Огни юга

      – А теперь?
      – Я люблю тебя, Янси, – прошептала она.
      – Не могла бы ты говорить чуть громче? Я не расслышал…
      Ее губы дернулись, и она почти выкрикнула:
      – Я люблю вас, доктор Янси Грейнджер!
      Он наклонился и поцеловал ее, потом, убрав с ее лица прядь волос, прошептал:
      – И я люблю тебя, Дана Бивенс.
      – Подумать только, как много времени потрачено впустую!
      – Мы наверстаем упущенное. – Янси помолчал и вдруг побледнел. – А как же твоя статья? Ты обещала журналу сенсацию.
      Высвободившись из его объятий, Дана потянулась к сумочке, лежавшей на столике возле кровати.
      – Я написала две статьи, совершенно разных. Вот экземпляр одной из них. Ее я попросила Эйприл послать экспресс-почтой в «Ишьюз». – Она протянула ему листки.
      В комнате было тихо, пока Янси читал. Закончив, он поднял на Дану глаза.
      – Ты не упомянула об автокатастрофе, – изумленно проговорил он.
      Она улыбнулась, глаза ее были полны любви.
      – Да. Твоя тайна у меня в полной безопасности.
      – Я действительно люблю тебя, Дана Бивенс.
      – Я знаю. Вэйд Лэнгли сегодня утром звонил мне в полном восторге. Впрочем, почему бы ему и не быть? Сенсаций хоть отбавляй – твоя работа, убийство Шелби, суд над Видой Лу… – Она умолкла. – А вот как быть с твоей бывшей женой?
      – Это не проблема.
      Дана, казалось, засомневалась.
      – С каких пор?
      – С тех самых, как я сказал ей, что, если я получу Нобелевскую премию, она может рассчитывать на славу и деньги. Я все отдам за тебя и больницу.
      – Держу пари, она упала в обморок.
      Янси усмехнулся.
      – Вроде того. Старая тигрица превратилась в большую мягкую кошку.
      Он поцеловал ее.
      – М-м-м… Ты вкусный. Я воспользуюсь этим от души.
      Глаза Янси были полны любви.
      – Я обязан тебе всем, благодаря тебе я сохранил рассудок и карьеру. Что я могу еще сказать?
      – Спасибо, этого достаточно.
      – У меня есть идея получше. – Он поцеловал ее крепким долгим поцелуем.
      – Какая?
      – М-м-м… намного лучше. Но вернемся к Лэнгли. Я полагаю, он хочет тебя в штат.
      – Ты прав. Эта работа как раз для меня.
      – Стало быть, ты намерена жить в округе Колумбия?
      Их взгляды встретились.
      – Это зависит…
      – От чего?
      – Захочет ли один доктор сделать меня честной женщиной.
      Глаза Янси загорелись, он снова наклонился и поцеловал ее.
      – О, Дана, больше всего на свете я хочу на тебе жениться, но я боялся, что ты никогда не простишь меня.
      – Я простила тебя давным-давно, только не могла признаться в этом. Я влюбилась в тебя в первый вечер в ресторане, когда ты поцеловал меня.
      – А я – в тебя. – Глаза Янси внезапно потемнели от боли. – Но сможешь ли ты когда-нибудь забыть…
      – Ты о моей матери? Да. Когда ты со мной, я не вспоминаю о ней.
      – Слава Богу! Я бы не вынес, если бы она встала между нами.
      – Так что мы теперь будем делать? – спросила Дана.
      Он улыбнулся.
      – Ну, если мы не можем пойти к священнику, значит, приведем его сюда.
      – Когда?
      – Завтра.
      У Даны перехватило дыхание.
      – Ты правда этого хочешь?
      – Всем сердцем.
      – О, Янси, я люблю тебя!
      – А я – тебя. – Он положил руку ей на живот. – И нашего малыша.
      Она вдруг нахмурилась.
      – Как ты думаешь, я смогу его выносить?
      – Как врач, я сделал все возможное. И ты сделаешь то, что должна. А дальше будем полагаться на судьбу.
      – Поддержи меня, Янси, – прошептала Дана прерывающимся голосом.
      – Конечно, не волнуйся. Я рядом с тобой. Я никогда тебя не отпущу.

Эпилог

      – Я тоже хочу.
      Дана перевела взгляд с двухмесячного сына, сосавшего грудь, на мужа. Они были женаты уже почти год, но каждый день она щипала себя, чтобы удостовериться: это не сон. Никогда в жизни она не испытывала такого счастья и удовлетворения и знала, что Янси чувствует то же самое.
      – Так давай, – поддразнила она. – Вон, вторая свободна.
      Сверкнув глазами, Янси устроился рядом с ней на кровати, подперев голову рукой.
      – Ты меня соблазняешь, – прошептал он. – Но я не хочу перемазаться молоком.
      Она засмеялась:
      – Трусишка!
      – Что ты сказала? Трусишка? – Он наклонился и припал к свободной груди.
      – Я вся покрылась гусиной кожей.
      – А я возбудился… Я готов.
      Она щелкнула его по носу.
      – Придется подождать.
      – Ну сколько еще эта козявка собирается есть? – Янси провел пальцем по крошечной щечке.
      – Пока не наестся. Так ведь, Адам, любовь моя?
      Янси захохотал.
      – Черт, он похож на своего старика. Тоже любит титьки.
      – Ты извращенец, – сказала Дана, округлив глаза.
      – А ты любимая.
      Замерев, Дана посмотрела на мужа с нежностью. Она читала в его глазах ту же любовь, которую испытывала сама.
      – Я уже говорил, миссис Грейнджер, что люблю вас?
      – Сегодня – целых четыре раз, а сейчас только полдень.
      – Проклятие! Мне лучше заняться программой.
      Дана засмеялась.
      – Кстати, почему ты дома? Я думала, ты отправишься на строительную площадку и устроишь очередной разгон подрядчикам.
      – Я поеду туда, но прежде мне надо кое-что сказать тебе.
      – Что?
      – Вида Лу подала первую апелляцию. – Если и есть темная сторона в их жизни, то она связана с судебным процессом. Даже после того как Тайсон Питерс признался в лжесвидетельстве в пользу Виды Лу, она продолжала заявлять о своей невиновности. В конце концов районный прокурор довел дело до конца.
      – Как я подозреваю, первая апелляция – это начало долгого пути, – заметила Дана.
      – Да. Но она все равно получит по заслугам.
      – Я все еще с трудом верю, что она в камере смертников.
      – Она сама себя довела до этого. Не жалей ее.
      – Я не жалею.
      Малыш зашевелился, требуя внимания. Успокоив его, Дана улыбнулась Янси.
      – У меня тоже есть новости.
      – Да?
      – Сегодня снова звонил Вэйд Лэнгли.
      – Он хочет, чтобы ты вернулась на работу?
      – Да, и я собираюсь.
      – Кошмар! Ты же не можешь оставить Адама!
      – Я думала, ты скажешь, что понимаешь меня.
      – Ты ведь знаешь, я просто тебя дразню. Не важно, как ты поступишь, знай одно: я поддерживаю тебя на сто процентов.
      – Поверь, ни работа, ни что-то еще не оттеснят вас с Адамом на второй план.
      – Я знаю и сам пробую соответствовать такому принципу.
      – У тебя прекрасно получается. – Она помолчала. – Я все еще расстроена, что ты не получил Нобелевскую премию.
      – Да, не получил. Но пойми меня правильно – эта премия была бы чем-то вроде излишка соуса для мяса с картошкой, как ты однажды выразилась. Черт побери, я получил гораздо больше, чем заслуживает любой мужчина! – Он наклонил и поцеловал Дану в нос.
      – Я знаю, но…
      – Никаких «но», миссис Грейнджер. – Янси усмехнулся. – Я не получил премию, но моя работа продолжается. Например, конгрессмен и его жена забеременели.
      Дана улыбнулась тому, как он построил последнюю фразу.
      – Я рада. Чудеса все же случаются.
      – Это я сделал их счастливыми.
      Дана опустила глаза.
      – Эй, наш сын перестал сосать. Он спит. – Она отняла ребенка от груди и уложила в колыбель, а когда обернулась, Янси протянул к ней руки.
      – Теперь я на очереди, любовь моя.