Дороги к праотцам

      — А длужок твой молодец: не выдал тебя. Я ведь говолил, что он человек очень уплямый. Уж Маша его пытала-пытала… Ни в какую не сказал, где тебя искать. Сколько ты ему заплатил? Или он за идею?..
      — Слушай, — перебил горбуна Артем. — Я от тебя и не собирался прятаться, а твоего человека я найду. Уже почти нашел… Твои денежки, которые ты на поиски выделил, я уже, не обессудь, потратил, так что с тебя еще…
      — Заткнись! — взвизгнул горбун; видно, разговор о деньгах очень его взволновал — он даже вскочил с кресла. — Я знаю, что все это вланье.
      Я догадываюсь, что тебя налочно подсунули. — Он погрозил кривым и маленьким пальцем. — И ты, подонок, хотел обмануть меня?!.. Я видел твое имя в списках!..
      — Слушай, у меня действительно есть что тебе сказать… — Артем заговорил миролюбиво-ласковым голоском, хотя разбитыми губами делать это было довольно трудно, от бывшей спеси и наглости не осталось и следа. — Я готов все рассказать тебе. Только… — Он оглянулся по сторонам. — Ты же понимаешь, тема деликатная — хотелось бы без свидетелей.
      — Ты палшивый лгун. И я должен выслушивать твое вланье? Я знаю, что без иголки под ногтем плавду ты говолить не станешь… Мне холошо известно, чем занимается ваша компания и зачем…
      — Хорошо! Я скажу тебе все! Слышишь, все! — вновь прервал его Артем. — Только убери отсюда народ…
      Было видно, что он очень не хотел, чтобы кто-нибудь услышал то, что он так стремился сказать горбуну. Похоже было, что готов ради этого на многое. Даже снова получить по лицу.
      — А что ты мне можешь сказать? — Горбун снова опустился в кресло. — О вашей олганизации… О цыганах-паяцах…
      Артем вдруг с жутким криком бросился на горбуна, но не успел сделать и двух шагов, как получил резиновой дубинкой по голове и, потеряв сознание, повалился на пол.
      — Убелите эту млазь… И вытлите его плевок… — бросил горбун мордоворотам. — А ты начнешь доплашивать его плямо сейчас, — повернулся он к стоявшей рядом «Маше». — Он имеет что нам сказать, потом нужно его пликончить… — Горбун на мгновение задумался и махнул маленькой ручонкой. — Но это можно завтла. Этого тоже доплосите. — Он бросил взгляд на Андрея. — Пусть ласскажет, кто у нас недоблосовестный лаботник… Все остальное на завтла, на завтла…
      Горбун замахал руками. Андрея вывели. Его проводили на первый этаж и заперли в маленькой комнатке рядом с той, в которой стояла страшная железная кровать с ремнями… Здесь тоже не имелось окон, в углу стоял диванчик, напротив письменный стол со стулом.
      Андрей сел на диван и загрустил. Положение у него было скверным. Артему он, конечно, не завидовал — ему было еще хуже, его сейчас начнут пытать, а уж он-то знает, что такое попасть в лапы к «Маше». Сейчас это предстоит узнать и Артему. Но ему-то за дело, он сам напросился. А вот Андрей почему должен страдать за его темные делишки?.. Андрей знал, что завтра его вместе с Артемом казнят. Зачем им свидетели? Какой он все-таки дурак, что связался с этим темным человеком. Итак, несмотря на его залихватский вид, было понятно, что он обречен. Такие долго не живут. Ну он-то, Андрей, здесь при чем?!
      В грустных мыслях прошел, наверное, час. По коридору кто-то ходил, хлопали дверями, слышались голоса, стук… Но Андрей не прислушивался. Он не хотел прислушиваться, он знал, что там в соседнем помещении идет кровавая работа. Там пытают Артема. Та же участь в скором времени ожидала и его, и он еще наслушается крика ужаса, боли и мольбы… своего крика.
      И действительно, в соседней комнате за стеной кто-то изредка вскрикивал. Особенно хорошо сквозь стену слышен был пронзительный и визгливый голос «Маши». Но все равно слов — если специально не вслушиваться — было не разобрать… Андрей и не вслушивался… Нарочно не вслушивался.
      Вскоре сидеть без дела надоело. Он со стоном поднялся на ноги, ушибленные плечи причиняли сильную боль. Подошел к стене, отделяющей его от пыточной комнаты, и приложил к ней ухо. Но слышно все равно было плохо.
      Андрей постоял у стены, но так и не разобрал слов. Поняв только, что работа там в полном разгаре и Артему совсем паршиво, уселся на прежнее место.
      Через некоторое время вопли муки и визг «Маши» усилились, что немало нервировало Андрея. Он снова прислушался. Встал, опять подошел к стене… И тут в дверь тихонько постучали. Слабый стук повторился. Тот, кто стоял по ту сторону двери, явно не хотел, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме Андрея. Значит, это не человек горбуна. Тогда кто? Теперь уже даже не постучали, а поскреблись.
      — Кто там? — отозвался из комнаты Андрей. — Кто?..
      Он сделал шаг к двери и остановился. За дверью было тихо.
      — Кто там? — снова спросил Андрей с надеждой…
      Все-таки он еще имел надежду выбраться отсюда живым. Ведь в прошлый раз выбрался! И хотя понимал, что чудеса дважды не повторяются, надежда все-таки была.
      За дверью послышалось какое-то шуршание или шепот… Андрей подошел вплотную к двери.
      — Кто это? — приложив к ней ухо, прошептал Андрей.
      — Это я, слышишь, я это. Не бойся, я тебя отсюда вытащу, — услышал Андрей чей-то слабый голос. Человек старался говорить в замочную скважину, от этого голос его искажался и совершенно невозможно было определить, кто говорит.
      — Да кто это?
      Андрей наклонился к замочной скважине.
      — Я это, Боря. — «Какой еще Боря?» — подумал Андрей. — Тот кто помог тебе в тот раз бежать. Не бойся, я и сейчас тебя вытащу… Посмотри в скважину.
      Андрей встал на колени и, заглянув в скважину, увидел того самого усатого типа, помогавшего ему бежать. Он доброжелательно улыбался. Потом, приблизив губы к скважине, снова зашептал:
      — Сейчас я попробую замок открыть. Дверь открою, потом тебя через черный ход выпущу, пока все заняты.
      Он вставил ключ в замочную скважину и попробовал повернуть.
      — Нет, не подходит, сейчас другой попробую… — шептал он успокаивающе, вот только было непонятно, кого он успокаивал: сидящего взаперти Андрея или себя.
      Тихонько вставил другой ключ, и он не подошел. Но у пришельца оказался еще один и еще. Целая связка.
      Андрей со скованными за спиной руками, стоя на коленях перед замочной скважиной и глядя в нее одним глазом, мысленно помогал каждому ключу.
      «Ну давай, давай… Давай же, ну!.. — Пот тек у него по вискам. — Ну давай, открывай… Ну давай, Боря, давай!..»
      Но новый ключ затыкал замочную скважину, и снова Андрей напрягал всю свою волю, помогая ключу… Но нет, ключ исчезал, и он уже видел по ту сторону двери широко раскрытый глаз усатого Бори. Иногда Боря смахивал со лба пот, он тоже боялся. И уже следующий ключ затыкал скважину. И Андрей вновь напрягал всю свою волю, помогая ключу… но через несколько секунд вновь видел глаз Бори.
      Время казалось вечностью. Ему представлялось, что вот сейчас он мысленно провернет ключ в замке… Но ни один из принесенных ключей не подошел.
      — Потерпи, Андрей, я сейчас попробую замок чем-нибудь сломать, — прошептал он в скважину. — Сейчас, только за инструментом схожу…
      — Да, я жду, буду ждать… — прошептал Андрей с надеждой.
      Он вскочил на ноги и вне себя от радости заходил по комнате взад-вперед.
      «Только бы удалось… Только бы удалось… Господи! Неужели вновь удастся бежать?!… Господи!! Неужели удастся?! Только бы не сорвалось!..»
      Иногда, остановившись, он прислушивался к воплям за стеной, и ему делалось жутко, все внутри леденело.
 
      «Только бы удалось!..»
      Вопли за стеной смолкли, хлопнула дверь, и по паркету процокали дамские каблучки. Значит, «Маша» пошел докладывать что-то горбуну или вышел передохнуть. Андрей приложил ухо к двери, но там было уже тихо. Он вновь заметался по комнате. Надежда придавала ему силы, огромные силы… И он в нетерпении метался из угла в угол, вслушиваясь в каждый звук, в каждый шорох… И все же прослушал.
      — Эй, Андрюха, ты как там? Андрей бросился на колени.
      — Да-да, я здесь. Я здесь… — зашептал он торопливо.
      — Слышь, я тут ножичек принес, может, удастся замок отодвинуть…
      Прямо перед носом Андрея в щель между дверью и косяком внезапно высунулось лезвие ножа… Андрей отшатнулся. Что-то вдруг испугало его в этом появившемся прямо перед лицом лезвии. Он не смог бы сказать что, но что-то более жуткое, чем даже вопли за стеной… Но это только на мгновение.
      — Слышь, ты поднапри на дверь, с той стороны. Ну давай, хорошенько поднапри… — шептал из-за двери Борис.
      Стараясь поддеть язычок замка, он вставлял лезвие сверху и снизу; казалось, что вот сейчас, еще немного… Но что-то там срывалось, замок, щелкнув, вставал на место, и все начиналось сначала…
      Андрей изнывал от напряжения, вся его внутренняя сила уходила на помощь стоящему в коридоре человеку… Вдруг за дверью что-то хлопнуло, торопливо зацокали каблучки…
      — А это тут что?! Ты чего тут, котик-мотик, а?!
 
      «Господи, это же „Маша"… Засекли! Неужели засекли?! Все пропало!»
      Андрей замер, приложив ухо к двери.
      — Да я шел к тебе, вот ужин принес… Шнурок развязался.
      И уже совсем рядом с дверью голос Маши:
      — Хозяин сказал, завтра вечером ты их кончать будешь, так что готовься. А я с этим еще поработаю.
 
      Андрей отпрянул от двери. «За мной?!»
      Нет, каблучки процокали мимо. Хлопнула дверь… Стало тихо.
      — Эй-эй, ты здесь?! — тихонько позвал Андрей.
      Нет, не ответил никто.
      — Эй, слышишь?! — снова позвал он шепотом, уже погромче.
      Но вновь никто не ответил. Значит, усатый ушел. Значит, все напрасно… За стеной, усугубляя тоску, взвыл Артем. И этот человеческий вой рвал душу и вселял ужас, нестерпимый, панический ужас близящейся муки.
      Все последовавшее за этим время Андрей либо нетерпеливо ходил по комнате, либо садился на диван, но сидел недолго и, вскочив, ходил снова-уже не обращая внимания на боль в плечах, на неудобство сковывавших запястья наручников… — было не до этого — часто останавливался у двери, прикладывал к ней ухо… Вслушивался…
      Шло время, его спаситель не появлялся. Неужели не придет больше? Этот вопрос, который задавал себе Андрей, ужасал его. Самым страшным в его ситуации была безнадежность. Пока имелась надежда на избавление, можно было еще держаться, не падать духом. Но когда ее отняли…
      — Эй, слышь, Андрюха, ты здесь еще?..
      — Да-да, здесь еще, здесь!!
      Андрей вне себя от радости бросился на колени и прильнул губами к скважине. Как он обрадовался этому голосу друга, он чуть не плакал от радости. Значит, было кому-то до него дело, значит, кто-то пришел спасти его.
      — Ну держись, сейчас будем снова открывать, — зашептал Борис дрожащим голосом, ему было страшно не меньше, чем Андрею.
      И снова прямо перед лицом Андрея вылезло лезвие ножа, и снова он, испугавшись, отшатнулся…
      — Давай надави на дверь… Ну!.. Андрей навалился плечом на дверь.
      И снова нож заходил в щели, и снова, когда казалось, вот сейчас замок откроется… щелкнув, все срывалось. И начиналось все по новой.
      Несколько раз человек в коридоре отскакивал от двери — ему чудились чьи-то шаги. Но через некоторое время вновь бросался на ее штурм. Потом он ушел за топором, и Андрей снова остался один слушать несмолкающие вопли за стеной.
      Нервно-возбужденное состояние Андрея прошло, он сел на диван.
      «А кто это вообще такой? — подумал Андрей, бессмысленно глядя перед собой. — Почему он так старается вытащить меня отсюда?.. Что-то здесь не так… — Он встал с дивана и посмотрел на дверь. — Что-то не так…»
      Подойдя к двери, послушал. В коридоре было тихо.
      «Почему он старается вытащить меня отсюда? Ведь ясно, что он подвергает себя смертельной опасности, стараясь выпустить меня перед самым носом у горбуна…»
      Чувствовалась в его действиях какая-то настораживающая неувязка, но что это за неувязка, Андрей никак не мог понять. Нужно было сосредоточиться, но как это сделать, когда за стеной, не смолкая, орет Артем… Надо сосредоточиться!.. Надо! Он прошелся по комнате…
      «Ну конечно, он опасается, что под пыткой я выдам его, — размышлял Андрей. — Он думает, что под пыткой я укажу на него, и тогда… Тогда его тоже наверняка убьют. Значит, меня нужно отпустить…» — пришел к выводу Андрей и удовлетворенный уселся на диван.
      «Правильно, меня нужно отпустить, чтобы я его не выдал… или убить, — неожиданно пришло в голову. — Ну да, конечно, убить. Это же гораздо проще. Зачем выпускать меня через черный ход, подвергаясь большей опасности, что меня могут увидеть?.. Наконец, меня могут потом снова поймать. И что тогда, снова выпускать?..»
      Странно, как эта мысль раньше не пришла в голову. Ведь это, кажется, так просто: он свидетель, и он может выдать, следовательно — его нужно убрать…
      «Вот, черт! Вот влип!!» — Андрея бросило в пот.
      Эта простая мысль вызвала в нем ужас и панику. Он снова вскочил, кинулся к двери. А вдруг он придет сейчас, откроет дверь и прирежет его… Нужно срочно позвать на помощь… Сказать, что это он, он спас его в тот раз…
      — Эй! — слабым голосом позвал он и ударился в дверь всем телом. — Эй! Помогите!..
      — Ты что кричишь, тише, здесь я… — зашипел в щель знакомый голос Бориса. — Сейчас откроем, я топорик принес, не бойся, выпущу тебя.
      Андрей отшатнулся от двери. В щели показалось лезвие топора.
      «Что же делать?!.. Что же делать?.. Кричать, звать на помощь?.. А вдруг он не собирается убивать меня, а действительно хочет освободить? И если я закричу, погублю и его, и себя?.. Что делать?!»
      Древесина затрещала, щель между дверью и косяком увеличилась настолько, что Андрей мог видеть острие топора и чуть повыше над ним карий глаз, напряженно глядящий на язычок замка. Снова затрещало погромче. Дверь не выдерживала… Еще немного, и замок удастся отжать.
      — Поднапри с той стороны, — прошептал он.
      Но Андрей не шелохнулся, он не знал, что ему делать — помогать человеку, ломающему дверь, или лучше стоит кричать и звать на помощь, чтобы его схватили. Эти два желания мучительно боролись в нем…
      Что же делать?! Что?!!
      Андрей до крови закусил нижнюю губу, но не почувствовал боли…
      Дверь трещала, ходила ходуном, готовая вот-вот открыться. Андрей отошел подальше и смотрел на нее со страхом. Еще совсем немного… Щель увеличилась настолько, что в нее можно было просунуть пальцы руки.
      «Ну пусть только войдет, — думал Андрей, сжимая закованные в наручники кулаки. — Пусть войдет…»
      Он не собирался сдаваться.
      Дверь перестала трещать, щель исчезла, стало тихо. Ушел?
      Андрей, стоявший в другом конце комнаты, осторожно подошел к двери, приложил к ней ухо.
      — Ну чего не помогаешь-то, Андрюха? — вдруг донесся до него шепот. Это прозвучало так неожиданно, что Андрей отшатнулся от двери. — Ты чего, боишься, что ли?
      — Нет, не боюсь, — хрипло ответил он.
      Но тут в коридоре раздался шум шагов, голоса, кто-то, переговариваясь, прошел мимо двери. После чего все стихло. Андрей опустился на диван, вытер пот со лба о его спинку. До него донеслись вопли муки из соседней комнаты — там истязали Артема. Андрей совсем позабыл о нем, о «Маше» и что его тоже скоро ждет… Неужели снова мучения?.. Пытки…
      Андрей в изнеможении откинул голову назад и закрыл глаза…

ЧАСТЬ 3

Глава 1
СУМАСШЕДШИЙ ДРУГ

      Андрей вздрогнул, проснулся и поднял голову… Прислушался… Но до него не донеслось ни единого звука.
      Он поднялся, подошел к двери. За ней было тихо, тихо было и за стеной, где совсем недавно истошно орали Артем и его мучитель. Может быть, его уже запытали насмерть? Андрей приложил ухо к стене, но ничего не услышал, и тут в тишине за дверью отчетливо произнесли имя «Артем».
      Но это не был голос ломившегося к нему усача. Этот голос был шипящий, мало походивший на человеческий, скорее какого-то животного, если бы не членораздельно произнесенное имя… Только поэтому становилось понятно, что говорит все-таки человек.
      — Кто там? — шепотом спросил Андрей.
      Он не знал, почему спросил, и даже испугался своего шепота.
      Андрей подошел к двери, наклонился и заглянул в замочную скважину, но ничего не увидел — в коридоре было темно. И вдруг что-то зашебуршило в замке. Андрей отступил подальше в комнату. Неужели снова пришел усач, чтобы убить его… или не убить… Андрей уже не знал ничего, ни в чем не был уверен.
      Замок щелкнул, дверь, скрипнув, приоткрылась на небольшую щелку, в коридоре было темно. Но открываться до конца дверь не стала; должно быть, тот, кто стоял там, не спешил входить… или он ждал, когда Андрей высунет свою голову…
      Несколько секунд прошли в мучительном ожидании. Наконец дверь медленно отворилась, и в комнату бесшумно и легко, как тень, скользнул человек, одетый в черный спортивный костюм, голова и лицо его были замотаны черной тканью, так что оставались открытыми только глаза. И этим он напоминал ниндзя из боевиков. Он остановился, глядя на Андрея.
      Жуткий это был взгляд, Андрея передернуло. Господи, где он уже видел эти мертвые, страшные глаза?.. Совсем недавно видел?.. Ну да, конечно, это же тот самый человек, которого он встретил у Артема, и, перед тем как сесть в машину, Андрей видел его в форме летчика гражданского флота.
      — Где Артем? — спросил он, глядя на Андрея в упор.
      Только сейчас Андрей заметил у него в руке длинный кривой нож, испачканный в чем-то красном, на плече холщовая сумка.
      — Там, — кивнул Андрей. — В соседней комнате был.
      — Иди за мной, — приказал человек со страшными глазами и скользнул в темноту коридора.
      Андрей последовал за ним.
      Подойдя к двери, он осветил замок фонариком и, вставив в замочную скважину отмычку, несколько раз повернул. Замок щелкнул, дверь открылась, они вошли в темное помещение. Пришелец пробежал светом фонарика по стенам и остановил его на сидящем человеке. Руки его, пристегнутые ремнями к металлическим спинкам кровати, были широко разведены в стороны, как у распятого, голова бессильно лежала на груди.
      Несомненно, это был Артем, но настолько испохабленный пыткой и изувеченный, что, глядя на него, становилось страшно. Лицо его, руки и ноги, чудовищно опухшие, как от водянки, были какого-то темного цвета, в кровоподтеках, голова покоилась на груди: он либо был без сознания, либо мертвый. Человек сделал несколько шагов к «растянутому» на кровати Артему, поднял его голову и заглянул в распухшее посиневшее лицо.
      — Это он, — неизвестно кому сказал человек со страшными глазами.
      Своим кривым, необычайно острым ножом он рубанул сначала по одному ремню, держащему руку Артема, потом — по другому, перерезал ремни, сковывавшие ноги, похлопал Артема по щекам, пытаясь привести в чувства, но это оказалось бессмысленным, Артем был далеко.
      — Возьмем его.
      — У меня наручники.
      Андрей повернулся, показал руки.
      Отмычкой пришелец владел ловко. Он в несколько секунд открыл замок наручников, и Андрей закинул одну руку Артема себе на плечи, другую руку закинул человек со страшными глазами; они, волоча Артема ногами по полу, вышли из комнаты и заторопились по темному коридору.
      В доме стояла тишина; должно быть, все спали. Они дошли до конца коридора, поднялись по лестнице и повернули в большой холл с креслами. Здесь было достаточно светло, свет поступал через огромные окна. В кресле у окна неподвижно сидел человек, голова его была запрокинута назад, запрокинута настолько высоко, что подбородок торчал вверх, и это казалось неестественным. Когда они подошли ближе, Андрей понял, в чем дело.
      Горло человека было перерезано до самого позвоночника, так что голова держалась только за счет шейного позвонка. Кроме того, грудь и живот его были вскрыты, и внутренности с кишками вывалились наружу. Зрелище было не для слабонервных, Андрей отвернулся.
      Они уже подходили к двери, когда с правой стороны, там где была небольшая гранитная лесенка, появился человек. Спустившись с лестницы, он увидел подходивших к двери людей и от неожиданности остановился. Он не успел произнести ни звука, как в его сторону бросилась черная тень человека со страшными глазами, в руке его блеснул кривой нож. Его небольшое ловкое, как обезьянье, тельце взметнулось вверх, обхватило стоявшего ногами и руками… как бывает в приступе радости вспрыгивает на взрослого ребенок. Так, в обнимку, они постояли несколько секунд, тело пришедшего вдруг обмякло, и человек со страшными глазами, разжав объятия, помог ему медленно без стука лечь на пол. Тут же на глазах изумленного Андрея, схватив кривой нож двумя руками, поднял его высоко над головой и, с размаху вонзив в грудь жертвы, с хрустом вскрыл ее, после чего, взявшись руками за ребра и потянув их в разные стороны, ловко распахнул грудную клетку, так что можно было подивиться мастерству, с каким все это было проделано. Видно, в этом деле человек со страшными глазами был большим мастером. Раскрыв таким необычным способом грудную клетку, он сунул внутрь мертвеца руку… и начал там шарить, как будто чего-то искал.
      Было в этом действии нечто дикое и мистическое, словно это не убийство, а жертвоприношение… И Андрей понял, почему Артем называл его сумасшедшим другом. Разве нормальный человек на такое способен?
      Орудуя ножом внутри чужого мертвого тела, он достал оттуда что-то черное и, сунув в сумку на своем боку, вдруг повернулся к Андрею и, сверкнув на него страшными глазищами, негромко, но властно сказал:
      — Выходи из дома, я догоню. Андрей не стал спорить, а тут же без лишних слов потащил своего товарища из дома. Человек со страшными глазами по какой-то своей нужде остался у мертвого тела, и когда Андрей разворачивался, то заметил, что он склонился над лежавшим и, запустив в него обе руки, снова начал в нем копаться, как будто не все нашел и должно было быть что-то еще…
      Андрей с удовольствием вдохнул свежего ночного воздуха. Все эти хирургические вмешательства ему не нравились, он плюнул на гранитный пол и потащил Артема дальше. Какой он был тяжеленный! Здесь же на обширной террасе лежала огромная мертвая собака. Возле собаки Андрей остановился, чтобы поудобнее перехватить руки Артема. Он закинул его расслабленное тело себе на спину и побрел к ступенькам. Артем был чудовищно тяжел. Сердце колотилось, Андрей учащенно дышал. Он дошел до лестницы, когда его нагнал человек со страшными главами; здесь на свету Андрей увидел, что руки его по локти в крови, просто на черной одежде ее не так заметно.
      «Что же это такое?! Это он и меня так!..» — пронеслось в голове, но на размышления не имелось времени — нужно было уходить, пока их не обнаружили.
      Они спустили тело Артема со ступенек и торопливо потащили по усыпанной галькой дорожке. Тут они наткнулись еще на одно тело. На свету его можно было разглядеть в подробностях.
      Горло мертвого, так же как и у предыдущей жертвы, было перерезано, грудная клетка разъята, и казалось, что из груди удалены все внутренности, и своим нелепым видом мертвец напоминал пустую консервную банку. Кишки вывалились и спутанным склизким комом лежали на земле…
      «Прямо хирург какой-то, — подумал Андрей. Ну точно хирург и есть».
      Что заставляло человека со страшными глазами совершать над ними такие чудовищные действия? Ненависть? Злоба?..
      Но в глазах его не было заметно этих чувств… Тогда что? Проходя мимо мертвого тела, Андрей обратил внимание на его лицо. Это тот самый усатый Боря, который в прошлый раз помог ему бежать из этого ужасного дома и сегодня пытался сломать дверь. Сейчас его уже мутные карие глаза бессмысленно уставились в небо.
      Неприятное чувство шевельнулось в душе Андрея. А что, если он действительно хотел его спасти? Теперь его уже не спросишь, теперь Андрею не суждено этого узнать никогда. Он с неприязнью покосился на холщовую сумку на плече Хирурга (как Андрей прозвал его про себя). Чего он там набрал себе ценного из покойников… И зачем ему? Интересно…
      Но нужно было идти дальше, и они шли по песчаной дорожке, унося тело измученного пытками, но пока еще живого Артема…
      В конце песчаной дорожки стоял металлический забор с воротами, до него оставалось совсем немного, когда сзади раздался истошный женский вопль… Должно быть, это кричал «Маша». — Скорее, — приказал Хирург. Они ускорили шаг, они почти бежали… Сзади вдруг раздался выстрел. Пуля, брызнув фонтанчиком песка, ударила в дорожку совсем рядом с Андреем. Следующая угодила в металлические воротца — те пронзительно взвизгнули… отлетевшая от их металлической поверхности пуля рикошетом глухо ударила в дерево.
      Прозвучал новый выстрел, но он уже был не опасен, потому что они кинулись в кусты и залегли. Хирург вынул из кармана пистолет.
      — Сейчас выскакиваешь за ворота — там справа в кустах машина. У тебя семь секунд.
      Густые кусты скрывали их. Андрей поднялся с земли, взвалил на спину тело Артема.
      — Я готов, — сказал он, набрав в легкие воздуха.
      — Пошли! — скомандовал Хирург.
      Они выскочили почти одновременно. Андрей, правда, на несколько мгновений поотстал — тело все-таки было тяжелым. Оказавшийся почти на середине дорожки Хирург сразу стал стрелять. Трое бежавших к воротам людей, казалось, не ожидали этого и сориентировались не сразу, а когда поняли и бросились на песок, один из них был уже мертв.
      Хирург вел почти безостановочную стрельбу по дому, методично, через каждые две секунды нажимая курок пистолета, не давая лежавшим даже поднять голову. Выпустив всю обойму, он бросился в ворота вслед за Андреем, уже затащившим Артема на заднее сиденье «жигулей».
      Машина, взвизгнув тормозами, рванула с места, выскочила на узкую асфальтированную дорожку и помчалась по ней, потом повернула на такую же узенькую дорожку, пока не выехала на шоссе. По пути им не встретилось ни одного человека, ни одного автомобиля. И не удивительно, ведь было раннее утро. Здесь на шоссейном просторе Хирург гнал на полную, выжимая из двигателя «жигулей» все, на что они были способны; машина выла недовольно, дрожала, но ехала.
      Сидя на заднем сиденье, Андрей успокоился. Самое страшное было позади. Артем, лежа головой у него на коленях, иногда всхлипывал и постанывал, но в сознание не приходил. Человек за рулем молчал, то и дело поглядывая в зеркальце заднего вида, но погони видно не было. За те двадцать минут, пока они гнали по шоссе, им только дважды попадались встречные автомобили. Часы показывали четыре часа утра.
      — Крепче держись, кажется, начинается, — вдруг сказал Хирург, оглянувшись.
      Не сбавляя скорости, он достал из кармана пистолет, держа руль локтями, поменял в нем обойму на запасную и щелкнул затвором.
      Сзади догоняла черная иномарка. Как ни старались из последних силенок «жигули», им было не уйти от «мерседеса». «Мерседес» нагонял их легко и непринужденно, как будто они стояли на месте. И тут, когда преследователи были совсем близко, из бокового оконца «мерседеса» высунулся человек с пистолетом в руке. Волосы его развевались на ветру, он, щурясь, прицелился.
      — Пригнись! — приказал Хирург и вдруг резко вильнул машину в сторону.
      Он сделал это вовремя, на какую-то долю секунды опередив стрелявшего, — пуля ударила в дорогу впереди них, следующие две пули тоже не имели успеха. На такой сумасшедшей скорости как следует прицелиться было невозможно.
      Потом из «мерседеса» стреляли еще, но ни один из выстрелов не достиг цели. Хирург был лихой водитель, и его трудно было взять даже на такой мощной машине.
      «Мерседес» выскочил на встречную полосу и боком толкнул «жигули». Андрея швырнуло в сторону, так что он еле удержался, чтобы не удариться о стекло лицом. Внутри у Андрея все как будто оборвалось от такого удара. Потом «мерседес» ударил снова, стараясь спихнуть их с полосы на насыпь, но Хирург каким-то чудом удерживал машину на дороге. Андрею же приходилось удерживать Артема, расслабленное тело которого швыряло в разные стороны.
      — Ну, теперь держись… — сказал сквозь сжатые зубы Хирург, он вообще делал все очень спокойно, до ужаса спокойно.
      Андрей одной рукой вцепился в ручку над дверцей, другой крепко прижал к себе тело Артема, который, будучи в полном отрубе, не знал, что происходит сейчас кругом, даже того, что жизнь его висит на волоске, и в этом ему можно было позавидовать.
      Сбросив скорость и дав вдруг по тормозам, Хирург пропустил «мерседес» вперед и резко повернул на проселочную дорогу, так что машина встала на два правых колеса и, разбрызгивая из-под колес мелкую гальку, рванула вперед.
      Андрей обернулся и увидел, как черный «мерседес», неестественно высоко подпрыгивая, вверх тормашками крутится вниз по насыпи.
      — Есть! — воскликнул Андрей радостно. — Есть!
      Машина быстро удалялась от места катастрофы. Они проехали какой-то спящий населенный пункт, потом перескочили на другую проселочную дорогу, потом снова свернули, пока не выбрались на шоссе, и через час уже были в городе.
      — Тебе куда? — спросил Хирург, когда они въезжали в город.
      — Я сам до дому доберусь, у метро можно высадить.
      Хирург молча кивнул.
      Выйдя у метро, Андрей поехал домой… Да, уже домой: он знал, что там его должен ждать Руслан. И настроение сразу поднялось, сразу отошли на задний план все ужасы, пережитые за эту ночь. Он ехал домой.

Глава 2
НАЖИВКА СРАБОТАЛА

      Руслан смотрел телевизор. Был у Андрея легкий страх, что он мог уйти и снова оставить Андрея в одиночестве. Теперь он понимал, что такое одиночество, это когда тебя никто не ждет, когда ты никому не нужен.
      Руслан ничего не сказал и не спросил. Но было заметно, что он рад возвращению Андрея. Между ними налаживалось взаимопонимание, для которого уже не требовалось слов, для которого достаточно только взгляда. И хотя Андрей все еще мало знал о мальчике, но ему казалось, что он понимал его.
      Прошла неделя. Андрей с Русланом в основном проводили время у телевизора, только иногда с большими предосторожностями Андрей выходил в магазин за продуктами — он был уверен, что по городу шныряют люди горбуна и ищут его, чтобы придать смерти за тех распахнутых братков, оставленных в доме. Разве будет горбун разбираться, кто почикал его людей. Иногда Андрей задавался вопросом, кто же этот странный человек, благодаря которому он остался жив. Что за садистские извращения вытаскивать внутренности у мертвых. Надо же до такого додуматься!