Сколийская империя (№2) - Укротить молнию

Молчание становилось неловким. Первым его нарушил Джейк.

– Мне надо поговорить с тобой наедине, – нежно обратился он ко мне.

Я не была уверена, что здесь найдется такое «наедине». Не знаю, что сказали Джошуа и Дэниэл соседям по коридору, но я подозревала, что уже весь этаж знает, что Джошуа кого-то прячет у себя в комнате. В таком месте, как общежитие, трудно удержать что-либо в секрете. В коридоре ощущалось некое братство. И Джошуа с Дэниэлом принадлежали к нему. Так что пока мы здесь с их разрешения, другие тоже не станут возражать.

– Мы можем выйти в коридор, – сказала я. Эльтор схватил меня за руку.

– Нет!

– Эльтор, мне надо с ним поговорить.

– Я пойду с тобой.

Джейк весь напрягся.

– Черта с два.

Эльтор зло посмотрел на него.

– Это не твое дело.

Джейк посмотрел на него таким взглядом, от которого наверняка воспламенилась бы автопокрышка.

– Она сказала тебе, что пойдет со мной, cabron. Живо отпусти ее.

Если Эльтор и понял, как Джейк обозвал его, то не подал виду. Наверное, все-таки понял, ведь его биомеханическая сеть способна перевести слово «ублюдок» на десятки языков.

– Эльтор, со мной ничего не случится, – успокоила я его. Жилы у него на шее напряглись. Но он кивнул и отпустил мою руку.

Мы с Джейком вышли в коридор. Там было тихо. Я закрыла дверь. Джейк знакомым жестом поднял руки, приготовясь обнять меня. Но внезапно остановился и опустил.

– Я уже с ног сбился, все искал тебя.

У меня к горлу подступил комок – не ожидала, что его появление так взволнует меня. Судя по всему, я ошибалась, полагая, что утратила к нему всякие чувства.

– Со мной все в порядке. Поверь.

– Хочу тебя предупредить, – произнес он. – И сказать «прощай».

– Ты уезжаешь?

– Я хотел сказать тебе еще тогда, у Марио. – Было слышно, что его душит злость. – Но ты была с ним.

– И куда ты собрался?

– В Аризону. После того, как легавые выпустят меня из города. Хочу махнуть к отчиму. Он говорит, что для меня найдется работа в гараже.

Я понимала, что это лучшее для него решение. Мать Джейка жила в маленьком городке, где почти не было людей, не говоря уже о бандитах.

– И почему ты решил уехать?

– Я устал, Тина. Устал, что с каждым разом все ближе и ближе... да ты сама знаешь. – Джейк надрывно вздохнул. – Я ходил на похороны Нага.

– Зачем?

– Сам не знаю. – Джейк задумался и добавил: – Наверное, потому что это не мои похороны. – Он погладил меня по щеке. – Все, я завязал с пушками, крошка. И если это вернет мне тебя, то навсегда.

Я почувствовала, что загнана в угол – между двумя вселенными, как в прямом, так и в переносном смысле. Джейк предлагал мне все, что у него было в этом знакомом и предсказуемом мире, предлагал мне то, в чем я так остро нуждалась – стабильности, спутнике жизни, близком мне человеке. По крайней мере в огромном Лос-Анджелесе Джейк был мне ближе всех. Эльтор же предлагал хаос, выбор, какой я едва могла понять и уж тем более желать самостоятельно.

– Я не знаю, что будет, – призналась я.

– Поэтому я и пришел предупредить тебя, – покачал головой Джейк. – Эти люди, они постоянно задают вопросы. Я с ними еще не говорил. Но они не собираются отступаться. Они в два счета выяснят, что вы с Джошем приятели. И нагрянут сюда.

Мне казалось, что комната в калтеховской общаге совсем не то место, каким может заинтересоваться полиция. И по сей день мне становится не по себе, когда я думаю о том, как нас едва не погубила эта наивность, эта детская уверенность в собственной безопасности.

– Спасибо. Мы стольким тебе обязаны.

– Я пришел, чтобы помочь только тебе. А не вам.

– Я этого не забуду. – Я перевела дыхание. – Но мне придется пройти через все испытания вместе с Эльтором.

Джейк ответил не сразу. Когда он заговорил, голос его был исполнен нежности:

– Понимаю. В этом вся ты. Но когда все будет позади... когда он или ты... – Он на минуту умолк. – В общем, ты знаешь телефон моей матери в Аризоне.

– Я позвоню, Джейк. Если я, конечно, все еще...

Что все еще? Буду свободна? Жива? Я понятия не имела, как будут дальше развиваться события. Куда нас заведет судьба.

– Если сможешь. – Он наклонился и поцеловал меня. – Adios, mi hija.

И он ушел, вернее, сбежал вниз по лестнице в темноту ночи.

– Взломать чужую компьютерную сеть – за такое недолго и сесть, – сказала Хизер.

Мы все стояли в комнате Джошуа – Эльтор, я, Джош, Хизер и Дэниэл, – уставясь друг на друга, словно боксеры перед поединком.

– Но ведь ты можешь это сделать. – Эльтор скорее констатировал факт, нежели задал вопрос. Он мотнул головой в сторону Дэна: – Ему ведь известен пароль.

Дэниэл весь напрягся.

– Я же уже сказал, что нет.

– Ты лжешь, – произнес Эльтор.

– Ты что, копаешься у меня в мозгах? – потребовал ответа Дэниэл. – Я, кажется, уже сказал, что не знаю никакого пароля.

Ложь повисла вокруг него в воздухе оранжевой дымкой и гудела, как надоедливый шмель.

– Это не имеет значения, – заявила Хизер. – Я не собираюсь играть в кошки-мышки с сетью секретной авиабазы.

И тогда вновь заговорил Эльтор. Как-то непривычно тихо и вкрадчиво:

– Но мне нужна ваша помощь.

Я переступила с ноги на ногу. Я уже видела однажды, в библиотеке, что произошло, когда Эльтор почувствовал, что загнан в угол.

Хизер побледнела, но продолжала стоять на своем:

– Ты утверждаешь, будто ты космический странник из будущего, пилот боевого корабля. Из того, что ты рассказал Тине, следует, что ты привел сюда корабль, способный сровнять всю Калифорнию с землей. После этого ты требуешь, чтобы я взломала компьютерную сеть военной базы и фальсифицировала данные, чтобы ты мог туда пробраться. В лучшем случае ты требуешь, чтобы я посягнула на безопасность собственной страны и помогла проникнуть на территорию базы бежавшему из тюрьмы убийце. Но если ты говоришь правду, то на карту поставлена безопасность целой планеты.

– У кого еще я могу просить помощи? – спросил Эльтор.

Хизер отбросила со лба волосы. Подошла к окну и выглянула наружу. Я посмотрела на Дэниэла. Тот поспешил отвести глаза. Даже Джошуа, и тот не осмеливался смотреть на меня.

Неожиданно голос Эльтора зазвенел надеждой:

– Вы только помогите мне попасть туда. Остальное я сделаю сам.

– И что же сделаешь? – обернулась к нему Хизер.

– Улечу отсюда и никогда не вернусь, если, конечно, смогу.

– Что ты хочешь этим сказать, – спросил Джошуа, – «если, конечно, сможешь»?

– Мой корабль могли повредить. Или же то, что привело меня сюда, не имеет обратного действия. – Эльтор поморщился. – Если это так, что мне остается одно – либо погибнуть в космосе, либо вернуться на Землю. Эту Землю.

В какой-то момент, когда Эльтор говорил, его внутренняя броня словно соскользнула с него, и я почувствовала, что ему страшно. Нет, он тотчас снова возвел барьеры, но поздно. Я уже знала, какой страх поселился в его душе. Для Эльтора эта Земля была примитивной, едва ли не варварской. Ему было страшно, что он умрет мучительной смертью вдали от дома. Собственно говоря, Эльтор уже умирал, хотя тогда я об этом не догадывалась. Чем дольше спецы на Йейгеровской базе копались во внутренностях Джага, тем более значительным повреждениям подвергался его мозг.

Даже Джошуа иДцзер уловили его внутреннее напряжение. Джошуа нахмурил лоб – складки разлетелись в обе стороны, словно пронзенные незамеченной им пулей. У Хизер был такой вид, словно она что было сил напрягала слух, пытаясь уловить едва различимый шепот. И тогда я поняла, что так влечет ее и Джошуа друг к другу. То же самое, что сдружило с ним и меня. Что сдружило меня с Джейком и в особенности с Эльтором. Эмпатия. Каждый искал партнера сродни себе.

Хизер первой нарушила молчание, обратившись к Эльтору:

– Если я соглашусь помочь тебе, то кое-что попрошу взамен. Полет на твоем корабле.

– Точно! – расплылся в улыбке Дэниэл.

– Но это же не игра, – возразил Эльтор. – Если вы погибнете, никакое чудо не вернет вас назад к жизни.

– Если ты говоришь правду, – ответила Хизер, – второй такой возможности никогда не будет.

– Но инверсионные двигатели иногда выходят из строя, – настаивал Эльтор. – И если я вернусь к себе, у меня нет ни малейшего желания возвращаться сюда. Вдруг я не попаду домой во второй раз?

– А ты нас прокати до Марса и назад, – предложил Дэн.

– Нет!

– Не прокатишь – не получишь доступа на базу, – упиралась Хизер.

Эльтор что-то пробормотал на своем языке. Мне не надо было знать, что он сказал. И без того было понятно, что он выругался себе под нос. А еще я видела, как за внешней бравадой Дэна и Хизер все еще скрываются сомнения. Я положила руку на плечо Эльтору.

– Это твой единственный шанс.

Эльтор отрешенно вздохнул и обратился к Хизер:

– Если мы сможем попасть к кораблю, обещаю прокатить вас вокруг Земли.

– Идет! – радостно откликнулась та.

Лунный свет просачивался сквозь шторы, заливая комнату серебристым сиянием. Снаружи, в тишине ночи, вовсю стрекотали сверчки. Я сидела с Эльтором на краю кровати. Не спалось. Остальные ушли готовить наш «визит» на Йейгеровскую базу, оставив нас одних. Мы не стали включать свет – предполагалось, что в комнате никого нет. Эльтор молчал, впав в задумчивость. Оглядываясь назад, я вижу – он прекрасно понимал, что легко мог погибнуть во время захвата Джага.

– Расскажи мне что-нибудь, – произнес он наконец.

– А что бы ты хотел услышать? – спросила я.

– Не знаю. – Он лег и положил голову мне на колени. – Что захочешь.

Мой голос тотчас приобрел напевность, которой я научилась у лучших наших сказительниц.

– Это древнее предание. Мне его рассказала моя мать, Мануэла Сантис Пуливок, а ей – ее брат, Лукарто Сантис Пуливок, который, в свою очередь, услышал его от одного путешественника в Санта-Томас Чичикастенанго. Это предание о Героях-Близнецах. – Ради пущего эффекта я выдержала паузу. – Еще до рождения близнецов их отец и дядя оскорбили Властителей Смерти. Эти двое подняли невероятный шум, играя в мяч во дворе как раз над Шибальбой, или подземным миром, где обитали властелины преисподней. Вот почему властелины лишили их жизни, принесли за оскорбление в жертву. Дядю они похоронили под двором для игры в мяч. Голову отца повесили на дерево – в назидание смертным, что тем следует всячески остерегаться гнева богов и не оскорблять их. Это случилось еще до того, как на свет появились сыновья покойного – Шбаланке и Хун-Ахпу.

– Где ты слышала эти имена? – Эльтор присел на кровати. – Шибаланк и Кванахпа.

– Нет, они произносятся Шбаланке и Хун-Ахпу.

– Так где ты их услышала?

– Собственно говоря, они упоминаются в Пополь-Вух, древней священной книге племени Киче Майя.

– А почему ты сегодня о них вспомнила?

– Но ты же попросил меня рассказать тебе историю.

– Но почему ты решила рассказать именно эту?

– Не знаю. Она тебе не нравится?

Эльтор внимательно посмотрел на меня.

– Просто вчера, перед тем, как нам с тобой заняться любовью, я произнес фразу на иотическом наречии. О великой красоте женщины по имени Шибаланк.

– Шбаланке – мужчина, – возразила я. – Но теперь я вспомнила. Некоторые слова действительно показались мне знакомыми. Наверное, именно поэтому мне и пришла на ум эта история.

– Рассказывай дальше.

– Дочь одного властелина преисподней увидела голову игрока в мяч висящей на дереве. И забеременела, потому что голова плюнула ей в руку.

– Ну, знаешь ли, есть куда более приятные способы обзаведения потомством, – язвительно заметил Эльтор.

– Как в твоей истории?

– Шибаланк и Кванахпа были сестрами-близнецами. От них пошли две древние рейликанские династии.

– Шбаланке и Хун-Ахпу были братьями-близнецами.

Эльтор слушал меня, склонив голову, и по лицу его играли ночные тени.

– Этому преданию моего народа более шести тысяч лет. В земном измерении.

– Тогда это лишь совпадение. Цивилизация майя не такая древняя.

– Так вот ты кто! Майя?

– Нет, моя мать была майя. – Я запнулась. – Отца я никогда не знала.

Эльтор пристально посмотрел на меня.

– Наши ученые полагают, что мои предки прилетели откуда-то с Земли. Иначе почему наши ДНК почти идентичны человеческим?

– Понятия не имею.

– Расскажи мне еще какую-нибудь историю.

– Бог Шбалбан страшно разгневался, когда узнал, что его дочь беременна. – Кстати, ничего удивительного, особенно если принять во внимание жизнь моей матери. – Спасаясь от отцовского гнева, девушка была вынуждена бежать в Срединный Мир, где ее приютила у себя бабка будущих близнецов. Там она разрешилась от бремени, родив Хун-Ахпу и Шбаланке. Они выросли и сделались заядлыми игроками в мяч. Однажды они играли в мяч во дворе, где когда-то играли их отец и дядя, и потревожили богов смерти. Но им удавалось выстоять каждое испытание, какое только устраивали властелины преисподней. Они даже возвращались к жизни после того, как те их убивали. Наконец, желая узнать, как это братьям удается, властелины преисподней потребовали, чтобы те их убили, а затем вновь воскресили. Братья выполнили их приказ. Они убили властелинов преисподней, но вот вернуть к жизни так и не смогли.

– Да, глупо, однако, со стороны этих самых властелинов, – заметил Эльтор, – настаивать, чтобы их убили, а затем воскресили вновь.

– Что верно, то верно, – рассмеялась я.

– А еще ты мне что-нибудь расскажешь? Другую историю?

– Могу про колибри. Я ее ужасно любила, когда была маленькой.

Я сосредоточилась на словах, мысленно переводя их с тцот-цильского наречия на английский.

Колибри – такая большая и славная.

Именно вот такая.

Люди работали в жаркой стране,

Они жарили бобовые стручки.

Огонь был виден хорошо, ибо был велик.

И появилась колибри.

Прилетела с небес и увидела огонь.

Глаза ей выжгло дымом,

И она рухнула вниз, рухнула вниз.

Она рухнула вниз, и все увидели, какая она большая.

Не верь, что колибри маленькая, она большая.

Как у голубя белы ее крылья,

Она вся бела.

Говорю тебе, люди лгут, когда утверждают, что колибри мала.

Те, кто видел, говорят, она большая.

Они поняли, какова она.

Ведь никто из нас ее не видел,

Мы не знаем, какой она была.

Да, она щебечет «тцон-тцон» по вечерам.

Но мы не знаем, как велика она была.

Те, кто видел, говорят, она размером с коршуна,

И она близка к отцу-матери.

Одноногой мы ее называем.

Я вспоминала слова, и мне тотчас взгрустнулось о матери. До сего дня я вижу ее внутренним взором. Мать декламирует строки, и ее лицо светится радостью. Она любила рассказывать древние предания и легенды, иногда для выразительности помогая себе жестами.

Эльтор в изумлении уставился на меня.

– Сколько лет этой легенде?

– Не знаю, – пожала плечами я. – Это миф из Зинакан-теко.

– А что такое отец-мать?

– Наверное, – я пыталась как можно точнее перевести слово «Тотильмеиль», – что-то вроде «боги-предки».

– То есть колибри – это бог?

– Нет, скорее посланница богов.

– Эта легенда не о птице, – сказал Эльтор.

– Разве нет? О чем же она тогда?

– О космическом корабле.

– Ну ты скажешь! – рассмеялась я.

– Но ведь птица прилетела с небес? Белая и большая? И что, колибри действительно такие?

– В общем-то нет, – вынуждена была признать я. – Они маленькие и темные.

– И они производят этот звук «тцон-тцон»? Они стоят на одной ноге?

– Да нет.

Эльтор пристально посмотрел на меня.

– Цивилизация должна иметь корни. Каковы корни цивилизации майя шесть тысяч лет назад?

– Индейцы каменного века, а какие еще?

– Может ли этой песне о колибри быть шесть тысяч лет?

– Сомневаюсь.

И вновь Эльтор посмотрел на меня.

– В наших преданиях говорится, что сестры попали на Рейликон по Звездному Пути. Это такое темное ущелье между звездами.

– У майя есть похожая легенда.

– Наши ученые полагают, что в этом предании говорится о перелете, который наши предки совершили с Земли на Рейликон.

– А кто их туда увез? И почему?

В ответ Эльтор только развел руками.

– Если предположить, что шесть тысяч лет назад существовала раса космических странников, то ее представители вполне могли переселить жителей одной планеты на другую. Но с тех пор, судя по всему, эта раса вымерла.

Сказанное Эльтором плохо укладывалось у меня в голове.

– С какой стати кому-то перевозить горстку среднеамериканских индейцев на другую планету?

– Древние рейликане несли в себе чистые гены Кайла. – Эльтор говорил, и лунный свет мерцал металлическим блеском на его коже. – Возможно, раса, которая их переселила, хотела усилить имевшийся у нее генофонд. Чистые формы сейчас почти не встречаются. За исключением потомков рейликанских аристократических фамилий.

– Вроде тебя?

– Да. Вроде меня.

– И ты думаешь, что твоими предками были майя?

– Возможно.

– Эльтор, ты такой же индеец, как я белая.

Собственно говоря, это было не совсем так. Но его металлическая кожа была гораздо светлее моей.

– Индеец? – удивился он. – Ах вот ты, выходит, кто!

Что касается меня, то я никогда не говорила о себе как об индейской женщине. Не нравилось мне и слово «латина». Уж очень оно походило на другое – «Ladina». Так у нас называли потомков испанцев – покорителей майя. Может, «мексикана»? В разного рода официальных документах я обычно писала «чикана».

– Наверное, я метиска, – заметила я.

Эльтор на мгновение переключился в машинный режим, а затем произнес:

– А, смешанных кровей.

– Да, наполовину испанского происхождения, наполовину – майя.

– Ты ужасно похожа на мою бабку. Я же больше пошел в отца.

Ага, в отца. Я до сих пор мучаюсь вопросом, а похожа ли я на своего? Такая же у меня манера говорить, смеяться, мыслить, как у него? Интересно, а он, когда покидал Чиапас, просил мою мать уехать с ним? Возможно, она ответила ему отказом, точно так же, как и я Эльтору? Как и я, боясь неизвестности?

У меня пересохло в горле.

–Ладно, не будем, все это пустые мечтания.

Я сняла браслет и протянула Эльтору.

– Вот единственное, что у меня есть. Матери передавали его своим дочерям на протяжении нескольких поколений. Если не было дочерей, он переходил к сыну. Но тот снова отдавал его дочке. В конце, концов он попал ко мне. В один прекрасный день я подарю его своей дочери.

Эльтор притянул меня к себе.

– Улетим со мной, Тина. Зачем тебе здесь оставаться? Тебе не вынести одиночества.

– Нет, – покачала я головой и зарылась лицом ему в грудь. – Не могу.

Он оттолкнул меня, взял за плечо. И принялся трясти браслетом у меня перед носом.

– Неужели это для тебя так важно? Подумаешь, круглая железяка!

– Это все, что осталось у меня от моей семьи.

Ну как мне было объяснить ему, что значил для меня этот браслет. Покуда я знала, что у меня где-то есть отец, я не теряла надежды в один прекрасный день его найти, чтобы вновь обрести семью, предков, чувство принадлежности. И вот теперь Эльтор просил меня отказаться от моей мечты. И чего ради? Ради неизвестности, которая таила в себе нечто, что было страшно представить.

Но Эльтор почему-то смотрел не на меня. Его взгляд был прикован к браслету.

– Что-то не так? – спросила я.

– Мне нужен свет.

Эльтор подошел к столу Джошуа и взял оттуда настольную лампу. Он поставил ее на пол и склонился над ней, закрывая своим телом. Стоило ему щелкнуть выключателем, как вокруг тотчас возникло золотистое сияние, словно источаемое самой тьмой. Я подошла и села рядом. Эльтор держал браслет под лампой, водя пальцами по едва заметным иероглифам, выгравированным на его внутренней поверхности.

– Что это за символы? – спросил он.

– Иероглифы майя. Но это подделка. Вряд ли браслет настоящий, хотя бы потому, что уж слишком хорошо он сохранился. К тому же майя не делали ничего подобного.

– Тогда почему ты его носишь? – спросил он. – И как он попал к твоей матери? Или бабке? Ведь на Земле наследство передается от отца к сыну, не так ли?

– Не обязательно. Почему браслет переходит от матери к дочери? Так уж повелось исстари.

Эльтор указал на надпись по внутреннему краю.

– А эти иероглифы? Ведь они на иотическом.

Я в изумлении уставилась на него.

– Но как на моем браслете могут быть надписи на твоем языке?

– Наверное, потому, – тихо произнес Эльтор, – что твои предки говорили на иотическом наречии, прежде чем на нем заговорили на Рейликоне.

– Да нет же, такого не может быть!

– Это не браслет.

– Не браслет? А что?

– Это крепежное кольцо выхлопной трубы рейликонского транспортного шаттла.

От удивления я разинула рот.

– Что?

– Сейчас эти шаттлы – руины на берегу Исчезнувшего озера посреди Спящей пустыни. – Лицо Эльтора поблескивало в неярком свете лампы. – Это самые древние артефакты на Рейликоне, им по шесть тысяч лет. К тому же они вряд ли построены людьми. Не те пропорции. – Эльтор повертел в руке браслет. – Я уже видел кое-что похожее. На этих шаттлах.

– Но бронзовому браслету в таком хорошем состоянии никак не может быть шесть тысяч лет.

– Он не бронзовый, – покачал головой Эльтор. – Это сплав, так называемый кордонум. Он создается при помощи нанороботов, которые атом за атомом ставят его частицы на нужное место. Оттого он гораздо прочнее и выносливее, чем бронза.

– Но шесть тысяч лет назад у майя не было никаких иероглифов.

– Не знаю. Но это точно иотическое письмо. Мои предки привезли его с собой на Рейликон как воспоминание об утраченной родине. – Голос его осекся. – До сегодняшней ночи у меня не было прошлого. Понимаешь, что это значит? До этого наша родословная обрывалась шесть тысяч лет назад. И вот теперь я узнал нашу предысторию. – Эльтор сглотнул комок. – Сейчас, когда мне уже, возможно, никогда не вернуться домой.

– Эльтор, не говори так! – воскликнула я, обнимая его. Он отвернулся от лампы и обнял меня. Так мы и сидели, сжимая друг друга в объятиях, и слегка раскачивались в мерцающем лунном сиянии.

Глава 8

МОЛНИЯ ДЖАГЕРНАУТА

Дэниэл вел джип вдоль дороги № 14. Мимо нас пролетала пустыня Мохаве. Выжженное пространство тянулось на многие мили – то серовато-зеленое, то тускло-желтое. То здесь, то там на охристом фоне иссушенной зноем земли колыхались султанчики окотильо, тянулись вверх колючие пальцы мескита. Вдоль дороги ветер носил сухие шары перекати-поля. Небо у нас над головой было выцветшим, линяло-голубым, без единого облачка. Хотя часы показывали лишь восемь утра, асфальт уже начинал блестеть испариной от жары.

На голове у меня была шляпа, но ветер то и дело выхватывал из-под нее светлые пряди моего парика и трепал их. А еше мне постоянно приходилось поправлять на носу съехавшие очки. В строгом деловом костюме я чувствовала себя круглой дурой. Любой мало-мальски здравомыслящий человек тотчас определил бы, что я разыгрываю маскарад.

Хизер одолжила мне свой костюм и парик. Джошуа раздобыл для Эльтора фальшивую бороду, оставшуюся после самодеятельного спектакля выпускников химического факультета. Дэниэл порылся в своих чемоданах и извлек оттуда для него парадный синий костюм. Волосы Эльтору мы высветлили. И вот теперь он сидел в джипе, положив на колени синий пиджак и расстегнув ворот рубашки. Ветер играл его блондинистыми локонами. Эльтор сощурился и поднес руку к глазам, словно хотел их потереть, однако вовремя остановился.

– Тебе мешают линзы? – спросила я. Он не расслышал и приложил руку к уху. – Линзы? Тебе мешают линзы? – почти что крикнула я.

Хизер одолжила Эльтору свои контактные линзы. Ее зеленые глаза они превращали из зеленых в голубые, глаза Эльтора скорее казались фиолетовыми.

– Все расплывается, – пожаловался он.

Хизер обернулась с переднего сиденья на нашу троицу – Эльтора, Джошуа и меня, плотно прижатых друг к другу на заднем сиденье.

– Но ты хоть немного видишь перед собой? – спросила она.

Эльтор потер под глазом.

– Вижу.

– Только, пожалуйста, не три лицо, – напомнила я. – Чтобы не просвечивалась кожа.

Я выудила из сумки бутылочку жидкой пудры и аккуратно замаскировала участок кожи у него под глазом. Мне приходилось быть осторожной. Стоит только наложить слишком толстый слой, как пудра станет видна. И тогда народ начнет задаваться вопросом, с какой это стати солидный джентльмен в деловом костюме пудрит лицо. Если же наложить слишком тонкий слой, то будет просвечивать металлическая кожа. Дэниэл указал на дорожный щит:

Бульвар Розамонд Центр испытаний летательных аппаратов

им. генерала Йейгера Исследовательский Центр НАСА

И ниже второй указатель, уже порядком подвыцветший:

Военно-воздушная база им. генерала Эдвардса

– А, база имени Эдвардса, узнаю. – Эльтор даже прищелкнул пальцами. – Они что, переименовали ее?

– Да, в честь Чака Йейгера, – пояснил Дэн. – После его смерти.

– В моей вселенной генерал Йейгер в восьмидесятые годы еще жил и здравствовал, – возразил Эльтор.

Дэниэл приготовился съехать с главной дороги. За нами следовали и другие машины, и немалое количество было впереди. Теперь мы катили по дороге, по обеим сторонам которой пестрели голубые и желтые цветы и оранжевые калифорнийские маки. Потом мы проехали высохшее озеро и оказались среди какой-то изрезанной сморщенными складками равнины, сплошь заросшей желтыми цветами – такое впечатление, будто кто-то пролил на нее желтой краски.

Проехав миль шесть, мы оказались у контрольно-пропускного пункта. К нему уже тянулась вереница машин. Обе полосы были перегорожены, так же как и третья, которой обычно пользовались выезжающие с базы машины. Пока мы ждали, к нам обернулся Дэниэл:

– Это Западные ворота.

– Здесь всегда так много полиции безопасности? – поинтересовался Эльтор.

– Полиции безопасности? – переспросил Дэн.

Эльтор указал в сторону будки, где измученные охранники пытались справиться с наплывом машин.

– Охранников. Их там никак не меньше шести.

– Это военкопы, – объяснил Дэниэл. – Военизированная охрана. Обычно их здесь двое. В обычные дни достаточно прилепить пропуск к ветровому стеклу, чтобы они вас пропустили.

С этими словами он немного проехал вперед – военкопы только что пропустили на территорию базы очередную машину.

– И сколько народу здесь работает? – поинтересовался Джошуа.

– Около пяти тысяч военных. Не менее шести тысяч гражданских и еще тысяч восемь контрактников.

– Да это настоящий город в пустыне, – присвистнула Хизер.

– Как по-твоему, охранники знают, почему меры безопасности были усилены? – спросила я.

– Сомневаюсь, – пожал плечами Дэниэл. – Зачем им это знать.

Мы вновь продвинулись на пару метров вперед, затем еще раз и еще и, наконец, оказались у шлагбаума. Дэниэл остановился напротив военкопа и протянул ему удостоверение. Джошуа ткнул меня локтем в ребро. Я тотчас открыла сумочку и извлекла из нее значок Массачусетского технологического института, которым меня снабдили. Я буквально окаменела у себя на заднем сиденье. Мне было страшно, что охранники догадаются, что мы самозванцы.

Нашему визиту на базу предшествовали тщательные приготовления. Хизер обнаружила в Йейгеровской системе файл о планируемом на базу визите группы спецов по самолету «пробной модели» – они должны были прибыть на базу в тот же день, но только позже. Мы же опередили их на несколько часов. Несмотря на все предпринятые меры предосторожности, мы не были застрахованы от разоблачения и провала. По крайней мере меня мучило такое предчувствие. Состояние Эльтора было невозможно понять. Позднее я узнала, что он переключился в режим боевых операций. Остальные тоже были напряжены. И снедаемы любопытством. Прошлой ночью, когда мы только планировали нашу дерзкую вылазку, Дэниэл заметил, что, если мы сумеем провернуть нашу авантюру, это будет во сто крат прикольнее, чем все их прочие студенческие проделки, вместе взятые.

Военкоп воззрился на наши удостоверения, затем поинтересовался, кто нас здесь ждет. Дэниэл назвал номер. У меня перехватило дыхание. Военкоп отошел в будку и снял телефонную трубку. Я наблюдала за ним сквозь затемненное стекло, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие, пока он разговаривал со своим невидимым собеседником на том конце провода.

Затем охранник снова вышел к нам.

– Вас ждут на Северной базе, – сказал он и приподнял шлагбаум.

Наш джип въехал на территорию центра. Как только мы оказались на достаточном расстоянии от охраны, Джош облегченно присвистнул, а Хизер закрыла глаза. Теперь мы катили среди пологих холмов, направляясь на запад вместе с вереницей других машин. Еще несколько минут, и мы достигли главной базы. Размерами она была с небольшой, но какой-то уж слишком правильный город – слишком функциональный для университетского и слишком тихий для промышленного центра. Машины потихоньку сворачивали с главной дороги, но наш джип по-прежнему катил вперед. Вскоре база осталась позади, и мы вновь оказались посреди пустыни.