Джармоны - Весенние сны

Анастасия, обведя глазами комнату, повернулась к обеим женщинам. Увидев на их лицах выражение ожидания, она поняла, что следует произнести какие-то слова, которые это ожидание оправдают. Роскошь и богатство особенно бросались в глаза после дней, проведенных в скромном жилище индейцев хопи.

Кашлянув, она решилась:

– Какая роскошная комната! Я не ожидала, что подобное можно увидеть в северной Аризоне.

Собеседницы довольно заулыбались, а Исабель объяснила:

– Моя сестра вложила сюда столько сил и средств, вы не поверите. Она была полна решимости продолжать жить здесь точно так же, как жила в южной Аризоне.

– Это мне напомнило мой дом и дома моих друзей на плантациях Юга, – вздохнула Анастасия. – Правда, это было еще до войны. Столько всего теперь безвозвратно потеряно...

Исабель сочувственно закивала:

– Все это чудовищно... Но ваш отец отстроил вам новый дом и соответственно его обставил. Я знаю, как вы и ваша мать благодарны ему за это.

Анастасия кивнула и бросила взгляд на Кэт, которая, как ей показалось, утратила интерес к разговору и с отсутствующим видом задумчиво улыбалась каким-то своим мыслям.

– Теперь отдыхайте, – сказала Исабель. – Для всех сейчас время сиесты. Позже вам принесут все для умывания. Когда переоденетесь, выходите к нам во внутренний дворик. Ближе к закату мы присоединимся ко всем остальным, да и барбекю будет к тому времени готово. Тогда и начнется настоящее веселье.

– Спасибо за все, – поблагодарила Анастасия. – С нетерпением буду ждать вечера.

– Отдыхайте, – повторила Исабель и еще раз обвела комнату внимательным взглядом, чтобы удостовериться, все ли в порядке.

После этого Исабель и Кэт, вежливо улыбнувшись на прощание, под заливистый лай Розалии вышли из комнаты и закрыли за собой дверь.

Анастасия с облегчением вздохнула и теперь уже неторопливо оглядела отведенные ей покои. На се вкус, убранство было слишком уж роскошным и пышным. Она чувствовала себя здесь стесненной, чуть ли не как в тюрьме. Подойдя к огромному гардеробу, она заглянула внутрь. Действительно, ее саквояж уже перенесли сюда и даже распаковали. Платье висело на вешалке, нижнее белье разложено на полке, внизу стояли туфли. Анастасия призналась себе, что такое внимание ей приятно, но в то же время в душе ее росла непонятная тревога. Кроме того, она не могла не заметить явного интереса, который с первых минут их приезда Кэт Дамита стала уделять Хоку. Но, с другой стороны, Кэт Дамита помолвлена, так что особых поводов для беспокойства нет, однако подспудное неприятное чувство все равно оставалось.

Анастасия подошла к кровати, положила на нее руку и несколько раз надавила. Кровать оказалась жесткой. Прямо как Ти Эл Латимер, вдруг мелькнуло у нее в голове. Нет, не будет она сейчас думать об этом человеке. Надо постараться хорошо отдохнуть, благо время еще есть. Вечер длинный, да и домой они доберутся лишь к ночи...

Но перед тем как лечь, она подошла к массивной высокой двери и проверила, хорошо ли та заперта. В замке торчал ключ, и она быстро дважды повернула его. Ключ из замка она вынимать не стала – так будет поспокойнее. Анастасия торопливо сбросила дорожный костюм и ботинки, сняла тяжелое бархатное покрывало и неловко влезла на кровать. Полог она не стала задергивать, чтобы не было очень душно. Взбив пуховые подушки, на которые были надеты изящно вышитые шелковые наволочки, Анастасия улеглась на спину и попыталась задремать.

Однако очень скоро мысли ее обратились к Хоку и тому, что они задумали. Она улыбнулась, подумав о том, что готова ждать, сколько понадобится, и надеясь, что скоро они снова будут вместе.

Над кострами жарилось столько еды, что Анастасия на мгновение остолбенела. Впечатление ее усилилось, когда она мысленно сравнила это изобилие с тем, как они питались на Юге во время войны, да и после нее. Она не представляла, как все это можно съесть за одну ночь, потому что, кроме туш свиньи и двух годовалых бычков, на столах лежали груды сладких и пресных лепешек; стояли большие миски с фасолью, широкогорлые банки с красным и зеленым перцем, как свежим, так и маринованным; и горы оладий, пропитанных медом и маслом. Там и тут виднелись высокие кофейники с черным кофе и чайники с чаем. Спиртного Анастасия не увидела – Латимеры, очевидно, хотели, чтобы все прошло в рамках приличий.

Выдался удивительно красивый вечер, как нельзя лучше подходивший для праздника под открытым небом. С севера тянуло прохладным ветерком, который разносил по округе соблазнительные ароматы жареного мяса и прочих вкусностей. Столы освещались лампами под красными абажурами. Предзакатное солнце заливало все вокруг нежно-розовым светом.

Однако Анастасия пребывала в нерешительности. Молодой Латимер на правах хозяина лично стал ухаживать за гостьей и с превеликим старанием наполнял ее тарелку едой. Все дело в том – Анастасия только сейчас это поняла, – что ее платье было неуместно. Да, платье, над которым Лорели неустанно трудилась в Виксберге и которое, несомненно, великолепно выглядело бы на великосветском приеме, здесь, на открытом воздухе, рядом с кострами, на которых шипели, разбрызгивая жир, мясные туши, уж никак не смотрелось. И не важно, что на Латимеров оно произвело весьма сильное впечатление, потому что мода здесь отставала на несколько лет, – на таком празднике платье из прекрасного светло-кремового шелка с низким лифом, с кружевными гофрированными оборками, с заниженной талией, отделанными рюшами рукавами и черным бархатным передником, который завязывался сзади на пышный ниспадающий бант, имело совершенно неподходящий вид. Кроме того, в нем было неудобно. Но ни Анастасии, ни ее матери и в голову не пришло, что званый вечер может проходить не в доме, а на открытом воздухе. Теперь менять что-либо было уже поздно.

Анастасия подумала, что в отличие от нее Кэт Дамита оделась более подобающим образом. Все на молодой женщине было выдержано в испанском стиле – широкая белая, почти до пола, юбка со множеством пышных нижних юбок из красной тафты, едва касающаяся подолом изящных туфелек, корсаж – белый с низким вырезом. На плечи девушки была небрежно наброшена алая шаль. Кэт явно оделась для того, чтобы веселиться и танцевать всю ночь напролет. «И никто ей в этом не указ, – подумала Анастасия, – она одевается так, как ей нравится».

Подошедший Люк вежливо протянул Анастасии тарелку, с которой капал горячий жир, но, заметив ее откровенное смятение, быстро уловил причину.

– Мисс Анастасия, вам нужно чем-то прикрыться спереди. Подождите, я пошлю слугу, он принесет небольшую скатерку. Вы ею накроетесь, а после еды снова сможете порадовать нас своим замечательным платьем.

Анастасия пришла в замешательство, но очень быстро взяла себя в руки и рассмеялась. Тут она заметила, как через поляну к ней направляется Хок. Одежда его была тщательно вычищена от дорожной пыли. В черных брюках, в ослепительно белой сорочке тонкого сукна с черным же узким галстуком и в широкополом черном сюртуке он имел неотразимый вид. Широкий кожаный пояс с большой серебряной пряжкой и высокие начищенные ковбойские сапоги завершали его мужественный облик.

Анастасия вдруг подумала, что у нее будет слишком уж дурацкий вид, если она повяжется, как салфеткой, широкой скатертью и так сядет за стол. Что скажет на это Хок? Повеселится от души и будет более чем прав. Она повернулась к Люку:

– Мистер Латимер, я буду вам весьма благодарна, если вы принесете мне скатерку, а то боюсь, я и правда закапаю платье и тем самым испорчу все удовольствие от еды.

Молодой Латимер рассмеялся и, склонившись к ней, негромко попросил:

– Пожалуйста, зовите меня Люк. Так меня называют все мои друзья.

Анастасия посмотрела в сторону, не желая переходить к фамильярным отношениям, и увидела, что Хок о чем-то очень увлеченно разговаривает с Кэт. Она тут же вспомнила, для чего они сюда приехали, тепло посмотрела на молодого человека и приветливо ответила:

– Почему бы и нет? Я не возражаю.

Тот расплылся в улыбке:

– Хочу надеяться, что и я могу называть вас Стейси. Анастасия с улыбкой кивнула:

– Я вернусь буквально через минуту, только найду слугу, – сказал он и торопливо поставил тарелку.

Анастасия отодвинулась от стола, заставленного едой, и принялась разглядывать гостей. Все были увлечены едой, раз за разом наполняя свои тарелки и громко переговариваясь. Народу пришло намного больше, чем предполагала Анастасия. Чуть раньше Исабель сказала ей, что среди гостей – люди с ранчо Спенсера и Латимера, из Джозеф-Сити, Хардивилля и форта Мохаве. Каждый житель в округе при случае готов был повеселиться, ведь развлечений в этом диком краю явно недоставало.

Слугам тоже позволили принять участие в празднике, но только после того, как все гости будут обслужены, – ведь без мексиканок, которые работали у Латимеров, ковбоям не с кем будет отплясывать. Хотя Кэт и сказала, что ей, собственно говоря, наплевать, много или мало женщин на танцах, Анастасия в душе была рада, что к ней самой, Кэт и еще нескольким женщинам из Джозеф-Сити мужчины не будут выстраиваться в очередь на танец. Тем более что она понятия не имела, какие танцы здесь танцуют, хотя место для них уже увидела. Ей его только что показал молодой Латимер – широкую поляну позади дома, неподалеку от расставленных прямо на траве столов. Поляна была хорошо утоптана, и он сказал, что танцевать на ней – одно удовольствие. Свое мнение по этому поводу Анастасия оставила при себе.

Люк вернулся довольно скоро, неся в руках широкую белую скатерть. Он быстро набросил ее на Анастасию и завязал концы сзади у нее на шее, не преминув воспользоваться представившейся возможностью и прикоснуться ладонями к нежной коже. Анастасия вздрогнула и быстро отодвинулась, но все же успела почувствовать у себя на шее его дыхание.

Скатерть действительно прикрыла почти все платье Анастасии, и, когда она и Люк подсели к Ти Эл, и Исабель, и все прочие повеселились от души, но в конце концов пришли к единодушному мнению, что идея была отличной. Подошли Кэт и Хок. Кэт быстро представила Хока, хотя, кроме нее самой и Анастасии, к нему мало кто проявил интерес. Он для всех остальных был всего лишь одним из ковбоев, вакеро с соседнего ранчо, пусть даже и десятником.

Еда Анастасии очень понравилась, но когда Кэт и Хок уселись бок о бок за стол, аппетит у нее пропал. Кэт и не скрывала своего интереса к Хоку: разговаривала она только с ним, с мягкой улыбкой доверительно наклоняясь к нему.

Однако вскоре внимание Анастасии переключилось на другое, потому что колено Люка сначала коснулось ее бедра, а потом крепко прижалось к ее ноге. Анастасия попробовала отодвинуться, но он подвинулся следом и с усмешкой негромко заметил:

– Да не убегайте вы от меня, Анастасия. Только начало вечереть, и в лучах заходящего солнца вы безумно привлекательны.

Она отвернулась, поймала внимательный взгляд Хока и снова повернулась к своему соседу, начиная чувствовать себя как в ловушке: из-за стола она встать пока не может – все только приступили к ужину, а впереди еще танцы. Может быть, к тому времени ей и удастся отвязаться от молодого Латимера, хотя, судя по всему, человек он весьма настойчивый и целеустремленный. Она снова посмотрела на Хока и натолкнулась на взгляд Кэт. Та слегка улыбнулась и едва заметно кивнула. Аппетит у Анастасии исчез окончательно.

Через какое-то время Ти Эл Латимер обратился к Анастасии:

– Жаль, что ваша матушка не смогла нас посетить, ей здесь наверняка бы понравилось.

– Несомненно, – ответила Анастасия. – Я в этом уверена.

– Здесь многое точно так же, как было до войны.

– Да. Мне очень нравится. Она бы получила огромное удовольствие от вашего праздника. Да и мой отец тоже.

При этих словах Ти Эл Латимер едва заметно замялся, хотя внешне ничем этого не показал.

– Я уверен, что вы правы. Может быть, в следующий раз все получится.

– Да, пожалуй, – протянула Анастасия, не зная, как еще поддержать разговор.

– Мне все больше кажется, что мужчины из семьи Латимеров весьма расположены к женщинам из семьи Спенсеров, – шепнул ей на ухо сидящий рядом Люк.

Анастасия дернулась, как от удара, разозленная тем, что он позволил себе чуть ли не прижаться губами к ее лицу.

– Не понимаю, о чем это вы, – резко бросила она, тут же сообразив, что Ти Эл Латимер, похоже, существенно расширил свои планы, если теперь у него появился интерес к ее матери, а не только к ранчо.

Люк слегка приподнял бровь, усмехнулся, отыскал под столом руку Анастасии и быстро накрыл ее своей ладонью.

– Анастасия, скоро вы все узнаете. Моя дорогая Анастасия, – добавил он по-испански.

– Вы говорите загадками, – поморщилась она, вытаскивая руку из-под его ладони и стараясь вернуть разговор к менее скользкой теме.

Он пожал плечами, как бы давая понять, что уступает ее желанию.

– А у вас, наверное, много скота? – торопливо заполнила паузу Анастасия.

Он с удивлением посмотрел на нее:

– Хватает. А что?

– Как же вы управляетесь с вашими стадами? – продолжила расспрашивать Анастасия, пытаясь говорить так, как если бы она ничего не понимала в скотоводстве.

– Вам многое предстоит узнать, верно, дорогая? – сочувственно рассмеялся Люк.

– Конечно. Вы же знаете, я в этих местах совсем недавно.

– Я вам помогу узнать все, что нужно, не волнуйтесь. Что касается скота, то у меня на ранчо много помощников, чтобы управляться со всей работой. Наших племенных годовалых бычков, которых мы выводили несколько лет, как раз сейчас сгоняют в загон. Когда сгонят всех, то поставят «загонное» клеймо.

– «Загонное»? – удивленно произнесла Анастасия, стремясь разговорить соседа. Хоку будет весьма интересно узнать, что годовалые бычки, которых он собирался угнать, оказались особой, специально выведенной породой, которая может стать отличным началом для возрождения ранчо.

– У нас, на ранчо Латимера, есть самые разные клейма. Все зависит от того, какой именно скот, на каких пастбищах он пасется, ну, и так далее. Но когда стадо готово к продаже, его всегда метят только одним клеймом. Это сильно упрощает дело при перегоне скотины на рынок.

– Вот оно что, – кивнула Анастасия. – Теперь понятно. А если...

– Нет-нет, милая, – покачал головой ее собеседник. – Ни слова больше о делах. Я не могу думать о таких вещах, находясь рядом с вами!

Анастасия, пожалуй, узнала все, что хотела, и поэтому ответила в шутливом тоне:

– Надеюсь, вы не будете говорить слов, которых я не понимаю. Это нечестно, когда не знаешь, что вы имеете в виду.

– С удовольствием научу вас говорить по-испански, – коротко рассмеялся молодой Латимер. – Некоторые вещи лучше говорить на испанском, особенно если речь идет о любви.

– Вы что-то очень торопитесь, – быстро заметила Анастасия в надежде охладить его пыл.

– Простите меня, ради Бога, но поверьте, вы овладели всеми моими мыслями. Я порой теряю голову – первый раз за всю свою жизнь встречаю такую женщину, как вы. Ваши золотистые волосы меня завораживают, а от ваших зеленых глаз я... – Люк умолк, взгляд его скользнул ниже. Быстрым движением он развязал и снял с Анастасии скатерть, снова явив взорам ее вечерний туалет, облегающий фигуру. – Платье потрясающее, но только благодаря тому, что оно на вас! – с улыбкой добавил он.

– Спасибо, – ответила Анастасия, сообразившая, что от нее ожидали выражения удовольствия от только что услышанного. На самом-то деле никакой радости слова хозяина ей не доставили, а только вызвали горячее желание снова обвязаться снятой скатертью.

– Что же до тех испанских слов, что я вам говорил, то это всего лишь проявление нежности, – снисходительно улыбнулся молодой человек. – Их обычно добавляют, когда хотят выразить что-либо приятное или намекнуть на... некоторые обстоятельства.

Анастасия заставила себя с непринужденным видом рассмеяться:

– Ах, вот оно что. Теперь мне все ясно. Мы играем в замечательный вечер, веселый званый ужин... Очень уместно. Я правильно поняла?

Люк в замешательстве промолчал.

– А какое будет продолжение? – поспешила закрепить свой успех Анастасия. – Танцы? Кэт и Хок собираются встать из-за стола ради этих самых танцев?

– Танцы? – отвел глаза Люк.

Наконец-то Анастасии удалось достичь своей цели. Теперь она была полна решимости не дать снова втянуть себя в разговор на интимные темы.

– Ну да, танцы! Кажется, что...

– Вы любите танцевать?

– Да не так чтобы очень. Хотя время от времени я не прочь потанцевать. Я только не представляю, какие танцы...

Латимер засмеялся, встал из-за стола и галантно помог подняться Анастасии.

– В таком случае вам понравится. Пойдемте, сначала посмотрим, а там, глядишь, вы и рискнете присоединиться.

Анастасия с готовностью кивнула, радуясь возможности наконец выйти из-за стола. Вслед за ними Ти Эл с Исабель тоже направились к площадке для танцев, где крохотный оркестр из местных мексиканцев уже настраивал инструменты.

К этому времени солнце уже зашло, но луна еще не поднялась, так что все вокруг заливал рассеянный свет зажженных фонарей. Анастасия и Люк встали на краю площадки. Музыканты грянули зажигательную мелодию, и Анастасия с изумлением увидела, как в центр площадки стремительно вылетела Кэт Дамита. В руках у нее неведомо откуда появились кастаньеты, которыми она со знанием дела начала прищелкивать у себя над головой, превратившись в настоящую испанку. Несколько раз требовательно топнув ногой, она повела бедрами из стороны в сторону, резко вздернула подбородок, взметнув волосы... и замерла на месте. Все невольно придвинулись ближе.

Люк наклонился и прошептал Анастасии на ухо:

– Она ошиблась с призванием. Ей надо было стать знаменитой танцовщицей, а не женой ранчеро.

Анастасия с удивлением посмотрела на него и попыталась немного отодвинуться в сторону, но слишком много людей толпилось вокруг, и это ей не удалось.

– Отец всю жизнь стремился удерживать Кэт от таких вот вызывающих танцев на людях, да все без толку, – шептал между тем Люк. – Она это просто обожает – в танце только и живет настоящей жизнью.

Анастасия увидела, каким пылом загорелись его глаза, когда музыканты наподдали жару и Кэт самозабвенно понеслась по кругу в классическом испанском танце. Завораживающее мелькание юбок, летящие густые черные волосы, бешеный стук кастаньет, виртуозная дробь чечетки, стремительные, откровенно чувственные движения стройного тела – и вот это уже не танец, а сама женственность, являющая себя миру посредством танца. Все быстрее и быстрее играл оркестр, все быстрее и быстрее кружилась Кэт Дамита, пока внезапно не застыла в скульптурной позе, устремив взгляд на... Хока.

Она танцующим шагом двинулась к нему, легонько маня к себе едва заметными движениями тонких пальцев, не отводя умоляющего взгляда, исполненного желания и приглашения к танцу. Танец возобновился, негромко пощелкивали в такт шагам кастаньеты над ее головой. Оркестр добавил в ведущую мелодию жалобное пение скрипок. Кэт сделала еще шаг к Хоку, потом отступила на несколько шагов, завлекая, соблазняя, увлекая...

Но в танце к ней присоединился не Хок. Молодой Латимер, внезапно направившись к сестре, бросил Анастасии через плечо:

– Мы оба созданы для танца.

Пораженная, Анастасия стояла, глядя, как брат и сестра, он – в черном, она – в белом, принялись плести новый узор движений. Обступившие площадку гости буквально глаз не отрывали от пары, предавшейся великой магии танца. Музыканты оказались им под стать – они чутко откликались на любую, едва заметную смену ритма, добавляя новые мелодические краски к каждому неожиданному па, рождавшемуся на глазах у завороженной публики. Неожиданно для всех мелодия взметнулась заключительным аккордом и оборвалась. Кэт и Люк, тяжело дыша, на мгновение застыли, а потом, взявшись за руки, с улыбкой поклонились под шквал аплодисментов.

Оркестр заиграл снова, разгоряченные зрители заполнили площадку, и начался общий танец, в котором участвовали все. Анастасия быстро оказалась втянутой в этот веселый хоровод и вскоре, забыв обо всем, поглядывая, как танцуют окружающие, и старательно повторяя их движения, смеясь и задыхаясь, закружилась вместе со всеми. Она, как и остальные женщины, легко перелетала от одного партнера к другому, пока не оказалась в таких знакомых, родных объятиях высокорослого худощавого мужчины. Хок. Радостно улыбнувшись ему, девушка ощутила дрожь от долгожданной близости с любимым. Он, однако, не подарил ей ответной улыбки, а потихоньку увлек к краю площадки, притянул к себе и негромко поинтересовался:

– Как я смотрю, у тебя с молодым Латимером налаживаются личные отношения?

– У меня? Милый, а как там поживает Кэт Дамита? Она весь вечер разве что на колени к тебе не садилась!

– Кэт?

– Нет, я!

Они уставились друг на друга и одновременно расхохотались, признаваясь друг другу в постыдной ревности.

Хок нежно прижал Анастасию к груди и тихо шепнул:

– Если честно, то я места себе не находил. Этот Люк чертовски красив.

– А Кэт – просто неотразимая женщина.

– Она не в моем вкусе, – хмыкнул Хок.

– А Люк меня пугает.

Хок участливо заглянул Анастасии в лицо.

– Пугает? Если он позволил себе лишнее, я ему...

– Нет-нет! Он просто... ну, я не знаю, как объяснить.

– Ладно, в любом случае, Стейси, не давай ему воли. Я рядом, и если что...

– Может быть, мы пораньше вернемся домой?

Хок засмеялся, еще раз сжал Анастасию в объятиях, и они вновь присоединились к танцующим, очень быстро поймав нужный ритм.

– Конечно, скоро будем собираться. Я только...

– Прошу меня извинить, – проговорил высокомерным тоном подошедший к ним Люк. – Танец закончился, и я хочу пригласить вашу даму на следующий.

Застигнутый врасплох Хок вскинул глаза, улыбнулся и дружелюбно кивнул:

– О, конечно.

Потом подмигнул Анастасии и лениво двинулся в толпу весело разговаривающих гостей.

– Он не сильно вам досадил? – поинтересовался молодой хозяин, принимая в объятия Анастасию. – Я обратил внимание, как крепко он вас прижимал к себе.

– Правда? А я и не заметила. Столько народу танцевало, и все незнакомые, и так было весело...

– Устали, наверное?

– Да нет. Вернее, не слишком сильно.

– Ну и хорошо. Мне хотелось потанцевать с вами с того самого момента, когда я увидел вас в первый раз.

Анастасия благоразумно промолчала и попыталась воспротивиться его попытке привлечь ее к себе. Вдруг до нее дошло, что музыканты играют медленный вальс – один из тех, что ей доводилось танцевать в Виксберге. Люк мурлыкал мелодию прямо ей в ухо. Анастасия обреченно вздохнула. Ладно, один танец с ним она как-нибудь вытерпит, а потом можно будет отправляться домой.

Но когда вальс закончился, оркестр тут же заиграл новый, и Люк, умело прижимая партнершу к себе и продолжая кружиться в танце, самодовольно шепнул:

– Мы прекрасно подходим друг другу, не правда ли?

– Любые два человека в чем-то подходят друг другу, – сухо ответила Анастасия.

Он оторопело отпрянул, посмотрел на нее в растерянности, но быстро нашелся.

– У вас замечательное чувство юмора, Стейси. Мне оно нравится, – принужденно рассмеялся он и вновь привлек ее к себе.

Латимер уверенно вел свою партнершу в танце, и Анастасия не могла не признать, что танцует он великолепно – легко и раскованно, точно так же, как танцевал испанский танец с сестрой. Очень может быть, что оба они упустили свое призвание – стать выдающейся танцевальной парой и гастролировать по всему миру. Но они избрали иную судьбу – заниматься скотоводством, приумножая отцовское богатство.

Анастасия бросила взгляд через плечо своего кавалера и увидела, что Кэт Дамита танцует с Хоком, весьма откровенно приникнув к нему. «Кэт не вышла ростом для Хока», – не без злорадного удовольствия подумала Анастасия. Не важно, насколько та была красива и грациозна, – с Хоком они явно не смотрелись. Эта мысль ей тоже понравилась. Вот они с Хоком... Она едва заметно улыбнулась, вспоминая, как хорошо они понимали и понимают друг друга.

На небе взошла чуть ущербная луна, а танцы все продолжались. Анастасия танцевала то с одним, то с другим, удивляясь про себя, как ее еще носят ноги. Но в тот момент, когда она уже решила, что сейчас просто упадет, рядом оказался Хок. Наконец-то пришла пора уезжать, да и праздничный вечер приблизился к концу. Завтра будет очередной рабочий день.

Анастасия быстро переоделась в отведенной ей комнате, уложила вечернее платье в саквояж и, выйдя на улицу, распрощалась с Исабель и Ти Эл Латимером, поблагодарив их за замечательный вечер.

Брат и сестра проводили гостью до лошадей, где ее дожидались ковбои с ранчо Спенсера и Хок. Люк нес ее саквояж, но едва Хок заметил это, как тут же поспешил подойти и забрать его. Когда Хок пошел к мустангу Анастасии, Кэт заторопилась следом. Анастасия взглянула в ту сторону и увидела, что девушка остановилась совсем рядом с Хоком, чуть ли не касаясь его, и смотрит, как он приторачивает багаж Анастасии к седлу.

– Я очень рад, что вы сумели приехать к нам, – обратился к Анастасии Люк. Когда она повернулась к нему, он продолжил немного охрипшим от волнения голосом: – Я приеду навестить вас сразу, как только позволят дела.

– Это будет очень мило с вашей стороны, – растерянно ответила Анастасия. – И спасибо за приглашение на сегодняшний праздник.

– Вы всегда так холодны?

– Да нет. А о чем вы, собственно говоря, спрашиваете?

– Это просто вопрос, прямой ответ на который мне хотелось бы получить, – усмехнулся он.

– Ну что же, поживем-увидим, получите ли вы ответ, – вежливо улыбнулась Анастасия, потихоньку отходя в сторону.

– Вам доставляет удовольствие поддразнивать меня, да? – рассмеялся Люк.

– Еще раз большое спасибо, – улыбнулась Анастасия. – Вечер удался просто на славу. Но мне пора ехать и...

– Вот именно, – сказал Хок, вставая рядом с ней. Анастасия от неожиданности чуть не подпрыгнула на месте.

– Нам всем пора трогаться, – уточнил он, внимательно посмотрев на нее.

К ним подошла Кэт Дамита.

– Спасибо за полученное удовольствие, Кэт, – поблагодарила Анастасия.

– Я рада, – небрежно кивнула Кэт и, не таясь, посмотрела на Хока.

– Увидимся, – коротко попрощался он и, взяв Анастасию под локоть, быстро подвел ее к лошади и помог сесть в седло.

Они помахали на прощание провожающим и направились в сторону Гайи по ночной прерии, которую от края до края заливал серебристый свет луны, висевшей высоко в небе.

Анастасия подъехала к Хоку и со вздохом облегчения сказала:

– Господи, Хок, я так рада, что все это закончилось. Мне совсем не интересно жить так, как живут они, и я не намерена быть такой, как они. Я хочу все время быть рядом с тобой и чтобы никто из посторонних не мешал нам.

Хок, до глубины души тронутый ее словами, с чувством сжал ей руку.

– Очень скоро, Анастасия, мы окажемся одни, только ты и я.

Глава 16

Анастасия спокойно сидела на своем мустанге, смотря на приближающуюся маленькую группу всадников. Их легко можно было разглядеть, поскольку это было единственное, что двигалось в ночной холодной пустыне.

Она подняла голову и посмотрела на небо. Высоко над ее головой мерцали звезды, и луна заливала бледным светом равнину северной Аризоны. Хок сказал, что предпочитает для осуществления своих планов ночь. И хотя луна была еще довольно яркой, он больше не хотел терять время.

Анастасия снова бросила взгляд на приближающихся всадников. Ладно, пусть. Хок, конечно, рассердится, и будет прав, но она вовсе не намерена быть в стороне от событий в эту важную для ее судьбы ночь.

Лошадь Анастасии тревожно переступила копытами. Девушка ласково потрепала ее по холке, прошептав в чутко подрагивающее лошадиное ухо ласковые успокаивающие слова, и снова погрузилась в свои мысли.

Хок был непреклонен, но за те несколько дней, что прошли после их возвращения с ранчо Латимера, переубедить ее так и не сумел.

На ранчо сейчас было горячее время. Ковбои научили ее различным хитростям. Она многое узнала о разведении скота, о том, как выводят новые породы, как и когда, ставят клеймо, когда лучше всего перегонять стада на новые пастбища в разное время года. Близится срок, когда годовалых телят нужно будет клеймить. Всем, что Анастасия узнавала, она с радостью делилась с Хоком, и теперь ей хотелось разделить с ним и это ночное приключение, несмотря на вероятную серьезную опасность.

Она машинально потерла сквозь кожаную перчатку следы змеиного укуса на левой кисти и подумала, что у Хока после того происшествия отношение к ней заметно изменилось. Проявляться это стало в первую очередь в том, что он изо всех принялся оберегать ее от всяческих опасностей. Но она вовсе не собиралась позволять ему удерживать ее взаперти, ей хотелось делить с ним не только радости, но и невзгоды. Если кому-то из них угрожает опасность, другой должен быть рядом – это очевидно. Поэтому она здесь и оказалась. Домой он ее не отправит, по крайней мере сейчас, когда до цели так близко.

Оделась Анастасия соответственно, в темно-зеленый костюм для верховой езды – он, правда, уже успел немного поистрепаться, и Лорели шила ей новый, а заодно и другую одежду, более подходящую к жизни на ранчо. Они решили сшить себе блузы и юбки наподобие тех, что носила Мария, и для этого сняли с ее вещей мерку. Но времени постоянно не хватало, и шитье продвигалось медленно, вот и донашивали то, что привезли с собой из Виксберга.

К счастью, костюм был темного цвета, да и перчатки и обувь Анастасия специально выбрала черные. Свои белокурые волосы она собрала в тугой узел на затылке и спрятала под темным шарфом, чтобы они не бросались в глаза при лунном свете. А еще вымазала лоб и щеки грязью, чтобы лицо не белело в темноте. Хок наверняка испытает гордость за нее, ведь скольким вещам она научилась у него за те дни, когда он работал над своим планом. Если бы он действительно не хотел, чтобы она приняла в них участие, он бы не рассказывал о своих намерениях в таких подробностях.