Огни юга

      Дана вспомнила неожиданное столкновение с Янси в холле. Животный магнетизм– вот первое, что пришло ей на ум. От него просто несло мужчиной, и это должно было бы остановить ее. А вместо этого она тянулась к нему, беспрестанно думала о нем.
      «Ты спятила», – сказала она себе.
      Ну что ж, что есть, то есть, призналась себе Дана и вернулась мыслями к предстоящим делам.
      Сначала надо поговорить с барменом в клубе, который обвиняет Янси в том, что тот пил алкогольный коктейль накануне операции. Затем надо отправиться в университетскую больницу и побеседовать с его сотрудниками, докторами и медсестрами.
      Едва Дана допила кофе, как зазвонил телефон. Это оказался Билли Барнс, репортер и ее друг из округа Колумбия.
      – Привет, детка, – сказал он. Кажется, Билли был в прекрасном настроении, как всегда. – Как идут дела?
      – Медленно, но я сама виновата.
      – Верится с трудом. Ты никогда не позволяла раньше путаться у себя под ногами никому и ничему. Разве не так?
      Дана засмеялась.
      – Да брось, Билли. – Она помолчала. – Билли, тебе когда-нибудь приходилось так работать – шаг вперед, два шага назад?
      – Дерьмовое это занятие, а не работа.
      – Вот так я сейчас и работаю, собирая материал про Янси Грейнджера.
      – Слушай, что касается доктора и конгрессмена Кроуфорда – вот тебе кое-что для упражнения мозгов. Его жена, Глория, хочет и пытается заиметь ребенка. По моим источникам, эта пара была в Шарлотсвилле, и не раз. Так что интересующий тебя доктор скорее всего и есть твой Янси Грейнджер.
      – А это значит, что, если он им поможет осуществить задуманное, он будет в выигрыше!
      Билли засмеялся.
      – Я почти вижу, как у тебя в мозгах крутятся колесики. А зачем тебе это?
      – Я не знаю точно, но мне кажется, здесь что-то назревает, поскольку в городе крутится Альберт Рамзи.
      – Ну ладно, всегда к твоим услугам. Давай все выясни и сообщи, если что.
      – Спасибо, Билли. Я твой должник.
      – В следующий раз, когда окажешься в округе Колумбия, можешь угостить меня бифштексом.
      – Договорились. Пока.
      Дана положила трубку, но продолжала думать о том, что сказал Билли. Как ей поступить с информацией, которую она узнала о конгрессмене? Она вполне понимала причину таинственности поведения четы Кроуфордов. Но Янси? Разве не пошло бы ему на пользу, если бы стало известно, что он помог очень влиятельному семейству обзавестись потомством? Такая реклама принесла бы в казну проекта тысячи долларов.
      А если нет?
      Дана задержала дыхание. Если нет? Если у Янси есть причина хранить тайну? Если с обеих сторон есть что-то… какой-то договор, не подлежащий огласке? О котором никто не должен знать?
      Но Дана знала, что ее задача – информировать общество о том, чем занимаются избранные им должностные лица. В данном случае доктор, имеющий виды на Нобелевскую премию.
      С этой мыслью Дана набрала номер конгрессмена.
      – Простите, кто его спрашивает? – услышала Дана вежливый, но настойчивый голос секретаря.
      – Дана Бивенс. Я репортер, я хотела бы договориться о встрече с конгрессменом Кроуфордом, чтобы поговорить о докторе Янси Грейнджере.
      Тишина на другом конце провода почти оглушила ее. Потом Дана услышала клацанье зубов секретарши, как будто у нее вставные челюсти. Когда она снова заговорила, ее речь зажурчала, как капающие сосульки.
      – Мне жаль. Это невозможно. У конгрессмена время расписано. На несколько недель вперед.
      – Благодарю вас, – сказала Дана. – Попробую связаться позже.
      Она услышала короткие гудки. День ото дня игра становилась интереснее.
      Дана, улыбаясь, положила трубку.
 
      – Я ценю вашу готовность потратить свое время на то, чтобы увидеться со мной, доктор, – сказала Дана.
      Карл Паркер кивнул, и подобие улыбки появилось на его румяном лице, оттененном рыжими волосами.
      – Много времени у меня нет…
      – Я вам очень благодарна. Сразу перейду к делу. Я хотела бы поговорить с вами о докторе Грейнджере.
      – А что о нем говорить? – В тоне Паркера послышалась настороженность.
      – Я уверена, доктор, что вы уже знаете, что я готовлю материал о докторе Грейнджере и о больнице, которую предполагается построить в вашем городе. Для начала я бы хотела узнать ваше мнение о докторе Грейнджере, какое у вас к нему отношение и нравится ли людям работать с ним.
      Паркер нахмурился и отвернулся к окну. Он не хотел говорить. Дана едва не заплакала от огорчения. Она надеялась, что он все расскажет, она слышала, что Паркер не раз сталкивался с Янси. Но видимо, он не хотел выносить сор из избы.
      Направляясь в больницу, Дана завернула в клуб, где Янси провел вечер перед операцией. Без проблем она поговорила с барменом.
      – Вы чертовски правы, док пил, – сказал тот. – Я знаю точно, я сам смешивал напитки.
      Большим усилием воли Дана заставила себя сосредоточиться на словах Фреда Ларкина, который всем своим видом вызывал в ней отвращение. Его следовало бы хорошо помыть, с головы до ног, от сальных белокурых волос до кончиков пальцев на ногах.
      – Вы поклянетесь в этом перед судьями? – спросила она.
      – Да, то же я сказал следователю из юридической конторы.
      Так, значит, кто-то из офиса Руни уже побывал здесь? Интересно, как Руни собирается опровергнуть заявление этого типа? А вдруг он говорит правду? Если Янси действительно пил, то он потеряет все. Но почему-то она не верила Фреду Ларкину. Янси не стал бы рисковать больницей и своей репутацией ради рюмки.
      Но если Фред Ларкин лжет, то почему?
      Это вопрос не давал ей покоя. Паркер между тем молчал. Она начала терять терпение.
      – Доктор?
      Он повернул к ней мрачное лицо.
      – Простите.
      – Вы можете что-нибудь мне рассказать?
      – Да, я много чего могу рассказать. Если бы этот мужик горел в огне, то я бы не стал поливать его водой, но я уверен, что черт бы на него помочился и спас. Если моя грубость шокирует вас, прошу прощения. – Он пожал плечами. – Но вы сами спросили.
      – А почему вы питаете к нему такие чувства?
      – Я думаю, что вы сами знаете. Он изображает из себя Господа Бога, он отвратительно высокомерен, особенно в операционной.
      – Может, он недостаточно квалифицирован для своей работы?
      – Нет. Но то, как он относится к работе, раздражает меня.
      – Так вы хотите сказать, что доктор Грейнджер уважаем как врач, но как человек абсолютно презренный?
      – Приблизительно так.
      Дана встала и протянула руку.
      – Еще раз большое спасибо за то, что увиделись со мной и были искренни.
      Дана, выйдя из кабинета доктора Паркера, собиралась поговорить с одним из свидетелей, тоже бывшим в клубе в тот вечер. Она постояла перед дверью, потом повернулась и пошла обратно в холл.
      «А почему бы и нет? – спрашивала она себя, ее каблуки цокали по жесткому покрытию пола. – Почему бы не взять интервью у самого героя дня?» Она и так слишком оттягивает момент встречи.
      У нее тоже есть свой распорядок дня. И чтобы окончательно не потерять мужества, Дана быстро открыла дверь приемной консультационного кабинета Янси и направилась к секретарше за столом.
      – Привет, я Дана Бивенс.
      – Ах, вы тот самый репортер, который готовит материал о нашем докторе!
      Дана улыбнулась.
      – Вот именно. Доктор у себя?
      Женщина явно колебалась.
      – Да, но он здесь всего на несколько минут.
      – Я обещаю, что не задержу его.
      И с этими словами Дана направилась к закрытой двери, смежной с комнатой секретарши.
      – Мадам, нельзя… – бессвязно лопотала секретарша. – Подождите, пожалуйста…
      Не обращая внимания на ее слова, Дана открыла дверь и вошла. Потом, когда она мысленно возвращалась назад, она не могла поверить в свою смелость.
      – Что, черт возьми…
      Слова, казалось, застряли у Янси в горле, когда он оглянулся и увидел ее. Он был в темных слаксах и белом докторском халате, непослушная прядь волос упала на лоб.
      Секунду Дана боролась с желанием немедленно подойти к нему и поправить волосы, но хмурый его взгляд остановил ее.
      – Это вы, – шепотом произнес он, как будто говорил больше себе, чем ей.
      Его глаза потемнели и горели; она отчетливо увидела, какая влажная у него верхняя губа, тотчас вспомнила его неожиданный вечерний поцелуй – он тоже был влажный и горячий.
      В животе Даны все оборвалось, ухнуло куда-то вниз, она не могла произнести ни слова. Судя по всему, он тоже не мог говорить. В напряженной тишине они стояли и смотрели друг на друга.
      – Что вы хотите? – резко и сухо наконец спросил он, но она поймала его пристальный и очень чувственный взгляд. Она изо всех сил боролась с собой, желая сохранить самообладание.
      – Что вы хотите? – повторил он.
      Она попыталась улыбнуться.
      – Вы прекрасно знаете, что я хочу. Интервью.
      Он открыл рот, собираясь, что-то сказать, но, прежде чем он заговорил, она добавила:
      – Но сначала я должна вам сказать, что еще хочу кое-чего.
      По его лицу было видно, как сильно он удивлен и сердит за вторжение. Так почему он колеблется и не выгоняет ее?
      Возможно, не ее слова, а тон разожгли его любопытство, и он спросил уже спокойнее:
      – И что же это?
      – Я хотела бы стать пациенткой…
      Челюсть Янси отвисла.

Глава 16

      – Не смотрите на меня так, не удивляйтесь, доктор. Я не собираюсь стать вашейпациенткой.
      Дана сумела произнести эти слова, хотя была почти в шоке. В голове у нее все перепуталось, она толком не понимала, зачем сюда явилась, она никогда даже не предполагала, что наберется храбрости и отважится на подобный поступок.
      – О, я и не думал! – сказал наконец Янси. – Садитесь, пожалуйста.
      Он сказал это таким обычным тоном в такой необычной ситуации, что Дане захотелось рассмеяться. Но даже это она не смогла сделать, так как была очень смущена. До сих пор у нее и мысли не было посвящать Янси Грейнджера в свою личную жизнь.
      – Может быть, вы все-таки сядете?
      Только потому, что ноги плохо держали ее и дрожали, Дана опустилась на ближайший стул.
      – Я готов вас выслушать, если вы готовы говорить.
      И снова в комнате повисло тягостное молчание, во время которого Дана пристально посмотрела на Янси. Его взгляд был таким прямым и неколебимым, что она не смогла его выдержать. Боже мой, думала она, ну и кашу она заварила, но самое ужасное, что уже поздно отступать! Или еще не поздно?
      – Может быть, мне лучше обратиться в другую клинику? – Дана охрипла от волнения и сильно покраснела.
      Он посмотрел на нее великолепными синими глазами.
      – Вовсе нет.
      После этих слов, произнесенных таким холодным тоном, Дане ужасно захотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда. Она встала.
      – Послушайте, забудьте, что я…
      – Не уходите.
      Она услышала, как дрогнул его голос, ее сердце дернулось, она чуть с ума не сошла. Она почувствовала, что доктор смущен и взволнован не меньше ее.
      Теперь ей казалось, что она ступает по минному полю, но вернуться назад уже было невозможно.
      – Я…
      – Сядьте, пожалуйста.
      Дана не могла проигнорировать его просьбу.
      – Я могу договориться, чтобы вас осмотрел кто-нибудь из моих коллег. Доктор Коннер работает вместе со мной по проблеме бесплодия, он осматривает всех моих пациентов по первой моей просьбе. – Он посмотрел на часы. – Сейчас у него прием, который продлится до конца дня. Я уверен, что он сможет втиснуть вас в свое расписание.
      Дана молчала. Пойти на осмотр сейчас? Сию минуту? Она прикусила нижнюю губу. Если бы из глаз выкатилась хоть одна слезинка, она умерла бы на месте. Ее спасение – в гордости. Куда подевалась сильная, способная контролировать себя женщина, преодолевшая столько препятствий за недлинную пока еще жизнь?
      – Вы хотите обсудить свои проблемы?
      Дана покачала головой, чувствуя, как новая волна паники накатывает на нее: она не в состоянии делиться с ним своими личными проблемами. Но она знала, что он является лучшим в стране гинекологом и акушером. Могла ли она упустить такую возможность?
      – Может быть, в другой раз, – сказала наконец Дана. – А сейчас забудьте все, что я вам говорила. Хорошо?
      – Нет, не хорошо. Черт возьми, Дана, я не позволю вам уйти отсюда, пока я не выясню, в чем суть проблемы!
      – Я не ваш пациент, доктор. И не здешняя жительница.
      Его лицо стало жестким, но голос оставался нежным.
      – Вы сами начали разговор.
      – Значит, я его и закончу.
      Он глубоко вздохнул и пристально посмотрел на нее.
      – Как вам будет угодно.
      Дана подошла к двери, хотела открыть ее, но нерешительно остановилась. Она оглянулась и посмотрела на Янси, который сидел спиной к ней. Она должна идти. Она должна выйти отсюда, сесть в машину и убраться подальше от него, от этой больницы, от этого города, наконец. Как можно дальше.
      Дана на секунду закрыла глаза, спрашивая себя, что хуже – поступиться гордостью или узнать ответ, который не дает ей покоя столько лет?
      – Я хочу узнать, все ли у меня в порядке, – вдруг сорвалось у нее с губ. – Могу я ли забеременеть.
      Янси оглянулся, широко открыв глаза.
      – Простите. – На лице Даны появилась улыбка. – Я больше не могу говорить с вами об этом. Наверное, я вас просто ошарашила.
      Он пристально разглядывал ее.
      – О, меня ошарашить не так-то просто. Что же касается вас и вашей проблемы, то все достаточно легко выяснить. Мне позвонить доктору Коннеру?
      Дана облизала сухие губы и полушепотом проговорила:
      – Хорошо…
      – Когда он осмотрит вас, – сказал Янси, – он проконсультируется со мной. Вы не против?
      – Нет, – сказала Дана, глядя ему прямо в глаза.
      Янси открыл рот, потом снова закрыл. Дана знала, что он хотел бы задать миллион вопросов. Она, казалось, видела, как они заметались у него в голове. Но он ничего не спросил, словно почувствовал ее состояние и понял, какая тонкая нить сейчас связывает их. Он был прав: одно неверное слово – и она закрылась бы от него на засов.
      Янси нажал кнопку на селекторе.
      – Сестра, пожалуйста, позовите доктора Коннера, пусть он зайдет.
      У Даны перехватило дыхание, когда в комнату вошла миниатюрная седовласая женщина лет пятидесяти.
      – Да, сэр? – Она бросила взгляд на Дану, потом посмотрела на Янси.
      – Лаверна, это Дана Бивенс.
 
      Янси остался в кабинете, расположенном недалеко от операционной, чтобы поразмыслить. Ничего нового. Когда он вышел из операционной, все было как всегда. Однако он знал, откуда это волнение: оно совершенно не связано с операцией, причина его – в Дане.
      Он все еще находился под впечатлением от ее вопроса, совершенно ошеломляющего. Значит, она считала его, его штат лучшим в стране. Но дело совсем не в том, что Дана считала. Эта женщина, в которой соединились невинность и железная воля, не выходила из головы совершенно по иной причине.
      Если бы только она не влекла его так сильно физически! Когда он смотрел в ее прекрасные огромные глаза, на великолепные ноги…
      Громкий стук в дверь нарушил ход его мыслей. Он вытер бусинки пота с бровей.
      – Открыто.
      Доктор Уинстон Коннер вошел в кабинет. Янси проследил взглядом, как тот шлепнулся всем телом в кресло. Самой природой он предназначен стать прекрасным специалистом, подумал Янси. Мало того что Коннер обладал острым умом, его манера держаться с больными была совершенной.
      – Уже закончил? – спросил Янси.
      – Да, я пришел тебе сказать об этом.
      – Между прочим, спасибо за такое внимание.
      Коннер усмехнулся, затем запустил большую руку в ярко-рыжие волосы, которые встали дыбом.
      – Эй, тебе незачем меня благодарить. Я по уши зарылся в бумаги и хоть немного отвлекся.
      – Но тебе придется к ним вернуться. Я жду отчета. Он должен сегодня лечь ко мне на стол.
      Коннер скривился, потом сказал:
      – Я насчет Даны Бивенс.
      – Я слушаю тебя.
      – Насколько я понимаю, с леди все в порядке. Кроме того, у нее уже был ребенок.
      Янси был потрясен.
      Коннер почесал в затылке.
      – Интересно, почему она решила, что не может родить еще раз?
      Именно это Янси и хотел бы узнать.
      – Я пробовал говорить с ней, – признался Коннер, – но она не захотела довериться мне, и я отстал.
      Янси старался казаться безучастным, он не хотел, чтобы кто-нибудь прочитал его мысли. Но черт возьми, сообщение доктора его озадачило. В чем же дело? Почему она хотела, чтобы ее осмотрели, если она уже была беременна? Она пробовала еще раз, и неудачно? Как доктору, ему следовало бы знать больше, чтобы наметить курс лечения.
      – Так что будем делать дальше? – поинтересовался Коннер.
      – Я подумаю. Спасибо за помощь.
      – Пожалуйста. – Коннер подошел к двери, когда она распахнулась. В кабинет вошла Лаверна.
      – Госпожа Бивенс одета и готова, – сообщила она.
      – Спасибо, – сказал Янси, вставая. – Скажите ей, что я сейчас приду.
 
      Внутри Янси царил полный хаос, но он был уверен, что по нему это не заметно. Он шел назад в свой офис, где консультировал пациентов и где его ждала Дана.
      Она казалась такой собранной, но его не обманешь. У нее в душе царит такой же хаос, как и у него. Янси смотрел на Дану и не мог отвести от нее глаз, он любовался ею. Она такая притягательная. Ее волосы были в жутком беспорядке; глаза глубокие и темные, полная нижняя губа дрожит. Внутри Янси толкнулось желание.
      Она отвернулась и спросила прерывистым голосом:
      – Что сказал вам доктор Коннер? Со мной все в порядке?
      – Как будто да. Все нормально, – кивнул Янси.
      Дана снова повернулась к нему.
      – У него нет никаких подозрений ни на что?
      – Нет. – Янси помолчал, подыскивая слова, чтобы задать интересующий его вопрос, не слишком вторгаясь в ее личные тайны. – Почему вы не сказали мне, что у вас уже был ребенок?
      Она отвела взгляд и глубоко вздохнула.
      – Я думала, что это не обязательно.
      – Понятно.
      – Так я свободна и могу идти?
      – Вы всегда вольны уйти, Дана.
      Обращение к ней по имени как будто смутило ее, но когда она заговорила, то это уже был голос журналиста, достаточно напористого, каким она, на его взгляд, и была.
      – Да, конечно.
      – Когда последний раз вы проходили обследование?
      Она поколебалась, но ответила:
      – Давно.
      Ему хотелось сказать ей, какая она глупая, безответственная, как это опасно, что нельзя пренебрегать своим здоровьем. И хотя он подозревал, что услышит в ответ: «Не ваше дело», но не смог удержаться и спросил:
      – Что случилось, Дана? На самом деле что беспокоит вас?
      – Я же вам сказала: я хотела выяснить, могу ли я еще раз забеременеть.
      – Но почему вы думаете, что с этим могут быть проблемы? – Он старался говорить равнодушным тоном. – Были осложнения?
      Дана посмотрела вниз, на руки, потом подняла измученное лицо.
      – Много лет назад я попала в ужасную автокатастрофу. – Она замолчала и провела языком по нижней губе, и губа заблестела.
      Он содрогнулся от услышанного и молча выругался.
      – Продолжайте, – попросил он.
      – Я тогда была беременна. – Она снова замолчала.
      – И что случилось? – не отступал Янси.
      – Какой-то мужчина отвез меня в больницу.
      Он почувствовал, как волосы на голове становятся дыбом.
      – Какой мужчина?
      Зазвонил телефон.
      «Проклятие!» – подумал Янси. Дана вздрогнула. Их разговор прервался. Он снял трубку.
      – Что? – коротко спросил он. Пока Лаверна говорила на другом конце провода, он наблюдал за Даной, он боялся попросить ее повторить то, что она только что ему сказала. – Я уже выхожу.
      – Что-то срочное? – Дана встала.
      – Как всегда. – Он тоже встал. – Да, я должен идти.
      – Так идите. – Она направилась к двери, затем обернулась. – Спасибо за…
      Он махнул рукой.
      – О’кей.
      – О, не думаете ли вы, что отвертелись от интервью? – Она сделала паузу. – Имейте в виду, что вам это не удастся.
      Она вышла и закрыла за собой дверь. Лицо Янси потемнело, и он поспешил в операционную. Возможно ли это, что она – та самая женщина, которую он…
      С этой мыслью Янси вышел за дверь. Несмотря на похожесть ситуации, судьба не могла сыграть с ним такую грязную шутку.

Глава 17

      Дана пожевала кусочек тоста, но, даже смазанный персиковым джемом, по вкусу он напоминал ей картон. Она отодвинула его в сторону и взялась за кофе, но его вкус оказался не намного лучше. И все-таки она выпила его, потому что ей нужен кофеин.
      Дана поставила пустую чашку на столик возле кровати и открыла портативный компьютер. Она вызвала файл Янси и просмотрела всю информацию, появившуюся на экране.
      – Черт! – Совершенно расстроенная, она поняла, что там в общем-то ничего нет. Ей надо увидеться с самим Янси Грейнджером, а не пялиться на экран.
      Если Вэйд Лэнгли из «Ишьюз» узнает, что она все еще не сделала приличного интервью с доктором, он сочтет ее профессионально непригодной и ее шанс получить престижную работу будет равен нулю. И некого будет винить.
      Все еще держа компьютер на коленях, Дана повалилась на подушки, в голову лезли совершенно другие мысли. Она не должна вступать ни в какие иные отношения с Янси, кроме деловых.
      На глаза навернулись слезы. Нет, слишком поздно плакать о том, что сделано. Ну хорошо, а если бы ей представился случай начать все сначала, как бы она поступила? Точно так же. Она ни о чем не жалеет.
      Много лет подряд она запрещала себе даже думать о том, чтобы забеременеть второй раз, поскольку первый опыт был слишком трагичным, от него осталась травма на всю жизнь. Но бывали минуты, как правило, не вовремя, когда мысль о происшедшем настигала ее, и тогда Дану охватывала глухая тоска.
      Теперь она больше не будет мучиться и тосковать. Если доктор Коннер и Янси правы, если они не ошиблись, а она была уверена, что нет, то по всем медицинским показаниям она сможет забеременеть, если захочет.
      С тех давних пор ее постоянно мучил страх, что это может быть для нее невозможно. В ту ночь было много крови, ослепляющей боли и слишком много страха… Благодаря Янси и доктору Коннеру по крайней мере эти страхи теперь уйдут в прошлое.
      Все, пора работать. Но не морочит ли она себе голову, полагая, что после всего, что произошло между ними, она может написать непредвзято статью о докторе Янси Грейнджере?
      Нет, сможет. Она профессионал. Правда, она нарушила свое правило и смешала дело с личным интересом, но это никогда больше не повторится.
      Итак, что ей известно о Янси Грейнджере? Какие факты она может сообщить о нем, если сегодня позвонит Вэйд Лэнгли?
      Дана села прямо и посмотрела на экран. Перед ней была информация о Янси, которую она собрала на этот день. Она прочла вслух:
      – «1. У него больше врагов, чем сторонников.
      2. Большой любитель женщин.
      3. Он высокомерен и упивается собственной силой.
      4. Два свидетеля сообщили, что видели, как он пил крепкий напиток на вечеринке перед срочной операцией.
      5. Во время той операции умер младенец.
      6. Мать младенца подала на него в суд за халатность, но сама она, кажется, не слишком огорчена потерей ребенка.
      7. Он замешан в деле с деньгами, исчезнувшими при сборе средств в фонд больницы.
      8. Кажется, он занимается конгрессменом Клейтоном Кроуфордом и его женой, помогая им заиметь ребенка».
      На секунду Дана умолкла. Если последний пункт верен, тогда интересно, что же пообещал ему конгрессмен взамен?
      Чтение всех пунктов вслух укрепило ее веру, что о Янси Грейнджере должен получиться сенсационный материал.
      Она не должна, не имеет права его испортить. Она должна устоять перед обаянием Грейнджера. Больше ничего личного. С этого момента – только дело и ничего, кроме дела. Ей необходимо сосредоточиться на интервью.
      Пока она не знала как, но она непременно возьмет его!
 
      – Твоя лекция прекрасна, я думаю, ты никогда еще не читал так хорошо.
      Янси скривил губы.
      – Это комплимент, Броди?
      – Черт, Янси, к чему твой сарказм? Я говорю совершенно искренне.
      Доктор Броди Калхаун только что вошел в кабинет после лекции, которую читал Янси о новом препарате от бесплодия, который только что одобрило Федеральное агентство по лекарствам.
      – Хорошо, благодарю тебя, – сказал Янси в ответ на непривычную для Броди похвалу. Обычно руководитель администрации являлся в кабинет Янси с одной целью: устроить взбучку.
      – Пожалуйста. – Броди усмехнулся, понимая, что Янси чувствует себя неловко. – Да, заставил ты студентов клевать с твоей руки, и было приятно на это смотреть.
      – Хватит, Броди. Ты уже высказался. Кроме того, в прошлый раз я окончательно убедился, что Виргинская университетская больница – это учебное заведение. И мне хотелось поразить их, удивить.
      – Правильно, но в последнее время слишком мы редко слышим доктора Грейнджера.
      Янси посмотрел на него странным взглядом.
      – Что с тобой сегодня? Что происходит? – спросил он.
      – Со мной все в порядке, – ответил Броди, – я чувствую себя достаточно хорошо. – Он швырнул кожаный кейс на стол Янси, на котором царил полный беспорядок. – Ты что, сам не видишь, что тебе надо разгрести эту кучу? – Он нахмурился, и от этого лицо его, скрытое темной густой бородой, стало суровее, чем обычно. – Тут как в Бейруте.
      – Кончай, Калхаун.
      – Так ты разговариваешь с начальством? Со своим боссом?
      – Да, у меня есть что делать, если ты не возражаешь.
      Броди открыл кейс.
      – У меня есть окончательный проект больницы.
      Глаза Янси загорелись. Окончательный – это для него было самое главное слово. Он ощутил выброс адреналина в кровь. Если ему и нужно было что-нибудь для тонуса, так вот это сообщение. С тех пор как Дана Бивенс пришла к нему за помощью, он чувствовал себя выбитым из колеи.
      – Если мы вытащим это предприятие, другие доктора и другие сообщества просто позеленеют от зависти, – сказал Броди.
      – Есть сомнения, но как звучит, мне нравится.
      – Ты циник, Грейнджер.
      – Это не важно.
      Качая головой, Броди разложил на столе чертежи.
      – Давай-ка посмотрим.
      Янси изучил весь проект, полагая, что заметное усовершенствование было сделано по настоянию Виды Лу. Перед ним лежал настоящий шедевр. Все, что он просил, и даже более того, было включено в окончательный вариант.
      – Ну?
      Не поднимая головы, Янси сказал:
      – Ты прав – это чертовски внушительно.
      – А теперь все, что нам надо сделать, – это воплотить его.
      – Черт, Броди, у нас нет еще даже земли!
      Броди потеребил бороду.
      – Не волнуйся, считай, что она у нас уже в кармане. Только вот я бы хотел, чтобы Тримейн пошел на уступки и немного сбавил цену.
      – Для пользы общества? – спросил Янси с ухмылкой.
      Броди кивнул.
      – Я думаю, в конечном счете Тримейн приютит нас. – Броди помолчал. – Если уж мы заговорили о Тримейнах, то как прошла твоя беседа с Руни?
      – Отлично. Как я тебе и говорил, он собирается взять это дело.
      – Да? И все же я по-прежнему думаю, что с твоей стороны это профессиональное самоубийство.
      – Слушай, мы уже обсуждали это. Руни правильно говорит, что земля не его, а его старика, что бы ты ни думал на этот счет, а это большая разница, как он заявил мне. Но в любом случае мне нужен человек, способный совершить чудо, поэтому я к нему и проникся.
      Броди нахмурился.
      – Он может аннулировать судебный иск?
      – Он просил не волноваться, говорил, что обо всем позаботится.
      – Лучше бы этот процесс вообще не состоялся.
      Янси впился взглядом в Броди.
      – Ты хочешь сказать, что из-за судебного процесса новая больница может оказаться в опасности?
      – Совершенно верно. Из-за этого может рухнуть весь план.
      – Это безумие!
      – Нет, это не безумие. Если на комитет как следует надавить, то они могут передумать и не отдать пожертвования на больницу.
      – Это не должно случиться. Старые ублюдки не будут давить, они не меньше моего хотят открыть эту специализированную больницу.
      – Не советую обольщаться этим, как и тем, что выйдешь из зала суда чистеньким.
      – Я не виноват, клянусь Богом!
      – Я знаю, но в этом городе достаточно людей, которым бы понравилось, если бы ты был виновен.
      – Черт с ними, это их проблема.
      – Да нет, твоя. Я снова подчеркиваю: речь идет о твоей репутации и твоем имени, они должны остаться незапятнанными. Если нет, то вряд ли кто раскошелится на землю. А если мы не получим землю…
      – Может, старый Тримейн решит отдать нам землю.
      – У тебя плохо с юмором.
      – Может быть, но ты посмотри на ситуацию иначе. Все будет в порядке. Руни считает, что у нее ничего не получится, что у этой женщины, Джефферис, нет шанса.
      – Я ничем не могу помочь, но меня это беспокоит.
      – Тогда иди и волнуйся где-нибудь в другом месте, – усталым голосом сказал Янси. – У меня работа.
      Казалось, Броди хотел возразить, но передумал и пошел к двери. Потом оглянулся и сказал:
      – Между прочим, поговори с журналисткой. Это может быть хорошей рекламой. Я хочу увидеть сенсационный рассказ о докторе Янси Грейнджере. – Он помолчал, потом с суровым лицом добавил: – Это приказ.
      Как только дверь за Броди закрылась, Янси расстроенно махнул рукой. Меньше всего ему хотелось говорить с Даной Бивенс. По правде говоря, он хотел, очень хотел увидеть ее, но не для того, чтобы говорить.
      Он горел желанием прикоснуться к ней. С того момента как он попробовал вкус ее губ, почувствовал острые пики ее сосков у себя на груди, он постоянно хотел Дану. Он все еще хотел ее!
      Все дело в том, что он хотел как следует потрахаться. Он решил позвонить одной из его пылких любовниц на одну ночь. Может быть, это уймет пожар в паху.
      К черту! Ему не нужна никакая другая женщина. Он совершил серьезную ошибку, проведя одну ночь с Видой Лу. С Даной могло быть больше ночей, чем одна, но он поклялся не прикасаться к ней снова.