Дороги к праотцам

      — Что ты знаешь? — угрюмо спросил Андрей.
      — К сожалению, не так много…
      Артем прервался, обернувшись на вошедшую в кафе женщину лет тридцати.
      — Так, людишки появляются, — отвернувшись от нее, сказал Артем. — Пойдем-ка, продолжим беседу в каком-нибудь более пристойном месте.
      Артем поднялся.
      — А пивко-то?
      Андрей показал на две бутылки, одна из которых осталась нетронутой.
      — Да я ж не пью, это как бы для почек вредно. И тебе не советую.
      — А мне не вредно.
      Андрей прихватил оставшуюся бутылку с собой.
      Более пристойным местом оказался поганый двор-колодец, весь загаженный котами и собаками; в самом его углу, под глухой стеной, стояла облезлая скамейка.
      — Так вот, милый, — когда они уселись, начал Артем серьезным тоном.
      Андрея удивляла его способность мгновенно менять настроение и тон. Только что вот сидел перед ним хохотун и весельчак и в одно мгновение, бац, — злой угрюмый тип, хмурый, сосредоточенный, безжалостный… Менялись глаза, менялось поведение, менялся голос… Сколько личин еще у него в запасе?
      — …Три года назад в городе Киеве при подобных, как бы совсем даже не загадочных обстоятельствах пропала женщина — мать троих детей — тоже уехала с любовником. С тех пор я пытаюсь ее разыскать. Но самое удивительное то, что совсем даже не загадочное ее исчезновение для окружающих обросло такими загадочными событиями, что о ее бегстве все попросту позабыли.
      — А при чем здесь моя жена?
      — При том, голубок, что твоя жена, сдается мне, не уехала с заезжим гусаром, бросив законного мужа на произвол судьбы, а была похищена.
      — Почему ты так думаешь? — Андрей закинул ногу на ногу и, откинувшись на спинку скамейки, достал пачку сигарет, предложил Артему, но тот помотал головой:
      — Не курю.
      — Опять бросил?
      — И не начинал никогда, вредно. Андрей закурил.
      — Так почему ты думаешь, что мою жену похитили? Да и зачем? Кто? С какой целью? Выкуп, что ли, будут требовать, теперь это модно.
      — Давай сначала ты посмотришь кое-какие фотографии, потом я тебе отвечу.
      Артем вынул из внутреннего кармана куртки несколько фотокарточек.
      — Может, ты кого-нибудь из них видел среди родственников или знакомых жены. — Он протянул одну, где была снята полная женщина лет пятидесяти.
      — Нет, ее не видел.
      — Хорошо, очень хорошо. А этого? Он протянул другую карточку.
      — Нет, и этого не знаю. Артема, кажется, это радовало.
      — Очень хорошо. Теперь многое как бы становится ясным.
      Он показал еще две фотокарточки незнакомых Андрею людей. Последней он протянул фотографию на эмали, должно быть, украденную с какого-то надгробия. На ней был запечатлен человек с закрученными по-чапаевски усами и вытаращенными, словно от изумления, глазищами. Внизу стояли даты жизни и смерти.
      — Нет, и этого не знаю. И вообще, почему я должен их знать? Чушь какая-то.
      — Погоди, сейчас объясню, чего сам понимаю. Только ты мне на последний вопрос ответь: не встречался ли тебе где-нибудь человек с «заячьей губой», ну знаешь, когда губа верхняя раздваивается. Бывает такое уродство.
      — Не встречался.
      Вспомнив вчерашний разговор на лестнице с женщиной, Андрей насторожился.
      — Сдается мне, что этот с «заячьей губой» и есть как бы главный в этом деле. Он живет где-то на Московском, у него иномарка «вольво» серебряного цвета… — в задумчивости проговорил Артем. — И это все, что я о нем знаю… Ну а теперь слушай. Все эти люди пропали совершенно бесследно. И я пришел к убеждению, что их похитили. Никто из них, похоже, раньше не был знаком и не виделся друг с другом. По какому принципу они становятся жертвами похищения, я не знаю. Но похитители не требуют за них выкупа, и это явно работа не какого-нибудь маньяка, а на месте, где жил похищенный, не оставляют решительно никаких следов. Выкрадывают как бы все фотокарточки, все следы заметаются на удивление тщательно, так что не остается как бы никаких, совсем никаких зацепок. Свидетели, которые хоть что-то знают, попросту умирают, не успев ничего сказать. Похоже, что и твоя жена попала в эту мясорубку… Ха-ха-ха!… Ты чего так побледнел?! Это ж я образно мясорубкой назвал. Может, она жива еще… Ну ты теперь понимаешь мою шуточку в кафе, я ж тебя проверить на хлипкость хотел — можно тебе такие вещи рассказывать. Вижу, что можно. Но ты все равно будь осторожен, ты в зачистку вроде не попал. А почему, тоже непонятно. Я бы лично тебя не оставил — уж больно ты догадлив, Андрюха.
      — Почему я должен был в зачистку попасть?
      — Зачистка — это когда не оставляют в живых ни одного близкого человека. Зачисткой у нас в спецухе называли работу крупной шкурки, как бы заусенцы зачищавшей. Дело сделано, потом заусенцы зачищают. А ты теперь заусенец, да еще догадливый заусенец.
      — Сам ты заусенец. А меня почему тогда не зачистили? — с ухмылочкой спросил Андрей, хотя смешно ему не было.
      — Черт его знает почему, значит, ты безопасен. Тебя жена бросила, и всего-то, ты пустое место. Хотя не знаю. Известно мне только, что крутится в этом деле один тип с «заячьей губой», так что, если ты его увидишь, драпаляй подальше.
      — А этого, на эмали, тоже выкрали? — Андрей отхлебнул из бутылки пива.
      — Выкрали его труп, и это заворачивает следствие вообще в какую-то уж совсем мистическую сторону. Но, честно говоря, мистической фигни не хочется. Меня от мистической фигни тошнит… От всякой этой фэнтези-шмэнтази! Ладно, давай-ка, теперь ты расскажи, какие вокруг тебя события приключаются.
      — Слушай, а почему я должен тебе доверять? — спросил Андрей, доставая из пачки сигарету и прикуривая. — Может, у тебя не все дома. Ну бывает, уходят жены. Что же теперь, из этого слона раздувать? Вон, о погоде лучше поговорим. — Андрей взглянул на квадратик неба. — А ты прямо фантаст, интересные истории рассказываешь.
      — Значит, не коснулось, — внимательно глядя в глаза Андрея, сказал его собеседник, — если бы коснулось, ты бы не выпендривался. А меня наняли найти пропавшего человека. Я что-то вроде частного детектива. Ну раз у тебя все как бы в порядке и зачистки никакой вокруг тебя не производят, значит, я тебе как бы не нужен. — Артем поднялся. — Ну давай тогда. — Он протянул руку.
      — Посиди немножко, — негромко проговорил Андрей, не обращая внимания на протянутую руку.
      Он понимал, что больше никаких шансов узнать о судьбе жены у него нет, а этот тип хотя и подозрительный, но, может быть, поможет как-нибудь на нее выйти. — Ко мне вчера следователь приходил. Говорит, подругу Танину убили. Артем сел на прежнее место.
      — Но я ее давно не видел, — зачем-то добавил Андрей.
      — Это как бы то, что нужно, — проговорил он, злорадно улыбнувшись. — А тебя сразу не расколешь.
      — Да меня-то раскалывать нечего, мне ничего не известно. Все, что знаю, следователю рассказал. Он фотографию Тани все увидеть хотел, но все они пропали.
      — Ну у тебя-то, наверное, осталась? Осталась у тебя-то? — Артем смотрел в упор.
      — Одна осталась.
      — Покажи-ка мне ее.
      — Зачем?
      — Ну покажи, покажи!
      Андрей достал кошелек и, раскрыв его, показал фотографию. Артем смотрел на нее внимательно.
      — Странно, видел ведь ее где-то… — в задумчивости проговорил он. — Ну ведь точно видел, недавно совсем!
      — Где? — насторожился Андрей.
      — Потом вспомню, скажу… Но точно видел.
      — Ну я, конечно, следователю не все рассказал, — пряча кошелек во внутренний карман куртки, сказал Андрей. — Про цыган не сказал ничего.
      — Про каких цыган? — насторожился Артем. И Андрей рассказал о своих встречах с золотозубым цыганом.
      — Снова цыгане. — Артем озабоченно потер небритую щеку. — А ты никогда не слышал о цыганах-паяцах?
      — Нет.
      Артем нахмурил брови.
      — Да-а… Этого бы совсем не хотелось, — проговорил он в задумчивости. — Ты от этих цыган подальше держись. Сдается мне, что они тоже принимают участие в этих похищениях. Поганый народец…
      Андрей рассказал также о маньяке из дома напротив. Маньяком Артем особенно заинтересовался и расспросил Андрея подробно.
      — Слушай-ка, а не было ли там собачьих следов?
      — Собачьих?.. Да вроде нет.
      — Ну подстилка какая-нибудь или…
      — Вспомнил, — перебил Андрей, — тарелка стояла в углу, я еще удивился… И пустая пачка от собачьего корма… Вот только сейчас вспомнил, а тогда даже внимания не обратил. Да и соседка говорила про каких-то собак.
      — Как бы все, что знаешь, рассказал? — прищурившись, Артем смотрел на Андрея, словно пытался проглядеть его насквозь.
      — Чего хотел, то рассказал, — уклончиво проговорил Андрей, приглядываясь к этому человеку — не нравился он ему, ох как не нравился.
      — Правильно, что не все как бы договариваешь, — с издевкой сказал Артем, слегка прищурив глаза. — Об остальном сам догадаюсь.
      И Андрею вдруг показалось, что он снова издевается над ним, что он знает… знает многое, если не все. И стало Андрею вдруг страшно этого человека.
      А что, если он и есть убийца? И сейчас только играет с Андреем, перед тем как прикончить.
      — Конечно, зря ты мне не доверяешь… Хотя, с другой стороны, правильно делаешь. — Артем снова играл хорошего парня, и у него получалось. — Значит, так, Андрюха, вокруг тебя сейчас фигня всякая начинается. Твоя главная задача не попасть под зачистку, хотя, может, в убийстве подруги тебя уже подставили, не знаю. Времени у тебя еще денек-два есть, поэтому не светись. Сегодня я кое-что проверю. Сообщу тебе все, что узнаю. Сегодня и завтра дни решающие или, вернее, критические — как говорит мой сумасшедший друг, работавший хирургом. Я тебе сначала позвоню по телефону по коду, знаешь, сначала как бы три звонка, потом два, а потом трубку снимай. Понял? А пистолетик-то в карман куртки переложи, а-то пока достаешь…
      Они расстались, и Андрей пошел домой. Он не знал, насколько стоит доверять Артему, но больше ничего не оставалось. Странные обстоятельства исчезновения жены, пропажа фотографий, убийство ее подруги, человек с «заячьей губой», да и все эти цыганские предостережения… совершенно выбили его из привычного состояния равновесия. Цыгане!.. А что, если это…»
      Андрей вздрогнул и отшатнулся. Прямо навстречу из подворотни его дома неожиданно вывернула ярко разряженная цыганка со спящим ребенком на руках. Она внимательно посмотрела в глаза Андрею, но, ничего не сказав, прошла мимо. Андрей, оглядываясь, торопливо вошел во двор и, миновав подворотню, направился к своей парадной, находящейся в другом конце двора.
      Напротив лавочки со старушками стоял мужчина в черном пальто и о чем-то с ними разговаривал. И тут мужчина поднял голову и пальцем указал старушкам на окно Андрея, те утвердительно закивали… Андрей бросился в сторону ближайшей парадной. В разговаривавшем со старушками человеке он узнал косматого черноволосого цыгана со свирепым лицом и шрамом на щеке, которого уже видел однажды.
      Андрей заскочил в парадную, сердце бешено колотилось, он потной рукой сжимал в кармане рукоятку пистолета. Вжавшись спиной в угол, постоял несколько мгновений в темноте парадной, потом бегом, перескакивая через ступеньку, домчался до второго этажа и, остановившись возле окна, стал смотреть во двор.
      Словоохотливые старушки что-то говорили цыгану, тот кивал в ответ; из парадной, где жил Андрей, вышел другой цыган, в шляпе и куртке, в движениях его была какая-то звериная сила и гибкость. Он подошел к своему товарищу, что-то шепнул ему, и они вместе вышли со двора.
      Андрей подождал минут пять, потом все так же, не вынимая руку из кармана куртки, вышел из парадной.
      — Андрей, тобой тут интересовались, — увидев его, обрадовалась знакомая старушка.
      — Кто?
      — Да вон, родственники твои. Черные такие. Откуда у тебя такие черные, ты вроде не черный. Ты их, может, догонишь — они недавно со двора ушли, — добавила вторая бабуся.
      — Мы им сказали, что ты скоро придешь, так они зайти обещали. Видно, богатая родня: весь рот с золотыми зубами, аж смотреть больно.
      Андрей не стал задерживаться, а поднявшись в квартиру, закрыл дверь на все замки. Дверь у него было железная, замки надежные, так что с ходу штурмом не возьмешь. Дома можно быть спокойным. Но спокойно Андрей себя не ощущал. Он, не раздеваясь, зашторил во всей квартире окна, сел на диван и сложил руки замком. Посидел так минут десять, потом достал из кармана пистолет, проверил наличие патронов. Все было на месте. Сунул пистолет обратно в карман куртки.
      В голову его, не давая сосредоточиться, навязчиво лезло только одно страшное и непонятное слово «зачистка». Слово это будило воображение, вызывая в сознании самые чудовищные, самые жуткие картины. Что это за «зачистка», кто придумал такое мерзкое слово?.. Как там Таня, что теперь с ней? Жива ли она?..
      Вечером Андрей открыл банку килек, очень хотелось есть. Встреча с Артемом нарушила его планы, и Андрей даже не купил себе никаких продуктов. Теперь же он оказался запертым, ведь цыгане могут дежурить в парадной с ножичками.
      Только он приступил к ужину, как в дверь позвонили. Андрей взял лежавший рядом с ним на столе пистолет, неслышно прокрался в прихожую и, осторожно отодвинув заслонку на глазке, посмотрел на лестницу.
      Дыхание перехватило, рукоятка пистолета сделалась скользкой от пота. На лестничной площадке стояли двое цыган, тех самых, которые уже заходили, когда его не было дома. Глазок слегка искажал их лица, отчего они казались деформированными и выглядели жуткими монстрами. Он закрыл глазок, отошел от двери и прислонился спиной к прохладной стене.
      Цыгане не уходили долго, они тупо нажимали и нажимали кнопку звонка, и окоченевшему у стены Андрею казалось, что они не уйдут никогда. Но звонки прекратились. Андрей подождал еще немного у двери и пошел в кухню продолжать ужин.
      Это было не единственное их посещение. За вечер цыгане приходили еще дважды. Ночь прошла беспокойно. Он спал в одежде с пистолетом под подушкой, сон его был неглубок, и Андрей вздрагивал от каждого уличного звука. Нервная система была на пределе.
      На следующий день телефон звонил раз пять, но Андрей не снимал трубку. Свой сотовый он отключил. Дважды заходили цыгане: один раз те же самые мужчины, другой раз женщина с ребенком, — но и ей Андрей не открыл.
      Артем позвонил в пять вечера из автомата.
      — Значит, так, похоже, что дело дрянь. Хуже не бывает. Но шансы у нас есть. Кто-нибудь заходил?
      — Цыгане.
      — Молодец, что не открыл. В общем, слушай меня внимательно. В восемь вечера я зайду за тобой. Ты должен уже быть наготове. Собери сумку, небольшую, ну, и денег сколько есть. Спрячу тебя в надежном месте. Чувствую я, что они на меня уже вышли…
      — Кто?
      — Приду, все расскажу. Значит, в восемь.
      Андрей некоторое время сидел раздумывая. Артем был не таким человеком, которому хотелось доверять, но сейчас, когда вокруг него шла какая-то кровавая возня, больше доверять было некому.
      Андрей собрал сумку, взяв вещи, с которыми обычно ездил на отдых. Денег у него было полторы тысячи долларов — этого, он надеялся, хватит на первое время.
      В восемь Артем не пришел. Андрей поминутно подбегал к входной двери, слушал, что происходит на лестнице. В одиннадцать вечера раздался звонок. На лестнице стоял Артем.
      — Ну, слава богу.
      Андрей открыл дверь, пропуская его в квартиру. Но Артем не входил, он стоял и смотрел на Андрея.
      — Ну что же ты, входи скорее.
      Андрей взял его за локоть и потянул легонько в квартиру. Артем, все так же глядя вперед, сделал шаг навстречу Андрею и, не открывая рта, замычал, глаза его выкатились из орбит. Он вдруг открыл плотно сжатый рот, будто не в силах сдерживать губами что-то рвущееся наружу… и оттуда, из открытого рта, прямо на Андрея плеснуло что-то густое и темное… Артем захрипел протяжно, жалобно и вдруг рухнул прямо на руки недоуменно стоявшего перед ним Андрея.
      Андрей обхватил мгновенно обмякшее тело и потянул в квартиру. Ноги Артема волоклись по полу. И тут, изо всех сил удерживая его массивное тело, Андрей скосил глаза и увидел рукоятку торчащего из его спины ножа. Он аккуратно опустил тело на пол.
      Артем лежал без движения. Андрей посмотрел на раскрытую настежь входную дверь. На лестнице было темно. Наверное там, в темноте, стоит убийца. Андрей вынул из кармана куртки пистолет, ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы подойти и закрыть дверь.
      Артем не шевелился. Андрей побежал в комнату, по телефону вызвал «скорую помощь», сообщив о случившемся и назвав свой адрес. Оставаться здесь было нельзя. Андрей взял приготовленную сумку и, держа в руке пистолет, выскочил на лестницу, оставив дверь квартиры нараспашку.
      Он изо всех сил мчался вниз по лестнице. Хорошо, что ему не повстречался никто из соседей, а то Андрей находился сейчас в таком состоянии, что запросто мог выстрелить.
      Никем не задержанный, он выскочил из двора, поймал машину… Через полчаса Андрей был уже на вокзале. Купив билет на первый отправляющийся поезд, сел в вагон…
      Больше Андрея никто не видел.

ЧАСТЬ 2

Глава 1
ВОЗВРАЩЕНИЕ

      Прошла скучная продолжительная зима, прихватившая значительную часть весны. Зато жара ударила сразу, снег стаял за несколько дней, и тут же весело запели птички, полезла зеленая травка, набухли почки. Весна в деревне живописна, если бы, конечно, не скверные разъезженные, размытые дороги… Но солнце в этом году быстро просушило почву.
      У полотна железной дороги расположились табором цыгане. Они поставили десяток туристических палаток, жгли костры, играли на музыкальных инструментах, пели… Чумазые ребятишки с собаками бегали среди палаток, перекрикиваясь на своем языке, женщины варили в котлах еду…
      Все было как тысячелетие назад, в жизни ром (как цыгане называют себя, что в переводе значит «человек») ничего не изменилось. Как всегда они жили попрошайничеством, мелким жульничеством, гаданием… Ни один правитель ни одной страны не смог покорить неугомонный загадочный бродячий народ. Не смогло сделать этого и время. Много веков назад они вышли из Индии и с тех пор не знают покоя. Куда идут они? Сколько еще веков будет длиться их путь? Сколько миллионов километров нужно еще им пройти, чтобы достичь цели? Да и что это за цель, знают ли они сами?
      Уже четвертый месяц Андрей жил в пустом доме на краю деревни. Воспоминания о том пережитом кошмаре сгладились спокойной, размеренной жизнью среди семи тихих старушек и одного самогоноварильщика — сухонького и крошечного на вид старичка — больше жителей в деревне не было. Несколько скупленных дачниками домов пустовали, хозяева приезжали только летом. Андрей пил молоко и не выходил дальше продмага в соседней деревне, потому что дальшене было, до весны туда было не добраться ввиду отсутствия дорог. Доллары тут тоже не пригодились, здесь они были никому не нужны.
      Весна осушила дороги, открывая путь дальше,но туда уже не хотелось: Андрей привык к этой размеренной экономной жизни, и если бы не Таня, которая была сейчас неизвестно где, он так бы, пожалуй, и остался тут жить среди бабушек и одного самогоноварильщика.
      Уже дня два Андрей не видел никого из бабушек. Бывало, что они не встречались неделями: дом его стоял на краю деревни, а к ним он заходил только изредка, за молоком. Сегодня Андрей как раз решил сходить за молоком к бабушке Фене, жившей в другом конце деревни. У нее была своя корова.
      Проходя через деревню, он встретил деда Пихто (как он дружески прозвал самогоноварильщика) с осиновым поленом под мышкой. Дед Пихто был, как всегда, навеселе и дышал на мир перегаром.
      — А у нас, Андрюха, радость — к нам цыгане приехали, табором стоят. Вот полено им несу, может, купят.
      — Цыгане? — насторожился Андрей. — А зачем им твое полено?
      — Откуда я знаю, в прошлом году купили. У них золотища, знаешь, сколько?! Полные рты!
      Дед Пихто пошел со своим поленом дальше. Неприятное предчувствие закралось в душу Андрея. Он постоял на дороге, глядя вслед деду Пихто, и пошел за молоком.
      «Цыгане… Снова цыгане… — билось в голове. — Ну не за мной же они забрались в такую глушь? Мало ли цыган по свету бродит. Те плохие, эти хорошие…» — успокаивал себя Андрей, но предчувствие все равно было паршивое. И оно не обмануло.
      Проходя через деревню, Андрей встретил глухонемую старуху с пустыми ведрами. Хотя Андрей не верил до сей минуты в приметы, но сейчас поверил и даже решил повернуть назад… но потом передумал и, махнув рукой, пошел дальше. Дойдя до нужного дома, где жила бабушка Феня, он постучал в дверь и, дождавшись ответа, вошел. К нему тут же бросился маленький мальчик и, дернув за брюки, что-то сказал, но Андрей не обратил на него внимания.
      В избе за столом сидела сама бабушка Феня и гости — пятеро цыган: один мужчина и четыре женщины. Все они, мгновение назад бурно обсуждавшие что-то, смолкли и уставились на вошедшего. Андрей же, увидев цыган, от неожиданности остановился на пороге, абсолютно позабыв, зачем пришел.
      — Андрюша, ты за молочком! — близоруко щурясь, узнала его бабушка Феня. — Ну заходи, налью тебе.
      Андрей взял себя в руки и натужно улыбнулся.
      — Да нет, я вижу, у вас гости, попозже зайду.
      Он повернулся и вышел в сени. Баба Феня что-то говорила ему вслед, но он не стал слушать. Тут в сенях, закрыв уже за собой дверь, он на несколько мгновений остановился, глубоко вздохнул… Сердце колотилось, ему казалось, что в сидящем за столом цыгане он узнал того самого, с золотыми зубами, который преследовал его четыре месяца назад в городе.
      Андрей вышел из избы и заспешил по дороге к своему дому.
      «Неужели это он?! — билось в мозгу. — Неужели он?! Как меня нашли, не понимаю?.. Как могли разыскать?! Вот проклятие! Снова влип! Да нет, может быть, не он… Они все похожи…»
      Андрей настолько поспешно удалялся от дома бабушки Фени, что даже запыхался. Но что-то вдруг словно толкнуло его в спину, так что между лопаток стало холодно. Он обернулся. На крыльце дома бабушки Фени стоял цыган и смотрел ему вслед. Андрей вздрогнул, весь как-то съежился и заспешил дальше. Через некоторое время оглянулся снова. Цыган был уже не один, рядом с ним Андрей разглядел бабу Феню и двух цыганок. Мужчина показывал рукой в его сторону…
      Придя домой, Андрей первым делом достал пистолет и проверил магазин с патронами, передернул затвор, досылая патрон в патронник.
      «Пусть только сунутся, — со злостью подумал он. — Я их всех положу. Я им так просто не дамся, как Артем».
      При воспоминании о нем неприятно заныло сердце. Он в подробностях всплыл перед глазами, харкающий кровью… и нож… рукоятка ножа, торчащая из спины. Андрей ощутил металл у себя между лопаток… И тут же, посмотрев на пистолет в своей руке, со злостью подумал: «Меня так просто не возьмете».
      Сунув пистолет в карман, он вышел из дома и обошел его кругом, но поблизости никого не увидел. Ночью он спал отвратительно, каждый шорох пробуждал его, он садился на кровати и вглядывался в темноту, потом ложился снова, но вновь вскакивал и вглядывался, вслушивался…
      Утром, выглянув в окно, он увидел вдалеке у леса человека. Это мог быть только чужой. Жители деревни не выбирались так далеко — не было надобности. Андрей следил за ним, пока тот не скрылся за деревьями. Потом, уже днем, двое цыган — мужчина и женщина — подошли к дому на довольно близкое расстояние. Он следил за ними из приоткрытой дверной щели. Но, постояв там минут десять, пошли обратно в сторону деревни. В течение дня цыгане появлялись еще не раз, но близко не подходили.
      Эти хождения вокруг дома нервировали Андрея. Цыгане будто сужали круг, не сразу, постепенно подбираясь к нему. Он, как затравленный зверь, сидел в своей берлоге, выглядывая то в окошко, то в дверную щель. А охотники ходят кругом, с каждым разом подбираясь все ближе, ближе.
      Вещи свои Андрей собрал в сумку. Размеренная, спокойная деревенская жизнь превратилась в напряженную и нервную. Нужно было бежать. Но куда?! Как?! Ведь они, этот дикий народ, могут подстерегать его с ножами за любым деревом, на любой дороге. Конечно, у него имелся пистолет, хотя и газовый, но Андрей на него надеялся.
      Следующая ночь прошла без сна. Андрей сидел в темноте на табуретке, прислушиваясь, вглядываясь… Где-то посреди ночи он вдруг уловил легкий запах бензина. Он с пистолетом в руке вышел во двор, обошел вокруг дома, но ничего подозрительного не обнаружил.
      На следующий день цыгане снова появлялись вдалеке от дома. Вечером, когда уже начало темнеть, прибежал маленький цыганенок.
      — Эй! — закричал он, не подходя к двери. — Эй! Говорить с тобой хотят! Завтра говорить с тобой придут!!
      Прокричав это, чумазый цыганенок бегом бросился от дома по дороге.
      Андрей проводил его взглядом, пока тот не исчез из виду.
      — Как же, поверил я вам… — со злостью процедил он.
      Когда стемнело, Андрей, повесив на плечо сумку с вещами, вышел из дома и, поминутно оглядываясь по сторонам, направился в сторону полотна железной дороги. Станция отсюда была километрах в двадцати, но Андрея это не пугало, он решил, что уж лучше он будет идти двое суток, не есть и не спать, чем попадет в лапы цыганам. Перед глазами все время возникал Артем с ножом в спине, и это подгоняло, подстегивало его.
      Сначала он решил добраться до железной дороги, а там по шпалам — не заплутает — и к завтрашнему вечеру или к утру следующего дня доберется до станции… Сядет в поезд — и домой… Что дальше, Андрей не знал. Может быть, квартиру опечатали, а его объявили во всесоюзный розыск, ведь в его квартире лежал труп Артема, и потом он был последним, кто видел Веру живой… Не-ет, лучше об этом не думать.
      Хорошо еще, что светила ущербная луна, — у Андрея в сумке, правда, лежал фонарик, но батарейки в нем подсели, и он берег их, зная, что в лесу станет совсем темно. До железной дороги было километра три. Самое главное — пройти через поле, здесь он был на виду и представлял собой хорошую мишень. Он шел торопливо, не жалея сил, иногда переходя на бег. Последние дни стояла необычная для середины весны жара, земля в поле подсохла, только кое-где в глубоких рытвинах темнела вода. Андрей приближался к лесному массиву со страхом, ведь там за каждым деревом была опасность, там его могли ждать.
      Уже достигнув первых деревьев, перед тем как углубиться в лес, Андрей последний раз оглянулся на оставленный дом… и тут же бросился в сторону, прижавшись спиной к стволу березы. Возле освещенного лунным светом дома он увидел силуэт человека. Андрей вытер пот со лба, оглянулся в чащу, потом снова посмотрел на дом, но человека там уже не было. Может быть, почудился в обманчивом лунном свете?.. Андрей нащупал в кармане рукоятку пистолета. На душе стало спокойнее. Он вынул из сумки фонарик и, освещая себе путь, двинулся в глубь леса.
      Он несколько раз уже ходил в эту сторону, когда был еще снег, и теперь, найдя тропинку, пошел по ней, постоянно спотыкаясь о выступавшие из почвы корни деревьев. Но скоро тропинка, раздробившись сначала на несколько тоненьких тропок, разбежалась в разные концы леса, а потом и вовсе пропала, под ногами захлюпала вода. Скоро Андрей промочил ноги, но, держа направление, целеустремленно двигался через болото к железной дороге.
      Темень в лесу была непроглядная, только изредка сквозь безлистные кроны просматривалась луна, но свет ее земли не достигал. Видно было только то, что попадало в световое пятно от фонаря. Вдруг Андрей остановился, направил луч света вперед и поводил им, вырывая у тьмы белые стволы берез. Ему показалось, что совсем близко кто-то охнул и застонал. Рука его еще крепче сжала рукоятку пистолета. Никого не обнаружив, он двинулся дальше, но, пройдя десяток шагов, снова услышал стон… И тут из-за дерева вышел человек. Это было настолько внезапно, что Андрей не успел и даже не сообразил выстрелить. Он направил на него свет.
      — Да что такое… Хожу, хожу — то темно, то светло…
      Недовольно маша на свет руками, перед Андреем стоял дед Пихто. Даже на расстоянии десятка шагов от него чувствовался запах перегара. Он стоял, привалившись плечом к березе, и ругал кого-то, из-за кого ничего не видно.
      — Ты, что ли, дед Пихто? — узнал его Андрей, пряча пистолет в карман.
      — Ну. А кому ж быть-то?! Эт ты, Андрюха, светишься так? Прямо как ангел.
      Андрей отвел от самогоноварильщика свет.
      — Ты откуда? В лесу, в такую пору?..
      — Откуда, от цыган иду, бревно им осиновое продал. Они мне налили за это.
      — Цыган?.. — переспросил Андрей. -А где они сейчас?
      — Вон в той стороне. — Дед Пихто повернулся назад и махнул рукой. — Прямехонько за болотцем, там их табор. Так что иди прямо так, никуда не сворачивай, к ним и попадешь. У них костры светятся, увидишь, а я домой пойду. Домой мне надо.
      Дед Пихто отделился от березы и, покачиваясь, направился в сторону деревни, его автопилот работал безотказно… Если бы, конечно, не наросло в роще столько берез!.. Пройдя немного, дед Пихто нарвался на березу, охнул и застонал. Но, обойдя ее, выправился и, встав на курс, пошел дальше — до следующей березы…
      Андрей проводил его светом фонаря и двинулся дальше. Если дед Пихто правильно указал путь к цыганам, стало быть, и Андрей шел туда, куда ему нужно, потому что цыгане были значительно правее.
      Еще около получаса Андрей пробирался по ночному лесу. Вдруг остановился, прислушался. Ему послышался собачий лай. Ну точно. Где-то лаяла собака. Он постоял недолго, потом двинулся дальше. Неожиданно впереди блеснул огонек. Странно, кто бы это мог быть?.. Андрей прошел еще немного и остановился.
      Неожиданно перед ним открылась освещенная поляна. Вокруг костра сидели люди — человек восемь — поодаль стояла палатка. Оказалось, что Андрей настолько близко подошел к цыганскому табору, что сидевшая у костра собака учуяла его. Она сорвалась с места и залилась бешеным лаем, еще три таборных пса охотно подхватили ее лай. Но собаки, вероятно, из страха не бросились сломя голову в чащу, а от костра облаивали стоящего за кустами Андрея.
      Андрей выключил фонарь и сжимал в руке пистолет, ожидая первого, кто осмелится на него напасть.
      От костра слышались громкие голоса, окликающие собак. Но они не успокаивались, а, чуя за кустами человека, только больше свирепели.