Диверсанты Сталина. Спецназ НКВД в тылу врага

При этом издания русских коллаборационистов стремились обойти молчанием две очень важные проблемы жизни населения оккупированных территорий. Это саботаж и партизанское движение. Сведения о партизанском движении в русских профашистских газетах скупы и отрывочны. В статьях, очерках партизаны изображались бандитами, которые терроризировали население, грабили его, угоняли скот, поджигали деревни.

Чем наглее ложь, тем она убедительнее. Так думали оккупанты и их приспешники, которые не гнушались никакими методами, чтобы скомпрометировать партизанское движение. Текст некоторых вражеских листовок содержал информацию даже о каннибализме партизан, поедающих убитых врагов.[109]

Значимую информацию о деятельности органов госбезопасности в гитлеровском тылу можно почерпнуть из мемуаров чекистов – непосредственных участников изучаемых событий. В настоящее время эти воспоминания продолжают являться ценным источником по теме исследования[110]. Характеризуя этот вид источника, хочется отметить, что наряду с определенной долей субъективности, в мемуарах содержатся данные, раскрывающие разведывательно-диверсионную, контрразведывательную и специальную деятельность органов госбезопасности на оккупированной советской территории. Мемуары, в большинстве своем, написаны хорошим литературным языком, наполнены фактами и подробностями, которые опущены в официальных документах.

Интересные взгляды на партизанскую борьбу можно найти в воспоминаниях гитлеровских военачальников. Так, Альберт Кессельринг, описывая партизанскую войну в Италии, выделил три направления, которые были характерны и для партизанского движения в СССР. Первым направлением Кессельринг называет хорошо подготовленные небольшие разведывательные подразделения. В СССР это были разведывательно-диверсионные резидентуры (РДР) органов госбезопасности. Вторым направлением он считает собственно партизанские отряды, отмечая, что ими контролировались целые районы и практически все местное население им помогало. И третьим направлением Кессельринг выделяет отряды преступников, выдающих себя за партизан, на самом деле состоящие из уголовного элемента.[111]

Шеф внешней разведки фашистской Германии Вальтер Шеленберг в своих мемуарах признает, что «НКВД нанесло нам чувствительный урон», засылая своих агентов в организации и учреждения на оккупированной территории.[112]

Достаточно значимое место в источниковой базе исследования занимают сводки Совинформбюро. Уже 25 июня 1941 года, на четвертый день войны, советские люди получили возможность познакомиться с первой оперативной сводкой. С того дня сообщения о положении на фронтах, работе тыла, партизанском движении, о героической борьбе Советской Армии и советского народа ежедневно приходили к миллионам читателей и слушателей.

Сводки Совинформбюро публиковались в газетах, расходились миллионными тиражами листовок, распространялись за рубежом. Их слушали по радио в окопах и блиндажах, принимали в партизанских землянках, переписывали от руки. Без преувеличения, в годы войны это была самая желанная, самая долгожданная информация.

Данный вид источника был изначально самым доступным, носил в большей мере пропагандистско-информационный характер, но совершенно точных сведений о событиях на оккупированной территории не отображал. Так, например, 29 ноября 1941 г. в вечернем сообщении прозвучало о разгроме партизанскими отрядами штаба немецкого корпуса, в ходе чего было уничтожено 600 солдат и офицеров противника, 120 автомашин и 4 танка[113]. Ни место сражения, ни фамилии командиров отрядов не были указаны. Это было общее правило для такого рода сообщений. И только спустя определенное время, сопоставив дату и статистические данные с документами архивов, можно было сделать заключение о том, что речь шла об Угодско-Заводской операции партизан Подмосковья, проведенной под командованием Карасева В.А., Бабакина В.Н. и Жабо В.В.[114]. К концу войны большая часть сообщений Совинформбюро были опубликованы.[115]

Помимо архивных материалов, существенный интерес представляют опубликованные источники, затрагивающие направления деятельности органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории в 1941—1944 гг. В целом по проблеме партизанской борьбы вышло большое количество опубликованных документов, имеющих существенное значение. Они излагались в периодической печати уже в первые месяцы войны.

Сразу после войны стали появляться сборники документов и материалов, которые состояли преимущественно из дневниковых записей, выдержек из отчетных документов, листовок и т. п. Такого рода публикации преследовали цель на примерах мужественной и самоотверженной борьбы бойцов партизанских формирований способствовать мобилизации советских людей на разгром захватчиков. В этот же период начата публикация документов о чудовищных преступлениях, совершаемых немецко-фашистскими варварами в захваченных районах.[116]

Одновременно с обработкой и систематизацией архивных фондов шел процесс отбора документов и издания отдельных тематических сборников, которые посвящались, как правило, борьбе населения отдельных городов и областей против фашистских поработителей[117]. Часть документов отражала деятельность партизанских формирований и местных штабов партизанского движения. Эти сборники сыграли положительную роль, так как побудили к дальнейшей исследовательской работе по научной обработке и изданию ценных документов и материалов.

С середины 50-х годов многие республиканские, краевые и областные архивы развернули широкую подготовку и издание сборников документов и материалов. Большинство этих изданий в Белоруссии, на Украине, в Карелии, Калмыкии, в Волгоградской, Калининской, Курской, Ленинградской, Московской, Орловской, Смоленской, Тульской и других областях посвящены раскрытию многосторонней деятельности общественных организаций и государственных органов в период суровых военных испытаний.[118]

Достаточно много фактического материала содержится в сборниках, специально посвященных теме народной борьбы или отдельным ее проблемам.[119]

Начиная с 1990-х гг. значительно повысился научный уровень опубликованных сборников. Улучшился отбор документов, их систематизация и археографическая обработка. К числу наиболее крупных документальных сборников следует отнести сборник документов по Великой Отечественной войне, 9-й том которого посвящен партизанскому движению[120]. В него включено большое количество документов Центрального штаба партизанского движения, которые ранее были засекречены.

В настоящее время в Академии ФСБ России проводится работа по публикации ранее секретных материалов, касающихся проблем участия органов госбезопасности в Великой Отечественной войне[121]. Это уникальный массив источников, раскрывающий многогранную деятельность чекистских органов по достижению победы над гитлеровской Германией. В данных сборниках представлены документы, в полной мере показывающие разведывательно-диверсионную, контрразведывательную и специальную деятельность органов госбезопасности на оккупированной советской территории.

В 2001 году при участии Управления ФСБ России по г. Москве и Московской области были опубликованы документы и материалы, рассказывающие об участии московских чекистов в разгроме немецко-фашистских войск под Москвой. Большое количество документов посвящено деятельности чекистов в тылу противника. Уникальность этого издания заключается в том, что в нем содержатся документы, впервые доступные для исследователей. Вместе с тем в качестве критики хочется отметить, что ссылок на первоисточники, в частности хранящиеся в архиве ФСБ, в сборнике нет.

Следует отметить, что остаются актуальными некоторые источники по истории партизанского движения, опубликованные в советское время. Несмотря на то что они не освещают деятельность органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории, в них можно найти общую и уточняющую информацию.[122]

Формирование источниковой базы проблемы, на наш взгляд, происходило по четырем основным этапам: первый – июнь 1941-го – май 1945 г.; второй – середина 1945 – первая половина 1950-х годов; третий – вторая половина 1950-х – начало 1980-х годов, четвертый – конец 1980-х – начало 2000-х годов. Причем источники первых трех периодов из-за недоступности ввиду их секретности отображают события, в большей мере связанные вообще с борьбой советского народа против гитлеровских захватчиков на оккупированной советской территории.

На первом этапе источниковая база формировалась в основном за счет прессы, на страницах которой публиковались материалы о народной борьбе в тылу врага. В 1942 г. для сбора документов и материалов по истории Великой Отечественной войны была организована Комиссия во главе с академиком И.И. Минцем. В ее составе имелась секция партизанского движения[123]. Выезжая в тыл врага, работники Комиссии записывали со слов партизан и подпольщиков рассказы об их боевых действиях.

Документы о борьбе в тылу врага поступали в Центральный Комитет ВКП(б), органы НКВД-НКГБ СССР, в политорганы фронтов и армий, с которыми взаимодействовали партизаны и подпольщики, в Центральный штаб партизанского движения.

Первый этап формирования источниковой базы проблемы завершился к концу войны. В это время вышел в свет ряд важных изданий: II том «Сообщений Советского Информбюро» (I том был опубликован несколько ранее в том же году), сборники листовок и воззваний подпольных организаций и штабов партизанских формирований, в том числе белорусских и ленинградских подпольщиков и партизан.[124]

Второй этап приходится на первое послевоенное десятилетие. Публикуются материалы Нюрнбергского процесса над военными преступниками, последующие тома «Сообщений Советского Информбюро», издается мемуарная литература, являющаяся важным историческим источником. Следует, однако, отметить, что в публикациях документов и воспоминаний преобладали материалы о вооруженной борьбе партизан; что же касается деятельности органов госбезопасности в тылу противника, то об этом имелись лишь отдельные упоминания или приводились разрозненные данные. Это отразилось и на состоянии исследовательской литературы тех лет.

На третьем этапе формирования источниковой базы значительно возросли возможности изучения первоисточников, соответственно расширился и круг изучаемых вопросов. Со второй половины 60-х годов источниковая база пополнялась новыми документальными материалами, которые значительно увеличили возможности исследователей. Это прежде всего многочисленные публикации мемуарной литературы, специальные сборники документов и материалов, отражавшие деятельность партизан и подпольщиков.

Четвертый этап характеризуется определенной доступностью к некоторым ранее засекреченным архивным документам и материалам. Основной массив документов хранится в Центральном архиве ФСБ России. Однако для большинства исследователей работа там затруднена в связи с тем, что пока не снят гриф секретности с большинства документов. Но эта проблема решаема. Дело в том, что документы в архиве ФСБ России хранятся экземпляром за № 1. Экземпляр № 2 можно найти в рассекреченном фонде Центрального штаба партизанского движения, хранящемся в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ).

Материалы, затрагивающие ряд направлений деятельности чекистов в тылу врага, можно обнаружить в Российском государственном военном архиве (РГВА), Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ).

Определенную ценность представляют документы, хранящиеся в регионах, территория которых была оккупирована в годы Великой Отечественной войны, прежде всего в областных архивах ФСБ России и бывших партийных архивах.

Интересные документы имеются в фондах руководителей партизанского движения в годы Великой Отечественной войны, хранящихся в различных архивах г. Москвы. Например, материалы о разведывательно-диверсионной деятельности органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории можно обнаружить в фондах генерал-лейтенанта П.К. Пономаренко и полковника И.Г. Старинова.

Работа в архивах с различными по степени важности документами и материалами позволила по каким-то эпизодам найти документы разных ведомств. При их сравнении появилась возможность с большей степенью достоверности отобразить реалии изучаемой проблемы.

Помимо этого, в 2000—2006 гг. автор встречался и проводил беседы с руководителями и непосредственными участниками борьбы на оккупированной советской территории – генерал-полковником С.С. Бельченко, полковником И.Г. Стариновым, генерал-майором Е.А. Телегуевым и др. В ходе этих встреч была получена ценная информация, позволившая сформировать более четкое представление по ряду вопросов, связанных с предметом исследования.

Глава 2

Состояние органов государственной безопасности СССР и их деятельность по подготовке к отпору потенциального агрессора

2.1. Реорганизация в 1930-х – начале 1940-х гг.

Органы государственной безопасности, являясь частью государственного аппарата СССР, занимали в нем весьма специфическое положение. С одной стороны, это была «карающая рука партии», с другой – организация, противостоящая шпионской и иной подрывной деятельности спецслужб иностранных государств.

С середины 1930-х годов, в условиях обострения международной обстановки, руководством СССР было принято решение о концентрации усилий органов внутренних дел и государственной безопасности. Постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 года ОГПУ было упразднено и в новом качестве, как Главное управление государственной безопасности (ГУГБ), вошло в состав союзно-республиканского Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР. Народным комиссаром внутренних дел был назначен Г.Г. Ягода[125], ставший затем одновременно и начальником ГУГБ.

Новому наркомату помимо обеспечения государственной безопасности и борьбы с уголовной преступностью вменялось заниматься проблемами мест заключения, внутренними войсками, ликвидацией пожаров, большими стройками, организацией отделов актов гражданского состояния и государственных архивов, а также другими административными и хозяйственными задачами.

В состав НКВД СССР вошли: Секретариат, Особая инспекция, Особое совещание, Особоуполномоченный НКВД[126], Главное управление государственной безопасности (ГУГБ), Главное управление пограничной и внутренней охраны (ГУПВО), Главное управление рабоче-крестьянской милиции (ГУРКМ), Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛАГ), Главное управление пожарной охраны (ГУПО), Финансовый отдел (ФИНО)[127], Отдел актов гражданского состояния[128], Административно-хозяйственное управление (АХУ), Отдел кадров.[129]

17 сентября 1934 г. в ведение НКВД перешли конвойные войска, а 27 октября – исправительно-трудовые учреждения, существовавшие ранее в системе Наркомата юстиции. Несколько позднее в НКВД СССР появились два новых главка – Главное управление государственной съемки и картографии (ГУГСК) и Главное управление шоссейных дорог (ГУШОСДОР).[130]

Основными задачами ГУГБ НКВД СССР являлись: борьба с изменой Родине, шпионажем, контрреволюцией, террором, вредительством, диверсиями и другими государственными преступлениями; охрана государственной тайны; принятие всех необходимых мер по пресечению государственных преступлений; выполнение специальных заданий правительства СССР по обеспечению общественного порядка и государственной безопасности.

Структуру ГУГБ НКВД СССР составляли следующие отделы: секретно-политический, экономический, транспортный, особый, иностранный, оперативный, специальный, кадров, учетно-статистический.[131]

Особый отдел ГУГБ состоял из 8 отделений и секретариата. 1-е отделение – контрразведывательное обеспечение Красной Армии и Флота, а также Гражданского воздушного флота. 2-е отделение – контрразведывательная работа в войсках погранохраны, во внутренних, железнодорожных и конвойных войсках НКВД. 3-е отделение – контрразведывательная работа по пресечению разведывательно-диверсионной деятельности спецслужб Японии, Турции, Персии, Афганистана и Китая, предотвращение проникновения в секции Коминтерна в перечисленных странах враждебных, шпионских и провокационных элементов. 4-е отделение – контрразведывательная работа по спецслужбам Польши, Румынии, Чехословакии, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии. 5-е отделение – контрразведывательная работа по спецслужбам Германии, Австрии и Венгрии. 6-е отделение – противодействие разведкам Великобритании, Франции, Италии, Греции, Скандинавских стран и США. 7-е отделение – борьба с террористической деятельностью на территории СССР представителей закордонных белогвардейских эмигрантских центров, а также и отдельных контрреволюционеров. 8-е отделение – контрразведывательная работа по предотвращению попыток проникновения агентов иностранных разведок в аппараты Коминтерна, Наркомата иностранных дела, МОПР[132] и Интуриста на территории СССР, а также на каналах проникновения через советские порты в СССР шпионов и контрреволюционных элементов; обеспечение специальной техникой, оперативная установка.

В сентябре 1936 г. руководителем НКВД был назначен Н.И. Ежов[133], который вскоре провел реорганизацию ГУГБ. Уже 28 ноября 1936 года было объявлено об изменении структуры ГУГБ НКВД, которая состояла из 12 отделов и секретариата[134]. Соответственно: 1-й отдел – охрана руководителей партии и правительства. 2-й отдел – охрана дипкорпуса, наружное наблюдение, перлюстрация корреспонденции, секретное фотографирование, тайнопись. 3-й отдел (контрразведывательный) – выявление, предупреждение и пресечение шпионской, диверсионной и иной подрывной деятельности иностранных разведок и организаций, действовавших на территории СССР. 4-й отдел выполнял функции бывшего Секретно-политического отдела. 5-й отдел (особый отдел) проводил контрразведывательную работу в армии, на флоте и в военно-воздушных силах. 6-й отдел (транспорта и связи) выполнял функции аналогичные функциям бывшего транспортного отдела ГУГБ НКВД СССР. 7-й отдел выполнял функции бывшего иностранного отдела ГУГБ и вел разведывательную работу за границей. 8-й отдел (учетно-регистрационный) вел учет лиц, попадающих в поле зрения органов госбезопасности, готовил статистические данные, составлял списки лиц, осужденных и репрессированных. 9-й отдел (шифровальная работа) обеспечивал шифрованную связь между подразделениями органов государственной безопасности. 10-й отдел (тюремный отдел) руководил всеми исправительно-трудовыми учреждениями органов государственной безопасности. 11-й отдел (политический отдел) руководил деятельностью органов госбезопасности по пресечению враждебных проявлений со стороны различных антисоветских политических группировок. 12-й отдел (оперативной техники) занимался вопросами внедрения и обслуживания специальной техники.[135]

Весь 1938 год проводилась работа по оптимизации структуры НКВД. Было признано, что существующая организационная структура ГУГБ не соответствовала задачам борьбы с подрывной деятельностью иностранных разведок и «враждебными элементами» внутри страны (троцкисты, правые, эсеры, меньшевики, контрреволюционное духовенство, сектанты, различного рода националистические антисоветские формирования и т. п.). По мнению руководства НКВД, структура Главного управления государственной безопасности была громоздка, отсутствовало четкое разделение функций между отделами управления. Ряд отраслей народного хозяйства и объектов культуры оставались вне поле зрения контрразведки. В целях приведения структуры органов государственной безопасности в соответствие с задачами наиболее полного охвата оперативно-чекистскими мероприятиями всех отраслей хозяйства, культуры и управления, а также для наиболее успешной борьбы с проявлениями всех видов контрреволюции решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 28 марта 1938 г. была утверждена новая структура НКВД СССР, которая была объявлена приказом НКВД № 00362 от 9 июня 1938 г.[136]

Из состава ГУГБ НКВД СССР были выделены в самостоятельные подразделения – Особый отдел (5-й отдел), а также 6-й и 11-й отделы, обслуживающие железнодорожный, водный, авиационный транспорт, шоссейно-дорожные организации и связь. Таким образом, структура НКВД СССР представляла собой оперативно-чекистские управления: Управление государственной безопасности – Первое управление; Управление Особых отделов армии и флота – Второе управление; Управление транспорта и связи – Третье управление, а также самостоятельные оперативно-чекистские отделы: оперативного учета, регистрации и статистики[137]; оперативной техники[138]; секретно-шифровальный; тюремный.[139]

Функции и линии работы были обозначены:

1-е управление: НКВД СССР: 1-й отдел (охрана правительства), 2-й (оперативный: наружное наблюдение, установки, розыск, арест), 3-й (контрразведывательный), 4-й (секретно-политический), 5-й (иностранный), 6-й (контрразведывательная работа в военизированных организациях: милиция, пожарная охрана, Осоавиахим[140], военкоматы, спортивные общества), 7-й (контрразведывательная работа в оборонной промышленности), 8-й (контрразведывательная работа на объектах тяжелой, машиностроительной, легкой и местной промышленности), 9-й (контрразведывательная работа на объектах Наркомата земледелия, Наркомата совхозов, Наркомата заготовок, Наркомата пищевой промышленности, Наркомата торговли, Наркомата финансов, Центросоюза);

2-е управление: НКВД СССР: 1-й отдел (контрразведывательное обслуживание авиации), 2-й (контрразведывательное обслуживание мотомеханизированных и технических войск), 3-й (контрразведывательное обслуживание частей и соединений пехоты, кавалерии, артиллерии), 4-й (контрразведывательное обслуживание Военно-морского флота), 5-й (контрразведывательное обслуживание штабных служб, частей связи, ПВО, оборонного строительства, финансового, вещевого и продовольственного снабжения), 6-й оперативный отдел (аресты, обыски, наружное наблюдение и установка);

3-е управление НКВД СССР: 1-й отдел (контрразведывательное обслуживание железнодорожного транспорта), 2-й (контрразведывательное обслуживание водного транспорта, в том числе и Главсевморпути), 3-й (контрразведывательное обслуживание Гражданского воздушного флота, связи, шоссейно-дорожного строительства), 4-й (оперативный отдел).

Данная структура органов госбезопасности просуществовала лишь до 29 сентября 1938 г., когда была проведена очередная реорганизация Наркомата и приказом НКВД СССР № 00641 объявлена новая структура НКВД, причем было восстановлено Главное управление госбезопасности во главе с первым заместителем наркома внутренних дел Л.П. Берия.

Уже 17 ноября 1938 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». В нем была дана политическая оценка деятельности органов НКВД, вскрыты существенные недостатки в агентурно-оперативной и следственной работе и их причины, намечены конкретные меры по улучшению всей деятельности НКВД СССР, Прокуратуры СССР и их органов на местах, по строжайшему соблюдению конституционных норм, социалистической законности, усилению прокурорского надзора.[141]

Новая структура НКВД СССР включала в себя ряд главных управлений и самостоятельных отделов.[142]

Главное управление государственной безопасности НКВД СССР: 1-й отдел (охрана руководителей партии и государства), 2-й (секретно-политический отдел), 3-й (контрразведывательный отдел), 4-й (Особый отдел), 5-й (иностранный отдел), 6-й (контрразведывательная работа в военизированных организациях: милиции, пожарной охране, военкоматах и добровольных спортивных обществах), 7-й (специальный отдел: шифровальная работа).

Главное экономическое управление (ГЭУ) НКВД СССР (образовано из 7-го, 8-го и 9-го отделов 1-го управления НКВД СССР). В состав ГЭУ входили: 1-й отдел (оборонная промышленность), 2-й отдел (тяжелая промышленность и машиностроение), 3-й отдел (легкая, пищевая, лесная и местная промышленность), 4-й отдел (сельское хозяйство и заготовки), 5-й отдел (торговля, кооперация и финансы).

Главное транспортное управление (ГТУ) НКВД СССР было образовано из отделов 3-го управления НКВД СССР, а Главное тюремное управление НКВД СССР – на базе Тюремного отдела НКВД СССР.

Кроме того, функционировали: Главное управление пограничных и внутренних войск, Главное управление рабоче-крестьянской милиции, Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудпоселений, Главное управление шоссейных дорог, Главное управление пожарной охраны, Главное архивное управление, Управление коменданта Кремля, Административно-хозяйственное управление, Управление строительства на Дальнем Севере (Дальстрой).[143]

В числе самостоятельных отделов НКВД СССР были: 1-й спецотдел (оперативные учеты, регистрация и статистика), 2-й спецотдел (оперативная техника), 3-й спецотдел (наружное наблюдение, установка, розыск и арест), 4-й спецотдел (особое конструкторское бюро: использование труда заключенных специалистов и ученых), Центральный отдел актов гражданского состояния, Центральный финансово-плановый отдел, Отдел кадров, Переселенческий отдел, Бюро по приему и рассмотрению жалоб, Секретариат НКВД СССР; с декабря 1938 г. по сентябрь 1939 г. – самостоятельная Следственная часть НКВД СССР.

Являясь карательной частью партийно-государственного механизма, выполняя директивные установки руководства страны, органы госбезопасности тем самым способствовали реализации внутренней и внешней политики 20– 30-х гг., т. е. политики диктатуры и тоталитаризма. В этих условиях карательные функции, возложенные на НКВД-НКГБ, не могли не привести к нарушениям законности. Репрессиям подверглись тысячи людей, работавших в различных областях народного хозяйства, в госаппарате, в армии и в самих органах госбезопасности. В первую очередь гибли старые кадровые работники, прошедшие школу революционной борьбы и Гражданской войны, накопившие опыт социалистического строительства[144]. Таким образом, серьезно подрывался интеллектуальный, организационный и оборонный потенциал страны.

Например, на Военном совете при наркоме обороны в ноябре 1938 г. было объявлено, что из Красной Армии «вычистили» более 40 тысяч человек, то есть было незаконно уволено, а также репрессировано около 45% командного состава и политработников РККА[145]. В канун войны армия была фактически обезглавлена.

Конвейер репрессий затягивал и своих исполнителей. Любое сомнение по поводу законности и справедливости массовых репрессий, выраженное сотрудниками органов госбезопасности, влекло объявление их «врагами народа и иностранными шпионами, которые действуют по заданию спецслужб и контрреволюционных организаций и стремятся саботировать развертывание борьбы против классовых врагов».

Длительное пребывание на оперативной работе в органах НКВД уже само по себе давало повод для репрессий, поскольку, во-первых, долго работавший сотрудник познавал механизм и частично действительные цели расправ, становясь нежелательным свидетелем злоупотреблений и беззакония, и, во-вторых, заканчивая очередной этап «чистки», необходимо было найти конкретных «виновников» совершенных органами госбезопасности «ошибок» и «извращений политики партии». Эти «виновники» привлекались к уголовной ответственности за допущенные ими нарушения закона, которые они совершили «с целью компрометации линии партии путем расправы с невинными людьми, выполняя задания иностранных спецслужб и контрреволюционных организаций».

В результате кадровый состав органов НКВД периодически обновлялся людьми, призванными по партнабору, не знающими обстановки и характера работы, но твердо уверенными в необходимости борьбы с классовыми врагами. После очередного поворота политики партии, выяснения причин неудач социалистического строительства и поиска «виновных» их ждала участь предшественников. Так, только в 1937—1938 гг. было репрессировано несколько тысяч чекистов.[146]

Особенно тяжелым для страны в предвоенный период стал удар, нанесенный внешней разведке. Были вызваны из-за границы и арестованы многие резиденты и агенты-нелегалы, успешно работавшие в ряде зарубежных стран, в том числе и заслуженные коммунисты – члены зарубежных компартий. Аналогичная «работа» проводилась и в военной разведке. В результате были потеряны ценнейшие агентурные позиции, необходимые для укрепления обороны страны. Урон, который понесли органы госбезопасности после «чистки» кадрового аппарата и агентуры внешней разведки, был несравним с ущербом, нанесенным спецслужбами зарубежных государств.

Тяжесть кадровых потерь усугублялась и тем, что СССР находился в одиночестве накануне самой кровопролитной и жестокой войны с превосходящим его по силе противником.