посерьезневший князь, когда негодующего посла удалили из зала.

– Я не посторонний! – оправдывался Боня. – А он… он клеветал на Эльзу!

– В общем, так! В качестве жениха я тебе эту выходку прощу, а иначе буду страшно сердиться! – заявил правитель, которому втемяшилось в голову, что он должен помочь этой парочке пожениться. И, надо сказать, он повел дело так, что и я бы не смог провернуть все так ловко!

– Я тоже устроил дипломатический скандал! – вскричал поэт, тряхнув длинными волосами. – Значит, я тоже должен на ней жениться!

– Ты поэт, тебе можно. На поэтов, детей и юродивых обижаться грех, – заметил князь. – А вот многомужества я в своем государстве не допущу! Впрочем, если этого… святого не пускает его святость, то можешь попробовать сделать предложение.

Аполлинарий снова зашевелил губами: предложение он явно собирался делать в стихотворной форме, – но Боня его опередил.

– Я слагаю с себя сан! – мужественно заявил он, поняв, что Эльза может от него навеки ускользнуть. К тому же международный скандал прощался только жениху; другого же могли наказать, да еще неизвестно как. – Я… я делаю предложение!

– Руки и сердца? – уточнила Эльза, которая, как всякая девушка, не могла не пококетничать.

– Их самых, – кивнул пунцовый Боня. Его способность говорить длинно и красиво в этот момент куда-то испарилась.

– Ну, тогда я согласна! – улыбнулась девушка и взяла его за руку.

Князь зааплодировал, и придворные вынуждены были последовать его примеру. Поэт же принялся одной рукой бить себя в грудь, а другой тянул себя за волосы, однако не слишком сильно.

Я не добьюсь твоей руки

И скоро я помру с тоски!

Ты, дева, сердце мне разбила!

Печально я сойду в могилу! —

воскликнул он, но, увидев, что окружающим сейчас не до него, быстро успокоился и помирать пока что передумал.

– Вот и отлично! – потирая руки, произнес князь. – Боню… Бонифация я назначаю советником… Ну, скажем, по вопросам нечисти и всяких сверхъестественных сил. И членом Академии! Уж больно мудр! И чтобы завтра все было готово к свадьбе!

– Ваше величество! Но послание герцога Дондурдурского, написанное самым угрожающим тоном, требует выдачи этих людей! – осторожно напомнил Марк.

– Чтобы я выдал этому… соседу своего советника? Да ни в жизнь! – воскликнул князь и хлопнул себя по коленке.

– Юридически он на этот момент еще не был советником, – покачал головой Марк. – А фактически, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами…

– Так что у вас там было с герцогом? – поинтересовался князь.

– Он вел себя в высшей степени недостойно! – важно заявил Боня, вживаясь в роль советника и академика. – Этот, с позволения сказать, государь пытался даже покуситься на честь моей будущей невесты.

– За что и получил по полной программе, – заметил я, и придворные дружно вздрогнули. – Не без моей помощи.

– А в качестве моральной компенсации за свое недостойное поведение подарил бедной девушке свой перстень, который теперь хочет вернуть назад. Жадина! – вздохнула Эльза.

– Ну, значит, и пошлем соседушке мой большой привет и выговор за нехорошее поведение! – расхохотался князь.

– Но международная обстановка… – снова встрял Марк.

– Все! Решено! – прервал князь тоном, не терпящим возражений.

– Перстень я могу вернуть, – пожала плечами Эльза. – А еще хорошо бы послать ему в подарок плетку! В качестве приятного напоминания.

– Ого! Потом расскажете! – заинтересовался правитель. – Зовите посланника.

Герцогский посол с распухшей щекой вошел в зал и мрачно оглядел присутствующих. После произошедшего инцидента он выглядел далеко не так уверенно, как раньше.

– Значит, вот наше решение! – объявил князь. – В выдаче отказать за недоказанностью преступления. А за перстнем может приехать, милости просим! И если еще раз оскорбит в своих писульках моих подданных, мало не покажется! – Он поднял свой кулак и несколько секунд им любовался.

– Герцог будет очень недоволен! – ледяным тоном произнес посол и повернулся, чтобы уйти.

Ступай домой, посланник дерзкий!

Тебя послал правитель мерзкий! —

поспешил выкрикнуть ему вслед Аполлинарий, который, кажется, мог зарифмовать на ходу все что угодно.

– Ой! А в погребе, недалеко от границы, еще один герцогский посол сидит! – вдруг вспомнила Эльза, когда дверь закрылась.

– Интересно! Не везет им у нас! – хохотнул князь, потирая руки. – Рассказывайте!

ГЛАВА 22, И ПОСЛЕДНЯЯ,

в которой меня изгоняют домой

Весь вечер прошел за рассказами. Князь забросил государственные дела и выслушивал повествование о наших похождениях. У Бони все выходило чересчур нравоучительно, у Эльзы – эмоционально. К тому же они не были в курсе подоплеки всех событий, и только ваш покорный слуга имел о них полное представление. Смекнувший это правитель даже попросил меня изложить наши приключения на бумаге, чем я теперь и занимаюсь. Вот только не знаю, смогу ли я ему когда-нибудь вручить эти записки. Писать, кстати, приходится на земном материале (иначе же никто ничего не увидит!), а люди пока не изобрели даже элементарных пишущих машинок.

На следующий день князь собирался порасспросить меня о жизни демонов, и я не знал, как выкручиваться. Дело в том, что это вообще-то тайна, причем за ее разглашение наказать могут сурово, это вам не вмешательство в людские дела. Поэтому мне приходилось пока что обходиться самыми общими словами.

Но тут на помощь пришел Боня. Он вдруг хлопнул себя по лбу и запричитал:

– О горе мне! Где же была моя память!

– Что случилось? – забеспокоилась Эльза, опасаясь, что наш монашек отыскал еще какое-нибудь препятствие к долгожданному браку.

– Завтра я должен изгонять Люцифуга! – пояснил бывший монашек и новоиспеченный жених. – А у меня нет под рукой даже змеиной кожи!

– А нужно его изгонять? – поинтересовался князь. – Вроде никакого вреда от него нет…

– Только силой нашего с ним договора! – воскликнул Боня. – Только благодаря моим глубоким познаниям и титаническим усилиям этот отпрыск врага рода человеческого удерживается в каких-то рамках! Если я ослаблю контроль над ним, он начнет бродить по Земле и сеять семена зла!

Ну вот, приехали! Только собрался спокойно пожить во дворце у приличного человека, и на тебе! Уже изгоняют. И продолжают обзывать почем зря! Все-таки у Бони эта дурь про демонов из головы не скоро выветрится! Конечно, я уже и сам по дому соскучился и по своим, за мою парочку больше волноваться не приходится. Но все-таки как-то грустно вот так «изгоняться».

– Ну если так… – Князь почесал затылок. – Тогда конечно! Тебе виднее! Но что, если этот демон нам еще пригодится?

– Я вызову его повторно! – небрежно ответил Боня. – И на этот раз по всем правилам! Тогда его и изгнать можно будет вовремя…

– Сейчас прикажу позвать аптекаря, и завтра к утру он добудет все, что тебе надо, – пообещал князь. – А вы пока отдыхайте перед свадьбой!

Земные традиции – штука непреодолимая. Мне, конечно, не дали выспаться даже в последнюю ночь. Боня вскочил ни свет ни заря (когда добрым людям еще положено быть в постели, отметил я) и принялся репетировать процесс моего изгнания по книге, которую откопал в дворцовой библиотеке. На этот раз ему хотелось, чтобы все было по правилам, и мне не осталось бы другой дороги, кроме как в ад. Интересно, как бы вытянулось его лицо, узнай он, что я на самом деле не отправлюсь под землю, а поднимусь к себе домой.

Приготовления к свадьбе шли полным ходом. Эльзе позволили выбрать любой наряд, а посему она заперлась с придворной портнихой и наводила какие-то последние штрихи. Я бы с удовольствием остался на празднество (как-никак я очень поспособствовал тому, что оно все-таки произошло), но Боня был непреклонен. Бывший монашек с нетерпением ожидал момента, когда пробьет час «X», а любую мою попытку задержаться расценил бы как проявление неслыханного демонического коварства. Ну ничего, выпью за их здоровье у старика Вахуса. А то меня там небось уже заждались. Кстати, будет что рассказать друзьям: например, какими словами их тут поминают и какие способности приписывают.

Князь пожелал, чтобы, специально для некоторых сомневающихся академиков, мое изгнание было проведено публично и с максимальным эффектом. Тут-то и пригодились Эриковы штучки: всякие хлопушки, вонючки и прочее в этом духе. Боня немного поворчал, но потом все-таки согласился, что никакого вреда от них не будет: они сами по себе, а обряд сам по себе.

Незадолго до своего изгнания я спохватился, что у меня нет свадебного подарка. Я вспомнил об этом, когда услышал, что Аполлинарий дорабатывает какую-то грандиозную оду, которую намеревается преподнести в подарок Эльзе. «Думаю, будет скандал! – сказал князь, потирая руки. – Главное, чтобы Бонифаций с ним не сцепился!» Время шло, а ничего путного в голову не приходило. И тут меня осенило!

Я улучил минутку, чтобы попрощаться со счастливой и разнаряженной Эльзой и объяснить ей, как пользоваться моим даром.

– Знаешь, без тебя будет скучновато! – сказала она. – Жаль, что ты не останешься на праздник.

– При этом дворе довольно весело, – ободрил ее я. – Да и с Боней не заскучаешь. Тебе еще долго придется его перевоспитывать! Кстати, можешь ему передать, что с душой у него все в порядке. Никакого договора он не подписывал, а раз его мудрейшие фантазеры вызывали демонов без вреда для себя, значит, и ему можно.

– Он и сам пришел к такому выводу, – подтвердила девушка. – Мой Боня сможет доказать все что угодно. А еще он утверждает, что если ты понадобишься, то он сможет вызвать тебя в любой момент. Это так? – Она вопросительно посмотрела на то место, где я, по ее мнению, должен был стоять. И опять угадала. Все-таки женская интуиция – великая вещь!

– Вообще-то, не совсем, – осторожно стал объяснять я. – В прошлый раз ему помогло… стечение обстоятельств. А в той книжке, которой он так верит, написана разная ерунда.

– Значит, мы больше не встретимся? – грустно спросила Эльза.

– Об этом я и хотел сказать, – решился я. Если бы какой-нибудь инспектор застал меня в этот момент, то получить мне самый настоящий срок! – Возьми эту штуку и, если я понадоблюсь, просто нажми на кнопку. Только не используй без необходимости! И ни в коем случае никому не показывай, даже Боне!

Я протянул ей небольшой предмет, который непосвященный принял бы за обычную безделушку. Как вы знаете, со средствами связи на Земле плоховато. Вот я и дал кое-что из наших технологий. Если нажать на кнопку, то другой приборчик об этом немедленно оповестит. Все очень просто. Но не дай бог, чтобы такое попало к здешнему ученому или церковнику! За передачу технологий слаборазвитым разумным существам мне будет такая секир-башка!

– Я все поняла! – кивнула Эльза. – Буду носить ее как украшение. Ваши демонические штучки, думаю, куда надежнее заклинаний. – И тут она на ощупь обняла меня и чмокнула в щеку.

Ух, счастливый этот Боня, и сам того не понимает!

Наконец все было готово к процедуре изгнания демона. Во внутреннем дворике Боня, уже в костюме княжеского советника, начертил большой круг со своими иероглифами и развел костер. Он все делал сам, не доверяя никому участвовать в столь ответственном ритуале. Для князя и мудрецов сколотили специальную трибуну, откуда они наблюдали за происходящим с большим вниманием. Марк следил за этими делами с большой опаской и, похоже, был очень доволен, что при дворе больше не будет демона. Аполлинарий же пребывал в трансе – не иначе как процесс моего изгнания будет увековечен в целой поэме!

Часы на дворцовой башне стали отбивать время, и Боня, встав в круг, начал свои завывания и пассы. Кто-то смотрел на него с некоторым страхом, а кто-то – с откровенной насмешкой. Далеко не всех ученых удалось убедить, что мои появления – это не какой-нибудь ловкий трюк.