Тайное общество - Превратности судьбы

– Хм… – Шарлотта поджала губы и задумалась. – Неужели он может узнать так много только по энергетическому следу, оставленному человеком?

– Он так говорит.

– И ты ему веришь?

– Почему бы и нет? – Вирджиния усмехнулась. – В конце концов, он же поверил в мой талант.

В глазах Шарлотты блеснули веселые огоньки.

– Понятно, – кивнула она. – Что ж, очень интересно…

Дальнейшие рассуждения на эту тему были излишни. Шарлотта отлично вникла в суть создавшегося положения. Талант Вирджинии всегда становился препятствием в том, что касалось романтических отношений. Разумеется, за прошедшие годы находились мужчины, которые считали ее привлекательной. Ее талант иногда неотразимо действовал на противоположный пол, и излучаемые ею энергетические потоки ощущали даже те, кто вовсе не обладал выраженным психическим талантом.

Но мужчины, как бы ни были они заинтригованы и даже очарованы ее необычностью, исчезали раньше или позже. То самое качество, которое их поначалу привлекало, начинало затем внушать неуверенность и страх. И Вирджиния не винила незадачливых кавалеров. Ведь перспектива жениться на женщине, которая заявляет, что видит умерших и умирающих, стоит ей взглянуть в зеркало, могла внушить робость любому джентльмену.

Когда несколько месяцев назад Вирджинии исполнилось двадцать шесть, они с Шарлоттой распили бутылку вина, и она окончательно рассталась с романтическими мечтами, заявив, что никогда не выйдет замуж. К аналогичному заключению пришла и Шарлотта, размышляя о собственной судьбе. Подогретые вином, не желая мириться с грозящей им участью старых дев, подруги решили избрать для себя совсем иной курс.

Первоначальный план предполагал без оглядки броситься навстречу романтическим приключениям – романам с красивыми мужчинами. В винном угаре этот план выглядел очень простым. Увы, реальность оказалась не столь радужной. В Лондоне обнаружилась жесточайшая нехватка красавцев. Да и рисковать не хотелось…

Поэтому теперь они рассматривали другую возможность, куда менее опасную и более разумную. И новый план представлялся им весьма многообещающим.

– Я никого, кроме тебя, не посвящаю в истинный характер моего сотрудничества с мистером Суитуотером, – сказала Вирджиния. – Пусть все остальные в Институте Лейбрука думают, что я просто позволила мистеру Суитуотеру изучать мою работу.

Шарлотта задумалась. Потом спросила:

– Ты уверена, что можешь доверять Оуэну Суитуотеру? Ведь он может использовать тебя в своих целях.

– Да он и не скрывает, чего от меня хочет, – ответила Вирджиния. – Он открыто заявил, что ему нужна моя помощь в одном расследовании. Но интуиция мне подсказывает, что ему можно доверять, пока дело касается моей личной безопасности. После событий прошлой ночи я точно знаю: он не причинит мне вреда. Но я отлично понимаю, какова причина его интереса ко мне. Он уверен, что я – ключ к головоломке, которую он пытается решить.

– Что ж, ладно. Главное – держи открытыми уши и глаза. Обещай мне, что будешь очень осторожна.

– Поверь, осторожность – моя главная добродетель, – заявила Вирджиния. – А теперь поговорим о чем-нибудь более интересном. Что нового ты узнала о медицинских способах лечения истерии у женщин?

– Я все еще навожу справки, но у всех на слуху имя одного доктора, – ответила Шарлотта. – Это доктор Спиннер. Его пациентки клянутся и божатся, что в лечении истерии ему нет равных. Они говорят, что он использует новейший электрический прибор и достигает поразительных результатов.

– Как действует этот прибор?

– Я слышала, что его устройство вырабатывает вибрации. Совершенно точно знаю: очень многие дамы покупают регулярный курс и ходят к доктору Спиннеру раз в неделю. Говорят, что за все сокровища мира не пропустили бы сеанс лечения!

– Всегда полезно узнать положительные отзывы о докторе, прежде чем записаться к нему на прием, – заметила Вирджиния. – Однако должна признаться: у меня не вызывает доверия метод лечения с использованием электрического прибора. Это может быть опасно.

– Если верить тому, что я слышала, метод Спиннера совершенно безопасен. Меня заверили, что вибрирующее устройство, используемое доктором, стимулирует у пациенток лечебный припадок. И говорят, что этот метод – самый современный и исключительно эффективный.

– Методика разработана для женщин, страдающих истерией, – напомнила Вирджиния. – Но мы-то с тобой не истерички!

– О, но разве трудно изобразить истерический припадок?

– Верно, нетрудно, – согласилась Вирджиния. – К тому же после вчерашнего мои нервы совершенно расстроены.

– Да, разумеется! – воскликнула Шарлотта. – И мои – тоже! Сильно сомневаюсь, что доктор Спиннер никогда не ошибается в том, что касается диагноза. В конце концов, если имеешь дело с пациентками-истеричками, можно быть уверенным только в одном: они будут приходить снова и снова, принося доктору доход.

– Болезнь не убивает пациента, но лечение должно быть регулярным, чтобы добиться заметного улучшения.

– Короче говоря, пациент, страдающий истерией, – это идеальный пациент, – заключила Шарлотта. – Более того, в медицинских кругах бытует мнение, что положение старой девы – само по себе предпосылка женской истерии. А ведь нас обеих теперь можно смело назвать старыми девами, то есть потенциальными истеричками.

– Но неудачное замужество – это для нервов еще хуже, – заметила Вирджиния, поежившись. – Вспомни положение бедной леди Холлистер. Должно быть, она подозревала, что ее выдали замуж за чудовище в человеческом обличье. Но что она могла поделать? Очевидно, в конце концов она сошла с ума. Я бы предпочла истерию.

– Будем честны перед самими собой, – заявила Шарлотта. – Мы с тобой – не из тех женщин, которые стали бы годами жить с таким мерзавцем, как Холлистер. Женись он на одной из нас, не пережил бы медового месяца.

– Да, верно, – согласилась Вирджиния. – Но ты и я – мы обе обладаем особым даром, а особый дар предполагает особую интуицию. Сомневаюсь, что мы бы вообще решились за него выходить – начнем с этого. Мы бы сразу почувствовали в нем зверя.

– Ох, мы обе знаем: главная причина, по которой мы не можем выйти замуж, – это как раз наш талант. – Шарлотта наморщила носик. – Сильная интуиция – это очень хорошо, но она становится помехой в романтических отношениях. Джинни, только подумай: нам обеим скоро стукнет двадцать семь, но мы так и не встретили мужчин, которых могли бы любить более или менее страстно. Вот почему нам действительно самым серьезным образом стоит обдумать возможность полечиться у Спиннера.

– Согласна. Но боюсь, у меня не будет времени на Спиннера, пока я не закончу дело с мистером Суитуотером. – Вирджиния поставила на стол пустую чашку и встала. – Будем надеяться, что мои нервы выдержат до того момента, когда дело закончится и я смогу заняться поисками средства излечения от моей истерии.

Глава 8

Какое-то время спустя Вирджиния покинула книжный магазин. День еще не сменился вечером, но в ранних сумерках уже сгущались клочья тумана и здания по обеим сторонам узкой улочки погрузились в зловещий серый сумрак. Висевший в воздухе туман был до того густым, что Вирджиния заметила стоящую у ее дома карету, лишь дойдя до лестницы.

Из кареты выпрыгнул Оуэн и тотчас направился к ней. Он был в длинном темном плаще и в шляпе с низкой тульей, надвинутой на глаза. Увидев его, Вирджиния ощутила радостный трепет. То же было с ней и накануне, когда он вошел в ее кабинет. Да, она ужасно обрадовалась, но в то же время немного растерялась. Ведь прежде ни один мужчина не будил в ней таких волшебных ощущений…

Вирджиния замерла на нижней ступеньке лестницы, прислушиваясь к тому, что творилось в ее душе. Ах, как давно не испытывала она ничего подобного! Через минуту Вирджиния поняла, что именно испытывала. Как ни странно, она чувствовала себя счастливой, более того, она была в восторге!

– Мистер Суитуотер, я вас не ждала, – сказала Вирджиния с улыбкой.

– Зато я вас дожидался, – холодно ответил Оуэн. – Ваша экономка сказала, что вы отправились навестить подругу.

Царившее в ее душе веселое возбуждение внезапно сменилось раздражением. «Что ж, в положении старой девы есть одно существенное преимущество, – подумала Вирджиния. – Старой деве нет нужды отчитываться перед мужчиной».

– Я нанесла визит очень близкой подруге, а теперь вернулась, – ответила она весьма сухо. – Думаю, это никоим образом вас не касается, сэр.

– В сложившихся обстоятельствах я надеялся, что вам достанет здравого смысла соблюдать осторожность в своих повседневных занятиях. Я поставил людей стеречь ваш дом по ночам, но не думал, что в этом будет необходимость также и днем.

Она вскинула подбородок:

– А чего вы ждали, сэр? Что я запрусь в доме и буду сидеть у камина, пока вы не закончите свое расследование? Боюсь, что это невозможно. У меня своя жизнь.

– Я принимаю сей факт. Но мне не нравится, что вы выходите из дома без сопровождения, в то время как по городу рыщет убийца, который выбирает себе жертв как раз среди женщин вашей профессии.

– Я не дура, мистер Суитуотер. Сегодня днем я ходила исключительно по людным улицам, а потом провела время в компании подруги, в ее магазине. Я ни на минуту не оставалась одна! Не ходила по темным переулкам и через безлюдный парк. Даже сумела удержаться и не сесть в карету к незнакомцу. Кстати, сегодня не было никаких незнакомцев, которые предложили бы меня подвезти.

Он разглядывал ее, чуть прищурившись.

– Вы правы, разумеется. У меня нет права диктовать вам образ жизни.

– Это извинение?

– Нет. Просто констатация факта. Какой толк просить извинения? Ведь вполне возможно, что я снова начну вас отчитывать в ближайшем же будущем.

– Но почему?

– Потому что я пытаюсь обеспечить вашу безопасность и поймать убийцу, будь он проклят! А еще потому, что из нас двоих именно у меня есть некоторый опыт по части чудовищ.

– Я прекрасно понимаю, что вы действуете из лучших побуждений, сэр, – сказала Вирджиния, чуть смягчившись. – Беда в том, что вы, очевидно, привыкли отдавать приказы, а я не привыкла им подчиняться.

– Да, вижу.

– Но я уверена, что мы как-нибудь сумеем поладить. А теперь скажите, зачем вы пришли ко мне сегодня? Есть новости?

На какой-то миг ей показалось, что он намерен раздуть угольки их взаимного недовольства в полноценную ссору. Но он, очевидно, понял, что логика сейчас не на его стороне, и предпочел оставить поле битвы. Как она подозревала – лишь на время.

– Я бы хотел, чтобы сегодня вечером, попозже, вы отправились со мной в дом одной из убитых зеркальных гадалок, в дом миссис Рэтфорд, – сказал Оуэн. – Когда я заходил туда, то заметил там несколько зеркал. Возможно, вы сумеете увидеть в одном из них что-нибудь полезное.

В душе Вирджинии затеплилось предвкушение… чего-то приятного.

– Да, разумеется. – Она направилась вверх по лестнице. – Сэр, нет смысла стоять тут. Не зайдете ли? Уверена, миссис Крофтон доставит удовольствие приготовить вам чаю. Ведь если в доме совсем не будет гостей, она заскучает и покинет меня.

Открыв дверь, миссис Крофтон неодобрительно взглянула на хозяйку:

– Вас дожидался мистер Суитуотер, мадам.

– Да, я знаю, миссис Крофтон, – ответила Вирджиния. Она сняла шляпку и прошла в переднюю. – Но он сам виноват. Нужно было послать записку, что он намерен нанести мне визит.

– Я пригласила его подождать в гостиной и предложила чаю, но он отказался, – сообщила миссис Крофтон. – Он со своим экипажем дежурил на нашей улице добрых сорок пять минут.

– Понимаю, миссис Крофтон. – Вирджиния придала немного жесткости своему голосу. – Можете принести ему чаю сейчас. Мы будем в кабинете.

– Да, мадам. – Миссис Крофтон услужливо приняла шляпу и перчатки Оуэна. – У меня есть свежие фруктовые пирожные, только что из печи. Они прекрасно подойдут к чаю.

Оуэн улыбнулся:

– Звучит весьма заманчиво, миссис Крофтон. В последний раз я ел много часов назад.

Просияв, миссис Крофтон выплыла из передней в направлении кухни.

Оуэн же проследовал за Вирджинией по коридору. Он пришел к ней всего лишь во второй раз, но у нее возникло ощущение, что он уже освоился в ее доме – словно давний друг. Или любовник. Но откуда взялась эта мысль? Ох, очевидно, сегодня она слишком долго обсуждала с Шарлоттой методы лечения женской истерии…

– Интересная она женщина, ваша экономка, – заметил Оуэн с легкой усмешкой.

– Боюсь, миссис Крофтон не совсем меня одобряет, – призналась Вирджиния, входя в кабинет. – Видите ли, она совсем недавно спустилась с небес на землю. Ее предыдущей нанимательницей была богатая дама, которая вращалась в самых респектабельных кругах. К несчастью, леди оказалась крайне забывчивой. Она умерла, задолжав прислуге жалованье за несколько месяцев.

– Позвольте, я угадаю, что было дальше. Наследники не видели никаких причин, чтобы выплатить долг, верно?

– Да, вы правы. Бедная миссис Крофтон оказалась без денег и без места. Ей пришлось принять первое подвернувшееся предложение. К сожалению, новое место оказалось в доме женщины, которая не просто зарабатывала деньги своим трудом, но и делала это по ночам!

– То есть в вашем доме?

– Да. – Вирджиния села к письменному столу.

Оуэн опустился в одно из кресел, причем сделал это с такой непринужденной мужской грацией, что у Вирджинии захватило дух. Она поняла: он внес в кабинет часть своей ауры. И чувства ее пришли в смятение.

– А вы бы не хотели отпустить миссис Крофтон, чтобы взять вместо нее служанку, не столь озабоченную своим социальным статусом? – спросил гость.

Вирджинии пришлось призвать к порядку свое разыгравшееся воображение и сосредоточиться на разговоре.

– Это совершенно невозможно, – ответила она. – Любая прислуга дорожит своим социальным положением. Кроме того, миссис Крофтон – превосходная экономка. Мне ужасно повезло, что она ко мне попала.

В глазах Оуэна заплясали искорки смеха.

– У меня такое впечатление, что она прекрасно это понимает.

Вирджиния вздохнула:

– Да, возможно. Но без сомнения, она могла бы найти место получше. И если честно, то я почти уверена: она скоро меня покинет.

– Почему вы так говорите?

– На этой неделе она получила письмо. Я ничего не могла с собой поделать – взглянула на обратный адрес! Письмо было из агентства «Биллингз», из того самого агентства, что прислало ее ко мне. Похоже, теперь миссис Биллингз может предложить ей кое-что поинтересней. Но довольно о моих домашних неурядицах. Вы узнали что-нибудь новое, когда осматривали ту заводную игрушку?

– Кое-что узнал. Но не уверен, что это нам поможет. Качество материала, который использовали для изготовления механизма, а также точность деталей заставляют вспомнить изящные заводные вещицы, датируемые эпохой Возрождения. И это наводит меня на мысль, что человек, создавший эту заводную карету, считает себя истинным художником.

– Но его карета – это оружие, а не произведение искусства.

– Не всегда можно провести четкую грань между художником и оружейником. Многие образцы оружия эпохи Возрождения являлись настоящими шедеврами, изготовить которые мог только искуснейший мастер. Например, есть давняя традиция инкрустировать драгоценными камнями мечи, броню или кинжалы и отделывать их золотыми деталями.

– Вы уже начали поиски мастера-часовщика?

– Я поручил эту часть расследования моему двоюродному брату Николасу Суитуотеру.

– Без сомнения, в Лондоне великое множество часовщиков.

– Да, конечно. Но у Ника талант выискивать то, что надо.

Часом позже Оуэн вернулся к себе, напившись превосходного чаю с отличными пирожными, которые подала миссис Крофтон. К тому же он прекрасно провел время с Вирджинией. Поэтому он почти не сомневался: у него войдет в привычку регулярно заходить в дом номер семь по Гарнет-лейн.

Глава 9

Через некоторое время Оуэн вернулся на Гарнет-лейн во взятом напрокат экипаже. Вирджиния ожидала его уже одетая в плащ с капюшоном, чтобы защитить себя от вечернего холода. Он почувствовал, что она рада ему, но в то же время ее одолевали дурные предчувствия. И Оуэн мог бы поклясться: когда он взял ее руку в перчатке, чтобы помочь забраться в карету, между ними словно проскочила электрическая искра.

Они почти не разговаривали, пока ехали к тихой улочке, где миссис Рэтфорд снимала небольшой домик. Но Оуэн все время ощущал присутствие Вирджинии. И он многое бы дал, чтобы узнать: испытывает ли она что-нибудь подобное?

Когда они добрались до места, Оуэн отослал карету, решив, что потом возьмет другой экипаж.

При взгляде на дом, в котором умерла миссис Рэтфорд, создавалось впечатление его уединенности, отгороженности от всего света. Занавески на окнах были плотно задернуты.

– Вы уверены, что в доме никого нет? – спросила Вирджиния.

– Проверил сегодня днем. Дом пока никто не арендовал. Наверное, будет нелегко найти новых жильцов из-за слухов о смерти прежней нанимательницы. Нет сомнений: перспективных жильцов отпугивает мысль о том, что предыдущий обитатель, возможно, был убит духами с Другой Стороны.

Вирджиния пристально взглянула на него и тихо сказала:

– О тех из нас, кто читает в зеркалах, всегда ходят слухи. Многие люди убеждены, что мы видим духов и привидения. Они не понимают, что мы видим лишь послеобразы, запечатленные в зеркале. Ведь зеркало – это своего рода фотокамера, улавливающая часть энергии, которая выделяется в момент смерти или в предсмертный миг.

– Да, понимаю.

Они зашагали по аллее, чтобы подойти к дому номер четырнадцать с заднего фасада. Оуэн открыл калитку, ведущую в крошечный садик. Затем они поднялись по лестнице черного хода, и Оуэн вставил отмычку в замок кухонной двери. Дверь открылась тотчас же.

– Можно спросить, где продают такие отмычки? – прошептала Вирджиния.

Оуэн улыбнулся; его развеселило любопытство, прозвучавшее в голосе спутницы.

– Эту отмычку изготовил один из моих дядюшек. Он мастер на такие дела.

– У вас очень интересная семья, сэр.

– Да, верно. Можно и так охарактеризовать моих родственников. – Оуэн пошире открыл дверь и стал напряженно вслушиваться в тишину и собственные ощущения. – Да, точно. Пока никто сюда не въехал.

Вирджиния первая вошла в дом. И Оуэн услышал тихий шорох ее юбок, скользнувших по носку его сапога. А запах Вирджинии… этот запах на миг затуманил его разум. Его будоражило не только предвкушение охоты. Возбуждало и присутствие женщины, вышедшей вместе с ним на ночную охоту.

Он проследовал за ней по узкому коридору и зажег лампу, которую принес с собой. Но и свет не мог смягчить угрюмость окружающей обстановки.

– Смерть всегда влияет на атмосферу дома, не правда ли? – Вирджиния осмотрелась. – Ее присутствие… словно висит в воздухе.

– Да, верно. Вот почему столь многие люди верят в привидения.

– А что, собственно, мы ищем? – спросила Вирджиния.

– Точно не знаю. Что-нибудь такое, что могло бы подсказать, как была убита миссис Рэтфорд. Я уже был в этом доме, как и в доме миссис Хэкетт. Побывал тут сразу, как только взялся за это расследование. Уверен: обе смерти вызваны паранормальными явлениями. Хотя не думаю, что убийца лично присутствовал здесь в момент убийства. Зато после убийства он несколько раз приходил сюда под разными предлогами.

– Вы видите такие подробности?

– Это в природе моего таланта, – ответил Оуэн.

Вирджиния промолчала. Затем, остановившись в дверях маленькой гостиной, проговорила:

– Вот зеркало. Над камином. Может быть, я смогу увидеть что-нибудь.

– Да, конечно. – Оуэн стал за ее спиной. И тотчас же свет его лампы ярко вспыхнул, отразившись в зеркальной глади, что наполнило гостиную зловещими тенями.

Вирджиния прошла вперед и остановилась перед камином. В зеркале ее глаза встретились с глазами Оуэна. Он почувствовал, как в воздухе разливается жар, и понял: Вирджиния взялась за дело.

Она полностью сосредоточилась на зеркале – всматривалась в него словно погружалась в другое измерение. И не говорила ни слова, вся ушла в созерцание. Минутой позже она чуть расслабилась и обернулась к Оуэну. Но в ее глазах все еще мерцала тайна.

– Зеркало очень долго висело над камином, – сказала она. – В нем блуждают тени, но – ничего отчетливого. Нет, решительно ничего, что указывало бы на насильственную смерть.

– Это легко объяснить. Тело обнаружили в спальне. Там также есть зеркало. На ночном столике.

Они вышли в коридор и стали подниматься по узкой лестнице.

– Я заметил, что зеркало, которое висит над вашим камином, совсем новое, – заметил Оуэн.

– Я купила его, когда сняла дом. Над камином висело старое зеркало, и еще одно было в передней. Я заменила оба.

– Вы не любите старые зеркала?

– Зеркала впитывают энергию год за годом. В старых зеркалах много теней. Меня это раздражает.

– Однако миссис Рэтфорд держала старое зеркало…

– Возможно, не могла позволить себе купить новое. А может, оно ее не очень беспокоило. У нее были кое-какие способности, но она никогда не считалась искусной чтицей. Старые зеркала причиняют беспокойство только тем, у кого сильный талант чтеца.

Они остановились на верхней площадке лестницы. Свет лампы выхватил из темноты три двери. Две стояли открытыми. А дверь в дальнем конце коридора была закрыта.

– Вон комната, где она умерла, – сказал Оуэн.

И тут они услышали какое-то царапанье. Или возможно, металлическое позвякивание. Звук доносился со стороны ближайшей открытой двери.

– Ради всего святого, что это? – прошептала Вирджиния.

Оуэн поднял фонарь повыше. И оба увидели, как из темной комнаты выкатился искусно сделанный механический дракончик. Заводная игрушка была размером с комнатную собачку. Ребристый хвост дракона, усаженный кристаллами, дергался из стороны в сторону, а длинные позолоченные когти скребли по полу. Стеклянные же глаза излучали холодный гипнотизирующий огонь.

– Еще одна из этих проклятых игрушек, – заметил Оуэн. – Но откуда, черт подери, взялась вот эта? Ее здесь не было, когда я приходил в прошлый раз.

Он схватил Вирджинию за руку и увлек обратно к лестнице. Она повиновалась весьма охотно, но было поздно – вокруг сгустился черный туман, и коридор заполнился жуткими видениями из числа тех, что мерещатся сумасшедшему в горячечном бреду.

Глава 10

Зловещий туман, заполнивший коридор, кишел всеми ужасающими видениями, которые Вирджиния видела в зеркалах за свою жизнь – с тех пор как в тринадцать лет в ней впервые проснулся дар. Умирающие таращились на нее жуткими глазами, исполненными смертной тоски, – словно они каким-то непостижимым образом понимали, что она умеет хранить свидетельства их смерти. Но они не пытались умолять ее о спасении, они знали: для них нет надежды. И возможно, им от нее было нужно другое… Возможно, они жаждали правосудия.

Наводящие ужас видения кружились вокруг нее в безумном вихре. И вдруг она ощутила дурноту; желудок болезненно сжался, и на миг ей показалось, что ее вот-вот стошнит. А затем она поняла, что утратила способность ориентироваться в этом странном тумане. Невозможно было определить, где верх, а где низ. Один неверный шаг – и она кубарем скатится с лестницы, которой больше не видела.

Внезапно из тумана возник голос человека, который с мрачной решимостью цеплялся за остатки разума одной лишь силой воли.

– Галлюцинации! – хрипло крикнул Оуэн. – На пол! Энергия так сгустилась, что мы не сможем найти ступеньки.

Дернув спутницу за руку, он заставил ее опуститься на колени, а затем и сесть рядом с ним. Сцепив руки, они куда-то поползли. Наконец наткнулись на что-то твердое. «Стена», – подумала Вирджиния. Что ж, теперь по крайней мере у нее был ориентир.

– Это зеркальная энергия, – сказала она. – Та же, которой была напитана заводная карета. Но здесь ее так много!.. Я словно угодила в ловушку. Не могу с этим справиться!

– И я не могу, – отозвался Оуэн. – Слишком сильный раздражитель. Излучение невероятно интенсивное, оно будоражит наше сверхчувственное восприятие!

– Это оружие куда более мощное, чем карета!

– Мне кажется, что карету сделали, чтобы лишать сознания. А вот этот механизм явно предназначен для убийства.

– Или для того, чтобы довести до смерти, – добавила Вирджиния.

– Вы действительно не можете с ним справиться? Если нет, надо искать путь к лестнице.

– Делаю, что в моих силах.

Вирджиния вся напряглась в попытке сосредоточиться на одном из образов – она знала, что он реален. И жуткие видения стали расплываться и бледнеть. Заводной же дракон снова оказался в поле зрения. То теряя очертания, то снова обретая четкость контуров, он полз к ней, позвякивая и царапая пол когтями.

– Теперь гораздо лучше, – сказал Оуэн. – Пусть подойдет чуть ближе, и я смогу пнуть его ногой.

Дьявольская игрушка остановилась в нескольких футах от них. Кошмарные сцены то исчезали, то вспыхивали с новой силой, словно картины, проецируемые адским волшебным фонарем.

– Слишком далеко, – проворчал Оуэн. – Но похоже, его энергия то и дело дает сбой. Так что я попытаюсь его достать.

Вирджиния почувствовала, как Оуэн переменил положение тела, и поняла, что он собирается оттолкнуться от спасительной стены.

– Погодите, – сказала она поспешно. – Я сумела отчасти нейтрализовать энергию. Но если вы подойдете слишком близко, то он сможет сконцентрироваться на вас. А сейчас он, кажется, сбит с толку.

– Вы говорите о проклятой штуковине так, словно она живая. Это всего лишь машина, проклятущий часовой механизм.

– Без вас знаю, – отрезала Вирджиния.

– Отлично, – буркнул Оуэн. – Извините.

«Сейчас вряд ли подходящее время для ссоры», – подумала Вирджиния. И сосредоточилась на том, чтобы держать энергию под устойчивым контролем.

– Полагаю, для машины дело осложняется тем, что между мной и вами – телесный контакт, – сказала она, сжимая затянутые в перчатку пальцы Оуэна и еще крепче припав к нему плечом. – Наши ауры перекрывают друг друга. Наверное, дракону мы кажемся одним целым.

– Одно целое с двумя аурами! И он не знает, на чем сконцентрировать удар.

– Да, похоже на то. Но мне не удержать его надолго. Давайте снимем перчатки! Возможно, контакт незащищенной кожи усилит путаницу.

– Попробовать стоит.

Не разнимая рук, они стянули каждый свою перчатку. Секундой позже ладонь Оуэна крепко сомкнулась вокруг пальцев Вирджинии. И тотчас же тревожные предчувствия потрясли все ее существо. Настойчивые потоки мужской энергии ошеломляли и завораживали. Ей казалось, будто Оуэн стал новым источником ее собственной силы, словно ее аура слилась с могучим энергетическим полем этого мужчины. «Я как пловец, который использует к собственной выгоде мощную океанскую волну», – подумала она. Ей бы следовало испугаться, но она, напротив, возликовала. Потому что эти ее чудесные ощущения были связаны с Оуэном.

А следом пришла другая мысль: «Что же, собственно, происходит между нами?»

Однако времени на размышления не было. Дракон вдруг начал источать просто убийственную энергию.

Она ухватилась за связь с Оуэном, чтобы усилить накал своей силы и сфокусировать ее в нужном направлении. Под накатами волн могучей энергии Вирджиния чувствовала опасность, с которой прежде никогда не сталкивалась. Подобно пловцу, взлетающему на гребень волны, она должна была сохранять хладнокровие, чтобы не погибнуть в шторме, который сама же и вызвала. Вирджиния не знала, что произойдет, если она потерпит неудачу, однако интуиция кричала: стоит ей хоть на секунду потерять фокус, как беснующееся энергетическое море уничтожит их с Оуэном.

На миг ей показалось, что попытка не удалась. Но в следующее мгновение уже можно было вздохнуть с облегчением – пространство вокруг них перестало кружиться в безумном вихре и обрело устойчивость. Видения не исчезли полностью, однако померкли до призрачных, едва угадываемых образов. В глазах заводного дракона по-прежнему искрился зловещий огонь, но маски смерти все больше бледнели, и казалось, вот-вот исчезнут вовсе.

– Будем наступать вместе, – сказал Оуэн. – Если повезет, мы собьем его с толку.

Сцепив руки, оба вскочили на ноги. Стена за их спинами служила им опорой. Вирджиния сумела не растерять накала своей энергии, гасившей враждебную силу. Некоторое время они выжидали. Однако новой вспышки паранормального шторма не последовало, и они двинулись навстречу дракону.

Когда дракон оказался в пределах физической досягаемости, Оуэн выбросил вперед ногу в сапоге, и дракон опрокинулся на бок. Его глаза бешено вращались в глазницах, словно пытались отыскать пропавшую мишень. Ужасные галлюцинации наконец исчезли, и Вирджиния смогла перевести дух.

– Я больше не вижу никаких видений, – сказала она.

– Я тоже, – отозвался Оуэн. – Давайте обезвредим эту проклятую штуковину.

Не выпуская руки Вирджинии, он снял перчатку с другой руки и присел возле поверженного врага. Провел пальцами по эмалевому боку и нажал в какой-то точке. Спина игрушки раскрылась, как створки двери на маленьких петлях, и взгляду открылся сложный часовой механизм. Оуэн немного покопался в металлических внутренностях, и позолоченные когти застыли в воздухе, а глаза погасли – питающая их злобная сила погасла.

Вокруг них воцарилась зловещая тишина, и Вирджиния вдруг услышала, как учащенно колотится ее сердце. И еще… Ах, поразительное ощущение! Ее рука – в руке Оуэна! Девушка вздрагивала всем телом, понимая, что все ее чувства совершенно расстроены и взволнованы каким-то новым, странным образом.

Потом Оуэн разжал пальцы, выпуская ее руку. Странные ощущения чуть померкли, но не исчезли совсем. И Вирджиния была уверена: стоит Оуэну дотронуться до нее снова, как волшебное интригующее чувство вспыхнет опять. Она сделала шаг назад, чтобы не стоять так близко к Оуэну. А тот, казалось, совершенно не обращал внимания на беспокойные токи, наполнившие вдруг воздух вокруг них.

– У меня есть от него ключ, – сказал он. И сунул что-то в карман плаща. – Я уверен, что дракон больше не оживет, если его не завести.