Наемник - Мы не мафия, мы хуже

Сюжет для гангстерского боевика. А сейчас еще какое-то магическое и, что очень печально, не менее опасное для нас продолжение – завещание погибшего адвоката. Сначала я считал это сказкой. Но после серьезной беседы со знающими людьми я понял, что все это очень и очень опасно. У Малкина была приличная даже по нынешним, послекризисным, временам сумма в американской валюте. После его смерти Жанна получила машину, квартиру, дачу и около пяти тысяч долларов. Надо отдать ей должное – она сумела с этой в общем-то ничтожной суммой создать себе пусть небольшой, но все-таки капитал, который постоянно пополняется. И возникает вполне закономерный вопрос: где остальные деньги Малкина? Он очень любил свою единственную дочь и, следовательно, все должен был оставить ей. Но не сделал этого.

Аркадий вздохнул, выпил стакан минеральной воды. Сидевшие за столом молча и терпеливо, с явным интересом, ждали продолжения его пространной речи.

– И тут неожиданно выясняется, что мы должны беречь дочь безвременно погибшего адвоката как зеницу ока. Ибо в противном случае в Генеральную прокуратуру поступит папка с весьма содержательными документами. Малкин погиб. Карл пытался найти документы, но безрезультатно. А потом у него состоялась длительная беседа по телефону с неким иностранцем, который и растолковал ему, что судьба Карла и всех остальных находится в кожаной папочке в одном из сейфов всемирно известного банка. Там же лежит некоторая сумма, которую Жанна получит при определенных условиях, о которых ей скажут в двухтысячном году. Представляете, какой подарок приготовил адвокат своей любимой доченьке? – усмехнулся он. – А некоторые из нас, господа, пытались улечься в постель с держащей нас всех за горло молодой особой. Что из этого вышло, вы все знаете.

– Но я, – воскликнул Навруз, – даже не думал…

– Ты вообще-то, – перебил его Аркадий, – думать умеешь? Ты хотя бы приблизительно знаешь, что это такое?

Навруз рванулся в его сторону.

– Сидеть! – заорал Альберт. – Ты не показывай свой кавказский темперамент, – предупредил он нехотя опустившегося на стул Навруза, – потому что исчезла Жанна благодаря тебе.

– Но я даже не предполагал, – процедил Алиев, – что…

– Вы видите это? – Достав из кармана конверт из плотной бумаги, Абрам положил его на стол. – Здесь билет на рейс Москва – Рим. Выписан на имя Малкиной Жанны Борисовны. Почему Карл вызвал сына туда? И из-за чего случилась стычка адвоката с тем, кто постоянно пользовался его услугами? – Он замолчал.

– Вот оно что, – пораженно прошептал Аркадий. – Значит, Карл хотел, чтобы Лев был мужем Жанны. А Малкин…

– Предъявил ему копии документов и заявил, что его дочь никогда не станет супругой сына мафиози, – договорил за него Абрам.

Все некоторое время молчали.

– Так ты знал об этом! – выкрикнул Павел. – И ни слова…

– Обо всем этом, – спокойно перебил его Абрам, – я узнал совсем недавно, после исчезновения Жанны. Карл прислал с этим, – он кивнул на пакет с билетом, – человека, который и сообщил мне некоторые подробности. Остальное я узнал после продолжительного и весьма недружелюбного телефонного разговора с Карлом. Он категорически потребовал найти Жанну и под любым предлогом и даже каким угодно способом заставить ее лететь в Рим.

– Сволочь! – воскликнул Аркадий. – Он думает, что он далеко и мы не сможем его достать? Да я завтра же пошлю…

– Никого мы послать не можем, – перебил его Абрам, – по той простой причине, что Карл застраховал себя от нас точно таким же способом. Сейчас нам нужна Малкина. Я не зря предложил выдать ее замуж здесь. В случае бракосочетания Жанны все наследство из сейфа банка переходит ей в руки. И если мы выдадим ее замуж здесь, то с Карлом будем на равных. И в нашей колоде будет даже больше козырей.

– В общем, все дело за Жанной, – сказал Павел. – Софи, как только из Ярославля позвонят, сразу же известит меня. Возьмем мы Малкину.

– Не нравится мне это слово, – поморщился Абрам. – «Возьмем». С такой женщиной, как Жанна, нужно говорить вежливо и очень корректно. Необходимо, чтобы она поверила нам. Ну а уж потом, – он вздохнул, – отношение к ней можно и изменить.

Толик сидел на ступеньках и бессмысленно смотрел перед собой. Он не знал, зачем вошел в подъезд Смерть сестры – он был уверен, что она убита, – опустошила его. Некоторое, весьма продолжительное, время он бесцельно бродил по улицам. Заходил в дворы, магазины, но не замечал ничего.. Он не осознавал окружающее. Все заслонило горе. Толик очень любил сестру. Она была его самым близким человеком. После предательства Китайца он чувствовал себя сильным и для сестры был готов на все.

– Чего расселся? – услышал он сзади наглый голос. Сверху спускались трое парней.

– Сдвинь его, – усмехнулся второй.

Толик почувствовал легкий толчок ногой в спину.

– Не понял, что ли? – угрожающе спросил первый. Толик медленно поднялся и, спустившись, вышел из подъезда, у которого остановилась иномарка.

– В темпе давайте, – позвал сидевший за рулем «ауди» стриженый парень.

– Да сдерни ты. – Вышедший из подъезда молодец с силой толкнул Толика.

Тот, сделав вперед три больших шага, выставил вперед руку и ткнулся ладонью в кабину иномарки.

– Сдерни, бычара, – заорал водитель.

Толик, развернувшись, вскинул пистолет. Улыбки мгновенно исчезли с лиц шагнувших к машине троих парней. Ударили выстрелы. Один из парней, получив пулю в живот, свалился на асфальт. Другому пуля пробила плечо и ударила в стену.

Третий, рванувшись назад, в подъезд, закричал. Одна пуля, пролетев около правого уха, заставила его присесть, следующая вошла в затылок. Раненный в плечо парень, зажимая пульсирующую кровью рану, рванулся влево и, пронзительно крича, побежал. Толик с застывшим лицом, выстрелил вслед дернувшейся иномарке.

Машина заглохла. Водитель, закрыв голову руками, скорчился на сиденье. Толик подошел и дважды выстрелил в закрывавшую голову ладонь. Повернувшись, увидел человека на балконе второго этажа. Поднял пистолет и выстрелил. Спокойно выщелкнул пустую обойму и, достав из заднего кармана вторую, вставил в рукоятку. Передернул затвор.

– Брось оружие! – услышал он крик.

Повернувшись с тем же застывшим лицом, поднял руку с пистолетом, дважды спустил курок и медленно пошел в другую сторону.

– Стоять! – раздались крики.

Толик, не останавливаясь, так же неторопливо продолжал идти. Сзади хлопнули два выстрела. Пуля ударилась об асфальт у его ноги. Повернувшись, он поднял руку с «ТТ». Застучали выстрелы. Две пули вспороли его бедро. Толик упал.

– Брось оружие! – не рискуя приближаться, закричали державшие его с трех сторон под прицелом милиционеры. Проведя рукой по отдающей резкой болью ране на бедре, Толик посмотрел вверх и слизнул кровь с ладони, потом сунул ствол пистолета в рот, нажал на спусковой крючок. К нему бежали милиционеры. И сразу открытые окна домов заполнили лица людей.

– А зачем они вам нужны? – подозрительно посмотрев на стоявшего перед ней Араба, спросила молодая женщина.

– Небольшой долг, – стараясь говорить спокойно, ответил Араб, – отдать надо. Я уезжал… в одно место, – после паузы сказал он. – Ты, наверное, знаешь, куда Жека катается, – показывая всем своим видом, что не стоит говорить об этом при стоящих рядом парнях, добавил он. – Не было меня порядочно. А приехал, у Жеки вроде какие-то неприятности. Наверное, помощь нужна. Он меня спас в одном месте, – вздохнул Араб. – Вот и хотелось бы помочь. Я слышал, он где-то дом купил, а где – узнать не могу. Вспомнил, как о тебе Машка говорила. Вот…

– Около Ершова, – ответила женщина. – Там такое небольшое озеро есть. Вот там и стоит его коттедж. Мне Маша вчера звонила. За сына беспокоилась. Так, намекнула, что что-то случилось, а что, не сказала. Ты не знаешь, что там произошло?

– Узнаю – звякну, – кивнул Араб и быстро пошел к джипу. Парни – за ним.

– Ты чего? – Глобус непонимающе посмотрел на Клеща.

– Она должна идти одна, – удерживая его руку, ответил тот. Глобус перевел взгляд на Рекса. Тот с улыбкой кивнул.

Мила, выйдя из лифта, подошла к стальной, искусно покрашенной под дерево двери квартиры и внимательно осмотрела связку ключей, которые ей дал Глобус. Тремя ключами поочередно открыла замки и вошла. Не разуваясь, прошла в большую комнату. Увидела висевшую на стене картину «Девятый вал». Подошла к ней и с трудом сумела снять. За картиной была дверца сейфа. Мила достала из сумочки ключ, набрала код и открыла сейф с четырьмя отделениями.

– Ну вот и мой час настал, – прошептала она. Сзади услышала тихий женский голос:

– Не шевелиться. Медленно повернись. Она резко повернулась. У открытой двери стояла молодая миловидная женщина с пистолетом в руке.

– Что вам нужно? – испуганно спросила Мила.

– Именно это я и хочу узнать у тебя, – улыбнулась женщина.

– Меня послал Эдуард, – быстро проговорила Мила, – и просил…

– Значит, вот ты какая, – усмехнулась Нонна, – любовница Эда. А я его жена. И все, что там, – она кивнула на сейф, – принадлежит мне. Так что сделаем вот как: ты сейчас же выметаешься отсюда и возвращаешься во Владимир. Там все объяснишь Эдику. В противном случае я вызову милицию и…

– Но меня встретил человек Эдика, – перебила ее Мила. – Он меня привез сюда. В конце концов, можно позвонить Эдику, и он все объяснит. – Она нагнулась за поставленной на пол сумочкой.

– Стоять, сучка, – крикнула Нонна, схватила Милу за волосы сзади и приставила пистолет к ее горлу.. – Убирайся отсюда, шлюха. Денег на дорогу я тебе дам.

Отпустив волосы Милы, чуть отвела пистолет. Мила поймала держащую пистолет руку Нонны и укусила ее. Вскрикнув, Нонна выронила пистолет и сильно ударила противницу. Мила рывком повалила ее на пол.

– Вот теперь пошли, – посмотрев на часы, кивнул Клещ.

– Да что такое-то? – спросил Глобус.

– Нас это не касается, – усмехнулся Клещ. – Дела хозяина – его дела.

Они поднялись на лифте на пятый этаж. Первым к двери подошел Глобус.

– Открыто, – буркнул он и шагнул вперед. Услышав доносившееся из комнаты злое повизгивание. Клещ и Рекс переглянулись.

– Ох и крученый Кардинал, – помотал головой Клещ. Глобус, выхватив пистолет, рванул вперед. Они бросились за ним. Женщины, вцепившись друг другу в волосы, катались по полу. «Браунинг» Нонны валялся на полу. Глобус подскочил и попытался разорвать злые объятия. Клещ поднял «браунинг», ткнул Глобуса в шею и спустил курок. Раздался выстрел. Глобус упал. При звуке выстрела женщины вскочили. Сухо ударил второй выстрел. Мила, открыв рот и ухватившись ладонями за живот, упала.

– Вы? – Нонна изумленно посмотрела на Клеща. – Что делаете…

Короткий удар в висок сбил ее. Рекс, подхватив падающую Нонну, удержал ее. Клещ, подойдя, сунул ей в руку рукоятку «браунинга». Они вдвоем подтащили потерявшую сознание Нонну к скорчившейся на полу Миле. Клещ, направив руку Нонны с пистолетом в голову Милы, ее же пальцем вдавил курок. Рекс продолжал удерживать ее на ногах. Клещ согнул руку Нонны в локте, сжимая ее пальцы на рукоятке пистолета своей рукой, приставил ствол к виску.

Сидевший за шахматной доской с расставленными фигурами Владимир Иванович размышлял над ходом. Напротив, довольно улыбаясь, с сигаретой в губах развалился в кресле Волчара. Раздался вызов сотового телефона. В комнату вошел Артур и протянул телефон Иванову.

– Слушаю. – Тот поднес его к уху.

– Это я, Владимир Иванович, – услышал он мужской голос. – Я все сделал. Как с вами встретиться? Есть еще кое-что, что я должен сказать вам лично.

– Перезвоню через полчаса, – ответил Иванов и поднялся. – Собирайтесь. Едем, – бросил он и пошел к двери.

Волчара вскочил, не задавая вопросов, метнулся к тахте, выхватил из-под подушки пистолет с глушителем и бросился за ним. Артур заглянул в комнату.

– Мы скоро вернемся.

– Куда вы? – встревоженно спросила Жанна.

– Понятия не имею, – улыбнулся он. – Владимир Иванович приказал…

– Жанна, ты поедешь с нами, – услышали они голос Иванова.

– Шикарный домик, – передернув затвор короткого автомата, усмехнулся рослый парень.

– Он, говорят, где-то воевал и привозил неплохо, – кивнул стоявший рядом с таким же автоматом раскосый верзила. – Потом перестал ездить. Но и здесь у них неплохо выходило. Охраняли ларьки, магазины и пару кабаков. Деньга неплохая шла. А вот сейчас пусть на похороны отсчитывает. Ну, – усмехнулся он, – тронулись.

– Вы двое, – рослый посмотрел на двух мужчин, – на второй этаж по веревке. Мы с парадного пойдем. Работаем.

Семеро парней с автоматами короткими перебежками начали приближаться к особняку Жукова.

– Чего маешься? – спросил угрюмо смотревшего в окно Медведева Евгений.

– Не маюсь, а думаю. Где хотя бы охотничье ружьецо достать. Я свой ствол дома оставил. Надо было хапнуть у парнишек, которые меня в подъезде встретили, но времени не было.

– Я привез «стечкина», – улыбнулся Евгений.

– Чур мой, – сразу же сказал Медведев. – Четырежды один пользуюсь один, – переделал он детскую считалку. Жуков вытащил из-за ремня сзади пистолет с удлиненным стволом.

– Класс, – облегченно вздохнул Медведев. – А патроны? – Он выщелкнул обойму. – Еще имеются?

– Тут в магазине двадцать, – улыбнулся Евгений. – Можешь одиночными, но возможно и очередями. Правда, нужна, кобура, которая служит…

– Прикладом-подставкой, – весело перебил его явно довольный Медведев. – Калибр девять миллиметров. Затвор свободный. Ударно-спусковый механизм самовзводный. Предохранитель также является и переводом для ведения огня. Флажок занимает три положения. – Он подмигнул завороженно глядевшему на него Мише. – Я с этим железом знаком с детства, у меня же отец военный был. Убили его на афганской границе, когда мне двенадцать лет было. Вот тогда я себе и слово дал: кем бы ни закрывались, буду стрелять. Отец из-за мамы погиб. Ее в заложники взяли. Он оружие бросил, ну и его сначала, потом и ее…

– Даже если и так, – буркнул Евгений, – все равно сделаешь все, чтобы спасти жизнь того, кому угрожают. Тут выбора нет.

– У меня есть. Так как насчет запасной обоймы? – Медведев перевел разговор. – Я водитель дисциплинированный и без запаски не езжу.

– Сейчас придется. Нет больше. Это мой НЗ. – Евгений вздохнул.

– Так ты голый?

– «Наган». Прадедов. Но работает. В барабане семь патронов. Не самовзвод, после каждого выстрела нужно курок взводить.

– Да хоть это – и то слава Богу, – подмигнул ему Медведев. Хотел сказать еще что-то, но из комнаты донесся приглушенный крик Маши.

Евгений поймал рванувшегося туда сына за шиворот, отбросил его в сторону и бросился в дверь. Медведев затолкал мальчишку в туалет, припер дверь стулом и, передернув затвор, рванулся вниз, откуда послышался звон разбитого стекла. Вверх по лестнице бежали трое парней. Медведев всадил пулю в голову первому и, опередив вскинувшего автомат второго, выстрелил ему в грудь. Третий полоснул длинной очередью. Медведев, отпрянув к стене, присел. Пули, расщепив перила, оставили на стене пунктирную строчку, осыпав его штукатуркой. Он скатился по ступенькам до межлестничной площадки и всадил две пули автоматчику в живот. Снизу в него стреляли трое. Ответив тремя выстрелами, он бросился вверх по ступенькам. Подскочив к двери на второй этаж, повернулся и выстрелил.

Вскинувший было автомат боевик рухнул вниз. Медведев бесшумно прыгнул вперед.

– Кто там? Скажи, пусть прекратит! – говорил молодой мужчина. Он держал Машу перед собой как щит. К ее виску был приставлен пистолет. – Или я ее…

– Медведь! – не поворачиваясь, закричал Евгений, его «наган» валялся на полу. – Все! Сдаемся!

– Слабак, – прошептал Медведев. Он рыбкой метнулся вперед и дважды выстрелил.

Стоявший у окна парень с автоматом, выронив оружие, спиной разбил стекло большого окна и полетел вниз. Мужчина толкнул Машу и бросился назад, к открытой балконной двери. Евгений увидел руки взбирающегося по веревке боевика, поднял револьвер и выстрелил.

– Маша, – Жуков присел около неподвижно лежавшей женк.

– Где Миша? – простонала она.

На балконе появился еще один боевик. Жуков выстрелил и снова взвел курок. Лежа на спине. Медведь стрелял в дверь. Оттуда прогремела автоматная очередь. Пять пуль вспороли ковер рядом с ним. Он выстрелил и, вскочив, прыгнул вперед, не переставая стрелять. Евгений бросился к балкону и резко ударил каблуком по обхватившим прутья ограждения пальцам. Взвыв, парень полетел вниз.

Оттуда ударили выстрелы. Евгений переложил револьвер в левую руку, а правой поднял короткий автомат. Стрельба внезапно стихла. Он осторожно, лежа на животе, выглянул вниз. Увидел уходящие на скорости четыре машины. Поднялся.

– Вовремя ты меня вооружил, – благодарно посмотрел на него считавший выщелкнутые из магазина патроны Медведев. – Застрелиться осталось. – Он показал ладонь, на которой были четыре патрона. Потом поднял лежавший около убитого парня короткий автомат. Отстегнул магазин, начал выщелкивать патроны.

– Нормалек машинка, – пробормотал Медведев, – два магазина.

– Мишка. – Жуков рванул на себя пробитую пулями дверь туалета.

Забившийся между унитазом и стеной, бледный сын смотрел на отца широко раскрытыми глазами.

Евгений увидел кровь на щеке сына, подскочил к нему и присел. Увидел небольшую царапину чуть ниже виска. Мальчик обнял его за шею и заплакал.

– Все, Мишутка, – гладя его по волосам, тихо говорил отец. – Все хорошо.

– Жека, – услышал он голос Медведева, – она в обморок грохнулась.

– Сейчас, – ответил Жуков.

– Торопись, – буркнул Медведев. – Сейчас сюда правоохранительные органы подъедут. Встречаться с ними у меня особого желания нет. Все-таки огрызнулись мы прилично. По крайней мере четверых ухлопали. Уходить надо, и чем быстрее, тем лучше.

– Что с Машей? – спросил повернувший голову Жуков.

– Я тебе доктор, что ли? – огрызнулся Матвей. – А вот что…

– Да куда же я пойду? – зло спросил Евгений. – Видишь, что делается?

Бросившись ему на грудь, сын вздрагивал от рыданий.

– Тогда с милицией сам разбирайся. – Подхватив короткий автомат, подложив под голову все еще не пришедшей в сознание Маши диванную подушку, Медведев поднялся. – Я через пару часов звякну. – Сунув пистолет за ремень, начал быстро спускаться по лестнице.

Евгений, стараясь говорить спокойно, прошептал:

– Миша, мама немного понервничала и сейчас чувствует себя не совсем хорошо. Я пойду…

– Миша! – перебил его громкий голос Марии. – Все хорошо.

– Маша! – Евгений облегченно вздохнул. Сын бросился к ней.

– Сынок, – обнимая его, заплакала Маша. – Господи, да что же это такое?

– Жека! – раздался снизу резкий крик Медведева. – Милиция.

– Я сейчас вернусь, – сказал жене и сыну Жуков. Выйдя к парадному входу, увидел две быстро приближавшиеся милицейские машины.

– Почему не ушел? – Он взглянул на Медведева.

– Не верю в оперативность мусоров, – пристально вглядываясь в машины, проворчал тот.

– Во что ты вообще веришь?

– В оружие, в холодное. Огнестрельное, бывает, осечку дает. Нож, он и есть нож.

– Что говорить будем?

– Ты хозяин, ты и объясняй.

– Далеко мы забрались, – покрутил головой Волчара. Артур внимательно смотрел на вышедшего из машины Иванова. – Чего мы сюда прикатили-то? – спросил он Артура.

– Пошли, – махнул рукой Иванов.

Артур легко перепрыгнул полуметровый бетонный забор.

– Не слышал? – Старик ожег взглядом Волчару. Тот рванулся вперед.

Коснувшись верха забора рукой, подражая Артуру, попытался перепрыгнуть. Левая нога зацепилась, и Денис с коротким матом оседлал забор. Бросив виноватый взгляд на сидевшую в машине Жанну, спрыгнул на ту сторону. Увидел лежавшего перед кустами боярышника Артура и улегся рядом.

– Понял, – негромко сказал Артур.

Волчара удивленно взглянул на него. Артур рыбкой перелетел ряд боярышника. Волчара поднялся и перепрыгнул кусты. Едва коснувшись ногами мягкой, поросшей молодой травой земли, упал рядом с Артуром.

– Смотри слева, – велел тот. – Если кого увидишь, бросишь мне в спину комок земли. Небольшой, – уточнил он.

Ничего не понимающий Волчара утвердительно кив-,qq нул и взял маленький кусочек ссохшейся земли. Артур бесшумно метнулся вперед и присел перед приоткрытым окном двухэтажного особняка.

– Да, – услышал он мужской голос. – Договорились. Он недавно звонил.

Встречаемся у Звенигорода. Место назвал я. – Последовала пауза.

Артур отпрянул от окна и вернулся к Волчаре.

– Уходим.

– Что?! – пораженно спросил вскочивший с кресла Альберт. – Это точно?

– Абсолютно, – ответил ему мужчина. – Правда, по-моему, она не стала бы стрелять себе в висок. Но основная версия такова: Нонна застала в комнате у себя женщину, которую, по всей видимости, привел туда Глобус. Они схватились.

Появляется Глобус и бьет Нонну в висок. Та падает. Глобус подходит к своей подельнице, в то же время Нонна приходит в себя и стреляет Глобусу в шею с очень близкого расстояния, а женщине – в живот. Потом добивает ее выстрелом в голову и почему-то стреляет себе в висок. Все это не вызывает сомнений. У меня свое мнение о том, что…

– Понятно, – кивнул Кононов. – А сейчас извини, я ожидаю очень важного звонка. Пока. – Он отключил телефон. – Вот это новость, – прошептал Кононов.

– Но Зуев прав: Нонна не убила бы себя. Впрочем, что ни делается, все к лучшему. Но если это кто-то удачно подстроил, почему ничего не взяли из сейфа?

– Понял? – Иванов посмотрел на Артура.

– Так точно, понял все, но, – он кашлянул, – почему мы не могли взять его там, в доме? Если я правильно понял…

– Нам объявили войну, – перебил его Иванов. – Противник силен и многочислен. А мы даже примерно не знаем, кто ведет охоту за нами. Жанна знает. Но назвать никого не может. Я не хочу вовлекать ее в это. Если она покажет, где живет хотя бы один из них и мы нанесем удар, они поймут, что навела она. Также не исключено, что ее там могут заметить. Здесь я выгадываю вдвойне. Я попросил Зарилова выяснить все о твоей дочери. Он, конечно, не знает, что она твоя, но все узнает. Если же брать его у него на даче, он может начать торговаться. И самое главное – мы наконец увидим тех, кто на нас охотится. Они наверняка будут следить за мной после того, как я получу данные у Зарилова. Ваша задача – запомнить номер и сфотографировать машину и людей. Это сделаешь ты. – Он посмотрел на Жанну:

– Ты говорила, что увлекалась фотографией. Вот фотоаппарат. Ты, – он посмотрел на Волчару, – возьмешь государственное такси. Не забудь, именно государственное, и будешь ждать машину, которая отправится за мной, вот здесь. – Он раскрыл карту и показал место. – Хотя ведь ты Москву не знаешь. Впрочем, это не важно. Назовешь таксисту Волоколамское шоссе, перекресток улицы Свободы. Там они от меня отстанут. А ты поедешь за ними. Когда начнут пытаться отрываться, скажи водителю, пусть везет назад. Этим мы заставим их нервничать. Когда на войне волнуются, то, как правило, проигрывают. Ты, Артур, охраняешь Жанну. От нее ни на шаг. Когда я уеду, Зарилов тоже, ловите машину – и в Москву. Оттуда на автобусе вернетесь на дачу. Все, – Владимир Иванович посмотрел на часы. – Начали.

– Да, – капитан милиции приложил два пальца к сонной артерии лежавшего под окнами парня, – лихо погуляли. Значит, говоришь, напали, а вы сумели вырвать оружие и защищались. – Он засмеялся. – Но вот что странно: все парни с автоматами иностранного производства, а ты отлавливаешь одного с дореволюционным револьвером и укладываешь четверых из этой пукалки. – Он пнул ногой валявшийся на дорожке «наган». – Как понять-то?

– О «нагане», – спокойно ответил Жуков, – я говорил. Это дедов. Именной. Там есть табличка с надписью. А что касается четверых, так получилось. Я защищал свою семью. И…

– Кто в доме еще есть? – Капитан посмотрел на открытые окна второго этажа.

– Жена и сын.

– Скоро они? – Капитан взглянул на сидевшего в милицейских «Жигулях» рослого милиционера.

– Сейчас прибудут, – кивнул тот.

Еще трое в форме стояли чуть в стороне от крыльца и, тихо переговариваясь, держали в руках автоматы. Евгений кулаком сбил капитана на землю и запрыгнул в открытые двери коттеджа. Автоматчики, вскинув оружие, рванулись за ним. Сверху раздался выстрел и сразу другой. Пули ударились перед ногами автоматчиков. Все трое, петляя, побежали к невысокому заборчику. Из дверей выскочил Жуков с коротким автоматом в руке и, угрожая выскочившему из машину водителю, схватил потерявшего сознание капитана за шиворот и потащил его к входу. Автоматчики, перепрыгнув забор, направили на него стволы. Из окна второго этажа сухо щелкнули два выстрела. Пули, пропев над их головами, заставили автоматчиков вжаться в землю. Евгений, затащив капитана, хлопнул дверью. От машины выстрелил водитель., Пуля впилась в дверь.

– Ты чего? – услышал Жуков голос Медведева. – На кой мента вырубил? Заложника, что ли, взял? Будем самолет до Африки требовать? Мать твою!

– Кто послал? – несколько раз хлестнув капитана по щекам, спросил Жуков.

Открыв глаза, увидев перед лицом ствол пистолета, тот облизнул губы и, боясь пошевелиться, замер.

– Кто послал? – Евгений вдавил ему в глаз ствол его же «ма-карова».

– Центр, – просипел тот. – Мы должны были приехать до того, как вы милицию вызовете. Телефон у вас обрезан. Вот…

– Как узнали про коттедж? – К кому-то в Можайск Араб ездил, – быстро ответил псевдокапитан. – Там и уз… – Что за центр?

– Сайд и Кононов, – промычал «милиционер». – Убери «дуру», – жалобно проскулил он. – Больно.

– Кто должен приехать? – Евгений чуть ослабил нажим на пистолет.

– Смит с парнями.

– Что вы должны были делать? Почему в дом не вошли?

– Жить хочется, – признался «милиционер». – Вы четверых положили. К тому же мы знаем, что в доме вас трое.

– Сколько? – озадаченно переспросил Жуков.

– Всего вас пятеро, – проговорил тот. – Ты, Медведь, какой-то полковник, старик, еще один мужик, который в баре стрелял.

– Ясно, – кивнул Евгений. Усмехнувшись, велел:

– Скажи своим, чтобы сваливали отсюда, или я тебя пристрелю.

– Не уедут они, – испуганно проговорил «милиционер». – Нам надо вас продержать до приезда Смита. Он с парнями сейчас подъедет.

– Как только подъедут, я тебе сразу в черепе дырку сделаю.

– Слышь, – жалко пролепетал «капитан», – ты хоть знаешь, с кем вы связались? Это же мафия.

– Запомни, – сказал Жуков, – мы не мафия. Мы хуже, – вспомнил он слова Артура.

– Женя, – услышал он вверху на Лестнице голос жены, – что…

– Не спускайся! – заорал он. Резким ударом рукоятки сломал переносицу «капитану». Обыскав карманы, нашел две запасные обоймы и триста долларов. Сунул все себе в карманы и, заперев дверь, быстро поднялся наверх. Стоявший у окна с коротким автоматом в руках Медведь встретил его коротким матом.

– Не понял? – удивленно посмотрел на него Жуков.

– Я думал, настоящие, – выдохнул Медведь. – Знал бы, что замаскированные, хрен бы кто ушел. И мы уже сдернули бы. А сейчас, похоже… «врагу не сдается наш гордый „Варяг“, – пропел он, не отворачиваясь от окна.

– Они думают, нас пятеро, – сообщил Жуков. – Сейчас еще подъедут.

– Успокоил, – криво улыбнулся Матвей. – Я хотел Машку с Мишкой с той стороны спустить, пока эти здесь были. Она ни в какую. Я, говорит, своего Женьку не брошу. Сейчас поздно, – поняв движение товарища к двери, сказал он. – Телефон не…

– Они провод обрезали.

– Ну и построил ты себе дворец. Здесь хрен докричишься до кого. Сутки стреляться будем, никто не услышит. Угораздило же.

– Специально место выбирал. До деревни километр. Тут рядом есть несколько домов, но никто в них не живет.

– Вспомним подвиг защитников Брестской крепости, – неожиданно торжественно-казенным голосом проговорил Матвей, – которые до последней капли крови удерживали рубеж родины. Так нам инструктор по боевой и политической в учебке говорил. Я же пограничник, командир тревожной группы.

– Вздохнув, бросил взгляд на Евгения. – Знаешь, – хмуро улыбнулся он, – видать, жарко будет, если я вспоминать начал. Не к добру это. Впрочем, обо мне плакать некому. Я ведь говорил тебе, что мои старики – они тогда молодыми были – на границе погибли. Ни братьев, ни сестер нет.

– Хорош тебе, – перебил его Евгений. – Рано хоронишь. Прорвемся.

– Если бы не твои, – вздохнув, Матвей недовольно кивнул головой на дверь, – вдвоем мы бы и сейчас ушли. А бросать тебя одного, – он выругался, – не могу. Подставляться ради заложников никогда не буду, но и товарища на поле боя не брошу.

– Ой! – Жанна испуганно присела и закрыла лицо руками.

– Ты чего? – спросил Артур, провожая взглядом идущие на скорости четыре иномарки.

– Смит. На первой машине ехал. Это он того сильного бомжа застрелил.

– Он? – Артур шагнул вперед и замахал рукой.

Остановивший «Волгу» Волчара громко спросил:

– Ты чего? – Шеф, – подбежал к такси Артур, – сто баксов. Надо догнать те иномарки. – Да как же их догонишь? – вздохнул водитель. – У них же…

– Давай за ними, – усаживаясь, сказал Артур. – Если поймем, что отстаем, остановишься. Держи. – Он сунул растерявшмуся таксисту деньги в нагрудный карман рубашки.

– А как же… – Ничего не понимающий Волчара махнул рукой в другую сторону. – Ведь…

– Ты едешь? – рявкнул Артур.

Тот полез на заднее сиденье. Туда же села подбежавшая Жанна.

– Ты куда? – обернулся Артур.

– Владимир Иванович сказал, чтобы я от тебя ни на шаг.

– Ясен хрен при пасмурной погоде, – проворчал водитель. – «Улицы разбитых фонарей». Оперативники, что ли? Волчара хмыкнул.

– Трогай, – махнул рукой Артур.

– Ты чего, старый?! – заорал из «девяносто девятой» молодой мужчина. – Ты чего сделал-то?! – Обежав машину сзади, уставился на помятую заднюю левую дверцу. – Убью! – рванулся он к спокойно стоявшему Иванову.